"...20 января царствовал уже большой беспорядок. В лагере осталось небольшое число эсэсовцев. Склады хлеба, продуктов и одежды остались открытыми. Склады были полны всякого добра. Эти варвары накопили множество всего, но нам, заключенным, давали худшее грязное белье, рвань вместо одежды, деревянные ботинки и кормили нас хуже, чем свиней.
Около трех часов дня последние эсэсовцы ушли, предложив идти с ними тем, кто хотел, кроме евреев. Но никто не пошел. Ворота лагеря остались открытыми. Вечером того же дня вспыхнул пожар на соседнем поле лагеря Биркенау, а ночью был взорван последний крематорий. Мы боялись, что и с нашим лагерем поступят так же, как и с крематориями. Мы перерезали проволоку и оказались вместе с мужчинами, оставшимися так же, как и мы, на ”ревире” (больничный барак). С ними мы почувствовали себя гораздо увереннее. Многие ушли из лагеря.
23 января был очень тяжелый день. Утром появились на велосипедах несколько немцев. Они пробыли в лагере несколько часов, подыскивая для себя вещи поценней, затем уехали. 24 января утром явились другие немцы и расстреляли в мужском лагере 5 русских заключенных. 24 января приехала автомашина с группой гестаповцев. Они приказали выйти из блоков всем евреям, способным передвигаться. Построили несколько сот мужчин и столько же женщин. Я, наученная опытом, решила не выходить. Вместе с подругой мы пробрались в блок, в котором никого не осталось. Это был блок, где лежали мешки с бельем и одеждой. Мы спрятались под этими мешками, прислушиваясь к тому, что делается в лагере. Когда стало темнеть, мы вышли из нашего убежища. Поодиночке показывались те, кто не подчинился приказу гестаповцев. Так же как и мы, они спрятались кто где, и таким образом спаслись. Всех построившихся евреев погнали из лагеря и, видимо, расстреляли.
Ночь мы провели в мужском лагере. Прятаться больше уже не пришлось. 26 января я с подругой провела в аптеке мужского лагеря, где товарищи, неевреи, строили под потолком убежище для нас. В случае появления гестаповцев они должны были нас там спрятать. Этот день был исключительно для нас радостным: советская артиллерия и авиация работали, не умолкая ни на минуту. На следующий день не стало слышно артиллерийских выстрелов и не было видно самолетов. Мы решили, что фронт от нас отдалился. Нервы уже не выдерживали. При мысли о том, что гестаповцы снова могут появиться, жить казалось невозможным. И вдруг из аптеки я увидела на дороге вблизи лагеря силуэты в белой и серой одежде. Было это приблизительно в 5 часов дня.
Сначала мы подумали, что это возвращаются ”лагерники”. Я выбежала из аптеки, чтобы посмотреть, кто идет. Каково же было наше счастье, когда мы увидели, что это наши спасители — советские воины. Это была разведка. Поцелуям и приветствиям не было конца. Нас уговаривали уйти, нам объясняли, что нельзя здесь стоять, потому что еще не уточнено, где враг. Мы отходили на несколько шагов и снова возвращались, чтобы быть ближе к нашим освободителям. Почти до самого вечера мы пробыли около ворот. А вернувшись в лагерь, мы и там встретили долгожданных и дорогих наших друзей.
28 января много бывших заключенных ушло из лагеря, получив, наконец, свободу. У нас в аптеке гостили командиры и бойцы. Мы рассказали им о страшной жизни в лагере".
Заключенная лагеря Аушвиц-Биркенау №74233
Из материалов Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях в Освенциме
Василий Гроссман, Илья Эренбург, "Черная книга"
P.S. "Черная Книга" была подготовлена к печати, но так и не вышла в СССР, во время антисемитской кампании в 1948 г. ее набор был уничтожен.
Около трех часов дня последние эсэсовцы ушли, предложив идти с ними тем, кто хотел, кроме евреев. Но никто не пошел. Ворота лагеря остались открытыми. Вечером того же дня вспыхнул пожар на соседнем поле лагеря Биркенау, а ночью был взорван последний крематорий. Мы боялись, что и с нашим лагерем поступят так же, как и с крематориями. Мы перерезали проволоку и оказались вместе с мужчинами, оставшимися так же, как и мы, на ”ревире” (больничный барак). С ними мы почувствовали себя гораздо увереннее. Многие ушли из лагеря.
23 января был очень тяжелый день. Утром появились на велосипедах несколько немцев. Они пробыли в лагере несколько часов, подыскивая для себя вещи поценней, затем уехали. 24 января утром явились другие немцы и расстреляли в мужском лагере 5 русских заключенных. 24 января приехала автомашина с группой гестаповцев. Они приказали выйти из блоков всем евреям, способным передвигаться. Построили несколько сот мужчин и столько же женщин. Я, наученная опытом, решила не выходить. Вместе с подругой мы пробрались в блок, в котором никого не осталось. Это был блок, где лежали мешки с бельем и одеждой. Мы спрятались под этими мешками, прислушиваясь к тому, что делается в лагере. Когда стало темнеть, мы вышли из нашего убежища. Поодиночке показывались те, кто не подчинился приказу гестаповцев. Так же как и мы, они спрятались кто где, и таким образом спаслись. Всех построившихся евреев погнали из лагеря и, видимо, расстреляли.
Ночь мы провели в мужском лагере. Прятаться больше уже не пришлось. 26 января я с подругой провела в аптеке мужского лагеря, где товарищи, неевреи, строили под потолком убежище для нас. В случае появления гестаповцев они должны были нас там спрятать. Этот день был исключительно для нас радостным: советская артиллерия и авиация работали, не умолкая ни на минуту. На следующий день не стало слышно артиллерийских выстрелов и не было видно самолетов. Мы решили, что фронт от нас отдалился. Нервы уже не выдерживали. При мысли о том, что гестаповцы снова могут появиться, жить казалось невозможным. И вдруг из аптеки я увидела на дороге вблизи лагеря силуэты в белой и серой одежде. Было это приблизительно в 5 часов дня.
Сначала мы подумали, что это возвращаются ”лагерники”. Я выбежала из аптеки, чтобы посмотреть, кто идет. Каково же было наше счастье, когда мы увидели, что это наши спасители — советские воины. Это была разведка. Поцелуям и приветствиям не было конца. Нас уговаривали уйти, нам объясняли, что нельзя здесь стоять, потому что еще не уточнено, где враг. Мы отходили на несколько шагов и снова возвращались, чтобы быть ближе к нашим освободителям. Почти до самого вечера мы пробыли около ворот. А вернувшись в лагерь, мы и там встретили долгожданных и дорогих наших друзей.
28 января много бывших заключенных ушло из лагеря, получив, наконец, свободу. У нас в аптеке гостили командиры и бойцы. Мы рассказали им о страшной жизни в лагере".
Заключенная лагеря Аушвиц-Биркенау №74233
Из материалов Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях в Освенциме
Василий Гроссман, Илья Эренбург, "Черная книга"
P.S. "Черная Книга" была подготовлена к печати, но так и не вышла в СССР, во время антисемитской кампании в 1948 г. ее набор был уничтожен.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
🇺🇸 Вчера на авиабазе ВВС США Эйлсон на Аляске упал и взорвался истребитель F-35 Lightning II из состава 354-го истребительного крыла. Пилот успел катапультироваться. Причины происшествия пока неизвестны. F-35 такой модификации стоит около 110 млн долларов.
Количество желающих отправиться на войну с Украиной, заключив контракт в Москве, сократилось в несколько раз по сравнению с пиковыми значениями осени прошлого года. По данным источников "Вёрстки" в столичной мэрии, сейчас на войну отправляются в среднем около 40 человек ежедневно, осенью этот показатель превышал 250 человек. Изменился и состав новобранцев — добровольцев сменили иностранцы и фигуранты уголовных и административных дел. Столичные власти за подписание контракта единовременно выплачивают 1,9 млн рублей.
Удивительно наблюдать за жизнью московских светских дам с богатыми мужьями, которые скидываются на джет, зарегистрированный в Казахстане, и с итальянским шенгеном летят на Неделю моды в Париж, чтобы покритиковать его. “У меня накипело”, пишет дама. “Париж не справляется с таким количеством гостей”. Я даже слышу как она эта говорит… Для них нет никакой войны, никаких проблем с визами и картами. Анна Идальго, конечно, не самый лучший мэр в истории Парижа, но блин кто ты такая, что открывать рот сейчас? Какая тебе Неделя моды и “проблемы с логистикой”, когда ты прилетела из России, устроившей войну в Европе? А как насчет завалить ебало?
Telegram
БОЖЕНА
Русские инфлюенсеры в Париже.
«Боже мой, к кому бы обратиться,
Чтоб не ездить больше заграницу».
Случилось страшное:
Ольга Карпуть приехала на Неделю высокой моды в Париж и… внезапно обнаружила, что там творится Париж. Улицы узкие, пробки огромные, машины…
«Боже мой, к кому бы обратиться,
Чтоб не ездить больше заграницу».
Случилось страшное:
Ольга Карпуть приехала на Неделю высокой моды в Париж и… внезапно обнаружила, что там творится Париж. Улицы узкие, пробки огромные, машины…
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Берни Сандерс поджаривает Кеннеди мл. на слушаниях в Сенате, показывая, что его организация Children's Health Defense продавала детские товары с лозунгами против вакцинации.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
🇺🇸 Дональд Трамп заявил, что распорядился создать на базе Гуантанамо концлагерь для нелегальных мигрантов на 30 000 человек.