Совершенно непрошено сформулировал для себя некоторые тезисы о богослужебном языке. Это несколько утверждений, которые я считаю для себя бесспорными. Некоторая база, с которой я был бы готов начать обсуждение этого вопроса, (если кому-то вдруг захочется об этом поговорить).

Сперва думал, что уложусь в один небольшой пост, а в итоге получилась скатерть на три страницы.

Тезисы о богослужебном языке
1. В православном вероучении нет представления о священном языке. Церковнославянский перевод Священного Писания и богослужения родился, преодолевая сопротивление трехъязычной ереси, то есть, еретического утверждения, что есть некие священные языки, на которых может звучать слово Божие и молитва. Утверждения, что Богу более приятен какой-либо язык или же какой-то язык, особенно пугает бесов, обесценивают всю дискуссию о богослужебном языке.

2. Церковнославянский далеко не единственный богослужебный язык Русской Православной Церкви. В различных приходах Русской Православной Церкви помимо церковнославянского, богослужение совершается на английском, французском, немецком, испанском и других языках. Даже в Москве в храме вмч. Екатерины на Всполье (подворье OCA) совершаются службы на английском.

3. Решительно во всех приходах Русской Православной Церкви в богослужении используется и церковнославянский, и русский языки. Круг текстов, которые звучат за богослужением на русском языке, постепенно расширяется. Например, проповедь является такой же частью богослужения, как и чтения Писания и молитва – напишите в комментариях, у кого в храме священники проповедуют на церковнославянском. Чтение жития прп. Марии Египетской в русском переводе на Мариином стоянии – довольно новое явление, однако, по-моему, нет храмов, где читался бы церковнославянский текст. Где-то в храмах по-русски читаются Деяния святых апостолов перед пасхальной заутренней. Где-то по-русски читают апостол и паремии. На епархиальном собрании в 2019 году патриарх сказал: «Полагаю возможным, чтобы там, где общины к этому готовы, апостольские и паремийные чтения, которые нередко наиболее сложны для понимания, звучали на русском языке. То же касается чтения Евангелия при совершении треб и при уставном прочтении всего текста Четвероевангелия на Страстной седмице, которое на практике нередко распределяется на весь Великий пост».

4. Церковнославянский очень интересный и красивый язык. С совершенно потрясающей грамматикой и синтаксисом. С удивительным словообразованием (современные русские слова «паровоз», «самолет», «сталевар» построены по принципу церковнославянского словообразования. Исторически древнерусский такого способа словообразования не знал). Фонетически (даже в современной сильно упрощенной фонетике) очень мелодичный и звучный. Отрицать красоту церковнославянского также бессмысленно, как утверждать, что Бог-де по-русски молитву не услышит.

5. Церковнославянский своим словообразованием и синтаксисом часто является калькой греческого. Таким образом, церковнославянский перевод может случить идеальным мостиком между человеком, незнающим греческий, и оригинальным текстом.

6. Церковнославянский язык создаёт (создавал) удивительное пространство молитвенного общения для славянских народов – сербов, болгар, русских, украинцев, белорусов. Помню удивительное чувство, когда в Черногории за богослужением слышал песнопения на церковнославянском и сам мог служить по церковнославянскому служебнику. Церковнославянский легко устранял языковой барьер. Сейчас правда во многих славянских Церквах богослужение переводится на национальные языки и это чувство единства теряется.

7. Церковнославянский создает единое молитвенное пространство не только географически, то и во времени. С минимальной редактурой (да, все книжные справы, включая Никоновскую, меняли текст минимально), но мы молимся на одном языке и одними устами с Сергием Радонежским, Нилом Сорским, Серафимом Саровским и всеми русскими святыми. Если для кого-то этот аргумент в пользу церковнославянского языка кажется слишком абстрактным, то для меня, наоборот, именно этот аргумент кажется едва ли не самым убедительным.

(продолжение следует)

Тезисы о богослужебном языке (2) (продолжение)

8. Церковнославянский язык очень сложный язык, совершенно не похожий на русский. Все утверждения, что достаточно выучить несколько десятков корней, чтобы понимать, о чём мы молимся за богослужением – это большое заблуждение. «Понимаю текст» и «в общих чертах понимаю, о чём текст» – между этими утверждениями гигантская пропасть. Не фантазируйте о своей степени знания церковнославянского, а просто устройте себе честную проверку. Возьмите какой-нибудь церковнославянский текст – например, Рождественские ирмосы - напишите русский перевод этого текста, а потом сравните то, что у нас получилось, с русским переводом.

9. В церковнославянском языке огромное количество «ложных друзей переводчика». Множество слов, которые на церковнославянском и русском звучат очень похоже, но при этом имеют совершенно разное значение. Такие слова можно назвать паронимами. Ольга Седакова собрала в своём словаре более двух тысяч таких паронимов. Напрягшись, мы, конечно, вспомним, что на самом деле значат церковнославянские слова «равнодушный», «странный», «ради», «пиво», «отрок», «помилуй», «неистовый», «невкусный», «умный», «чувственный»…, но автоматически для нашего русского уха на эти слова у нас приходят совершенно иные ассоциации, нежели те, которые содержатся в церковнославянских текстах. (Помню диалог с одним горячим апологетом церковнославянского. В ходе дискуссии выяснилось, что слова молитвы «странна муки всякия покажи мя» он понимает в том ключе, что мы просим Богородицу показать нам какие-то странные муки. Вероятно, их созерцание должно пробудить в нас покаяние).

10. В церковнославянском языке очень сложная грамматика и совершенно неподъемный синтаксис. Тому, кто уверен в том, что может правильно понимать текст, не зная этих ваших спряжений глаголов, хочется напомнить судьбу преподобного Максима Грека, осужденного как еретика, в частности за то, что аорист переводил перфектной формой. А вы сможете грамотно проспрягать глагол «сѣдѣти»?

11. «Все слова церковнославянского звучат гораздо возвышеннее, чем русский язык». Пожалуй, это, несомненно, так, но всегда ли наше «возвышенное» понимание адекватно передаёт значение текста? А если церковная молитва говорит о чем-то низком и приземленном? Не будет ли возвышенный штиль сбивать нас с толку? Например, в последовании соборования есть такие слова «зане‌ я‌коже руб пове‌рженный, вся‌кая пра‌вда на‌ша пред Тобо‌ю». Так и кажется, что словосочетание «руб пове‌рженный» должно значить что-то такое величественное, мощное (ну, там – руб=дуб. А слово «поверженный» как звучит!) На самом деле, «руб поверженный» - это просто брошенное рубище. Вся эта наша как бы «праведность», как тряпка сбрасывается перед Богом, и мы оказываемся перед Ним совсем нагими. (А здесь один уважаемый священник ошибочно полагает, что поверженный руб – это срубленное дерево: https://pravoslavie.ru/43823.html).

12. Понимание богослужебного текста на церковнославянском бывает затруднено и из-за совершенно произвольного порядка слов. В греческом оригинале такой порядок слов обусловлен особенностями стихосложения - он обеспечивает нужный стихотворный размер, то есть определенное чередование кратких и долгих слогов. При этом порядок слов в греческом почти не имеет значения. В церковнославянском переводе стихотворный размер предсказуемо теряется (у славянских слов совсем иная длина и порядок слогов), но порядок слов прилежно копируется. И если в фразе "в печи Авраамстии отроцы персидстей" понятно, что печь персидская, а отроки Авраамские, то с некоторыми фразами сложнее. Например, к какому слову относится частица "не" в фразе: "не бо, яже прият, палит юныя"? "Не прият"? "Не палит"? Или палит, но не юныя?

(продолжение следует)

Тезисы о богослужебном языке (3) (окончание)

13. В церкославянских переводах предсказуемо встречаются ошибки. Это естественно - такое огромный объем текстов не может быть свободен ошибок, если его постоянно не редактировать. Зачастую эти ошибки мы не замечаем, потому что просто не вслушивается в смысл текстов. Чтобы понять, о чём идёт речь, проведу примеры. В тропаре 4-й песни пасхального канона мы поём: "Мужеский убо пол, яко разверзый девственную утробу, явися Христос: яко человек же, Агнец наречеся". Почему Христос, если Он явился человеком, то называется Агнцем"? Где тут связь? Греческий оригинал вносит ясность "ὡς βρωτὸς δὲ ἀμνὸς προσηγόρευται" - как пища Он Агнцем назван. Слово βρωτὸς (пища, снедь) ошибочно было прочитано переводчиком, как βροτός (смертный, человек). Или известный ирмос "Сеченное сечется море Чермное". Правильно, конечно, " сеченным сечется море Чермное". То есть, отсеченным (посохом) рассекается Чермное море. Таких примеров, можно привести и ещё.

14. Повторю, церковнославянский язык очень сложный. Его очень непросто понимать на слух. Люди, которые утверждают, что ничего сложного в этом языке нет, зачастую находятся в самообмане, что им что-то понятно. Что-то понятно, но обычно эти смыслы совсем не то, что вкладывали в свои тексты авторы-гимнографы.

15. Справедливости ради стоит сказать, что значительная часть непонимания богослужения происходит из-за невнятного чтения и пения. Переводом на русский язык это не лечится. (Или лечится, но частично. Есть надежда, что если чтец и певец будет сам понимать, что исполняет, то будет делать это более внятно).

16. В ряде случаев богослужебный текст совершенно не понятен не из-за церковнославянского, а из-за реалий, незнакомых многим молящимся. Русский перевод здесь совсем не поможет. И в русском переводе Великого покаянного канона будет непонятно, кто такой Ахитофел, Ианни и Иамври, Офни и Финеес или Зан оный. Что бы понять, кто это, нужно читать не учебник по церковнославянскому, а Библию. (Впрочем, читатели синодального текста последнего персонажа там не найдут – он упоминается там под другим именем).

17. Очень нередко богослужебный текст бывает непонятен… потому что он очень сложный. Он намеренно написан очень непросто, чтобы молящийся мог порассуждать над ним, постепенно открыть для себя эти несколько пластов смыслов, неожиданные ассоциация, скрытые аллюзии. Если предлагается простой и однозначно понятный перевод такого непростого текста – это может значить только одно: ради уяснения этого смысла переводчик отсёк все двусмысленности и подтексты. Хорошо ли это?

18. Стихийное изменение и редактирование богослужебных текстов – совершенно естественный процесс, который протекал в скрипториях до изобретения книгопечатания. Изобретение книгопечатания потребовало книжную справу и почти полностью законсервировало богослужебные тексты. Они стали восприниматься как неизменные и неизменяемые. Мне кажется, старообрядческий раскол был бы не мыслим лет на сто пятьдесят раньше. В настоящее время редактура богослужебных текстов идёт удручающе медленно. Не исправляются даже очевидный ошибки, о которых я писал выше.

19. Понимание смыслов богослужебных текстов – очень важная составляющая богослужения. Конечно, можно встретить рассуждения, что неважно, что ты не понимаешь – главное, чтобы бесы понимали. Но мне эта трогательная забота о бесах не кажется уместной. Прежде всего, нужно думать о себе, о своём назидании. А апостол Павел был уверен, что во время молитвы ум не должен оставаться без плода (1Кор. 14:14). Весь вопрос, какие усилия должны прикладываться для этого? И кто, в первую очередь должен прикладывать эти усилия для уяснения смыслов – сам молящийся? Чтец/певец? Приходской священник? Богослужебная комиссия?

А вы во сколько лет узнали, что бессмысленно ломать голову над тем, чем праотцы отличаются от отцов? И о том, что, по большому счёту, никаких «праотцев» не существует – это следствие ошибки перевода? Я, к стыду своему, узнал об этом только сегодня. Отец Михаил Желтов пишет: «Название недели праотцев не связано с большей древностью "праотцев" по сравнению с "отцами" или вообще с каким-то существенным различием между теми и другими. Название имеет чисто техническое происхождение: в древних богослужебных книгах Неделя отцев называлась Κυριακὴ πρὸ τῆς Χριστοῦ Γεννήσεως, τῶν ἁγίων πατέρων, "Воскресенье перед Рождеством Христовым, святых отцев", а Неделя праотцев — Κυριακὴ πρὸ τῶν ἁγίων πατέρων, "Воскресенье перед [воскресеньем] святых отцев". Со временем название "Неделя перед (πρὸ) [неделей] отцев" просто механически превратилось в "Неделю пра-отцев" (προ-πατέρων)"» (https://t.me/indiktion/228)

Да уж – век живи…

Нужно сделать небольшое уточнение к предыдущему посту. Разумеется, есть слово «праотцы», и в сегодняшней службе слово «праотцы» встречается часто.

Это и тропарь: Верою праотцы оправдал еси, от язык теми предобручивый Церковь: хвалятся в славе святии, яко от семене их есть Плод благославен, без семене Рождшая Тя. Тех молитвами, Христе Боже, помилуй нас. И славник стихир на литии: Праотцев собор, празднолюбцы, приидите, псаломски да восхвалим: Адама праотца, Еноха, Ноя, Мелхиседека, Авраама, Исаака и Иакова, по законе Моисея, и Аарона, Иисуса, Самуила и Давида, с нимиже Исаию, Иеремию, Иезекииля, и Даниила, и дванадесять, купно Илию, Елиссея и вся, Захарию, и Крестителя, и проповедавшия Христа, жизнь и воскресение рода нашего.

Так что, слово «праотец (προπατήρ) в богослужении, конечно, есть. Но употребляется это слово как полный синоним слову «отец». То есть, это любой праведник, живший до Христа от Адама до Иоанна Предтечи.

БОГ СЕ ЈАВИ - ВАИСТИНУ СЕ ЈАВИ!

Сегодня узнал этот славный вариант богоявленского поздравления, и обращаю его к Вам.

И, в качестве подарка, армянскую миниатюру с этим сюжетом.

Особенность библейского стихосложения – параллелизм. Это когда строчки какого-то произведения оказываются объединены каким-нибудь сходством или сопоставлением (или противопоставлением) – иногда грамматическим, а иногда (что интереснее) смысловым. Не помню кто (по-моему, Сергей Сергеевич Аверинцев) называл параллелизм смысловой рифмой.

И это не просто очень красиво. Этот приём понуждает человека вникать в тонкости и оттенки смыслов. А почему эта мысль повторена дважды? Только ли для красоты, или между высказываниями есть какая-то разница в нюансах смыслов и коннотаций. Кроме того, этот поэтический приём можно использовать и в экзегетических целях. Объедини через параллелизм какие-нибудь два события, и люди увидят, как много между этими двумя событиями общего.

Практически во всех псалмах, начиная с первого, присутствует параллелизм. Но мой любимый пример параллелизма – в сегодняшнем праздничном псалме.

Псалом 113
1 Во исходе Израилеве от Египта, // дому Иаковля из людей варвар,
2 бысть Иудеа святыня Его, // Израиль область Eго.
3 Море виде и побеже, // Иордан возвратися вспять,
4 горы взыграшася, яко овни, // и холми, яко агнцы овчии.
5 Что ти есть, море, яко побегло еси? // И тебé, Иордане, яко возвратился еси вспять?

Израиль выходит из Египта, и сразу уточняется, что для дома Иакова египтяне «люди варвары» (чтобы подумали о таком отношении сами египтяне, я боюсь представить).
Израиль – власть Божия, Его область и достояние, а Иудея – святыня, ведь там в Иерусалиме будет построен Божий храм. (Кстати, словом «святыня» здесь переводится знакомое нам слово «агиасма»).
Разделение Чермного моря Моисеем сопоставимо по значению с разделением Иордана при Иисусе Навине, когда с это чуда началось завоевание и заселение Обетованной земли. Это как два этапа одного события.
Горы, они большие, они прыгают, как овцы, а маленькие холмы, те порезвее – они скачут, как ягнята.

А у вас какой любимый пример параллелизма?

Как рождаются некоторые святоотеческие цитаты

Однажды юный двадцатипятилетний штатный проповедник Коломенской семинарии Василий Дроздов сочинил прочувственную проповедь на слова Евангелия "Любите враги ваша и благотворите" (Лк. 6:35). Получилась отличная школьная проповедь, в которой юноша говорил, что исполняя эту заповедь, мы уподобляемся Всевышнему. Учил, что быть гонимым и ненавидимым - это счастие. Умолял удерживаться от ненависти и гнева. Очень хорошая проповедь получилась. В финале своей проповеди Василий, в качестве образа любви к врагам, приводит пример любви Господа на кресте: "Если сии размышления не убеждают вас взирать на врагов ваших без смятения и гнева, взгляните на Голгофу, где небесная премудрость от невежества, невинность от адского преступления, Творец от твари, Господь Спаситель от врагов погибших страждет и умирает".

Но самая последняя фраза этой проповеди звучала удивительным диссонансом ко всем предыдущим рассуждениям: "Гнушайтесь убо врагами Божиими, поражайте врагов Отечества, «любите враги ваша». Аминь."

Спустя год или два после этой проповеди Василий Дроздов принял постриг и сан - сперва диаконский, потом священнический, а спустя лет десять, даже архиерейский. Нам этот проповедник известен как святитель Филарет, митрополит Московский. А та его юношеская фраза, звучащая диссонансом ко всей его проповеди, да и ко всему Евангелию, стала самой известной его цитатой. Стараниями этого человека был создан наш перевод Библии на русский язык, он 46 лет возглавлял Московскую кафедру. Но людям он запомнился главным образом своими словами о необходимости дифференциации врагов (и главное не перепутать, как к кому относиться!)

И у меня вопрос (скорее риторический) - а можно ли фразу, оброненую юношей Василием, подписывать именем святителя Филарета?

В большинстве случаем Апостол и Евангелие, которые читаются на литургии в течение года, никак специально не согласуются друг с другом. Это два независимых цикла. Однако в некоторых случаях между Апостольским чтением можно провести интересные смысловые параллели. Например, сегодня в пятницу 32-й седмицы по Пятидесятницы читается зачало из Первого послания Петра, где апостол, говоря об Иисусе Христе, цитирует книгу пророка Исаии и 117 псалом: «ибо сказано в Писании: вот, Я полагаю в Сионе камень краеугольный, избранный, драгоценный; и верующий в Него не постыдится. Итак Он для вас, верующих, драгоценность, а для неверующих камень, который отвергли строители, но который сделался главою угла, камень претыкания и камень соблазна, о который они претыкаются, не покоряясь слову, на что они и оставлены» (1 Пет 2:6-8). В тот же день читается Евангельское зачало, где Господь рассказывает притчу о злых виноградарях, а в заключение цитирует те же слова псалма: «Неужели вы не читали сего в Писании: камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла; это от Господа, и есть дивно в очах наших» (Мк 12:10-11).

Как вам кажется, это случайное совпадение или это подобрано намеренно? Какие ещё интересные соответствия между литургийными чтениями вам попадались?

Услышал интересную, мне кажется мысль, что долгожданное песнопение Покая‌ния отве‌рзи ми две‌ри, которое пелось вчера на всенощной и будет петься и далее вплоть по 5-й недели Великого поста, имеет последовательные параллели с богослужебными темами трёх подготовительных недель перед Великим постом.

То есть, первый тропарь этого песнопения перекликается с текущей темой о мытаре и фарисее. Слова Покая‌ния отве‌рзи ми две‌ри, Жизнода‌вче, у‌тренюет бо дух мой ко хра‌му свято‌му Твоему‌ отсылают нас к покаянной молитве мытаря в Иерусалимском храме.

Слова следующего тропаря На спасе‌ния стези‌ наста‌ви мя, Богоро‌дице отсылает нас к возвращению блудного сына, а слова сту‌дными бо окаля‌х ду‌шу грехми‌ и в ле‌ности все житие‌ мое‌ ижди‌х напоминают обстоятельства его падения.

Слова третьего тропаря трепе‌щу стра‌шнаго дне су‌днаго прозрачно напоминают тематику третьей подготовительной недели - о Страшном суде.

А вам как кажется? Эти параллели действительно есть или это искусственное натягивание совы на глобус? Продолжаю готовить сейчас свой курс о Новом Завете в богослужении. Конечно, вполне достаточно бесспорных примеров присутствия Нового Завета в богослужебных текстах, но иногда сложно удержаться от приступов СПГС.

Вот и начали вчера петь «На реках Вавилонских…»

Есть в сетованиях вавилонских пленников слова, которые непросто понять однозначно. Тем более что, разных переводах передача этих слов отличается даже грамматически.

В привычном нам церковнославянском тексте звучит: аще забуду тебе, Иерусалиме, забвена буди десница моя. Как дословно переводит греческий текст (с которого был выполнен наш ц.-слав.) профессор Юнгеров: если забуду тебя, Иерусалим, да будет забыта десница моя!. Но вот, что такое «забыть свою десницу» не совсем понятно. В толкованиях свт. Афанасия Великого даётся пояснение к этим словам: «“забвена буди десница моя”; или, да не буду иметь помощи свыше». Перевод Бирюковых тут на высоте, и он подвязывает это толкование к самому тексту: «если забуду тебя, Иерусалим, да забудет Бог деяния рук моих!» (Хотя можно поспорить, что в оттенках смысл тут немного другой). Бируковы тоже переводили псалом с греческого текста.

Но еврейский текст (и все связанные с ним переводы) тут отличаются формой глагола. Русский синодальный перевод сделан с еврейского, и там мы читаем: «если я забуду тебя, Иерусалим, — забудь меня, десница моя». "Забудь", а не "да будет забыта". Экспрессивно, но совершенно непонятно. В переводе РБО тот же туман: Если я позабуду тебя, Иерусалим, пусть рука моя правая тоже меня позабудет. Может быть, это какой-то фразеологизм? Тогда, где, кроме этого псалма он встречается?

В поэтическом переложении Наума Гребнёва сохранена неясность (Коль я забуду Иерусалим, // Забудь меня навек, моя десница). Зато его тёзка Наум Басовский попытался пролить свет, и сделать фразу более ясной: Пусть моя десница мне неподвластной станет, // … // если я забуду тебя, Ерушалаим. Получается, рука «меня забыла», то есть, перестала меня слушаться. Тем самым перебрасывается мостик к тем переводам, которые дают здесь однозначно понятный смысл:
Если я забуду тебя, Иерусалим, то пусть забудет моя правая рука свои умения (Новый русский перевод)
Если тебя, Иерусалим, забуду я, пусть забудет правая рука моя, как играть на арфе (Под редакцией Кулаковых)

Пишите, какой перевод вам больше нравится? какой кажется более адекватным? Может быть, ваш любимый перевод я и не упомянул.