Forwarded from Who is Who | Ху из Ху
Габриэль Гарсиа Маркес встретил свою будущую жену на танцполе, когда ей было 13 лет, и сразу же предложил выйти за него замуж.
«Я только сейчас понял, что все стихи, которые я написал, были посвящены вам. Будьте моей женой!» — сказал юный Габриэль на танцплощадке девочке Мерседес. «Я согласна. Только, если позволите, я сначала окончу школу» — co всей серьезностью ответила девочка.
Свадьба состоялась лишь спустя 13 лет. «Мы не были помолвлены, мы просто терпеливо и без томления ждали того, что нам предназначено», – вспоминал Маркес много позже.
Мерседес была рядом с Габи во время его работы над романом «Сто лет одиночества», обеспечивала семью и не переставала верить, что ее муж — гений. Спустя полтора года роман был написан, но у Маркеса не было денег даже на то, чтобы отправить его в редакцию. Тогда Мерседес продала последнее, что у нее осталось, — фен и миксер.
Совсем скоро роман ee мужа принес огромные гонорары, мировое признание и Нобелевскую премию.
*️⃣ WHO is WHO
«Я только сейчас понял, что все стихи, которые я написал, были посвящены вам. Будьте моей женой!» — сказал юный Габриэль на танцплощадке девочке Мерседес. «Я согласна. Только, если позволите, я сначала окончу школу» — co всей серьезностью ответила девочка.
Свадьба состоялась лишь спустя 13 лет. «Мы не были помолвлены, мы просто терпеливо и без томления ждали того, что нам предназначено», – вспоминал Маркес много позже.
Мерседес была рядом с Габи во время его работы над романом «Сто лет одиночества», обеспечивала семью и не переставала верить, что ее муж — гений. Спустя полтора года роман был написан, но у Маркеса не было денег даже на то, чтобы отправить его в редакцию. Тогда Мерседес продала последнее, что у нее осталось, — фен и миксер.
Совсем скоро роман ee мужа принес огромные гонорары, мировое признание и Нобелевскую премию.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Forwarded from Первый Московский
Он ушёл из жизни с помощью ассистированного суицида в Германии.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Стивен Кинг в 1982-м году опубликовал статью в журнале Life о владении персональным домашним компьютером.
На фотографии изображён компьютер Wang. Компьютеры этой компании были популярны в 1970-1980-х годах, особенно в сфере обработки текста и офисной работы. Судя по внешнему виду устройства и интерфейсу на экране, это, вероятно, одна из моделей системы обработки текста Wang серии 2200 или аналогичных. Wang использовала уникальные операционные системы и интерфейсы для офисных задач, что сделало её популярной среди бизнес-пользователей в тот период.
На фотографии изображён компьютер Wang. Компьютеры этой компании были популярны в 1970-1980-х годах, особенно в сфере обработки текста и офисной работы. Судя по внешнему виду устройства и интерфейсу на экране, это, вероятно, одна из моделей системы обработки текста Wang серии 2200 или аналогичных. Wang использовала уникальные операционные системы и интерфейсы для офисных задач, что сделало её популярной среди бизнес-пользователей в тот период.
Forwarded from Новости. Как есть
По данным российских маркетплейсов, Достоевский стал самым популярным писателем в России. Спрос вырос на его книги в 7 раз. "Записки из мертвого дома" — инструкция как правильно заходить в хату, написанная до того, как это стало мейнстримом
Forwarded from Книгижарь
Кинг порадовал крепкой новой прозой, которая вовсе не кажется вторичной, как некоторые другие его недавние вещи (см. «Институт», «Позже»).
И это притом, что многие фирменные кинговские приемы здесь на месте. Дело происходит в основном в глубинке, герои — простые работяги, которые сталкиваются с необъяснимыми вещами или обретают магические способности, которыми пытаются причинить окружающим благо. Много деталей из американского быта, актуалочка, референсы к своим старым текстам (в т.ч. условное продолжение «Куджо»), ленивое попинывание трампистов — это все у Кинга повторяется из книги в книгу, но почему-то не надоедает. Умеет же.
Тексты разные. Есть условные скетчи про встречу пенсионера и алкоголика из АА-группы («Пятый шаг»), про самолетных супергероев («Эксперт по турбулентности»), про вторжение (?) похитителей тел («Красный экран»). Есть красивый оммаж самому знаменитому рассказу Фланнери О'Коннор с альтернативной концовкой («На Инн-роуд»).
Есть истории про простых людей, которые оказались не в то время не в том месте и теперь им надо бороться за свое честное имя против бюрократии, которой проще упечь их за решетку («Финн», «Дурной сон Дэнни Кафлина»). Ты заранее догадываешься, чем все закончится, но наблюдать за тем, как Кинг к этому придет, все еще жутко увлекательно.
Есть рассказ о природе творчества — он о том, что, как бы ты ни старался, тебе все равно нужно немножко магии, чтобы добиться успеха («Два ублюдка-талантища»).
Но мои любимые тексты в этом сборнике — о старости. О том, как вы с другим живым существом можете сделать жизнь друг друга немного лучше («Лори»).
А еще о том, что в старости ты будешь жить с ощущением, что сделал что-то не так по жизни, даже если ты не совершал в общем-то ничего плохого. Но это просто жизнь, и ты с этим ничего не сделаешь. Об этом прекрасный текст «Человек-ответ».
В целом я словил вайб Брэдбери от этого сборника: Кинг много размышляет о природе творчества, справедливости, смерти, но пишет по-мастерски легко и крепко.
И это притом, что многие фирменные кинговские приемы здесь на месте. Дело происходит в основном в глубинке, герои — простые работяги, которые сталкиваются с необъяснимыми вещами или обретают магические способности, которыми пытаются причинить окружающим благо. Много деталей из американского быта, актуалочка, референсы к своим старым текстам (в т.ч. условное продолжение «Куджо»), ленивое попинывание трампистов — это все у Кинга повторяется из книги в книгу, но почему-то не надоедает. Умеет же.
Тексты разные. Есть условные скетчи про встречу пенсионера и алкоголика из АА-группы («Пятый шаг»), про самолетных супергероев («Эксперт по турбулентности»), про вторжение (?) похитителей тел («Красный экран»). Есть красивый оммаж самому знаменитому рассказу Фланнери О'Коннор с альтернативной концовкой («На Инн-роуд»).
Есть истории про простых людей, которые оказались не в то время не в том месте и теперь им надо бороться за свое честное имя против бюрократии, которой проще упечь их за решетку («Финн», «Дурной сон Дэнни Кафлина»). Ты заранее догадываешься, чем все закончится, но наблюдать за тем, как Кинг к этому придет, все еще жутко увлекательно.
Есть рассказ о природе творчества — он о том, что, как бы ты ни старался, тебе все равно нужно немножко магии, чтобы добиться успеха («Два ублюдка-талантища»).
Но мои любимые тексты в этом сборнике — о старости. О том, как вы с другим живым существом можете сделать жизнь друг друга немного лучше («Лори»).
А еще о том, что в старости ты будешь жить с ощущением, что сделал что-то не так по жизни, даже если ты не совершал в общем-то ничего плохого. Но это просто жизнь, и ты с этим ничего не сделаешь. Об этом прекрасный текст «Человек-ответ».
В целом я словил вайб Брэдбери от этого сборника: Кинг много размышляет о природе творчества, справедливости, смерти, но пишет по-мастерски легко и крепко.
2 ноября 1960 года в ходе судебного разбирательства по делу R против Penguin Books Ltd издательство Penguin Books было оправдано по обвинению в непристойности за публикацию романа «Любовник леди Чаттерлей» Д. Герберта Лоуренса.
Современниками роман был воспринят как вызов обществу и в 1928 году был запрещён в Великобритании к дальнейшему изданию, а готовый тираж был изъят и уничтожен. Впервые полную бескупюрную версию романа в 1960 году выпустило издательство Penguin Books. Блюстители нравственности пробовали привлечь издательство к ответственности в соответствии с английским законом о непристойных публикациях. Но судом был вынесен оправдательный вердикт. Судебное разбирательство привлекло внимание к роману. В первые шесть недель накануне Рождества 1960 года были куплены 2 миллиона экземпляров, а затем уже в 1961 году – еще 1,3 млн.
На русский язык переводился несколько раз: в 1932 году — Татьяной Ивановной Лещенко-Сухомлиной (под названием «Любовник леди Чаттерлей» и написанием фамилии автора как Лоренс), в конце 1980-х — начале 1990-х годов — И. Багровым и Мариной Литвиновой (под названием «Любовник леди Чаттерли», в 2000-е годы — Валерием В. Чухно (под названием «Любовник леди Чаттерлей»).
Современниками роман был воспринят как вызов обществу и в 1928 году был запрещён в Великобритании к дальнейшему изданию, а готовый тираж был изъят и уничтожен. Впервые полную бескупюрную версию романа в 1960 году выпустило издательство Penguin Books. Блюстители нравственности пробовали привлечь издательство к ответственности в соответствии с английским законом о непристойных публикациях. Но судом был вынесен оправдательный вердикт. Судебное разбирательство привлекло внимание к роману. В первые шесть недель накануне Рождества 1960 года были куплены 2 миллиона экземпляров, а затем уже в 1961 году – еще 1,3 млн.
На русский язык переводился несколько раз: в 1932 году — Татьяной Ивановной Лещенко-Сухомлиной (под названием «Любовник леди Чаттерлей» и написанием фамилии автора как Лоренс), в конце 1980-х — начале 1990-х годов — И. Багровым и Мариной Литвиновой (под названием «Любовник леди Чаттерли», в 2000-е годы — Валерием В. Чухно (под названием «Любовник леди Чаттерлей»).
В новой рецензируемой работе(математической оценке) под руководством сиднейских учёных Стивена Вудкока и Джея Фаллетты показано, что время, которое потребуется обезьяне, чтобы воспроизвести пьесы, сонеты и стихи Шекспира, будет больше, чем продолжительность жизни нашей Вселенной. По их словам, несмотря на то, что математически теорема верна, она «вводит людей в заблуждение».
Результаты показали, что даже если собрать всех шимпанзе в мире и заставить их нажимать по одной клавише в секунду до самого конца жизни Вселенной, они даже близко не подошли бы к тому, чтобы напечатать произведения великого поэта.
Вероятность того, что хоть один шимпанзе за свою жизнь успешно напечатает слово «бананы», составляет 5%. А вероятность того, что один шимпанзе построит случайное предложение — например, «Я шимпанзе, следовательно, я существую», — составляет один к 10 миллионам миллиардов миллиардов, говорится в исследовании.
«Маловероятно, что даже при улучшении скорости набора текста или увеличении популяции шимпанзе обезьяний труд когда-нибудь станет жизнеспособным инструментом для создания нетривиальных письменных работ», — говорится в исследовании.
Результаты показали, что даже если собрать всех шимпанзе в мире и заставить их нажимать по одной клавише в секунду до самого конца жизни Вселенной, они даже близко не подошли бы к тому, чтобы напечатать произведения великого поэта.
Вероятность того, что хоть один шимпанзе за свою жизнь успешно напечатает слово «бананы», составляет 5%. А вероятность того, что один шимпанзе построит случайное предложение — например, «Я шимпанзе, следовательно, я существую», — составляет один к 10 миллионам миллиардов миллиардов, говорится в исследовании.
«Маловероятно, что даже при улучшении скорости набора текста или увеличении популяции шимпанзе обезьяний труд когда-нибудь станет жизнеспособным инструментом для создания нетривиальных письменных работ», — говорится в исследовании.