В нашей повседневной жизни твёрдая почва под ногами служит нам ориентиром, к которому мы неосознанно привязываем всё. Существование такой понятной и незыблемой отправной точки мешает нам представить ситуацию, когда ничего подобного нет. Но насколько незыблема земля? Теория тектонических плит, получившая признание в 1960-х, научила нас, что континенты медленно дрейфуют. Так что, если мы ищем неподвижную точку, под ногами её не найти.
Джон Хиггс «Всё страньше и страньше. Как теория относительности, рок-н-ролл и научная фантастика определили ХХ век»

Несколько лет назад, так вышло, я отмеряла жизнь неделями: вот еще один понедельник, а я до сих пор живая, и еще один, и еще. Как домовенок Кузька, постепенно дотянула до весны. Это была история с открытым, но условно хорошим финалом: интуитивно научилась жить здесь и сейчас, когда о майндфулнесе еще почти никто не говорил, об исследованиях Франкла знали только специалисты, а о людях с невидимой инвалидностью не говорили вовсе. Через силу училась чему-то новому. Писала много стихов и немного прозы (я была гострайтером, но об этом в другой раз). Читала много хороших книг — одна из них не дала мне рехнуться в очень страшную ночь, а теперь еще и ее автор один из самых родных по уму и духу людей. Не бросала работу — потому что работа была о делании жизни. Делать жизнь всегда лучше, чем делать ничего. Даже если это делание и эта жизнь кому-то со стороны покажутся неуместными.
Мне кажется, многие из нас в этом режиме сейчас.
Поэтому традиционное настроение понедельника. История выше. Берегите себя, пожалуйста. Обнимаю.

...одно из самых ценных мест для меня — когда беды позади, она остается возделывать сад. Буквально. Оливия — прирожденный садовник. И это близкая мне вечная философия: когда вокруг все рушится и Смерть, если не побеждает, но непрестанно намекает о неизбежности, делай то, что умеешь лучше всего: возделывай сад.
Рассказала о Галланте Виктории Шваб

Ладно, по двум многочисленным просьбам самовыразилась о романе, который не было никогда и вот опять. Спойлер: мне традиционно скорее нет, чем да. НО:
...вот что я вам скажу. Это лучшая замена думскроллингу эти дни. То есть это примерно то же самое, что в тг-каналах и тредах запрещенной сети, но с ламповыми отсылками к буддистским текстам и большому русскому роману, боевые девкороботы, размахивающие страпонами, виртуальное ультранасилие — почти по Берджессу и немного по Виктюку, несколько истеричная сатира с максимально выкрученными настройками. Пелевин снова показал, что он-де не с ними, не с нами, ни с кем вообще. Он, как и было заявлено, пишет одну и ту же историю. От этого грустно, немного страшно и — неожиданно — успокоительно как-то. Остались все же незыблемые ценности.

Лёша Сальников снова описал моё детское самоощущение (читаю его рассказ «Но пока...» в сервисе Строки):

Миша, отец, мама — подтянутые, а Саша не сказать что полный, вовсе нет, но кожу, которая его покрывает, он ненавидит, ощущает, что одет в нее, будто в комбинезон, что она — дряблая, будто из дермантина сделанная, — чужая ему.

воспоминаниями запрещенной сети притащило.

*смешанные чувства* готовят сериал о Великом Гусляре.

Давно не рассказывала о работе в детской редакции. Чуть позже соберусь с мыслями и напишу по-человечески во всех подробностях, а пока поделюсь небольшой радостью. В серии «Всякое такое» пополнение: уже этой осенью отправляем в печать повесть Ярослава Свиридова «АПС». Это смешной, бодрый и по-хорошему хулиганский текст, который в моем доме не цитирует только кот.

Я очень благодарна автору, художнику Маше Орановской и редактору Алёне Васнецовой за доверие и терпение.

«В школе переполох. Учитель Виктор Геннадьевич принёс на урок не спортивный кубок, не артиллерийский снаряд и даже не термос с чаем. Он принёс капсулу времени! Никто толком не знает, для чего она нужна. Но необходимо написать письмо потомкам. С этого дня все ученики шестого «Д» оказываются втянуты в непредсказуемые события. Хотя как мирно всё начиналось…
Редактор, журналист, драматург и писатель Ярослав Свиридов знает, как рассказать смешно о серьёзном. Его герои — обыкновенные школьники в необыкновенных ситуациях. Но на их месте мог оказаться каждый из нас».

Отдельная благодарность эльфу-торговцу абыю дорогому, который познакомил меня с автором и текстом.

Вообще понятно, что все мои знания о квантовых запутанностях и всяком прочем квантовом лежат в области шуток о котах, суперпозициях, принципах локальности и немного вокруг романа «Взлет и падение Д.О.Д.О.». Но вот Павел Подкосов ерунды не посоветует, например.

Сегодня мой и не мой день одновременно. Не люблю фразу о том, что бывших не бывает. Но когда ты некоторым образом из династии, видимо, запускается что-то встроенное, как бы ни сопротивлялся. Конечно, мы тогда все Бел Кауфман цитировали по поводу и без. Но когда я стала из-себя-выведущим редактором, чаще всего вспоминала: «Учитель должен быть одновременно актером, полицейским, ученым, тюремщиком, родителем, инспектором, рефери, другом, психиатром, учетчиком, руководителем и воспитателем, судьей и присяжным, властителем дум и составителем отчетов, а также великим магистром Классного журнала». Потому что довольно часто снова чувствую себя классным руководителем: контролируй, задави срыв и/или истерику в зародыше, успокой, выслушай, утешь, надави, защити, отчитай и снова успокой, выслушай, утешь. И не забудь повиниться (твои люди это ТВОЯ ответственность — главный урок той жизни), отчитаться, заполнить техстраницы и кучу таблиц.

Первый урок я провела в марте 1999-го года. Пришла на педпрактику, а учитель-куратор тяжело заболел. И едва восемнадцатилетняя я на полтора месяца осталась наедине с 38 второклашками. И справилась — мне предложили работу. Я осталась. Училась, паралельно ещё на паре работ, потом английский и литературу преподавала в средних классах. Затем схантили меня в языковой центр, оттуда уходила рожать, думала — все, но вернулась уже (случайно) злодеем-консультантом по ITSM (манипулирование тремя ресурсами: люди, процессы, IT), вписалась в организацию конференций. Училась, параллельно ещё на паре работ 2.0. Потом выгорела наконец и ушла, а сторонние проекты стали основными — только книжными. Я ведь никогда не хотела в педагогику, только в литературу. Это все даже не прошлая жизнь, а чужая, будто подсмотренная во сне.

Каждый раз, готовясь к гостевой лекции или семинару, бурчу «больше никогда». И почти всегда соглашаюсь снова. Потому что всю жизнь мне поразительно везет на людей: коллег, собеседников, студентов, слушателей. Хотя я так-то интроверт и мизантроп.

С Днём учителя всех причастных.

Автобиография Агаты Кристи нравилась даже тем, кто не читал ее детективы. В РЕШ тем временем выходит биография дамы Агаты, написанная Александром Ливергантом, известным экспертом в области английской литературы, переводчиком, литературоведом, главредом культовой в иных кругах «ИЛ». И знаете, это очень симпатичное, воодушевляющее и утешающее чтение. Человечно о человеке, а не пафосно о памятнике. Книга скоро появится в продаже, редакции спасибо за радость прочитать и рассказать об этом немного.

Когда Терри Прачетт уже закончил карьеру журналиста-новостника, но еще не начал карьеру автора бестселлеров, ему пришлось поработать пресс-секретарем в энергетике, где он занимался атомными станциями.

В этот период (начало восьмидесятых) англичане относились к безопасности АЭС с большим скепсисом, и особенно им не нравилась практика перевозить бочки с радиоактивными отходами по железной дороге. Дальнейшие события показывают абсолютное превосходство пиара ушедшей эпохи над современными методами: для демонстрации полнейшей надежности цисцерн, перевозящих радоактивные отходы, их в прямом эфире выложили на рельсы и протаранили старым локомотивом с тремя вагонами, несущимся на скорости 100 миль в час. Поезд развалился на куски, цисцерны остались целы - ну и Терри Прачетт был одним из организаторов этой Operation Smash Hit.

1984 год здорового человека - когда Терри Прачет пускает поезда под откос во имя атомной энегетики.

А если кто-то соскучился по моим фефектам фикции и/или до сих пор не знает о канале Панголин читает, скорее туда: там я, сбиваясь и подвисая, озвучиваю хоррор 0+ Десять вкусненьких учителей.

Сегодня день рождения Фланна О'Брайена и мы с коллегой не можем не напомнить о дивном издании У Плыли-Две-Птицы в переводе Шаши Мартыновой. Главный герой, как и я, может годами не выбираться из кровати. Он считает себя невероятным остроумцем и пишет довольно мутный роман, персонажи которого начинают играть по своим правилам.
Это безумная и веселая постмодернистская интеллектуальная игра с потрясающим аппаратом (расположенным в конце тома, что тащемта немного издевательство над неэрудированными в области ирландской мифологии и истории читателями типа меня). Издан Подписными Изданиями прекрасными.

У Фонаря появился тг-канал. Это важный, нужный, очень крутой проект. Его делают прекрасные книжные люди, знать и любить которых большая гордость и радость для меня.

Ближайший Фонарь пройдёт в Нижнем Новгороде 15 октября.