Олды зашли в чат:
Престарелый жираф узнал, что тиктоке есть субкоммьюнити, где обсуждают книги. Обсуждают, Карл!

*прижимает к чахоточной груди берестяные грамоты*

Побаловалась тут плюшками недавно. Вообще, берясь за «Нашествие», я поначалу ожидала чего-то в духе «Гордости, предубеждения и зомби» и, по счастью, ошиблась. Грэм-Смит не так чтобы заморачивался, в отличие от Юлии Яковлевой, которая стилизовала текст под большой русский роман, а не натянула известный сюжет на скример. В ее «Нашествии» зашита масса отсылок, самые очевидные (ну кроме того, что основные действия разворачиваются недалеко от Лысых Гор) — «Опасные связи» и «Унесенные ветром», да и нос Бекки Шарп торчит между строк. Остальное сами, сами.
А еще он ладно скроен, этот роман. Вроде бы и понимаешь, что к чему, но начинаешь читать и — вжух! — ночь прошла, последняя страница все, а теперь сиди и жди второй сезон продолжение.
Можете рассматривать его как ни к чему не обязывающее развлечение, а можете пройти как тест на распознавание маркеров и мотивов. Словом, не антиутопиями и триллерами едиными.

14 августа замышляется очередной букхоппинг по независимым книжным — годовщинный! По нерегулярной традиции дам семь случайных рекомендаций для покупок.

Кузьма Петров-Водкин «Хлыновск» — прелестная, не могу иного слова подобрать, автобиография. Немного писала о ней ЗДЕСЬ.
Карл Сафина «Глазами альбатроса» — удивительно медитативный нонфик, не поверите, об альбатросах. Включает поэтические описания и культурологические отсылки, вроде объяснения, почему у Кольриджа в поэме моряк с альбатросом на шее был.
Елена Соковенина «Системные ошибки Д. Т.» — я читала этот текст и болела за него, когда еще не работала в детской редакции. В итоге его взял Самокат, но литредактором позвали меня. Хулиганская история о девочке Ане и ее соседе-нерде дяде Теме. Смешно и абстрактно о крепкой айтишной дружбе.
Дарья Сафонова «Зубастая энциклопедия» — еще один нонфик в списке. Действительно полезная книга для тех, кто хочет всяких полезных, забавных и занятных фактов о зубах и даже чуть больше.
Линор Горалик «Имени такого-то» — рассказывала ЗДЕСЬ.
Ральф Дарендорф «Соблазны несвободы» — о способности сохранять ясную голову тогда, когда ее теряют другие.
Янне Теллер «Ничто» — недавняя рецензия ЗДЕСЬ
Ольга Кромер «Тот Город» — я упоминала его ЗДЕСЬ, но очень хорошо написал Максим Мамлыга

Я писала этот текст в августе 2021, а к этому году «Кожа» уже стала бумажной книгой и вошла в некоторые номинационные списки. Я очень люблю «Калечину-малечину», прочие вещи Евгении Некрасовой кажутся мне той же песней, но в другой аранжировке. Но по меньшей мере любопытно наблюдать, как автор экспериментирует с языком.

Вольному воля. Но в рамках разумного.
Ты не пытайся всем встречным понравиться.
Без маячков, без подсветки, без зуммера
Молча попробуй справиться.

Просто пройди, проползи, пролежи это.
Может, ответ сам собою появится.
Вытяни дурью, костьми или жилами.
Надо же как-то справиться.

Вот решето. Можешь лить свои домыслы.
Долго ли здесь до огарка оплавиться.
Господи, останови же свой промысел.
Стой. Я сумею справиться.

Где твоя искра? Ужели вся выдохлась.
Импульс ушёл на уступки и правила.
Слышишь: ни треска, ни стона, ни выдоха.
Мёртвое поле.
Справилась.
(август, 2019)

Вообще давать интервью в состоянии «роялем придавленный» идея из области слабоумия и отваги больше, чем из плоскости экспертности и просветительства, но что есть.
Недавно поговорила с Друзьями Гайдаровки о королях, капусте и детлите.

Этот редактор сломался, несите следующего ©
Меня не будет некоторое время.

Поскольку друзья и коллеги волнуются, когда замолкаю надолго, буду потихоньку просачиваться в эфир, но не обещаю сразу реагировать на комментарии.

Слушала вот новые серии Фантастического подкаста МирФ. В эпизоде о спецвыпуске со старыми сериалами в одном особо трогательном месте чуть не всхлипнула. Ведущий рассказывает, что X-Files у него с ранним детством ассоциируются, приходил, мол, из садика и засыпал под заставку. Я, помнится, аттестат за неполное среднее уже получала под ту же музыку.

Зато в эпизоде о 1990-х ощущала непрерывную духовную связь с великим Владимирским. Но не только из-за контекста и бэкграунда.
Фанфакт о новеллизации X-Files запал в душу. Я, кстати, невольно прочитала почти все тома Секретных материалов. Подруге дядя передавал из столиц — она большая фанатка была вот этого всего в лаке и коллажах — а мне на мой затяжной больничный таскала в количествах и Икс-файлз, и раннего Лукьяненку, и Семенову.

Подкаст ЗДЕСЬ, но я обычно на я.музыке слушаю. А ВОТ ЗДЕСЬ не совсем в тему, но занятное видеоэссе о сложных взаимотношениях аниме и киберпанка.

Читать и писать много не могу сейчас. Поэтому буду относительно обычных постов короткой строкой.
Новинка (для меня во всяком случае) Азбуки — «Каждый в нашей семье кого-нибудь да убил» австралийского комика Бенджамена Стивенсона.

Ассоциация с заявленной в аннотации «Достать ножи» исключительно по фамильному признаку и принципу «здесь у каждого рыльце в пушку», с Агатой Кристи — ну почему и нет, раз детектив герметичный. Но сюда можно и Хмелевску в золотые годы («Все красное», например), и «Восьмой детектив» Алекса Павези. По интонации, то ли Троппер, то ли, простите, Франзен. По мрачноватой иронии, пожалуй, Гай Ричи.
Главный герой, автор руководств по писательству, сподобился наконец на собственный триллер, основанный на реальных событиях, случившихся с его семьей. Не так. Случавшихся на протяжении долгих лет. Семейка та еще, как и положено книжно-киношным кланам. И вот все родственники собираются в одной точке, оставляют парочку трупов, но разбираются наконец в своих сложных отношениях, попутно раскопав пару старых скелетов (спойлер: и это не метафора) и обсудив взаимные претензии.
Рассказчик немного заискивающе иронизирует над собой и другими, но криминальная загадка не самое главное в этой книге. Семейное бинго, составленное сводной сестрой главного героя, можно, как ту сову, на любой клан натягивать. Скажи «воссоединение», да еще и в пансионате в горах, и зубы сами собой скрипеть начинают.
Очередной бодрый и славно выписанный детективный роман о том как меня видит семья/как меня видят друзья/как себя вижу я/как это выглядит на самом деле. Правда, с проламыванием четвертой стены автор местами пережал в погоне за переосмыслением канона, но хуже от этого история не становится.
Отличное оказалось чтение для унылого больничного. Убийцу-садовника/дворецкого отгадала слету, ну так все в парадигме: в начале читателя предупреждают о набивших многим оскомину заповедях Нокса. Эрни Каннингем честный парень — следовал им, почти не жульничая (одна из заповедей как раз рекомендует не доверять рассказчику).

Кстати, о Каннингемах. Намеренно это или моя фантазия, но, если мне не изменяет память, некто по имени Чарльз Бойкотт Каннингем однажды помогал своему нанимателю, лорду Эрну, собирать аренду довольно нетривиальным для тех мест способом — вызвал армию. За что был подвержен, как сейчас говорят, порицанию и остракизму (совсем как семейство из романа), а в мировую культуру вошло понятие boycott.

О книге «Сны поездов» я узнала от Насти. Крошечная и очень, на мой взгляд, сильная вещь. Потом уже поняла, что это тот самый Денис Джонсон, который написал культовый в иных кругах сборник «Иисусов сын», по слухам, вдохновивший самого Паланика.

История Роберта Грэйньера — поэтика меланхоличной и созидательной, но все-таки боли. У меня этот текст странным и предсказуемым образом синхронизировался с «Хлыновском» Кузьмы Петрова-Водкина и даже не самим романом, а ощущениями, оставшимися от «Порою блажь великая» Кизи, который я читала лет 15 назад. И, может быть, по настроению, созвучен ему «Стоунер» Уильямса.

Это мир глазами простого человека — того самого, что из низов, с неясной семейной историей, с врожденной стойкостью к ударам и выученной настороженностью к чудесам технического прогресса. Жизнь разнорабочего Грэйньера связана с поездами, он сам будто локомотив, устремленный вдаль, направляемый то ли промыслом божьим, то ли федеральным расписанием.

Его недолгие радости так же смутны, как продолжительные печали. Он и «Мертвец» Джармуша, встречающий диковинных незнакомцев, и его же индеец Никто, и все чеховские персонажи разом. Иногда невозможно сказать, что происходит на самом деле, а что привиделось. Какое-то неглубокое конфуцианство, напоминающее нехитрую философию человека, не обремененного многими знаниями и без привычки к рефлексии. Страдание по Грэйньеру — такая же часть жизни, как метис собаки и волка, которого Роберт учил выть (сцена, поразившая меня сильнее самых трагических, коих будет немало).

Словом, текст, который хочется разбирать на тонкие томографические срезы: лаконичный и насыщенный одновременно. 80 лет Грэйньера — это конец XIX и первая половина ХХ вв в США, обозначенные скорее узнаваемыми мазками, понятными тем, кто знаком с историей Северной Америки хотя бы по краешку. Каталог больших страданий через маленькие истории, но без выжимания слезы из читателя. Трагедии здесь обыденность, как повсеместная нищета, катаклизмы рукотворные и природные, холерные бунты и гражданские волнения, вытеснение вечного современным, сиюминутным.

Триггеры: потеря близких, насилие, безысходность. В общем, страдают все, как и принято в большой литературе, не только русской. Но снова написано так, что смотришь, как устроен текст, как скупыми средствами можно выразить масштабное и показать объемное. Канонически хорош, как по мне.

Немного личного. Я ничего не знала об этой истории кроме того, что ее редактировала Маша Закрученко, а для меня это знак профессионального и читательского родства. И вот я после малого инсульта, у меня адекватное физическому статусу настроение: думы окаянные, головка забубенная. И читать не могу ничего сложнее и длиннее повести на 96 страниц в три подхода.
Но оказалось, что история двенадцатилетнего Дилана, которого выгнали из школы, история его мамы, которой нечего терять, история его деда, который уже почти все потерял — в том числе речь и мобильность, история Лебединых Полей, которые вот-вот потеряются и всех лебедей, по сути, выгонят, потому что выгода важнее традиции, — это очень моя история.

В одном из каналов был вопрос, что почитать на исходе лета. У меня это традиционный Шмараков.
В телефоне как раз нашлось фото почти в стиле «случайный ренессанс». Ироничная интеллектуальная игра неизменно регулирует (в моем случае чрезвычайно пониженное) давление и снижает уровень кортизола до безопасных значений. Сложно объяснить происходящее под обложкой, но если вы любите, скажем, Кэрролла и наследующих ему Гиллиама, остальной Монти Пайтон, Фрая&Лори, Ффорде, etc — это определенно ваша вещь.

А еще «Книжица наших забав», и «Алкиной», и вообще общий стиль самого элегантного и веселого медиевиста этой части суши. Он популяризировал сабж, когда создатели Страдающего Средневековья ходили если не в садик, то в средние классы.

PS *нарочито громко* а какой там блёрб!

Рубрика «пакет с пакетами» становится более или менее регулярной. Но сегодня ссылка не на любимые каналы, а вовсе на портал Знание. Это не альтернатива Википедии, скорее аналог БСЭ (ее я в детстве от скуки почитывала, поэтому в какой-то доинтернетный период стала носителем множества разрозненных поверхностных знаний, которые, по счастью, в большинстве уже забыла). Вдруг кому-то надо для души или неподалеких школьников.

Давно обещала, но рассказываю только теперь. Кстати, вы замечали: если наш, то разведчик, если их — то шпион?

В одном интервью меня в числе прочего спросили, как и где подростки ищут книги. Рассказала немного на примере своих (дочери 11,5 лет, сыну 13), и вот свежая история.
Саня, уболтавший меня на половину прилавка издательства Дискурс и книгу о солнце якутского Айара на прошлом Нонфике, кроме прочего смотрит несколько каналов на ютьюбе, в основном Vert Dider, ThoiSoi, Химия просто, физику в опытах на Get a class и Kurzgesagt (in a nutshell который).
Так вот, автор последнего канала Филипп Деттмер написал нонфик об иммунитете, которая ребенку, разумеется, сразу же хочу-не-могу понадобилась. Зная, что я со скепсисом отношусь к книгам блогеров, человек к просьбе прикрепил ссылки на рецензии на Годе литературы и портале Биомолекула. Такой вот подарок себе на день рождения.
Сама еще не смотрела, боюсь, ничего умного и потом не добавлю, но читает с интересом и интернетом, используя текст как гиперссылку — гуглит что-то непонятное или расширяет усвоенное.
Тут, конечно, поговорить бы о достоверности, релевантности перевода, научной редактуре и тд. Но разговор пока о другом.

PS у меня не вундеркінд и даже не отличник, а обыкновенный балбес-подросток, просто приученный спрашивать не только у родителей и ясеня. А привычка гуглить научпоп-каналы исключительно благодаря Галилео развилась.
Фото сокровища в комментах оставлю.

Всё, у меня закончились добольничные заготовки. С понедельника начинаю потихоньку нагонять упущенное, читать накопившиеся по работе тексты, закрывать долги перед сторонними ресурсами, для которых иногда пишу материалы. Еще подумываю податься критиком в новое медиа, но пока не определилась, каким текстом заявиться для вакансии.

А пока дослушала Bullet Train и выложила заметки, которые делала по ходу чтения.

...и о стокгольмском синдроме.
Подруга:
— Мало того, что ты читаешь такие страшные книги, они тебе ещё и нравятся!
Я:
*с нежностью вспоминает базовые курсы литературы на педфаке*

Он мечтал встретить столетний юбилей, но не дожил каких-то девять лет до него, зато за 91 год успел так много, что хватило бы на несколько жизней. В напряженные моменты на работе спекулятивно угрожаю коллегам его непрямой цитатой: мы с динозаврами на низком старте, мол.

Почему-то не все знают, что он писал стихи, пьесы, милые ужастики и нуарные детективы. Но по меньшей мере помнят дядин костюм с дыркой от пулевого отверстия, в котором он пришел на собственный выпускной, и фразу о том, что образование он получал по книгам.
Он утверждал, что происходит от той самой Бишоп, которую сожгли в Салеме, — и никто с ним не спорил. Все думали, что его антиутопия — плевок в политиков, а он просто боялся, что телевидение отменит чтение. Он называл людей идиотами, променявшими мечты на должность рекламного менеджера. Но мало кто любил человечество так нежно, как он.

Два года назад один там холдинг попросил написать небольшой гид по его книгам для лабиринта. Текст подсократили и отредачили, конечно. Список, разумеется, очень субъективный и несколько в рамках предложенного редакцией, но вдруг вам что-то глянется.

Сегодня Рэю Брэдбери — человеку, научившему лично меня видеть красивое в пугающем и не видеть препятствий в собственном воображении, — исполнилось бы 102 года. Я уверена, он просто собрал своих динозавров и вышел из комнаты.

дружеский репост (с) Ребят, есть кто из Твери или собирается в ближайшие выходные? в местном букинисте намечается аттракцион неслыханной щедрости

Универсальная фраза на случай срачей споров в соцсетях