С Международным днём детской книги, дорогие книжные люди.

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров,
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф.

Детям вечно досаден их возраст и быт,
И дрались мы до ссадин, до смертных обид,
Но одежды латали нам матери в срок,
Мы же книги глотали, пьянея от строк.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз.
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.

И пытались постичь мы, не знавшие войн,
За воинственный клич принимавшие вой,
Тайну слова, приказ, назначенье границ,
Смысл атаки и лязг боевых колесниц.

А в кипящих котлах прежних воин и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов,
Мы на роли предателей, трусов, Иуд
В детских играх своих назначали врагов.

И злодея следам не давали остыть,
И прекраснейших дам обещали любить.
И друзей успокоив, и ближних любя,
Мы на роли героев вводили себя.

Только в грезы нельзя насовсем убежать,
Краткий век у забав, столько боли вокруг.
Постараться ладони у мертвых разжать
И оружье принять из натруженных рук.

Испытай, завладев еще теплым мечом,
И доспехи надев, что почем, что почем?!
Разберись, кто ты - трус иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус настоящей борьбы.

И когда рядом рухнет израненный друг,
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг,
Оттого, что убили его, не тебя.

Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал,
По оскалу забрал - это смерти оскал,
Ложь и зло, погляди, как их лица грубы,
И всегда позади воронье и гробы.

Если мяса с ножа ты не ел ни куска,
Если руки сложа, наблюдал свысока,
А в борьбу не вступил с подлецом, палачом,
Значит, в жизни ты был ни при чем, ни при чем.

Если, путь прорубая отцовским мечом,
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал, что по чем,
Значит нужные книги ты в детстве читал.

Владимир Высоцкий (1975)

Вчера был день памяти переводчицы и филолога Натальи Трауберг. Вспоминаем курс ее лекций об английской словесности, который случайно достался Arzamas на аудиокассетах, — в них очень несистемно, но смешно и понятно рассказывается о людях, повлиявших на особый, христианский дух английской литературы. Самые интересные фрагменты из лекций комментирует ученик Натальи Леонидовны, филолог Николай Эппле.

Я так-то все наше больное общество считаю пенитенциарной системой, но это у меня вялотекущий подростковый бунт. Хотя я еще в 2015, кажется, году в уютненькой писала, что если и ассоциирую себя в темные времена с каким-то персонажем, то с кем-то между Двацветком из сами-знаете-какого мира (идиотически доброжелательный фаталист) и Донни из «Большого Лебовски» (сюжет не двигаю, в повестке ни черта не понимаю, мне постоянно предлагают заткнуться, в итоге, скорее всего, негероически помру от инфаркта посреди жаркой битвы).
Так вот, об искуплении и наказании. Ноосфера подтащила ролик. И хотя я не всегда согласна с обзорами ЧБУ, семья считает, что я как раз персонаж-вне-системы, скорее Дюфрейн, чем Маккмерфи.

Мы уже говорили, кто чем спасается нынче. А с кем вы себя ассоциируете в моменте? А другие — вас? А знакомые — меня? Вопросы практически жизни, вселенной и вообще. Потому что, возможно, это определит, что делать дальше. Все (ну почти) мы божьи трамвайчики — с рельсов не сбегаем и кругами не ходим.

Святого Патрика спросили:
- Может ли христианин ненавидеть?
-Может, если он, как и я, ненавидит то же, что ненавистно господу.
- Что же ненавидит господь?
- Шесть вещей ненавистны Господу, а седьмая отвратительна сердцу его:
Глаз гордеца
Язык лжеца
Руки, обагрённые кровью невинных
Сердце, затаившее измену
Ноги, спешащие ко злу
Рот свидетеля, изрыгающий клевету
А больше всех отвратителен тот, кто разжигает раздоры среди братьев своих.
(из рассказов о святом Патрике на концерте Воинства сидов "Почти всё о святом Патрике")

О моей нежной любви к Волчку (коллегам по отдельности и книгам в целом) и Эдуарду Николаевичу Веркину знает неприличное количество человек, но мне кажется, именно эту новость должны увидеть все. Веркин, на мой (и не только мой) взгляд гениален и универсален — от небольших рассказов и коммерческих повестей до знаменитого Острова Сахалин. В Эксмо, насколько мне известно, скоро выйдет двухтомник и это радость-радость. А еще напомню об относительно недавнем сборнике Альпина.проза, о котором писала зимой

По дороге в редакцию увидели гало.
Из истории и литературы вспомнила только свидетельства о неком знамении перед возвращением Наполеона из ссылки и четыре солнца в Слове о полку Игореве. Вообще несущих радость суеверий, связанных с гало, я не встречала. Но будем надеяться, что это просто к похолоданию (голос из покосившегося апрельского сугроба).

Сегодня дорогой читающий Панголин опубликовал рассказ из повести Александра Киселёва «Диктант с продолжением». Она, как мы очень надеемся, выйдет в сборнике нашей новой серии буквально через пару недель.

Практически в это же время в дорогой редакции мы придирчиво рассматривали обрезанный, но ещё не сшитый, блок будущей книги и тестировали придуманный нашим дизайнером Анной кине́ограф (который я постоянно путаю с тауматропом).

Супермегаэксклюзив для подписчиков™. Когда все листы будут скреплены, анимированная картинка станет идеальной: кораблик закачается на волнах, дети побегут. Мне кажется, сейчас никому не повредит немного бытовой магии.

Сейчас нет времени и сил писать длинные внятные тексты, зато наш спецкор шлёт из типографии успокоительные видео. Смастырила вот ролик в стиле Do nothing for 2 minutes по-нашему, по-издательски. Практически в прямом эфире вы наблюдаете, как с конвейера сходит книга, открывающая серию «Всякое такое» — повесть Наташи Савушкиной «Как это будет по-английски». Ждём тираж недели через две.

Сегодня в трансляции у «Волчка» Эдуард Веркин упомянул, что любит смотреть смешные передачи о рептилоидах. О Веркине мы ещё поговорим. Но сейчас о книге, на презентации которой в декабре 2019 года раздавали шапочки из фольги. И если мы знаем Андрея как одну из голов популярного двухголового писателя, то в томе на фото он солирует в неожиданном для любителей подростковой литературы жанре.

Биолог Александр Панчин учил читателей ставить защиту от тёмных искусств, Андрей Бывших-физиков-не-бывает-Жвалевский рассказал правду о рептилоидах, кремниевой жизни, голографической луне и других не менее интересных, но не имеющих отношения к науке идеях, которые почему-то проросли и укоренились в сознании многих граждан (пугающе многих, подумали постоянные посетители родительских и домовых чатиков).

Научный метод, бритва Оккама, картезианская логика и как всем этим пользоваться, а также крайне полезная Глава 6 «Два слова об информационной гигиене». Да и вся книга полезная. В лонг «Просветителя» вошла.

Ну и куда без истории. Я вот всё в том же 2019 году в самолёте благодаря этой книге прыгала. Правда, не потому, что не считаю Землю круглой. Просто изучала реакцию пассажиров, которые наблюдали ржущую и скачущую в проходе салона аэробуса тётку с книгой в руках.
(На фото выше коллега, потому что редкое фотографирование в нашем доме проходит без котика Саввушки. Ну и котики тоже за научный метод. Просто никому не признаются).

*голосом Мильчина* наверное, нужно рассказать о недавно просмотренном фильме.
Французский «Чёрный ящик» с Пьером Нине —мальчиком, игравшем в байопике об Иве Сен-Лоране.

В Альпах разбивается следовавший из Дубая в Париж самолёт с 300 пассажирами на борту, никто не выжил. Мгновенно запускается расследование. Молодой, немного аутичный, с ног до головы психотравмированный и зажатый инженер, один из лучших и дотошных в спецконторе, с порога отстранён, и, наверное, не зря. Как только его всё же выпускают со скамейки запасных, все стройные выводы, как это принято в классических детективах, идут покурить.

После расшифровки юным дарованием записей самописцев версии причин трагедии начинают колебаться от технеполадок и теракта до немыслимых конспирологических теорий. Ни одна из которых, разумеется, не подтвердится полностью. Герой постепенно теряет остатки доверия к опутавшему его шумному клубку социальных коммуникаций, мучится мигренями и сомнениями, ссорится с женой, вылетает с работы, перестаёт бриться и причёсываться, но продолжает грызть кактус.

Двухчасовой нуар, много внимания к деталям, особенно звукам, потому что Матьё — акустик в бюро расследования авиакатастроф, человек со сверхчувствительным слухом. Вообще неожиданно смотреть свежий (2021) детектив, в котором никому не выпустили кишки и не намотали их на электросамокат, нет музыки в стиле «злые дядьки пришли убивать главного героя, но сначала долго крадутся по улице», секса с карликами и мотошлюхами© тоже нет. Вообще очень стильно, сдержанно, в синем ключе.

Какие-то предсказуемые детали и ходы выглядят скорее данью канону, чем штампы. Есть несколько довольно изящных и вполне правдоподобных решений, хотя не без мелодраматизма. Словом, медленно, малоэмоционально и из-за этого очень неплохо.