Вчера в Иностранке прошёл Фестиваль перевода «Любимые книги — любимые переводчики»!

Было много интересных мероприятий: мастер-классы, лекции от известных переводчиков, квест по всей Библиотеке и подарки.
Если вы не смогли присутствовать на встречах в Книжном клубе, то у нас для вас хорошие новости! Мы вели трансляцию на Youtube и у вас есть возможность посмотреть эти видео.

Встреча с переводчицей Еленой Яковлевой и мастер-класс по переводу головоломок: https://youtu.be/acPRTW2tnuI

Встреча с переводчицей Ириной Лейк и иллюстратором Игорем Олейниковым: https://youtu.be/my2PRCjTvL0

Лекция переводчицы Ольги Варшавер: https://youtu.be/_VLXvOQmwlc

Встреча с переводчиком Михаилом Хачатуровым про перевод графического романа: https://youtu.be/kWD4wjxs58k

Сегодня 14 марта. И хотя сейчас у нас все дни числа π, я расскажу о любимом. О книге Нины Дашевской.

«Вот не дают им покоя мои штаны! Дело в том, что в школе у нас нет формы. Но есть правило: одежда должна быть «спокойных цветов». Согласен; это же школа, а не карнавал. А у меня есть любимые вельветовые брюки цвета старого кирпича. То есть они не то чтобы рыжие, и не красные — цвет обожжённой глины, его ещё называют «терракотовый». Этот цвет звучит как гамма от «ре» по белым клавишам, дорийский лад. Минор с повышенной шестой ступенью. Понимаете, да? Если от ноты «ре» играть только по белым клавишам. По правилам строгой гармонии там си-бемоль должен быть, а его нет: такое нарушение нормы, но по всем правилам! Ну, как объяснить? Ладно, давайте так: этот цвет мне очень нравится. Он похож на меня изнутри, когда я никуда не опаздываю. То есть он как раз очень спокойный. И вот они ко мне прикопались. Нельзя ходить в школу в красных штанах! Тоже мне, нашли красный цвет!»

Вы наверняка знаете о синестезии. Читали о людях, которые видят звуки или слышат цвета. Знаете о Набокове, который различал оттенки разных алфавитов и сердился в детстве на неправильные кубики. Может быть, сами ощущали что-то похожее. Моя мигрень, например, в начале приступа невыносимо пахнет апельсинами, тексты Толкина — свежей, ещё тёплой, зерновой булкой, а у некоторых фильмов аромат чая масала, иногда согревающий, но часто навязчивый.

У книг Нины Дашевской острый и свежий запах, какой бывает только у осенних цветов. Наверное, поэтому я так люблю тексты Нины, и когда вижу её саму, мне кажется, что я вернулась в родное место, где мне очень спокойно, немного звенит прозрачная тишина и в воздухе подрагивает аромат китайских хризантем.

Среди многих героев Нины Дашевской Лёва Иноземцев из «Дня числа Пи» мне ближе всех. Он даже ближе Творогова, который не делает ничего, если не может ничего сделать. Потому что Лёва, чего скрывать, странный, но считает всех странными, а себя — нормальным. Потому что ему спокойнее наблюдать за своими руками в серых рукавах, а новая одежда лежит на полке некоторое время, чтобы чуть состариться и стать такого цвета, как сам Лёва ощущает себя изнутри. У него музыкальный слух, он видит ноты, а цвета взрываются такими звуками, что в солнечный день Лёва не выходит на улицу без тёмных очков.

При этом он такой же подросток, какой, возможно, найдётся в вашем доме — уверенный в своей правоте, хрупкий в своём неофитском понимании смысла всего на свете, счастливый любимый ребёнок, который, конечно, находит поводы побыть немного обиженным. У Лёвы даже есть злейший враг, с которым сидит за одной партой Соня. А она, возможно, единственный человек, которому Лёва может смотреть в глаза.

«День числа Пи» стал финалистом восьмого сезона Книгуру. Книгу можно почитать на сайте конкурса или бумажную, а можно послушать издательскую версию. Читает, кстати, сама Нина.

А ещё чем хороши эти тексты. Они написаны о подростках так, как сам ребёнок вам вряд ли расскажет. Но они помогут вам понять его и увидеть немного с другой стороны. Не с высоты родительского роста и опыта. А на равных.

Умение отслаивать личность автора от плоти описанного им сюжета давно вышло за рамки минимального профессионализма. Мы даже детей сейчас учим, что автор ничего не хотел сказать. Герои не отражение писательской персоналии. Не все, набитое пальцами по клавиатуре, есть автофикшн. И не каждый дорогойдневничок литература, хотя может ею стать в любой момент.

Но когда книгу – глубокую, многоуровневую, болезненно трагическую, иногда достоверно жестокую и жесткую, с беспощадно вымаранными счастливыми финалами – пишет твой родной человек, ненадолго выныриваешь в другой слой реальности. Вот сейчас вы хохотали, как школьницы, фыркая в бокал с вином, обсуждая мужиков, хрены и пряники. А через несколько мгновений на серьезных щах говорите о персонажах, как о знакомых людях – спорите, награждаете характеристиками и оценочными суждениями, решаете – тварь или право имеет.
Или перебрасывались стебными комментами в фейсбуке, а потом долго, с удовольствием, с растущим числом пустых кружек с недопитым чаем и остывшим кофе вокруг монитора, спорили в личке. А может, не спорили, а обсуждали, искали варианты, бросали друг другу ссылки и мемы, перескакивали на воспоминания и понятные очень узкому кругу шуточки, но все параллельно наблюдали, как кусок глины становится чем-то более осмысленным.

Впрочем, отвлеклась. Мне всегда легко говорить о текстах вообще, но не очень просто говорить о текстах, написанных близкими мне людьми, особенно теми, кого я считаю другом не в сетевом смысле, а по духу, душе, что там еще. Не потому, что боюсь обидеть. Или что-то неверно интерпретировать – я вообще считаю все трактовки верными на читательском уровне. Из романа в роман, как мы знаем, писатель рассказывает одну и ту же историю, а читатель видит что-то свое, каждый раз новое, сообразное ему в моменте и моменту вокруг него.

Некоторое время я боюсь перенести личную нежность и непрофессиональное читательское восхищение на текст, к которому отношусь почти как к живому существу – ведь часто я вижу, каким он родился, как менялся и что в итоге из него получилось. И честь для меня провожать текст в новую жизнь, выпускать из ближнего круга в широкий.

И если мы продолжаем говорить о том, что делает жизнь – мою жизнь делает именно это. Невероятная способность нескольких дорогих моему сердцу людей складывать слова в предложения, а предложения в смыслы так, что хочется жмуриться от счастья быть рядом с таким человеком. Такая роскошь по нашим временам. Счастье сопричастности. Иногда я жалею, что бросила писать и теперь внутри пустота. Но она легко заполняется этим счастьем и не позволяет мне разъедать себя изнутри.

Не то чтоб я привязываюсь к датам, но сегодня мартовские иды, поэтому вдруг вы еще не видели старенький и по нынешним временам довольно беззубый одноименный фильм, где душка Клуни сыграл негодяя, конечно главную роль и сидел в режиссерском кресле. Сюжет довольно прозрачный и не новый: про чистого душой и помыслами юного спичрайтера в крапивинских шортиках, который неожиданно стесал коленки об истинную сущность своего кумира — потенциального президента США. И случилась серия досадных разочарований аккурат во время праймериз. Юноша не растерялся, конечно. О похожих эволюциях героя мы еще с времен Убить дракона знаем, да и пораньше тоже.

И, как всегда, связка. В заблокированном фейсбуке, кажется, Аня Логинова спрашивала, кто какие книги в эти дни-недели чаще всего цитирует. Лично я сейчас от стадии Булгаков-разных-лет и Мариенгоф-1928 перешла в зацикленный промежуток где-то между Веркиным, Ремизовым, Стругацкими (всегда) и Уорреном.

Так вот Уоррен. Это Вся королевская рать, если кто-то забыл вдруг или не знал, и бессмертное «Человек зачат в грехе и рожден в мерзости, путь его — от пеленки зловонной до савана смердящего. Всегда что-то есть. Сработай на совесть» (перевод Голышева, к слову). Экранизаций несколько, есть даже (довольно куцая) советская (зато с Жженовым), но лучше, я уверена, читать.

В комментах повешу дурацкую, но лет 10 кряду веселившую, теперь уже не смешную, картинку. Интересно, «Ид марта берегись!» уже опасная цитата или еще ок?

Эния, Боно или Крэнберриз? Джойс, Шоу, Свифт, Уайльд или Тана Френч? Старший или младший Глисон, а может, Фаррел? Лепреконы или... да етижи-пассатижи, как можно выбирать между кем-то и лепреконами, когда есть лепреконы?!
С Днем Св. Патрика, дорогие. Давайте, пока можно, культивировать особенное чувство собственного ирландства.

Отличный сериал, к которому у меня одна претензия — маловато, маловато будет!
Ожидаемо утешающее чтение в темные дни. Мрачноватая ирония, немного веселого абсурда, сюжет — музыкальная шкатулка (но не из сказки Одоевского, а ее мультипликационной экранизации), и герои такие же. Пугают, конечно, совсем не скримеры, а авторские предчувствия, которые Дарья мастерски вытащила из социального воздуха и исторического контекста и вплела в ткань истории.
Авторская озвучка — определенный успех, невозможно представить чей-то другой голос.
Спасибо и даешь второй сезон!

(кому лень по ссылке идти) это я о Магазин работает до наступления тьмы Дарьи Бобылевой. И, на мой неискушенный взгляд, куда замороченнее и остроумнее Вьюрков.

Планы на выходные (инсайт дня: детишки узнали художника про фрагменту)

Ну и, собственно, что я собралась читать. В юности мне казалось, что это апофеоз постмодернизма. Когда я впервые читала МЛК в начале 2000-х, Пелевин уже крепко оседлал тему оборотней в погонах и перешел в плоскость шейминга маркетологов и копирайтеров, а Сорокин еще не написал День опричника.

Минувшей зимой я рассматривала работы Пепперштейна и Ануфриева на выставке коллекции центра Помпиду и думала о том, что все мы герои народных сказок, как эти двое и описали 25 лет назад.
Тогда я еще не знала, что и правда все, как в сказке: чем дальше — тем страшнее. Так что, кто куда, а я следом за парторгом

Завтра начинается Сезон отравленных плодов. Моя подруга снова написала страшную книгу, читать которую больно, но необходимо.

В прошлой жизни понедельник был днем странной музыки. Я все собиралась рассказать о норвежской джаз-диве Сидсель Эндресен и собрать плейлист, которую мужколечка называет чем-то типа «настройка китового уса» — спорадические стоны и вопли, не лишенные очарования. Но сегодня довольно попсовая для нее вещь, зато с нужным посылом. Keep on trying, дорогие. Иначе все зря. Just keep on trying

Смотрите, что у нас тут появилось прекрасное. Кое с кем из «Панголина» меня связывает нежнейшая дружба, кое-кого я издам в ближайшем будущем и, надеюсь, всех-всех в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Это действительно классные современные авторы, а ссылка ведет на их очень милый и в чем-то терапевтический проект
«Мы верим в то, что детская литература нужна и важна. Всегда была, а сейчас особенно. Поэтому сообщество детских писателей «Панголин» открывает канал аудиозаписей рассказов, сказок и стихов».