Сайт прекрасного НФ-журнала Locus публикует письмо Роберта Хайнлайна редактору и сооснователю журнала Чарльзу Брауну. Письмо как письмо, "как похорошел при тебе журнал" и всё такое. По-моему, куда интереснее, что 75-летний Хайнлайн использует тут вулканское приветствие из "Звездного пути"; хорошо бы, дожив до такого возраста, сохранять способность и помнить мемы, и использовать их по назначению.

Посмотрите, какая классная программа конференции ВШЭ 15-16 сентября. Что будут обсуждать:
• Что «ученики» могут перенимать у «учителей»?
• Каким образом подчеркивается творческая преемственность или разрыв с «учителями»?
• Какими способами «ученики» формулируют новые эстетические нормы в противовес прежним?
• Какое неочевидное «литературное наследство» присутствует в творчестве тех, кто порывал с предыдущей традицией?
• Как литературные «ученики» конкурируют с «учителями» за признание и символический капитал?
Присоединиться можно и онлайн, если верно понимаю. Вот у Майи Александровны Кучерской ссылка на полное расписание.

А ещё 15.09 презентация книг выпускников — Наташи Калинниковой, Артема Роганова, Светланы Павловой и Елены Тулушевой (книги классные, видела все, кроме текста последнего автора).

Я сама в эти дни на Книжной Сибири и немного завидую участникам. Осенью мне всегда грустно, что времени, сил и средств куда меньше, чем желания учиться.

Сегодня в ГМИРЛИ презентация альбома «О разных Маяковских», это по имени выставки к 130-летию, которая названа вслед статье ВВМ. А я болею и, как всегда, немного злюсь на себя, перечитываю «Облако в штанах» и думаю, ну какой он Владимирович, он же сто лет как младше меня, перерос клуб 27 и даже Пушкин обогнал его на год.
Когда иные говорят о писательском блоке, я думаю о глупой вобле воображения, барахтающейся в тине недописанного романа. Что вы читаете, когда болит сердце, — может, мне тоже надо?

Славьте меня!
Я великим не чета.
Я над всем, что сделано,
ставлю «nihil».
Никогда
ничего не хочу читать.
Книги?
Что книги!
Я раньше думал —
книги делаются так:
пришел поэт,
легко разжал уста,
и сразу запел вдохновенный простак —
пожалуйста!
А оказывается —
прежде чем начнет петься,
долго ходят, размозолев от брожения,
и тихо барахтается в тине сердца
глупая вобла воображения.
Пока выкипячивают, рифмами пиликая,
из любвей и соловьев какое-то варево,
улица корчится безъязыкая —
ей нечем кричать и разговаривать.
Городов вавилонские башни,
возгордясь, возносим снова,
а бог
города на пашни
рушит,
мешая слово.

Все книги шорт-листа русской прозы премии «Ясная Поляна» можно бесплатно прочитать на Литресе. Для этого в веб-версии сервиса надо зайти в раздел «Промокод» и ввести там POLYANA23. Читайте и голосуйте за своих фаворитов!
А наши фавориты — в видеоролике.

Думала, какую б смешную картинку использовать, чтобы всем сразу объяснить, мол, заболела чуть тяжелее усталости и могу выпасть из контекста, но комментарий о моей внешности под фотографией в одной там сети все решил.

В общем, я пока снаружи и внутри домовик Кикимер, а вы берегите себя. Хотя мне ближе Толкин, конечно.

NB Пратчетта зря забыли, к слову: «Никто ни разу не сказал, что эльфы хорошие. Потому что на самом деле они плохие». Хотя и с внешностью там тоже занятно все.

Ветер нагонял попутную рябь на воду, разбросанную по чайным ложечкам и кукольный блюдцам следов. Еще один полиэтиленовый мальчик, состоящий из цветных пятен, прозрачных соплей и бессмысленной лиловой натуги, скатывал снежный рулон, обнажая мертвую траву и грязь газона.

Пропустила пятничную book of calm, но на больничном все дни деперсонализированы. Лёша Сальников — человек-подорожник. Я больше иных ценю старенький «Отдел» и давний уже «Опосредованно», где автор зашил стихотворение в оглавление, и мало кто догадался.
Горжусь, что была редактором целого одного рассказа. И очень люблю как одно из главных событий этой нашей современной литературы.

То Самое оглавление в рифму

Upd на картинку надо нажать
(С теми, кто слушал, всё понятно. Но к тому, кто читал бумагу, вопросики)

В журнале «Знамя» опубликован важный текст. Моя коллега и дорогой мне автор Виктория Джамгарян написала документальную повесть о жизни с дементным человеком. Честная и страшная летопись регресса человека, которого ты больше не знаешь. Таких историй много в жизни, но в литературе их куда меньше, чем тех, что рассказывают собственно о заболевшем, а не персональном чистилище, в котором живет его окружение. Я узнала от Вики о «Бекаре Альцгеймера» минувшей весной и надеюсь, журнальная публикация однажды станет и книгой тоже.

Можно было бы назвать это просто — «Альцгеймер у мамы. Крах яркой жизни», но, кажется, маме бы понравилось название «Бекар Альцгеймера», потому что термин Бекáр (фр. bécarre) — в музыкальной нотации знак альтерации, обозначающий отмену ранее назначенного бемоля или диеза для той ноты, перед которой он стоит. Действует до конца такта.
Тотальный знак отмены всех других знаков. До конца жизни.
Человека с деменцией можно воспринимать как еще одного ребенка в семье. У меня четверо детей, я знаю, о чем говорю. Некоторое время эта вольная фантазия помогает справляться с бытовыми вопросами.
На тебя сваливается внезапный ребенок, который пойдет по линии развития в обратном направлении: сначала будет тупить, потом хитрить и хамить, потом хулиганить и проявлять агрессию и в конце концов разучится ходить, говорить и сам есть. И нужно забыть, что это твоя мама, на которую ты до сих пор смотришь снизу вверх.
Никто не предполагает, что в жизни человека теряется смысл, и он от этого может заболеть. Я не умаляю достоинств правильного питания, движения и развития мозга, но мама заболела из-за недостатка смысла в жизни. На ее экзистенциальные проблемы наложился стресс, и острый психоз спровоцировал заболевание деменцией.
Мне, как родственнику, все равно, было это на уровне генов, клеток, органики или психики. Лекарств не придумано, а постепенное угасание предначертано. И мне нужно с ним справляться.
Деменция, Альцгеймер, старческий маразм или слабоумие — для меня это варианты одного заболевания, да простят меня врачи-специалисты. Человек перестает быть собой и постепенно превращается в существо, нуждающееся в постоянном уходе. Отмирают навыки, умения, привычки, знания. Сначала мозг, а затем и весь организм забывают, как правильно функционировать, и в конце концов человек умирает.

Летов как мало кто другой умел работать с чувством вины. От его песен возникало ощущение, что некто делает за тебя твою работу. Все вы остались такими же – подобная установка в принципе не предполагала возражений. И хотя я не вполне понимал, чем, собственно, я виноват перед Яном Кертисом (особенно если учесть, что при первом прослушивании я даже не знал, кто это такой), – это работало. Причем работало как вирус, по экспоненте – пострадал немного сам, получил индульгенцию в виде заученных песен, теперь обвиняй других. Летов потому еще так давил на мозги, что в нем чувствовалась заведенная цикличность: одну и ту же катарсическую (и вроде бы в силу этого неповторимую) ситуацию он умел разворачивать в разные стороны, и так до предположительной бесконечности.
Максим Семеляк «Значит, ураган. Егор Летов: опыт лирического исследования» (Individuum, 2021)

Еще одно 10 сентября без. Здорово и вечно.

Снова едва не пропустила настроение и историю понедельника. Сегодня по известным причинам Stayin' Alive, хотя где я и где диско.
А вот и история. Иные помнят, что эта культовая в узких кругах песня была рингтоном у бибисишного Мориарти. А я много лет занималась организацией большой конференции в образовательной сфере. У меня был огромный круг до конца не выясненных обязанностей и некоторая репутация, больше похожая на легенду, поэтому в корпоративной почте в подписи стоял то Менеджер Шредингера, то Амбассадор бреда, а то и Злодей-консультант. Так вот. На одной из конференций я почти неделю (включая бизнес-день для руководителей языковых центров) ходила с бейджем «Злодей-консультант» и фотографией актера Эндрю Скотта в роли Джима Мориарти. Заметил примерно никто. Но мне хотя бы было весело.

Рассказ по вторникам
«Голубая чашка» Аркадия Гайдара — может быть потому, что осталась еще одна осенняя лекция по детлиту, может, из-за круглого стола в/на Книжной Сибири, а может из-за того, что я вообще люблю Гайдара. И подергиваю глазом, когда вижу такие издательские аннотации: «Юные читатели научатся доверять близким, быть добрыми и отзывчивыми, внимательными к своим друзьям и родным». Хотя в целом это правда. Ну да бог с ней. Почему «Голубая чашка».

Студентов, с которыми мы разбираем тексты, я бы попросила обратить внимание на реализацию — это сказка без волшебства, приключение в каноне: Светлана и ее папа, обидевшись на маму, обвинившую их том, что они разбили ее любимую чашку, уходят из дома. По дороге встречают разных персонажей, узнают что-то не только о них, но друг о друге и немного о себе. При этом Гайдар описывает именно что Путешествие. Есть даже Опасность и Страшила в триста двадцать пять ног с одним золотым глазом. Краткие, но точные в деталях описания. И домой путешественники возвращаются не просто так, потому что устали: ветряк, с которого начинается рассказ, приняла как эстафетную палочку мама Маруся и завершила ссору, восстановив хрупкий мир, скрепленный самодельным клейстером. Здесь есть Санька, которого «все хотят выдрать», не такая уж жертва обстоятельств, а Пашка Букамашкин не так чтоб злодей, а за справедливость. Здесь есть щекастый Федор в мокрых штанах — один из моих любимых книжных малышей. Черный рак, чижик с ободранным хвостом и т. д. Речь Светланы (не Светы, кстати, не Светланки) — не имитация детской, а именно детская (мое любимое «выгнатые смотрят всегда сердито»). Папа говорит не как обычный взрослый, а тоже как сказочный герой — в пространстве подмосковной дачи он словом и делом создает детское, полное приключений, пространство для Светланы. Это деликатный, очень летний, очень объемный в звуках и ощущениях текст, при этом не лишенный разливающейся в воздухе тревоги. Словом, есть что разбирать и обсуждать.

Как просто-читатель я думаю о взрослых подтекстах детской истории: безусловно хотя бы частью автобиографический текст; ранний и уже щербатый, как старая чашка, брак; ревность и «родитель-ребенок-взрослый» по Берну. Отдаленные звуки приближающейся беды — военные учения. Детский конфликт во взрослом разрезе — что станет с еврейской семьей немецкого беженца-антифашиста? Рассказ написан в 1935 году и опубликован 1 января 1936 года — об этом важно помнить.

И очень взрослая, как по мне, точка — выбор одного не обижаться на другого и
принятое решение в одном кусочке: «Нет, — твёрдо решил я, отбрасывая носком сапога валявшиеся черепки голубой чашки. — Это всё только серые злые мыши. И мы не разбивали. И Маруся ничего не разбивала тоже».

*считает счета на своем счету*
Всякий раз когда перечисляю, чем занимаюсь профессионально, вспоминаю «Уловку-22»: ...он был мастером на все руки и как раз по этой причине был обречён всю жизнь принадлежать к категории лиц с низкими доходами.

И чтобы дважды не вставать: не только лишь все, а мало кто почему-то знает, что лет через 30 после выхода Catch-22 Хеллер написал продолжение — Closing time, я его читала лет 20 назад как «Лавочка закрывается». Автор там напортачил с возрастом Йоссариана, потом еще говорил в интервью, что в курсе, что протагонист на 10 лет младше, чем надо, но предпочитает игнорировать это упущение. А еще он в романе упомянул чувака по фамилии Воннегут, с которым столкнулся в Дрездене. И наводчик Джо Хеллер в книге тоже есть.

Пользуясь случаем, передаю привет любимому племяннику из Махачкалы и его вопросу об отсылках в художественных текстах.

Господибожежтымой, я знаю, тут есть фан-клуб Гриши люблю-не-могу Переля. А у меня есть новости от родной редакции и от издательства аудиокниг Вимбо.

Это я вчера, когда пыталась подключиться к конференции во время глобального сбоя zoom, чтобы прочитать лекцию о детлите и редактуре. Но вроде бы все получилось.

Смотрите-ка: Гибсон, Стерлинг, Стивенсон, Пелевин здорового человека и К.А. Терина дорогая — киберпанк, который мы пока не заслужили, но на Логобуке уже есть предзаказ по цене крыла от звездолета.

Кора-Стих 2023!

Гайдаровка (ЦГДБ им А.П.Гайдара. Москва) и журнал о детской литературе «Переплет» объявляют о начале четвертого сезона фестиваля «Кора-Стих».

В этом году мы принимаем тексты в двух номинациях.

1) Тематическая подборка стихотворений

2) Экспериментальная поэзия (рэп, драма, вербатим, графическая поэзия и все, что вы сможете себе вообразить)

Как обычно, по итогам сезона состоится онлайн-читка участников шорт-листа, чествование победителей и мастер-класс с разбором текстов финалистов.


В состав жюри фестиваля этого года вошли:

Марина Бородицкая — председатель жюри, поэт, писатель, переводчик

Станислав Востоков — поэт, писатель

Наталия Волкова — поэт, писатель, переводчик


Рукописи присылайте по адресу poetry@korafest.ru
Прием текстов до 15 октября.
Фестиваль состоится 5 ноября.

«Кора» — это зимний фестиваль короткого рассказа, который придумали писатель Алексей Олейников и Гайдаровка. Он проводится ежегодно в феврале. А «Кора-Стих» — это его осенний брат-близнец, фестиваль больших стихов. Когда мы говорим большие — мы имеем в виду большие в сравнении с привычными стихами для детей. Поэмы, эпические симфонии, рэп-манифесты или тематические циклы, объединенные одним героем или темой.

Кстати, о стихах. Сегодня день рождения у моего любимого переводчика и поэта, без шуток великого Григория Михайловича Кружкова, которого как человека и событие обожает, кажется, вся эта наша детская литература и взрослая немного тоже. Изумительного таланта, эрудиции и невероятной трогательной доброты и мягкости профессор. Однажды он похвалил мою работу, и это было как сто тыщ звездочек в дневник, только лучше. Вы знаете его переводы, даже если не знаете авторства, в том числе ненавидимый им «мохнатый шмель на душистый хмель». Но сегодня одно из моих любимых его стихотворений.

Post Dictum
Больше уже и доказывать нечем: слово разбилось о слово,
Только остался голос твой певчий — виолончельное соло.
Птица, зовущая из тумана, из-за ночного болота…
Odor rosarum manet in manu etsiam rosa submota.

Утром я перво-наперво сдвину штору с окна и увижу
Красную в мокрых гроздьях рябину, поля осеннюю жижу.
Черного чаю с полки достану… Что еще, как не работа?
Odor rosarum manet in manu etsiam rosa submota.

Вот и осыпался бледный твой венчик, бледного сердца бескровней,
Будешь звучать поминанием вечным в мира унылой часовне.
Встречу — не вздрогну, даже не гляну, с нимба сошла позолота.
Odor rosarum manet in manu etsiam rosa submota.

Ветер, сломавший старые сосны ночью у нас на поляне,
Ангелом черным времени послан, ибо известно заране
все, что Изольда скажет Тристану утром в саду Камелота.
Odor rosarum manet in manu etsiam rosa submota.

Толстые щеки пыжат пионы, солнце встает за лесами,
В зарослях вербы свищут шпионы зябликовыми голосами.
И, зажимая рыжую рану, млея от смертного пота, —
Odor rosarum manet in manu etsiam rosa submota.

Максим @landscapewithbooks позвонил, чтобы поговорить об околорабочих делах, когда я, как девочка из мема, сидела в воображаемом муравейнике и, вместо того, чтобы вытащиться хотя бы из тяжелого больничного, не говоря о мелких неурядицах, неистово жалела себя. «Ты, кстати, читала "Это история счастливого брака” Энн Пэтчетт?» — неожиданно спросил он. Я ответила, нет, мол, не мой автор, но Максим как-то ненавязчиво буквально в паре непрямых фраз убедил, что стоит, выбрав за меня пятничную book of calm. «Это сборник эссе, тебе понравится», — сказал он и был чертовски прав.

В реальной жизни она бы меня раздражала: полная кипучей любознательности и активная, как Шурочка из бухгалтерии. Но есть в этом и толика моей меланхоличной зависти. Не слишком богобоязненная выпускница католической школы и писательской магистратуры во всем стремится дойти до сути и добивается своего неисповедимыми путями. Такие люди созданы не просто для рассказывания историй, а для внезапных заданий редакции; она даже готовилась в 30 лет поступить в полицейскую академию, чтобы собрать материал для книги о таких, как ее отец, — капитане, заставшем золотой век некоторого уважения к профессии.

Пэтчетт пишет с известной долей лукавства, но при этом парадоксально искренне и бойко, и наши взгляды на писательство как работу, а не божественный поцелуй в темечко, неожиданно во многом сошлись, хотя, будь она моей соседкой по резиденции, я бы пряталась от ее жизнелюбивого напора в темных аллеях.
Уходящая все глубже в лабиринт старческого слабоумия любимая бабушка, любимая собака, (не)любимые мужчины, любимые дела, любимая борьба против всего плохого за все хорошее — все это описано не без любования собой, но и с изрядной иронией. И описано настолько хорошо, что понравилось гораздо больше нашумевшего «Голландского дома» со знаменитыми изразцами на обрезе, тогда до конца романа лично меня довела начитка Станислава Концевича. Я дописываю эту заметку, сидя перед гейтом в аэропорту. Впереди приключение на сутки: Книжная Сибирь. Меня там ждут дорогие мне люди и коллеги. Я бы все равно полетела, но куда более подавленная.

Словом, Энн Пэтчетт «Это история счастливого брака» (Синдбад @sindbad_publishers, 2019. Перевод Сергея Кумыша) действительно оказалась книжечкой умиротворения. Слушала версию @Vimbo_audiobooks «Вимбо», чтец — Юлия Яблонская. Спонсор моего воспрявшего «инда побредем еще» — Максим Мамлыга.

Недавно после одной из лекций долго не могли закончить с вопросами, говорили о моей привязанности к малой форме; почему я считаю, что рассказы, новеллы и повести требуют большего усилия и мастерства, чем долгие тексты, а сама несерьезно отношусь к своему писательству и изредка публикую в основном эссе и рассказы под псевдонимом; о рубрике «рассказ по вторникам» в телеге, где вспоминаю классику вперемежку с современной прозой и т. д., а затем уточнили, не могу ли я назвать относительно новое (в пределах лет 3-5) русскоязычное и желательно сборником. Очень даже могу. Называю.
NB Не в порядке важности, а в порядке вспоминания. И НЕ всё, что есть в поле, а то, что мне особенно нравится. Если автора нет — сборник коллективный.

«Время вышло» (Альпина.проза, 2021).
Шамиль Идиатуллин «Всё, как у людей» (РЕШ, 2021).
Марго Гритт «Вторжение» (Альпина.проза, 2022).
Анна Шипилова «Скоро Москва» (ждём в Альпина.проза).
Евгения Некрасова «Сестромам. О тех, кто будет маяться» (РЕШ, 2019).
«Бу! Леденящие душу сказки про буллинг» (Есть смысл, 2022).
«Казенный дом и другие детские впечатления» (Время, 2019).
Евгения Некрасова «Золотинка» (РЕШ, 2022).
Игорь Белодед «Не говори о нём» (Альпина.проза, 2023).
Анна Лужбина «Юркие люди» (РЕШ, 2023).
«Дочки-матери, или Во что играют большие девочки» (Время, 2021).
Дмитрий Данилов «Пустые поезда 2022 года» (РЕШ, 2023).
«Новое будущее» (Inspiria, 2023).
«Без очереди» (РЕШ, 2021).
«24 слова» (Подписные издания, 2023).
«Правила жизни» литномер 2/2022.
«Счастье: двадцать семь неожиданных признаний» (Время, 2020).
Павел Селуков «Рагнарек, или Попытка присвоить мир» (Альпина.проза, 2023).

Настроение и история понедельника навеяны ощущением, что Книжная Сибирь стала чуть более приключением, чем я рассчитывала. В итоге за сутки побывала в плотном и чуть абсурдном сеттинге романов Веркина и Сальникова, но диалоги вела и подслушивала воистину тарантиновские. Поэтому таким вот неочевидным образом Coconut, написанный за 10 лет до моего рождения (больше полувека так-то!) и прозвучавший, например, в Reservoir Dogs. Клип на оригинальную песню, впрочем, тоже очень про мою стремительную командировку.
Тем временем я, как Бахтин, не хочу ничего решать, хочу карнавал, диалог, хронотоп и вообще-то продолжаю болеть, но работы за гланды, и как рецензенту надо пару авторских написать про разное новое и не очень, и сегодня еще и бокс от издательства как книжный блогер получила. Живу жизнь! *добавляет лайм в кокос*

Рассказ по вторникам

Дмитрий @Sixways Захаров «Сучий потрох» (сборник «Время вышло», Альпина.Проза, 2021).

До выхода «Комитета охраны мостов» мне казалось, что это самый страшный Димин текст. Но он по-прежнему остается моим любимым рассказом у автора при том, что мой любимый роман — «Кластер». Не стоило рассчитывать, что для антологии антиутопий человек, написавший к тому моменту «Репродуктор» и «Среднюю Эдду», создаст что-то упоительно обнадеживающее. Тем временем вот вам короткая и похожая на десяток порезов бумагой история о людях, а не об обстоятельствах, которые в конкретном случае служат периметром.
Сюжет прост: пущен в ход законопроект, согласно которому собаки крупных пород приравниваются к оружию и попадают под жесткий запрет. Почти мгновенно самозарождаются независимые группы неравнодушных граждан, помогающих закон осуществлять, минуя всякие бюрократические проволочки. Но каждого потрошителя всегда найдется еще один — испытавший горе потери.