Один там из-себя-выведущий редактор одного там маленького детского издательства вторую неделю подряд в среду надеется, что завтра суббота. А перед сном открывает планнер и делает так.

Зато подписали в печать немного хулиганских малышовых книг. Сразу видно, кто руку приложил. Но это побочное всё. Главная новость в том, что наконец-то начинаю смотреть подписные корректуры, ради которых вообще затевалось вот это всё.

И уже скоро полетит в типографию моя выпестованная серия с туманным названием ВсякоеТакое. (не всё же о чужом писать. Впрочем, это тоже не моё. Но души вложено немерено).

Решила все же хотя бы часть данных себе обещаний выполнить.
Месяц охренительных историй еще не закончен, значит, продолжаем разговор об антиутопиях. В тексте есть ссылки на ссылки, на одного там русского писателя, о котором в рецензии ни слова, на страницу Альпина.проза, на подборку на Сторителе и на пару рецензий на моей фб-странице 42, которую я больше не веду из-за скверной привычки разрабов meta тратить нервы юзерам.

Мне кажется, давно не было душеспасительных капибар, на которых я нечаянно подсадила половину ленты в фейсбуке и инстаграме. По утрам, в начале рабочего дня, мы с СаввойИгнатьичем обязательно смотрим ролик, где капибара сидит в кадке и клубах пара под струйкой горячей воды и делает ничего.
Делать ничего и капибары — то, что мы с котом СаввойИгнатьичем любим больше всего на свете. Но довольствуемся малым.
(сегодня она не в инстаграме и не в кадке, но тоже хороша)

Книги, которые я жду в наиближайшее время, буквально вжух и вот они уже есть. А пока можно оформить предзаказ, например. Не то чтоб что-то сильно секретное, о чем не знает весь просвещенный интернет, но вдруг вам тоже надо.

Вера Богданова «Сезон отравленных плодов». Роман об искалеченных травмами людях и о том, как они выходят из этого. Я намеренно не пишу «женщинах», хотя речь идет в первую очередь о них, но не задетых персонажей там нет — и это, как всегда, не о гендере и не о возрасте. Не ждите самотерапии, чудес и стопроцентно счастливых развязок. Здесь много боли и психологического, перерастающего в физическое, насилия – над собой, над другими, всех над всеми. Только правда, без единого фантдопущения. Книгу вот-вот назовут текстом поколения. И в этом есть правда.

Ирина Вакар «Люди и измы». Очень люблю издательство НЛО и его нонфик. Сборник эссе об истории русского авангарда и этим всё сказано.

Мартин ван Кревельд «Прозревая будущее. Краткая история предсказаний». Это не только о том, зачем экстрасенсы, согласно Раисе Захаровне, будущее провидят, но и почему некоторые люди (на самом деле) им верят исторически.

Пат Инголдзби «В Дублине скажут и не такое» в переводе Шаши Мартыновой. Если вы любите переводы Шаши в целом и «Особое чувство собственного ирландства» в частности, то вам обязательно надо эту книгу. А еще если вы оформите предзаказ, это будет не только приятно, но и стратегически полезно для переводчика. Просто поверьте. А ещё есть тг-канал про Внутреннюю Ирландию.

Ислам Ханипаев «Типа я». Дебют обаятельного сценариста и режиссера Ислама Ханипаеве о потерявшем родителей школьнике и его воображаемом друге. Трогательная, смешная и на самом деле полная смыслов повесть.

Сергей Кубрин «Виноватых бьют». Сборник малой прозы. Вилка из трех дорог. По одной – будни следователя МВД, по другой – солдатики-срочники и другие служивые (и тот, и другие знакомы многим по публикациям в журналах и на портале премии Лицей, финалистом которой Сережа становился три или четыре раза, если не ошибаюсь) и, наконец, третья – не главная, не крайняя, не последняя – сборник наблюдений за жизнью.

Харуки Мураками «От первого лица». Малую прозу самого джазоцентрированного в литературе японца я уважаю не меньше, чем его рассказы о беге и музыке. Это как раз мой размер и guilty pleasure. Немного меланхолично сдержанного безумия, говорящие обезьяны, жизнь по the Beatles, странные разговоры и омуты памяти – Мураками, каким мы полюбили его со времен «Хорошего дня для кенгуру» (пожалуй, мой самый любимый сборник сенсея).

Ну и в перспективе крутейшие новинки Альпина.проза (если вам кажется, я амбассадор, вам не кажется) . Читайте комменты к посту по ссылке. Там и Пепперштейн, и Элтанг, и Иличевский, и новые эссе Поляринова.

О текущих и грядущих переводах Елены Яковлевой обязательно читайте на канале Лены Words and Letters (почему-то не могу дать на него ссылку) – это весело и познавательно. Ну и ожидательно очень. Книги, которые Лена переводит для взрослой Поляндрии, просто какие-то постмодернистские алмазы моей авангардистской души.

А ещё мне надо прийти в себя, долго оттуда не возвращаться и забрать из пункта самовывоза свежий январский номер МирФ и спецвыпуск об играх (подписная кампания продлится еще буквально пару дней).

Ну и надеюсь однажды рассказать о том, что удалось почитать-посмотреть в декабре-январе не по работе (спойлер: нового очень мало, потому что работы было очень много).

Рассказала про оборотней здорового человека. И немного об экзистенциальных кризисах внутри отдельно взятого сынищи.

Понедельник – день ритмов зарубежной эстрады на нашем канале (что ли тег уже завести?). Ну и связанных с этим историй. Как всегда, хотела о чем-то странном и печальном рассказать. Но день сегодня как раз такой, что ужасно не хватает чего-то бодрящего. А то чувствую себя как strašidlo из старенькой песни. Не панком и джазом единым, вот что.

Хит «Йожин з бажин» я услышала (и увидела!) лет за пять до того, как он стал мемом в рунете. В начале 2000-х коллега вышла замуж за чеха и уехала к нему строить крепкую европейскосоюзную семью, преподавать автохтонам английский, растить детей и ассимилировать в западную культуру. В ламповом чатах диалаповой эпохи она рассказывала, разумеется, об их нравах и отношении к русским и русскому, о разнице в менталитетах и, разумеется, о том, что ее удивило или насмешило. Например, о культовом советском хорроре «Mrazík». Ну и, разумеется, об эстраде и анимации – с помощью песен и мультиков было легче учить язык.

Кротика помнят, пожалуй, даже те, кто рос под Час Диснея. Кржемелика и Вахмурку знает те, кто разложился на плесень и липовый мед. Стремянкой и Макарониной до сих пор называют каждую пятую и шестую собаку в местах, откуда я родом. Те, кто не в теме, могут насладиться по ссылкам или найти на досуге. А вот Иван Младек сотоварищи заслуживают отдельного внимания.

Благодаря иностранной подруге, болотный Йожин занял особое место в наших военно-морских сердечках еще году в 2002 или 2003, задолго до того, как на исторической родине ему открыли памятник, а в России кто-то вытащил ролик на ютьюб и добавил русские субтитры. Ходят слухи, что страшное чудище, о котором поет и танцует Banjo Band, чуть не дракон Йевод, придуманный великой Урсулой Ле Гуин. Но кто ж правду теперь скажет-то.

Добродушный, по нынешним временам вполне вегетарианский, гул в уютненькой поднялся в 2008-м (я так-то запомнила, потому что это совпало, простите, с моим нечаянным замужеством, можно сказать, песня звучала у истоков семьи, и это многое объясняет). А позже была уже не такая безобидная – даже по тогдашним временам – пародия, которую нагуглите сами.

Шаши Мартынова прекрасная сказала, что сегодня первый день ирландской весны. Так что, кому чернил и плакать, а кому и новая жизнь и тд.

Поэтому о новой серии расскажу немного. И о названии, которое еще не разнеслось по городам и весям, но уже бесит тех, кого вкусненькие учителя не добили. Всякоетакое (в одно слово) – то, чем я объясняю очень многие вещи в моей жизни. Например, неожиданные тексты для тех, кто уже не малыши, но еще не полноценные недовзрослые. Тех, кого называют условным middle grade: от 9 до 12, может, плюс-минус год-полтора в обе стороны. Но как человек, (под)сознательно отстраивающий себя от все еще условной малышовой литературы, на тексты 13-14+ (к ужасу части редколлегии) я тоже замахнулась. И с этим тогда еще не очень большим, но достаточным портфелем пришла в Нигму. «И какое же название вы предлагаете для вашего концепта? Что в нем будет?», спросил директор. «Всякое-такое», промямлила я.

В общем, я быстренько включила заднюю и сказала, что пошутила. Мы пробовали другие варианты, но они стекали по стенкам, не задерживаясь в памяти. Мы даже о лого думали! Но все шло не так. Все было не то.

Замученный дизайнер снова и снова предлагал версии визуального кода. Параллельно мы выбирали уже отобранные мною на первом этапе рукописи. Среди них были тексты-любимчики кого-то одного из редколлегии. Были тексты, о которых дискутировали бурно и болезненно. Были тексты, в которые иррационально влюблялись все. Но каменный цветок не то чтоб не выходил, просто получалось «не одета, не раздета, не пешком, не верхом».

Я изводила коллег и неэтично подключала все свои манипулятивные навыки, накопленные за годы работы в системе образования и руководстве среднего звена, и даже немного больше, понимая, что вид у меня далеко не трогательный и не безобидный и глаза котика из мультика Шрек никого не обманут. (Зато иллюзий по поводу моей пушистости и покладистости, кажется, уже никто не питает).

Искусство компромисса и смирение – вот что пришлось постигать заново, на пятом, так сказать, десятке. «Отпусти и забудь» какое-то, поскуливала я, вновь и вновь переживая неудачу. Каждый неутвержденный или уплывший другому издателю текст я оплакала и до сих пор храню в особом кармашке у сердца как напоминание о своей слабости.

Но тем не менее мытьем и катаньем примерно за 7-8 месяцев собрался пул из что-то около 40 (сорока) проектов. Включая цикл для приблизительного среднего школьного возраста, ради которого (цикла, не детей, хотя и ради них, конечно. Можно подумать, мы там все за деньжищща, а не по велению сердца) меня взяли на эту работу.

Выдохнув, еще раз оценили полтора десятка рукописей (некоторые потом ушли в другую серию и это еще одна, болеедругая история). Среди них был уморительно смешной текст о младшеклассниках-баламутах, запутанно-завораживающий текст о химии, жизни и любви, трогательный и нежный текст о котиках и английских традициях в условиях Средней полосы, бодрый и неожиданно глубокий для первого впечатления текст об отношениях с миром, собой и особыми людьми, почти документальный и при этом живой, ненатужный текст про Выжившего на минималках, бабочково-девочковый, эмоциональный и стремительный текст о желаниях и их свойстве исполняться, энергичный, веселый и по-хорошему безумный текст о том, какой след можно оставить во времени, если запастись правильной капсулой, текст-буриме, написанный девятью замечательными авторами, несколько лет ждавший своего часа и, по счастью, попавший ко мне, текст о Кенигсберге и текст о Москве, текст о страхах и текст о бытовом волшебстве, текст… ну вы поняли. Всякие такие тексты. Разные, непохожие, ершистые и покладистые, строгие и дурашливые, легкие и заставляющие замереть, чтобы всмотреться в с себя. Вот какие тексты это были. Есть. И, надеюсь, будут.

Первые пять книг мы запускаем в ближайшее время. Если строго по графику, то ровно через девять месяцев после того, как я поставила подпись на Заявлении о приеме на работу, я разрожусь первыми пятью подписными корректурами. (Это не считая несколько переводных малышовых проектов, книги-игры, которую делает Юля Сиднева по моей просьбе, и нескольких иллюстрированных изданий для младших и средних школьников, о которых расскажу чуть позже).
Словом, ирландская весна цветет в моей душе неплохим таким издательским стартом.

Так, ну и из внезапного к синдрому самозванца и прочему. Журнал «Юность» объявил второй сезон премии им. Катаева. Как большой поклонник малой прозы (и человек, которого никогда не хватает на написание большой) не смогла отказаться от предложения войти в Малое, простите, жюри. Читайте положение, участвуйте, побеждайте.

На мой вкус, хранитель знаний обо всей на свете научной фантастике Василий Владимирский пишет очень редко. Но зато всегда интересно. На Горьком вышел материал о трех книгах-исследованиях. Пересказывать не буду, читайте обзор.

История советской научной фантастики по-настоящему до сих пор не исследована, но периодически выходят работы, закрывающие те или иные лакуны. О трех таких книгах рассказывает в своем обзоре Василий Владимирский.

http://amp.gs/jmJbs

Сегодня многие из нас немного переживают, увидит ли панксатонский сурок Фил свою тень (и упадет ли она на зайца). И пока все переслушивают бессмертный хит Шер и Сонни и пересматривает любимое кино, напомню о неплохом прочтении вечной истории с временными петлями, который мы с Колькой случайно посмотрели до того, как Palm Springs стал хитом ковидного года.
И вот вдогонку еще и пара любопытных разборов великой кины (да, я фанат) «День Сурка» от Кинопоиска и ЧБУ.

И под занавес Дня Сурка клевая история культового фильма, которую написал Слава Свиридов (чья нежно любимая всей моей семьей и уже несколькими друзьями повесть скоро выйдет в моей серии, если я разорву временную петлю)

ШТОШ, всё, о чём так долго говорили большевики, etc. Книга на сайте Нигмы. Как молнирует нам отдел пиара и маркетинга, с завтрашнего дня на my-shop и на следующей неделе примерно повсюду.
слёзы радости катятся по щекам меня (с)

Скриншот подрезала у абыя дорогого, в лонге премии АБС несколько дорогих мне книг.

Там и Павел Чжан, и Светлая память, и Снег Мариенбурга, и Осеннее солнце, и рассказ из 1003й свободный человек, Картина Сархана, Смерти.net, Наш двор и Осьминог. Ещё несколько вполне достойных текстов. Ура.

Мы тут на днях пытались разъяснить детям за 1980-е и начало 1990-х, потом я поняла, что проще достать с полки книгу и дать прочувствовать самостоятельно (это пока они до бронзового ГБ Шамиля нашего Шаукатыча не доросли). Заодно вспомнила о старой реценщии для почившего Буки.

Мой любимый детектив от Павла Калмыкова: любовь, погони, попаданцы наоборот, perestroyka и мотоциклы с коляской. Все, чего всем нам так не хватает. Ну, разве что надо, чтобы Калмыков еще книги писал. Но он, к счастью для пациентов и одновременно к сожалению читателей, чрезвычайно занят, спасая жизни на Камчатке. Павел — врач-радиолог.

Да, а еще Шаши Мартынова напомнила в фб, что сегодня Word Cancer Day, и я, пользуясь случаем, напомню о ее книге и подкасте «Дышите дальше Как преодолеть вредные привычки мышления и отыскать в себе свободу и силу, когда земля уходит из-под ног». Электронную книгу можно скачать бесплатно. О тяжелых заболеваниях и паллиативной помощи написано и сказано уже немало, но чаще всего мне на ум приходит именно история Шаши. Боюсь, эта тема касается каждого. И я очень рада, что разговоры о раке и вокруг него, а также других похожих проблемах, уже не так стигматизированы, хотя обсуждать по-прежнему не просто. Со всех сторон.

Ну и вдогонку, как всегда, о своем. Людям в большинстве проще идентифицировать инвалида по коляске или каким-то другим внешним признакам. Тут тоже не все просто, начинаются какие-то неловкие моменты, загибы в другую сторону, но все и всё на виду. Такие, как я — инсультники, диабетики, люди с многими аутоиммунными заболеваниями, you name it — мало отличаются от условно здоровых. Мы часто невидимы, особенно когда нас упрекают за то, что не уступил место в метро бабушке, когда чувствуешь, что теряешь сознание. Или, например, когда люди думают, что ты под кайфом — потому что афазия и слова. а порой и слоги, путаются, застревают даже не в зубах, в нейронной сети. Непроизвольно дергается рука или презрительно ползет в улыбке один уголок рта во время важного разговора. Словом, почти ситком, только тебе не смешно.

И иногда, в очередной раз оправдываясь за то, что не можешь выполнить какое-то социально значимое, требующее конкретно от тебя (ничего не стоящих другим нечеловеческих усилий) действие, ты ловишь себя в углу когнитивного капкана. Не только другие не могут понять, как тебе тяжело и неуютно. Ты сам не знаешь, к чему себя приложить и как быть с тем, что есть. Начинать нужно с малого. Просто дышать дальше.

Всё забываю рассказать о Подкасте Переплет (не путать с подкастом Переплёт, где говорят о книгах и шутят).

Первый слушали мои дети и я с ними краем уха — это краткое изложение истории книгопечатания от Книги смерти на папирусе (и чем концепт отличается от показанного в смешной и глупой кине «Мумия» с ещё не потасканным излишествами всякими нехорошими Фрейзером) до книг в уже вполне современном понимании: крышка обложки+блок.

Вещи, вероятно, очевидные для книжных людей, но любопытные для невовлеченных.

Вчера объявили лауреатов очередного НОСа. Как чаще всего бывает, это не совсем то, чего я хотел, а мои фавориты («Типа я» и «Алкиной») остались позади. «Рану» я читала, но в тот момент по очень личным причинам книга прошла сквозь меня, как вода сквозь пальцы. А в «Коже», которую я не без удовольствия послушала, но тут же потеряла где-то внутри себя на фоне очень любимой Калечины-Малечины, самым ценным считаю саундтрек АИГЕЛ. Оказывается, клип давно сняли. Словом, обязательно читайте весь короткий список. И уделите внимание недооцененному «Алкиною» Романа Шмаракова.

Ну и чтобы дважды не вставать, найдите его же «Автопортрет с устрицей в кармане» (лучший, на мой взгляд, постмодернисткий детектив последних лет).