Нонфик продолжается ещё несколько часов, а я уже всё. Селфи решительно не мой жанр, но я в рабочей футболке сегодня, грех не показать. С завтрашнего дня всё по-прежнему: музыка понедельника, книжечки умиротворения, киносубботы, премии-учёба и панк-редакторские заметки.

Ужасно рада была повидаться-обняться. Как бы там ни было, продолжаем делать жизнь.

Настроение понедельника традиционное в эти дни — Heaven on their minds. А истории особой нет.

Друзья знают, что среди меня лучший Иисус — Ян Гиллан, лучший Иуда (предсказуемо мой любимый персонаж) — Жером Прадон, a Jesus Christ Superstar я, далекий от христианства человек, считаю очень религиозной вещью, потому что эта история о сомнениях, тщеславии, обратной стороне безапелляционного человеколюбия и о цене, которую мы платим за убеждения, что питаем внутри, и манифесты, что транслируем вовне. Вера as is.

But every word you say today
Gets twisted 'round some other way.
And they'll hurt you if they think you've lied.

*пытается шутить на математическом* в общем, мы — литераторы — за нормальное распределение (по Гауссу)

Вот интересно, Стругацким это ещё в шестидесятых было очевидно, а у нас до сих пор копья ломают. Из переписки с Генрихом Альтовым, 30 июня 1964 года:

"С точки зрения любого квалифицированного читателя вся опубликованная литература (мы всюду имеем в виду художественную) распределена по гауссиане. Эти гауссианы различны для Вас, для нас, для А. и для Я., и для ученика 10-го класса Петра Сидорова, читающего запоем и предпочитающего Хемингуэя Л. Толстому и Ефремова Мориаку. Если взять самых квалифицированных и просуммировать их гауссианы, то получится, очевидно, некая новая гауссиана, характеризующая отношение культурных людей эпохи к литературе. Преобразование этой кривой от Гомера до наших дней — проблема интереснейшая, но, к сожалению, пока неразрешимая. Да и не об этом речь. Для нас важно, что гауссиана существовала всегда, во все времена, при хорошей и при плохой критике, при Александре Освободителе и Николае Кровавом, и так до наших дней. И всегда левую часть этой гауссианы (шаблон, безвкусица, пошлятина) терзали и рвали в клочья, и ничего ей не делалось. Другое дело — правая часть. Она поставляла идеи, новые формы, новые стили, переоценивала ценности и выворачивала наизнанку привычные представления. Она двигала литературу вперед, подавала пример и создавала последователей. Плохая литература никогда не мешала хорошей. И, естественно, никогда не помогала. Они слишком далеки друг от друга. Вы хотите одним ударом обрубить всю левую часть гауссианы. Совершенно очевидно, что это невозможно. Также невозможно, как отрубить один полюс магнита от другого. Для этого придется обрубить левую часть гауссианы распределения редакторов по вкусам, левую часть распределения читателей по вкусам. И вообще много придется рубить. Слишком много. И стоит ли? Давайте все-таки лучше стремиться сильнее писать, пропагандировать самое хорошее (это тоже надо уметь — мы, например, не умеем), помогать молодежи. Короче говоря, давайте лучше пробовать сдвинуть вправо всю гауссиану."

I want to leave ©

Тем временем дорогие Елена Яковлева и Михаил Форрейтер объявили об официальном старте импринта No Sugar и завели отдельный тг-канал.
Об этих проектах вы услышите еще не раз, потому что с этой редакцией я раньше сотрудничала и, полагаю, продолжим в будущем. Собственно, уже продолжаем, но пока тсс и ура!

mood be like

«Она стала бы вполне сообразительной девушкой, если бы ей представилась такая возможность» 

Терри Пратчетт, Нил Гейман «Добрые предзнаменования»

Сегодня пятница и, ебж до ее завершения, расскажу о нескольких book of calm. Тем более что прочитанное (многое еще в прошлом году) копится соразмерно навалившимся рабочим проектам, а рассказать хочется о многом.

Например, недавно в @alpinaproza вышел роман писателя и критика Евгения Кремчукова «Волшебный хор». Женя писал прозу и раньше, но в соавторстве, насколько я знаю, это первый сольный опыт и, на мой вкус, удачный весьма.

«Волшебный хор», написанный по всем канонам большого романа, обращается к нескольким дихотомиям одновременно: явное/привидевшееся, детство/зрелость, желаемое/необходимое и — без этого никуда — человек/общество, человек/институция, человек/государство. Рискуя карьерой и отношениями с окружением, выбираясь из уютного, почти герметичного мирка собственной семьи, где вот-вот появится еще один Дмитриевич, Баврин выступает с позиции простодушного рыцаря, опирающегося на нравственный кодекс внутри и звездное небо снаружи. Но с момента, когда пришли новости об аресте Протасова, собственный категорический императив Баврин постоянно пропускает не только через сформированные за годы принципы, но и сквозь запечатанное в памяти восприятие себя и других в разные годы.

Сегодня день рождения Бориса Натановича Стругацкого, поэтому вот вторая пятничная book of calm.
Первое, ответственное за импринтинг, и самое любимое, что я прочитала у АБС, — «Трудно быть богом». А эти две вещи — самое для меня нежное, что ли. Купила том с иллюстрациями Мигунова к первому изданию «ПНвС» для детей, но кого я обманываю.

А тут нам внимательные и заботливые читатели пишут, что сегодня — 14 апреля, хотя я была уверена, что 15-е, начала отмечать др любимого писателя заранее и пойду, что ли, извинюсь перед подопечным автором за то, что заставила сдать текст на день раньше срока.
В общем, если у вас есть возможность работать с выходными, используйте ее на полную катушку. Не будьте как одна там я.

Сейчас в Библио-глобусе. Пожилая дама терзает менеджера зала, заставляет искать Метерлинка в отделе современной российской прозы, но после сообщает, что вообще пришла предложить поэтический сборник на реализацию.
— Иногда, знаете, такое настроение: ужасно хочется выйти из окна, — делится дама. — А потом напишешь стихотворение настроения — и уже не хочется.

Хочется подойти и тихо сказать, мол, ай фил дат пейн, елда сис. Поподслушивала бы дальше, но пришла по делу.
У Ксении Буржской начинается презентация романа «Пути Сообщения».

Константина Зарубина я больше знала по колонке на Снобе, но, когда коллеги из Редакции Елены Шубиной предложили рассказать о его романе, не отказалась.
Это, конечно, история о судьбах родины и ее людей, кем бы и где бы они ни были. Но для меня прежде всего это манифест любви к книге. Даже не чтению — а книге. Олдскульному стыренному в библиотеке или одолженному у товарища тому в переплете, с тиснением, сшитым блоком, капталом, запахом типографии (которая пахнет совсем не книгами, простите все, кто узнал об этом в сегодня лет), загнутыми уголками, всем этим вот.

Роман довольно объемный, чтение не обещает лобных развлечений, но меня завораживает сама простая и неизменно срабатывающая идея книги как волшебного артефакта, аллегории сюжетообразующего элемента судьбы, которую ты пишешь себе самостоятельно. Или думаешь, что самостоятельно.
А еще обложка мне нравится — как и многие в @shubinabooks.

Моя киносуббота сегодня примерно как на картинке, но настроение как в не самом революционном, но занятном the Hunt (2020).
Дисклеймер: нежным душой даже трейлер смотреть не стоит. Но вообще это социальная сатира.

Я агностик. Но сегодня и всегда вспоминаю уже довольно затертое статусами в соцсетях и эпиграфами Первое послание к Коринфянам (13:8). Потому что все ответы жизни, Вселенной и всего такого — о любви.

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.

Настроение понедельника Эверетт из О, где же ты, брат, временами чувствую с ним некоторое родство даже больше, чем с протоОдиссеем.
Всем, кто успевает отмечать дни недели, хорошего понедельника. Таким, как я, у кого рабочая неделя началась еще в марте, сил и терпения.

Да ладно, чего все плачущие смайлики ставят! Эверетт обаятельный прохиндей и при этом чудо какой удачливый. И фильм — один из моих любимых у Коэнов.

Дорогие все, спасибо за сообщения в личку, НО поскольку я сейчас в охренении пытаюсь синхронизировать и оптимизировать всякие личные и рабочие процессы, меня физически не хватает ответить на каждое, поэтому беру паузу на несколько дней, скопирую пост из запрещенной сети и отвечу на все вопросы сразу здесь.

Ответы на ЧаВо:
Продюсером. Буду заниматься тем же, что и раньше, — писать и рассказывать о книгах Прозы @alpinaproza и АНФ @alpinanonfiction, только чаще и больше.

Да, я была внештатным сотрудником. Нет, мы не хранили от всех Страшную Тайну — между оффером и вступлением в должность прошло полтора рабочих дня.

Нет, я не отбираю и не рассматриваю рукописи. И даже не рецензирую. И не передаю их главреду лично. Для этого есть ФОРМА НА САЙТЕ.

Редактурой, в том числе на стороне, по-прежнему занимаюсь. В работе и ближайших планах несколько книг в разных издательствах.

Лекции читать продолжаю. В питчингах участвую.
Книги других издательств обозреваю.
Интервью беру и даю, встречи модерирую, на круглых столах ̶т̶а̶н̶ц̶у̶ю̶ дискутирую, статьи пишу.
Да, свое тоже пишу.
Нет, из дома не выгнали.
Да, это по любви.
Нет, весь я не умру.

Как-то так.

Тем временем вышел материал о романе Ромы Декабрева @rdekabrev «Гнездо синицы». Перед нонфиком немного рассказывала об этой китайской комнате с верхними нотами ирландского постмодернизма.

Главный герой здесь почти ницшеанский человек: он чистое сознание, экспериментирующее с собственными подручными средствами. Творец не то чтоб свободный от морали, но определенно заинтересованный в превосходстве над окружающими. Его инструменты — это сны, воспоминания и образы, вызванные силой воображения. Что там случилось на самом деле, что привиделось, что исказилось, изрядно выветрившееся из памяти, не узнает никто, пока одновременно с протагонистом не разгадает ребус макгаффина — гнезда синицы, единственного повторяющегося элемента каждой загадки на этих страницах.

Иногда, устав от монитора, протягиваю руку, беру с полки книгу, открываю на любой странице, читаю, возвращаюсь к работе.

Сегодня Таня @S_Tihi Стоянова и мой любимый стих, который я ее просила включить в сборник Контур тела (Inspiria, 2023)

Уроки
девочки с комплексом отличниц
слишком хорошо усваивают уроки
меня учили
не делай другому того
чего не пожелаешь себе
меня учили
люби ближнего своего
и прощай его как самого себя
меня учили
не противься злу насилием
и ударившему тебя по щеке подставь другую
моих учителей давно нет в живых
от них остались только слова
и вот я стою у обочины мира
вся в синяках и ссадинах
больше не плачу
слезами горю не поможешь.
принимаю все что вижу
смиренно с молитвой
у меня не осталось ничего
кроме любви и надежды
каждый проходящий мимо может
бросить в меня камень зная
ему за это ничего не будет.
они проходят и бросают
потому что им нравится
потому что им хочется
потому что я не похожа на других
потому что у них все просто
а у меня все сложно
потому что там где у меня иконы
у них экраны
потому что там где у меня слово божие
у них слово человеческое
потому что у них другие школы
с другими учителями и другими уроками
и я ничего, ничего не могу бросить им в ответ
никогда не умела держать камней за пазухой.
так и не смогла научиться этому за всю свою жизнь
20 мая 2022

Знаменитую "кофту фата" (по свидетельству Лившица - вот эту, черную в желтую полоску на вьюноше в центре) Маяковскому сшила мама. То есть биографически правильно было бы:
"Мама сошьет мне черные штаны
из бархата голоса моего.
Желтую кофту из трех аршин заката..."
Поэтому нас и учат ещё в школе разделять автора и лирического героя - чтобы из горлана-главаря не получался вдруг мамин пирожочек