Сегодня день рождения отмечает Ира @bookeanarium — чем не повод рассказать о ней, хотя, кажется, большинство ее знает и читает не один год. В ее канале всегда очень вдумчиво написанные обзоры, в которых она подмечает неожиданные детали. Лично мне это помогает по-новому взглянуть на уже знакомые книги. Но больше всего я люблю Ирины рецензии на нонфик. Во-первых, часто это издание, о котором я и не подозревала, но после поста мне нужно срочно и вот прям сейчас. Во-вторых, это действительно отличные посты, а не переплет красивый, бумага плотная и далее пересказ релиза, заботливо присланного пиарщиком издательства.

Выход D&D задерживается. Лично я непопулярно жду Хью Гранта, которого оценила только когда мы с ним оба постарели после Облачного атласа примерно и больше всего в Джентльменах. Потому что уверенности, что сделают так, как я это вижу в своей голове, у меня все равно нет.
И на предмет культового среди меня Fallout тоже особых ожиданий не строю — но доживем до июля, увидим.

Сибирские вайбы внезапно перебили исландские, но кто я, чтобы мешать. 38 лет назад в Омске образовалась «Гражданская оборона», и не сказать, что все по-прежнему идет по плану, но все как у людей — точно.
«Значит, ураган» по настроению напоминает «Почему Боуи важен» Брукера. Это не столько труд в стиле ЖЗЛ, сколько легенды и неочевидные факты о сабже, сформировавшие автора. Семеляк пишет, но не текст, а картину маслом: иногда он отходит на шаг-другой, чтобы полюбоваться произведенным эффектом или проверить, что добавить и что убрать. А мазки тем временем складываются в знакомый почти иконописный лик за нотным станом колючей проволоки.

Правильно и ясно.
Здорово и вечно.

Странно с рваной раной
Жить и знать, что больно будет постоянно.
Где тонко, там и рвется. Дорого дорога обойдется
Налей мне мою печаль, беспечный мой брат февраль.
Мы ли это были: человечки в царстве из песка и пыли.
В клочья обесточен, расскажи мне, с кем я буду этой ночью.
И даже немного жаль беспечный мой брат — февраль.
Сквозь провода тонкие с неба снег,
Выпусти сам больное по земле.
И потекут красные ручейки —
Реки полупрозрачные, тонкие рученьки.
Не называй маленькой, не растил.
Знать бы, на что важное хватит сил.
Перекрести набело через свет
Рана твоя заживет только растает снег.
Зеро — это пароль
На часах у Бога вечно будет ноль

Я стыдился сказать себе, но, словно амур хартию, разворачивал на ночь книгу: не потому, что хотел читать, но потому, что боялся гасить свет. Позлащенная бронза лампы внушала мне бодрость, меж тем как глаза слипались, и нужно было занять ум и воображение, слишком падкое до кошмаров, в которых по логике сна без веских причин подменялись, смешиваясь друг с другом, чопорная гостья в белом и старуха с плешью меж ног.
Олег Постнов «Страх» (Альпина.проза, 2022)
В перерывах между котокапельницами и котопроцедурами читаю Постнова — великолепного, жутенького и несколько примиряющего с хтонью вокруг.

Дэвид Линч «Поймать большую рыбу»
Медитативное чтение для блуждающих в странных темных местах.

Под эгидой Новых горизонтов в Inspiria выходит занятный сборник научной фантастики, составленный Сергеем Шикаревым.
Комментарий @SpeculativeFiction скопипастила на фантлабе из заметки Дмитрия Злотницкого:
«В эпоху антиутопий важно не забывать, что время не свернулось в круг и не прекратило течение свое. Будущее — есть, пусть и не совсем идиллическое. Приятно сознавать, что авторы этого сборника, от Шамиля Идиатуллина и Эдуарда Веркина до Алексея Сальникова и Владимира Березина, не теряют чувство исторической перспективы. Пока живу — надеюсь».
Картинку подрезала у @idiatullin.
По-моему, новость из категории «маленькие радости».

Со всеми этими моими бедами давно не было историй о маршрутках и поездах. Но на днях коллекция персонажей пополнилась.
Еду в метро через всю местную географию, читаю. Сбоку и немного сверху мужской голос:
— Девушка, а что вы читаете?
Я, с интонацией Муравьевой:
— Книгу.
— А какую?
Подавляя очевидное «бумажную», показываю обложку — «Поймать большую рыбу: медитация, осознанность, творчество». Поднимает руку и в районе шапочного виска вкручивает невидимую лампочку, разочарованно:
— А... Вы из этих?
— Из яйцеголовых, да. — отворачиваюсь, продолжаю читать.
Что характерно, он тоже продолжает:
— Нет, я об этом: эзотерика, расширение сознания...
Думаю: окстись, веселый бородач в шапочке петушком, я давно в том состоянии и возрасте, когда светит расширение преимущественно поперек себя, а в сознании дай бог до вечера дотянуть. Уже собираюсь участливо поинтересоваться, не сломался ли у него тик-ток, как он вдруг спрашивает:
— О, так это ж на обложке режиссер топовый!
— Угу.
— Заводной апельсин!
— Ага, Человек-слон.
—...сериал еще знаменитый... X-files!
— Точно, — соглашаюсь: — Твин Пикс.
Расстроенно:
— Не умею я в смоллток?
— Не-а.
— Понимаете, пятьдесят кусков заплатил за курс по пикапу. И все чет никак. Даже из спортивного интереса.
Ладно, думаю с материнской жалостью, фиг с тобой, золотая рыбка:
— Слушайте, не переживайте. Я просто не ваша ЦА: между нами лет десять, муж, дети и кот.
— И кот?
— И кот. Еще вдовый амадин и скорбный умом черепах.
— Ну кот это святое. Я пойду тогда? Только можно книгу сфотографирую, почитаю, что там про медитации.
Фотографирует обложку, выходит на Войковской.

Но эта история не такая забавная, как та, в которой я «Визуальную историю ведьм и колдунов» читала, а бабуся слева меня тихонько крестным знамением от Сокола до Театральной осеняла. Хотя подруга считала, виной всему стрижка политкаторжанина и футболка с надписью Sex, Drugs & Corvalol.

Ксю наводит порядок на своей книжной полке:
— Ма-а-амм! Твой коллега проснулся и душнит. Прими меры!
Коллеге намного лучше. Впереди еще масса манипуляций и процедур, но вроде бы справился.

Пятница и сегодняшняя book of calm — Дэвид Линч и его Catching the Big Fish в переводе Александры Гардт, который Бомбора не без лукавства локализовала как «Поймать большую рыбу: медитация, осознанность, творчество». Лукавство потому, что это скорее красивая метафора творческого метода Линча, а не руководство по трансцендентальной медитации, практикой и агитацией которой он занимается много лет. Мысли о том, что ничего не дается просто так, но все в твоей собственной голове: что посеешь и что питаешь — то и пожнешь. Древняя как мир причинно-следственная связь.

Тому, кто как мой недавний собеседник в метро, не в курсе, кто такой Линч, что снял и чем крут, будет, наверное, не так любопытно читать, как придумывалось и снималось культовое в иных кругах кино, и что, например, шаг персонажа за порог длился пять лет (не было ресурсов, съемки были приостановлены на кадре с занесенной ногой). Хотя особых подробностей тоже не будет — так, микроэссе. Но по-своему поэтичные. Один из моих любимых моментов о том, как Линч рассказывал, что он видит, а композитор Бадаламенти писал музыку с его слов.

Что до осознанности, то режиссер, конечно, обещает, что малярно-ювелирная работа над собой проходит легче с ментальными практиками, но не скрывает, что бывали и неудачи, да и до левитации и просветления еще далеко. Я сама практикую лет 20, не трансцедентальную, разумеется, а просто как созерцание, метод банальной психической регуляции, помогающий остудить голову и найти нужные ответы. Согласна: ритуалы — это, конечно, красивые якори для нервной системы. Однако важно помнить о силе формулировок: нельзя курить во время медитации, но никто не запрещает вам медитировать во время курения.

«Однажды я был у психиатра. Я делал кое-что, постепенно ставшее привычной деталью моей жизни, и в какой-то момент решил, что нужно сходить провериться. Войдя в кабинет, я спросил доктора: “Как вы считаете, терапия может повлиять на мою способность к творчеству?” И он ответил: “Дэвид, со всей уверенностью: может”. Тогда я пожал ему руку и ушел».

Если не будет пересечений с моими мероприятиями, обязательно пойду на презентацию нового романа Димы Захарова 3 декабря в 18:15 в Лектории ярмарки Non/fiction.
Гость встречи — Максим Мамлыга, модератор — Полина Бояркина.

Вопросы о Черной тетради, криптозоологии и летучих обезьянах задавать не стану и не выступлю в жанре «красиво рядом станцевал», просто планирую погреться сердцем.

О самом тексте рассказала на странице РЕШ:

«При всей темной магической составляющей происходящего «Комитет охраны мостов» нельзя назвать однозначно фэнтезийным романом. Захаров оставляет читателю вилку интерпретаций: реален Зимний Прокурор, сожравший миллионы людей во время Большого террора и проголодавшийся почти сто лет спустя, или обыкновенные, образованные и неглупые люди придумывают оправдание нелепой и неотвратимой чудовищности происходящего, отрицая саму его возможность. Сартр писал: «Ад — это другие», Захаров добавляет: ад — это чудовища, в глазах которых ты видишь собственное отражение».

Кино на субботу сегодня относительно недавнее. У нас его назвали «Он и она», но в оригинале это «Mr & Mme Adelman». Мне дебют французского режиссера Николя Бедоса понравился даже больше, чем любимая юзерами La Belle Époque, этот французский драмедийный вариант Финчеровской «Игры». Впрочем, он тоже милый.

В первом случае таймлапс длиною в 45 лет интенсивного супружества. Для меня это в первую очередь не история любви, не лабораторно-летописный срез, не конфликт ментальностей, но история страха творить и страха перестать делать это и история о том, что твоя спина во власти того, кто ее прикрывает. И если человек чем-то ради тебя пожертвовал, он может не ждать благодарности, просто потому, что в любой момент компенсирует душевные затраты самостоятельно. Ну и немного о том, что не все гениальные литераторы мудаки и неврастеники, но любой мудак и неврастеник может решить, что он гениальный литератор. Хотя и не всякая импульсивная истеричка творческая личность, но чаще всего одно другое подкармливает. Детективная составляющая здесь слабовата, но интрига есть. Страсти лично меня очень ушатывающие, почти как «Развод по-итальянски», но больше в том смысле, когда хочется воскликнуть: «да, блин, вы взрослые люди, <отэтосамтесь> уже друг от друга!» А в целом понятная и знакомая многим из нас драма.

А «Прекрасная эпоха» чуть ярче, позитивнее и легче, эдакое «о-ла-ла!», но не менее философски об угасании чувств (не только любовных) и попытках оживить то ли их, то ли самое себя, то ли вздернуть усталые нервы, то ли классическое «наши матери в шлемах и латах бьются в кровь о железную старость». Только в этом случае бьются наши отцы, крепко вцепившиеся в свое зеркальное отражение 40-летней давности, а матери, воплощенные изумительной Фанни Ардан, вполне смогли встроиться в контекст. *печально смотрит на просыпающийся через дырочку в правом боку песок времени* ну или не отцы-матери, а приблизительное завтра моих ровесников.

Непонятно, зачем всё — наша рабочая мантра.
Иногда это, конечно, проклятье всех герметичных коммьюнити, потому что все у всех на виду. Но это же и опора в тревожные дни: удача работать с любимыми и близкими по уму, духу и жизни.
Мне — человеку и детлита, и взрослой прозы — повезло вдвойне. Люди, с которыми мы делаем, издаем и обсуждаем тексты, те же, в кого я рыдаю и кому несу свои радости.

Вообще фото в стиле уютного инстаграмчика и раньше были не моё. Но у меня первый за несколько недель спокойный вечер, любимый комикс и чай с ароматом бальзама «звездочка» Хун Юй Хун Ча (он же «рубиновый красный чай с озера Солнца и Луны»), отдающий ментолом, корицей, мятой и абрикосовым джемом.

Забыла, а потом не было времени, написать об одном во всех смыслах осеннем сборнике — «Долгие крики» Юрия Казакова. Когда привожу авторам или слушателям пример принципа «не рассказывай, а показывай», часто его вспоминаю.

Серия «Предметы культа» одна из моих любимых в @shubinabooks. Уже вышли издания Горенштейна, Гранина, Мамлеева и «Пушкинский дом» Битова. Это, с одной стороны, ностальгическое чтение, с другой — возможность переосмысления каких-то внутренних установок. Когда читаешь о чем-то в (филологической) юности и затем возвращаешься к тексту 20-25 лет спустя, акценты не то чтоб смещаются. Они другие. В этом, пожалуй, ценность любой классики — безвременная актуальность.

Вот да