Да, вот это интересный поворот. У Эммануэля было немало связей с Россией и коммунизмом. Его женой была Любовь Красина, младшая дочь Леонида Красина, большевистского террористам и наркома Внешней торговли СССР. Любовь Красина родилась в Италии, потом жила с отцом в Германии, Франции и Англии (в Лондоне, когда отец был полпредом, она ходила в частную школу). Любовь и Эммануэль поженились в 1947 году.

В 1957 году, спустя 10 лет, де ла Вижери был награжден Международной Ленинской премией - за его работу во Всемирном совете мира (основанном Коминформом в 1948 году). И это при том, что за год до того Вижери обрушился с критикой на руководство Советского Союза и на Никиту Хрущева лично за жестокое подавление восстания в Будапеште. Хотя несмотря на это де ла Вижери до смерти был умеренным левым - левым голлистом и имел хорошие отношения с де Голлем.

Интересно, что предыдущим мужем Любови Красиной был Гастон Бержери, французский политик и дипломат, депутат парламента, который в годы Второй мировой войны стал Вишистом. Например, он недолгое время был послом Вишистской Франции в СССР, а затем послом в Турции. После войны, когда он вернулся во Францию, Бержери был подвергнут остракизму и, фактически, получил запрет на свою профессию - адвокатом он больше работать не смог. В 1951 году Бержери основал Ассоциацию по защите памяти о Маршале Петене.

Это, кстати, не единственные связи де ла Вижери с Россией. Он и его жена были большими друзьями Светланы Алиллуевой, дочки Иосифа Сталина. Они познакомились еще в конце 1950-х в Москве - Вижери тогда писал книгу о Сталине (она вышла в 1963 году) и его жена помогла ему познакомиться с дочерью советского вождя. Позднее, в 1967 году, когда Светлана сбежала в СССР, она нелегально остановилась во Франции и запросила о встречи с де ла Вижери и его женой в Швейцарии. Встреча состоялась в кантоне Фрибур, разрешение на въезд было дано Аллилуевой по просьбе де ла Вижери. На встречу она приехала под охраной швейцарских и американских разведчиков. Обстоятельства встречи известны, есть даже фотографии, однако что они обсуждали на встрече остается невыясненным.

Еще одним другом семьи де ла Вижери была певица Джоан Баез. После смерти Эммануэля де ла Вижери в 1969 году, Баез написала песню посвященную Любови Красиной "Luba the Baroness". Сама же Люба благополучно прожила еще много лет и умерла в 1991 году во Франции.

P.S. Во всем этом захватывающем переплетении человеческих судеб есть еще и довольно таинственное место - поместье Ла Фазендри в лесу Сен-Жермен. Когда читаешь о Франции 1920-1930-х годов, особенно в контексте русских связей, неизбежно натыкаешься на упоминание об этом месте. Иногда в полумаргинальных источниках, иногда нет. О нем пишет большой ценитель конспирологических теорий Дмитрий Галковский: "В пригороде Парижа функционировал закрытый масонский клуб, находящийся в Ла Фазендри. Праздничная деятельность подобных заведений показана в фильме Кубрика «Широко закрытыми глазами» - конечно с кинематографическими преувеличениями. Ла Фазендри использовался как дом свиданий и клуб знакомств для левой интеллигенции."

Если бы писал только он, то можно было бы пожать плечами и не обращать внимания. Но оно упоминается и в воспоминаниях Николая Васильевича Вырубова - потомка русских аристократов Вырубовых, кавалера Креста Освобождения и одного из 11 русских эмигрантов, вступивших в движение де Голля. Вырубов умер в 2009 году, а до того иногда упоминал Фезандри как место, где встречались левые и правые, советские и русские, место раутов и встреч.

Там бывал Владимир Маяковский - и именно там он познакомился с Татьяной Яковлевой. Там бывала Мари Клод Вожель (после свадьбы - Мари Клод Вэйян-Кутюрье) - участница Сопротивления, коммунистка и известная фотожурналистка, чья мать была первым редактором глянцевого журнала Vogue. Там бывал Андре Жид - как раз там, ему посоветовали съездить в СССР. В Фезандри приезжал Эренбург, Арагон и Барбюс.

Постоянным гостем был и Вилли Мюнценберг - немецкий медиа-магнат и спонсор Ленина, создатель и руководитель Межрабпома. С 1915 года он был одним из ближайших соратников Ленина и не ехал в знаменитом пломбированном вагоне лишь по той причине, что был гражданином Германии. Мюнценберг был одним из очень важных членов Коминтерна, причем он подчинялся не Коминтерну, а прямо Кремлю. Мюнценберг немало работал с ВОКСом, привлекая иностранных интеллектуалов в СССР и неплохо зарабатывал, публикуя фотографии и брошюры об СССР (причем, фактически выходило так, что Межрабпом принадлежал Мюнценбергу, а не наоборот). Мюнценберг давал деньги огромному количеству западных интеллектуалов - от Хемингуэя и Ромена Роллана до Стефана Цвейга и Луи Арагона -, вовлекая их в работу советской пропаганды и устраивая их поездки в Советской Союз. О том, что одним из важнейших союзников Ленина был немецкий миллионер у нас сейчас обычно вспоминать не любят.

Там бывал Михаил Кольцов, Саломея Андроникова, помощник Мюнценберга советский разведчик Отто Кац и многие другие.

И, конечно, одной из гостий этой усадьбы была дочь Леонида Красина - Любовь Леонидовна Красина. Там она и познакомилась со своим первым мужем Гастоном Бержери.

Вот он - барон, антисемит, коммунист, борец с нацистами и просто хороший человек по имени Эммануэль

А вот он со своей женой Любовью Красиной и дочкой советского диктатора Аллилуевой

Восхитительный текст Михаила Трофименкова - глава из его книги о "красном" Голливуде - коммунистах-сценаристах и режиссерах

Несколько отрывков:

"Дороти Паркер, поймав, наконец, свою удачу в Голливуде (за 15 лет ее заработки составят 500 000 $), немного обезумела. За одну только неделю 1934 года она заказала в Нью-Йорке белье ручной работы от Emmy Maloof (628,45 $), в Лондоне — духи от Cyclax (80,03$), шляпку от Bullocks Wilshirs (86,36 $), и еще кружева, и еще шляпки, и еще, и еще, и еще. Ничего не только страшного, но даже экстравагантного в этом нет. Смущает одно:

Я — коммунистка (Паркер, 1934)."

***

"Я чувствовал, что могу быть одновременно богатым и святым. Могу писать сценарии, делать уйму денег, а еще быть коммунистом (Уолтер Бернстайн).

Магнатам было важно лишь то, как сценаристы — хоть «красные», хоть какие — делают свое дело, а делали они его хорошо и получали по заслугам. Самый дорогой сценарист Трамбо стоил 4000 $ в неделю, а средний гонорар за сценарий составлял 75000 $."

***

"Насколько оживленнее, увлекательнее выглядели партийные собрания и теоретические курсы в антикоммунистическом кино холодной войны. Например, в фильме Роберта Спрингстина «Красная угроза» (1949).

Ведет занятия в каком-то ангаре комиссарша, явно помешанная. Простак-рабочий — партийный новобранец — просит развеять его недоумение: он не понимает, как совместима диктатура пролетариата с «народной демократией». Комиссарша впадает в истерику в жанре «мы всех вас будем жечь, вешать, стрелять, будет вам демократия». Накричавшись, подает знак дежурящим у входа головорезам. Вытащив любознательного товарища наружу, они в каком-то тупичке забивают его насмерть.

По формальным признакам «Красная угроза» и подобные ей фильмы — чистой воды нуар. Гангстеры, не переодевшись, не сменив интонацию, мимику, жестикуляцию, просто перешли из уголовных нуаров в идеологические. Разве что теперь они называли друг друга «товарищами». А так, занимались тем же, что и прежде. Убивали полицейских, осведомителей и отступников. Подкладывали честным и наивным парням развратных девиц, лишавших их воли и разума. Гнались через всю Америку за порвавшей с партией парой любовников. При появлении агентов с ордерами на арест, впадали в ступор или сходили с ума.

Это даже не пропаганда: пропаганда должна хоть чуть-чуть, но соотноситься с реальностью. В конце концов, ничего не стоит подправить реальность."

http://seance.ru/blog/red_hollywood/

О неожиданных связях Байкала и Венгрии, а также о национальном чувстве

Самый великий венгерский поэт - Шандор Петёфи (на самом деле он был сербом по имени Александр Петрович, но это уже не так важно). Петёфи был яростным венгерским патриотом, участником революционного движения и поэтом-романтиком, воспевавшим Венгрию в стихах. Во время венгерской революции 1848 года он сразу же включился в события и вместе с Кошутом был, фактически, одним из лидеров и символов восстания. Он читал яростные анти-габсбургские стихи, призывал к созданию свободной от пережитков феодализма Венгрии и воспевал простое венгерское крестьянство.

Петёфи не смог избраться в Национальное собрание Венгрии и решил, что раз политическая карьера не удалось, то ему следует пойти в армию - сражаться против австрийских и русских войск, собиравшихся уничтожить венгерскую революцию. января 1849 Петёфи — адъютант талантливого военачальника, польского эмигранта Юзефа Закариаша Бема, командовавшего венгерскими революционными войсками в Трансильвании (Петёфи участвовал в боях с австрийскими войсками, румынскими и саксонскими повстанцами, выступившими против венгерской революции под влиянием Габсбургов, и русскими интервентами).

Долгое время официально считалось, что Петёфи погиб в ходе битвы при Шегешваре в Трансильвании 31 июля 1849 года в стычке с казаками царской армии Паскевича. Общепринятое мнение о смерти Петёфи в сражении основывается на записи в дневнике русского полевого врача. Однако все оказалось не так уж и просто.

Дальше я процитирую Википедию

"В 1983 году закарпатский литературовед Василий Васильевич Пагиря наткнулся на вырезку из газеты «Мадьярорсаг» (венг. Magyarország) со статьей Чика Йожефа Мадьяра «Отрабатывается версия о пребывании Шандора Петёфи в сибирском плену», сообщающая об обнаружении в Забайкалье венгерским военнопленным Ференцем Швигелем, попавшим в русский плен в Первую мировую войну, могильного креста с надписью «Александр Степанович Петрович, венгерский майор и поэт, умер в Иллсунске (Элысун правильно) — Азия — в 1856 году, май месяц». Статья приводила даже фотографию креста и текст последнего стихотворения Шандора Петёфи с автографом, датированного 1853 годом. В 1984 году В. В. Пагиря опубликовал в иркутском журнале «Сибирь» статью «Правда или легенда о Шандоре Петёфи?», вызвавшую интерес бурятских краеведов и венгерских исследователей наследия Петёфи.

В 1987 году в село Баргузин (Бурятская АССР), что на берегу Байкала, отправилась первая венгерская экспедиция в составе кинодокументалистов Андраша Балайти и Ласло Сирти. Через год литературовед Эдит Кери обратилась за финансированием раскопок возможной могилы Шандора Петёфи на Баргузинском кладбище к известным и преуспевающим лицам венгерского происхождения, но поддержать её начинание согласился только владелец фирмы «Мегаморв» Ференц Морваи, выделивший при поддержке венгерского правительства 7 млн форинтов на снаряжение новой экспедиции в Баргузине. В 1989 году в Забайкалье прибыла антропологическая экспедиция в составе венгерских, советских и американских специалистов, снаряжённая возглавляемой Морваи национальной комиссией «Петёфи». Обнаружив останки, которые, по мнению её участников, могли принадлежать венгерскому поэту, комиссия отправила их в Москву, откуда их предполагалось перевезти в Будапешт для перезахоронения.

Однако Совет Министров СССР предложил вначале образовать независимую авторитетную международную комиссию для проверки принадлежности обнаруженных останков Шандору Петёфи. Московская экспертиза поставила под сомнение правильность выводов комиссии Морваи, поскольку останки уже не подлежали идентификации, а скелет, скорее всего, был женским. Наконец, к кампании присоединились венгерские политические деятели, добившиеся передачи контейнера с прахом комиссии, направившей его в Нью-Йорк. Там останки были изучены американской комиссией, в которую были привлечены представители 15 научно-исследовательских институтов, а также специалистами из Швейцарии и Японии.

В 2007 году было подтверждено заключение российских экспертов, согласно которому найденные останки принадлежали женщине европеоидного типа. Однако в начале апреля 2015 года Ференц Морваи заявил, что по данным анализа Института судебной экспертизы Китая, проведённым в феврале 2015 года, найденные останки с высокой вероятностью принадлежат именно Петёфи, и он намерен организовать торжественную церемонию их перезахоронения"

Петёфи был в 2015 году перезахоронен в Будапеште. История смутная и не все до сих пор уверены в том, что это действительно Петёфи.

Шандор Петёфи

Или Будапешт, кстати. По степени обшарпанности похоже. И тоже имперская столица, утратившая лоск и ориентиры.

Но вот в Вене один небоскреб - и он там ни к селу, ни к городу. А в Будапеште и вовсе нет. Так что не нужны!

У Сенникова странный спор на тему того, нужны ли в Петербурге небоскребы - он пишет, что Мюнхену и Флоренции они не нудны, а ему отвечают, что Петербург это не Мюнхен и не Флоренция, а Лондон (поэтому нужны).
И у меня опять включается внутренний чувак, говорящий с телевизором - ну какой Лондон, какая Флоренция, ну Вена же.

Вот сейчас Парижу обидно было!

Или Будапешт, конечно. Но точно не Лондон, Лондон это Москва, а Париж-Мадрид-Лиссабон - это такие Петербурги без Ильича и советской власти.

Все так

Юристов стукнули по голове первыми, но при этом им повезло чуть больше других. Во-первых, юриспруденцию не изучают в школах, это предмет сугубо профессионального знания. Во-вторых, СССР существовал не в вакууме, а, значит, как-то пришлось соответствовать общеевропейским нормам, сперва в международных спорах, затем, уже при Сталине, чтобы не выглядеть совсем дикарями, как в ленинские времена (тут заслуги Сталина нет, жизнь бы кого угодно заставила). Особо громкие процессы над вредителями и врагами были публичными, на них сидели различные стефаны цвейги и конспектировали, всё должно было выглядеть пристойно. У историков таких спасительных обстоятельств не было, и по ним тюкнуло заметно больнее.

Юстицию уничтожали Стучка и Курский, историю препарировал замнаркомпроса Покровский. Да-да, историю преподают в школах, поэтому здесь подтянулся наркомат просвещения. Те, кто интересуется темой, знают волшебные цитаты Покровского: «История – это политика, опрокинутая в прошлое», «Спасая старые архивные документы, вы сохраняете то оружие, при помощи которого рабочий класс вел, ведет и будет вести борьбу со своим классовым противником», «Можем ли мы восстановить действительную историю Римской империи ранних веков? ... Это все равно, что на основании какого-нибудь памфлета, написанного белогвардейцем и «исправленного» черносотенцем восстанавливать историю Советской России».

В 1919 году историю в школах вообще отменили. Такого предмета просто не стало. Только в 1932 формально ввели обратно, новые дети начали подрастать. По факту преподавать стали где-то между 1934 и 1936 — но что преподавать? Вот именно, борьбу классов. Главным историческим событием был объявлен октябрь 1917 года, вся предшествующая история человечества — это бесконечная череда восстаний против угнетателей, которая, всё совершенствуясь и совершенствуясь, привела, наконец, к единственно верному результату.

Схема с годами смягчалась, но даже мои ровесники, не говоря уже о тех, кто старше, учили в школе не историю, а вот эту вот схему.

А поколение победителей нацизма вообще никакую историю не учило, у них её в детстве тупо не было.

Но ладно школа, а что же академическая наука, она сопротивлялась?
Не в пример юристам — о, да.

Итогом стало «Академическое дело». Всех сопротивлявшихся умников (угадайте?) — кого сразу убили, кого посадили на 10 лет. Люди не хотели профанировать знание и пускать в свои ряды мудаков и клоунов. Людей стёрли в порошок и заменили клоунами и мудаками.

Уровень выпускника провинциального истфака конца 80-х: «Вот у земледельческих народов на крыше конёк, они пахали на лошадях. А у лесных народов на крыше лосиные рога. Бытие определяет сознание, как Маркс говорил. А потом началась классовая борьба".

Сегодняшнее общество совершенно не способно обсуждать постсоветскую историю, хотя это сейчас одна из самых актуальных тем (возьмите, хотя бы, претензии бывших республик к нынешней РФ или вопрос октября 1993). Хуже того. Спросите среднего выпускника уже даже сегодняшнего истфака, что такое история, зачем она нужна, и зачем он лично как историк нужен. В 99% услышите мычание.

— Почему такое количество народу с нашего истфака оказалось в ФСБ? — как-то спросил я в компании. И друг-юрист, на 10 лет старше меня, рассмеялся:
— Так там всю дорогу кого готовили-то?
— Кого?
— ПОЛИТРУКОВ.

Наше общество — это найденный на автозаправке человек с пропавшей памятью. Ему её отбили, и он об этом забыл.

Дальше про лингвистов расскажу.

Самая мерзкая часть Французской революции - это Сентябрьские убийства. Чтобы понять насколько все это было отвратительно, достаточно вспомнить как была убита мадам де Ламбаль - савойская принцесса и фаворитка Марии-Антуанетты.

"Затем на сцену выступил некий Шарла, до революции помогавший парикмахеру, а теперь ставший барабанщиком милицейского батальона. Находясь уже в изрядном подпитии, он решил сорвать концом своей сабли чепец с головы принцессы и задел лезвием ее лоб немного повыше глаза, отчего кровь брызнула ручьем, а роскошные белокурые волосы несчастной рассыпались по плечам. Убийцы схватили принцессу под руки и поволокли ее через горы валяющихся на улице трупов. Мадам Ламбаль уже не могла сохранять равновесие и только прикладывала неимоверные усилия, чтобы не упасть. Единственное, что ее заботило, – как бы ее поза не сделалась непристойной, отчего она постоянно сжимала ноги.

В этот момент из толпы вышел молодой человек, прилично одетый, вид которого совершенно не гармонировал с озверевшей пьяной толпой. Видя, что принцесса уже практически обнажена и старается, несмотря на это, хоть как-нибудь прикрыться руками, он закричал в полном негодовании: «Что вы делаете? Вспомните, что у вас есть жены и матери! А если бы это были они?». Немедленно толпа бросилась на неизвестного защитника обреченной принцессы, и через минуту он был убит: десятки копий одновременно вонзились в него, а потом на безжизненное тело накинулись и растерзали в клочья.

В узком переулке между улицей Сент-Антуан и тюрьмой Форс слуги принцессы не выдержали столь жуткого зрелища и принялись в отчаянии кричать: «Помогите!». На них немедленно набросились убийцы, и двое нашли свою смерть тут же; остальным удалось бежать.

Шарла, подхватив полено, ударил им по голове мадам Ламбаль, и она, потеряв сознание, упала на гору трупов. Мясник Гризон отсек ей голову своим мясным косарем, а далее началось многочасовое издевательство над трупом. Два часа чернь наслаждалась видом обезглавленного тела, из которого лилась кровь. К нему приставили двух людей, которые занимались тем, что обмывали его и просили окружающих обратить внимание на то, какое это тело белое и нежное. Современники говорят, что в это время они видели настолько возмутительные по распутству сцены, описать которые у них не поднимается рука.

Так, Мерсье свидетельствует, что над трупом мадам Ламбаль было совершено все самое зверское и отвратительное, что только способен придумать обезумевший садист. У нее отрезали груди и разрезали живот, откуда вытащили все внутренности. Один из убийц, обмотавшись кишками, вытащил сердце несчастной жертвы и начал рвать его зубами. В результате тело было разрезано на куски, причем все части бандиты поделили между собой, а один из них, которому достались половые органы, ради шутки устроил себе из них подобие усов.

Бертран де Мольвиль утверждал, что одну ногу принцессы, оторванную от туловища, зарядили в пушку и дали залп. До этого он видел, по его словам, как 3 сентября 1792 года из тюрьмы Форс вывели невысокую женщину в белом платье, которую толпа палачей, вооруженная самым разным оружием, беспощадно била. Он был свидетелем убийства этой женщины, видел, как ей отрубили голову, как затем убийцы потащили по парижским улицам кровавые клочья мяса. Кто бы мог подумать, что всего несколько часов назад эти жуткие части тела были прекрасной белокурой принцессой.

Описание этой жуткой сцены в одном из писем графа де Ферсана от 19 сентября 1792 года не слишком отличается от предыдущего: «Перо не в силах описать подробности казни мадам де Ламбаль. Ее терзали самым жутким образом в течение восьми часов. Вырвав ей грудь и зубы, ее около двух часов приводили в сознание, оказывая ей всяческую помощь, и все это для того, чтобы она могла «лучше почувствовать смерть».

Это все позднейшие фантазии на тему смерти де Ламбаль; на самом деле, очевидно, что все было гораздо грязнее, кроваве и отвратительнее.

Венгерский плакат межвоенного периода, в котором они грустят об утерянных территориях. Венгрия в цепях, а куски страны разобрали ушлые румыны, словаки, югославы и австрийцы.

"Справедливость для Венгрии!" - требует автор плаката.

Мальчик-патриот рисует в школе "правильную" карту Венгрии - с Трансильванией, Словакией, севером Сербии и Хорватии