Губернаторский «креатив» & Контуры Аракчеевщины
Дисциплинарная власть, как режим осуществления политических и управленческих функций, основывается не только и не столько на принципах, законах и морали, сколько на воле к власти в чистом виде и недопущении того, что не разрешено. Того, что не разрешено – становится все больше.
В рамках этой логики губернаторы для поддержания стабильности и управляемости получили много полномочий, но это вряд ли будет вызывать социальный оптимизм. Полномочия губернаторов реально выросли, сейчас это не в классическом виде перекладывание ответственности с центра на регионы. Показательны тут резкие замены двух мэров городов на этой неделе (Ульяновск, Махачкала), в связи с недовольством со стороны руководителя региона. Важно, что этих мэров сняли, по сути, одним щелчком руки глав регионов, а еще пару месяцев назад вероятность таких отставок оценивалась невысоко.
Однако основной ресурс власти в этих условиях не идеология и не образы будущего, а текущая лояльность населения и полная подконтрольность. А это означает: специфических и ограничивающих решений со стороны не только федерального центра, но и глав регионов будет больше в ближайшее время и они, чаще всего, будут носить дисциплинарно-ограничивающий характер.
Заксобрание Санкт-Петербурга собирается запретить выступления музыкантов на улицах города без специального разрешения. То есть, например, хочет молодежь поиграть на гитаре и попеть песни В. Цоя на Невском проспекте, а для этого нужно спросить высочайшего дозволения у губернатора А. Беглова.
Губернатор Курганской области В. Шумков критикует молодежь за увлечения западными танцами и музыкой, а депутаты Госдумы «велят» смотреть молодежи советские фильмы. У Шумкова с его бедной Курганской областью слабый ресурс для управления и его различные, громкие и позерские заявления, во многом, призваны компенсировать этот структурный недостаток.
Некоторое время назад глава Коми В. Уйба заявил недовольным, что «он для них Путин», то есть жаловаться на социально-экономические проблемы на федеральный уровень не нужно. А сейчас депутаты заксобрания республики на очередном заседании отказываются выслушать депутата Госдумы, избранного от Коми с помощью выключенного микрофона и многочисленных хлопаний оппонентов от правящей партии. Этот депутат Госдумы О. Михайлов давний оппонент Уйбы, а их перепалки с использованием грубых слов уже неоднократно потешали политизированную часть социума. Сейчас губернаторы будут «глушить» таких псевдо-народных трибунов, выражающих, на самом деле, интересы контрэлитных группировок в регионах. На это у руководителей регионов также есть добро и полномочия в виде силовых органов.
Губернаторам, по сути, дали понять: делайте что хотите, принимайте любые решения – главное чтобы все было спокойно и стабильно. В этом плане губернаторского «креатива» (точнее – самодурства), направленного на превращение социальной жизни регионов в полуказарму и полумонастырь будет все больше, но главный удар придется не по населению, которое и так уже давно послушно и дисциплинировано. Главный удар придется по контрэлитам, которым не позволено ныне «мутить воду». Обеспечить этот режим крайне сложно, но это проблемы губернаторов, которую им предстоит решить.
Следующим шагом, вполне возможно, будет аракчеевщина в чистом виде. Этому государственному деятелю XIX в. приписывают следующую фразу, которая, безусловно, понравится и губернаторам нынешней формации. «Жаловаться на меня можно только Богу и Царю. Бог – высоко, Царь – далеко: жалобы принимаю Я». Народ к ней уже привыкает, а вот элиты не готовы, и это «приучение» приведет к каскаду элитных конфликтов, тем более, что ресурсная доля пирога существенно сокращается.
Дисциплинарная власть, как режим осуществления политических и управленческих функций, основывается не только и не столько на принципах, законах и морали, сколько на воле к власти в чистом виде и недопущении того, что не разрешено. Того, что не разрешено – становится все больше.
В рамках этой логики губернаторы для поддержания стабильности и управляемости получили много полномочий, но это вряд ли будет вызывать социальный оптимизм. Полномочия губернаторов реально выросли, сейчас это не в классическом виде перекладывание ответственности с центра на регионы. Показательны тут резкие замены двух мэров городов на этой неделе (Ульяновск, Махачкала), в связи с недовольством со стороны руководителя региона. Важно, что этих мэров сняли, по сути, одним щелчком руки глав регионов, а еще пару месяцев назад вероятность таких отставок оценивалась невысоко.
Однако основной ресурс власти в этих условиях не идеология и не образы будущего, а текущая лояльность населения и полная подконтрольность. А это означает: специфических и ограничивающих решений со стороны не только федерального центра, но и глав регионов будет больше в ближайшее время и они, чаще всего, будут носить дисциплинарно-ограничивающий характер.
Заксобрание Санкт-Петербурга собирается запретить выступления музыкантов на улицах города без специального разрешения. То есть, например, хочет молодежь поиграть на гитаре и попеть песни В. Цоя на Невском проспекте, а для этого нужно спросить высочайшего дозволения у губернатора А. Беглова.
Губернатор Курганской области В. Шумков критикует молодежь за увлечения западными танцами и музыкой, а депутаты Госдумы «велят» смотреть молодежи советские фильмы. У Шумкова с его бедной Курганской областью слабый ресурс для управления и его различные, громкие и позерские заявления, во многом, призваны компенсировать этот структурный недостаток.
Некоторое время назад глава Коми В. Уйба заявил недовольным, что «он для них Путин», то есть жаловаться на социально-экономические проблемы на федеральный уровень не нужно. А сейчас депутаты заксобрания республики на очередном заседании отказываются выслушать депутата Госдумы, избранного от Коми с помощью выключенного микрофона и многочисленных хлопаний оппонентов от правящей партии. Этот депутат Госдумы О. Михайлов давний оппонент Уйбы, а их перепалки с использованием грубых слов уже неоднократно потешали политизированную часть социума. Сейчас губернаторы будут «глушить» таких псевдо-народных трибунов, выражающих, на самом деле, интересы контрэлитных группировок в регионах. На это у руководителей регионов также есть добро и полномочия в виде силовых органов.
Губернаторам, по сути, дали понять: делайте что хотите, принимайте любые решения – главное чтобы все было спокойно и стабильно. В этом плане губернаторского «креатива» (точнее – самодурства), направленного на превращение социальной жизни регионов в полуказарму и полумонастырь будет все больше, но главный удар придется не по населению, которое и так уже давно послушно и дисциплинировано. Главный удар придется по контрэлитам, которым не позволено ныне «мутить воду». Обеспечить этот режим крайне сложно, но это проблемы губернаторов, которую им предстоит решить.
Следующим шагом, вполне возможно, будет аракчеевщина в чистом виде. Этому государственному деятелю XIX в. приписывают следующую фразу, которая, безусловно, понравится и губернаторам нынешней формации. «Жаловаться на меня можно только Богу и Царю. Бог – высоко, Царь – далеко: жалобы принимаю Я». Народ к ней уже привыкает, а вот элиты не готовы, и это «приучение» приведет к каскаду элитных конфликтов, тем более, что ресурсная доля пирога существенно сокращается.
Double Bind пропаганды: Ненависть VS Стабилизация
Итак, даже византийская социология признает: рост уровня тревожности продолжается, что означает double bind для пропаганды. С одной стороны, нужно разгонять ненависть к противнику и отчитываться военными успехами, в том числе и разгромленной гражданской инфраструктурой в Украине. С другой стороны, есть отчетливый запрос на стабилизацию, тем более, что скоро Новый год.
Ненависть нужна для эффективности мобилизационных мероприятий и сплочения социума под воздействием угрозы внешнего врага. Усталость и высокий уровень тревоги формируют страхи и апатию. Социум уже насытился ненавистью, а те, кто еще нет – воевать не пойдут: большинство из них являются диванными зрителями происходящего. Найти оптимальную конфигурацию в этом сочетании – практически невозможно.
Кстати, фокус-группы показывают, что наиболее резкие проявления ненависти к оппонентам демонстрируют пенсионеры, для которых внешний враг – это способ канализации негативной энергии и ресентимента за свое бедное существование. Многолетнее смотрение телевизора и впитывания бацилл пропаганды дает о себе знать, формируя соответствующий токсичный фон, распространителями которого в повседневной жизни, нередко оказываются, именно пенсионеры. Конечно же, далеко не все из них и не только они.
В условиях, когда большинство общества тревожится или боится, крайне сложно стабилизировать общественные настроения, поэтому даже настойчивые заявления о том, что новой волны мобилизации не будет со стороны официальных лиц – не успокаивают граждан. Но главное это не призраки мобилизации, которые будоражат социум: главное – это вопрос о продолжительности военных действий и неопределенности по поводу их завершения.
Впрочем, правящий класс лишь очень опосредованно считается с общественными настроениями и склонен полагать, что способен ими управлять. Текущий double bind принципиально не разрешим, но для правящего класса – это не видится как большая проблема. Большинство будет терпеть, а терпение российского народа дает руководству важнейший ресурс в виде возможности продолжения боевых действий сколько угодно долго.
Итак, даже византийская социология признает: рост уровня тревожности продолжается, что означает double bind для пропаганды. С одной стороны, нужно разгонять ненависть к противнику и отчитываться военными успехами, в том числе и разгромленной гражданской инфраструктурой в Украине. С другой стороны, есть отчетливый запрос на стабилизацию, тем более, что скоро Новый год.
Ненависть нужна для эффективности мобилизационных мероприятий и сплочения социума под воздействием угрозы внешнего врага. Усталость и высокий уровень тревоги формируют страхи и апатию. Социум уже насытился ненавистью, а те, кто еще нет – воевать не пойдут: большинство из них являются диванными зрителями происходящего. Найти оптимальную конфигурацию в этом сочетании – практически невозможно.
Кстати, фокус-группы показывают, что наиболее резкие проявления ненависти к оппонентам демонстрируют пенсионеры, для которых внешний враг – это способ канализации негативной энергии и ресентимента за свое бедное существование. Многолетнее смотрение телевизора и впитывания бацилл пропаганды дает о себе знать, формируя соответствующий токсичный фон, распространителями которого в повседневной жизни, нередко оказываются, именно пенсионеры. Конечно же, далеко не все из них и не только они.
В условиях, когда большинство общества тревожится или боится, крайне сложно стабилизировать общественные настроения, поэтому даже настойчивые заявления о том, что новой волны мобилизации не будет со стороны официальных лиц – не успокаивают граждан. Но главное это не призраки мобилизации, которые будоражат социум: главное – это вопрос о продолжительности военных действий и неопределенности по поводу их завершения.
Впрочем, правящий класс лишь очень опосредованно считается с общественными настроениями и склонен полагать, что способен ими управлять. Текущий double bind принципиально не разрешим, но для правящего класса – это не видится как большая проблема. Большинство будет терпеть, а терпение российского народа дает руководству важнейший ресурс в виде возможности продолжения боевых действий сколько угодно долго.
Пенсионерский хейт & Геронтократическое большинство
Социологический факт: российские пенсионеры настроены более враждебно по отношению к Украине и Западу, чем все остальные возрастные страты. Это было задолго до СВО, а сейчас проявляется еще более отчетливо: понятно, что оказывает свой эффект многолетний просмотр телевизора и впитывания токсичной пропаганды, но не только.
Пенсионеры, в своей основе, живут скромно или даже бедно, а некоторые нищенствуют и для них Внешний Враг – это способ канализации негатива от накопленного за много лет и загнанного глубоко в бессознательное недовольства и ресентимента.
У молодежи меньше озлобленности и негатива хотя бы потому что больше надежд на изменение своей личной жизни, а также потому, что они не успели познать всех радостей (в кавычках и без) российской жизни. То есть эффект накопления негатива для молодежи и людей среднего возраста, в силу возрастных факторов, менее рельефный.
Казалось бы, в возрасте приходит осознание стремления избежать насилия (как у Л. Толстого), мудрость и любви к жизни, которое проповедуют мировые религии, но нет: в российском социуме многие пенсионеры (далеко не все) настроены иначе: нередко враждебно, нетерпимо («мочить», «давить», «разбомбить» и далее по списку глаголов, обозначающих прямое насилие очень часто можно слышать на фокус-группах).
Несменяемая власть становится, рано или поздно, геронтократией. А нынешняя власть еще и опирается на геронтократическое большинство: 41 млн чел. российских пенсионеров – это самая большая возрастная прослойка в российском социуме. Она собственно и создает фон поддержки и одобрения власти.
И именно пенсионеры, нередко, поддерживают больше всего ретротопию российского общества, которое означает не развитие, прогресс и модернизацию, а движение назад и медленное угасание пассионарности. У пенсионеров, в силу понятных причин, образ будущего вызывает меньше беспокойства, и они его подменяют ностальгией по прошлому.
Нормализация этого движения назад, которое де-факто культивируется из-за невозможности двигаться вперед, идет в том числе и с помощью пенсионеров, многие из которых искренне уверены, что смотреть молодежи нужно именно советские фильмы, а не сидеть «в этих всяких интернетах».
Социологический факт: российские пенсионеры настроены более враждебно по отношению к Украине и Западу, чем все остальные возрастные страты. Это было задолго до СВО, а сейчас проявляется еще более отчетливо: понятно, что оказывает свой эффект многолетний просмотр телевизора и впитывания токсичной пропаганды, но не только.
Пенсионеры, в своей основе, живут скромно или даже бедно, а некоторые нищенствуют и для них Внешний Враг – это способ канализации негатива от накопленного за много лет и загнанного глубоко в бессознательное недовольства и ресентимента.
У молодежи меньше озлобленности и негатива хотя бы потому что больше надежд на изменение своей личной жизни, а также потому, что они не успели познать всех радостей (в кавычках и без) российской жизни. То есть эффект накопления негатива для молодежи и людей среднего возраста, в силу возрастных факторов, менее рельефный.
Казалось бы, в возрасте приходит осознание стремления избежать насилия (как у Л. Толстого), мудрость и любви к жизни, которое проповедуют мировые религии, но нет: в российском социуме многие пенсионеры (далеко не все) настроены иначе: нередко враждебно, нетерпимо («мочить», «давить», «разбомбить» и далее по списку глаголов, обозначающих прямое насилие очень часто можно слышать на фокус-группах).
Несменяемая власть становится, рано или поздно, геронтократией. А нынешняя власть еще и опирается на геронтократическое большинство: 41 млн чел. российских пенсионеров – это самая большая возрастная прослойка в российском социуме. Она собственно и создает фон поддержки и одобрения власти.
И именно пенсионеры, нередко, поддерживают больше всего ретротопию российского общества, которое означает не развитие, прогресс и модернизацию, а движение назад и медленное угасание пассионарности. У пенсионеров, в силу понятных причин, образ будущего вызывает меньше беспокойства, и они его подменяют ностальгией по прошлому.
Нормализация этого движения назад, которое де-факто культивируется из-за невозможности двигаться вперед, идет в том числе и с помощью пенсионеров, многие из которых искренне уверены, что смотреть молодежи нужно именно советские фильмы, а не сидеть «в этих всяких интернетах».
«Сбежавшие»: юридически & крепостнически
Заявление сенатора А. Клишаса о том, что власти России могут разработать меры, которые «сделают нахождение за границей менее комфортным» для россиян, уехавших из страны с началом частичной мобилизации – это тестирование общественного мнения.
Один из главных юристов страны Клишас заявил, что многие россияне «сбежали, но продолжают работать в российских компаниях дистанционно» и отметил, что власти могут это пресечь. Эта формулировка показывает, что правящий класс рассматривает граждан страны не просто как податное сословие, а чуть ли не как крепостных. Граждане имеют право уезжать из страны и возвращаться в нее тогда, когда захотят, а «сбежавшие» – нет.
На фоне ожидания новых волн призыва в социуме – это заявление только усилит беспокойство и позиции тех, кто считает, что новые волны мобилизации неминуемы.
В Белоруссии именно через работу с руководством предприятий в 2020-2021 гг. удалось обуздать протестную волну. По этому пути могут пойти и в рамках борьбы с т.н. уклонистами и уехавшими из страны россиянами, которых предварительно начнут стигматизировать и критиковать в масс-медиа (вплоть до «предателей» и «людей второго сорта», которых «нужно лишить гражданства»).
Иными словами, российские власти, действительно, могут достаточно быстро, что на уровне закона, что на уровне дисциплинарной практики, дать всем предприятиям указания прекратить работу с уехавшими из страны гражданами в период мобилизации. Только это будет работать на рост серой зоны, в которой жесткость законов смягчается необязательностью их исполнения. Сейчас эта серая зона в экономике стремительно растет и имеет дальнейшие перспективы, особенно если заявления похожие на тезисы Клишаса будут транслироваться и дальше.
. Все это показывает, что власти обеспокоены оттоком из страны трудоспособных мужчин и признают это реальной проблемой. Впрочем, сейчас необходимости для таких жестких мер борьбы «с беглыми» нет, тем более, что для экономики страны эти меры будут стоит очень дорого, да и рейтинги власти вряд ли увеличат. Тем не менее, вектор очевиден и в будущем жесткие меры не исключены.
Заявление сенатора А. Клишаса о том, что власти России могут разработать меры, которые «сделают нахождение за границей менее комфортным» для россиян, уехавших из страны с началом частичной мобилизации – это тестирование общественного мнения.
Один из главных юристов страны Клишас заявил, что многие россияне «сбежали, но продолжают работать в российских компаниях дистанционно» и отметил, что власти могут это пресечь. Эта формулировка показывает, что правящий класс рассматривает граждан страны не просто как податное сословие, а чуть ли не как крепостных. Граждане имеют право уезжать из страны и возвращаться в нее тогда, когда захотят, а «сбежавшие» – нет.
На фоне ожидания новых волн призыва в социуме – это заявление только усилит беспокойство и позиции тех, кто считает, что новые волны мобилизации неминуемы.
В Белоруссии именно через работу с руководством предприятий в 2020-2021 гг. удалось обуздать протестную волну. По этому пути могут пойти и в рамках борьбы с т.н. уклонистами и уехавшими из страны россиянами, которых предварительно начнут стигматизировать и критиковать в масс-медиа (вплоть до «предателей» и «людей второго сорта», которых «нужно лишить гражданства»).
Иными словами, российские власти, действительно, могут достаточно быстро, что на уровне закона, что на уровне дисциплинарной практики, дать всем предприятиям указания прекратить работу с уехавшими из страны гражданами в период мобилизации. Только это будет работать на рост серой зоны, в которой жесткость законов смягчается необязательностью их исполнения. Сейчас эта серая зона в экономике стремительно растет и имеет дальнейшие перспективы, особенно если заявления похожие на тезисы Клишаса будут транслироваться и дальше.
. Все это показывает, что власти обеспокоены оттоком из страны трудоспособных мужчин и признают это реальной проблемой. Впрочем, сейчас необходимости для таких жестких мер борьбы «с беглыми» нет, тем более, что для экономики страны эти меры будут стоит очень дорого, да и рейтинги власти вряд ли увеличат. Тем не менее, вектор очевиден и в будущем жесткие меры не исключены.
Прекратившийся в Латвии «Дождь» (иноагент) – это не тренд, а отдельный, хотя и симптоматичный, для этой страны случай. Ландшафт оппозиционных и критичных (не стоит их отождествлять) масс-медиа в странах Евросоюза не только сохранится, но и будет развиваться.
Это именно ландшафт, в котором есть место и вдумчивым аналитическим проектам типа иноагента «Радио Свободы», Bild на русском, так и некачественной пропаганде, которую ведут на деньги оппонентов правящего режима, в том числе и с целью освоения средств посредством ботоводческих отчетов и откровенного мошенничества. В этом они мало отличаются от российских пропагандистов и только позорят, тем самым, своих заказчиков.
Тем не менее, обширный медийный ландшафт будет развиваться. Во многом он нужен для самих русскоязычных выходцев из России в странах Евросоюза, которых по самым скромным подсчетам, 5-6 млн. чел., а, возможно, и гораздо больше.
После Второй мировой войны и установления железного занавеса в западных странах расцвела русистика и изучение Советского Союза. Сейчас такого внимания этой теме нет и приоритетное внимание западных think tank оказывается Китаю, но эффект возрождения внимания к русистике все же есть, по вполне понятным геополитическим причинам. Под это и создаются и масс-медиа, и исследовательские центры, а лучшие гуманитарные умы страны перетекают туда, получая в России статус иноагентов, то есть, по сути, нежелательных персон.
Случай «Дождя» – это, во многом реакция на рост антироссийских настроений в самой Латвии. Латвия, по менталитету граждан, это все еще, частично, постсоветская страна, с его авторитарным прошлым и соответствующими практиками и восприятием реальности. В угоду своих рейтингов и желания понравится США латышские политики разогнали антироссийскую пропаганду до значительного уровня, а сейчас сами становятся заложниками такой политики и вынуждены реагировать на общественные настроения.
Балтийские республики наряду с Польшей активно работают над тем, чтобы все мосты Россией с Европой были сожжены: в этом не только позиция США, для которых обьективно не нужно сближение России и Евросоюза. Большинство в Балтии и Польше полагают, что таким образом им будет лучше, ведь обладая статусом форпоста они получат больше внимания со стороны Вашингтона.
И тут, конечно, позиция руководства этих стран оказывается крайне удобной для высшего начальства в России и пропаганды. Только исторически изоляция/Азиатиация нашей страны не отвечает ни интересам самой России, ни структурообразующих стран Евросоюза.
P.S.А телеканал найдет себе пристанище в другой стране, где содержание будет стоит дороже, но зато это будет надежнее чем в Латвии.
https://t.me/kremlebezBashennik/31108
Это именно ландшафт, в котором есть место и вдумчивым аналитическим проектам типа иноагента «Радио Свободы», Bild на русском, так и некачественной пропаганде, которую ведут на деньги оппонентов правящего режима, в том числе и с целью освоения средств посредством ботоводческих отчетов и откровенного мошенничества. В этом они мало отличаются от российских пропагандистов и только позорят, тем самым, своих заказчиков.
Тем не менее, обширный медийный ландшафт будет развиваться. Во многом он нужен для самих русскоязычных выходцев из России в странах Евросоюза, которых по самым скромным подсчетам, 5-6 млн. чел., а, возможно, и гораздо больше.
После Второй мировой войны и установления железного занавеса в западных странах расцвела русистика и изучение Советского Союза. Сейчас такого внимания этой теме нет и приоритетное внимание западных think tank оказывается Китаю, но эффект возрождения внимания к русистике все же есть, по вполне понятным геополитическим причинам. Под это и создаются и масс-медиа, и исследовательские центры, а лучшие гуманитарные умы страны перетекают туда, получая в России статус иноагентов, то есть, по сути, нежелательных персон.
Случай «Дождя» – это, во многом реакция на рост антироссийских настроений в самой Латвии. Латвия, по менталитету граждан, это все еще, частично, постсоветская страна, с его авторитарным прошлым и соответствующими практиками и восприятием реальности. В угоду своих рейтингов и желания понравится США латышские политики разогнали антироссийскую пропаганду до значительного уровня, а сейчас сами становятся заложниками такой политики и вынуждены реагировать на общественные настроения.
Балтийские республики наряду с Польшей активно работают над тем, чтобы все мосты Россией с Европой были сожжены: в этом не только позиция США, для которых обьективно не нужно сближение России и Евросоюза. Большинство в Балтии и Польше полагают, что таким образом им будет лучше, ведь обладая статусом форпоста они получат больше внимания со стороны Вашингтона.
И тут, конечно, позиция руководства этих стран оказывается крайне удобной для высшего начальства в России и пропаганды. Только исторически изоляция/Азиатиация нашей страны не отвечает ни интересам самой России, ни структурообразующих стран Евросоюза.
P.S.А телеканал найдет себе пристанище в другой стране, где содержание будет стоит дороже, но зато это будет надежнее чем в Латвии.
https://t.me/kremlebezBashennik/31108
Telegram
Кремлёвский безБашенник
Поднятая сегодня в качестве пропагандистского знамени ситуация с аннулированием властями Латвии лицензии на вещание признанного в РФ иноагентом телеканала "Дождь" - "полюбуйтесь, вот вам подлинное лицо их истинной "демократии" и "свободы слова" - действительно…
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук
О дисфункционализации политической составляющей профессионального спорта в России
В конце апреля – начале мая этого года в политизированном Телеграм-сообществе была серьезная дискуссия о том, нужно ли транслировать по российскому ТВ чемпионат мира по хоккею, на который не допущена сборная Россия. Воинственные патриоты, конечно же, говорили, что нет, не нужно. С тех пор прошло полгода, а дискуссии по поводу показа чемпионата мира по футболу в Катаре не было, хотя футбольной сборной России также не позволили сыграть стыковые матчи, успех в которых, впрочем, мягко говоря, был под большим вопросом.
Общество уже свыкается с выключением России из глобальных потоков, частью которых является международный спорт. Но запроса у общества по данному поводу нет: это делается в угоду политике и геополитике. Чемпионат мира по футболу – высокорейтинговое зрелище, которое позволяет получить хоть какие-то сборы от рекламы, да и народу нужен отдых от СВО, а также отвлечение от опасений по поводу новых волн мобилизации.
Показательно, что политологи принялись изо всех сил комментировать футбольный фестиваль. Помимо нарциссического желания быть в центре внимания, а также завышенного самомнения о своем понимании игры, здесь еще и чувствуется конъюнктура: футбольный Мундиаль кураторы информационной политики не собираются маргинализировать и даже, наоборот, совсем не против, чтобы россияне обсуждали перипетии чемпионата и жили жизнью футбольного форума. И, тем не менее, возвращение международного спорта с участием России на прежние позиции в рамках этого политического режима уже не случится.
Профессиональный спорт выполняет важнейшую функцию в глобальном мире: сублимирует деструктивную энергию и формирует национальную гордость - без всякого оружия, смертей и войн. Но спортивная Россия сейчас, во многом, выключена из этого процесса (про недавние товарищеские матчи российской сборной по футболу со сборными республик Центральной Азии уместно промолчать, ибо это ниже критики). Последние десятилетия российское руководство рассматривало успехи в спорте как важнейшую часть своей идентичности, доказательство величия государства и фактор роста рейтингов. Сочинская Олимпиада 2014 года стала самой яркой точкой этого подхода: дальше начались многочисленные сложности, допинговые скандалы, лишения страны права выступать под своим флагом и т.д.
Так же как отсутствие роста благосостояния у большинства россиян после 2014 года выхолостило общество потребления в стране и стандарты обеспеченной жизни иссыхающего среднего класса, так и сейчас международный спорт как функция укрепления политического режима – атрофирована. Те же футбольные функционеры пытаются что-то делать и всерьез рассматривают переход в Азиатскую федерацию футбола (показательно, что Казахстан играет в УЕФА, а не в Азиатской федерации футбола). Однако, думаю, такой отчаянный шаг, нарушающий социокультурные основы российского спорта, даже если будет предпринят – не даст ожидаемого эффекта.
Многие российские спортсмены в индивидуальных видах спорта, меняющие после начала СВО гражданство и уже выступающие под флагами других государств, прекрасно осознали тренд: на профессиональный спорт прежних денег никто в стране давать не будет. Международный профессиональный спорт как политический проект уже неактуален: у руководства страны, как нам объявляют социологи, рейтинг и так запредельный и без всяких лиг чемпионов и чемпионатов мира.
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук
О дисфункционализации политической составляющей профессионального спорта в России
В конце апреля – начале мая этого года в политизированном Телеграм-сообществе была серьезная дискуссия о том, нужно ли транслировать по российскому ТВ чемпионат мира по хоккею, на который не допущена сборная Россия. Воинственные патриоты, конечно же, говорили, что нет, не нужно. С тех пор прошло полгода, а дискуссии по поводу показа чемпионата мира по футболу в Катаре не было, хотя футбольной сборной России также не позволили сыграть стыковые матчи, успех в которых, впрочем, мягко говоря, был под большим вопросом.
Общество уже свыкается с выключением России из глобальных потоков, частью которых является международный спорт. Но запроса у общества по данному поводу нет: это делается в угоду политике и геополитике. Чемпионат мира по футболу – высокорейтинговое зрелище, которое позволяет получить хоть какие-то сборы от рекламы, да и народу нужен отдых от СВО, а также отвлечение от опасений по поводу новых волн мобилизации.
Показательно, что политологи принялись изо всех сил комментировать футбольный фестиваль. Помимо нарциссического желания быть в центре внимания, а также завышенного самомнения о своем понимании игры, здесь еще и чувствуется конъюнктура: футбольный Мундиаль кураторы информационной политики не собираются маргинализировать и даже, наоборот, совсем не против, чтобы россияне обсуждали перипетии чемпионата и жили жизнью футбольного форума. И, тем не менее, возвращение международного спорта с участием России на прежние позиции в рамках этого политического режима уже не случится.
Профессиональный спорт выполняет важнейшую функцию в глобальном мире: сублимирует деструктивную энергию и формирует национальную гордость - без всякого оружия, смертей и войн. Но спортивная Россия сейчас, во многом, выключена из этого процесса (про недавние товарищеские матчи российской сборной по футболу со сборными республик Центральной Азии уместно промолчать, ибо это ниже критики). Последние десятилетия российское руководство рассматривало успехи в спорте как важнейшую часть своей идентичности, доказательство величия государства и фактор роста рейтингов. Сочинская Олимпиада 2014 года стала самой яркой точкой этого подхода: дальше начались многочисленные сложности, допинговые скандалы, лишения страны права выступать под своим флагом и т.д.
Так же как отсутствие роста благосостояния у большинства россиян после 2014 года выхолостило общество потребления в стране и стандарты обеспеченной жизни иссыхающего среднего класса, так и сейчас международный спорт как функция укрепления политического режима – атрофирована. Те же футбольные функционеры пытаются что-то делать и всерьез рассматривают переход в Азиатскую федерацию футбола (показательно, что Казахстан играет в УЕФА, а не в Азиатской федерации футбола). Однако, думаю, такой отчаянный шаг, нарушающий социокультурные основы российского спорта, даже если будет предпринят – не даст ожидаемого эффекта.
Многие российские спортсмены в индивидуальных видах спорта, меняющие после начала СВО гражданство и уже выступающие под флагами других государств, прекрасно осознали тренд: на профессиональный спорт прежних денег никто в стране давать не будет. Международный профессиональный спорт как политический проект уже неактуален: у руководства страны, как нам объявляют социологи, рейтинг и так запредельный и без всяких лиг чемпионов и чемпионатов мира.
Дисциплинарная власть: Цензоры & Доносы
Начало действия закона о запрете в России пропаганды ЛГБТ, педофилии и смены пола потребует от властей серьезных усилий в плане его исполнения и сделает необходимым появление обученных и дипломированных специалистов, способных стать проводниками государственной политики в обществе.
Ведь речь идет о тоннах напечатанных и изданных художественных произведений, во многих из которых можно усмотреть что-нибудь эдакое, антитрадиционное и противоестественное. А сколько спектаклей и фильмов нужно пересмотреть дабы не прокралась там крамольная пропаганда, разрушающая традиционные ценности и устои государства.
И, конечно же, всю эту запретительную деятельность нужно структурировать и придать ей оформленный вид. И тут вопрос: какой является самая перспективная профессия среди российских гуманитариев?
Аналитик, преподаватель или, может быть, научный сотрудник? Нет, Цензор. Вот такие варианты: «специалист по цензурирующей коммуникации», «рецензент токсичного контента в соцсетях», «специалист по противодействию ЛГБТ-пропаганде», «эксперт по защите традиционных ценностей в масс-медиа».
Ректорам вузов срочно нужно разрабатывать и подавать на аккредитацию магистерские образовательные программы или даже на бакалавриат. Вполне возможно, такие инициативы будут поддержаны и получат финансирование.
А если серьезно: главным запретительным механизмом будет не системный подход, а дисциплинарная практика и доносы/жалобы ответственных граждан на тех или иных авторов. Среди писателей уже нашлись те, кто хочет устранить своих, как они считают, конкурентов и запретить все их произведения дабы они не продавались на полках книжных магазинах и в интернет-магазинах. Запрещенных, конечно же, читать будут больше и внимательнее, но это мало кого сейчас волнует среди правящего класса.
Ну а в том, что доносы чутких граждан будут – сомнений никаких. Тотально применятся закон пока не будет, но поэтапно и методично запретительные новости будут формировать соответствующий вектор.
P.S.До сжигания и публичного уничтожения книг также, похоже, недалеко, хотя очень бы не хотелось, чтобы до этого дошло.
Начало действия закона о запрете в России пропаганды ЛГБТ, педофилии и смены пола потребует от властей серьезных усилий в плане его исполнения и сделает необходимым появление обученных и дипломированных специалистов, способных стать проводниками государственной политики в обществе.
Ведь речь идет о тоннах напечатанных и изданных художественных произведений, во многих из которых можно усмотреть что-нибудь эдакое, антитрадиционное и противоестественное. А сколько спектаклей и фильмов нужно пересмотреть дабы не прокралась там крамольная пропаганда, разрушающая традиционные ценности и устои государства.
И, конечно же, всю эту запретительную деятельность нужно структурировать и придать ей оформленный вид. И тут вопрос: какой является самая перспективная профессия среди российских гуманитариев?
Аналитик, преподаватель или, может быть, научный сотрудник? Нет, Цензор. Вот такие варианты: «специалист по цензурирующей коммуникации», «рецензент токсичного контента в соцсетях», «специалист по противодействию ЛГБТ-пропаганде», «эксперт по защите традиционных ценностей в масс-медиа».
Ректорам вузов срочно нужно разрабатывать и подавать на аккредитацию магистерские образовательные программы или даже на бакалавриат. Вполне возможно, такие инициативы будут поддержаны и получат финансирование.
А если серьезно: главным запретительным механизмом будет не системный подход, а дисциплинарная практика и доносы/жалобы ответственных граждан на тех или иных авторов. Среди писателей уже нашлись те, кто хочет устранить своих, как они считают, конкурентов и запретить все их произведения дабы они не продавались на полках книжных магазинах и в интернет-магазинах. Запрещенных, конечно же, читать будут больше и внимательнее, но это мало кого сейчас волнует среди правящего класса.
Ну а в том, что доносы чутких граждан будут – сомнений никаких. Тотально применятся закон пока не будет, но поэтапно и методично запретительные новости будут формировать соответствующий вектор.
P.S.До сжигания и публичного уничтожения книг также, похоже, недалеко, хотя очень бы не хотелось, чтобы до этого дошло.
«Провокации против страны» VS Качество госуправления
Распространенная на днях новость о том, что Россия входит в первую пятерку стран мира по темпам распространения ВИЧ-инфекции, серьезно обеспокоило федеральный Минздрав и его руководство. Реакция пресс-службы Минздрава: эти данные не соответствуют действительности и «являются провокацией против страны». Минздрав включает тут не только государственный патриотизм, но и логику «государство – это Я», а также претендует на монополизацию истину. Пока этой монополии нет, но амбиции проявляются.
Ответ пресс-службы Минздрава указывает, что опубликованы были не данные представленные Объединенной программой ООН по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС) и Европейским центром профилактики и контроля заболеваний (ECDC), а фейки. Конечно, это легко проверить, но дело не в этом.
Сейчас у всех государственных ведомств, обладающих какой-то властью, есть большой соблазн любую критику в свой адрес или даже аналитику объявлять проявлением «непатриотизма» и «провокациями против страны».
Безотносительно того, являются ли фейком данные о высоких темпах распространения СПИДа в стране или нет – тенденция глушить критику патриотизмом проявляется отчетливо. Особенно этим отличаются губернаторы и всякие провинциальные чиновники, которым приходится быть публичными.
Когда эта тенденция расцветет никакой пиар и информационный класс, кормящийся за счет околоВласти (пиарщики, телеграмщики, блогеры и т.д.) просто не будет нужен, а информационный ландшафт станет крайне скудным, в котором будет доминировать линейное информирование и зомбирующая пропаганда.
В этом плане спекуляции патриотизмом и политизацией управленческих ошибок могут завести далеко и выхолостить всякое общечеловеческое, усилить изоляцию страны, а также поспособствуют резкому снижению качества госуправления на региональном и федеральном уровнях.
В нынешних реалиях в никаких сравнениях показателей России с другими мировыми странами по уровню зарплат, пенсий, индексов счастья, коррупции и суицидов высшее начальство точно не заинтересовано. По вполне понятным причинам.
Распространенная на днях новость о том, что Россия входит в первую пятерку стран мира по темпам распространения ВИЧ-инфекции, серьезно обеспокоило федеральный Минздрав и его руководство. Реакция пресс-службы Минздрава: эти данные не соответствуют действительности и «являются провокацией против страны». Минздрав включает тут не только государственный патриотизм, но и логику «государство – это Я», а также претендует на монополизацию истину. Пока этой монополии нет, но амбиции проявляются.
Ответ пресс-службы Минздрава указывает, что опубликованы были не данные представленные Объединенной программой ООН по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС) и Европейским центром профилактики и контроля заболеваний (ECDC), а фейки. Конечно, это легко проверить, но дело не в этом.
Сейчас у всех государственных ведомств, обладающих какой-то властью, есть большой соблазн любую критику в свой адрес или даже аналитику объявлять проявлением «непатриотизма» и «провокациями против страны».
Безотносительно того, являются ли фейком данные о высоких темпах распространения СПИДа в стране или нет – тенденция глушить критику патриотизмом проявляется отчетливо. Особенно этим отличаются губернаторы и всякие провинциальные чиновники, которым приходится быть публичными.
Когда эта тенденция расцветет никакой пиар и информационный класс, кормящийся за счет околоВласти (пиарщики, телеграмщики, блогеры и т.д.) просто не будет нужен, а информационный ландшафт станет крайне скудным, в котором будет доминировать линейное информирование и зомбирующая пропаганда.
В этом плане спекуляции патриотизмом и политизацией управленческих ошибок могут завести далеко и выхолостить всякое общечеловеческое, усилить изоляцию страны, а также поспособствуют резкому снижению качества госуправления на региональном и федеральном уровнях.
В нынешних реалиях в никаких сравнениях показателей России с другими мировыми странами по уровню зарплат, пенсий, индексов счастья, коррупции и суицидов высшее начальство точно не заинтересовано. По вполне понятным причинам.
Устоявшееся фраза «чиновники – это слуги народа» сомнительна в нынешних российских реалиях. Для вас чиновники – это, прежде всего…
Anonymous Poll
11%
Хозяева страны и привилегированный класс/сословие.
56%
Люди, занимающиеся, преимущественно, личным обогащением.
12%
Опора правящего режима, винтики системы.
1%
Чиновники – слуги народа, которые искренне служат стране.
14%
Обобщенного образа нет: важно отличать мелких клерков от крупных чиновников.
6%
Такие же граждане как и все остальные: часть нашего социума.
Слово Сюзерена VS Эффект Стрейзанд
Показательно и даже симптоматично, что тема отсутствия указа президента о завершении частичной мобилизации не уходит с повестки: масс-медиа во всех подробностях обсуждают соответствующие заявления пресс-секретаря главы государства Д. Пескова, а также сенатора А. Клишаса, хотя они однотипны и малосодержательны.
Происходит это по ряду причин:
1.Общество таким, весьма вялым, образом выражает несогласие с дрейфованием власти к «монархическому режиму» (на самом деле это называется иначе). В рамках конструируемого режима Сюзерен выше всяких законов и обязательств, а бесправным подданным нужно верить на слово, причем тому, что Сюзерен говорит в настоящий момент. В будущем могут поменяться обстоятельства и заявления могут быть иными, но и им надлежит беспрекословно верить.
2.Правящий класс все меньше считается с общественным мнением, однако оно однозначно: большинство против новой волны мобилизации. Это склоняет кураторов внутренней политики и прочих акторов власти выбирать паллиативные и обходные форматы.
3.Доверие властям невысоко, люди уже научены и горьким опытом пенсионной реформы, и другими заявлениями. Впрочем, в логике лукавого двоемыслия власть и общество одинаково делают вид, что верят друг другу, а на самом деле – нет. Этот режим «византийской» коммуникации является давно уже привычным и устоявшимся для российской социальности.
Парадоксально, но обсуждение темы с указом работает на то, что власть все-таки будет оттягивать решение о новой волне мобилизации. Ведь тут работает эффект Стрейзанд: чем больше власти опровергают, тем больше им не верят, а это уже кристаллизирует общественный скепсис и недоверие, даже среди лоялистов.
Даже самые лояльные власти полуграждане-полуподданные не хотят уходить от верховенства права и заменять его прямыми приказами и указами высшего начальства столь откровенно. Конечно, тенденции последних десятилетий таковы, что власть закона подменяется высшей волей, но откровенно, в лоб, воспринимать это, исходя из заявлений Клишаса мало кому нравится. При этом правовая основа для установления такой модели управления, уже обеспечена поправками в Конституцию 2020 г.
Показательно и даже симптоматично, что тема отсутствия указа президента о завершении частичной мобилизации не уходит с повестки: масс-медиа во всех подробностях обсуждают соответствующие заявления пресс-секретаря главы государства Д. Пескова, а также сенатора А. Клишаса, хотя они однотипны и малосодержательны.
Происходит это по ряду причин:
1.Общество таким, весьма вялым, образом выражает несогласие с дрейфованием власти к «монархическому режиму» (на самом деле это называется иначе). В рамках конструируемого режима Сюзерен выше всяких законов и обязательств, а бесправным подданным нужно верить на слово, причем тому, что Сюзерен говорит в настоящий момент. В будущем могут поменяться обстоятельства и заявления могут быть иными, но и им надлежит беспрекословно верить.
2.Правящий класс все меньше считается с общественным мнением, однако оно однозначно: большинство против новой волны мобилизации. Это склоняет кураторов внутренней политики и прочих акторов власти выбирать паллиативные и обходные форматы.
3.Доверие властям невысоко, люди уже научены и горьким опытом пенсионной реформы, и другими заявлениями. Впрочем, в логике лукавого двоемыслия власть и общество одинаково делают вид, что верят друг другу, а на самом деле – нет. Этот режим «византийской» коммуникации является давно уже привычным и устоявшимся для российской социальности.
Парадоксально, но обсуждение темы с указом работает на то, что власть все-таки будет оттягивать решение о новой волне мобилизации. Ведь тут работает эффект Стрейзанд: чем больше власти опровергают, тем больше им не верят, а это уже кристаллизирует общественный скепсис и недоверие, даже среди лоялистов.
Даже самые лояльные власти полуграждане-полуподданные не хотят уходить от верховенства права и заменять его прямыми приказами и указами высшего начальства столь откровенно. Конечно, тенденции последних десятилетий таковы, что власть закона подменяется высшей волей, но откровенно, в лоб, воспринимать это, исходя из заявлений Клишаса мало кому нравится. При этом правовая основа для установления такой модели управления, уже обеспечена поправками в Конституцию 2020 г.
Историзм прекрасно соотносится с современным развитием, если политические, социальные и экономические институты этому соответствуют. История – это динамичная и саморазвивающаяся система знаний, которую не стоит отождествлять с набором пропагандистских идеологем, упакованных в историческую канву. Условия для такой науки могут быть только в тех обществах, в которых мнение и высказывания не являются обьектом репрессиий.
Историцизм, конечно же, является ошибочным способом объяснения всего (в том числе и будущего) детерминированностью прошлым («так было раньше, так будет и дальше»). На его основе строится идеология и пропаганда, это правда, но для непонимающих разницу между историзмом и историцизмом свойственно комкать смыслы и грешить на историческую науку, но продуктивности в таком подходе не будет.
Ни о каком усилении в современной России исторической науки речь не идет. Речь идет об идеологизации исторических событий Отечественной истории и выстраивания их в нужную, но крайне противоречивую, пропагандистскую амальгамму реальных фактов и мифологем с нужной правящему классу смысловой и эмоциональной интерпретацией.
Достаточно сказать, что провозглашается тезис о невозможности переписывания истории, будто историческая наука – это священное писание и в ней уже все известно и открыто. За последние два –три десятка лет, благодаря недавно найденным источникам и новым методам познания, человечество скакнуло вперед в познании античности, средних веков и других эпох и профессиональные историки это прекрасно знают. Про Новое и Новейшее время и говорить нечего: там источниковая база пополняется постоянно, а неизученных тем – масса.
Сейчас страдают и обьективная историческая наука, и социология, и политология и, и философия другие социогуманитарные науки. Сейчас очень трудно представить как, например, можно рассказывать российским студентам про сменяемость власти, демократию или социальный контроль. Многое из этого уже приобретает ассоциации с научной фантастикой.
Да, правящий класс повернул голову общества назад, в историческое прошлое, но это никак не значит, что социум стал лучше понимать историю. Не стоит путать историческую пропаганду с объективными и фактурными историческими исследованиями. Последних больше в стране не становится, а со сворачиванием грантовой системы в отношении социогуманитарных наук и прекращением международных научных проектов – тем более.
Современная Россия – это социальность с ограниченным потенциалом модернизации и признаками классической ретротопии. Автор этого термина социолог З. Бауман показал структурные аспекты этой проблемы, без всяких нападок на историческую науку. Другая показательная и имеющая аналогии концептуализация – Э. Банфилд и его «Моральные основания отстающего общества (backwards society – точнее перевести как «движущее назад»). Изучение этих текстов даст гораздо более точное понимание происходящего на уровне социальности нежели бессодержательные нападки на историческую науку и бессмысленные апелляции к НЭПу 2.0.
https://t.me/kremlebezBashennik/31186
Историцизм, конечно же, является ошибочным способом объяснения всего (в том числе и будущего) детерминированностью прошлым («так было раньше, так будет и дальше»). На его основе строится идеология и пропаганда, это правда, но для непонимающих разницу между историзмом и историцизмом свойственно комкать смыслы и грешить на историческую науку, но продуктивности в таком подходе не будет.
Ни о каком усилении в современной России исторической науки речь не идет. Речь идет об идеологизации исторических событий Отечественной истории и выстраивания их в нужную, но крайне противоречивую, пропагандистскую амальгамму реальных фактов и мифологем с нужной правящему классу смысловой и эмоциональной интерпретацией.
Достаточно сказать, что провозглашается тезис о невозможности переписывания истории, будто историческая наука – это священное писание и в ней уже все известно и открыто. За последние два –три десятка лет, благодаря недавно найденным источникам и новым методам познания, человечество скакнуло вперед в познании античности, средних веков и других эпох и профессиональные историки это прекрасно знают. Про Новое и Новейшее время и говорить нечего: там источниковая база пополняется постоянно, а неизученных тем – масса.
Сейчас страдают и обьективная историческая наука, и социология, и политология и, и философия другие социогуманитарные науки. Сейчас очень трудно представить как, например, можно рассказывать российским студентам про сменяемость власти, демократию или социальный контроль. Многое из этого уже приобретает ассоциации с научной фантастикой.
Да, правящий класс повернул голову общества назад, в историческое прошлое, но это никак не значит, что социум стал лучше понимать историю. Не стоит путать историческую пропаганду с объективными и фактурными историческими исследованиями. Последних больше в стране не становится, а со сворачиванием грантовой системы в отношении социогуманитарных наук и прекращением международных научных проектов – тем более.
Современная Россия – это социальность с ограниченным потенциалом модернизации и признаками классической ретротопии. Автор этого термина социолог З. Бауман показал структурные аспекты этой проблемы, без всяких нападок на историческую науку. Другая показательная и имеющая аналогии концептуализация – Э. Банфилд и его «Моральные основания отстающего общества (backwards society – точнее перевести как «движущее назад»). Изучение этих текстов даст гораздо более точное понимание происходящего на уровне социальности нежели бессодержательные нападки на историческую науку и бессмысленные апелляции к НЭПу 2.0.
https://t.me/kremlebezBashennik/31186
Telegram
Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)
Крабий подход в достроении российской государственности обернулся тем, что даже образы будущего мы видим исключительно в прошлом. Крабы движутся вспять…
политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)
Крабий подход в достроении российской государственности обернулся тем, что даже образы будущего мы видим исключительно в прошлом. Крабы движутся вспять…
Пожары & Хлопки: российское раздолбайство или симптомы незащищенности социума?
Ярославль, Уфа, Нефтеюганск, Химки, Балашиха: во всех этих локациях менее чем за полгода случились достаточно крупные пожары, уничтожившие или существенно повредившие крупные торговые центры, а были еще и сгоревшие склады товаров, и другие объекты.
Украинская пропаганда уже вбросила тезис о том, что после частичной мобилизации много специалистов в сфере безопасности стали призывниками, а адекватной им профессиональной замены в России, как заявляется, нет. Тезис не доказанный и явно спекулятивный, однако происходящее заставляет задуматься.
Показательно, что часто страдает уплотненное до азиатских мегаполисов Подмосковье, где застройка осуществляется по «гонконгским» стандартам. В России земли много, но из-за желания сэкономить на коммуникациях Подмосковье застраивается очень плотно и, например, те же Химки или Мытищи напоминают по плотности Гонконг или японские города, со всеми вытекающими отсюда рисками.
Такие новости как пожары в торговых центрах и/или на крупных промышленных объектах страны – формируют тревожные настроения в социуме. Учитывая, что российское общество не доверяет заявлениям властей – такой контент рискует стать источником очередного витка конспирологических версий.
В период ковида распространение пандемии рассматривалась глубинным народом как искусственное, сформированное в биолабораториях оружие против человечества, в полном соответствии с теорией заговора. Аналогичные паттерны мышления в нынешних условиях имеют еще больше перспектив для актуализации, тем более, что пропаганда очень быстро может придать им антиукраинскую и антизападную окраску (диверсии и т.д.).
Пока же власти предпочитают давать сухую информацию о пожарах, не окрашивая ее никак, однако в обществе формируется свое мнение. Несоблюдение техники безопасности или нарушений (имеющих, например, коррупционную составляющую) со стороны проверяющих органов – более удобный для власти вектор оценок, нежели провокации со стороны геополитических врагов, так как в этом случае признается, что государство не может защитить свое общество.
Ярославль, Уфа, Нефтеюганск, Химки, Балашиха: во всех этих локациях менее чем за полгода случились достаточно крупные пожары, уничтожившие или существенно повредившие крупные торговые центры, а были еще и сгоревшие склады товаров, и другие объекты.
Украинская пропаганда уже вбросила тезис о том, что после частичной мобилизации много специалистов в сфере безопасности стали призывниками, а адекватной им профессиональной замены в России, как заявляется, нет. Тезис не доказанный и явно спекулятивный, однако происходящее заставляет задуматься.
Показательно, что часто страдает уплотненное до азиатских мегаполисов Подмосковье, где застройка осуществляется по «гонконгским» стандартам. В России земли много, но из-за желания сэкономить на коммуникациях Подмосковье застраивается очень плотно и, например, те же Химки или Мытищи напоминают по плотности Гонконг или японские города, со всеми вытекающими отсюда рисками.
Такие новости как пожары в торговых центрах и/или на крупных промышленных объектах страны – формируют тревожные настроения в социуме. Учитывая, что российское общество не доверяет заявлениям властей – такой контент рискует стать источником очередного витка конспирологических версий.
В период ковида распространение пандемии рассматривалась глубинным народом как искусственное, сформированное в биолабораториях оружие против человечества, в полном соответствии с теорией заговора. Аналогичные паттерны мышления в нынешних условиях имеют еще больше перспектив для актуализации, тем более, что пропаганда очень быстро может придать им антиукраинскую и антизападную окраску (диверсии и т.д.).
Пока же власти предпочитают давать сухую информацию о пожарах, не окрашивая ее никак, однако в обществе формируется свое мнение. Несоблюдение техники безопасности или нарушений (имеющих, например, коррупционную составляющую) со стороны проверяющих органов – более удобный для власти вектор оценок, нежели провокации со стороны геополитических врагов, так как в этом случае признается, что государство не может защитить свое общество.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук
О коммуникации суверенных властно-управленческих институтов с обществом
Пропаганде свойственно представлять президентство в стране как нечто метафизическое, однако и этому политическому институту свойственны те же процессы и явления, которые в целом проходит сейчас российская власть. Отмена проведения "прямой линии" главы государства показательна и дает повод поговорить о коммуникации остальных институтов власти с обществом.
Эта коммуникация все больше характеризуется односторонней связью, в виде пропаганды, слащавого пиара и/или простого информирования общества о решениях властей. Показательно тут не только уменьшение инсайдов и сливов про властных персон в масс-медиа, но и общее снижение массива критики. Власть явно решила меньше посвящать всех остальных в свою "кухню" и закулисные дела. Пиара пока, на уровне отдельных министерств или губернаторского корпуса, меньше не стало, однако, например, губернаторы не очень любят проводить "прямые линии "и часто общаться, как говорят в кулуарах, с населением. Проводить они эти мероприятия будут, однако конъюнктуру и сигналы эти властные акторы улавливают хорошо и прекрасно понимают, что лакировать реальность и парафинить остроту вопросов им позволяют.
Политизированных граждан после начала СВО стало больше, а до спецоперации их в социуме было примерно 10%. Тот, кто склонен заносить всех бюджетников или госслужащих в разряд политизированных - бьет сильно мимо, ведь большинство этих людей не следят регулярно за политической жизнью, а, скорее, работают на власть как "винтики" системы, выполняя свой фронт работы. И в этом плане стоит согласиться с политологом Ильей Гращенковым, который часто говорит, что власть - не черная и не белая, а серая. Власть уже успокаивает излишне ретивых ура-патриотов и жаждущих новой Империи акторов. Власть заинтересована, чтобы общество было лояльным, но при этом, скорее, аполитичным, без фанатизма. Политизированность уместна на уровне геополитики, где все решает Сюзерен, а все остальные лишь зрители: участие, конечно, допускается, но, преимущественно, с автоматом в руках и где-нибудь под Мелитополем или Бахмутом.
Тут стоит напомнить классическую формулу немецкого философа К.Шмитта про Сюзерена, который забирает всю политику внутри страны себе и переносит ее на внешний контур, а внутри страны остается управление. А управление, как известно, - это процесс осуществления власти на основе иерархии и правил, в нем нет места конкуренции равных акторов. Именно в рамках этого внутреннего управления и склонен действовать любой властный институт в стране. Министерства воспринимают все, что связано с их сферой (например, ЖКХ, образование или здравоохранение), как свою вотчину и, так или иначе, начинают претендовать на истину в последней инстанции и стараться всеми силами минимизировать или подавить критику. Вот обсуждали недавно новость о темпах распространения ВИЧ в стране, а Минздрав обьявил, что приведенные цифры - не просто фейк, а провокация против страны. Также действуют и губернаторы и главы нацреспублик: критикуют их, например, за реальные управленческие просчеты, а они в ответ объявляют критиков врагами Отечества. И, самое главное, что им, как наместникам Царя, позволяют так делать.
Социальный контроль как фактор балансировки властных институтов и способ повышения эффективности их работы стремительно выхолащивается. Это приведет к падению качества госуправления и, скорее всего, к росту коррупции. При этом эффективной работы по сохранению сдержек и противовесов, которые в последние годы власть все-таки выстраивала, в нынешних условиях не просматривается. Наоборот, сдержки ломаются, а властная конфигурация упрощается, хотя качественный переход на новый уровень эволюции, еще не произошел. Его можно будет констатировать тогда, когда массово начнутся кадровые замены, а нынешней номенклатуре станет некомфортно или невыносимо работать на своих позициях.
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук
О коммуникации суверенных властно-управленческих институтов с обществом
Пропаганде свойственно представлять президентство в стране как нечто метафизическое, однако и этому политическому институту свойственны те же процессы и явления, которые в целом проходит сейчас российская власть. Отмена проведения "прямой линии" главы государства показательна и дает повод поговорить о коммуникации остальных институтов власти с обществом.
Эта коммуникация все больше характеризуется односторонней связью, в виде пропаганды, слащавого пиара и/или простого информирования общества о решениях властей. Показательно тут не только уменьшение инсайдов и сливов про властных персон в масс-медиа, но и общее снижение массива критики. Власть явно решила меньше посвящать всех остальных в свою "кухню" и закулисные дела. Пиара пока, на уровне отдельных министерств или губернаторского корпуса, меньше не стало, однако, например, губернаторы не очень любят проводить "прямые линии "и часто общаться, как говорят в кулуарах, с населением. Проводить они эти мероприятия будут, однако конъюнктуру и сигналы эти властные акторы улавливают хорошо и прекрасно понимают, что лакировать реальность и парафинить остроту вопросов им позволяют.
Политизированных граждан после начала СВО стало больше, а до спецоперации их в социуме было примерно 10%. Тот, кто склонен заносить всех бюджетников или госслужащих в разряд политизированных - бьет сильно мимо, ведь большинство этих людей не следят регулярно за политической жизнью, а, скорее, работают на власть как "винтики" системы, выполняя свой фронт работы. И в этом плане стоит согласиться с политологом Ильей Гращенковым, который часто говорит, что власть - не черная и не белая, а серая. Власть уже успокаивает излишне ретивых ура-патриотов и жаждущих новой Империи акторов. Власть заинтересована, чтобы общество было лояльным, но при этом, скорее, аполитичным, без фанатизма. Политизированность уместна на уровне геополитики, где все решает Сюзерен, а все остальные лишь зрители: участие, конечно, допускается, но, преимущественно, с автоматом в руках и где-нибудь под Мелитополем или Бахмутом.
Тут стоит напомнить классическую формулу немецкого философа К.Шмитта про Сюзерена, который забирает всю политику внутри страны себе и переносит ее на внешний контур, а внутри страны остается управление. А управление, как известно, - это процесс осуществления власти на основе иерархии и правил, в нем нет места конкуренции равных акторов. Именно в рамках этого внутреннего управления и склонен действовать любой властный институт в стране. Министерства воспринимают все, что связано с их сферой (например, ЖКХ, образование или здравоохранение), как свою вотчину и, так или иначе, начинают претендовать на истину в последней инстанции и стараться всеми силами минимизировать или подавить критику. Вот обсуждали недавно новость о темпах распространения ВИЧ в стране, а Минздрав обьявил, что приведенные цифры - не просто фейк, а провокация против страны. Также действуют и губернаторы и главы нацреспублик: критикуют их, например, за реальные управленческие просчеты, а они в ответ объявляют критиков врагами Отечества. И, самое главное, что им, как наместникам Царя, позволяют так делать.
Социальный контроль как фактор балансировки властных институтов и способ повышения эффективности их работы стремительно выхолащивается. Это приведет к падению качества госуправления и, скорее всего, к росту коррупции. При этом эффективной работы по сохранению сдержек и противовесов, которые в последние годы власть все-таки выстраивала, в нынешних условиях не просматривается. Наоборот, сдержки ломаются, а властная конфигурация упрощается, хотя качественный переход на новый уровень эволюции, еще не произошел. Его можно будет констатировать тогда, когда массово начнутся кадровые замены, а нынешней номенклатуре станет некомфортно или невыносимо работать на своих позициях.
Херсонский полис & Конфигурация кормления
Сообщается, что планируют строить новый город в Херсонской области, хотя там идут боевые действия. Летом прошлого года «Единоросс» Шойгу предлагал строить миллионники в Сибири. Многие тогда понимали, что это предвыборный ход и, в реальности, с нуля крупные города в Сибири строить никто не будет, тем более, что имеющиеся – отнюдь не в блестящем состоянии. Внимание к этой теме после выборов в Госдуму достаточно быстро и ожидаемо угасло.
А вот нынешнее предложение-идея построить город в Херсонской области, или, по крайней мере, получить на это госфинансирование, – выглядит как весьма показательное. Вполне возможно, несмотря на робкие возражения в политическом сегменте telegram и констатации, что территория обстреливается, госфинансирование реально будет-таки выделено.
Этот пример показывает, что российская номенклатура «всеядна» и умеет делать профит на всем, в том числе и на фронтирном строительстве, причем достаточно масштабном.
Про маниловские деревни тут вспоминать, наверное, не стоит, не оригинально и избито, но вот видный представитель правящего класса со своим пентабазисом недавно сам подсказал контекст восприятия этой новости.
Глава управления по обеспечению деятельности Госсовета АП А. Харичев и еще несколько экспертов некоторое время назад написали научную статью об образе будущего России. В ней, в качестве одного из образов будущего России указывается роман «Мертвые души» Н.В. Гоголя. В этом романе есть такие рассуждения главного героя П.И. Чичикова про мертвые души.
«Правда, без земли нельзя ни купить, ни заложить. Да ведь я куплю на вывод, на вывод; теперь земли в Таврической и Херсонской губерниях отдаются даром, только заселяй. Туда я их всех и переселю».
Понятно, что авторы научной статьи имели ввиду совсем другой образ будущего, но спецоперационная реальность сама по себе способна корректировать не только образы будущего, но и контексты их восприятия. Сегодня они такие какие есть.
А если серьезно, то даже в условиях СВО и негативных процессов в экономике, правящему классу нужно дать источники для кормовой базы и эти источники будут предоставляться пока экономические условия позволяют. На этом держится вся конфигурация власти, которую можно назвать конфигурацией кормления. Политической субьектности элит сейчас почти уже нет, но их экономический интерес высшее начальство старается уважить.
Сообщается, что планируют строить новый город в Херсонской области, хотя там идут боевые действия. Летом прошлого года «Единоросс» Шойгу предлагал строить миллионники в Сибири. Многие тогда понимали, что это предвыборный ход и, в реальности, с нуля крупные города в Сибири строить никто не будет, тем более, что имеющиеся – отнюдь не в блестящем состоянии. Внимание к этой теме после выборов в Госдуму достаточно быстро и ожидаемо угасло.
А вот нынешнее предложение-идея построить город в Херсонской области, или, по крайней мере, получить на это госфинансирование, – выглядит как весьма показательное. Вполне возможно, несмотря на робкие возражения в политическом сегменте telegram и констатации, что территория обстреливается, госфинансирование реально будет-таки выделено.
Этот пример показывает, что российская номенклатура «всеядна» и умеет делать профит на всем, в том числе и на фронтирном строительстве, причем достаточно масштабном.
Про маниловские деревни тут вспоминать, наверное, не стоит, не оригинально и избито, но вот видный представитель правящего класса со своим пентабазисом недавно сам подсказал контекст восприятия этой новости.
Глава управления по обеспечению деятельности Госсовета АП А. Харичев и еще несколько экспертов некоторое время назад написали научную статью об образе будущего России. В ней, в качестве одного из образов будущего России указывается роман «Мертвые души» Н.В. Гоголя. В этом романе есть такие рассуждения главного героя П.И. Чичикова про мертвые души.
«Правда, без земли нельзя ни купить, ни заложить. Да ведь я куплю на вывод, на вывод; теперь земли в Таврической и Херсонской губерниях отдаются даром, только заселяй. Туда я их всех и переселю».
Понятно, что авторы научной статьи имели ввиду совсем другой образ будущего, но спецоперационная реальность сама по себе способна корректировать не только образы будущего, но и контексты их восприятия. Сегодня они такие какие есть.
А если серьезно, то даже в условиях СВО и негативных процессов в экономике, правящему классу нужно дать источники для кормовой базы и эти источники будут предоставляться пока экономические условия позволяют. На этом держится вся конфигурация власти, которую можно назвать конфигурацией кормления. Политической субьектности элит сейчас почти уже нет, но их экономический интерес высшее начальство старается уважить.
Уважаемые подписчики! Рекомендую подписаться на телеграм-канал «Наука и университеты», в котором дается глубокая диагностика состояния научной и образовательной сферы в стране.
У меня большие сомнения относительного того, что профильное министерство заинтересовано в таком канале, хотя их представители сообщили, что никаких претензий к автору, профессору Евгению Белому у них нет. Альтернативы этому каналу в телеграм-сообществе нет, хотя попытки создания и продвижения telegram-каналов аналогичной направленности, но с комплементарными оценками министерства и чиновников, работающих в сфере образования – немало.
Профессор Белый с недавних пор больше не работает в своем вузе, но продолжает внимательно следить за состоянием высшей школы и отечественной науки.
Наука и высшее образование – это те сферы, которые обеспечивают модернизацию, или, не обеспечивают ее. Сейчас, обьективно, в условиях геополитической конфронтации, для этой сферы очень трудные времена: так как наука и образование не терпят изоляции, а требуют международного сотрудничества. И тем интереснее и драматичнее происходящие в российской высшей школе и образовании процессы. https://t.me/naukauniver
У меня большие сомнения относительного того, что профильное министерство заинтересовано в таком канале, хотя их представители сообщили, что никаких претензий к автору, профессору Евгению Белому у них нет. Альтернативы этому каналу в телеграм-сообществе нет, хотя попытки создания и продвижения telegram-каналов аналогичной направленности, но с комплементарными оценками министерства и чиновников, работающих в сфере образования – немало.
Профессор Белый с недавних пор больше не работает в своем вузе, но продолжает внимательно следить за состоянием высшей школы и отечественной науки.
Наука и высшее образование – это те сферы, которые обеспечивают модернизацию, или, не обеспечивают ее. Сейчас, обьективно, в условиях геополитической конфронтации, для этой сферы очень трудные времена: так как наука и образование не терпят изоляции, а требуют международного сотрудничества. И тем интереснее и драматичнее происходящие в российской высшей школе и образовании процессы. https://t.me/naukauniver
Telegram
Наука и университеты
Актуальные новости в сфере науки и образования
Контакты @nauka2030 почта: naukauniver@gmail.com
Контакты @nauka2030 почта: naukauniver@gmail.com
Дилеммы (анти)эмигрантской политики
Масштаб уехавших из страны в последние годы таков, что в пору создавать целое ведомство: например, Министерство по вопросам возвращения уехавших из страны граждан. Конечно же, такое ведомство не будет создано, да и цели у правящего класса возвращать массы уехавших – нет. В консульствах России в западных странах есть отделы по связям с соотечественниками, но они далеки от того, чтобы демонстрировать реальный результат и менять тренды.
Между тем, в отдельное направление государственной политики антиэмигрантский вопрос уже, похоже, выведен и решающая роль силовиков тут несомненна.
Минцифры выступил против запрета на удаленную работу для уехавших из России IT-специалистов: такие вопросы, полагают в ведомстве, должны решать компании самостоятельно. Само обозначение возможности запрета – это проактивно-запугивающая мера, направленная не на возвращение тех, кто уехал, а на недопущение новых волн эмиграции.
Для стабильности общественных настроений отток таких, чаще всего, нелояльных граждан оказывает положительное влияние с точки зрения повышения устойчивости действующей власти, а вот для экономики – крайне негативное. Но на экономику правящий класс, в силу особенностей исторического момента, обращает все меньше внимания.
Но проблема несколько глубже: власти совсем не против чтобы нелояльные уезжали. Власть не устраивает, что уехавшие будут продолжать работать в российских компаниях и получать доходы в России, а жить за границей. Плюс есть задача уменьшить новые волны эмиграции, которые назревают.
Соответствующую политику на уровне компаний власти и будут проводить: это с айтишниками сложно, они включены в глобальные цепочки интеллектуального производства, а с остальными гораздо проще. Простая неформальная и негласная установка чиновников в адрес владельцев бизнеса может все решить.
Вполне возможно, правящий класс будет строить препоны, которые сработают на неудобность режима «живем там, а зарабатываем здесь». Интенсивные меры по прекращению/уменьшению оттока граждан до окончания СВО проводить нет никакого смысла: это будет работать на рост социального напряжения.
Скорее всего, их и не будет, но соответствующее информационно-психологическое и прочее акты давления и как бы морального осуждения на задумывающихся об отъезде из страны или уже уехавших будут. В этом есть важный эффект: те, кто бояться трудностей вне России, будут лояльны или покорны внутри нее.
Масштаб уехавших из страны в последние годы таков, что в пору создавать целое ведомство: например, Министерство по вопросам возвращения уехавших из страны граждан. Конечно же, такое ведомство не будет создано, да и цели у правящего класса возвращать массы уехавших – нет. В консульствах России в западных странах есть отделы по связям с соотечественниками, но они далеки от того, чтобы демонстрировать реальный результат и менять тренды.
Между тем, в отдельное направление государственной политики антиэмигрантский вопрос уже, похоже, выведен и решающая роль силовиков тут несомненна.
Минцифры выступил против запрета на удаленную работу для уехавших из России IT-специалистов: такие вопросы, полагают в ведомстве, должны решать компании самостоятельно. Само обозначение возможности запрета – это проактивно-запугивающая мера, направленная не на возвращение тех, кто уехал, а на недопущение новых волн эмиграции.
Для стабильности общественных настроений отток таких, чаще всего, нелояльных граждан оказывает положительное влияние с точки зрения повышения устойчивости действующей власти, а вот для экономики – крайне негативное. Но на экономику правящий класс, в силу особенностей исторического момента, обращает все меньше внимания.
Но проблема несколько глубже: власти совсем не против чтобы нелояльные уезжали. Власть не устраивает, что уехавшие будут продолжать работать в российских компаниях и получать доходы в России, а жить за границей. Плюс есть задача уменьшить новые волны эмиграции, которые назревают.
Соответствующую политику на уровне компаний власти и будут проводить: это с айтишниками сложно, они включены в глобальные цепочки интеллектуального производства, а с остальными гораздо проще. Простая неформальная и негласная установка чиновников в адрес владельцев бизнеса может все решить.
Вполне возможно, правящий класс будет строить препоны, которые сработают на неудобность режима «живем там, а зарабатываем здесь». Интенсивные меры по прекращению/уменьшению оттока граждан до окончания СВО проводить нет никакого смысла: это будет работать на рост социального напряжения.
Скорее всего, их и не будет, но соответствующее информационно-психологическое и прочее акты давления и как бы морального осуждения на задумывающихся об отъезде из страны или уже уехавших будут. В этом есть важный эффект: те, кто бояться трудностей вне России, будут лояльны или покорны внутри нее.
Бенефициары & Приспособленцы: номенклатурные механизмы адаптации
Один из сущностных вопросов относительно происходящего касается бенефициаров СВО и продолжающихся военных действий. Тут нужно исходить из того, что базовым для правящего класса в стране является принцип доминирования и контроль над значительной частью ресурсного/рентного пирога. Он позволяет зарабатывать на всем (на санкциях, на контрсанкциях, на ковиде, на спецоперации и далее по списку). Чтобы не происходило – главное оставаться на верху пирамиды, остальное – вторично.
За последние двадцать лет ресурсный пирог имел свойство расширяться только до Крыма, а почти девять лет экономика функционирует в режиме сокращения доходов и падения уровня жизни подавляющего большинства россиян, но не номенклатуры. Сокращение фактических объёмов компенсируются увеличением доли в них избранного меньшинства. Собственно, именно поэтому в тучные 2000-е гг. доходов хватало на средний класс (в европейском понимании этого слова), а теперь уже нет, он стремительно деградирует и даже выявляет свою политическую неуместность в новых реалиях.
Посткрымские санкции существенно ограничили экономический рост и перспективы модернизации, но принятые политическим руководством страны решения обернулись дополнительными преференциями для правящей верхушки и олигархата, которые, несмотря на потери 2014-2015 гг., в накладе не остались и даже выиграли.
Ковидокризис привел к падению доходов у всех, но определенные группы влияния очень быстро притянули свои шупальца к тратам на здравоохранение, кураторы которого начали претендовать на фармакратическую субвертикаль в условиях пандемийной чрезвычайщины. Основания для институционализации такой модели были, но против этого выступили силовики, а новая чрезвычайная реальность СВО нивелировала всякие претензии на фармакратию. Также показательно, как власть в ковидокризис сильно поддержала застройщиков, что, ожидаемо, привело к росту цен на недвижимость в мегаполисах и снизило доступность жилья для населения.
СВО и масштабнейшие санкции против России существенно сократили долю ресурсного пирога, но не умерили аппетиты правящей верхушки. А что значит в этих условиях мобилизация и перевод экономики на нужды СВО? Это значит, что автоматически, в силу конфигурации доминирования, появляется слой бенефициаров этого перевода экономики в мобилизационный режим. Это сейчас и происходит.
Но стратегически это не ключевой фактор для оценок происходяшего в правящей верхушке: вся номенклатура понимает, что потеряла от СВО больше чем приобрела, причем не только в ресурсах, но и возможности их выводить на Запад. Это ничем не компенсировать: бенефициары СВО есть и они дальше будут формироваться, но лишь только с точки зрения адаптации к меняющейся реальности.
А вот насыщение деньгами региональной периферии (малые и средние города, а также сельская местность), мобилизованные из которой и их семьи получают огромные по своим меркам деньги и материальные компенсации за потерю близких – это серьезный фактор, который усиливает лояльность общества к СВО. Этот фактор парадоксальным образом выравнивает высоченный уровень экономического неравенства в социуме и усиливает лояльность власти, однако с точки зрения номенклатурных раскладов – глубоко вторичен.
Большинству из правящей верхушки хотелось бы завершить происходящие военные действия, но многие из них понимают, что это невозможно в ближайшее время и адаптируют себя и свои аппетиты к мобилизационному режиму. Есть и еще один фактор, требующий учета: затягивание военных действий, приведет к тому, что на место гражданских функционеров придут герои военных операций, а нынешним номенклатурным «пиджакам» этого явно не хотелось бы.
Один из сущностных вопросов относительно происходящего касается бенефициаров СВО и продолжающихся военных действий. Тут нужно исходить из того, что базовым для правящего класса в стране является принцип доминирования и контроль над значительной частью ресурсного/рентного пирога. Он позволяет зарабатывать на всем (на санкциях, на контрсанкциях, на ковиде, на спецоперации и далее по списку). Чтобы не происходило – главное оставаться на верху пирамиды, остальное – вторично.
За последние двадцать лет ресурсный пирог имел свойство расширяться только до Крыма, а почти девять лет экономика функционирует в режиме сокращения доходов и падения уровня жизни подавляющего большинства россиян, но не номенклатуры. Сокращение фактических объёмов компенсируются увеличением доли в них избранного меньшинства. Собственно, именно поэтому в тучные 2000-е гг. доходов хватало на средний класс (в европейском понимании этого слова), а теперь уже нет, он стремительно деградирует и даже выявляет свою политическую неуместность в новых реалиях.
Посткрымские санкции существенно ограничили экономический рост и перспективы модернизации, но принятые политическим руководством страны решения обернулись дополнительными преференциями для правящей верхушки и олигархата, которые, несмотря на потери 2014-2015 гг., в накладе не остались и даже выиграли.
Ковидокризис привел к падению доходов у всех, но определенные группы влияния очень быстро притянули свои шупальца к тратам на здравоохранение, кураторы которого начали претендовать на фармакратическую субвертикаль в условиях пандемийной чрезвычайщины. Основания для институционализации такой модели были, но против этого выступили силовики, а новая чрезвычайная реальность СВО нивелировала всякие претензии на фармакратию. Также показательно, как власть в ковидокризис сильно поддержала застройщиков, что, ожидаемо, привело к росту цен на недвижимость в мегаполисах и снизило доступность жилья для населения.
СВО и масштабнейшие санкции против России существенно сократили долю ресурсного пирога, но не умерили аппетиты правящей верхушки. А что значит в этих условиях мобилизация и перевод экономики на нужды СВО? Это значит, что автоматически, в силу конфигурации доминирования, появляется слой бенефициаров этого перевода экономики в мобилизационный режим. Это сейчас и происходит.
Но стратегически это не ключевой фактор для оценок происходяшего в правящей верхушке: вся номенклатура понимает, что потеряла от СВО больше чем приобрела, причем не только в ресурсах, но и возможности их выводить на Запад. Это ничем не компенсировать: бенефициары СВО есть и они дальше будут формироваться, но лишь только с точки зрения адаптации к меняющейся реальности.
А вот насыщение деньгами региональной периферии (малые и средние города, а также сельская местность), мобилизованные из которой и их семьи получают огромные по своим меркам деньги и материальные компенсации за потерю близких – это серьезный фактор, который усиливает лояльность общества к СВО. Этот фактор парадоксальным образом выравнивает высоченный уровень экономического неравенства в социуме и усиливает лояльность власти, однако с точки зрения номенклатурных раскладов – глубоко вторичен.
Большинству из правящей верхушки хотелось бы завершить происходящие военные действия, но многие из них понимают, что это невозможно в ближайшее время и адаптируют себя и свои аппетиты к мобилизационному режиму. Есть и еще один фактор, требующий учета: затягивание военных действий, приведет к тому, что на место гражданских функционеров придут герои военных операций, а нынешним номенклатурным «пиджакам» этого явно не хотелось бы.
Макрон & Мбаппе: антирейтинг и российские проекции
Классный финал чемпионата мира по футболу между Аргентиной и Францией в Катаре запомнится еще и интересным социально-политическим сюжетом, высвечивающим специфику не только французского общества.
Перед матчем президент Франции Э. Макрон, любящий пиар, был полон оптимизма и говорил, что ждет возвращение кубка «домой» и третьего чемпионства для его страны. После поражения по пенальти Макрон решил подбодрить главную звезду команды молодого Килиана Мбаппе, родившегося во Франции в семье выходцев из Камеруна.
Как не заискивал и не обнимал Макрон Мбаппе в ответ – демонстративно сухая и даже холодно-безразличная, отстраненная реакция, игрока, сделавшего хет-трик, но проигравшего финал Аргентине и своему великому одноклубнику по «ПСЖ» Л. Месси.
Макрон потирал руки в предвкушении роста рейтинга и национального праздника на Елисейских полях, а получил негативный политизированный сюжет, который уже обсуждает вся Франция.
Впрочем, отрадно что это показали по российскому телевидению: россияне стали уже забывать, что бывает так, что власть не сакральна, а президент – это всего лишь наемный менеджер, перед которым не обязательно заискивать и унижаться, а можно вести себя на равных. И это нормально в обществе свободных граждан. Впрочем, Мбаппе показал себя выше Макрона, это многим во Франции не понравилось.
Российская пропаганда, в случае необходимости, быстро скажет, что такой подход для нас неприемлем и поэтому-то западные либерал-демократии и «замерзают» в своих Франциях и Германиях, что не уважают власть и вообще им скоро конец.
Ну а для Макрона это – пощечина, которую он явно не ждал, иначе бы не лез по три раза обниматься к Мбаппе, который на него даже не смотрел. Мбаппе и другие темнокожие французы – авторитеты для таких же выходцев из Африки, которых во Франции десятки миллионов и которые имеют право голоса. Для манерной и этикетной Франции такое поведение Мбаппе не очень одобряется и вызывает возмущение у буржуа, а Макрон хочет быть национальным лидером, президентом всех французов.
И поэтому произошедшее – негатив для мосье Макрона: впрочем, он политик, а не автократ. Разберется со своим позиционированием, удар он держать умеет, несмотря на то, что кажется «хлюпиком», а не крутым мужиком с голым торсом.
P.S.Напомню, что вручение наград после предыдущего финала чемпионата мира в Москве (2018 г.) запомнилось не столько Макроном, хотя он там был, сколько проливным дождем и зонтиком.
Классный финал чемпионата мира по футболу между Аргентиной и Францией в Катаре запомнится еще и интересным социально-политическим сюжетом, высвечивающим специфику не только французского общества.
Перед матчем президент Франции Э. Макрон, любящий пиар, был полон оптимизма и говорил, что ждет возвращение кубка «домой» и третьего чемпионства для его страны. После поражения по пенальти Макрон решил подбодрить главную звезду команды молодого Килиана Мбаппе, родившегося во Франции в семье выходцев из Камеруна.
Как не заискивал и не обнимал Макрон Мбаппе в ответ – демонстративно сухая и даже холодно-безразличная, отстраненная реакция, игрока, сделавшего хет-трик, но проигравшего финал Аргентине и своему великому одноклубнику по «ПСЖ» Л. Месси.
Макрон потирал руки в предвкушении роста рейтинга и национального праздника на Елисейских полях, а получил негативный политизированный сюжет, который уже обсуждает вся Франция.
Впрочем, отрадно что это показали по российскому телевидению: россияне стали уже забывать, что бывает так, что власть не сакральна, а президент – это всего лишь наемный менеджер, перед которым не обязательно заискивать и унижаться, а можно вести себя на равных. И это нормально в обществе свободных граждан. Впрочем, Мбаппе показал себя выше Макрона, это многим во Франции не понравилось.
Российская пропаганда, в случае необходимости, быстро скажет, что такой подход для нас неприемлем и поэтому-то западные либерал-демократии и «замерзают» в своих Франциях и Германиях, что не уважают власть и вообще им скоро конец.
Ну а для Макрона это – пощечина, которую он явно не ждал, иначе бы не лез по три раза обниматься к Мбаппе, который на него даже не смотрел. Мбаппе и другие темнокожие французы – авторитеты для таких же выходцев из Африки, которых во Франции десятки миллионов и которые имеют право голоса. Для манерной и этикетной Франции такое поведение Мбаппе не очень одобряется и вызывает возмущение у буржуа, а Макрон хочет быть национальным лидером, президентом всех французов.
И поэтому произошедшее – негатив для мосье Макрона: впрочем, он политик, а не автократ. Разберется со своим позиционированием, удар он держать умеет, несмотря на то, что кажется «хлюпиком», а не крутым мужиком с голым торсом.
P.S.Напомню, что вручение наград после предыдущего финала чемпионата мира в Москве (2018 г.) запомнилось не столько Макроном, хотя он там был, сколько проливным дождем и зонтиком.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук
Об антизападничестве на уровне властных идеологем и настроений социума
Высокий уровень антизападных настроений в российском социуме давно уже не новость. Может ли антизападничество как таковое быть государственной идеологией страны, и какие политические задачи решает антиамериканская и антиевропейская риторика в политическом дискурсе государства? Для этого нужно рассмотреть природу антизападничества и его функции.
1. Следствие разочарования главы государства в Западе. Менее десяти лет назад говорили о едином пространстве от Лиссабона до Владивостока, а сейчас очень четкая антизападная и антиколониальная риторика африканских вождей современности. Поскольку в нашей стране многое делается для Одного человека, умножение этого «креатива» в публичной сфере непременно будет возрастать и влиять на настроения масс.
2. Элемент деглобализации России. Страна, точнее, ее руководство, не встраивается в конфигурацию вестернизированной глобализации и пытается ее разрушить: все эти разговоры про многополярный мир нуждаются в антизападной пропаганде и отрицании «западных ценностей». С ними же, кстати, нередко выплескиваются и общечеловеческие ценности.
3. Реакция на ограниченные возможности модернизации. Санкции и уход западных фирм с российского рынка и прочие «успехи» последнего времени делают крайне ограниченной даже траекторию догоняющей модернизации в режиме «цап-царап» и серо-параллельного импорта. А если Запад не дает технологии для России – значит, он ее геополитический враг.
4. Инструмент профилактики для правящей верхушки. Вывод капиталов из страны сильно беспокоит руководство страны, как и подход «зарабатываем здесь – живем там». И хотя процесс вывода капитала не останавливается, а в масштабах этого года можно говорить о его существенном увеличении, СВО и санкции поставили шлагбаум на планах многих представителей номенклатуры уехать на Запад или вывезти туда семьи. Пока этот вопрос не на повестке, и административным элитам дозволяют держать семьи за рубежом (это вам не айтишников долбить и удаленку отменять). Тем не менее, вся бюрократия понимает, что достаточно быстро им могут ввести ограничения, тем более, что многие силовики давно уже живут в невыездном режиме.
5. «Естественная» реакция на уничтожение среднего класса. Согласно исследованию РИА «Новости», в стране к среднему классу можно отнести 8,1% семей. Средний класс стремительно иссыхает, а его остатки уезжают из страны или переходят в разряд «таких как все», то есть - почти бедных. А познавший радость путешествия и возможность менять иномарки раз в три-пять лет средний класс (в европейском понимании этого слова) составлял важный элемент доброжелательного отношения к Западу в российском социуме.
6. Антизападное перевоспитание молодежи. Социология показывает, что лучше всего отношение к Западу у российской молодежи. Настроения молодежи вообще беспокоят правящий класс, который намерен всерьез заняться «перевоспитанием» и усилением традиционной скрепности в этой среде. Этому, собственно, и будет посвящен ближайший Госсовет.
Антизападничество на уровне если не идеологии, то идеологем, необходимо для правящего класса. Постсоветская Россия оформилась как петрократия и государство с экстенсивной моделью экономики, которое поставляет ресурсы на Запад, а получает взамен технологии и ширпортреб. В российской истории при Иване Грозном был этап с резкой антизападной идеологической стилистикой, но тогда зависимость российской экономики и степень включенности в мир - экономику Европы - была намного меньше.
Сейчас, уверен, никакого примирения с действующим режимом у Запада быть не может, а это значит, что антизападничество, действительно, становится тактической идеологией страны, которая ведет к автаркии. Страна к ней уже шагает под звуки традиционных ценностей, импортозамещения и невнятных разговоров про российские аналоги чего-либо. Про то, чтобы продемонстрировать уникальность и не копировать, а создать что-то высокотехнологичное и оригинальное, речи уже не идет.
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук
Об антизападничестве на уровне властных идеологем и настроений социума
Высокий уровень антизападных настроений в российском социуме давно уже не новость. Может ли антизападничество как таковое быть государственной идеологией страны, и какие политические задачи решает антиамериканская и антиевропейская риторика в политическом дискурсе государства? Для этого нужно рассмотреть природу антизападничества и его функции.
1. Следствие разочарования главы государства в Западе. Менее десяти лет назад говорили о едином пространстве от Лиссабона до Владивостока, а сейчас очень четкая антизападная и антиколониальная риторика африканских вождей современности. Поскольку в нашей стране многое делается для Одного человека, умножение этого «креатива» в публичной сфере непременно будет возрастать и влиять на настроения масс.
2. Элемент деглобализации России. Страна, точнее, ее руководство, не встраивается в конфигурацию вестернизированной глобализации и пытается ее разрушить: все эти разговоры про многополярный мир нуждаются в антизападной пропаганде и отрицании «западных ценностей». С ними же, кстати, нередко выплескиваются и общечеловеческие ценности.
3. Реакция на ограниченные возможности модернизации. Санкции и уход западных фирм с российского рынка и прочие «успехи» последнего времени делают крайне ограниченной даже траекторию догоняющей модернизации в режиме «цап-царап» и серо-параллельного импорта. А если Запад не дает технологии для России – значит, он ее геополитический враг.
4. Инструмент профилактики для правящей верхушки. Вывод капиталов из страны сильно беспокоит руководство страны, как и подход «зарабатываем здесь – живем там». И хотя процесс вывода капитала не останавливается, а в масштабах этого года можно говорить о его существенном увеличении, СВО и санкции поставили шлагбаум на планах многих представителей номенклатуры уехать на Запад или вывезти туда семьи. Пока этот вопрос не на повестке, и административным элитам дозволяют держать семьи за рубежом (это вам не айтишников долбить и удаленку отменять). Тем не менее, вся бюрократия понимает, что достаточно быстро им могут ввести ограничения, тем более, что многие силовики давно уже живут в невыездном режиме.
5. «Естественная» реакция на уничтожение среднего класса. Согласно исследованию РИА «Новости», в стране к среднему классу можно отнести 8,1% семей. Средний класс стремительно иссыхает, а его остатки уезжают из страны или переходят в разряд «таких как все», то есть - почти бедных. А познавший радость путешествия и возможность менять иномарки раз в три-пять лет средний класс (в европейском понимании этого слова) составлял важный элемент доброжелательного отношения к Западу в российском социуме.
6. Антизападное перевоспитание молодежи. Социология показывает, что лучше всего отношение к Западу у российской молодежи. Настроения молодежи вообще беспокоят правящий класс, который намерен всерьез заняться «перевоспитанием» и усилением традиционной скрепности в этой среде. Этому, собственно, и будет посвящен ближайший Госсовет.
Антизападничество на уровне если не идеологии, то идеологем, необходимо для правящего класса. Постсоветская Россия оформилась как петрократия и государство с экстенсивной моделью экономики, которое поставляет ресурсы на Запад, а получает взамен технологии и ширпортреб. В российской истории при Иване Грозном был этап с резкой антизападной идеологической стилистикой, но тогда зависимость российской экономики и степень включенности в мир - экономику Европы - была намного меньше.
Сейчас, уверен, никакого примирения с действующим режимом у Запада быть не может, а это значит, что антизападничество, действительно, становится тактической идеологией страны, которая ведет к автаркии. Страна к ней уже шагает под звуки традиционных ценностей, импортозамещения и невнятных разговоров про российские аналоги чего-либо. Про то, чтобы продемонстрировать уникальность и не копировать, а создать что-то высокотехнологичное и оригинальное, речи уже не идет.
Траектория крепостной автаркии: запрещение удаленки & перевоспитание инакомыслящих
Сенатор Совфеда А. Клишас бодро заявил о том, что работа над законопроектом о запрете удаленной работы для налоговых нерезидентов России по ряду специальностей завершится в ближайшие дни, после чего законопроект внесут в правительство. В правительстве против этой идеи, однако, похоже, вынуждены будут уступить, но попробуют смягчить некоторые формулировки законопроекта.
Удаленный формат работы на уровне массовой практики – один из немногих позитивных моментов печального опыта ковидных лет, который сейчас хотят существенно ограничить. Понятно, что не целиком и не полностью, а серые зоны все равно останутся. Впрочем, стратегически важны не столько детали законопроекта, сколько его философия, которая исходит из того, что Россия активно превращается в закрытую страну.
Тут уместно напомнить, что глава Белоруссии А. Лукашенко смог успокоить протесты в конце 2020 г. – начале 2021 г. за счет усиления давления на работодателей, которые оказались ответственными за гражданскую позицию своих сотрудников. Учитывая масштаб влияния государства на экономику для российских властей не составит никакого труда повлиять на работодателей в плане выполнения требований безопасности и прекращения взаимодействия с находящимися за рубежом удаленными сотрудниками. Но пока, наверное, говорить об этом несколько преждевременно.
Большинство айтишников, в таком случае, разбегутся окончательно (пример той же Белоруссии показателен), но это рассматривается как сопутствующие издержки: сейчас важнее показать обществу шлагбаум и препоны, которые резко уменьшат отток граждан из страны в будущем.
Власти заинтересованы чтобы уезжали протестные, а лояльные или нейтральные – оставались и платили налоги. Плюс потребность во взрослом мужском населении резко возросла по военным соображениям.
Оппозиционные и недовольные сегменты, в основном уже уехали из страны, а те, кто остался – не склонны к протестам и гражданскому несогласию: следовательно, в их массовом оттоке государство уже не заинтересовано. Для профилактического выброса диссидентствующих элементов из страны достаточно механизмов, которые были отработаны в позднем СССР, но они никак не предполагают массовость. Поэтому формула «не нравится – уезжайте» будет постепенно корректироваться.
Плюс государство может активно включить «перевоспитательную» функцию в отношении молодежи и инакомыслящих внутри страны. Совсем не исключены, не только активные нарративы патриотического воспитания и доминирования традиционных ценностей, но и конкретные адресные действия. Дисциплинирующая функция этих нарративов может проявиться весьма специфическим и многогранным образом, в том числе и с применением прямого принуждения. Сейчас это уже не кажется столь невероятным как, например, год назад.
P.S.Массовый отток граждан все равно продолжится, но власти будут тратить много сил для его минимизации и осваивать на этой теме ресурсы государства и общества.
Сенатор Совфеда А. Клишас бодро заявил о том, что работа над законопроектом о запрете удаленной работы для налоговых нерезидентов России по ряду специальностей завершится в ближайшие дни, после чего законопроект внесут в правительство. В правительстве против этой идеи, однако, похоже, вынуждены будут уступить, но попробуют смягчить некоторые формулировки законопроекта.
Удаленный формат работы на уровне массовой практики – один из немногих позитивных моментов печального опыта ковидных лет, который сейчас хотят существенно ограничить. Понятно, что не целиком и не полностью, а серые зоны все равно останутся. Впрочем, стратегически важны не столько детали законопроекта, сколько его философия, которая исходит из того, что Россия активно превращается в закрытую страну.
Тут уместно напомнить, что глава Белоруссии А. Лукашенко смог успокоить протесты в конце 2020 г. – начале 2021 г. за счет усиления давления на работодателей, которые оказались ответственными за гражданскую позицию своих сотрудников. Учитывая масштаб влияния государства на экономику для российских властей не составит никакого труда повлиять на работодателей в плане выполнения требований безопасности и прекращения взаимодействия с находящимися за рубежом удаленными сотрудниками. Но пока, наверное, говорить об этом несколько преждевременно.
Большинство айтишников, в таком случае, разбегутся окончательно (пример той же Белоруссии показателен), но это рассматривается как сопутствующие издержки: сейчас важнее показать обществу шлагбаум и препоны, которые резко уменьшат отток граждан из страны в будущем.
Власти заинтересованы чтобы уезжали протестные, а лояльные или нейтральные – оставались и платили налоги. Плюс потребность во взрослом мужском населении резко возросла по военным соображениям.
Оппозиционные и недовольные сегменты, в основном уже уехали из страны, а те, кто остался – не склонны к протестам и гражданскому несогласию: следовательно, в их массовом оттоке государство уже не заинтересовано. Для профилактического выброса диссидентствующих элементов из страны достаточно механизмов, которые были отработаны в позднем СССР, но они никак не предполагают массовость. Поэтому формула «не нравится – уезжайте» будет постепенно корректироваться.
Плюс государство может активно включить «перевоспитательную» функцию в отношении молодежи и инакомыслящих внутри страны. Совсем не исключены, не только активные нарративы патриотического воспитания и доминирования традиционных ценностей, но и конкретные адресные действия. Дисциплинирующая функция этих нарративов может проявиться весьма специфическим и многогранным образом, в том числе и с применением прямого принуждения. Сейчас это уже не кажется столь невероятным как, например, год назад.
P.S.Массовый отток граждан все равно продолжится, но власти будут тратить много сил для его минимизации и осваивать на этой теме ресурсы государства и общества.
Какая из формулировок наиболее точно характеризует отношение госвласти к отъезду из страны граждан?
Anonymous Poll
15%
Не нравится – уезжайте: выезд из страны по-прежнему открыт.
2%
Удерживать только айтишников и определенных специалистов: остальным закрывать выезд не будут.
24%
Нелояльные, протестные и диссиденты пусть уезжают – остальные должны остаться.
5%
Отток населения из страны экономически невыгоден властям и его нужно остановить.
25%
Пока единого подхода у госвласти нет: возможны разные варианты.
25%
Вопрос будет решаться в зависимости от хода СВО и/или необходимости мобилизации.
3%
Никакого оттока населения из страны нет. Надуманная проблема.