Мытарства

Как надежнее попасть в Ад.

Мытарства блаженной Феодоры Константинопольской, память которой отмечает Церковь 12 января, неоднократно подвергались критике либеральных богословов. Нарекали, что взяты они свят. Димитрием Ростовскими из средневековых апокрифов, и суд вершат там духи, а не Бог и проч. Что можно сказать по этому поводу?
Еще задолго до того, как были составлены Четьи Минеи о посмертных мытарствах души подробно писал святитель Кирилл Александрийский, Григорий Двоеслов, Василий Великий, Григорий Нисский и др. А святитель Феофан Затворник мудро ответил всем предыдущим и последующим критикам этого учения: « Как ни дикою кажется умникам мысль о мытарствах, но прохождения их им не миновать». А то, что духи злобы водятся в поднебесье, которое душе никак не миновать по пути на небо, учит нас и само Священное Писание.
Не по душе богословствующим клирикам натурализм мытарств, юридический дух самого принципа прохождения их, но ведь никто и не настаивает на том, что все те образы духовного мира, которые нам даются в Церковном Предании, есть точная копия того, что там происходит на самом деле. Спаситель, говоря о Царстве Божьем, прибегал к притчам и иносказаниям, а святые, сподобившиеся видеть духовный мир, умолкали и закрывали уста: «Слышал глаголы НЕИЗРЕЧЕННЫЕ» (ап. Павел); или, в лучшем случае допускали лишь сравнения: «Если бы мы жили в яме, наполненной червями, которые всю жизнь грызли бы наше тело, то мы бы и на это с радостью согласились, лишь бы не лишиться того, что Бог уготовал любящим Его» (преп. Серафим Саровский) .
Образы, которыми изображаются испытания души после смерти тела, могут быть разными, но от этого не меняется их суть. Душа направляется в место, которое соответствует ее статусу в духовном мире. А уже сам судебный способ идентификации, определения этого статуса, может описываться сколь угодно разными образами и подобиями. Все они будут равно далеки от того, что там происходит на самом деле. В человеческом языке нет определений и лексических терминов, которыми мы бы могли описать мир духов, поскольку наш язык сводится исключительно к земному опыту жизни.
Знакомая мне схимонахиня, которая уже давно живет в подвешенном состоянии между небом и землей в силу смертельной болезни, имея опыт смертельного исхода, сказала мне, что мытарства — это как огромная пластина магнита. Если у души есть свойства ада, она притягивается к этой смертельной пластине и поглощается ею, входя в пространство адского мира. Наверное, молекулы этого магнита и есть те бесы, которые приходят к душе в час ее смертельного исхода.
Если взять этот образ за основу, то можно с уверенностью сказать, что восходит эта адская пластина магнита к вершинам поднебесья, но основа ее стоит здесь на земле. Ее притяжению подвергаются все люди, живущие на Земле. Кто-то бросается в ее объятия с воодушевленным восторгом, кто-то пытается сопротивляться, а есть и такие, которые могут устоять. Но по отношению к ним, энергия адского притяжения будет усиливаться тем больше, чем больше они будут проявлять устойчивость к искушениям. Именно этим объясняется жестокая брань святых с миром демоническим, и те великие скорби и лишения, которые им приходится претерпевать в этой жизни. Когда один из последних Глинских старцев схиархимандрит Виталий Сидоренко претерпевал страшные предсмертные страдания от болезни, его келейница говорила, что даже пол в их доме трясло. Казалось, все силы ада пытались заставить старца возроптать и впасть в отчаяние. Но он по - прежнему оставался мирен и светел. Отсутствие искушений в духовной жизни - страшный признак. Это говорит о том, что мы бесам презрительно не интересны, потому что и так находимся у них в руках.
Земная жизнь христианина – это баня катарсиса благодати. Очищение, освящение, преображение и посмертное восхождение в мир вечной радости – вот смысл и цель этой жизни. И Ад, и Царство Божие начинается уже здесь на Земле и нет смысла ждать смерти тела, чтобы понять, где ты будешь Там. Потому что ТАМ уже ЗДЕСЬ. От необходимости прохождения мытарств нужно получить освобождение пока мы в теле, а не наоборот. Об этом г

оворит нам Спаситель: «Верующий в меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5:24). А апостол Павел уточняет на кого именно уже не распространяются действия закона суда. Это «те, кто плоть распял со страстями и похотями», а перед этим указывает на конкретные плоды духа, которые проявляются в этих людях (Гал. 5: 22-25). Чтобы глубже понять эти качественные характеристики, лучше напрямую обратиться к языку оригинала. Апостол Павел пишет: «Плод духа есть»:
-ЛЮБОВЬ (Агапи). т.е. жертвенная любовь, в отличии от всех других ее видов и форм, таких как Эрос - страстная любовь, Филия- братская, Сторги- семейная.
-РАДОСТЬ (Хара). В отличии от радости обладания, «Хара» основана на единстве с Богом.
-МИР (Ирини). Также обозначает не отсутствие тревог и забот, а прежде всего внутреннее мирное устроение совести, как следствие правильного отношения к Богу, людями и окружающим обстоятельствам жизни.
-ДОЛГОТЕРПЕНИЕ (Макрофимия). Т.е. макротерпение, буквально - терпение, умноженное на тысячу. Это Божественное свойство, которым в Новом завете обозначается отношение Бога к людям.
-БЛАГОСТЬ (Христотис). В отличии от простой доброты или справедливости, означает высшую степень великодушия.
-МИЛОСЕРДИЕ (агофисини). Т.е. «масляное сердце» - сердце, обильно смазанное благодатью.
-КРОТОСТЬ (Праотис). Покорность воле Божией, доброжелательное внимание к людям и безоговорочное прощение обидчиков.
-ВОЗДЕРЖАНИЕ (Энкратия). Состояние внутреннего самообладания. Контроль и жесткая власть над желаниями, чувствами и мыслями.
Все эти характеристики апостол Павел дает нам в единственном числе, как разные признаки ЕДИНОГО плода, который произрастает в душе от Духа Божьего. В отличии от множественности дел плоти (Гал. 5: 19-21), которые не дают доступа в Царство Небесное. Т.е. для спасения христианину необходимо раздробленную множественность нашей греховной природы собрать во едином, выращенном благодатью, плоде.
В практической плоскости изложенное учение апостола Павла мы можем применить непосредственно здесь и сейчас, проанализировав искушения нынешнего времени, которые Бог попустил проходить верным членам нашей Церкви.
У меня не вызывает ни малейшего возмущения модель поведения людей, которые стали орудием дьявола и производят искушения и соблазны. Наоборот, я бы удивлялся, если бы они вели себя как-то иначе. Вызывает удивление другое - обратная реакция некоторых людей, которые являются членами благодатной Церкви Христовой.
Если злоба, ненависть, оскорбления наших оппонентов вызывает зеркальное отражение в нас самих, то возникает логический вопрос: а чем же мы тогда от них отличаемся? Тем, что принадлежим к истинной Церкви Христовой? Но в том то и дело, что признаком этой принадлежности как раз и должны быть вышеперечисленные плоды, как следствие действия преображающей церковной благодати. А если их нет, то в чем тогда разница между врагами Церкви и ее друзьями? Неужели кто-то всерьез думает, что сама формальная принадлежность к Церкви уже является незыблемой гарантией спасения? СПАСЕНИЕ – ЭТО, ПРЕЖЕДЕ ВСЕГО, ГЛУБОКОЕ ВНУТРЕННЕЕ ПРЕОБРАЖЕНИЕ ДУШИ В СВЕТЕ БОЖЕСТВЕННОЙ БЛАГОДАТИ, а не формальное членство в Церкви. В ад ведут двери не только с левой, но и с правой стороны. Двери разные, но место, куда они вводят, одно и то же.
Вникните в слова афонского старца схииеромонаха Григория (Безкровного), которое я цитирую из личной с ним переписки: «Отец Кирилл (Павлов) дал нам важнейшее правило в духовной жизни, как основу основ - хранить в себе мир душевный или мирность сердца во всех обстоятельствах. Это есть сама суть духовного возрастания, приводящая нас к обретению в душе мира Божия, открывающегося внутри нас, который не известен миру, ибо не есть от мира сего: «И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши во Христе Иисусе» (Флп.4:7). Такая мирность сердца ко всем и во всем - это самые начатки Любви Христовой. Хранящие мирность сердечную становятся миротворцами: «Блаженны миротворцы, ибо они нарекутся сынами Божьими» (Мф.5:9), потому что «возлюбили много» (Лк.7:47) и пробудились к Любви и благ

одати.».

Его били всю жизнь, смолоду и до самой старости.
Памяти схимонаха Гедеона.
Схимонах Гедеон умер на Рождество 1869 года. В момент его смерти в храме пели Херувимскую песнь, а душа старца в это время возносилась в горние Небесные обители. Жизнь схимонаха Гедеона мало кому известна. Его путь на небо составляли ступени непрерывных физических страданий, боли и пыток.
Схимонах Гедеон родился в 1781 году в Малой Азии в православной семье. Крестили его именем Георгий. После смерти родителей он решился уйти на Афон. Родные братья, узнав о таком решении Георгия, попросили турка, чтобы тот его сильно избил, надеясь таким образом устрашить будущего подвижника, чтобы тот отказался от своего намерения. Получив свою дозу побоев, Георгий, как и намеривался, отправился подвизаться на Афон. Это "вступительное" избиение стало началом всех тех побоев, которые старец потом будет терпеть всю свою жизнь. На Святой горе после искуса послушания Георгий был пострижен в мантию, а несколько позже в схиму с именем Гедеон.
В 1822 году вследствие греческого восстания турки оккупировали Афон. Большинство монахов покинули Святую Гору, а те, кто остался, превратились в рабов завоевателей. Первый опыт насилия схимонах Гедеон испытал тогда, когда турки стали пытать монахов, требуя с них денег. Взяв одного из них, они связали ему руки за спиной, и, вставив палку в веревки, стали закручивать ее все сильнее и сильнее, требуя денег. Монахи после пыток отдавали все свои сбережения. Очередь дошла до схимонаха Гедеона, у которого не было ни копейки за душой. Но турки ему не верили. Пытки длились почти месяц. Только когда схимонах уже был при смерти, иноверцы его оставили в покое. Три месяца он находился между жизнью и смертью после такого насилия. Наконец, с Божией помощью, схимонах Гедеон выздоровел.
Несколько позже турки потребовали, чтобы он вместе с другими монахами отвез их на другую часть острова. Погода была дождливая, дул сильный встречный ветер. Подвижники полностью выбились из сил. Прибыв на место назначения, турки отправили монахов с лодкой обратно, а у себя оставили только схимонаха Гедеона, чтобы тот нес всю ту огромную тяжесть, которая была сложна в лодку. После изнуряющего плавания схимонах Гедеон окончательно изнемог и по дороге остановился на минутку, чтобы выпить воды из родника. Заметив это, турки стали избивать его прикладами и били до тех пор, пока он не стал харкать кровью и не потерял сознание. Считая его умершим, захватчики бросили его на дороге. Только благодаря случайно набредшим на лежащего в крови страдальца православным братьям, которые донесли его до монастырской больницы, он остался жив.
После выздоровления турки снова заставили отца Гедеона работать для них на кухне, готовя пищу. Работа была очень тяжелая, но еще тяжелее было то, что у него не было ни времени, ни возможности исполнять свое монашеское правило и жить ради того, зачем он пришел на Святую Гору. Просто так выйти из монастыря было нельзя, потому что завоеватели убивали любого монаха, который находился за пределами обители. Но схимонах Гедеон решился лучше претерпеть смерть, чем оставаться между турками, разоряя свое душевное устроение. Бежав от них, старец уединился для безмолвия в одну из самых труднодоступных келий Афона. Но помимо турок на Святой горе в это время жило еще и множество разбойников. Они-то и обнаружили подвижника. Думая, что у того где-то в пещере спрятаны деньги, они стали жестоко пытать его. Ничего не добившись, разбойники бросили старца в пещере нагим и совершенно измученным.

Так пять лет провел старец, живя в холоде и голоде в уединенной дальней пещере. Со временем туркам все же удалось его обнаружить. Первым делом его хотели убить. Но старца спасло то, что в это время туркам нужно было, по распоряжению солунского Паши, отправить несколько монахов в город для того, чтобы они работали в казармах, где жили турецкие солдаты. Отца Гедеона отправили вместе с другими подвижниками. Перед отправкой он снова попал в беду. Некоторым из монахов удалось бежать из-под конвоя. За это вся злость и ненависть вылилась турками на ни в чем не повинного старца Гедеона. Несколько дней он просидел в холодном сыром каземате, наполненном студеной водой. После этапирования в Солунь схимонах Гедеон уже не мог там работать, потому что его здоровье было окончательно расстроено. Он был очень болен и постоянно харкал кровью. Видя, что от него толку мало, турки снова отправили его обратно на оккупированный Афон. Там старец прожил полтора года в Кавсакаливии в таком состоянии, что каждый день ожидал смерти. Спустя некоторое время схимонаха Гедеона посетило новое испытание – на него снова напали разбойники. Связав руки и ноги, они бросили старца на землю и били со всей силой прикладами по ребрам, спине и пояснице. Это искушение сделало его инвалидом до конца жизни.
До прибытия на Афон турки имели намерение истребить всех монахов, но получив «Фирман» (охранную грамоту с подписью султана), оставили их в живых. Зато стали не только всячески притеснять и избивать монахов, но и обложили непосильными налогами. Схимонах Гедеон подрабатывал плетением фесок (шерстяные шапочки с кисточкой), получая за это ничтожно малую сумму денег. Чтобы не умереть с голоду, он примешивал в муку молодые каштаны и дикий укроп. Периодически то турки, то разбойники не оставляли его в покое. Однажды бандиты связали ему руки за спиной так туго, что онемевший старец упал и потом долго и страшно мучился. След от этой пытки остался с ним на всю жизнь. Это было последнее испытание отца Гедеона.
Удивительно то, что при всех этих страшных и тяжелых искушениях старец жил в крайнем добровольном самоумерщвлении и всесторонних лишениях. Он спал во время своего пустынножительства не более двух часов, едва предаваясь дремоте. Занимаясь умно-сердечной молитвой, он строго держал молчание и почти никогда ни с кем не разговаривал. Когда наступало время отдыха, подвижник клал на колени подушку и, наклонив голову, засыпал. Ученик старца, отец Дамиан, уговаривал его: "Отче, ты уже стар и болен. Тебе нужно хоть немного иметь покоя. Ложись по крайней мере тогда, когда тебе нужно заснуть". На это старец ему отвечал: "Теперь-то мне и нужно потрудиться, потому что я стар и смерть близка. Если уговоришь ангела лечь, то и меня, а я хоть как скот посплю". Пищу схимонах Гедеон готовил, закипятив воду и добавив туда немного муки. Так он кушал всегда, ничего больше не употребляя. Внешне старец был похож на преподобного Арсения: стар, сед, худ, высок, слегка сгорблен, но, не смотря на перенесенные жестокие страдания, его лицо было ангелоподобное.
Отец Гедеон учил своих духовных чад:
"Сколько человек страждет телесно, столько душа его и очищается".
"Имя Господа Иисуса Христа и Божией Матери да не отлучаются от ваших сердец. В этом вам поможет воздержание. Смиренно помышляйте о себе, даже если совершили много добрых дел. Без смирения, чего бы вы не достигли - все напрасно".
"Всегда имейте час смертный в памяти и не смотрите на скоропреходящие призраки мира сего. Помните, кто не терпит искушений, тот никогда не преуспеет и в добродетели".
"Молитесь за всех православных, особенно за умерших и за милующих вас, а более всего за ненавидящих и зло творящих".
Старец давал оригинальные советы по стяжанию Иисусовой молитвы, которые мне нигде раньше встречать не приходилось. Кроме общеизвестных правил, таких как понуждение и избежание встреч и разговоров с людьми, он советовал начинать молитву с того, что постоянно повторять только два слова: "Иисусе мой". Научившись их всегда и везде удерживать, добавляйте потом к ним "Сыне Божий", а затем "помилуй мя". Научиться непрестанной молитве не так

сложно, как удержать ее потом. Поскольку она уходит от малейшего нерадения или допущенного греха.
Последнее завещание старца своим духовным детям было такое: "Во-первых, храните смирение. Во-вторых, стяжите, благодаря врагам вашего спасения, терпение. В-третьих, берегитесь злых помыслов, особенно осуждения. Держитесь более всего молитвы Иисусовой с хранением заповедей Божьих и спасетесь".
Упокой, Господи, раба Твоего схимонаха Гедеона, и его святыми молитвами помилуй нас, грешных.

Обрезание Господне

Человек с необрезанным сердцем и мертвой душей.
«Отыми сердце каменное, и даждь сердце плотяное,
Тебя любящее, Тебя почитающее, Тебе последующее».
Святитель Тихон Задонский.

Все чаще мне по жизни встречаются люди, которые, будучи очень далекими от веры, начинают биться в припадках ярости только от одного упоминания о Боге или Церкви. При этом становится очевидным, что их ярость не имеет каких-либо осмысленных логических мотивов. Эта ненависть иррациональна и неподконтрольна самим ее носителем. Мир вокруг нас все больше и глубже начинает погружаться в предапокалиптическую мглу. Эмоции, чувства, настроения мира демонического все больше и чаще персонифицируются в человеческих ипостасях. Кто эти люди с необрезанным каменным сердцем?
Наблюдая за такими людьми, я заметил, что их внутренняя психологическая жизнь протекает без всяких нравственно-ценностных переживаний. Личное их бытие – это медленное ипостасное угасание, духовно бессодержательное движение в сторону смерти. Отделившись от Бога, их души истлевают, лишив себя живительного действия Святого Духа. Остается лишь стареющая с годами плоть, которая что-то кушает, рожает детей, от чего-то страдает, чему-то радуется, немножко думает о том, как себя нести по жизни. Но там, где должно быть живое сердце, в том месте, где дух человеческий призван получить единство с Богом, зияет страшная черная дыра, которую невозможно ничем заткнуть. Поэтому эта мёртвая душа старается почаще чем-то себя развлекать, жить поверхностной напускной веселостью, имитировать радость, испытывать животные наслаждения, закрывать пустоту души такими же пустыми мыслями, чувствами и желаниями. Но при этом во всей этой пустоте живет огромная самоуверенность в исключительной правоте и подлинности своей жизненной правды.
И как только она сталкивается с иными представлениями о жизни, о мире, с другим опытом самосознания, отличным от ее мировоззренческой модели, как тотчас начинает испытывать страшную ненависть не только к другому жизненному содержанию, но и к тем, кто его исповедует. При этом основанием для такой ненависти является не столько мировоззренческая несовместимость, сколько иное качество бытия, которое именуется верой. Тогда самомнение и самоуверенность воспаляется до ярости, а злоба вскипает до крайних степеней. Особенно это видно, когда речь идет о неотмирном Христе и его неотмирных последователях.
Здесь уже проявляется не просто психологическое различие, а взаимное неприятие двух разных миров – земного и небесного. Их борьба - икона доисторической брани между ангельским и бесовским миром, итогом которой было изгнание бесов из Духовного Неба. На земле открывается та же перспектива исхода этой борьбы. После пришествия Христа на Землю, после его Смерти и Воскресения – дьявол уже побеждён. Другой альтернативы, кроме как торжества Жизни над смертью, нет. Смерть не может реализовать свою победу, она уже побеждена жизнью. Но она еще способна забрать с собой в преисподнюю пленников, над которыми возымела власть во времени.
Для этого смерть создает мистификацию жизни, использует механизм иллюзий, играет словами, создает потоки мертвящих состояний и мнимо живых слов. Смерть играет в жизнь и втягивает в эту игру все больше игроков, которым эта игра нравится. Она ловко придумывает лживые ценностные установки, правила, по котором должны жить люди этого мира, крадет время, набрасывая сеть суеты на падшие умы. Мода, новинки техники, политика, общественное мнение, развлечения, сплетни, престиж… Миллионы таких холодных огоньков мерцают в темной бездне безжизненной пустоты смерти.
Игрушечная, смертельно преобразованная, жизнь есть неизбежная необходимость для этого мира, потому что вся она направленна на то, чтобы усыпить людей придуманными ложными закономерностями прямо противоположными евангельским ценностям.

Христос говорит: «Не ищите, не заботьтесь,… о том, что ищут люди мира сего, ищите Царство Божие и правды его». Мир учит противоположному: «Как раз этого то и нужно искать, как повкуснее поесть, да помоднее одеться, на чем ездить, да как выглядеть, а фантазировать на тему Царства Божьего оставьте неудачникам и лузерам, которые не сумели оседлать удачу и «состоятся». Верить в Бога – это удел слабых, у которых жизнь не удалась».
Стихии и традиции смерти направлены исключительно на развитие земных содержаний, которые получили в Библии обобщающе наименование СУЕТА. В этом слове заключен весь смысл жизни людей с необрезанным сердцем, заживо умерших для вечности. Суета, господствующая в мире, противоположна свободе, даруемой Богом. Она антисакральна, поскольку стремится покорить истинный смысл жизни бытовыми второстепенностями, вместо того, чтобы предать им духовный смысл. Для того, чтобы жить в суете, думать особо не нужно. Работа ума, направленная на удовлетворение низших животных инстинктов, не предполагает особого размышления над их смыслом. Человеку достаточно простого ощущения.
Бытие живого человека в царстве мертвецов предполагает подвиг или, лучше сказать, мученичество. Он будет стеснен со всех сторон, будучи окружен умами, нарушившими верность истине и правде, вступившими в блудное сожительство с ложью, заразившимися ненавистью к Богу. Но зато «претерпевший до конца спасен будет» (Мф 24:13).

Библейское богословие воды
ВЕТХИЙ ЗАВЕТ
В Ветхом Завете вода составляет необходимую принадлежность быта и хозяйства; водоемы оказываются в центре внимания в решающие моменты истории Израиля. В климатических условиях Ближнего Востока забота о воде была равнозначна заботе о пропитании «хлебе». Вода необходима и для роста употребляемых в пищу растений - этой цели служили дождевая вода и роса.
Образ водной стихии пронизывает религиозно-исторические представления ветхозаветного Израиля от преданий о творении мира до эсхатологических пророчеств, являя в них то животворное начало (потоки Эдемского сада, «живая вода» времени спасения), то враждебную творению смертоносную стихию, орудие Божественного суда (вода первобытной бездны, всемирного потопа).
Кара Господа пророками сравнивается с разносящей дамбу водной массой, смывающей и затопляющей все на земле. Вода предстает в этих пророчествах как стихия, враждебная человеку и всему творению, однако подвластная Богу и подчиняющаяся Его повелениям. Этот образ отчетливо представлен в рассказах о сотворении мира, о потопе, о переходе Израиля через Чермное море и др.
В рассказе бытописателя о сотворении мира земля и жизнь на ней появляются лишь после того, как по Божественному повелению вода первобытной бездны разделяется «твердью» (небом), а оставшаяся под небом вода собираясь в моря, уступает место суше. В библейских толкованиях этого рассказа воспевается величие Творца, утвердившего землю посреди вод, проведшего «круговую черту по лицу бездны», укрепившего «источники бездны», давшего морю «устав, чтобы воды не переступали пределов его» , завязавшего «воду в одежду».
Воды бездны как хаотическая стихия, противоположная упорядоченности тварного мироздания, подчинена власти Творца и используется Им в качестве орудия суда над отступившим от Него творением. Орудием суда Божия над человечеством, в котором умножился грех, становится вода потопа, когда по Божественному замыслу «разверзлись все источники великой бездны и окна небесные отворились». В рассказе об Исходе евреев из Египта Бог как Владыка несущей гибель водной бездны спасает Свой народ от преследователей, ограждая его от вод Чермного моря и затем обрушивая ее на преследователей. Спасение у Чермного моря иногда изображается в сцене борьбы с драконом, символизирующей охваченное силами хаоса изначальное творение.
Некоторые детали рассказа о спасении Моисея дочерью фараона сближают его с повествованиями о потопе и о переходе Израиля через Чермное море: подобно тому как Ной с семейством во время потопа или народ Израиля при бегстве из Египта были спасены от гибельных вод, младенец Моисей был спасен дочерью фараона, нашедшей его в Ниле (это отражено и в имени Моисей, потому что она «из воды вынула его» - Исх 2. 10). Корзинка, в которой мать оставила Моисея на берегу Нила, и ковчег Ноя называются по-еврейски одинаково. Еврейское наименование тростника, в котором дочь фараона оставила корзинку, является частью еврейского названия Чермного моря. (букв.- тростниковое море).
Не иссякающие источники воды входят в представление о земле обетованной во время странствий народа по пустыне и в связанные с ним эсхатологические пророчества о новой земле. В эсхатологических представлениях ветхозаветных пророков уничтожающая грешников вода суда должна смениться «живой» водой потоков, истекающих из Иерусалима или из храма.
В ветхозаветном богослужении предписанные законодательством Моисея правила соблюдения ритуальной чистоты предполагают использование воды как основного средства очищения. При совершении этих обрядов необходима «живая» (проточная) вода или особым образом приготовленная на ее основе смесь. Очищение людей и вещей производится путем окропления водой или погружения их в воду. Часто требуется омовение не только тела, но и одежды. Внутренности приносимой жертвы также должны быть омыты водой.
В литературе меж заветного периода символика воды во многом основывается на ветхозаветных образах. В документах Кумрана образ орошенной водой земли подразумевает общину истинной веры. Она подобна «источнику вод, струящихся в пустыне», «деревьям

жизни с источником тайны, сокрытым среди всех орошаемых деревьев». «Водою лжи» в кумранских текстах называется лжеучение. Сердце человека, «тающее» от страха, сравнивается с текущей водой.
В религиозной практике этого периода, прежде всего у фарисеев и ессеев, ритуалы очищения представляют стройную систему. Так, ессеи, по свидетельству Иосифа Флавия, ежедневно перед полуденным приемом пищи совершали очистительное омовение посредством полного погружения в воде. Эти данные находят подтверждение в кумранских рукописях, содержащих ряд правил о повседневных и особых омовениях. Очистительное омовение совершается также в знак обращения и покаяния. Община живет в напряженном ожидании эсхатологического очищения, когда Сам Бог оросит Духом истины, как вода очищения, Своих избранников и очистит их «от мерзости лжи и запятнанности» .
Археологические находки многочисленных ритуальных купален в Иерусалиме, Кумране, крепости Масада и др. местах, а также свидетельства письменных источников этого периода показывают, что, с одной стороны, соблюдение ритуальной чистоты было предметом заботы для всех категорий иудейского населения (включая высшую, сильно эллинизированную аристократию), с другой правила ее достижения не были едиными и соблюдались разными группами в различном объеме.
НОВЫЙ ЗАВЕТ
В Новом Завете используются те же символы, связанные с образом воды, что и в Ветхом. Упоминание о космогоническом значении воды встречается только в 2 Петр 3. 5-6, где первобытная стихия бездны связывается с потопом: «вначале словом Божиим небеса и земля составлены из воды и водою: потому тогдашний мир погиб, быв потоплен водою». Наиболее выразительно ветхозаветный символизм воды отражен в Откровении Иоанна Богослова, где и терминологически, и композиционно различаются «вода моря», символизирующая орудия, а также объект суда и наказания, и «вода живая» как устойчивый элемент ветхозаветной эсхатологии. О «воде живой» упоминается в последних 2 главах кн. Откровение Иоанна Богослова, повествующих о «новой земле», где «моря уже нет».
Проповедь Иоанна Крестителя о покаянии и о Крещении носила эсхатологический характер, возвещая начало суда и очищения Израиля. Водное Крещение Иоанна приготовляло приход «Сильнейшего», который завершит очищение, крестя «Духом Святым и огнем». Согласно Евангелию, именно через Крещение от Иоанна Иисус Христос впервые был явлен Израилю как Мессия.
1-е Послание Иоанна, развивающее мысль Ин 1. 29, 36, связывает Крещение со смертью, объясняя, что Господь Иисус пришел «водою и кровию и Духом». Об Иисусе Христе «три свидетельствуют на земле: дух, вода и кровь» (1 Ин 5. 8), что традиционно объясняется как указание на Духа-Утешителя, на Крещение Спасителя и христианское Крещение, на Страсти и Евхаристию.
Центральным местом богословия воды в Новом Завете есть монолог Спасителя у колодца Иакова где Он говорит: «... кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную». Эти загадочные слова находят объяснение в контексте всей проповеди Христа в изложении евангелиста Иоанна: пить воду жизни - значит верить, дарованная Им «живая» вода, струящийся источник воды - это Его Слово и Он. В этом смысле принесенная Господом Иисусом вода жизни толкуется евангелистом как Святой Дух: «Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой. Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него».
Вода в книге Откровение Иоанна Богослова предстает как гибельная стихия и средоточие богоборческих сил. Из моря выходит зверь, получивший силу и власть от дракона. «Победившие зверя и образ его» стоят без ущерба для себя на «стеклянном море, смешанном с огнем», и «поют песнь Моисея». Они являют образ древнего Израиля, который прошел через уничтожившую египтян водами Чермного моря и остался невредимым. После появления Нового Неба и Новой Земли «моря больше нет». Метафора потопа используется, когда говорится о драконе, который пытается погубить жену, пустив ей вслед «воду как реку». Однако «многие воды», на которых сидит

властвующая над миром «блудница», понимаются как подвластные ей народы.
В изображении апокалиптического суда вода показана космическим началом, орудием этого суда. Кара Господа постигает землю, отвергшую служение Тому, Кто создал небо, землю, море и источники вод: пресная вода становится горькой или превращается в кровь. Эти кары уничтожают необходимую для питья воду, а иссушение Евфрата 6-й чашей открывает путь апокалиптическим «бесовским духам». Сравниваемые с «шумом многих вод» голос прославленного Сына Человеческого, «голос с неба» и «голос многочисленного народа» в композиции этой книги близко соседствуют с образами суда: приговорами 7 Церквам, появлением ангела, возвещающего начало суда, и Верного и Истинного, «Который праведно судит и воинствует» .
Суд, совершающийся над ветхим миром, предшествует времени спасения, когда старые небо и земля сменятся новыми. При этом «море», как враждебная творению стихия и средоточие богоборческих сил, принадлежит только ветхому миру. Его заменит «живая вода» спасения, которая истечет от престола Бога и Агнца. Прославленный Агнец как пастырь будет водить спасенных «на живые источники вод». Бог даст жаждущим «даром от источника воды живой. В завершающем книгу обетовании вновь используется образ воды жизни, дарованной жаждущим.

Преподобная Женевьева Парижская.
Воскресшая память «забытой» святой.
Предисловие.
Преподобная Женевьева Парижская преставилась к Богу еще в начале шестого века, но несмотря на то, что ее почитание началось сразу же после смерти, в наш месяцеслов она была включена решением Священного Синода РПЦ только в 2017 году. В отношении Парижа, да и всей Франции, эта святая занимает такое же место, что и князь Владимир Великий по отношению к Киевской Руси. Но сами французы в своем большинстве, к сожалению, уже давно забыли не только о своей покровительнице, но и о своем христианском достоинстве. В нашей Церкви память о западной поместной святой также постепенно стерлась. Ее имя "вспомнили" благодаря православным русским эмигрантам, которые с особой любовью и благоговением отнеслись к памяти преподобной. Добрым словом здесь нужно вспомнить отца Михаила Бельского (+1964), который с 1936 года окормлял французов, принявших православие, и много лет служил молебны у гробницы святой Женевьевы. В самом начале своего служения во Франции перед отцом Михаилом стояла задача найти недорогое помещение для организации православного прихода. Поскольку денег у эмигрантов не было, решить ее было непросто. После долгих и неудачных поисков отцу Михаилу ночью приснилась святая Женевьева и сказала: «Чего ты мучаешься, ищи под боком, у моей гробницы». Очень скоро батюшка нашел недалеко от гроба святой в старом доме пустое место, похожее на склад, где и оборудовал храм. Особенно сильное впечатление на наших эмигрантов оказало явление преподобной Женевьевы одной из русских прихожанок патриаршего Трехсвятительского храма в Париже, страдавшей сильными и неизлечимыми головными болями. Но об этом мы расскажем в конце публикации.
Житие святой Женевьевы
Преподобная родилась в Галлии (теперешней Франции) в 423 году в семье верующих христиан. Галлия, завоеванная еще Юлием Цезарем, была в то время одной из римских провинций. Родной городок Женевьевы Лютеция (нынешний Париж) был небольшим провинциальным селением, жители которого занимались рыболовством и земледелием. В двенадцать лет маленькая Женевьева уже имела твердое намерение посвятить свою жизнь Богу. Взяв благословение у местного епископа на соблюдение этого обета, она стала еще усерднее посещать храм и молиться дома. Несмотря на то, что мама святой была набожной женщиной, ей не нравилось, что ее дочь столько времени посвящает богослужению вместо того, чтобы помогать по дому. Как-то в гневе она ударила дочь за "чрезмерную набожность", но тотчас ослепла сама. Как повествует летописец жития преподобной, исцеление мать получила только после того, как омыла свои глаза водой, смешной со слезами дочери, которая горячо молилась Богу о ее выздоровлении. После этого родители уже не чинили препятствий Женевьеве и разрешили ей дать обет безбрачия. По традиции того времени, девы, посвятившие себя на служение Богу, носили красную или фиолетовую повязку на голове, которая называлась митрой или фламмелиумом. Тогда в Галлии еще не было женских монастырей и такие девы жили дома по монастырскому уставу.
Лишившись после эпидемии отца и матери, преподобная Женевьева переехала в дом своей крестной матери. Здесь с ней случился таинственный случай, который еще больше укоренил ее благочестие и страх Божий. Девушку поразил недуг, подобный параличу, который причинял ей большие страдания. Три дня она пролежала бледная и недвижимая, так что ее уже сочли умершей. Но когда Женевьева пришла в себя, то рассказала о том, что Ангел водил ее в места блаженства праведных, и она видела то, что Бог приготовил любящим Его: “Блаженства эти таковы, что описать их словами невозможно", – говорила святая. С этого времени у нее открылся дар прозорливости и исцеления болезней. Пост преподобной стал еще строже, молитвы продолжительнее, а аскетическая жизнь суровее.
Но и искушений у нее также прибавилось. Как это часто бывает, сатана стал по зависти возводить клевету на преподобную. Одурманенные этой ложью, горожане стали называть Женевьеву обманщицей, лицемеркой, говорить, что ее праведность – сплошное притворство. Ни одного слова упрека или оправдания

не вышло из уст святой. Она еще сильнее стала припадать к стопам Господа, молилась ночами, а с Богоявления до Великого Четверга затворялась в своем доме, не выходя вовсе, совершая в одиночестве духовные подвиги. Одна женщина, движимая любопытством, хотела через щелочку подсмотреть, чем занимается святая Женевьева в затворе, но Ангел Господень тотчас ослепил ее. Пришлось этой любопытной ждать до великого Четверга, пока святая не вышла из кельи и не простила ей эту дерзость. После этого по молитвам святой Женевьевы к ослепшей женщине вернулось зрение.
Особенную известность подвижница получила во время нападения на Галлию гуннов под предводительством Аттилы. Римская империя, разрываемая внутренними нестроениями, уже не могла защищать границы своей империи. Племенна гуннов в средине пятого века шли по Европе, опустошая города и селения, не щадя ни стариков, ни детей. Когда святой Женевьеве было двадцать девять лет, Аттила двинулся со своим войском на Орлеан, и его путь должен был проходить через Париж. Охваченные ужасом парижане, забрав свое имущество, бежали в более безопасные, как им казалось, места. Но преподобная Женевьева призывала горожан не делать этого, а лучше молиться, утверждая, что Бог защитит город. А те места, где горожане собрались укрыться, наоборот станут для них ловушкой. Кто-то послушал святую и стал вместе с ней совершать всенощные бдения, а кто-то посчитал это глупостью и поспешил покинуть город. Нашлись и такие, которые решили, что Женевьева предалась врагу и хочет всех погубить. Собравшаяся толпа схватила преподобную и хотела утопить ее в реке. Только заступничество духовенства смогло спасти ее от неминуемой гибели. Дальше произошло чудо. Аттила на пути в Орлеан сделал ничем не объяснимый маневр, обойдя Париж стороной и направив своих воинов как раз по тем местам, где прятались бежавшие из города парижане. Большинство из них погибло от рук варваров.
После этого никто уже не сомневался в святости Женевьевы. Ее авторитет был такой, что сам языческий король Хильдриг никогда не смел отказывать в просьбах преподобной. Однажды он даже велел запереть все ворота своего замка, чтобы святая не пришла и в очередной раз не стала просить его о помиловании осужденных на смертную казнь. Но Женевьева проникла в замок каким-то непонятным образом и, как всегда, склонила короля к помилованию осужденных.
Преподобная исцеляла неизлечимо больных людей. История сохранила множество рассказов о таких чудесных случаях. Некоторые даже пытались отрывать лоскуты одежды святой Женевьевы, которые также обладали целительными свойствами. Современники свидетельствуют о том, что благодать почивала на святой зримо, и ее лицо сияло будто солнце, на которое нельзя было смотреть не щурясь. Интересным фактом для нас является глубокое почитание святой Женевьевы преподобным Симеоном Столпником, который подвизался недалеко от Антиохии и никогда с ней не встречался. Находясь за тысячи километров от Парижа, он в Духе Святом видел преподобную, кланялся ей и просил ее святых молитв. Святая отвечала ему тем же. Агиографы отмечают особую близкую духовную связь между этими двумя святыми православной церкви.
Когда к власти пришел сын короля Хильдрига Хлодвиг, который, как и его отец, был язычником, большая часть Галлии была охвачена ересью Ария. Святая Женевьева молила Бога о том, чтобы Он просветил сердце Хлодвига светом Евангелия и привел его к истинной вере. Какова же была радость православных, когда они узнали, что Хлодвиг выбрал себе в жены дочь бургонского короля Клотильду, пламенную христианку, единственную, кто исповедовал Православие в своей арианской семье. Молодая королева при языческом дворе Хлодвига жила как "овца серди волков", но она нашла поддержку и духовное руководство в лице святой Женевьевы. Эта дружба сказалась на судьбе Франции. Поначалу Хлодвиг разрешил крестить своих сыновей, а потом, после победы над врагами, которую он одержал, помолившись "Богу Клотильды", и сам решил принять крещение. В 501 году Хлодвиг изгнал ариан из своей страны и стал ревностным исповедником православной веры. Влияние и духовный авторитет преподобной

Женевьевы были настолько сильны, что дочь и сестра Хлодвига принесли обеты безбрачия и, по примеру святой, под ее руководством стали посвященными Богу девами. Находясь в постоянном общении преподобная Женевьева и королева Клотильда были советниками короля в делах устроения христианского государства и Церкви. Смерть Хлодвига наступила в 511 году. Всего лишь на несколько недель пережила его преподобная Женевьева. Она умерла 16 января 512 года 89 лет отроду и была погребена в древнем крипте, находящимся под главным престолом храма святых апостолов Петра и Павла.
Почитание.
В 530 году уже было написано житие преподобной. В шестом веке при папе Григории Великом святой Женевьеве была написана особая служба, а во Франции и других местах стали возводиться храмы и часовни в честь преподобной. От мощей святой Женевьевы совершалось множество исцелений.
Жизнь страны была очень неспокойной. Постоянно совершались набеги врагов. Но, несмотря на это, французы бережно и трептно относились к мощам святой Женевьевы и в случае опасности укрывали их в безопасном месте. Сама святая также отвечала им своей любовью и чудотворениями. В ХII веке во время губительной эпидемии "священного огня" или "болезни воспаленных", когда массово гибли люди, множество больных получили у мощей преподобной исцеление от этого недуга. Французы смогли уберечь мощи от несметных полчищ норманов и других варваров, но не спасли их от самих себя. Во время французской революции активисты сожгли мощи преподобной. Сохранились лишь те малые частички, которые ранее были розданы по другим храмам. А сама святая была предана забвению своими неблагодарным потомками.
В среде русской эмиграции почитание преподобной Женевьевы началось после одного чудесного случая. Некоей прихожанке патриаршего Трехсвятительского храма в Париже, страдавшей сильными головными болями, было во сне видение. Она видела грот, в котором стояла высокая женщина. У ее ног лежала разорванная книжка. Женщина сказала: “Почему русские не молятся мне в моем городе?” После многих попыток понять и выяснить, кто же была явившаяся ей во сне женщина, эта прихожанка, ничего не знавшая о святой Женевьеве, случайно попала в город, где находится грот, посвященный преподобной. И там она увидела наяву то, что видела во сне: в гроте стояла статуя явившейся ей святой, а на земле лежала разорванная книжка, оказавшаяся ее “Житием”. После того, как прихожанка помолилась преподобной, головные боли у нее прекратились. После этого случая в храме Трех святителей икона преподобной Женевьевы стала особо чтимой, а в приходе Божией Матери “Всех скорбящих Радость” в честь святой Женевьевы освятили отдельный престол.
Преподобная Женевьева, моли Бога о нас!
https://spzh.news/ru/istorija-i-kulytrua/77082-voskresshaja-pamyaty-o-zabytoj-svyatoj

Борясь со злом, мы сами становимся злом.
Два апостольских чтения, которые предлагает нам Церковь во время богослужения воскресного дня, гармонично дополняют друг друга. "Будь бдителен, переноси скорби, совершая дело благовестника", – пишет апостол Павел своему чаду Тимофею (2 Тим. 4:5-8). А в послании к Римлянам он же настаивает на том, что: «Живущие по плоти Богу угодить не могут», «Если живете по плоти, то умрете», «Кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» и только «Водимые Духом – сыны Божии» (Рим. 8:8-14).
Граница между жизнью «по Духу Христову» и жизнью «по плоти» проходит не только между Церковью и миром, но и внутри Церкви. Как только Ее служители начинают погружаться во внешнюю суету, когда вместо того, чтобы жить Богом, они начинают бороться с химерами лживого мира, тогда и Церковь перестает быть Небом на земле. Как только появляется много злых борцов со злом, то и добро уже творить некому. Когда, борясь со злом, мы сами становимся злыми, то зло от этого только растет. Помешать ему распространяться может лишь добро. Самым высшим творением добра является стяжание душевного мира внутри нас самих.
Защищая, как нам кажется, Церковь, мы на самом деле разрушаем Ее. Когда наше сердце, даже с самыми справедливыми и благородными намерениями, выходит за границы добрых мыслей, чувств и желаний, то этим мы только распинаем Христа. Церковь вечна и непобедима, как и сам Бог. Ее невозможно ни уничтожить, ни разрушить, как бы кто не пытался это сделать. Не Она в нас нуждается, а мы в Ней. Церковь всегда была, есть и будет там, где живы люди, пребывающие в Благодати Духа Святого. А "исчезает" Она географически и исторически там, где не остается Ее живых носителей. Дьявол нас гонит «на борьбу за добро» для того, чтобы сделать нас злыми, а Бог учит быть такими, какими мы должны быть во Христе. Тогда не найдется такой силы, которая смогла бы разрушить Церковь, потому что с нами и в нас будет Бог.
Вчитываясь в строки Евангелия, понимаешь, что во Христе нет никакой властности. Он всегда в стороне от власти над людьми. Удивительно Его отвержение от всякого соблазна борьбы с «врагами» и возвышенная отрешенность от объединения толпы вокруг земных "справедливых" целей. Христос живет совершенным бесстрастием к земным проблемам и абсолютной свободой от мира сего. «В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь, Я победил мир» (Ин. 16:33). Христова свобода направлена на любовь к ближним и на стяжание Царства Божия. Свобода от мира и есть победа над ним. Поэтому всякое стремление властвовать над людьми – это «закваска антихристова». Преподобный Порфирий Кавсокаливит жил так, как будто дьявола нет вовсе. Он не замечал зло, не обращал на него никакого внимания. И этим старец победил его, потому что знал одну важную мудрость – зло существует и питается нашим вниманием.
Крепость и сила каждой Поместной церкви исчисляется не количеством построенных храмов и монастырей и не статистической численностью своего духовенства, а наличием смиренных носителей Духа Святого. Этот Дух, словно пламя любви, сокровенно передают святые из поколения в поколение. Поддерживается оно непрестанной молитвой и блаженным состоянием сердца. Люди, носители этого пламени – иммунитет Церкви. Как только он ослаблен, внутри Церкви зразу же начинают действовать бактерии зла, которые только и ждали этого часа.
Церковь — это явление царства Христа на земле. Находится оно не в загробном мире, как утверждают некоторые проповедники, а внутри нашего сердца, как этому и учит Христос. Если мы не откроем Его в себе в этой, земной жизни, то по ту сторону могилы уж тем более оно останется для нас закрытым. Проблема поиска этого Царства – вот что должно нас беспокоить намного больше, чем все социальные, экономические и политические проблемы вместе взятые. Тот, кто постиг эту истину и поставил перед собой такую задачу, перестал жить интересами мира – этого безнадежно больного старика, который доживает свое последнее время в живом аду.