О конституционизме в исламе

Кстати, есть одна книга посвященная конституционным идеям маликитского юриста аль-Карафи при Мамлюкском султанате за авторством американского мусульманина Шермана Джексона под названием "Islamic Law and the State: The Constitutional Jurisprudence of Shihāb al-Dīn al-Qarāfī".

Он показывает, как аль-Карафи неосознавая того создал конституционную теорию с разделениями ветьвей власти и прочего. Об этом у меня была статья https://t.me/haqiqatdin/221

​​Суфий и его кот

Рене Генон, он же шейх Абд аль-Вахид Яхья, умер в 1951 году. Дальше будет письмо написанное европейским суфийским шейхом Мустафа Абд аль-Азиз, который первым в наше время представил учение шейха Ибн аль-' Араби в глубине на западе. Его французское имя — Мишель Вальсан.
Шейх Мустафа Абд аль-Азиз написал письмо о смерти шейха Абд аль-Вахида Яхьи:
Париж, 18 июня 1951 года.
Я думаю, вы уже получили печальную информацию о смерти Рене Генона из газет и по радио. Это произошло в ночь с 7 на 8 января. Ваше письмо я получил 8 января одновременно с известием о том, что он находится в состоянии предсмертной агонии. На следующий день мне сообщили, что он скончался. Он страдал уже несколько месяцев и с конца ноября перестал писать что-либо.
Он мучился из-за отека ноги, вызванной ревматизмом. [следует более подробная информация, которая не была переведена]. Но он был в ясном сознании до последних минут.
Теперь я расскажу вам некоторые очень трогательные подробности: в свои последние дни он осознавал тот факт, что умрет. Во второй половине дня 7 января он совершил зикр, при этом с обеих сторон его поддерживали жена и еще один член семьи. На его фоне эти женщины казались очень уставшими и обессилевшими. Они рассказывали, что с этого момента его пот пах цветочным ароматом. В конце концов он с некоторой настойчивостью попросил у них разрешения умереть, что показывает, что он мог выбрать момент смерти.
Женщины умоляли его остаться в живых подольше. В конце концов он спросил жену: «Могу ли я не умереть сейчас? Я так страдал!» Она согласилась и сказала: «Да хранит тебя Аллах!» Он умер всего несколько мгновений спустя, сказав несколько дуа.
Некоторые подробности: его кот, который, казалось, был совершенно здоров, начал стонать и умер через несколько часов.
В день своей (шейха) смерти он удивил жену, сказав ей, что после его смерти ей нужно оставить его комнату в неизменном виде. Никому не должно быть позволено прикасаться к его книгам или бумагам. Он очень ясно дал понять, что иначе он не сможет видеть их, то есть свою жену и их детей, а в комнате, которую никто не потревожит, он останется сидеть за своим столом и, таким образом, сможет видеть их, даже хотя они не смогут его увидеть.

Почему традиция?

В контексте современного общества, где происходит быстрая трансформация ценностей и культурных норм, исламский традиционализм представляет собой уникальный феномен, который стремится сохранить духовное наследие и принципы ислама в переменчивом мире.

В данной статье мы разберем все основные вопросы и попытаемся кратко и информативно ответить на них.

https://telegra.ph/O-islamskoj-tradicii-03-24

ЛГБТ и колониализм

Читая книгу пионера деколониальных исследований Вальтера Миньоло «The Darker side of Western modernity» мне в голову пришло, что т.н ЛГБТ сообщество имеет свои корни в «историко-структурных узлах колониальной матрицы власти». То есть вот Вальтер Миньоло пишет:

«…каждый из них постоянно формулируется через колониальные и имперские различия/дифференциацию»

И перечисляет список этих различий. Среди них:

«Следовательно, колониальная система изобрела также категории “гомосексуал” и “гетеросексуал”. <> Это изобретение делает “гомофобию” неуместной для описания цивилизаций майя, ацтеков или инков, поскольку в этих цивилизациях гендерные/сексуальные организации были представлены в разных категориях, которые испанцы (и европейцы в целом, будь то христианские или светские) либо не могли увидеть, либо не хотели принять. Гомофобии не было, поскольку коренные народы не мыслили подобными категориями»

В Исламской цивилизации также нет понятий «гомосексуал», «гетеросексуал», в целом понятие «сексуальной ориентации» появляется только в 19-20 веках. Об этом к слову говорит Khaled el-Rouayheb в своей книге «Before Homosexuality in the Arab‐Islamic World, 1500–1800» (Эту книгу советует исламский апологет Дэниел Хакикатджоу).

В чем заключается колониализм ЛГБТ? Прежде всего в навязывании тех самых имперских различий, проецируя западные категории на не-западный мир, в нашем случае Исламский. Попытка признать т.н «ориентации» в исламском мире лишь внедряют дальнейшую колониальную зависимость от Запада. Играть по их правилам нельзя.

В исламе нет «гомосексуализма», но есть «Ливат» (грех народа Лута). Строго юридический термин, который полностью не охватывает модерновое явление под названием «гомосексуализм», и классифицируется в шариатских текстах согласно своему методу в зависимости от правовой школы (ханафи, шафии, ханбали, малики)

Казнь человека за ливат – это не гомофобия, гомофобия предполагает признание категории «гомосексуал и гетеросексуал», но если таковых категорий нет, следовательно нет и гомофобии. Проще говоря есть человек, который занялся сексом с другим человеком одного пола и за это его сбросили с вышки 5 этажа, как это предусмотрено в фикхе, но это не гомофобия чисто понятийно. В шариате ливат входит в раздел прелюбодеяние, а не в «сексуальные ориентации». Также шариат – как говорит Халед, приводя в пример стихи – судит по действиям, а не по замыслу, то есть если человек пишет стихи о любви к мальчикам – он не содомит, но если он делает так – он содомит и его забивают камнями.

Доктор Джонатан Браун так же касается этой темы, в т.ч. цитируя выше названные в статье нашего товарища книги:

Влечение и любовь
Природа влечения и, в то же время, любовь — это серьезные вопросы. Они заслуживают рассмотрения сами по себе, а также имеют важные этические аспекты и последствия. Но почему человека привлекает тот или иной пол и является ли любовь человека к другому человеку «настоящей» — это не вопросы, которые рассматривает шариат.

Во многом это связано с тем, что мусульманские ученые понимали, что истоки желаний и эмоций либо находятся вне контроля человека, либо могут быть изменены с течением времени практикой и дисциплиной; это был вопрос этического улучшения, чтобы избежать греха. Эмоции и желания сами по себе не были грехами и не имели никаких юридических последствий. Как объяснял знаменитый суфий аль-Джунайд (ум. 910): «Человека не обвиняют за то, что заложено в его природе. Их обвиняют только в том случае, если они действуют согласно своей природе». В контексте сексуальности и сексуальных отношений шариат касается действий, а не чувств, привязанностей, влечения или наклонностей. Только тогда, когда эмоции и желания проявляются в речи или поступках, совершаются грехи и нарушаются запреты.

На самом деле мусульманские ученые досовременной эпохи часто понимали, что однополое влечение может быть совершенно «естественным». Например, случай, когда мужчин привлекали мальчики-подростки, был «естественным» в том смысле, что он не представлял собой какое-то моральное отклонение или не проявлял какой-либо мерзости; это был просто мужчина, которого привлекла красота (джамаль) мальчика-подростка… такое же качество красоты, как и у женщин. Известные консервативные средневековые мусульманские юристы написали фолианты со стихами, в которых излагали свою любовь к друзьям и товарищам-мужчинам. Является ли желание или влечение «естественным» или нет, рождается ли человек с такой склонностью или нет, в шариате не имеет значения . Если определенные действия запрещены, то не имеет значения, желает ли их человек, является ли это желание врожденным или приобретенным.

Что такое ангелы? Шах Валиуллах написал о них в своем "Ламахате", утверждая, что видел "множество чудес». Он говорит, что слово "ангел" имеет разные значения в разных контекстах и зависит от точки зрения - макрокосмической или микрокосмической.
В случае этих ангелов они отдельный вид творений, которые играют важную роль и считаются невидимыми для человека созданиями, сотворенными Аллахом для исполнения различных задач. В исламской традиции упоминаются различные ангелы, каждый из которых исполняет определенные функции, о которых мы напишем дальше.

https://telegra.ph/ANGELY-03-26

Дисклеймер: канал не пропагандирует и не заставляет вас заниматься эзотерическими науками, все нижевыкладываемое имеет сугубо историческую ценность и интерес
В ранний период исламской истории в начале формирования науки ильм-уль хайя, она появлялась одновременно как противостояние и ярая критика греческой астрологии, так и оправдание себя перед глазами остальных мусульман.
Труд Абу Машара появляется как апологетический материал данного периода с целью размежевания себя и своих сторонников от клейма греческой астрологии, одновременно с этим доказывая важность и превосходство новой науки над многими другими науками.
Абу машар, по сути своей, есть основатель этой данной науки. Он поделил свой магнум опус "Великое введение в астрологию на 7 глав", где 5-ая оказалась посвящена теоретической защите астрологии, поэтому является наиболее интересной, в то время как остальные являются изложениями самих астрологических фактов.
Его астрологическая теория была отнесена к религиозной доктрине всемогущества Бога, планеты вошли в категорию символов Бога, и их единственной пользой стала их способность помочь нам лучше понять замысел Бога.


https://telegra.ph/Vvedenie-v-astrologiyu-03-28
Подробнее о Абу Машаре
https://www.academia.edu/resource/work/11515262

Как говорится в наших традиционных книгах: قل انا من الملة إبراهيم‎
Мы веками исконно самоидентицировали себя мусульманами до прихода современных веяний модерна, пошатнувших веру большинства наших братьев в национал-религиозный синкретизм, который постепенно склоняет самых глупых и наивных из них к полному покиданию лона нашей уммы (миллета) в сторону изысканий "исконно национальной" духовности на стороне.
Решил написать коротко о главном, дополнив труд, которым занимались Voc, Заур и Ераз.

https://telegra.ph/Nacionalizm-i-tengrianstvo-Teologicheskaya-kritika-04-01

VoC в одном из своих постов негодовал о качестве диалога между сторонами, где на его рационализированную критику сыпятся оскорбления и незрелые реакции, но здесь есть тот момент, который он, наверняка встречал среди ряда авторов, где национализм - это не классическая идеология, он гораздо более похож на религию с именно что верой в некие догматы, нежели на привычные дебаты о экономике между либертарианцами и марксистами в 19 веке, поэтому мы спорим с рядом укрепившихся чрез ритуалы иррациональных порывов.
Гораздо большим эффектом будет обладать победа не в войне слов, а в войне символов - с преобразованием нашего общества по тому образцу, где человек будет жить в постоянном ощущении божественного посредством созерцания его знаков, широкие массы оставят национал-идолизм - в то время как словесная дискуссия имеет свое место лишь с интеллектуальным рефлексирующим меньшинством, широкие массы никак не участвуют и пребывают в таком же неведении.

Милләтчелек (национализм) – бүген иң пычрак нәрсәләрнең берсе.

Кайбер милләтчеләр «милләтчелек» белән «национализм»ны тәңгәлләштермәскә куша. Имеш тә милләт нациягә тәңгәл түгел. Дөрес, баштарак «милләт» дип уртак бер дин тоткан җәмгыятьләрне атаганнар. Тик бүген бу сүз башка мәгънәдә кулланыла – модерн чорының композит блоклары булган nation мәгънәсендә.

Бүген милләтчелек – расизмның бер төре. Күрәсезме, расизм тән төсенә генә бәйле түгел шул. Расизм – бер «халыкның» башкалардан өстенрәк булу күзаллавына нигезлән эксклюзия һәм дегуманизация практикалары. Бүген бигрәк тә Урта Азия, Кавказ халыкларын «пычрак» һәм «вәхши» итеп күрсәтү таралган. Ә татарлар алар, имеш тә, «чиста» һәм «укымышлы». Ләкин татарлар Урта Азиягә мизантропик скептицизм белән караганда, башка бер халык татарларга шулай ук карый. Татарларда милләтчелек тагын да үзенчәлекле формалар ала – бездә татарча [яхшы] белмәгән милләтчеләр дә күп. Һәм алар бөтен әйләнә-тирәне «татарчалаштырырга» омтыла. Инде бу хәлнең мөмкинсезлеге турында сөйләп тә торасы юктыр.

Сез расист булмаган милләтчеләр дә бар, дип әйтә аласыз. Ләкин бу зур адашу. Милләтчелек расизм чәчәк аткан вакытта барлыкка килә. Ул заманда халыклар «алга киткән» һәм «артта калганнарга» бүленә – бу троп безнең «классик» зыялыларыбызда да сизелә, әйтик, шул ук Ф. Кәрими белән Г. Исхакыйларда. Бу бүленешнең критерие – Аурупа мәдәният(ләр)енә охшашлык. Моңа туры килмәгән «милләтләр» – йокыда, гафләттә тора имеш:

«Гафил булган татарларны
Ник уятмыйсың, заман?
Аһ син, заман, заман, заман,
Ник уятмыйсың һаман?»

Расизм милләтчелек белән кулга кул тотынып килә. Һәм беләсезме нәрсәсе кызык? Милләтчелек – искедән калган архаизм түгел, ә модерн чорының черек җимеше. Һәм шул ук модерн чорында халыкларны Аурупага охшашлык критерие буенча бүлеп карау тарала.

Милләтчелек фәнгә дә үтеп керә. Билегеле бер халыкның «борыңгы чордан башлап хәзерге заманга хәтле» тарихлары языла, әдәбияты туплана башлый. Әлеге телеологик метод бүгенге, бик яңа категорияләрне тарихка күчереп ялган проекцияләр барлыкка китерә. Безгә нишләргә соң? Классик әсәрләрне ничек укырга? «Татар түгел димә – башың ватармын» дигәнгә ничек карарга? Бу сорауларга җиңел генә җавап биреп булмый. Шулай да без әлеге әсәрләрне тарихи контекстка куеп, аларга аек акыл белән карарга тиеш.

Милләтчелекнең иң вәхши күренешләрен без, әлбәттә, сәясәттә һәм көндәлек тормышыбызда күрәбез.

Коран написан на арабском языке, но ДНК ислама не арабская.
Самая глубочайшая исконная арабскость обнаруживается в поклонении аль-Уззе, в гадании на стрелах, горделивом хвастовстве и хождении голым
по дому.

Ислам - универсальная религия, и поэтому он не может быть выражением
расширения чьего-либо парахиализма[А.Р:Асабии].
"Прежде каждый пророк посылался только к своему народу, а я был послан ко всему человечеству" (Хадис)."

Как народ, арабы ни разу не упоминаются в Коране - они игнорируются;
В Великом Завете не может быть "избранного народа". А поскольку ни один народ не является "избранным", ни один народ не является отверженным.

Основание христианства было приспособлением к монотеизму, который уже существовал. Христос был ниспослан только к "потерянным овцам сынов Израилевых", хотя Павел превозносил его (Иисуса) как универсального бога. Будда скорректировал ценности индийцев.
Но "Милость для миров" отрёкся от верований и поклонения своего собственного народа, так что "Мухаммад - это разрыв в личности" (Ганс Кунг).
Ислам начался как отказ от Себя в пользу Другого: монотеистическим принципом был нарратив ближнего. Ислам начался как величайший в истории акт ксенофилии.

При некоторых правителях Бану Умайя арабство как племенной принцип вновь появилось. Некоторых персов, принявших ислам, даже заставляли продолжать выплачивать аджизью. Пятый праведный халиф уничтожил этот расизм.

В своем историческом распространении (а арабы сегодня составляют менее пятой части уммы), Ислам распространяет то, что не является родным для арабов, то есть монотеизм. Радуга народов подчиняется Кибле с разных сторон. Культура каждого народа обогащается прикосновением святой руки ислама. Персидская литература была сухим монархическим ритуализмом до ислама, а затем расцвела в чудеса Руми, Низами, Аттара и Са'ди. То же самое вдохновение коснулось турецкого, малайского, хауса, волофского и сотен других языков.

Там, где монокультура убивает различия, неарабская религия дает им жизнь

Commentary On The Eleventh Contentions By Shaykh Abdal Hakim Murad

Скрыл его и приблизил его.
Довел его и очистил его.
Напоил его и насытил его.
Очистил его и избрал его.
Позвал его и провозгласил его.
Изнурил его и исцелил его.
Вооружил его и посадил в седло.

«Не заблудился ваш товарищ»
в выходе за Наши пределы и в совершенном Нами.
«Не заблудился ваш товарищ» в саду зикра, свидетельствуя Нас, «и не сошел с пути» [53:21, блуждая мыслью.

​​В этом письме Хазрат Хаваджах Сахиб указывает на инцидент, который упоминается в книге "Аап Бети" со ссылкой на Маулану Касима Наунутви в книге "Арваахи Талаатха". Существует известный шейх по имени Хаваджах Ахмед Джам, который был мустаджааб-уль-да'вах (человеком, чьи ду'а принимаются). Одна женщина привела к нему своего слепого ребенка и сказала: "Проведи руками по его лицу и верни ему зрение". В тот момент он был переполнен чувством служения Аллаху и смиренно сказал: "Я не способен на такое". Она настаивала, но он снова отказался. Это продолжалось три или четыре раза. Наконец, когда он увидел, что она не отступит, он встал и ушел, сказав: "Это было чудо Исы (ас); он исцелял слепых и прокаженных. Я не могу сделать такое". Он только немного отошел, когда получил ильхам (божественное вдохновение): "Кто ты, кто Иса (ас) и кто Муса (ас)! Вернись и проведи рукой по его лицу. Ты не можешь исцелить, как и Иса (ас), маа ми кунаим (мы это делаем)". Услышав это, он вернулся, повторяя слова 'маа ми кунаим, маа ми кунаим'. Он провел рукой по лицу ребенка, и его слепота исчезла. После рассказа об этом инциденте Маулана Наунутви сказал:

"Глупые люди думают, что он сам говорил 'маа ми кунаим', хотя это были не его слова, а слова Аллаха. Когда кто-то слышит красивое стихотворение от поэта, он повторяет его снова и снова в восторге. Точно так же он наслаждался словами Аллаха 'маа ми кунаим' и повторял их снова и снова."

Хадрат Танви пишет в сноске к комментарию Мауланы Касима Наунутви "Это были слова Аллаха", что Я говорю, это лучшее толкование заявления Мансура Халлажа:

"ана'ль-хакк
Я - Истина"

​​Многие ученые рассматривают три объятия ангела Джибриля алейхи салям во время получения первого откровения Пророка ﷺ в качестве трансмиссии (Трансмиссия – духовная передача, приемственность). Мы можем заключить, что то знание, которое Джибриль алейхи салям принес от Бога, началось с трансмиссии. Пророк ﷺ находился в пещере Хира, когда Джабриил алейхи салям пришел и попросил его прочитать по памяти. Пророк ﷺ ответил “Я не могу читать”. Джибриль алейхи салям обнял Пророка ﷺ, затем прижал к себе, сказав “Читай”. Пророк (савс) отвечал, “Я не могу”. В третий раз Джибриль алейхи салям сжал Пророка ﷺ и сказал “Читай”. Тогда Пророк ﷺ процитировал послание Бога (Коран 96:1-5): Читай во имя твоего Вседержителя, который создал тебя. Он создал человека из сгустка. Читай! Твой Бог – самый Великодушный. Он научил людей письму и, при помощи письма, тому, что им было неведомо.

В хадисах говорится, что однажды Пророк ﷺ взял Хазрат Умара (ра) за руку. ‘Умар сказал ему: “О, посланник Аллаха! Ты мне ближе, чем что-либо, за исключением меня самого”. Пророк ﷺ сказал: “Нет. Согласно Тому, в чьих руках находится моя душа, ты не будешь обладать полной верой до тех пор, пока я не буду для тебя дороже, чем ты сам”. И тогда Хазрат Умар (ра) сказал ему: “Теперь, по велению Аллаха, ты для меня дороже, чем мое собственное я”. Пророк ﷺ сказал, “Теперь, о Умар, ты – верующий”. Это возникло, вне сомнения, в результате трансмиссии.

А этот случай произошел с Хазратом Убай ибн Кааб (ра): “Когда я находился в мечети, вошел один человек и начал молиться. Он читал Священный Коран в такой манере, что это мне показалось неправильным. Затем вошел еще один человек и тоже начал читать Священный Коран, но уже другим образом. Я отправился к Пророку ﷺ и сказал ему, каким образом эти люди цитировали Коран. Пророк ﷺ попросил этих людей прочитать Коран, что они и сделали. Пророк ﷺ сказал, что они оба читали правильно. А мое сердце было наполнено злобным сомнением, которое было даже сильнее, чем во времена невежества – джахиллийя. Пророк ﷺ , увидев мое состояние, ударил меня рукой в грудь. Я очень сильно вспотел, а мой страх и благоговение были такими, что мне показалось, что я увидел Бога.

https://youtu.be/ICT9yAVfy5w?si=N9EPU60mTjqrMQZE

Африканский раб, избитый своими хозяевами, запуганный уличными хулиганами и осмеянный всеми остальными — это Билал (да будет доволен им Аллах). И мы все знаем Билала, не так ли? Но есть один вопрос, и, признаюсь, я о нем не задумывался, пока не услышал его: почему он говорил «Ахадун Ахад»?

Я слишком недогадлив, чтобы уловить эту тонкость, но сахабы были очень проницательны и сразу поняли, что в этом лозунге было что-то, что заставляло Билала повторять его снова и снова. Поэтому вопрос был задан ему в Медине спустя годы: почему?

(Он мог выбрать сотни других слов; возможно, более очевидным вариантом было бы просто сказать «ля иляха иллаЛлах». Но там, под палящим солнцем пустыни с горящими камнями на груди, он кричал во весь голос, насколько мог: «АХАДУН АХАД, АХАДУН АХАД»). Теперь я почти могу представить себе Билала, сидящего там — тихого (почти застенчивого) чернокожего мужчину, бывшего раба, который по-прежнему смиренно ведет себя во всех аспектах жизни перед Аллахом. Я не знаю о нем много, но представляю себе мягкого, скромного человека, который не хочет, чтобы кто-то жалел его или слишком высоко о нем думал. Но он все равно отвечает — ведь это разговор среди братьев.

Билал сказал: «Я по-разному реагировал на разные угрозы и требования, но заметил, что одно слово особенно злило моего хозяина, Умайю ибн Халафа, — это было „Ахадун“. И как я понял, что это слово его больше всего бесило? Умайя начинал бить меня сильнее, когда я его произносил; и тогда я решил: больше не буду говорить ничего, кроме „Ахадун Ахад“! Это было как если бы я сказал ему: „Давай, делай, что хочешь!“».

Существует много ужасных историй о пытках во времена Мекки, и все, кого пытали, в какой-то момент сдавались и были вынуждены подчиниться (пусть и временно), кроме Билала. Этот человек — слабый, измученный и обнаженный чернокожий раб — не сдался. Его пытали в пустыне, волокли по Мекке с веревкой на шее, его избивали простые горожане, но он продолжал произносить одно слово: «АХАД, АХАД, АХАД» (Один, Один, Один). Его провозглашение таухида (Единства Аллаха) разносилось по всей Мекке в то время, когда никто другой не осмеливался произносить его вслух. Когда никто не мог даже прошептать «ля иляха иллаЛлах», Билал кричал это изо всех сил.

Есть арабская пословица: «аль-джазау мин джинс аль-'амаль» — «награды соответствуют поступкам». Так что же получил Билал? Для начала — он получил Джаннат, рай. Это, я бы сказал, довольно значительная награда, не так ли? Но Аллах не оставляет тех, кто творит добро, даже в этом мире. Кто такой Билал? Это муэдзин Посланника Аллаха (салляллаху алейхи ва саллям). Никогда в своей жизни Посланник Аллаха (салляллаху алейхи ва саллям) не вел молитву, азан к которой не был произнесен Билалом. Азан, который провозглашает единство Аллаха по всему миру и в каждое мгновение, напоминает о Билале.

После завоевания Мекки только один голос раздался с вершины Каабы — тот же голос, который провозглашал таухид в дни пыток, был удостоен чести объявить таухид в день победы. Ислам одержал победу в тот день, и Билал тоже. Он вернулся домой, в то самое место, где когда-то кричал: «Ахад».

У Ибн ‘Арабӣ: «Только тот, кто потерял всё, тот, чьё созерцание свободно от любых форм, достигает Бытия в Его полноте. От «того, кто потерял всё» (ал-муфлис) не остаётся ничего: в отличие от имеющих форму богоявлений, которые соответствуют жизни (бак‌ā’) существа, это явление (тад‌жаллӣ), которое происходит за пределами форм, подразумевает умирание (фанā’) того, кому оно даруется» [12] Именно этот факт препятствует обретению видения — и это и есть истинный смысл лан тарāнӣ [13]: «второй личности» нет места рядом с божественным «Я». «Фундаментальная Божественная Реальность слишком возвышенна для созерцания ... до тех пор, пока остаётся след тварной обусловленности в глазу созерцающего» [14]. Это исчезновение созерцающего в самом совершенном созерцании имеет логичное следствие, которое, тем не менее, может показаться странным: в этом созерцании (мушāхада) — или, если назвать это настоящим именем, в этом лицезрении [Бога] (ру’йа) — нет ни радости, ни знания [15]. Действительно логичное следствие, поскольку «радость» и «знание» предполагали бы рефлексивное действие, поворот к себе же, что несовместимо с обязательным условием видения Бога. Но не будет ли это в таком случае своего рода комой, находясь в которой человек должен осознать, что ему оказана честь?
Ибн ‘Арабӣ даёт ответ на этот вопрос в некоторых своих трудах: радость и знание — это плоды созерцания (мушāхада), но они не могут быть собраны, кроме как после выхода из созерцательного состояния [16]. Потому что каждому истинному созерцанию (мушāхада) — иначе это будет просто «забвение сердца» (навмат ал-к‌алб) — обязательно соответствует «свидетель» (шахӣд). Этот свидетель, который принимает доказательство видения и свидетельствует его подлинность — аллюзия на Коран (11: 17): ва-йатлӯ шāхид минху — «за которым следует свидетель [Джибриль] от Него») — является «следом, оставленным созерцанием в сердце созерцающего» [17]. Придя в сознание, подобно Мӯсе (Моисею) после богоявления (тад‌жаллӣ), которое сразило его наповал, человек наслаждается этим высшим знанием, цена которого именно безусловное повиновение смертельному великолепию богоявления. «Никто не увидит своего Господа до смерти», — сказал Пророк. Но он также сказал: «Умри до того, как ты умрёшь» [18]. И именно поэтому Ибн ‘Арабӣ, повторяя этот х‌адӣс‌, решительно писал в книге Ат-Тад‌жаллийа‌т («Богоявления»): «Требуйте видения и не бойтесь быть сражёнными наповал!» [19].

Абд ас‌-С‌амад, Умри до того, как ты умрёшь.