Здравствуйте! Я русская девушка, живу в Питере, но хочу поделиться наблюдениями за своими знакомыми.

В общем, есть парень. Ему за 30 лет. Он из мусульманской семьи, живет с русской девушкой уже больше 10 лет. Она его полностью обеспечивает. Жениться он на ней не собирается. Более того, его мама активно подыскивает ему жену-мусульманку. Я об этом всëм знаю, потому что у нас есть общие знакомые.

Так вот, парень периодически ездит на "смотрины" к очередной претендентке на его сердце, потом возвращается к русской девушке, которая любит его безумно и потому слепа. Помимо этого, он позволяет себе заигрывать с другими девушками, в том числе пытается и со мной.

Его мама его русскую девушку не любит. Но, в принципе, ее устраивает, чтобы сын с ней "нагулялся". Что в голове у сына я судить не берусь, но подозреваю, судя по кое-каким его репликам, ему такое поведение позволяют обычаи ислама, мол, можно иметь 4 жены.

Уважаемые девушки Кавказа, это так? Этим правда можно оправдать его поведение? 10 лет пользоваться одной девушкой, подыскивать вторую, чтобы, по его словам, "маме помогала", то есть рабыню по сути, при этом заигрывать (возможно, и не только) с другими знакомыми, это как называется? По-моему, никакой религией это оправдать нельзя. Но мне стало интересно, как ислам относится к подобному поведению.

#отподписчицыФК #отношения #брак #измены #религия #CaucasianFeminism

Мы с моей мамой и 11летним братом живем на квартире, у мамы личная жизнь не ладится из-за ее пятерых братьев, все они женаты.

До брака мама, а также братья и их жены жили в родительском дворе. Братья ее били ни за что, если с женами ругались, или из-за плохого настроения. Они ее использовали как грушу для битья, однажды за челку побрили налысо.

Так, моей маме приходилось выходить замуж, чтобы быть подальше от родительского дома, братья ее мужьям говорили ужасные вещи, и тогда в браке ее жизнь была несносной. Ей приходилось разводиться и возвращаться в родительский дом, т.к больше некуда идти. После этого они умудрились ее толпой избивать до полусмерти за то, что развелась и пришла домой. У мамы не было ни одного защитника. Я родилась и осталась с бабушкой во дворе, пока мама в очередной раз пыталась наладить личную жизнь.

Хоть они меня не избивали, но дядя любил дать мне пощечину за любую мелочь, запугивал криком. Другой дядя ударил меня ногой по голове за то, что случайно прищемила двоюродному брату палец. Они всегда меня запугивали, не разрешали играться на улице, носить штаны, красить ногти, носить туфли на каблуках, красить волосы и просто краситься.

Когда у меня появился телефон, они пытались его отобрать и проверить, что там. Не разрешали смотреть ужастики (говорили, что я стану маньячкой). Не разрешали гулять на улице, я только и делала, что ходила в школу, а потом домой, мне не разрешалось даже задерживаться, не разрешали ходить к однокласснице. Все свое время я не выходила из единственной комнаты, где нет ничего, кроме старенького телевизора и бабушкиной компании (а с ней о многом не поговорить).

Из-за этого я не могу привыкнуть к посторонним людям, не могу найти работу, т.к. я очень стеснительная и неуверенная в себе, а при разговорном контакте моя речь становится невнятной. Иногда говорю непонятные слова (нервничаю и тороплюсь), отчего мне становится дико стыдно, голова быстро забывает новые события (из-за этого имела немало проблем с учебой).

Со временем я ушла к маме. Бабушка осталась одна. Невестки и сыновья давно забили на нее. Из всех пятерых во дворе остался только один дядя, и то он не интересовался состоянием бабушки, а бабушка больная, с постели едва вставала (сейчас вообще не встает), после больницы ей стало хуже, пришлось ее забрать к себе на квартиру. Все деньги уходят на ее уход, за квартиру платить уже нечем, на еде приходится экономить, из-за ухода за бабушкой маме пришлось оставить работу, а мне не везет с поиском работы, либо очень мало платят и хотят, чтобы я работала с утра до самой ночи, либо выгодно, но далеко.

Пришлось обращаться в фонд, просить о помощи, люди приехали, посмотрели бабушкины больничные бумаги, записали видео и выложили в Инстаграм, был сбор. Только наши родственники (дяди и двоюродная сестра мамы - из Турции) помешали сбору, сами нам денег не давали и другим не дали помочь. Один дядя угрожает убить маму, а другой обзывает всеми известными словами. Двоюродная сестра обещала, что нам не дадут жить и другим фондам не дадут делать сбор. Из того сбора нам дали 26 000, и эти деньги не пойдут на наши нужды, они все уйдут на уход бабушке.

Мы не знаем, что делать, мы не знаем, к кому обращаться. Я уже ходила в прокуратуру, письменно жаловалась на дядей, писала весь этот ужас, и они ничего не сделали. Мы не знаем, как дальше жить.

Теперь они мне звонят с разных номеров, пишут в WhatsApp, я их блокирую, они хотят нас запугать.

#отподписчицыФК #угрозы #преследования #насилие #CaucasianFeminism

Перевод письма афганки, опубликованного британской газетой The Guardian

Ранним воскресным утром я шла в университет на занятия, когда из женского общежития выбежала группа женщин. Я спросила, что случилось, и одна из них сказала мне, что полиция их эвакуирует, потому что талибы прибыли в Кабул, и они будут избивать женщин, у которых нет паранджи.

Мы все хотели вернуться домой, но не могли пользоваться общественным транспортом. Водители не пускали нас в свои машины, потому что не хотели брать на себя ответственность за перевозку женщины. Еще хуже было для женщин из общежития, которые приехали из-за провинций и были напуганы и не понимали, куда им идти.

Между тем, стоявшие вокруг мужчины смеялись над девушками и женщинами, смеясь над нашим ужасом. «Иди и надень свою чадари [паранджу]», - крикнул один из них. «Это ваши последние дни на улице», - сказал другой. «Я женюсь на четверых из вас за один день», - сказал третий.

Когда государственные учреждения закрылись, моя сестра пробежала много миль по городу, чтобы добраться домой. «Я с большой болью выключила компьютер, который помогал моему народу и сообществу в течение четырех лет», - сказала она. «Я вышла из-за стола со слезами на глазах и попрощалась с коллегами. Я знала, что это последний день моей работы».

Я почти одновременно заканчивала два лучших университета Афганистана. Я должна была окончить в ноябре Американский университет Афганистана и Кабульский университет, но сегодня утром вся жизнь пробежала у меня перед глазами, как перед смертью.

Я работала так много дней и ночей, чтобы стать той, кем являюсь сегодня, и сегодня утром, когда я вернулась домой, первое, что мы с сестрами сделали, это спрятали свои удостоверения личности, дипломы и сертификаты. Это было ужасно. Почему мы должны скрывать то, чем должны гордиться? Сейчас в Афганистане нам не разрешают показываться такими, какие мы есть.

Как женщина, я чувствую себя жертвой той политической войны, которую развязали мужчины. Я чувствую, что я больше не могу громко смеяться, я больше не могу слушать свои любимые песни, я больше не могу встречаться с друзьями в нашем любимом кафе, я больше не могу носить свое любимое желтое платье или розовую помаду. И я больше не могу пойти на работу или получить университетскую степень, над которой я работала годами.

Я любила красить ногти. Сегодня, возвращаясь домой, я заглянула в салон красоты, куда раньше ходила делать маникюр. Фасад магазина, украшенный красивыми фотографиями девушек, был побелен за ночь.

Все, что мне было видно вокруг - это испуганные лица женщин и уродливые лица мужчин, ненавидящих женщин, не желающих, чтобы женщины получали образование, работали и имели свободу. Самым разрушительным для меня были те, кто выглядел счастливым и высмеивал женщин. Вместо того, чтобы стоять рядом с нами, на нашей стороне, они поддерживают талибов и наделяют их еще большей властью.

Афганские женщины многим пожертвовали ради той небольшой свободы, которую они имели. Будучи сиротой, мне приходилось ткать ковры, чтобы получить образование. Я сталкивалась с множеством финансовых проблем, но у меня было много планов на будущее. Я не ожидала, что все так закончится.

Теперь, похоже, мне нужно сжечь все, чего я достигла за 24 года своей жизни. Иметь какое-либо удостоверение личности или награды Американского университета сейчас рискованно; даже если мы сохраним их, мы не сможем их использовать. В Афганистане для нас нет работы.

Когда провинции рушились одна за другой, я думала о своих прекрасных детских мечтах. Мы с сестрами не могли спать всю ночь, вспоминая истории, которые моя мама рассказывала нам об эпохе Талибана и о том, как там обращались с женщинами.

Я не ожидала, что мы снова будем лишены всех наших основных прав и вернемся на 20 лет назад. Что после 20 лет борьбы за свои права и свободы, мы должны покупать бурки и скрывать свою идентичность.

В течение последних месяцев, когда талибы установили контроль над провинциями, сотни людей покинули свои дома и приехали в Кабул, чтобы спасти своих девочек и жен. Они живут в парках или на улицах. Я была частью группы студенто_к Американского университета, которые пытались помочь им, собирая пожертвования наличными, едой и другими предметами первой необходимости, и раздавая их им.

Я не могла сдержать слез, когда слышала рассказы некоторых семей. Один из них потерял сына на войне, и у него не было денег, чтобы заплатить за проезд в такси до Кабула, поэтому они отдали свою невестку в обмен на транспорт. Как ценность женщины может быть равна стоимости поездки?

Затем сегодня, когда я услышала, что талибы достигли Кабула, я почувствовала, что они будут порабощать нас. Они смогут играть с моей судьбой, как захотят.

Еще я работала учительницей в центре обучения английскому языку. Мне невыносимо думать, что я больше не могу стоять перед классом и учить детей петь песенки про алфавит. Каждый раз, когда я вспоминаю, что мои прекрасные маленькие ученицы должны прекратить учебу и быть запертыми дома, у меня текут слезы.

Источник
https://vk.com/wall-89991010_18400

#Афганистан #мужчины #женоненавистничество #талибы #талибан #война #насилие #женские_права #образование #права_человека

«Я даже из дома выйти не могу — это может стоить мне жизни». Правозащитница из Афганистана, которая сейчас с семьей находится в Кабуле, анонимно рассказала Наталии Нехлебовой, как изменилась ее жизнь с приходом талибов.

— Все напуганы. Женщины не выходят из домов. Школы и университеты открыты, но «Талибан» (движение признано в России террористическим, его деятельность запрещена. — Прим.ред.) запретил присутствие девушек и женщин в университетах. Старшеклассницы могут посещать школы, но они очень боятся. И многие не ходят. (Вчера представитель «Талибана» Забихулла Муджахид провел пресс-конференцию, на которой сказал, что женщины смогут получать образование, в том числе в университетах. — Прим.ред.)

Подробнее
https://www.pravmir.ru/pravozashhitnicza-iz-afganistana-ostaetsya-tolko-pohoronit-moyu-lyubov-k-strane/

#Афганистан #талибы #талибан #война #права_женщин #CaucasianFeminism

Высокие у нас ныне требования, дамы, ох, высокие.

Источник
https://www.instagram.com/p/CQMs1RYKd7T/?utm_medium=copy_link

#Кавказ #вайнахи #феминизм #феминистка #CaucasianFeminism

Здравствуйте.

Если ли здесь девочки из Астрахани? Очень нужна помощь. Я переезжаю в данный город на учебу. Но дело в том, что ищу квартиру уже почти 3 недели, а скоро приезжать, никто не соглашается сдавать квартиру (именно с регистрацией), я гражданка другой страны.

Девочки, может, у вас есть нужные контакты, кто может сдать квартиру (с регистрацией). Сдавать готовы, но регистрацию делать никто не хочет.

(По поводу общежития, я написала отказ, хотя уже сожалею).

#отподписчицыФК #Астрахань #учеба #переезд #поиск_квартиры #CaucasianFeminism

О мужской меркантильности в исламе от Дины Макаровой

#отподписчицыФК #религия #ислам #меркантильность #мужчины #ДинаМакарова

Девочки, милые пожалуйста, уделите мне немного своего времени! Прочтите и дайте совет 🙏

Я осознанно приняла решение кардинально поменять свою жизнь, иначе родственники меня просто сожрут. Я хочу излечить своего внутреннего ребёнка, восстанавливать нервы, получить диплом, переехать и работать.

На протяжении многих лет был ад, и побои, и унижения от близких, я боялась их и других людей тоже, эмоции зашкаливали, начались проблемы со здоровьем. Бабушка всë так же специально давит на больное, чтобы снова слезы, истерики. В старшей дочери они души не чаят, у нее уже свое жилье, ей отдали дом, она продала и купила квартиру. А я с самого детства в очень старом доме, где уже дыры в окнах, полах, очень старая мебель, нет нормальных условий, и всем плевать было и есть. Я с рождения с бабушкой. Я как собачка - в начале она говорит "это твой дом будет", потом "захочу - ничего тебе не отдам", потом "а чего ты живёшь в таких условиях, продавай, но половина денег - мне". А я-то знаю, что она никогда не даст продать, ей нравится выводить меня на эмоции, смотреть, что я живу в таких условиях. Я ей сказала "хочешь - переписывай свое заявление на других людей, а я не собачка, чтобы со мной так поступали".

Я всегда хотела учиться, изучать языки, историю, но дома просто нечеловеческие условия были: ор, крики, пьяный дядя. Когда я была в 4 классе, бабушка привела меня к своему знакомому неврологу и стала говорить "посмотрите на неё, она сама не сможет учиться, она нервная, ей нужна справка", я не выдержала и сказала ей, что кому и нужна справка, так точно тебе и я тебе не прощу такое. А все для того, чтобы не делать со мной уроки, не нанимать репетитора. Хотя, у кого есть дети 1993-95 года рождения знают, что репетитора нанять в то время стоило 350-500 рублей, но вы что, зачем деньги тратить.

Единственное, я бабушке прямо в глаза сказала: "Ты взяла новорождённого ребёнка, который не нужен был твоей дочери (я 2-й ребёнок), ты вставала по ночам и кормила, а теперь так подло и низко поступаешь, и когда твоя дочь била ребенка, тебе было плевать, у тебя только дочь и старшая внучка, а я что-то чужое, хотя я в этой жизни никому ничего плохого не сделала. Пусть и та девочка, которую вы все так любите, поживет в такой же обстановке".

Девочки, сказать, что всë это ад - ничего не сказать. Я просто хочу быть счастливой и по возможности забыть всё, как страшный сон. Подскажите, с чего начать, куда идти, что делать. Мне уже от них ничего не надо. Если я не откажусь от избушки, то они и дальше так же будут избивать. Да, я осознаю, что у меня есть пробелы в знаниях и особенно в русском языке, но главное ведь, что у меня есть огромное желание всё изменить.

#отподписчицыФК #бабушка #семья #насилие #CaucasianFeminism

"Контролируют и наказывают". Как мигранты с Северного Кавказа охотятся на землячек в Европе

Носила короткую юбку, общалась с мужчинами не своей национальности, забеременела вне брака – в Европе мигрантки с Северного Кавказа все чаще подвергаются травле со стороны своих земляков.

Настоящее Время рассказывает, через что проходят жертвы так называемых поборников морали и почему, переезжая в Европу, некоторые кавказцы особенно ревностно начинают следить за соблюдением "своих традиций".

Лейла (имя героини изменено в целях безопасности) с двумя детьми переехала в Германию из Назрани 10 лет назад – бежала от насилия мужа. Два года назад она подверглась травле со стороны своих земляков и была вынуждена переехать в другой город. Причиной давления стала ее внебрачная беременность. Отец ребенка – ингуш, земляк Лейлы, с которым они встречались несколько лет. Узнав о беременности, он отказался жениться и сбежал.

"Мои земляки очень активно обсуждали меня. Не его, который поступил со мной бессовестно, а меня, потому что я якобы позорю нацию. Я всегда была открыта к своим землякам, всегда приглашала всех к себе домой, накрывала столы. Потому что я считаю, что на чужбине мы все должны поддерживать друг друга. Но после всего случившегося со мной до меня дошли слухи, что земляки обсуждают, что я якобы вожу в дом всех подряд. И это были люди, которые ели-пили за моим столом. Мне пришлось уехать в другой город, потому что я не хотела, чтобы эти люди травили еще и моих детей", – рассказывает Лейла.

Из-за страха подвергнуться осуждению со стороны родственников и старейшин многие мигранты из Северного Кавказа во всем ограничивают своих дочерей. Дагестанка Зухра (имя героини изменено в целях безопасности) живет во Франции уже 15 лет. Ее дочери – 13. Дома у подростка с мамой часто возникают конфликты.

"Я не разрешаю дочке носить мини-юбки, не разрешаю дружить с мальчиками. Я не хочу, чтобы мои родственники в Дагестане потом сказали, что раз мы живем вдали от родины, мы не смогли достойно воспитать дочь. Ей еще замуж выходить. Я не хочу, чтоб у нее была плохая репутация", – делится своими переживаниями Зухра.

Асия (имя героини изменено в целях безопасности) родилась в Грозном, выросла в Махачкале. В 18 лет мать привезла ее и брата во Францию. Но чем дольше они жили в Европе, тем сложнее матери было контролировать их. Через несколько лет Асия не выдержала давления и уехала в Лондон.

"Моя мама все время боялась, что ей "прилетит" от наших старейшин или просто от кавказских знакомых. Поэтому она постоянно давила на нас, контролировала, делала это с оглядкой на каких-то "наших". Мы уехали из несвободной России, а получилось, что в Европе мы тоже не были свободны. Брат был на моей стороне, в ссорах с мамой поддерживал меня, но мама ломала нас. В итоге мы оба нашли работу в третьих странах и уехали от мамы. Конечно, я с мамой общаюсь, но больше ничего общего с кавказцами в Европе иметь не хочу", – говорит Асия.

Жертвами "поборников морали" могут стать и сторонние люди. В сентябре прошлого года в центре Вены незнакомые мужчины напали на студента из России из-за того, что он сидел в одной компании с чеченкой. Эди – босниец, родился и вырос в Сочи, учится в Австрии. Он вспоминает, что в тот вечер он случайно встретил в городе двух знакомых девушек. Среди них была одна чеченка, которая выросла в Австрии. Подруги ждали свою знакомую, которая приехала из другой европейской страны.

"Когда третья девушка подошла, мы все вместе пошли на плато Альбертино с видом на оперу, чтобы посидеть там и пообщаться. Там мы разместились на двух лавочках: я сидел на одной с девушкой из Европы, а мои знакомые сели отдельно, по соседству. Через какое-то время на это плато, где мы сидели, поднялись четверо кавказцев. Они медленно проходили мимо нас и смотрели в нашу сторону. Я видел, как мои знакомые на соседней лавочке напряглись и стали перешептываться. Но я подумал, может быть, это брат или жених той чеченки, которая с нами сидела, потому что до этого она упоминала какого-то Шамиля. В этом месте всегда многолюдно, там всегда молодежь сидит, общается.