Пока американцы иронизировали над призванными под знамёна армии в мирное время музыкантами, по другую сторону Атлантики исполнителям было уже вовсе не до смеха. Главный представитель европейского джаза Джанго Рейнхардт, которого начало войны застало в Великобритании, несмотря на опасность, грозящую ему и как цыгану, и как джазмену, вернулся в Париж в то время, как его вечный партнёр Стефан Граппелли предпочёл остаться в более безопасном Лондоне. Тот факт, что Джанго не просто пережил немецкую оккупацию, но и умудрился продолжить выступать и записываться во времена, когда другие цыгане тысячами гибли в концентрационных лагерях, иначе как чудом не назовёшь. Чудо это, впрочем, имело имя, фамилию и даже звание – лейтенант люфтваффе Дитрих Шульц-Кён, или Доктор Джаз, как он подписывался под подпольным, как сейчас выразились бы, фанзином о джазе, тайно выпускаемым им на оккупированных рейхом территориях. Шульц-Кён не только писал о джазе, но и помогал с организацией выступлений, а также спас от холокоста нескольких музыкантов. Даже в лагере для военнопленных, где он провёл 3 года, он умудрился основать джаз-клуб.

Одним из тех, кому Доктор Джаз помог выпустить записи в оккупированном Париже, был Андре Экян – саксофонист с венгерскими и армянскими корнями, активно участвовавший в становлении французской джаз-сцены. С Джанго он познакомился ещё в начале 30-х, когда был приставлен к нему в качестве... в качестве кого? Тут напрашивается разве что слово ”гувернёр”, потому что в обязанности Андре вменялось обучение Джанго манерам, отличным от цыганских, доведение до его сведения важности таких понятий, как опрятность и презентабельный внешний вид, и наконец, что немаловажно, обеспечение своевременного появления самого Джанго на выступлении оркестра, участниками которого они являлись. Сам Андре был при этом отличным саксофонистом – мы уже слушали его на записях с Картером и Хокинсом, но тогда я уничижительно назвал его лишь ”местным саксофонистом”, даже не назвав имени (недостатки американизированного подхода). Слушаем лучшую его запись 1941 года – Hungaria, игривую оду родине его матери, на которой в лёгкости Андре не уступает и самому Джанго.

#Y1941 #djangoreinhardt #andreekyan