Центр политических технологий с большим сожалением сообщает об уходе из нашей компании после 15 лет работы одного из ведущих сотрудников, руководителя аналитического департамента Татьяны Становой. С момента прихода в ЦПТ в 2003 году Татьяна превратилась в одного из ведущих аналитиков страны, цитируемых как в российской, так и в зарубежной прессе. Мы продолжим наше взаимодействие по отдельным проектам, сохраняя также теплые, дружеские отношения. Татьяна Становая, окончательно обосновавшись во Франции, займется развитием собственного дела в рамках своей аналитической и исследовательской работы.

Рекс Тиллерсон уволен с поста госсекретаря. Это решение ожидалось в течение уже нескольких месяцев, как и назначение на его место Марка Помпео. Иллюзии, связанные с «пророссийскими» взглядами кавалера ордена Дружбы Тиллерсона рассеялись уже давно. Но нельзя не заметить, что в дискуссиях относительно того, как надо воздействовать на Россию – более или менее жестко – Тиллерсон был на стороне умеренных. Помпео же считается «ястребом».

Еще одно назначение – вместо Помпео директором ЦРУ станет Джина Хаспел, первая женщина на этом посту. Но более важно, что она – кадровый сотрудник ЦРУ, специалист по допросам, непосредственно участвовавшая в деятельности тайных тюрем ЦРУ, что вызывает резкую критику со стороны правозащитников. При утверждении в Сенате ей придется столкнуться с противодействием демократов, но если не удастся найти совсем уж «жесткий» компромат, то шансы пройти утверждение у нее велики. Назначение Хаспел показывает, что «изоляционист» Трамп, критиковавший ЦРУ в ходе избирательной кампании, окончательно ушел в историю. Нынешний Трамп все более эволюционирует в сторону обычного президента-республиканца типа Джорджа Буша-младшего. И, конечно, это индикатор доверия Трампа лично Помпео, который продвинул Хаспел на пост своего зама, а сейчас – на свою бывшую должность.

Алексей Макаркин

В отставке госсекретаря США Рекса Тиллерсона неожиданно только одно: момент, когда она объявлена. Его разногласия с президентом Трампом – как политические, так и «стилистические» (почти в смысле "стилистических расхождений" с советской властью у Виктора Некрасова) давно смаковала американская пресса. Имя его преемника – главы ЦРУ Майка Помпео – тоже давно было известно. Итак, почему сейчас и о чем это говорит?
Главная «подозреваемая причина» - Северная Корея. Заявление Трампа о готовности личной встречи с «Кимом Третьим» не было согласовано с Госдепартаментом, дипломатическое ведомство явно предполагало более длинный путь консультаций и «выкручивания рук» прежде чем поманить северокорейский режим такой перспективой. Все остальное – расхождения по Ирану и Афганистану, усмотренная въедливыми журналистами разница в акцентах в комментариях Белого дома и госсекретаря по отравлению Скрипаля – это, скорее, «довески» к главной причине.

Трамп остается Трампом: фактор неожиданности (решение об отставке было принято, когда госсекретарь находился в Африке, президент даже лично с ним не встретился, чтобы сообщить об отставке), стремление «ошеломить» другую сторону по переговорам неожиданным ходом (вопреки рекомендациям советников), назначить на ключевой пост человека с «военной косточкой» (Трамп подчеркнул, что Помпео окочнил Вест-Пойнт первым в классе). Третья за последний месяц отставка ключевой фигуры в окружении президента. Но тех, кто называет эту ситуацию «хаосом», Трамп сильно критикует…

Борис Макаренко

Глава «Газпрома» Алексей Миллер заявил, что процесс расторжения контрактов «Газпрома» и «Нафтогаза Украины» займет 1,5-2 года. Контракты действуют до 31 декабря 2019 года. Таким образом, Россия дает понять европейским партнерам, что бояться не надо – задвижку она перекрывать не будет. Главной проблемой на украинском направлении транзита остается прежняя – как провести трехсторонние (Россия-Украина-Евросоюз) переговоры по заключению новых соглашений. А это напрямую зависит от судьбы «Северного потока-2», определяющего как масштаб украинского транзита и его значимость для Европы, так и степень жесткости российской переговорной позиции.

Предвыборный визит Путина в Дагестан подтвердил стремление президента в рамках кампании этого года лично включиться в мобилизацию избирателей в наиболее крупных национальных республиках, не полагаясь на административный ресурс местных руководителей и предпочитая вместо этого укрепление собственной популярности. На Северном Кавказе Дагестан – это самый большой регион, и внимание к нему закономерно. Не стоит забывать, что в 1990-х гг. Дагестан был среди самых оппозиционных регионов страны, и его лояльность резко выросла как раз при Путине. Дагестанцы с самого начала позитивно восприняли активную политику руководства страны по борьбе с терроризмом. И в этой связи стоит вспомнить, как Путин приезжал в Ботлихский район на границе Дагестана с Чечней и в 1999 г., и затем в 2008 г., когда шла президентская кампания его преемника Медведева. И жители высокогорных сел с благодарностью воспринимали внимание главы государства. Но вот в дальнейшем непосредственная работа с регионом не проводилась, и дефицит внимания должен быть восполнен.

В этом году визит Путина имеет не только электоральные цели. Президент подчеркивает поддержку в адрес врио главы региона Васильева и его усилий (а также усилий силовых структур), направленных на изменение политического расклада и ослабление ряда дагестанских кланов, представители которых обвиняются в коррупции. И это очень важный политический момент: в Дагестане не должны сомневаться в том, что фактическая смена политики Кремля в отношении этого региона санкционирована главой государства. А это, в свою очередь, служит сигналом дагестанским элитам, у которых не остается вариантов действий, кроме того, как поддерживать Васильева, демонстрировать лояльность центру, отказываться от коррупционных практик и "защитных" ссылок на "национальную специфику". В сущности, это сигнал и элитам других республик, и не только на Кавказе.

Ростислав Туровский

В связи с делом об отравлении Сергея Скрипаля и его дочери возникла аналогия с давним делом о гибели в 1995 году бизнесмена и общественного деятеля Ивана Кивелиди, также отравленного неизвестным ядом. Виновным спустя много лет был признан его деловой партнер Владимир Хуцишвили. Он был арестован в 2006 году, и в 2007-м приговорен к 9 годам лишения свободы.

То есть, с одной стороны, виновный найден и правосудие восторжествовало. А, с другой, за преступление, повлекшее смерть Кивелиди, его секретаря и, как выясняется, врача-паталогоанатома, вскрывавшего тела – всего 9 лет. Дело в том, что судили Хуцишвили по статье УК РСФСР об умышленном убийстве без отягчающих обстоятельств, по которой максимальный срок составлял 10 лет. Почему совершение преступления столь опасным способом, повлекшим такие тяжкие последствия, было квалифицировано как обычная «бытовуха», неясно. Дело слушалось в закрытом режиме, Хуцишвили вину не признал.

Но дальше еще интереснее. В 2010 году, когда Хуцишвили отсидел половину срока, Березниковский городской суд Пермского края принимает решение отпустить его по УДО. Правда, это решение было отменено вышестоящим судом. Но в 2012-м принимается новое решение о его освобождении по УДО. Кстати, в том же году Верховный суд постановляет, что Хуцишвили по закону надо было выпустить еще в 2010-м. На сверхвлиятельного человека, способного творить такие чудеса, Хуцишвили не похож. Так что загадки в деле Кивелиди никуда не исчезли.

Алексей Макаркин

Победа демократа Конора Ламба на довыборах в нижнюю палату Конгресса по 15-ому округу в Пенсильвании сегодняшнюю ситуацию не изменит никак: у республиканцев там солидное большинство, полномочий этому созыву осталось меньше года, а на следующих выборах нарезка округов будет сильно отличаться от нынешней. Но символическое значение этой победы произвело шок. 15 округ Трамп полтора года назад выиграл с отрывом в 22 пункта, а республиканским кандидатам в Палату представителей в 2014 и 2016 гг. демократы там даже не выставляли оппонента – настолько он был «республиканским».

Но вот на довыборах (прежний конгрессмен ушел в отставку после сексуального скандала) демократы выставили молодого кандидата – бывшего боевого морпеха, потом – прокурорского работника. В кампании он подчеркнуто дистанцировался от «вашингтонского истеблишмента» партии, критиковал демократических лидеров Конгресса, очень обтекаемо выступал по вопросам, которые идеологически разделяют «синих» и «красных». Но главное – в его фонд поступило вдвое больше пожертвований, чем его оппоненту. Отставание в рейтингах стремительно сокращалось. Республиканцы бросились на помощь: полилась помощь из централизованных партийных фондов, а под самые выборы в округе появился и сам Трамп…

Не помогло: Ламб опередил соперника на 0,2% (!) голосов – всего 578 из 225 тысяч. Есть небольшой шанс, что при подсчете голосов, поданных по почте, соотношение измениться, но символическую победу демократы уже одержали: в своей «цитадели» Республиканцы не могут победить, и причина тому– непопулярность Трампа. За полгода до промежуточных выборов в Конгресс, которые традиционно считаются референдумом о доверии действующему президенту – очень неприятная новость для «партии слонов».

Борис Макаренко

Центр стратегических разработок Алексея Кудрина опубликовал доклад, главное предложение которого – либерализация валютного контроля. Доклад был подготовлен совместно с РАНХиГС и Академией внешней торговли. Показательно, что проблема избыточного валютного контроля была названа одной из важнейших и в исследовании, которое проводил Центр политических технологий в прошлом году. Целью исследования было выявить помехи, стоящие перед развитием российских высокотехнологичных компаний, которые стремятся выйти на зарубежные рынки или расширить своё присутствие там. Предприниматели говорили также о том, какие меры необходимо предпринять со стороны государства, чтобы развитие их компаний шло быстрее.

И коллеги из ЦСР, и эксперты, и, конечно, сами бизнесмены указывали на конкретные положения закона, которые требуется изменить (всё – с целью упрощения документооборота для компаний и отказа от ответственности за действия контрагентов), а некоторые призывали и вовсе отменить закон о валютном регулировании. По словам наших респондентов, после начала автоматического международного обмена информацией о расчётах между банками, необходимость в валютном контроле за счёт ресурсов самих компаний отпадёт.

Смягчение валютного контроля – наследства СССР – постепенно происходило на протяжении всего существования современной России. В последнее время эта риторика на уровне правительства активизировалась, были приняты изменения в закон, однако этот тренд реализуется небыстро из-за рассогласованности позиций во власти. Не исключено, что противодействие – инерция, следствие бюрократической логики, как и опасений, что «бесконтрольные» сделки с валютой представляют собой опасность для финансовой системы. Тем не менее, критическая масса лоббистских усилий бизнеса, похоже, вот-вот будет накоплена. А внимание к теме не только со стороны экспертного сообщества, но и со стороны президента и премьера вынудит финансовый блок посмотреть на проблему с более прогрессивных позиций.

Алексей Макаркин комментирует президентскую кампанию для «Новой газеты» https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/03/14/75791-nekampaniya

Разбираем персональный состав и возможную политическую линию нового правительства Германии и устойчивость парламентской коалиции. http://telegra.ph/Germaniya-dolgozhdannoe-pravitelstvo-03-14

Топ-3 кандидатов, не использовавших свой потенциал на этих выборах (без ранжирования).

Явлинский

Мог бы предстать в образе наиболее последовательного и интеллектуально глубокого кандидата, выделиться респектабельностью на фоне скандальности. Также мог бы расшириться влево за счет концепции социального либерализма, побороться за недостаточно отработанный Грудининым идеал шведской модели.

Чего не хватило? Нужно адаптировать свои постулаты к актуальной политической повестке, говорить на своём языке и о своих взглядах, но применительно к сегодняшнему дню, а не продолжать твердить о том, что во всем виноваты реформы 90-х. Последовательность без актуализации превращается в сектантство и отсталость.

Жириновский

Мог бы стать главным бенефициаром нынешней конфигурации с неосновным кандидатом от КПРФ и нетипичным кандидатом у либералов. Ядерный электорат Жириновского наиболее устойчив, и для второго места требовалось перетянуть неопределившихся.
Чего не хватило? Фокусировки и – что нетипично для ЛДПР – технологического исполнения. Как правило, жириновцам удаются наиболее яркие и таргетированные агитационные продукты. На этот раз всё было на порядок слабее – это относится и к роликам, и к наружке, и к основному слогану кампании. И в дополнение ветеран жанра политического шоу на этот раз уступил пальму первенства новому претенденту на эту роль – Ксении Собчак.

Грудинин

Мог бы стать фигурой, консолидирующей разные сегменты протестного электората (в том числе способной расшевелить абсентеистов) на основе прагматичного проблемного дискурса, четко артикулированной критики существующих пороков и персональной атаки главного кандидата. Мог бы создать образ внеидеологичного хозяйственника, человека дела со своей историей успеха.

Чего не хватило? Став столь долгожданным новым лицом в традиционной линейке кандидатов, он в сущности не предложил избирателю ничего действительно нового – ни идей, ни повестки в целом; оказался полноценным электоральным преемником Зюганова. Временами просматривались попытки идти в правильном направлении, но не хватало последовательности и личной энергетики кандидата. Отказ от дебатов, хоть и был красивым жестом, но в условиях кампании с низким содержанием и скудностью каналов донесения месседжей – стал скорее ошибочным решением. И все же в случае с Грудининым отчасти может сработать эффект, когда легенда о кандидате, передаваемая сарафанным радио, оказывается сильнее, чем его реальные слова, и часть подвижных и абсентеистов он действительно получит.

Роман Ларионов

Десятки тысяч старшеклассников вышли вчера по всей Америке на «национальную школьную забастовку» с требованиями ужесточить ограничения на продажу оружия – реакция на ужасную трагедию во флоридской школе 14 февраля. Этот эпизод переполнил чашу терпения американского общества, регулярно сталкивающегося с ужасными последствиями сумашедших выходок, уносящих невинные жизни. Даже президент Трамп – консерватор, пользовавшийся полной поддержкой «оружейного лобби» (Национальной стрелковой ассоциации) высказался за ужесточение ограничений. Высказался в своей манере – без совещаний с советниками, просто, как опытный популист, «носом учуявший» сдвиг в общественных настроениях.

Политический истеблишмент отреагировал как должно: всерьез задумался и увяз в долгих согласованиях. NRA – один из самых сильных лоббистов, обильно жертвующий в избирательные фонды республиканцев. Еще важнее то, что тема «второй поправки» - права носить оружие – приобрела символический смысл – она, как и ряд других символических тем (право на аборт, однополые браки) - стала маркером, отличающим консерваторов от либералов, а для республиканского электората – живущего вне крупных городов - оказалась очень значимой.

На самом деле доля американцев, владеющих огнестрельным оружием, уже не первое десятилетие снижается. Многие предлагаемые (и раньше, и ныне) ограничения – более подробные проверки заявителей на приобретение оружия, ограничения продаж оружия автоматического – вполне разумны. Но для оружейного лобби, опирающегося на «символически заряженную» поддержку, недопустима любая уступка – они рассматривают такой шаг как начало более жесткого регулирования.

Но на сей раз ситуация оказалась иной: сработало американское гражданское сознание и гражданское общество. Крупнейшие розничные продавцы оружия инициативно ввели ограничения на продажу, которых требует общество. В знак солидарности со вчерашней акцией школьников ведущие телеканалы страны прервали вещание на 17 минут (по числу жертв флоридской трагедии). И главное: активные действия молодежи оказывают сильнейшее влияние на общественное мнение: многие вспоминают, что действующий режим DACA, легализующий незаконных мигрантов, ввезенных в страну в детском возрасте, начинался с того же: несколько таких детей пришли пешком в Вашингтон с петицией в защиту своей «мечты» жить в Америке. «Дримерами» - мечтателями - их сегодня называет (и сочувствует) вся Америка.

Так и работает, так и должно работать гражданское общество. Слово теперь за американской политикой.

Борис Макаренко

История с приватизацией «Роснефти» становится похожа на затянутый сериал, в котором возникают все новые персонажи. Вначале появился альянс катарского фонда QIA и швейцарского трейдера Glencore, купивших 19,5% акций в конце 2016 года. Затем большую часть этого пакета (14,2%) решила купить китайская компания China Energy (CEFC). Теперь выяснилось, что у китайцев нет денег. Всего китайцы заплатили несколько сотен миллионов долларов и на этом финансы закончились, а надо в текущем году заплатить еще 9,1 млрд. Правда, китайское государство стало спасать CEFC, войдя в ее капитал в качестве миноритария (через госфонд), но пока ему не до сделки с «Роснефтью». Насколько можно судить, речь идет о внутреннем аудите, в рамках которого местные правоохранители допрашивают владельца CEFC Е Цзяньмина. Поэтому китайцы пока отказываются от кредита, который предлагает им ВТБ, стремясь понять, какой вариант для них является наиболее выгодным. Похоже, что вопрос придется решать на государственном уровне.

История с CEFC интересна тем, что за пределами Китая существует представление об этой стране как о едином монолите с неисчерпаемыми финансовыми возможностями. Это представление может укрепиться в связи с претензиями Си Цзиньпина на роль единоличного лидера – тем более, что ему отменили ограничения сроков полномочий. Однако на самом деле Китай остается пусть трансформированной, но олигархией с большим количество более или менее удачливых игроков. Формально частная CEFC связана с силовыми структурами. Си, конечно, пытается «построить» элиту в своих интересах, но что у него получится, пока неясно.

И еще. Не каждые китайские деньги являются гарантированными инвестициями, даже если связаны с геополитическими интересами. Например, в 2013 году китайский бизнесмен Ван Цзин объявил о планах построить в Никарагуа альтернативу Панамскому каналу, соединяющему Атлантический и Тихий океаны. Ван Цзина поощряло китайское государство, но не до такой степени, чтобы отвечать за все его планы. В результате прошло пять лет, проект, оцениваемый в 40-50 млрд долларов, заморожен. А у Ван Цзина теперь новые проекты, не столь масштабные. Он потихоньку купил контрольный пакет украинского предприятия по производству двигателей «Мотор Сич», и сейчас власти Украины арестовали акции, опасаясь, что производство будет переведено в Китай. А там недалеко и до возобновления сотрудничества предприятия с Россией.

Алексей Макаркин

12 марта президент непризнанной Нагорно-Карабахской республики (НКР) Бако Саакян начал свой визит в США. Это событие заслуживает особого внимания в контексте американских интересов в Закавказье, а также политического участия де-факто образований в дипломатических процессах.

На первый взгляд, визит главы непризнанного государства не имеет официального статуса. Вашингтон не признает НКР и поддерживает территориальную целостность Азербайджана. И в этом плане встречи Саакяна с послом Армении или посещение им нагорно-карабахского представительства в США (по факту это общественная организация, поддерживаемая местной диаспорой) вполне вписываются в формат частного визита. Однако 14 марта глава НКР посетил Конгресс США, где состоялось специальное мероприятие, приуроченное к 30-летию движения за отделение Нагорного Карабаха от Азербайджана. Таких событий на Капитолийском холме проводится великое множество, но от встречи с Саакяном так просто не отмахнуться. Главу непризнанной республики приветствовали действующие конгрессмены, отставные дипломаты, известные журналисты, общественные деятели и лоббисты. И совсем не случайно Баку направил ноту американскому послу в Азербайджане по этому поводу. Заметим также, что в канун визита во влиятельном вашингтонском издании «Национальный интерес» появилась статья экс-посла США в Армении Джона Эванса с интригующим заголовком «Проигнорирует ли Трамп визит президента Нагорного Карабаха?»

НКР - единственная из постсоветских республик, которая получает, пускай и скромное, но государственное финансирование США. Притом, что признания независимости нет до сих пор, несмотря на многочисленные ходатайства по этому поводу законодательных собраний разных штатов. В чем причина такой популярности Карабаха, не имеющего для Вашингтона критической важности? Здесь есть два базовых объяснения. Одно лежит в области «ценностной политики». Карабах, начиная с 1988 года, рассматривают, как маленькое свободолюбивое образование, бросившее вызов сталинскому наследию в национальной политике. И хотя реальная картина намного сложнее и имеет больше нюансов, она принимается и находит поддержку. Напомню также, что в 1991 году Армения (ставшая впоследствии союзником Москвы) была одной из шести республик, не голосовавших на референдуме за сохранение «обновленного Союза ССР». Вторая область – это «реальная политика». Те, кто активно поднимает в Вашингтоне «армянский вопрос», обеспокоены растущим влиянием Турции в Евразии, а также с опаской смотрят на турецко-азербайджанский стратегический альянс. И Баку, и Анкара крайне важны США, но их самостоятельность и даже самодеятельность (особенно во времена Эрдогана) заставляют искать им противовесы. Отсюда и внимание к Армении и непризнанной НКР. Надеяться, что визит Саакяна перевернет политику США upside down, не следует. Но он показывает, сколь нелинейными являются евразийские геополитические процессы. Они намного сложнее, чем восприятие их, как перманентной борьбы Москвы и Вашингтона.

Сергей Маркедонов

Под занавес избирательной кампании Павел Грудинин столкнулся с наиболее серьезным вызовом – во время дебатов на «России 1» Максим Сурайкин привел в студию некую Лидию Филькину, которая, по ее словам, несколько лет назад вместе со своей семьей (в которой были несовершеннолетние дети) была выселена из квартиры в поселке Совхоза имени Ленина после восьми лет работы в Совхозе. Информация об этом случае не новая – история обсуждалась в СМИ месяц назад, но тогда не получила огласки. И вот Л.Филькина пришла в студию телеканала «Россия-1» на правах доверенного лица кандидата Сурайкина и, использовав эфирное время последнего, рассказала подробности своей истории. Филькина устроилась на работу в Совхоз и получила квартиру по договору найма. Отработала на предприятии восемь лет (для того, чтобы получить квартиру в собственность требовалось отработать еще два года) она была неожиданно уволена. Явных причин для такого решения, по словам женщины, не было.

Но самое главное в этой истории не она сама, а реакция Павла Грудинина. После того, как Сурайкин объявил о том, что вместо него будет выступать его доверенное лицо Филькина, Грудинин без внятного объяснения причин неожиданно покинул студию, отправив вместо себя Максима Шевченко. Последний, в свою очередь, не придумал ничего лучше, чем постоянно перебивать женщину в ходе ее выступления и обвинять ее в проплаченности. Пожалуй, худшего способа выйти из неудобной ситуации сложно было придумать – такое поведение стало лучшей демонстрацией правдивости сюжета.

С репутационной точки зрения инцидент бьет в сердцевину публичного образа Грудинина – образа социально ответственного предпринимателя, создавшего «островок всеобщего благополучия». Вся работа по формированию образа «идеального бизнесмена» разбита не столько конкретной историей человека, сколько реакцией самого кандидата, не выдержавшего удар и трусливо уклонившегося от общения тет-а-тет. Косвенно этот инцидент бьет и по другим направлениям – укрепляет другие обвинения, звучавшие в адрес Грудинина в ходе кампании – об иностранных счетах, пайщиках Совхоза и т.п. Образ наиболее искреннего и честного кандидата, человека «от народа» оказался разрушен.

Роман Ларионов

О Партии перемен Собчак и Гудкова.

1. Запрос на такую партию есть. 10-12% (а может быть и больше) либеральных избирателей не имеют своего представительства в Думе. За старые партийные проекты они в большинстве своем голосовать не хотят. Поэтому остаются дома и высказываются в социальных сетях.

2. Контакты Собчак с властью – для кого-то из них минус, но для многих плюс. Многие из этих избирателей сами в той или иной степени работают с властью в различных сферах (в госкомпаниях, в медиа, на аутсорсинге и т.д.) и не настроены радикально-оппозиционно. Для них важно, что кандидат может реально что-то сделать (например, открыть доску Немцову) – а без каких-то отношений с властью это не получится.

3. Для Гудкова альянс с Собчак – надежда на помощь власти в преодолении муниципального фильтра в Москве на выборах мэра – по аналогии с феноменом Навального образца 2013 года. Но можно вспомнить, что Навальный на старте той кампании воспринимался как экзотичный аутсайдер. Сейчас изначальное отношение к Гудкову будет совершенно иным – поэтому ему ничего не гарантировано.

4. Проект Собчак-Гудкова встретит неприятие не только со стороны «старых» партий (в первую очередь, «Яблока»), но и Навального, который в Москве сейчас делает ставку на союз с Ильей Яшиным из Красносельского района. Это объективно усиливает фрагментацию оппозиции. В то же время политические активисты могут мигрировать из одного проекта в другой – для многих из них партия Собчак изначально может быть более привлекательной.

5. И вот здесь возникает проблема. Партия – это прежде всего регионалы с их интересами, конфликтами и амбициями, часто непонятными в Москве. В столице от регионалов ждут результата, а те от своего столичного начальства – денег. Получается старая история о том, что первично – курица или яйцо. Будет ли все это интересно Собчак, которая никогда партстроительством не занималась – большой вопрос.

6. Конечно, ключевой фактор для начала раскрутки партии – сколько Собчак получит на президентских выборах. Если больше 3%, то игра есть. Если нет, то партия может остаться предвыборным ходом, направленным на то, чтобы показать серьезность Собчак как политика и повысить интерес к ней со стороны избирателей.

Алексей Макаркин

Игорь Бунин о будущем российских партий после президентских выборов http://telegra.ph/Partijno-politicheskaya-sistema-Rossii-posle-prezidentskih-vyborov-03-17

День голосования это часто ещё и кульминация информационной войны за то, насколько легитимными будут выглядеть результаты выборов. Вот и сегодня мы видим попытки одной из сторон этой войны пойти на обострение и запустить волну разочарования в честности результатов голосования. При этом когда с реальными доказательствами тяжело в ход идут «просроченные».

Так, сегодня одной из горячих тем в соцсетях и СМИ, не утруждающих себя факт-чекингом, стало видео вброса бюллетеней в урну в Иркутске. Видео, как выяснилось было опубликовано по ошибке активистов оппозиции ещё 17 марта в группе В контакте. Сегодня утром его подхватил руководитель команды наблюдателей Навального Николай Левшиц. И волна пошла... вскоре, однако, оппозиционер удалил явно фейковое видео. Но тема продолжает тиражироваться. Феномен fake-news заразителен.

«Ассиметричные» российские меры – закрытие Британского совета и британского генконсульства в Петербурге – очередной признак того, что в отношениях России и Запада наступил период холодной войны. После заявления Бориса Джонсона о личной причастности российского президента к покушению на Сергея Скрипаля повернуть назад практически невозможно. Такие заявления не делались даже во время предыдущей холодной войны. Всегда оставлялась возможность для возобновления диалога с высшим руководителем противостоящей стороны.

Франция и Германия втягиваются в этот процесс без особой охоты, но возможностей избежать этого у них не видно. В противном случае под вопрос была бы поставлена атлантическая солидарность в рамках НАТО. Другое дело, что даже в период старой холодной войны, где важнейшую роль играл идеологический фактор, она велась разными западными странами на «разных скоростях». И Рональду Рейгану приходилось убеждать те же Францию и Германию соглашаться на жесткие меры.

Индикатором степени жесткости позиции Запада будет судьба проекта «Северный поток-2», который экономически важен для Германии и ряда других европейских стран. Если он будет остановлен, то степень жесткости можно будет рассматривать как высокую. В противном случае сохранятся определенные возможности для маневра, хотя и в рамках холодной войны.

Алексей Макаркин

Выборы президента: экспресс-оценка:

1. Плебисцитарный характер выборов - за или против курса, который выражает Владимир Путин.

2. Два уровня восприятия кандидатов – государственный и политический. Символом политического уровня (семь соперников Путина) являются дебаты, где политики обливаются водой, ругаются матом, хлопают дверьми и даже пытаются драться. Путин воспринимается на другом уровне – как человек государства.

3. Очень серьезный подход к голосованию – люди реально выбирают будущее и исходят из того, насколько их кандидат будет соответствовать функциям президента. Очень маленькое чисто протестное голосование, более низкий результат Владимира Жириновского, чем у ЛДПР на существенно менее значимых думских выборах. Это стало значимой проблемой для кампании Ксении Собчак.

4. В условиях, когда в обществе ощущение, что «наших бьют» (санкции, недопуск российских спортсменов на зимние Олимпийские игры под своим флагом, «дело Скрипаля» и др.), московский избиратель стал мало отличаться от общероссийского.

5. Результат Павла Грудинина показал, что главная публичная альтернатива существующему курсу – это левая, связанная с усилением роли государства в экономике, дополнительными выплатами в социальной сфере. Грудинин смог мобилизовать коммунистический электорат, однако за счет таких знаковых заявлений (уважение к Сталину, ностальгия по СССР), которые не позволили ему получить серьезную поддержку модернистских избирателей.

6. Участие в выборах Собчак, похоже, только повысило результат Путина – некоторые сторонники президента испугались, не готовят ли ее какие-нибудь супостаты на пост главы государства, раз ее по телевизору часто показывают.

Алексей Макаркин