Первый тур парламентских выборов во Франции 12 июня не принес больших неожиданностей. После того, как леворадикал Жан-Люк Меланшон в первом туре президентских выборов получил 22% голосов, а затем создал альянс, в который вошли его партия «Непокоренная Франция», социалисты, коммунисты и «Зеленые», стало ясно, что именно широкий левый блок составит главную конкуренцию макроновскому электоральному союзу «Вместе». Этот альянс, объединивший партию Макрона «Вперед, Республика!» и две другие центристские партии – MoDem и «Горизонты», получил 25,8% голосов. Левый блок, шедший на выборы под названием «Новый народный социальный и экологический союз» (NUPES), заручился поддержкой 25,7% избирателей.

Перед выборами Меланшон вел очень активную кампанию и не сходил с заголовков новостей. Он уверял своих сторонников в том, что NUPES сможет получить в Национальном собрании большинство мест, и тогда он будет добиваться поста премьер-министра, чтобы не дать президенту Макрону проводить его либерально-рыночный курс, защищающий интересы богатых. В избирательный манифест NUPES были включены такие привлекательные для простых французов пункты, как снижение пенсионного возраста с 62 до 60 лет (в противовес намерению Макрона поднять этот возраст до 65 лет), повышение минимальной зарплаты до 1400 евро, ограничение цен на основные продукты питания и энергоносители. В отличие от Меланшона Макрон мало участвовал в кампании, а его альянс «Вместе» проводил скорее оборонительную линию, стремясь представить левака и евроскептика Меланшона как угрозу экономической стабильности и международному авторитету Франции.

Казалось бы, результаты воскресного голосования делают шансы президента Макрона на получение устойчивого парламентского большинства и формирование правительства по своему усмотрению минимальными. Однако особенности французской мажоритарной двухтуровой избирательной системы заставляют относиться к результатам первого тура с большой осторожностью. Показательно, что в 577 избирательных округах в воскресенье обеспечили себе места в Национальном собрании лишь четыре кандидата от NUPES и один от правящей коалиции. Для победы в первом туре необходимо получить не менее половины голосов, и это количество не должно быть меньше четверти всех зарегистрированных в округе избирателей. А поскольку явка была низкой (на национальном уровне она составила около 47%), то сразу получить депутатские мандаты удалось единицам. Для прохождения во второй тур кандидат должен получить не менее 12,5% голосов от всех зарегистрированных избирателей. Поэтому во втором туре в большинстве округов будут соперничать по два кандидата, как правило, от альянса «Вместе» и от NUPES.

Так что через неделю предстоит лобовое столкновение правящей коалиции и блока крайне левых, левоцентристов и «зеленых». Различные поллстеры предсказывают, что после второго тура альянс «Вместе» получит 255-310 мест в парламенте, а NUPES – 150-220 мест. Для получения абсолютного большинства необходимо 289 мест. Так что конечная победа Макрона не гарантирована, но возможна. А левый блок Меланшона станет в Национальном собрании основной оппозиционной силой. Если альянс Макрона все же не дотянет до большинства, то для реализации своей социально-экономической повестки ему придется обращаться за поддержкой к депутатам консервативной партии «Республиканцы». Эта партия получила в воскресенье всего 10,4% голосов, но, как считают поллстеры, сможет рассчитывать после второго тура на 50-80 мест.

Что касается национал-популистской партии «Национальное объединение» Марин Ле Пен, то за нее проголосовали 18,7%. Сейчас у этой партии 8 мест в парламенте, но в конечном итоге она может расширить свое представительство до 20-45 мест и сформировать собственную фракцию. А вот ультранационалист Эрик Земмур, которому уделялось огромное внимание в СМИ на начальном этапе президентской кампании, выбыл из числа влиятельных политических игроков. Ни он, ни другие кандидаты от его партии «Реконкиста» не прошли во второй тур парламентских выборов.

Александр Ивахник

Назначение советником Генпрокурора – последний шанс для Натальи Поклонской остаться в истеблишменте. До сих пор она никак не могла адаптироваться к правилам игры, которые российская элита прекрасно знает – и, самое главное, чувствует. В их рамках можно, например, почитать Николая II и считать его отцом индустриализации, внесшим свой опосредованный вклад в победу в Великой Отечественной войне – но с портретом государя на шествие Бессмертного полка ходить не рекомендуется. Еще в значительно большей степени нежелательно самостоятельное голосование в Думе по непопулярным, но ключевым для власти вопросам, к которым относилось повышение пенсионного возраста. Не потому, что этот повлияет на прохождение законопроекта, а чтобы не создавать прецедент и соблазн для других. С этим связано и завершение депутатской карьеры Поклонской.

Затем было недолговременное назначение в Кабо-Верде, которое предусматривало молчание по вопросам внутренней политики. Поклонская же подвергла критике планы введения QR-кодов как «меру завуалированного принуждения к необязательной вакцинации от ковида». На самом деле в прошлом году в самой власти шла активная неофициальная дискуссия о том, вводить ли эти коды в условиях, когда такая мера не только была бы непопулярна в целом, но еще и могла бы осложнить отношения власти с частью своих наиболее антилиберально и антизападно настроенных сторонников (которые сейчас не только полностью поддерживают специальную военную операцию, но и настаивают на еще более жестких мерах в борьбе с врагом «внешним и внутренним»). В результате законы о QR-кодах не были приняты – но публичное высказывание позиции государственным служащим все равно выглядело нарушением правил. Так что в Кабо-Верде Поклонская так и не поехала.

Но так как позиция Поклонской по QR-кодам соответствовала умонастроениям немалой части властной элиты, то она получила новое, примерно равноценное назначение – в Россотрудничество. И тут же оказалась между двух огней из-за своих высказываний по поводу специальной военной операции. Многие ее прежние симпатизанты окончательно в ней разочаровались, но и украинская сторона отношения к ней никак не изменила. После этого новая отставка Поклонской стала делом времени – речь, видимо, шла о возможности и условиях очередного назначения.

И вот теперь последний шанс за старые заслуги. Советник Генпрокурора - пост почетный, но без реального влияния на принятие решений. Поклонская уже заявила, о прекращении ведения социальных страниц и какой-либо публичной деятельности. Насколько можно судить, она приняла весьма жесткие для нее – но привычные для российских госслужащих – условия.

Алексей Макаркин

Интересный опрос ВЦИОМ о Петре Великом.

Как известно, к первому русскому императору есть два типа претензий. Один – либеральный – связан с высокой ценой петровских преобразований, «построенным на костях» Петербурге, дальнейшим усилением крепостного права и доминирующей роли государства. В споре между Петром и Евгением из «Медного всадника» либералы на стороне простого человека, несчастного мелкого чиновника – и заслуги Петра как вестернизатора для многих из них отходят на второй план. Так как технологическая модернизация и вестернизация (нередко поверхностная) не принесли в Россию политическую свободу.

Другой тип претензий – славянофильский. Он связан, напротив, с активным «западничеством» Петра, которое считается не заслугой, а трагедией, приведшей к разлому русского общества на маленький слой европеизированного дворянства и крестьянство, сохранившее верность укоренившимся обычаям. Славянофилы ставили в вину Петру и ликвидацию самостоятельности церкви, вплоть до упразднения патриаршества – с петровских времен церковной сферой занимался обер-прокурор Синода из «добрых офицеров» (причем под добрым подразумевался не мягкосердечный, а исправный). И неприятие традиционного благочестия, свойственного «Святой Руси».

Результаты опроса ВЦИОМ показывают, что все эти споры, дошедшие до наших дней, практически не затронули общество. 90% респондентов полагают, что Петр сыграл в истории России положительную роль. Среди пенсионеров так считают даже 95%, а из самых молодых (18-24 года) деятельность Петра одобрили 89% - разница невелика. Есть предсказуемые возрастные нюансы – более старшие чаще вспоминают о военных победах, самые молодые – о прорубании окна в Европу (20% при 13% среди респондентов в целом). Но они не меняют общей картины.

Только 5% респондентов дают отрицательные оценки роли Петра. Его современные критики считают, что он принес много вреда России через ненужные для страны реформы, искоренил русскую культуру и традиции русского народа, вел жестокую политику тирании, при которой уменьшилось население страны. То есть в совокупности либеральные и славянофильские аргументы разделяет незначительное меньшинство населения.

Большинство же ориентируется на канонический образ Петра в советских фильмах, на пушкинский «Полтавский бой» из школьной программы и на результаты правления, связанные прежде всего с усилением военной мощи и расширением территории. Европеизация также относится к числу достоинств – выбирая между стрельцами и гвардейцами или между теремами и ассамблеями, россияне отдают предпочтение вторым. И, главное, Петр – победитель, а, значит, жертвы были не напрасны – так рассуждают те, кто хотя бы вспоминает об «издержках» великого правления.

Алексей Макаркин

 

 

Помимо проблем с собственным авторитетом внутри правящей партии и с Евросоюзом по вопросу о торговом режиме в Северной Ирландии Борис Джонсон теперь может столкнуться с проблемой активизации регионального сепаратизма в Шотландии. Первый министр Шотландии и лидер Шотландской национальной партии Никола Стёрджен решила придать новый импульс кампании за проведение повторного референдума о независимости. В мае прошлого года она сделала этот лозунг главным на выборах в региональный парламент. В результате выборов ШНП добилась большого успеха и вместе с партией «Зеленых», также выступающей за независимость, имеет в парламенте Шотландии прочное большинство. Во время пандемии коронавируса тема референдума, естественно, отошла на второй план. Но сейчас, когда вирус отступил, Стёрджен посчитала нужным актуализировать прежние обещания. Выступая 14 июня, она заявила, что итоги прошлогоднего голосования дали ей «неоспоримый демократический мандат» двигаться в направлении повторного референдума и что настало время говорить о независимости и затем дать шотландцам шанс сделать этот выбор.

Стёрджен представила первый из серии документов, в которых ее правительство обосновывает преимущества независимости. Документ называется «Независимость в современном мире – быть богаче, счастливее, справедливее: почему не Шотландия?» В нем различные показатели Шотландии в составе Соединенного Королевства сравниваются с превосходящими показателями 10 развитых небольших государств Европы (Норвегии, Австрии, Финляндии, Дании и др.). Документ стремится доказать, что раскрытие потенциала Шотландии сдерживается контролем из Лондона. Последующие документы должны раскрыть, как власти независимой Шотландии будут подходить к таким вопросам, как национальная валюта, налоги и бюджет, оборона, социальное обеспечение, вступление в ЕС и организация торговли с Британией.

Глава регионального правительства вновь подтвердила намерение провести референдум до конца 2023 года. Новым же стало то, что Стёрджен заявила о решимости организовать референдум вне зависимости от позиции Вестминстера. Закон о Шотландии 1998 года предусматривает исключительные полномочия британского парламента на организацию региональных референдумов, касающихся государственного устройства. При проведении референдума о независимости 2014 года эти полномочия с согласия правительства Дэвида Кэмерона были временно переданы шотландскому парламенту. Но в последние годы Борис Джонсон не раз подчеркивал, что такой референдум должен проходить не чаще одного раза в поколение. 14 июня Стёрджен заявила, что ее правительство разработало юридически безопасный альтернативный путь проведения референдума. Деталей она не раскрыла, но обещала, что в ближайшие недели представит свой план. «Мы имеем дело с премьер-министром, который не уважает демократию и закон. Я должна разобраться с этой реальностью», – сказала Стёрджен. 15 июня министр шотландского правительства Ангус Робертсон объявил, что оно планирует провести референдум в октябре 2023 года.

Скорее всего, «альтернативный путь», о котором сказала Стёрджен, предполагает принятие шотландским парламентом собственного закона об организации референдума. Но Лондон наверняка оспорит такой закон, и вопрос будет передан на долгие разбирательства в Верховный суд. В случае отрицательного вердикта суда едва ли Стёрджен решится его игнорировать, поскольку проведение нелегитимного референдума перечеркнет перспективу последующего вступления в ЕС. Возможно, Стёрджен спешит вернуть тему референдума в актуальную повестку дня, чтобы использовать резкое падение авторитета Джонсона не только в регионе, но и в стране в целом. Кроме того, сейчас за независимость Шотландии высказываются 48% жителей региона, а 52% – против. Активизация кампании за проведение референдума и за преимущества независимости может изменить это соотношение. В любом случае можно ожидать нового обострения конфликта между Эдинбургом и Лондоном.

Александр Ивахник

В армянских массовых протестах обозначился новый поворот. В ночь на 15 июня представители оппозиции разблокировали палаточный городок на площади Франции в Ереване. Сами оппозиционеры называют себя «Движением сопротивления». Один из его лидеров Ишхан Сагателян заявил о смене стратегии. В чем его смысл? Означает ли решение оппозиции о разблокировании палаточного городка победу властей и лично Никола Пашиняна? И какие уроки можно вынести из очередной волны массовых протестов?

Итак, у оппозиции новая стратегия. Но можно ли назвать ее стратегией в подлинном смысле этого слова. По словам Ишхана Сагателяна, протесты не прекратятся. Более того анонсированы шествия и общенациональный митинг 17 и 18 июня. В то же время говорится о том, то уличных акций станет меньше. Значит цели прежние выступления не достигли, нравится это кому-то или нет. Выступления оппозиции не смогли воспроизвести сценарий «бархатной революции» 2018 года. Акции шли больше месяца, но за это время не случилось ни прироста числа участников, ни появления прорывных идей. Оппоненты власти говорят: премьер пошел по пути национального предательства. Однако на вопрос, готовы ли они отказаться от московского или боюссельского переговорного форматов дается отрицательный ответ. Слова же про сильную армию и возвращение утраченных карабахских земель не подкреплены рецептами как этого достичь. То есть ресурсов для реванша нет, а противопоставлять себя и России, и Западу, настроенным на урегулирование армяно-азербайджанского противостояния, оппозиция не готова. Как следствие, представления у граждан Армении о том, что фактор Карабаха – не более чем инструмент для борьбы за власть. Думается, здесь причина того, почему протест не становится массовым, а революция навыворот не получается.

Означает ли это, что у Пашиняна и его команды имеется карт-бланш. Скорее всего, ответ отрицательный. Пока у премьера есть такой козырь, как противостояние бывшим, он имеет шанс на успех. Но если вдруг на армянском политическом горизонте возникнут новые силы, не связанные с Кочаряном или Саргсяном, готовые в то же время не принимать политику односторонних уступок нынешнего кабмина то Пашинян может столкнуться с серьезными сложностями. Сегодня на карабахском треке есть две крайности: политика отступления (мотивируемая отсутствием у Армении сильной армии и достаточных ресурсов) и «патриотическая мобилизация» без достаточного числа сторонников. Не факт, что это меню будет вечным. Но пока вызова со стороны новых сил не последовало, оппозиция сворачивает протестную активность под предлогом пересмотра своей стратегии, а власть торжествует, не имея четкого видения перспектив решения фундаментальных вопросов армянской государственности. 

Сергей Маркедонов

Тема Аляски время от времени всплывает в российском публичном пространстве как символ мечты о возвращении «землицы», не только известной своими нефтью и золотом, но и стратегически важной в ядерную эпоху. Понятно, что Аляску не вернуть, но тоска не уходит.

Вопрос в том, когда появилась эта тоска. При царе про Аляску говорили мало и неохотно, общественный интерес к далекой земле был слабым. Например, народникам не приходило в голову обвинять нелюбимого им Александра II в продаже Аляски, что неудивительно – крестьяне, не имевшие никакого представления о заморском российском владении, этого просто не поняли бы. При советской власти про Аляску тоже долго не вспоминали – большевикам было не до старой истории, которую уже нельзя было переиграть. Когда у них были надежды на мировую революцию, то в «земшарную республику Советов» Аляска должна была бы войти вместе с Америкой. Потом такие надежды закончились, и Москва в немалой степени стала исходить из «реалполитик».

Тема Аляски в общественном мнении (а в СССР оно было, хотя и специфичное) возникла уже в послевоенные годы. Тогда стали активно распространяться слухи, что царь не продал Аляску, а сдал ее в аренду на 90 лет (вариант – на 99 лет, возможно, по аналогии с Гонконгом, арендованным на этот же срок Великобританией у Китая). А дальше были целых три трактовки – на выбор. Первая гласила, что после революции 1917 года США сочли, что могут не выполнять свои обязательства и «зажали» Аляску – то есть крайними оказывались американцы. Вторая трактовка, напротив, возлагала основную ответственность на большевиков, которые аннулировали царские договора (по этой логике, включая и якобы имевший место «арендный»). Третья трактовка, самая политически актуальная на тот момент, делала крайним Хрущева – мол, он для того, чтобы понравиться американским партнерам, решил сдать исконные земли. Понятно, что она была выгодна преемникам Хрущева, заинтересованным в его дискредитации – поэтому нельзя исключать и целенаправленного вброса.

А дальше легенда о 90 (99) годах прижилась – тем более, что она соответствовала общественным настроениям. Романтика «Русской Америки» соседствовала в ней с ощущением несправедливости от ее потери.

Алексей Макаркин

15 июня Никол Пашинян выступил в национальном парламенте Армении. Выступление премьер-министра крайне важно по целому ряду причин. Фактически оно совпало со сворачиванием уличной активности его оппонентов. В этих условиях Пашиняну важно показать, что он не дезориентирован, уверенно контролирует ситуацию. Но самое главное- ему есть что сказать его критикам, противникам, сторонникам и сомневающимся. 

Триггером для новой протестной волны (третьей по счету после завершения «осенней войны» 2020 года) стала активизация переговорного процесса по армяно-азербайджанскому урегулированию. В апреле 2022 года Пашинян заявил, что мировое сообщество требует снизить планку требований по статусу Нагорного Карабаха. Данной ситуацией воспользовалась оппозиция, чтобы обвинить Пашиняна в «сдаче Арцаха». Но перевести количество митингов и акций протеста в новое внутриполитическое качество не получилось. И теперь на трибунах Национального собрания уже премьер переходит в риторическое наступление. Какие тезисы Пашиняна можно считать наиболее важными?

Во-первых, премьер переадресует обвинения в «предательстве» своим предшественникам. По его словам, и Роберт Кочарян, и Серж Саргсян по факту признавали карабахские земли частью Азербайджана. «По оставленной нам в наследство переговорной логике Нагорный Карабах не мог получить статус вне Азербайджана без согласия Азербайджана. Именно это «наследство» стало основой и причиной для начала войны»,- резюмировал премьер. Во-вторых, Пашинян особо подчеркнул, что после «осенней войны» 2020 года его правительство не снизило поддержку непризнанной НКР, а, напротив, увеличило ее. Согласно приведенным им цифрам, содействие Степанакерту в прошлом году увеличилось по сравнению с довоенным 2019 годом на 122 %. Косвенно, на карабахском примере Пашинян пытается показать, что вопрос с наполнением бюджета в его премьерство стал решаться в лучшую сторону по сравнению с предшественниками.

И последнее (по порядку, но не по важности). Премьер продемонстрировал определенный уровень дипломатической креативности. Пашинян заявил, что статус Нагорного Карабаха не может и не должен быть самоцелью. Он- средство для обеспечения безопасности, прав и свобод карабахских армян. То есть чисто гипотетически можно предположить, что если официальный Баку все это обеспечит, то и непризнанная НКР в урезанном виде, в котором она существует сегодня, рано или поздно может перейти под азербайджанский контроль. Прямо об этом премьер не сказал, вряд ли он дал бы козыри оппонентам. И ранее Пашинян не раз говорил об отсутствии в Азербайджане демократических стандартов. Но определенный тренд на переформулирование предложений по статусу Нагорного Карабаха имеется. С полным основанием предсказывать, как и куда эволюционирует эта пашиняновская идея, сегодня проблематично. Но пафос выступления премьера очевиден: он пытается позиционировать себя и свое правительство, как политиков, думающих о будущем, а оппозицию- как людей, застрявших в прошлом. В том прошлом, в котором, как заявляет Пашинян, и были созданы проблемы и препоны для мирного урегулирования. 

Сергей Маркедонов

Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев выступил на Петербургском экономическом форуме, подтвердив многовекторный характер казахстанской дипломатии. В России слово «многовекторность» считается позитивным, но не применительно к государствам ОДКБ, для которых это на практике означает дистанцирование от России при сохранении союзнических отношений с ней.

Если сам факт приезда Токаева был «пророссийским» жестом, то его уравновешивал целый ряд заявлений, сделанных как в интервью до выступления на форуме, так и в ходе ответов на вопросы. А именно:

Казахстан будет соблюдать все ограничения, которые мировое сообщество наложило на Россию, «тем более мы получаем уведомления в отношении того, что в случае нарушения санкций последуют так называемые вторичные санкции со стороны Запада в отношении нашей экономики».

Казахстан не находится в долгу перед Россией за присланные во время январского кризиса войска: помощь Казахстану оказала ОДКБ в целом, а не только Россия. Причем, как констатировал Токаев, «в России некоторые лица перевирают эту ситуацию, утверждая, что Россия спасла Казахстан, а Казахстан должен теперь вечно служить и кланяться в ноги России».

И, наконец, во время ответов на вопросы на форуме Токаев однозначно высказался по поводу ДНР и ЛНР: «Если право нации на самоопределение будет реализовано, то на земле возникнет более 500 государств, и будет хаос. По этой причине мы не признаем ни Тайвань, ни Косово, ни Южную Осетию, ни Абхазию. (...)Этот принцип будет применен в отношении квазигосударственных объединений, который, на наш взгляд, являются Луганск и Донецк».

Кстати, санкционную ситуацию для Казахстана Токаев в ходе интервью перед форумом назвал «прохождением между Сциллой и Харибдой», что ярко характеризует многовекторность в эпоху турбулентности и смены привычных правил игры.

Алексей Макаркин

15 июня было опубликовано интересное исследование авторитетного Европейского совета по международным отношениям (ЕСМО) о состоянии общественного мнения в Европе относительно военного конфликта в Украине. Оно сделано на основе опроса, который был проведен в первой половине мая и охватил более 8 тысяч респондентов в 10 странах: Германии, Франции, Италии, Великобритании, Испании, Польше, Румынии, Португалии, Швеции и Финляндии. Авторы исследования – известный болгарский политолог Иван Крастев и директор ЕСМО Марк Леонард – констатируют высокую степень солидарности европейцев с Украиной, но вместе с тем отмечают растущие различия во мнениях по ряду аспектов конфликта.

Отвечая на вопрос «Кто несет основную ответственность за начало военных действий в Украине?» в целом 73% респондентов ожидаемо назвали Россию и лишь 15% – Украину, ЕС или США. В то же время обращают на себя внимание различия между странами. Больше всего тех, кто возлагает вину на Россию, выявлено в Финляндии (90%), а также в Британии, Польше и Швеции (по 83%). В Германии так считают 66% опрошенных, во Франции – 62%, а в Италии – лишь 56%. 27% итальянцев возложили ответственность на Украину и Запад. Еще больший разброс между странами наблюдается при ответе на вопрос «Какая страна представляет собой самое большое препятствие на пути к миру?». В среднем по всей выборке 64% назвали Россию и 17% – Украину, ЕС или США. Более высокая доля считающих Россию главным препятствием к миру выявлена в Финляндии (87%), Швеции (82%), Британии (76%) и Польше (74%). В Германии расклад был 63% на 19%, во Франции – 53% на 23%, в Румынии – 42% на 24%. Наименее выражен антироссийский настрой в Италии: здесь Россию назвали 39% опрошенных, а 35% – Украину, ЕС или США. При этом 28% видят главное препятствие в США.

Любопытны ответы на вопрос «Сколько внимания уделяет ваше правительство военному конфликту в Украине в сравнении с другими проблемами, с которыми сталкиваются граждане?». Среди возможных ответов были «Слишком много», «Не знаю» и «Столько, сколько нужно». В целом 42% выбрали первый ответ, 19% – второй и 36% – третий. В Румынии, Польше, Италии и Франции доля выбравших первый ответ заметно превышает долю тех, кто выбрал третий. В Германии они примерно равны. В Британии, Финляндии и Швеции картина обратная. Однако при ответе на вопрос «Поддерживаете ли вы ваше правительство в приеме украинских беженцев?» чувство солидарности с Украиной выражено гораздо сильнее. 77% респондентов по всей выборке против 14% заявили о поддержке приема беженцев. Наименее высокий показатель поддержки в Румынии, но и там он 64% против 20%.

Авторы исследования выделяют две проблемы, которые более всего волнуют европейцев в связи с продолжающимся военным конфликтом в Украине. Это воздействие конфликта на рост стоимости жизни (включая цены на энергоресурсы) и риск использования Россией ядерного оружия. С остротой ощущения этих тревог связано выявление авторами во всей массе респондентов трех групп. Это «лагерь мира», «лагерь справедливости» и промежуточная группа. К первому лагерю, насчитывающему 35% респондентов, относятся те, кто хочет скорейшего прекращения военных действий, даже ценой уступок со стороны Украины. Второй лагерь составляет 25%, это те, кто считает необходимым добиваться военной победы Украины, даже если это означает затягивание вооруженного конфликта. Промежуточная группа (20%) разделяет антироссийские установки второго лагеря, но, как и первый лагерь, опасается эскалации. Во всех странах, кроме Польши, «лагерь мира» превышает по величине «лагерь справедливости». Наиболее весом он в Италии – 52%, Германии – 49%, Румынии – 42% и Франции – 41%. Представители «лагеря мира» в гораздо меньшей степени готовы одобрять поставки вооружений Украине и разрыв экономических связей с Россией. Авторы исследования считают, что по мере того, как конфликт затягивается и переходит в позиционную фазу, противоречия между «лагерем мира» и «лагерем справедливости» будут обостряться и могут стать главной разделительной линией в Европе.

Александр Ивахник

На днях Виктор Орбан вновь воздвиг барьер на пути принятия Евросоюзом совместных решений. В начале июня его с большим трудом уговорили согласиться на введение нефтяного эмбарго против России, да и то при условии сохранения за Венгрией возможности получать российскую нефть по нефтепроводу. А в пятницу Венгрия на заседании министров финансов стран ЕС неожиданно отказалась поддержать введение минимального корпоративного налога в размере 15% на крупные транснациональные корпорации. Эта мера должна стать частью глобальной реформы корпоративного налогообложения, которая была предварительно одобрена 137 странами в октябре 2021 года на переговорах в рамках Организации экономического сотрудничества и развития, а затем подтверждена на саммите Группы 20 в Риме.

Реформа, нацеленная на то, чтобы помешать крупным ТНК уводить свои прибыли в оффшорные налоговые убежища, состоит из двух частей. Первая часть касается введения в глобальном масштабе минимального корпоративного налога в размере 15%, который должны уплачивать все компании с годовым доходом более 750 млн евро. По оценкам, эта мера должна принести в национальные бюджеты более 140 млрд евро дополнительного дохода в год. Вторая часть реформы касается 100 крупнейших цифровых компаний вроде Apple, Amazon, Facebook и Google; она предусматривает уплату этими компаниями налога на прибыль не только в тех странах, где находятся их штаб-квартиры, но везде, где они ведут бизнес (онлайн-торговлю, интернет-рекламу).

Пока в ЕС в практическом плане Брюссель пытается оформить введение 15-процентного минимального налога в виде директивы, которая заставит все страны-члены принять соответствующее законодательство. Франция как страна, председательствующая в ЕС в первом полугодии, сделала это одной из своих главных целей. Но в налоговых вопросах в ЕС действует принцип единогласия. Весной против принятия директивы выступала Польша. В Брюсселе уверены, что таким образом Варшава оказывала давление на ЕС с целью добиться согласия на выделение 36 млрд евро в виде субсидий и кредитов, которые причитаются Польше из европейского фонда восстановления экономики после пандемии, но блокировались вследствие нарушений верховенства права. В июне Еврокомиссия согласилась на выделение денег в случае осуществления Варшавой ряда мер по повышению независимости судебной системы. После этого правительство Польши сняло свои возражения по налоговой директиве.

И вот теперь к той же тактике шантажа прибегла Венгрия. Ее доля в общем фонде восстановления экономики также заморожена из-за претензий к масштабам коррупции и кумовства. В пятницу министр финансов Венгрии Михай Варга на заседании в Люксембурге объявил своим коллегам по ЕС, что Будапешт не поддержит директиву о введении минимального 15-процентного корпоративного налога, поскольку экономики и компании стран ЕС находятся под огромным давлением из-за военного конфликта в Украине и растущей инфляции. «Работа не готова, – заявил Варга. Я думаю, мы должны продолжать усилия, чтобы найти решение». Объяснение Варги выглядело не убедительно. Министр финансов Франции Брюно Ле Мэр отметил, что до недавнего времени Венгрия поддерживала директиву и что все технические детали решения полностью проработаны. Тем самым он прозрачно указал на политический характер позиции Будапешта.

Наблюдатели в Брюсселе полагают, что в отличие от Польши Венгрии не удастся добиться уступок от Еврокомиссии по выделению средств из общего пандемийного фонда. Во-первых, сам Орбан не склонен к компромиссам с ЕС. Во-вторых, позиция Будапешта по украинскому кризису резко отличается от позиции Варшавы и других стран союза. Скорее можно ожидать попыток пересмотра принципа единогласия при принятии решений в ЕС по налоговым вопросам. Призывы к этому после пятничного демарша Будапешта резко активизировались.

Александр Ивахник

Развитие ситуации вокруг Казахстана: чтобы не перепутать последовательность событий.

15 июня. Президент Касым-Жомарт Токаев дает интервью телеканалу «Россия 24», в котором заявляет, что Казахстан будет соблюдать западные санкции в отношении России и не обязан Москве спасением в январе 2022 года.

16 июня. На время обследования и обезвреживания неких устройств, которые могут быть минами времен Второй мировой войны, Россия прекратила транспортировку казахстанской нефти через нефтяной терминал Новороссийского порта. Как минимум до конца месяца.

17 июня. Токаев на Петербургском экономическом форуме заявил о нежелании признавать «квазигосударства» ДНР-ЛНР.

18 июня. Депутат Госдумы от «Единой России» Константин Затулин заявил, что с Казахстаном может быть как с Украиной. В ответ на это заявление секретарь генсовета партии «Единая Россия» Андрей Турчак сказал, что Затулин «высказал свое личное мнение, которое лучше переосмыслить или как минимум впредь держать при себе». В тот же день Рамзан Кадыров заявил, что страны-члены ОДКБ, в том числе Казахстан, забыли, как Россия их спасала. Реакции на эти слова в российской элите не последовало.

19 июня. В СМИ обнародована информация о прекращении транспортировки казахстанской нефти, а также о том, что Казахстан заблокировал российский уголь на своей территории из-за европейских санкций.

20 июня. В Казахстане заявили, что на его территории нет вагонов с российским углем, вагонов также нет на путях РЖД в направлении Казахстана или из него. В тот же день в Казахстане объявлено, что Токаев в пятницу выступит в режиме видеоконференцсвязи на Диалоге высокого уровня по глобальному развитию в формате «БРИКС+». Особо отмечено, что по приглашению председателя КНР Си Цзиньпина.

Алексей Макаркин

Некоторые тенденции латиноамериканской политики

1. Провал политического центра. На президентских выборах в Чили и Колумбии соперничали кандидаты с отчетливой левой и правой идентичностями. Победили левые, но и правые получили немало (во втором туре в Чили 44%, в Колумбии – 47%). В Чили кандидат от коалиции, представляющей центристские партии (в том числе доминировавших в политической жизни в 90-е и нулевые годы христианских демократов и социалистов), получила в первом туре лишь 11% (пятое место).

2. Правые вдохновлены Трампом и Болсонару – и стремятся развить успех, делая ставку на значительную часть среднего класса, который хочет порядка. От более активной борьбы с преступностью до защиты традиционных морально-нравственных ценностей. В условиях поляризации правоцентристы выглядят для этих избирателей слишком умеренными и компромиссными (как и умеренные республиканцы, проигравшие Трампу в 2016 году).

3. В способность левоцентристов осуществить перемены многие левые избиратели не верят — отсюда рост поддержки ярко выраженных идеологических левых политиков, которые, в свою очередь, апеллируют к понятию справедливости, традиционному для своей целевой аудитории. Однако, в отличие от «чавесистов», они декларируют отказ от авторитарных тенденций, «каудильизма». Нынешние левые – защитники не только малоимущих, но и прав человека, и экологии. В отношении элит они позиционируют себя как реформаторы, а не революционеры.

4. В США отношение к латиноамериканским переменам носит противоречивый характер. Колумбия – ключевой союзник США в регионе, и предстоящее потепление отношений между Колумбией и Венесуэлой воспринимается в Вашингтоне негативно. В то же время есть различия. Если для многих республиканцев нынешние левые – это опасные коммунисты, то демократическая администрация стремится выстраивать отношения с победителями, не желая отталкивать их в сторону Китая. Сходные процессы, кстати, были в 1960-е годы, когда республиканцы однозначно ставили на «сильную руку» из числа военных, а демократы договаривались с умеренными реформаторами в рамках программы Джона Кеннеди «Союз ради прогресса».

5. Для России наиболее удобные партнеры – «чавесисты» с их идеологическим антиамериканизмом и авторитарными тенденциями. С нынешними левыми будет сложнее с учетом расхождения повесток.

6. Теперь ждем октябрьские выборы в Бразилии, где бывший президент социалист Лула по всем опросам стабильно опережает Болсонару.

Алексей Макаркин

Результаты второго тура парламентских выборов во Франции наделали много шума. Некоторые французские и европейские СМИ назвали их политическим землетрясением. Но это все же журналистское преувеличение. Конечно, итоги воскресного голосования означают серьезное поражение для президента Макрона. Его либеральная коалиция «Вместе», состоящая из партии «Вперед, Республика!» и двух других центристских партий, получила 245 мандатов в Национальном собрании из 577. После выборов 2017 г. лагерь Макрона имел 345 голосов. Теперь до абсолютного большинства правительству будет не хватать 44 голоса. Такая ситуация возникла во Франции впервые с конца 1980-х годов, но тогда правительству президента-социалиста Миттерана не хватало всего 14 мандатов. Итог воскресного голосования оказался для коалиции Макрона хуже, чем давали прогнозы, но эти прогнозы оценивали вероятность получения ею абсолютного большинства не слишком высоко.

Не стал неожиданностью и прорыв широкого левого блока «Новый народный экологический и социальный союз» (NUPES), возглавляемого пламенным радикалом Жан-Люком Мелашоном. Он уверенно занял второе место, получив 131 мандат, и становится основной силой оппозиции. Но стоит заметить, что это меньше, чем давали прогнозы. На предвыборных претензиях Меланшона на пост премьер-министра можно поставить крест. Вот что стало настоящей сенсацией, так это рывок правопопулистской партии «Национальное объединение» Марин Ле Пен. В предыдущем составе Национального собрания она имела всего 8 мест, прогнозы сулили ей до 45 мест, а в реальности она получила 89 мандатов. Любопытно, что из 108 противостояний во втором туре с кандидатами от макроновского альянса «Вместе» выдвиженцы Ле Пен победили более чем в половине. Принес плоды акцент Ле Пен в ходе предвыборной кампании на повседневных проблемах низкодоходных групп населения, страдающих от резкого роста стоимости жизни. Можно констатировать, что оправдался и проводимый Ле Пен в последнее время курс на детоксикацию собственной партии, избавление ее от откровенно ксенофобского имиджа. Теперь «Национальное объединение» приобретет заметное влияние в парламенте, сможет получить некоторые ключевые посты в комитетах и значительно увеличит свою финансовую поддержку от государства. В целом успеху леворадикального блока NUPES и правопопулистской партии Ле Пен способствовала весьма низкая явка, составившая 46,2%. Крайне левым и крайне правым удалось мобилизовать своих мотивированных сторонников. А вот многие французы, разделяющие либеральные ценности, особенно молодежь, не захотели в четвертый раз за последние два месяца идти на избирательные участки и голосовать за Макрона и его команду.

В сложившейся ситуации альянс Макрона «Вместе» будет пытаться сформировать парламентскую коалицию или заручиться поддержкой умеренных депутатов, чтобы обеспечить работу правительства меньшинства. Наиболее вероятным партнером является мейнстримная консервативная партия «Республиканцы», которая выступила на выборах неудачно, но благодаря сохраняющемуся влиянию на местах получила 61 мандат. Внутри консерваторов есть разногласия по этому вопросу. Николя Саркози и экс-глава партии Копе в воскресенье призвали к заключению «правительственного пакта» между альянсом Макрона и «Республиканцами», чтобы противостоять крайним силам, но нынешний партийный лидер Жакоб считает, что партия должна оставаться в оппозиции. Так что скорее сотрудничество будет идти на ситуативной основе, означая длительные переговоры по поводу конкретных законопроектов. Такое же сотрудничество не исключено и с некоторыми депутатами от NUPES. По-боевому настроенный Меланшон призвал все четыре партии, входящие в NUPES, сформировать единую парламентскую фракцию, но более умеренные социалисты и «зеленые» отказались. В любом случае ясно, что при столь шатком положении правительства меньшинства Макрону не удастся в полном объеме реализовать свою программу либерально-рыночных реформ. В запасе у президента есть и другой вариант: через год он может распустить парламент и провести новые выборы.

Александр Ивахник

Страшный день 22 июня 1941 года стал проверкой для советских командиров на возможность принимать самостоятельные решения. После «большого террора» многие из них не решались на инициативные действия, опасаясь стать жертвами политических обвинений. Но были и другие примеры – когда командиры были готовы рискнуть.

Нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов. Получив в ночь на 22 июня от наркома обороны С.К. Тимошенко информацию о возможном нападении Германии, тут же приказал привести флот в полную боевую готовность. Лично позвонил командующим флотами и продублировал приказ, чтобы убедиться в том, что он дошел и начнет выполняться немедленно. Рано утром 22 июня приказал передать флотам официальное извещение о начале войны и об отражении ударов противника всеми средствами, а также о немедленной постановке минных заграждений по плану прикрытия.

Командующий 9-м механизированным корпусом К.К. Рокоссовский. Получил около четырех часов утра из штаба армии телефонограмму вскрыть особый секретный оперативный пакет. Сделать это можно было только по распоряжению председателя Совнаркома СССР или наркома обороны, а телефонограмма была подписана заместителем начальника оперативного отдела штаба армии. Сразу же после этого связь была нарушена, так что уточнить приказ не удалось. Взял на себя ответственность и вскрыл пакет. Лично приказал вскрыть склады наркомата обороны (на это было необходимо разрешение наркома Тимошенко) с горючим и боеприпасами. А «сопротивление интендантов пришлось преодолевать соответствующим внушением и расписками».

Алексей Макаркин

Европейская комиссия (ЕК) вынесла свой вердикт относительно интеграционных перспектив трех постсоветских государств- участников проекта «Восточное партнерство».  В последние несколько лет Грузию, Молдавию и Украину в Брюсселе рассматривали, как трио лидеров «европеизации» по сравнению с тремя другими партнерами ЕС Азербайджаном, Арменией и Белоруссией. Теперь же, после решения ЕК трио сократилось до дуэта. Киев и Кишинев получили статус кандидата на вступление в Евросоюз, а Тбилиси в этом было отказано. Более того, руководству Грузии были переданы 12 условий, которые страна должна выполнить. И только после их реализации может идти речь о рассмотрении грузинской заявки. 

Таким образом, натовский алгоритм во многом повторяется теперь уже и на европейском треке. Тбилиси уже не первый год называют «аспирантом Альянса», однако всякий раз предлагают досдать и пересдать экзамены кандидатского минимума. Обладание заветным статусом претендента на членство в ЕС также не гарантирует вступления в это интеграционное объединение. На сегодня такой статус имеют пять государств, при этом среди них есть и своеобразные ветераны. Речь, конечно же, о Турции, подавшей свою заявку в 1987 году, но ставшая кандидатом только через 12 лет после обращения в высокие брюссельские инстанции. Тем не менее помимо жесткой прагматики имеется и символическая нагрузка от получения кандидатского статуса. Неслучайно в Грузии отказ ЕК восприняли едва ли не как угрозу перехода в «евразийскую орбиту». 

Любой внешнеполитический вопрос в этой стране быстро превращается во внутриполитический. Оппозиция вне всякого сомнения будет говорить (и уже говорит) о том, что решение ЕК- следствие провалов «Грузинской мечты». Будут эксплуатироваться и фобии по поводу «русской угрозы». К слову сказать, одним из 12 требований, предъявленных грузинскому правительству со стороны Евросоюза, является «деолигархизация». По каким критериям ее будут измерять? Как определять скорость и эффективность этого процесса? Риторические вопросы. В любом случае, властям Грузии придется нелегко, ведь значительный запрос на стратегическое взаимодействие с ЕС в стране есть, хотя и понимается он, скорее, не как самоцель, а инструмент борьбы за территориальную целостность. Впрочем, власти имеют свой ресурс поддержки и на фоне опасности «возвращения бывших» могут обеспечить себе если не комфортное существование, то пролонгацию своего существования на определенный период. 

Означает ли негативный вердикт ЕС радикальный поворот в политике Грузии? Скорее всего, нет. Ни Россия, ни Китай не обеспечат ей реализации государственного проекта в границах ГССР, о котором мечтают грузинские политики, даже если они не входят в правящую партию. С западным вектором слишком много связано в сегодняшней Грузии, вне зависимости от того, как это оценивать. Но очевидно и то что если такие отказы, как решение ЕК, прежние решения НАТО станут раз за разом повторяться, то разочарования в обществе и в политическом классе будут нарастать. И появление евроскептиков вроде Альянса патриотов, который уже имел опыт участия в парламентской деятельности при таком сценарии, весьма вероятно. Опять же, это не сделает их проводниками политики Кремля или русофилами. Но прагматики в отношениях с северным соседом может стать больше. 

Сергей Маркедонов

В широкой правительственной коалиции Италии во главе с Марио Драги обостряются противоречия в связи с политикой в отношении военного конфликта в Украине. Среди прочих в коалицию входит «Движение 5 звезд» (Д5З), которое возникло как левопопулистская антиэлитная сила и на выборах весной 2018 г. получило поддержку 33% избирателей, став крупнейшей партией в обеих палатах парламента. Тогда Д5З возглавлял Луиджи Ди Майо, который с июня 2018 г. занимает кресло министра иностранных дел в различных правительствах, в т.ч. в кабинете Драги. Ди Майо оставил пост лидера партии в январе 2020 г. из-за резкого снижения ее популярности среди избирателей и нарастания внутрипартийных противоречий. Около года назад Д5З возглавил бывший беспартийный премьер-министр Джузеппе Конте, который попытался преобразовать децентрализованное движение в партию более традиционного типа.

И вот 19 июня Ди Майо обвинил Д5З в подрыве усилий правительства по поддержке Украины и в ослаблении авторитета Рима внутри ЕС. Он подчеркнул, что «незрелая позиция» партийного руководства создает «напряженность и нестабильность внутри правительства». Дело в том, что лидер Д5З Конте вначале поддержал правительственное решение о поставке вооружений Киеву, но в последние недели стал заявлять, что накачка Украины оружием лишь затягивает военный конфликт, и призывать вместо этого к диалогу с Россией. «Мы внесли свой вклад, отправив три партии оружия. Теперь нам кажется, что наш вклад стал бы более ценным на дипломатическом фронте», – подчеркнул Конте в середине июня. Таким образом, лидер крупнейшей парламентской партии, по сути, противопоставил свою позицию линии премьера Драги, который настроен не так решительно, как Борис Джонсон или восточноевропейские лидеры, но считает, что оказание военной помощи Украине нужно продолжать.

21 июня состоялось важное заседание итальянского Сената, на котором Марио Драги изложил подход своего правительства к вопросу о конфликте в Украине. 219 голосами против 20 сенаторы приняли представленную кабинетом резолюцию, в которой говорилось о необходимости «гарантировать поддержку и солидарность народу Украины». Резолюция призывает к военной де-эскалации конфликта между Москвой и Киевом и обязывает правительство «вместе с европейскими партнерами требовать от российских властей немедленного прекращения военных операций и вывода всех вооруженных сил, которые незаконно оккупируют украинскую территорию».

Сенаторы от Д5З в большинстве своем голосовали за резолюцию. Тем не менее во вторник вечером Луиджи Ди Майо заявил о том, что он выходит из Д5З, чтобы сформировать новую парламентскую группу, которая будет твердо поддерживать правительство Драги. Ди Майо не сказал, сколько депутатов и сенаторов от Д5З согласились уйти с ним, но отметил, что после этого партия Конте уже не будет крупнейшей в парламенте. По данным агентства новостей Ansa, по крайней мере 60 законодателей готовы присоединиться к нему. Раскол в Д5З создает новые проблемы для неоднородного правительства Драги. Маттео Сальвини, лидер входящей в правительство правопопулистской партии «Лига», уже заявил, что наличие министра иностранных дел, который не представляет свою партию, «будет проблематичным». Еще более тревожными для Драги являются широко циркулирующие слухи о том, что Джузеппе Конте собирается вывести Д5З из правительства, надеясь таким образом поправить его электоральные шансы. Пока Конте публично отрицает такое намерение, но если это все же произойдет, то правительство окажется сильно ослабленным. А по мере приближения новых парламентских выборов, которые должны состояться в начале 2023 г., будет усиливаться межпартийная конкуренция, которая еще более осложнит согласование правительственного курса. Выигрывать от этого будет только Джорджа Мелони – лидер крайне правой партии «Братья Италии», которая находится в оппозиции и имеет сейчас самый высокий рейтинг.

Александр Ивахник

Американским военным их начальство настоятельно рекомендует прочитать роман Энтона Майрера «Однажды орел…» (Once an Eagle), на котором воспитывалось несколько поколений американских военнослужащих. Правда, в последнее время этот эпос, вышедший в 1968 году, подвергается критике изнутри армии США. Одни скептики полагают, что он элементарно устарел и уже не отражает реалии современной американской армии. Другие обращают внимание на недооценку роли штабной службы – антагонистом главного героя-строевика является надменный и некомпетентный офицер-штабист, плохой образец для подражания. Третьи просто считает огромный том маловысокохудожественной литературой.

Но даже критики отмечают, что книга сыграла свою роль в воспитании лидерства, предлагая набор «кейсов», демонстрирующих поведение сильного лидера в различных ситуациях (это актуально не только для военной сферы). Главный герой книги проходит путь от рядового до генерала – и на каждом уровне решает все новые задачи. Всячески подчеркивается значение инициативы при разумной оценке ситуации – также на любом уровне. Например – сержант во время немецкого наступления в 1918 году собирает несколько солдат своей разбитой роты, занимает важный объект и в нужный момент открывает огонь по наступающим немцам, способствуя успеху контратаки американских войск. Как результат – высшая награда и офицерское звание с последующим быстрым продвижением по службе (и женитьбой на генеральской дочери).

Интересно, что «Однажды орел» был издан в СССР Воениздатом в 1978 году – обоснованием стала критика автором многих негативных сторон американской армии и целая галерея отрицательных офицерских образов (характерно, что в современной американской армии «очернительство» не входит в число претензий к этой книге). Но большого внимания тогда он не привлек– читатели восприняли роман как сугубо американскую историю, которую, может быть, интересно почитать, но извлекать из нее уроки не стоит. Тем более, что США только что были вынуждены уйти из Вьетнама, престиж Америки упал тогда до минимума – казалось бы, какой позитивный опыт можно получить из такой книги.

Алексей Макаркин

Решение Европейской комиссии предоставить статус кандидата в члены Европейского Союза для Украины и одновременный отказ для Грузии спровоцировал новый виток информационной войны между официальными лицами Киева и Тбилиси. Сразу оговоримся, разночтения между ними возникли не в июне 2022 года, а за несколько месяцев до решения Еврокомиссии. Еще весной руководитель пропрезидентской фракции в Верховной раде Украины Давид Арахамия заявил: «Сегодня Иванишвили превратился в грузинского Януковича. Он и его люди ведут политику по Украине, которую не поддерживает грузинский народ. Они хотят рассорить грузин и украинцев на десятилетие вперед». 

Остроты украино-грузинской дискуссии придавали два фактора. Во-первых, правительство Грузии попыталось дистанцироваться от антироссийских санкций, а руководители кабмина и правящей партии стали постоянно говорить о нежелательности открытия «второго фронта» против Москвы. Киев такие действия явно не устраивали. Во-вторых, фронтменом Украины на грузинском направлении стал этнический грузин Давид Арахамия. Он родился в Сочи, затем семья будущего руководителя пропрезидентской фракции Верховной рады проживала в Гагре, но в ходе грузино-абхазской войны перебралась на Украину. Как правило, грузины-выходцы из Абхазии известны своей большей «ястребинностью» по сравнению с тбилисцами. И риторика Давида Арахамия сполна подтверждает эту гипотезу. 

На днях премьер-министр Грузии Ираклий Гарибашвили объяснил причины отказа его стране получить статус кандидата в члены ЕС. В своем выступлении 22 июня он заявил, что никто иной, как Арахамия настаивал в США и в странах ЕС на том, чтобы Тбилиси не дали искомого статуса. Не обошлось, конечно, и без критики Михаила Саакашвили. Экс-президент Грузии также тесно связан с окружением президента Украины, он и сам в течение восьми лет пытался реализовать свои амбиции на украинской политической сцене. Все эти факторы делают Украину важной для Грузии не как страну саму по себе, а как сюжет внутренней политики. Как бы то ни было, а Арахамия предпринял информационную контратаку. По его словам, Гарибашвили- распространитель «фейков по заказу одного олигарха». Более чем прозрачный намек на Бидзину Иванишвили. Арахамия пытается продвигать образ грузинской власти, как агентов влияния Кремля.

Во многом он повторяет те тезисы, которые были вмонтированы в пакет рекомендаций как получить статус кандидата в члены ЕС для Тбилиси. Там «деолигархизация» - важнейший пункт. Для Киева крайне важно формирование максимального числа союзников среди всех стран мира, но особенно постсоветских государств. И там чувствуют, что поддержка Саакашвили и оппозиции может сыграть на руку украинской власти. Победи они, и присоединение к антироссийским санкциям, и, не исключено, укрепления связей с США, НАТО, ЕС гарантировано. А памятуя об эксцентричности экс-президента Грузии, некий ремейк августовских событий 2008 года нельзя исключать. И тогда это чаемый «второй фронт», что потенциально может ослабить российский напор в Донбассе и на харьковском направлении. 

Пафос Арахамия- не против Грузии, как таковой. Просто сегодняшней Украине ближе эстетика и методы экс-президента Саакашвили, а не правящей ныне «Грузинской мечты». 

Сергей Маркедонов

Борис Джонсон вновь переживает сложные дни. В четверг он отправился в столицу Руанды Кигали на встречу глав правительств 54 стран Содружества наций. Там же присутствует наследник британского престола принц Чарлз, который представляет Елизавету II, являющуюся главой Содружества. На открытии саммита в пятницу Джонсон выступал с речью, посвященной глобальным вызовам, с которыми сталкиваются страны Содружества. Однако остроты событию придало то обстоятельство, что саммит проходит в Руанде, с которой в апреле Британия заключила соглашение о приеме беженцев. По условиям соглашения, Британия получила возможность депортировать в Руанду десятки тысяч незаконных мигрантов, которые попали на остров через Ла-Манш, чтобы те подавали там прошение об убежище. За это восточноафриканская страна получила от Британии 120 млн ф.ст.

Соглашение подверглось в Британии резкому осуждению со стороны правозащитников, благотворителей, руководства Англиканской церкви и политической оппозиции. Критики обращают внимание на то, что в Руанде широко практикуются политические репрессии, внесудебные расправы и даже убийства противников власти. И, конечно, все помнят о произошедшем в 1994 г. геноциде народности тутси со стороны преобладающей народности хуту, когда в течение 100 дней было убито до 800 тысяч человек. Геноцид прекратили вооруженные отряды тутси во главе с Полем Кагаме, которые пришли в Руанду из Уганды и установили контроль над страной. Кагаме с 2000 г. бессменно является президентом Руанды, сформировав режим личной власти. Соглашение Британии с Руандой по мигрантам на практике пока не реализуется, поскольку их вывоз был заблокирован решением ЕСПЧ до окончательного вердикта Верховного суда о законности всего плана.

Большой резонанс в Британии получил тот факт, что против соглашения с Руандой выступил принц Чарлз. В газете Times была опубликована информация о том, что наследник престола в частном разговоре назвал это соглашение «ужасным». Это вызвало резкое раздражение в правительстве. Неназванный член кабинета заявил Sunday Times, что Чарлз «является украшением нашей публичной жизни, но это перестанет быть очаровательным, если он попытается вести себя так же, став королем; это явится серьезной конституционной проблемой».

Выступая перед вылетом, Джонсон выразил надежду, что саммит предоставит возможность «помочь другим избавиться от некоторого высокомерного отношения к Руанде и увидеть, как может работать миграционное партнерство». По прибытии в Руанду британский премьер заявил о своей уверенности в том, что «план по беженцам является абсолютно необходимым и правильным, чтобы решить проблему нелегальной переправки людей через Ла-Манш и сломать бизнес-модель банд перевозчиков». Джонсон добавил, что многие смогут увидеть достоинства плана и что если он будет беседовать с принцем Чарлзом в пятницу, то постарается его убедить. Однако затем было решено не обострять ситуацию: представитель премьера сообщил, что тема миграционного соглашения в беседе с наследником престола подниматься не будет. Так же Джонсон не стал обсуждать тему прав человека на встрече с президентом Руанды Кагаме, хотя предварительно и обещал.

Но если в Руанде неловких моментов Джонсону удалось избежать, то из Британии к нему пришло в пятницу весьма неприятное известие. Накануне состоялись довыборы в Палату общин в двух избирательных округах после отставок депутатов-тори вследствие сексуальных скандалов. В обоих случаях кандидаты правящей партии проиграли: в округе на севере Англии – лейбористу, а в округе на юго-западе, где консерваторы традиционно имели контроль – либерал-демократу. Сразу после оглашения результатов подал в отставку председатель партии тори, бывший министр Оливер Дауден. Сам Джонсон признал, что результаты оказались «жесткими» для его партии, но вновь подтвердил намерение «двигаться вперед» на посту премьер-министра. Можно ожидать, что в партии тори опять активизируются противники Джонсона, но если громких отставок членов кабинета не произойдет, то премьер пока будет находиться в безопасности.

Александр Ивахник

Интересный опрос ВЦИОМ о вечной теме отцов и детей. Одни и те же вопросы респондентам задавались в 1992 и 2002 годах.

В 1992 году на вопрос «Вы бы хотели, чтобы Ваши дети, внуки выросли такими же, как Вы, или совсем другими, чем Вы?» лишь 31% отвечал, что такими же. Впрочем, 30% тогда затруднились ответить, а 39% пожелали детям быть совсем другими. Такой расклад был естественен для периода слома еще совсем недавно казавшихся незыблемыми ориентиров, крушения жизненных планов у немалой части россиян. Обычно родители хотят, чтобы их дети жили лучше, чем они – а здесь карьерные траектории оказались оборваны, то, что в советское время считалось девиацией (например, бизнес, загонявшийся в подполье), было легализовано и одобряемо. Понятие нормы размылось. Отсюда не только относительно малое число тех, кто желал, чтобы дети были похожи на них, но и почти треть неопределившихся, то есть полностью дезориентированных.

В 2022 году ситуация совсем иная. Больше половины (54%) ответ «такими же, как Вы». Число сторонников варианта «совсем другими» несколько сократилось – до 33%. И очень мало (13%) затруднившихся с ответом. Новые правила игры сформировались, обновленная норма утвердилась. И люди в значительно большей степени востребуют преемственность.

Интересны два обстоятельства. В 2022 году 50% респондентов посчитали, что они сами выросли такими же, как родители (в 1992-м таких было лишь 29%). Это означает, что для очень большого числа россиян, несмотря на тектонические перемены, произошедшие в стране, на самом деле изменилось куда меньше, чем можно предположить. Если человек, окончивший институт или техникум, вынужден работать таксистом или продавцом, то ключевое слово здесь «вынужден». Такая вынужденная адаптация достаточно слабо способствует ценностным изменениям – люди сохраняют ценности индустриального общества.

Более того, испытания сблизили поколения, которые сформировались или хотя бы начали формироваться в советское время. Многие молодые люди середины 80-х, мечтавшие об импортных джинсах, теперь мечтают об импортозамещении. В те же годы были распространены анекдоты про некачественную советскую колбасу – сейчас о ней вспоминают с ностальгией, как изготовленной по ГОСТам.

Второе обстоятельство связано с новым размежеванием поколений. Среди респондентов в возрасте от 60 лет 61% заявили, что выросли такими же, как родители, в возрасте 45-59 лет – 52%, 35-44 года – 51. А вот дальше происходит резкое снижение. Лишь 37% респондентов от 18 до 34 лет выбрали такой вариант ответа. Миллениалы значительно больше отличаются от родителей, чем их предшественники. А на очереди «зумеры», не только активно пользующиеся Интернетом, но и «живущие» в нем. Всем им не надо адаптироваться к сервисной экономике – они живут в ней с рождения и воспринимают ее как нормальную.

Алексей Макаркин

Споры о том, достойна ли Грузия статуса кандидата в члены ЕС, способствовала, среди прочего, и оживлению внутриполитической жизни в этой кавказской республике. 24 июня о себе заявило новое движение «Дом в Европу». Его активисты провели публичную акцию перед национальным парламентом. Свое движение лидеры «Дома» позиционируют, как народное. Может ли оно стать серьезным игроком на грузинской политической арене?

«Дом в Европу» начал ходить с козырей. Обозначено два требования Бидзине Иванишвили и правительству Грузии. По сути, они носят ультимативный характер, так как срок на их реализацию установлен всего в одну неделю. Активисты выступают за отставку Ираклия Гарибашвили и всего грузинского кабмина, а также формирование правительства национального согласия, которое будет призвано выполнить 12 требований Европейской комиссии. 

Акция от 24 июня интересна по трем основным причинам. Во-первых, сегодня мы видим попытку омоложения оппозиции.  Новую инициативу выдвинуло движение «Позор» («Сирцхвилия»), которое связывают с Единым национальным движением. Но если у ЕНД репутация «бывших», то «позоровцы» в массовом сознании не воспринимаются, как те, кто должен нести бремя присутствия во власти в период с 2004 по 2013 гг. Во-вторых, «Дом в Европу», очевидно вдохновляется украинским примером. Речь, конечно же, не о конспирологических версиях по поводу «цветных революций», устраиваемых повсюду под копирку. Тем не менее, в Украине грузинские активисты видят паттерн. Неслучайно поэтому, что их акция в Тбилиси сопровождалась видеообрашениями президента Владимира Зеленского и руководителя его фракции в Верховной Раде Давида Арахамия. Параллели проводятся очевидные: торможение подписания договора об Ассоциации Украины с ЕС спровоцировала «евромайдан». И не исключено, что отказ Грузии в предоставлении ей статуса кандидата на вступление в Евросоюз приведет к схожим последствиям. Между тем, социальные протесты- не грипп, ими нельзя заболеть через внешний контакт, нужны внутренние предпосылки. Однако стоит обратить внимание на то, что украинские власти пытаются обращаться к оппозиции напрямую и подталкивать ее к протестным действиям. Отношения с официальным Тбилиси это явно не укрепит.

В-третьих, грузинские активисты игнорируют один очень важный сюжет. И здесь вопрос уже к их политическим представлениям. Они искренне полагают, что препятствием на пути к евроинтеграции является неэффективное правительство. Которое, к слову сказать, привело Грузию уже к подписанию Ассоциации с ЕС и к предоставлению безвизового Шенгена. И не отступило ни на йоту от прозападных внешнеполитических приоритетов времен Михаила Саакашвили. Но есть вещь еще фактор Брюсселя. И там Закавказье, как и Турция не до конца воспринимается, как Европа. В отличие от Украины и Молдавии. Данный феномен безусловно требует комплексного изучения и понимания, тем паче, что ответственные лица из Брюсселя в силу политкорректных соображений постараются такие резоны не озвучивать. Впрочем, в кулуарах они более откровенны. И пример той же Турции показал, что выполнение одного, второго и третьего требования может повлечь за собой выдвижение четвертого. 

Однако «Дом в Европу» уже заявил о себе. И в ближайшее время легкой жизни правительству Гарибашвили он точно не обещает. 

Сергей Маркедонов