Процесс перехода власти в Армении, начатый прошлогодней «бархатной революцией», завершен окончательно. 14 января состоялось первое заседание новоизбранного Национального собрания. Предсказуемую победу при избрании спикера одержал Арарат Мирзоян, один из ближайших соратников Никола Пашиняна. За кандидатуру нового председателя парламента проголосовал 131 депутат (один бюллетень был признан недействительным). В этот же день в Армении вместо и.о. премьера появился полноценный глава кабинета министров. Согласно Конституции республики первый номер списка-победителя парламентских выборов автоматом получат премьерский пост. Таким образом, лидер движений «Мой шаг» Никол Пашинян уже в начале нынешней недели может начать формирование нового правительства. По персональному составу нового кабинета мы будем делать выводы о его приоритетах.
Как бы то ни было, а начиная с 14 января 2019 года, никакие ссылки на сохранение элементов «старого режима» во власти, не будут работать. Исправлен тот дисбаланс, который имелся после «бархатной революции», когда состав Национального собрания отражал политические реалии «эпохи Сержа Саргсяна». Сегодня в парламенте сторонники Пащиняна в подавляющем большинстве. Никто не сможет оспаривать его исключительные прерогативы при формировании правительства, а президентские полномочия носят почти исключительно церемониальный характер. Однако в пакете к этому положению политического монополиста прибавляется ответственность, которую Пашинян, даже если бы и захотел, не будет ни с кем делить. Наступивший год даст ответ на вопрос, готов ли вчерашний лидер массовых протестов быть эффективным государственным деятелем.
Интересная деталь. После того, как объединение «Мой шаг» получило ошеломляющую общественную поддержку на выборах, Пашинян не получил поздравлений из Москвы. Лишь во время его предновогоднего визита президент РФ Владимир Путин пожелал ему и его команде успехов. Возникла некоторая пауза, во время которой возникло немало спекуляций относительно перспектив российско-армянских отношений. Но вот Пашинян избавился от приставки и.о. И Путин стал первым зарубежным лидером, кто поздравил вновь утвержденного премьера Армении. В своем обращении президент РФ подчеркнул необходимость стратегического взаимодействия между Москвой и Ереваном. Все это говорит о том, что Кремль готов к кооперации даже с непростыми партнерами, имеющими «революционное прошлое». Только бы оно не становилось настоящим и будущим.
Сергей Маркедонов
Как бы то ни было, а начиная с 14 января 2019 года, никакие ссылки на сохранение элементов «старого режима» во власти, не будут работать. Исправлен тот дисбаланс, который имелся после «бархатной революции», когда состав Национального собрания отражал политические реалии «эпохи Сержа Саргсяна». Сегодня в парламенте сторонники Пащиняна в подавляющем большинстве. Никто не сможет оспаривать его исключительные прерогативы при формировании правительства, а президентские полномочия носят почти исключительно церемониальный характер. Однако в пакете к этому положению политического монополиста прибавляется ответственность, которую Пашинян, даже если бы и захотел, не будет ни с кем делить. Наступивший год даст ответ на вопрос, готов ли вчерашний лидер массовых протестов быть эффективным государственным деятелем.
Интересная деталь. После того, как объединение «Мой шаг» получило ошеломляющую общественную поддержку на выборах, Пашинян не получил поздравлений из Москвы. Лишь во время его предновогоднего визита президент РФ Владимир Путин пожелал ему и его команде успехов. Возникла некоторая пауза, во время которой возникло немало спекуляций относительно перспектив российско-армянских отношений. Но вот Пашинян избавился от приставки и.о. И Путин стал первым зарубежным лидером, кто поздравил вновь утвержденного премьера Армении. В своем обращении президент РФ подчеркнул необходимость стратегического взаимодействия между Москвой и Ереваном. Все это говорит о том, что Кремль готов к кооперации даже с непростыми партнерами, имеющими «революционное прошлое». Только бы оно не становилось настоящим и будущим.
Сергей Маркедонов
Брекзит: что дальше?
Сокрушительное поражение Терезы Мэй при голосовании в парламенте по соглашению о Брекзите, заключенному после 20 месяцев тяжелых переговоров, переводит ситуацию в фазу полной неопределенности. Поражение прогнозировалось, но тяжесть разгрома означает, что «сделка Мэй» умерла. А невиданный общенациональный политический кризис еще более обострился.
Соглашение с Евросоюзом было достигнуто главным образом благодаря уступкам с британской стороны. Эти уступки были практически неизбежны, тем более, что в условиях нарастания евроскептических настроений Брюссель стремится показать, что попытки выйти из сообщества не могут пройти безболезненно. Но в Британии большинство политиков не желают признавать эту суровую реальность. Компромиссная «сделка Мэй» встретила отторжение в парламенте не только со стороны оппозиции, но и со стороны жестких «брекзитеров» во фракции тори. Эта многочисленная группировка добивается решительного разрыва с Брюсселем и была возмущена тем, что сделка оставляет в руках Евросоюза слишком много контроля. С другой стороны, есть во фракции и сторонники сохранения членства в ЕС. Итоги голосования 15 января показали, что 118 парламентариев-тори отвергли сделку.
В обычных условиях после столь унизительного поражения премьер-министр, конечно, должен подать в отставку. Но в нынешней ситуации Тереза Мэй на это не пойдет. Лидер лейбористов Джереми Корбин сразу после краха «сделки Мэй» внес вотум недоверия правительству, рассмотрение которого состоится сегодня. Однако едва ли голосование закончится успехом оппозиции: перспектива внеочередных выборов с неясным исходом заставит даже противников Мэй в правящей партии вести себя осторожно.
В понедельник Мэй должна будет представить депутатам альтернативный план действий. Что из этого может получиться – совершенно не ясно. Но часы тикают, и если ничего не изменится, то 29 марта случится катастрофический выход без сделки, в котором не заинтересованы не только Великобритания, но и ЕС. Поэтому можно ожидать продления Брюсселем срока действия статьи 50 Лиссабонского договора, которая отводит два года на выход члена ЕС из союза.
В таком случае наиболее вероятны два сценария. Первый предполагает выработку нового соглашения с Брюсселем, предусматривающего более тесные связи с Евросоюзом – сохранение постоянного членства в таможенном союзе ЕС или даже в едином рынке. Это может обеспечить поддержку оппозиции, но чревато организационным расколом в рядах тори. Второй сценарий – проведение повторного референдума. Для этого необходимо принятие Палатой общин специального закона. Поскольку Мэй настроена против нового референдума, такой закон может быть принят, только если идею решительно поддержит лейбористское руководство и европеисты во фракции тори.
Александр Ивахник
Сокрушительное поражение Терезы Мэй при голосовании в парламенте по соглашению о Брекзите, заключенному после 20 месяцев тяжелых переговоров, переводит ситуацию в фазу полной неопределенности. Поражение прогнозировалось, но тяжесть разгрома означает, что «сделка Мэй» умерла. А невиданный общенациональный политический кризис еще более обострился.
Соглашение с Евросоюзом было достигнуто главным образом благодаря уступкам с британской стороны. Эти уступки были практически неизбежны, тем более, что в условиях нарастания евроскептических настроений Брюссель стремится показать, что попытки выйти из сообщества не могут пройти безболезненно. Но в Британии большинство политиков не желают признавать эту суровую реальность. Компромиссная «сделка Мэй» встретила отторжение в парламенте не только со стороны оппозиции, но и со стороны жестких «брекзитеров» во фракции тори. Эта многочисленная группировка добивается решительного разрыва с Брюсселем и была возмущена тем, что сделка оставляет в руках Евросоюза слишком много контроля. С другой стороны, есть во фракции и сторонники сохранения членства в ЕС. Итоги голосования 15 января показали, что 118 парламентариев-тори отвергли сделку.
В обычных условиях после столь унизительного поражения премьер-министр, конечно, должен подать в отставку. Но в нынешней ситуации Тереза Мэй на это не пойдет. Лидер лейбористов Джереми Корбин сразу после краха «сделки Мэй» внес вотум недоверия правительству, рассмотрение которого состоится сегодня. Однако едва ли голосование закончится успехом оппозиции: перспектива внеочередных выборов с неясным исходом заставит даже противников Мэй в правящей партии вести себя осторожно.
В понедельник Мэй должна будет представить депутатам альтернативный план действий. Что из этого может получиться – совершенно не ясно. Но часы тикают, и если ничего не изменится, то 29 марта случится катастрофический выход без сделки, в котором не заинтересованы не только Великобритания, но и ЕС. Поэтому можно ожидать продления Брюсселем срока действия статьи 50 Лиссабонского договора, которая отводит два года на выход члена ЕС из союза.
В таком случае наиболее вероятны два сценария. Первый предполагает выработку нового соглашения с Брюсселем, предусматривающего более тесные связи с Евросоюзом – сохранение постоянного членства в таможенном союзе ЕС или даже в едином рынке. Это может обеспечить поддержку оппозиции, но чревато организационным расколом в рядах тори. Второй сценарий – проведение повторного референдума. Для этого необходимо принятие Палатой общин специального закона. Поскольку Мэй настроена против нового референдума, такой закон может быть принят, только если идею решительно поддержит лейбористское руководство и европеисты во фракции тори.
Александр Ивахник
Президент Сербии Александр Вучич хочет подарить Владимиру Путину щенка шарпланинской овчарки. Утечка из окружения Вучича также гласит, что это первый раз, когда президент Сербии дарит такой подарок – но это далеко не первая собака, которую дарят Путину. Вопрос в том, насколько эффективна такая «собачья дипломатия».
Единственный раз, когда подарок можно считать безусловно удачным, связан с внутриполитическими раскладами. В 2000 году Сергей Шойгу, который тогда был главой МЧС, подарил Путину лабрадора Кони. С тех пор Шойгу неизменно остается во власти, несмотря на то, что он принадлежит к элите 1990-х и не имеет отношения к «питерскому землячеству».
С другими собаками дела обстоят не столь радужно. Премьер Болгарии Бойко Борисов подарил Путину в 2010 году болгарскую овчарку Баффи, но вскоре российско-болгарские отношения испортились из-за отказа болгар от Южного потока. В 2012 году власти японской префектуры Акита подарили Путину щенка акита-ину Юмэ, но он не помог разрешить проблему Южных Курил и мирного договора – сейчас Россия выдвигает условия, которые неприемлемы для Японии (признание островов российскими, дистанцирование от США). В октябре 2017 года президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов подарил Путину щенка алабая по имени Верный – и особого прорыва в двусторонних отношениях не последовало (хотя и ухудшения тоже).
Что касается подарка из Сербии, то его значение также не стоит преувеличивать. Вучич активно использует пророссийскую риторику для давления на Запад, но в то же время ведет Сербию в Евросоюз. До 2014 года эти векторы можно было совместить, сейчас это куда сложнее.
Алексей Макаркин
Единственный раз, когда подарок можно считать безусловно удачным, связан с внутриполитическими раскладами. В 2000 году Сергей Шойгу, который тогда был главой МЧС, подарил Путину лабрадора Кони. С тех пор Шойгу неизменно остается во власти, несмотря на то, что он принадлежит к элите 1990-х и не имеет отношения к «питерскому землячеству».
С другими собаками дела обстоят не столь радужно. Премьер Болгарии Бойко Борисов подарил Путину в 2010 году болгарскую овчарку Баффи, но вскоре российско-болгарские отношения испортились из-за отказа болгар от Южного потока. В 2012 году власти японской префектуры Акита подарили Путину щенка акита-ину Юмэ, но он не помог разрешить проблему Южных Курил и мирного договора – сейчас Россия выдвигает условия, которые неприемлемы для Японии (признание островов российскими, дистанцирование от США). В октябре 2017 года президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов подарил Путину щенка алабая по имени Верный – и особого прорыва в двусторонних отношениях не последовало (хотя и ухудшения тоже).
Что касается подарка из Сербии, то его значение также не стоит преувеличивать. Вучич активно использует пророссийскую риторику для давления на Запад, но в то же время ведет Сербию в Евросоюз. До 2014 года эти векторы можно было совместить, сейчас это куда сложнее.
Алексей Макаркин
Никто не хотел уступать: о политической ситуации в США
Противостояние нового демократического большинства в нижней палате Конгресса с Трампом продолжается. Рекорд продолжительности shutdown’a уже достиг26 суток. И вот – новый поворот: спикер нижней палаты Нэнси Пелоси, которая по протоколу две недели назад пригласила президента выступить перед Конгрессом 29 января с ежегодным посланием, вчера обратилась к нему с просьбой: отложить послание до того времени, как кризис shutdown’a будет разрешен – или представить обращение в письменном виде. Основание: Секретная служба США тоже ограничена в финансировании, что ставит под угрозу безопасность мероприятия.
Ход изощренный: Пелоси не отзывает приглашения, а лишь беспокоится о безопасности президента (правда, Секретная служба тут же заявила, что безопасность гарантирует). Практика письменных посланий – не незаконна, а лишь глубоко забыта: более ста лет (от Джефферсона до Тафта) президенты не появлялись в Конгрессе лично для оглашения послания, а «писали письма». Так что, вроде, ничего чрезвычайного. Но ловушка расставлена: приди Трамп в Конгресс – негативная реакция (вплоть до обструкции демократами) обеспечена. Перенести? Но на какую дату, когда будет согласие? Представить письменно? Но в телевизионную эпоху нельзя отказываться от одного из самых ярких информационных поводов.
Демарш Пелоси последовал на фоне нарастающей конфронтации: Трамп не пригласил ее на совещание по безопасности границ: а эта тема напрямую связана с главным противоречием Трампа и демократов: те отказываются утверждать законопроект о бюджете, в котором предусмотрено финансирование строительства стены на границе с Мексикой. Конгрессмены-демократы в ответ дружно бойкотировали приглашение президента на ланч с парламентариями.
Такое давление на Трампа может побудить его согласиться с предложением лидеров «Комитета по решению проблем», сенаторов Криса Кунса (от демократов) и Линдси Грэм (от республиканцев) – на три недели возобновить финансирование, чтобы дать спорящим партиям найти компромисс по вопросу о безопасности границ. Демократы стремятся выглядить конструктивными, чтобы на них не перекинулись обвинения в препятствовании работы правительства (пока общественное мнение больше винит в shutdown’е республиканцев, но так не может продолжаться бесконечно).
Итак, как мы и предсказывали, после утраты Республиканской партией большинства в одной из палат Конгресса давление на Трампа усилилось, а у демократов появился новый арсенал приемов для борьбы с ним.
Борис Макаренко
Противостояние нового демократического большинства в нижней палате Конгресса с Трампом продолжается. Рекорд продолжительности shutdown’a уже достиг26 суток. И вот – новый поворот: спикер нижней палаты Нэнси Пелоси, которая по протоколу две недели назад пригласила президента выступить перед Конгрессом 29 января с ежегодным посланием, вчера обратилась к нему с просьбой: отложить послание до того времени, как кризис shutdown’a будет разрешен – или представить обращение в письменном виде. Основание: Секретная служба США тоже ограничена в финансировании, что ставит под угрозу безопасность мероприятия.
Ход изощренный: Пелоси не отзывает приглашения, а лишь беспокоится о безопасности президента (правда, Секретная служба тут же заявила, что безопасность гарантирует). Практика письменных посланий – не незаконна, а лишь глубоко забыта: более ста лет (от Джефферсона до Тафта) президенты не появлялись в Конгрессе лично для оглашения послания, а «писали письма». Так что, вроде, ничего чрезвычайного. Но ловушка расставлена: приди Трамп в Конгресс – негативная реакция (вплоть до обструкции демократами) обеспечена. Перенести? Но на какую дату, когда будет согласие? Представить письменно? Но в телевизионную эпоху нельзя отказываться от одного из самых ярких информационных поводов.
Демарш Пелоси последовал на фоне нарастающей конфронтации: Трамп не пригласил ее на совещание по безопасности границ: а эта тема напрямую связана с главным противоречием Трампа и демократов: те отказываются утверждать законопроект о бюджете, в котором предусмотрено финансирование строительства стены на границе с Мексикой. Конгрессмены-демократы в ответ дружно бойкотировали приглашение президента на ланч с парламентариями.
Такое давление на Трампа может побудить его согласиться с предложением лидеров «Комитета по решению проблем», сенаторов Криса Кунса (от демократов) и Линдси Грэм (от республиканцев) – на три недели возобновить финансирование, чтобы дать спорящим партиям найти компромисс по вопросу о безопасности границ. Демократы стремятся выглядить конструктивными, чтобы на них не перекинулись обвинения в препятствовании работы правительства (пока общественное мнение больше винит в shutdown’е республиканцев, но так не может продолжаться бесконечно).
Итак, как мы и предсказывали, после утраты Республиканской партией большинства в одной из палат Конгресса давление на Трампа усилилось, а у демократов появился новый арсенал приемов для борьбы с ним.
Борис Макаренко
Левада-центр опубликовал любопытные данные опросов, связанных с национальной идентичностью. Многие результаты вполне ожидаемы, но некоторые вызывают удивление и свидетельствуют о том, что современная пропаганда не является такой уж эффективной. Так, отвечая на вопрос «Что в первую очередь связывается у вас с мыслью о вашем народе?», россияне преимущественно называли ответы идеологически нейтральные: 53% респондентов выбрали ответ «Наше прошлое, наша история», 35% – «Наша земля, территория, на которой мы живем», 33% – «Место, где я родился и вырос». Но ответ «Государство, в котором я живу» указали лишь 22%, ответ «Наша военная мощь» – 17%. Еще менее популярны ответы, связанные с дискурсом традиционных духовных скреп.
Доля жителей страны, считающих Россию великой державой, в последние годы почти неуклонно растет и в ноябре 2018 года достигла 75%, что совершенно неудивительно при столь активной внешней и военной политике. Так же неудивительно, что среди событий и явлений в истории России, вызывающих чувство гордости, впереди с огромным отрывом – победа в Великой Отечественной войне (87%), на втором месте – ведущая роль страны в освоении космоса (50%). Немного обидно за великую русскую литературу и достижения науки: эти ответы выбрали соответственно 40% и 37% – меньше, чем возвращение Крыма в состав РФ (45%). Но вот ответ «Стабилизация положения страны при Владимире Путине, рост экономики» удостоили вниманием лишь 18% респондентов – недорабатывает что-то Владимир Соловьев.
Наконец, очень показательны ответы на вопрос «Что вызывает у вас чувство стыда и огорчения в современной российской истории?». С большим преимуществом лидирует вариант ответа «Великий народ, богатая страна, а живем в вечной бедности и неустроенности» – 61%. 45% назвали «Разрушение СССР» – самый высокий результат за последние 10 лет, но меньше, чем было в 1999 году (48%). Любопытно, что на третьем месте ответ «Грубость нравов, хамство, неуважение людей друг к другу» (37%), причем частота такого выбора заметно увеличилась по сравнению с 2015 годом (31%) и 2017 годом (24%).
Едва ли поток агрессии и нетерпимости, льющийся с экранов ТВ и аккаунтов социальных сетей, в прошедшем году усилился, просто люди, видимо, все больше устают от этого. И уж совсем неожиданно на четвертом месте (24%) оказался ответ «Хроническое отставание от Запада» (в 2015 и 2017 годах было по 20%). Россияне постепенно отходят от искусственных историко-государственнических конструкций и геополитических фантазий и возвращаются на грешную землю.
Александр Ивахник
Доля жителей страны, считающих Россию великой державой, в последние годы почти неуклонно растет и в ноябре 2018 года достигла 75%, что совершенно неудивительно при столь активной внешней и военной политике. Так же неудивительно, что среди событий и явлений в истории России, вызывающих чувство гордости, впереди с огромным отрывом – победа в Великой Отечественной войне (87%), на втором месте – ведущая роль страны в освоении космоса (50%). Немного обидно за великую русскую литературу и достижения науки: эти ответы выбрали соответственно 40% и 37% – меньше, чем возвращение Крыма в состав РФ (45%). Но вот ответ «Стабилизация положения страны при Владимире Путине, рост экономики» удостоили вниманием лишь 18% респондентов – недорабатывает что-то Владимир Соловьев.
Наконец, очень показательны ответы на вопрос «Что вызывает у вас чувство стыда и огорчения в современной российской истории?». С большим преимуществом лидирует вариант ответа «Великий народ, богатая страна, а живем в вечной бедности и неустроенности» – 61%. 45% назвали «Разрушение СССР» – самый высокий результат за последние 10 лет, но меньше, чем было в 1999 году (48%). Любопытно, что на третьем месте ответ «Грубость нравов, хамство, неуважение людей друг к другу» (37%), причем частота такого выбора заметно увеличилась по сравнению с 2015 годом (31%) и 2017 годом (24%).
Едва ли поток агрессии и нетерпимости, льющийся с экранов ТВ и аккаунтов социальных сетей, в прошедшем году усилился, просто люди, видимо, все больше устают от этого. И уж совсем неожиданно на четвертом месте (24%) оказался ответ «Хроническое отставание от Запада» (в 2015 и 2017 годах было по 20%). Россияне постепенно отходят от искусственных историко-государственнических конструкций и геополитических фантазий и возвращаются на грешную землю.
Александр Ивахник
Президент Грузии Саломе Зурабишвили воздержалась от поздравлений своего украинского коллеги по поводу создания Православной церкви Украины. Она заметила при этом, что, хотя ей лично и нетрудно поздравить руководство страны-союзницы, как глава государства она «не может ухудшать ситуацию». Интересна мотивация Зурабишвили. Она ссылается на осторожную позицию Католикоса-Патриарха всея Грузии, а также и иерархии Грузинской православной церкви в целом.
Действительно самая крупная религиозная организация в ее стране выразила готовность высказать свою позицию по поводу украинской автокефалии только после тщательного изучения этого вопроса с позиций канонического права. На заседании 27 декабря 2018 года Священный синод Грузинской православной церкви постановил «обсуждение напряженной ситуации в Православной церкви и текущих процессов в Украине» продолжить на своем следующем заседании. Патриарший местоблюститель Шио (Муджири) 6 января 2019 года заявил прессе, что Синод ознакомится «с текстом томоса, и потом будет заявление». В любом случае нет никакой спешки в деле установления евхаристического общения с ПЦУ. В то же время внутри клира ГПЦ и ее прихожан (среди которых и высокопоставленные чиновники) есть настроения в пользу признания ПЦУ. Скорее – в силу солидарности двух государств: Грузии и Украины.
Тем не менее, существуют и другие резоны. ГПЦ в отличие от ПЦУ «занимает позицию весьма критическую в отношении к Западу и тем ценностям, которые идут в Грузию из США и стран ЕС. При этом Католикос-Патриарх Илия II уже многие годы согласно всем соцопросам удерживает первые строчки рейтингов популярности. После 2008 года его контакты с Россией стали одним из неофициальных дипканалов. Предстоятель ГПЦ никогда не избегал контактов не только с Московским патриархатом, но и с президентом, РФ Владимиром Путиным. И дело не только в его антивестернизме. Русская православная церковь даже после 2008 года никогда не ставила вопрос о признании Абхазии и Южной Осетии своими каноническими территориями. Она поддерживала их принадлежность ГПЦ.
Нарушить этот баланс иерархи Грузинской церкви не хотят, а к их резонам прислушивается светская власть. В условиях падения ее популярности (а оппозиция пока что не пользуется всеобщей народной поддержкой) авторитет православной церкви невозможно игнорировать. Как минимум, он достаточен, чтобы учитывать «осторожность» Католикоса-Патриарха и Синода ГПЦ.
Сергей Маркедонов
Действительно самая крупная религиозная организация в ее стране выразила готовность высказать свою позицию по поводу украинской автокефалии только после тщательного изучения этого вопроса с позиций канонического права. На заседании 27 декабря 2018 года Священный синод Грузинской православной церкви постановил «обсуждение напряженной ситуации в Православной церкви и текущих процессов в Украине» продолжить на своем следующем заседании. Патриарший местоблюститель Шио (Муджири) 6 января 2019 года заявил прессе, что Синод ознакомится «с текстом томоса, и потом будет заявление». В любом случае нет никакой спешки в деле установления евхаристического общения с ПЦУ. В то же время внутри клира ГПЦ и ее прихожан (среди которых и высокопоставленные чиновники) есть настроения в пользу признания ПЦУ. Скорее – в силу солидарности двух государств: Грузии и Украины.
Тем не менее, существуют и другие резоны. ГПЦ в отличие от ПЦУ «занимает позицию весьма критическую в отношении к Западу и тем ценностям, которые идут в Грузию из США и стран ЕС. При этом Католикос-Патриарх Илия II уже многие годы согласно всем соцопросам удерживает первые строчки рейтингов популярности. После 2008 года его контакты с Россией стали одним из неофициальных дипканалов. Предстоятель ГПЦ никогда не избегал контактов не только с Московским патриархатом, но и с президентом, РФ Владимиром Путиным. И дело не только в его антивестернизме. Русская православная церковь даже после 2008 года никогда не ставила вопрос о признании Абхазии и Южной Осетии своими каноническими территориями. Она поддерживала их принадлежность ГПЦ.
Нарушить этот баланс иерархи Грузинской церкви не хотят, а к их резонам прислушивается светская власть. В условиях падения ее популярности (а оппозиция пока что не пользуется всеобщей народной поддержкой) авторитет православной церкви невозможно игнорировать. Как минимум, он достаточен, чтобы учитывать «осторожность» Католикоса-Патриарха и Синода ГПЦ.
Сергей Маркедонов
В Евросоюзе не на шутку обеспокоены провалом в британском парламенте соглашения между Брюсселем и Лондоном. Вероятность выхода Соединенного Королевства из ЕС 29 марта без какой-либо сделки сильно возросла. Такой вариант, конечно, больнее всего ударил бы по Британии, но континентальной Европе тоже был бы нанесен серьезный ущерб. Речь идет не только о потерях для европейского бизнеса, связанного с масштабным британским рынком, но и о неопределенности будущего для примерно 3 млн. граждан стран ЕС, живущих и работающих в Великобритании.
До голосования в Палате общин высшие чиновники ЕС и европейские лидеры не раз решительно заявляли, что сделка, достигнутая Брюсселем и правительством Терезы Мэй, – единственно возможная и пересмотру она не подлежит. Создавалось впечатление, что европейской верхушке длинная и тягучая история с брекситом изрядно надоела и помогать Мэй в ее внутриполитических трудностях она не хочет. Но угроза хаотического выпадения Великобритании из союза, похоже, меняет умонастроения и подталкивает к гибкости.
В Брюсселе уже активно идут консультации относительно возможности продлить двухлетний период, предусматриваемый статьей 50 Лиссабонского договора для выхода из ЕС, чтобы дать британцам возможность прийти к решению, которое может получить поддержку большинства парламентариев.
Иногда эта идея уже озвучивается и в публичном пространстве. Так, Петер Альтмайер, министр экономики ключевой страны ЕС – Германии, заявил BBC: «Если британскому парламенту требуется больше времени, то Совету ЕС необходимо рассмотреть этот вопрос, и я лично считаю это обоснованной просьбой». Его коллега, глава МИД Хайко Маас высказался в том же духе: «Если будет запрос об отсрочке выхода, мы рассмотрим его конструктивно». А главный переговорщик ЕС по брекситу Мишель Барнье даже заявил в Европарламенте, что переговоры по условиям выхода Великобритании могут быть возобновлены, если Лондон изменит свои «красные линии». «Если они поменяют позицию, то и мы поменяем», – сказал Барнье.
Впрочем, для реализации этой перспективы необходимо, чтобы Тереза Мэй достигла согласия с большинством парламентариев по новому варианту брексита, который был бы приемлем для Брюсселя и лидеров ведущих стран ЕС. А вот на возможность такого согласия пока что нет и намека.
Александр Ивахник
До голосования в Палате общин высшие чиновники ЕС и европейские лидеры не раз решительно заявляли, что сделка, достигнутая Брюсселем и правительством Терезы Мэй, – единственно возможная и пересмотру она не подлежит. Создавалось впечатление, что европейской верхушке длинная и тягучая история с брекситом изрядно надоела и помогать Мэй в ее внутриполитических трудностях она не хочет. Но угроза хаотического выпадения Великобритании из союза, похоже, меняет умонастроения и подталкивает к гибкости.
В Брюсселе уже активно идут консультации относительно возможности продлить двухлетний период, предусматриваемый статьей 50 Лиссабонского договора для выхода из ЕС, чтобы дать британцам возможность прийти к решению, которое может получить поддержку большинства парламентариев.
Иногда эта идея уже озвучивается и в публичном пространстве. Так, Петер Альтмайер, министр экономики ключевой страны ЕС – Германии, заявил BBC: «Если британскому парламенту требуется больше времени, то Совету ЕС необходимо рассмотреть этот вопрос, и я лично считаю это обоснованной просьбой». Его коллега, глава МИД Хайко Маас высказался в том же духе: «Если будет запрос об отсрочке выхода, мы рассмотрим его конструктивно». А главный переговорщик ЕС по брекситу Мишель Барнье даже заявил в Европарламенте, что переговоры по условиям выхода Великобритании могут быть возобновлены, если Лондон изменит свои «красные линии». «Если они поменяют позицию, то и мы поменяем», – сказал Барнье.
Впрочем, для реализации этой перспективы необходимо, чтобы Тереза Мэй достигла согласия с большинством парламентариев по новому варианту брексита, который был бы приемлем для Брюсселя и лидеров ведущих стран ЕС. А вот на возможность такого согласия пока что нет и намека.
Александр Ивахник
История со списанием долга за газ в размере 9 млрд рублей с жителей Грозного быстро вышла за пределы Чечни. Решение районного суда еще не вступило в законную силу, а «Газпром» собирается его оспаривать. Кроме того, уже объявлено, что долг этот не только безнадежный, но и старый, оставшийся чуть ли не со времен второй чеченской войны. И что в этот период многие жители были вынуждены покинуть республику, а вернувшись, получили счета за непотребленный газ.
Но в российских регионах эти подробности мало кого интересуют. Там поняли одно - Рамзану Кадырову разрешили списать газовый долг. А чем другие регионы хуже? Более того, чеченская прокуратура в числе оснований для списания долга простодушно указала рост социальной напряженности и возможность протестных выступлений. В законах подобные основания не прописаны – так что эта аргументация напоминает действия по понятиям. Но такие риски есть и в других регионах – и если можно чеченской прокуратуре, почему нельзя остальным?
В результате уже через несколько часов после объявлении о решении примеру чеченцев призвали последовать депутаты-коммунисты в Смоленской области. В Чувашии – депутат от ЛДПР. В России нет прецедентного права, но есть единое правовое пространство – так что не обратить внимания на решение районного суда Грозного невозможно. Поэтому, скорее всего, его будут отменять по апелляции «Газпрома» - чтобы не раздражать регионалов исключением для Чечни.
Алексей Макаркин
Но в российских регионах эти подробности мало кого интересуют. Там поняли одно - Рамзану Кадырову разрешили списать газовый долг. А чем другие регионы хуже? Более того, чеченская прокуратура в числе оснований для списания долга простодушно указала рост социальной напряженности и возможность протестных выступлений. В законах подобные основания не прописаны – так что эта аргументация напоминает действия по понятиям. Но такие риски есть и в других регионах – и если можно чеченской прокуратуре, почему нельзя остальным?
В результате уже через несколько часов после объявлении о решении примеру чеченцев призвали последовать депутаты-коммунисты в Смоленской области. В Чувашии – депутат от ЛДПР. В России нет прецедентного права, но есть единое правовое пространство – так что не обратить внимания на решение районного суда Грозного невозможно. Поэтому, скорее всего, его будут отменять по апелляции «Газпрома» - чтобы не раздражать регионалов исключением для Чечни.
Алексей Макаркин
В Париже прошла первая в этом году встреча министров иностранных дел Армении и Азербайджана. Официальное заявление, представленное по итогам переговоров, встретило горячую поддержку со стороны сопредседателей Минской группы ОБСЕ. Дипломаты - посредники особо отметили, что министры «пришли к согласию о необходимости принятия конкретных мер по подготовке населения к миру». На первый взгляд, сам этот тезис выглядит безупречно. И в Армении, и в Азербайджане общественное мнение в отношении к достижению мира, как бы парадоксально это ни звучало, настроено более скептически, чем власти. Конечно, получи рядовой азербайджанец или армянин вопрос о том, является ли он сторонником мира, ответ, скорее всего, будет, положительным. Проблема в том, что под «миром» каждый понимает окончательную и безоговорочную капитуляцию противоположной стороны.
Иллюзий быть не должно! С момента достижения хрупкого перемирия в мае 1994 года (в этом году будет отмечаться его четвертьвековой юбилей) оппозиционеры (даже те, кто последовательно критиковал власти за авторитарные поползновения и терял личную свободу) не единожды доказывали: по вопросам о мире в Карабахе они занимают более жесткие позиции, чем национальные правительства. Причина очевидна: они не вовлечены в переговорный процесс, а потому и не связаны обязательствами, а также ответственностью за предлагаемые инициативы. Ни Вашингтон, ни Москва, ни Брюссель не спросят с них за последствия призывов к «быстрому решению вопроса».
В этом контексте заявление Мнацаканяна-Мамедьярова звучит, на первый взгляд, как прорыв. Как минимум, заявка на некий инновационный подход. Но если приглядеться внимательнее, то для особых восторгов пока что нет повода. Кто бы спорил, что меры по подготовке конфликтующих обществ к миру нужны. Но разве такие «практические рекомендации» не лились, как из рога изобилия раньше от представителей неправительственных структур, правозащитных организаций, отставных и действующих дипломатов? Меры нужны! Но не факт, что они приведут к конкретным политическим решениям через год или два. Ломать установившиеся правила игры сложнее, чем их устанавливать. Другой вопрос - подготовить позитивный фон для встречи Никола Пашиняна и Ильхама Алиева. Здесь есть над чем работать, а позитивный настрой на их будущие переговоры крайне важен. Именно эти два политика становятся ключевыми фигурами в процессе принятия решений по карабахскому урегулированию.
Сергей Маркедонов
Иллюзий быть не должно! С момента достижения хрупкого перемирия в мае 1994 года (в этом году будет отмечаться его четвертьвековой юбилей) оппозиционеры (даже те, кто последовательно критиковал власти за авторитарные поползновения и терял личную свободу) не единожды доказывали: по вопросам о мире в Карабахе они занимают более жесткие позиции, чем национальные правительства. Причина очевидна: они не вовлечены в переговорный процесс, а потому и не связаны обязательствами, а также ответственностью за предлагаемые инициативы. Ни Вашингтон, ни Москва, ни Брюссель не спросят с них за последствия призывов к «быстрому решению вопроса».
В этом контексте заявление Мнацаканяна-Мамедьярова звучит, на первый взгляд, как прорыв. Как минимум, заявка на некий инновационный подход. Но если приглядеться внимательнее, то для особых восторгов пока что нет повода. Кто бы спорил, что меры по подготовке конфликтующих обществ к миру нужны. Но разве такие «практические рекомендации» не лились, как из рога изобилия раньше от представителей неправительственных структур, правозащитных организаций, отставных и действующих дипломатов? Меры нужны! Но не факт, что они приведут к конкретным политическим решениям через год или два. Ломать установившиеся правила игры сложнее, чем их устанавливать. Другой вопрос - подготовить позитивный фон для встречи Никола Пашиняна и Ильхама Алиева. Здесь есть над чем работать, а позитивный настрой на их будущие переговоры крайне важен. Именно эти два политика становятся ключевыми фигурами в процессе принятия решений по карабахскому урегулированию.
Сергей Маркедонов
Комментировал инициативу Вячеслава Володина о расширении полномочий парламента и оговорился - сказал, что со времени принятия действующей Конституции прошло 15 лет. Потом вспомнил, что 25. Поправился, конечно. Но вот что интересно. События конца 80-х - первой половины 90-х до сих пор воспринимаются обществом как близкие и актуальные. Захарова Чубайса ругает, хотя тот уже 20 лет как не в правительстве. Стоит возникнуть в споре фамилии Козырева, как многие люди старшего и среднего поколении начинают его проклинать, хотя он перестал быть министром в начале 1996-го. А нынешних деятелей в большинстве своем просто не знают. Спросишь у респондентов, кто такие Сечин или Чемезов – мало кто может сказать о них что-то внятное.
Конечно, большую роль играл сам характер событий того времени – распался Союз, разрушился привычный образ жизни, советский средний класс превратился в «новых бедных», Россия перестала быть сверхдержавой. Но, как представляется, дело не только в этом. В то время у россиян оставалось представление, что они могут влиять на политические процессы. Что могут что-то изменить, проголосовав за Зюганова, Жириновского или Лебедя. Или же, напротив, не допустить гражданской войны, поддержав Ельцина – хотя и куда с меньшей охотой, чем раньше. Отсюда и пристальный интерес к политике и политикам. А потом сформировалось ощущение, что от «простого человека» ничего не зависит – а раз так, то зачем забивать голову лишней информацией. Но воспоминания стереть не удается – в том числе и поэтому Чубайс и Козырев были «вчера», а не много лет назад.
Кстати, в наследство от 90-х остался дисбаланс ветвей власти – как реакция на «митинговые» съезды. Сейчас ситуация принципиально изменилась – российский парламент в его нынешнем виде работает уже четверть века, и накопленный опыт свидетельствует в пользу расширения его функций. Особенно в условиях, когда у общества есть запрос не только на качество законов (реакцией на него стало расширение практики парламентских слушаний и других консультативных механизмов), но и на их исполнение. Кроме того, парламентский контроль может оперативно выявлять уязвимые места в действующих законах, чтобы вносить в них необходимые изменения. Поэтому вполне естественно, что контрольная функция парламента может быть расширена. Тем более, что это не только не ущемляет главного позитивного, что есть в Конституции 1993 года - прав и свобод граждан - но и может усилить этот позитив.
Алексей Макаркин
Конечно, большую роль играл сам характер событий того времени – распался Союз, разрушился привычный образ жизни, советский средний класс превратился в «новых бедных», Россия перестала быть сверхдержавой. Но, как представляется, дело не только в этом. В то время у россиян оставалось представление, что они могут влиять на политические процессы. Что могут что-то изменить, проголосовав за Зюганова, Жириновского или Лебедя. Или же, напротив, не допустить гражданской войны, поддержав Ельцина – хотя и куда с меньшей охотой, чем раньше. Отсюда и пристальный интерес к политике и политикам. А потом сформировалось ощущение, что от «простого человека» ничего не зависит – а раз так, то зачем забивать голову лишней информацией. Но воспоминания стереть не удается – в том числе и поэтому Чубайс и Козырев были «вчера», а не много лет назад.
Кстати, в наследство от 90-х остался дисбаланс ветвей власти – как реакция на «митинговые» съезды. Сейчас ситуация принципиально изменилась – российский парламент в его нынешнем виде работает уже четверть века, и накопленный опыт свидетельствует в пользу расширения его функций. Особенно в условиях, когда у общества есть запрос не только на качество законов (реакцией на него стало расширение практики парламентских слушаний и других консультативных механизмов), но и на их исполнение. Кроме того, парламентский контроль может оперативно выявлять уязвимые места в действующих законах, чтобы вносить в них необходимые изменения. Поэтому вполне естественно, что контрольная функция парламента может быть расширена. Тем более, что это не только не ущемляет главного позитивного, что есть в Конституции 1993 года - прав и свобод граждан - но и может усилить этот позитив.
Алексей Макаркин
В администрацию президента России было передано обращение из Ингушетии. Под ним подписи более 50 тысяч граждан. Среди членов инициативной группы делегатов, доставивших этот документ в Москву, такие известные в республике люди, как старейшина Ахмед Барахоев, правозащитник Магомед Муцольгов и проживающий в российской столице юрист Калой Ахильгов (ранее работал в команде Юнус-бека Евкурова, затем их пути разошлись).
Подписанты обращения к Владимиру Путину выступают с требованием отставки действующего главы Ингушетии. На первый взгляд, повод более, чем очевиден. В республике существует недовольство соглашением между ней и соседней Чечней об определении административной границы. И среди противников этого решения не маргиналы, а влиятельные люди, в том числе и представители депутатского корпуса. Однако было бы неверно оценивать поступивший в Москву документ исключительно в формате чечено-ингушского «пограничного спора». В обращении поднимается много других вопросов. Дается оценка социально-экономической ситуации в Ингушетии, а также качества управления.
Но, пожалуй, самое важное, это упоминание закона от 26 апреля 1991 года о реабилитации репрессированных народов. Подписанты полагают, что необходимо выполнить его на практике по всем пунктам, включая и так называемую «территориальную реабилитацию». В свое время на это положение был наложен мораторий, не в последнюю очередь под влиянием разгоревшегося осетино-ингушского конфликта. Сегодня это противостояние рассматривается, если не как полностью разрешенное, то, как основательно «замороженное». Острота конфликта основательно снижена. Но, как показывает северокавказская практика, достаточно даже косвенного повода для того, чтобы, казалось бы, отодвинутая на второй план тема, снова актуализировалась. И логика ингушских активистов (нравится она кому-то или нет, отдельный вопрос) такова: в будущем не допустить для республики любых территориальных потерь. При этом они апеллируют к прецедентам прошлого.
Исправление несправедливостей, допущенных в сталинские времена, конечно, необходимо. Но «территориальная реабилитация» - это не то же самое, что возвращение пустой квартиры прежнему владельцу. Территория немыслима без населения. А за период между 1944-2019 гг. повсюду на Северном Кавказе, не только в Пригородном районе произошли значительные этно-демографические изменения. Не учитывать их, как минимум/, странно, а как максимум, опасно! В любом случае обсуждение этого вопроса требует чрезвычайной деликатности.
Как бы то ни было, очевидно, что по мере развития нынешней ингушской истории «молчанка» Москвы становится все более рискованной. Просто «переждать ситуацию» не получается, а простых выходов из нее нет. Издержками чревата и отставка Евкурова, и игнорирование мнения подписантов. Однако при всех возможных вариациях центру необходимо удерживать нити в своих руках. Но для этого одного запоздалого реагирования на поступающие вызовы недостаточно.
Сергей Маркедонов
Подписанты обращения к Владимиру Путину выступают с требованием отставки действующего главы Ингушетии. На первый взгляд, повод более, чем очевиден. В республике существует недовольство соглашением между ней и соседней Чечней об определении административной границы. И среди противников этого решения не маргиналы, а влиятельные люди, в том числе и представители депутатского корпуса. Однако было бы неверно оценивать поступивший в Москву документ исключительно в формате чечено-ингушского «пограничного спора». В обращении поднимается много других вопросов. Дается оценка социально-экономической ситуации в Ингушетии, а также качества управления.
Но, пожалуй, самое важное, это упоминание закона от 26 апреля 1991 года о реабилитации репрессированных народов. Подписанты полагают, что необходимо выполнить его на практике по всем пунктам, включая и так называемую «территориальную реабилитацию». В свое время на это положение был наложен мораторий, не в последнюю очередь под влиянием разгоревшегося осетино-ингушского конфликта. Сегодня это противостояние рассматривается, если не как полностью разрешенное, то, как основательно «замороженное». Острота конфликта основательно снижена. Но, как показывает северокавказская практика, достаточно даже косвенного повода для того, чтобы, казалось бы, отодвинутая на второй план тема, снова актуализировалась. И логика ингушских активистов (нравится она кому-то или нет, отдельный вопрос) такова: в будущем не допустить для республики любых территориальных потерь. При этом они апеллируют к прецедентам прошлого.
Исправление несправедливостей, допущенных в сталинские времена, конечно, необходимо. Но «территориальная реабилитация» - это не то же самое, что возвращение пустой квартиры прежнему владельцу. Территория немыслима без населения. А за период между 1944-2019 гг. повсюду на Северном Кавказе, не только в Пригородном районе произошли значительные этно-демографические изменения. Не учитывать их, как минимум/, странно, а как максимум, опасно! В любом случае обсуждение этого вопроса требует чрезвычайной деликатности.
Как бы то ни было, очевидно, что по мере развития нынешней ингушской истории «молчанка» Москвы становится все более рискованной. Просто «переждать ситуацию» не получается, а простых выходов из нее нет. Издержками чревата и отставка Евкурова, и игнорирование мнения подписантов. Однако при всех возможных вариациях центру необходимо удерживать нити в своих руках. Но для этого одного запоздалого реагирования на поступающие вызовы недостаточно.
Сергей Маркедонов
Вчера Тереза Мэй изложила в парламенте «план Б» по выходу из Евросоюза. Чуда не произошло: «план Б» почти ничем не отличается от «плана А», сокрушительно отвергнутого Палатой общин 15 января. Премьер-министр повторно внесла соглашение с ЕС об условиях выхода на голосование в парламент и в очередной раз высказалась против повторного референдума, который, согласно свежему опросу телекомпании Sky News, отвергают 56% британцев.
Главный же акцент в своей речи Тереза Мэй сделала на том, что продолжит переговоры с ольстерской Демократической юнионистской партией (10 депутатов которой обеспечивают правительству большинство в парламенте) относительно приемлемых условий так называемого «бэкстопа» – включенного в соглашение с ЕС страхового механизма, призванного обеспечить отсутствие жесткой границы между Ольстером и Республикой Ирландия. «Бэкстоп» предусматривает, что на неопределенный период, до достижения широкого соглашения между Великобританией и ЕС о свободной торговле, Северная Ирландия будет выполнять европейские торговые правила, а всё Соединенное Королевство будет оставаться в рамках единой таможенной территории ЕС. Это условие вызвало категорическое неприятие ольстерских юнионистов и жестких «брекситеров» внутри Консервативной партии, что определило их голосование против соглашения. Теперь Мэй обещает учесть их озабоченности и представить их Брюсселю, надеясь добиться уступок (например, четко обозначить окончание срока действия «бэкстопа»).
Таким образом, стало ясно, что после нескольких дней межпартийных консультаций премьер-министр отвергла вариант более мягкого брексита, чтобы добиться поддержки лейбористов, других оппозиционных фракций и европеистов среди тори, и сделала ставку на ужесточение условий брексита для возвращения поддержки радикальных евроскептиков.
Между тем у Лондона нет никаких оснований ожидать, что Брюссель пойдет на внесение изменений в отношении «бэкстопа». Ранее министр иностранных дел Ирландии отверг предложение своего польского коллеги ограничить действие «бэкстопа» пятилетним сроком, а главный переговорщик ЕС Мишель Барнье перечеркнул возможность достижения двустороннего соглашения между Великобританией и Ирландией, заявив, что ЕС ведет переговоры как единая команда. А без значимой уступки со стороны ЕС негативная позиция жестких «брекситеров» и ольстерских юнионистов по соглашению не изменится. Новое голосование по сделке Мэй с ЕС назначено на 29 января, и шансы правительства на получение поддержки большинства по-прежнему крайне низки. Ситуация неопределенности с судьбой брексита продолжается.
Александр Ивахник
Главный же акцент в своей речи Тереза Мэй сделала на том, что продолжит переговоры с ольстерской Демократической юнионистской партией (10 депутатов которой обеспечивают правительству большинство в парламенте) относительно приемлемых условий так называемого «бэкстопа» – включенного в соглашение с ЕС страхового механизма, призванного обеспечить отсутствие жесткой границы между Ольстером и Республикой Ирландия. «Бэкстоп» предусматривает, что на неопределенный период, до достижения широкого соглашения между Великобританией и ЕС о свободной торговле, Северная Ирландия будет выполнять европейские торговые правила, а всё Соединенное Королевство будет оставаться в рамках единой таможенной территории ЕС. Это условие вызвало категорическое неприятие ольстерских юнионистов и жестких «брекситеров» внутри Консервативной партии, что определило их голосование против соглашения. Теперь Мэй обещает учесть их озабоченности и представить их Брюсселю, надеясь добиться уступок (например, четко обозначить окончание срока действия «бэкстопа»).
Таким образом, стало ясно, что после нескольких дней межпартийных консультаций премьер-министр отвергла вариант более мягкого брексита, чтобы добиться поддержки лейбористов, других оппозиционных фракций и европеистов среди тори, и сделала ставку на ужесточение условий брексита для возвращения поддержки радикальных евроскептиков.
Между тем у Лондона нет никаких оснований ожидать, что Брюссель пойдет на внесение изменений в отношении «бэкстопа». Ранее министр иностранных дел Ирландии отверг предложение своего польского коллеги ограничить действие «бэкстопа» пятилетним сроком, а главный переговорщик ЕС Мишель Барнье перечеркнул возможность достижения двустороннего соглашения между Великобританией и Ирландией, заявив, что ЕС ведет переговоры как единая команда. А без значимой уступки со стороны ЕС негативная позиция жестких «брекситеров» и ольстерских юнионистов по соглашению не изменится. Новое голосование по сделке Мэй с ЕС назначено на 29 января, и шансы правительства на получение поддержки большинства по-прежнему крайне низки. Ситуация неопределенности с судьбой брексита продолжается.
Александр Ивахник
Министр энергетики России Александр Новак отменил поездку на Давосский форум, где он должен был встретиться со своим саудовским коллегой Халидом аль-Фалихом. Официальная причина – изменение рабочего расписания. Реальная – разногласия между двумя странами по поводу объемов добычи нефти. Саудиты настаивают на скорейшем выполнении декабрьского соглашения ОПЕК+ о сокращении добычи на 1,2 млн баррелей в сутки с января 2019 года от уровня октября 2018-го. На Россию приходится квота в 228 000 баррелей, но она сокращать добычу пока не спешит, ссылаясь на «зимний период, низкие температуры, особые климатические и геологические условия». Если снижение и произойдет, то не раньше весны.
Москва изначально без особой охоты согласилась на ограничение добычи, так как это сдерживает рост ВВП, который в России никак не выйдет за 2%-ный уровень (а это для развивающейся экономики стагнация). Кроме того, США, не участвуя ни в каких соглашениях, наращивают объем добычи нефти и вводят в эксплуатацию новые ветки трубопроводов. Этому способствует активная политика администрации Трампа, стимулирующей рост нефтяного экспорта без оглядки на экологов (которых в ней считают агентами демократов). Цена в 60 долларов за баррель комфортна для американских производителей, но недостаточна для саудовских – особенно в условиях масштабных амбиций кронпринца Мохаммеда.
Поэтому сейчас есть два варианта. Либо Россия и Саудовская Аравия как ведущие участники соглашения ОПЕК+ все же договариваются об исполнении соглашения – пусть и с некоторой задержкой. И тогда нефть может подрасти в цене, что устраивает принца Мохаммеда. Либо договоренности срываются, и тогда саудиты могут начать играть на понижение цены, чтобы вытеснить с рынка значительную часть американских нефтяников, заодно ударив и по российскому бюджету. Игра рискованная, потому что саудиты в этом случае наносят сильный удар и по своей экономике. Но без эффективного соглашения ОПЕК+ неясно, как еще можно сдержать бурно развивающуюся американскую нефтянку. Россия же, как видно из действий Новака, пока берет паузу.
Алексей Макаркин
Москва изначально без особой охоты согласилась на ограничение добычи, так как это сдерживает рост ВВП, который в России никак не выйдет за 2%-ный уровень (а это для развивающейся экономики стагнация). Кроме того, США, не участвуя ни в каких соглашениях, наращивают объем добычи нефти и вводят в эксплуатацию новые ветки трубопроводов. Этому способствует активная политика администрации Трампа, стимулирующей рост нефтяного экспорта без оглядки на экологов (которых в ней считают агентами демократов). Цена в 60 долларов за баррель комфортна для американских производителей, но недостаточна для саудовских – особенно в условиях масштабных амбиций кронпринца Мохаммеда.
Поэтому сейчас есть два варианта. Либо Россия и Саудовская Аравия как ведущие участники соглашения ОПЕК+ все же договариваются об исполнении соглашения – пусть и с некоторой задержкой. И тогда нефть может подрасти в цене, что устраивает принца Мохаммеда. Либо договоренности срываются, и тогда саудиты могут начать играть на понижение цены, чтобы вытеснить с рынка значительную часть американских нефтяников, заодно ударив и по российскому бюджету. Игра рискованная, потому что саудиты в этом случае наносят сильный удар и по своей экономике. Но без эффективного соглашения ОПЕК+ неясно, как еще можно сдержать бурно развивающуюся американскую нефтянку. Россия же, как видно из действий Новака, пока берет паузу.
Алексей Макаркин
Проблема Южных Курил демонстрирует пределы возможного в управлении общественным мнением:
- нельзя выиграть референдум об односторонней передаче другой стране своей территории. Раз уж греческое правительство не решилось проводить заведомо проигрышный референдум о разрешении соседней стране именоваться Северной Македонией (хотя там речи о потере хотя бы метра земли не было), то тем более невозможно убедить людей, что надо отдать свое, родное.
- нельзя с помощью политтехнологий поменять общественное мнение с минуса на плюс в ситуациях, когда речь идет о сакральных для общества сюжетах. Итоги Второй мировой войны к таковым относятся в полной мере.
- нельзя побудить идеологизированных политиков к коренному и публичному изменению своей позиции в вопросах, важных для их сторонников (актива) и избирателей. Даже если они проявляют лояльность и готовы на договоренности по другим, менее знаковым для них, вопросам. Если, конечно, эти политики намерены продолжать свою электоральную карьеру, а не рассчитывают на чиновничий пост (а таких постов на всех не хватает). Потерю лица перед своими сторонниками компенсировать крайне сложно, а нередко и невозможно.
Алексей Макаркин
- нельзя выиграть референдум об односторонней передаче другой стране своей территории. Раз уж греческое правительство не решилось проводить заведомо проигрышный референдум о разрешении соседней стране именоваться Северной Македонией (хотя там речи о потере хотя бы метра земли не было), то тем более невозможно убедить людей, что надо отдать свое, родное.
- нельзя с помощью политтехнологий поменять общественное мнение с минуса на плюс в ситуациях, когда речь идет о сакральных для общества сюжетах. Итоги Второй мировой войны к таковым относятся в полной мере.
- нельзя побудить идеологизированных политиков к коренному и публичному изменению своей позиции в вопросах, важных для их сторонников (актива) и избирателей. Даже если они проявляют лояльность и готовы на договоренности по другим, менее знаковым для них, вопросам. Если, конечно, эти политики намерены продолжать свою электоральную карьеру, а не рассчитывают на чиновничий пост (а таких постов на всех не хватает). Потерю лица перед своими сторонниками компенсировать крайне сложно, а нередко и невозможно.
Алексей Макаркин
Forwarded from Politteh - Комитет по политтехнологиям РАСО
Telegram-каналы
членов Комитета по политическим технологиям
Российской Ассоциации по связям с общественностью (РАСО)
Канал Комитета: @Politteh
Председатель Комитета Евгений Минченко
«Политбюро 2.0» - Авторская аналитика по элитным процессам в России и мире
@politburo2
«Госсовет 2.0» - Анализ региональных процессов в России
@GosSovet
«Семинары «Минченко консалтинг»» - Информация о семинарах холдинга «Минченко консалтинг», программе, условиях, спикерах
@MinchenkoConsulting
Главный кремлевский Think tank ЭИСИ (РАСО, как известно, один из учредителей)
и Глеб Кузнецов
@eisragenda
Портал ИСЭПИ «Политаналитика»
@politanalitika
Центр Политических Технологий
@BuninCo
ВЦИОМ
@WCIOMofficial
Политический юрист Роман Смирнов и дружественная нам Ассоциация политических юристов
@electionallawyers
@AssosiationPoliticalLawyers
Андрей Богданов, масон и кандидат в президенты
@bogdanovandrei
Олег Бондаренко
«ProGermania» - канал о европейской политике
@nachMerkel
Юлия Вербицкая
@InMyBody
Игорь Виттель, консультант и телеведущий
@tvittel
Константин Комков, член Общественной Палаты
@kkomkov
Кто-то из членов Комитета )
@MizantropOptimist
Марина Мигалкина
t.me/ykt2100 - политика в Якутии
Вячеслав Смирнов, политтехнолог, ныне сотрудник АП РФ
@LudumLocus
Сергей Толмачев, депутат Законодательного Собрания Красноярского края
@realtolmachev
Андрей Трошкин
«Архитектура власти» - Политические процессы в Сибири
@arhitekturavlasti
Алексей Швайгерт
@politconsultant
#politteh
#РАСО
членов Комитета по политическим технологиям
Российской Ассоциации по связям с общественностью (РАСО)
Канал Комитета: @Politteh
Председатель Комитета Евгений Минченко
«Политбюро 2.0» - Авторская аналитика по элитным процессам в России и мире
@politburo2
«Госсовет 2.0» - Анализ региональных процессов в России
@GosSovet
«Семинары «Минченко консалтинг»» - Информация о семинарах холдинга «Минченко консалтинг», программе, условиях, спикерах
@MinchenkoConsulting
Главный кремлевский Think tank ЭИСИ (РАСО, как известно, один из учредителей)
и Глеб Кузнецов
@eisragenda
Портал ИСЭПИ «Политаналитика»
@politanalitika
Центр Политических Технологий
@BuninCo
ВЦИОМ
@WCIOMofficial
Политический юрист Роман Смирнов и дружественная нам Ассоциация политических юристов
@electionallawyers
@AssosiationPoliticalLawyers
Андрей Богданов, масон и кандидат в президенты
@bogdanovandrei
Олег Бондаренко
«ProGermania» - канал о европейской политике
@nachMerkel
Юлия Вербицкая
@InMyBody
Игорь Виттель, консультант и телеведущий
@tvittel
Константин Комков, член Общественной Палаты
@kkomkov
Кто-то из членов Комитета )
@MizantropOptimist
Марина Мигалкина
t.me/ykt2100 - политика в Якутии
Вячеслав Смирнов, политтехнолог, ныне сотрудник АП РФ
@LudumLocus
Сергей Толмачев, депутат Законодательного Собрания Красноярского края
@realtolmachev
Андрей Трошкин
«Архитектура власти» - Политические процессы в Сибири
@arhitekturavlasti
Алексей Швайгерт
@politconsultant
#politteh
#РАСО
Telegram
Якутия 2100
О политике и жизни в Якутии, на Дальнем Востоке и Северо-Востоке России. Основные события, обзоры, комментарии. Почта для связи -Yakutia2100@gmail.com, Ykt2100@protonmail.com
И провозглашенный президентом Венесуэлы председатель Национального собрания Хуан Гуайдо, и один из его заместителей Сталин Гонсалес (в Латинской Америке любят называть детей в честь пролетарских вождей – например, президента Эквадора, бывшего левака, а ныне центриста, признавшего Гуайдо, зовут Ленин) – это выходцы из студенческого протестного движения нулевых годов. Один тогда изучал инженерное дело, другой – право, и оба были радикальными противниками Уго Чавеса, находившегося в зените своей популярности вместе с боливарианской моделью при заоблачных нефтяных ценах.
Это значит, во-первых, что люди полтора десятилетия планомерно работали для того, чтобы прийти к власти. Еще при Чавесе в 2010-м стали депутатами, входили в состав парламентской оппозиции, а в 2015-м - уже парламентского большинства. Венесуэльская оппозиция никогда не была маргинальной - даже в самые неблагоприятные для нее годы она опиралась на поддержку не только традиционной элиты (этого было бы явно недостаточно), но и немалой части среднего класса, "продвинутой" молодежи.
А, во-вторых, их нельзя обвинить в принадлежности к той самой старой элите, которую в свое время победил Чавес. Это люди протеста, а не олигархии. Протест, приведший к власти Чавеса, нельзя было победить с помощью верхушечного переворота как в 2002 году. Эффективно противопоставить победившему (но за два десятилетия изрядно себя дискредитировавшему) протесту можно было другой протест.
Алексей Макаркин
Это значит, во-первых, что люди полтора десятилетия планомерно работали для того, чтобы прийти к власти. Еще при Чавесе в 2010-м стали депутатами, входили в состав парламентской оппозиции, а в 2015-м - уже парламентского большинства. Венесуэльская оппозиция никогда не была маргинальной - даже в самые неблагоприятные для нее годы она опиралась на поддержку не только традиционной элиты (этого было бы явно недостаточно), но и немалой части среднего класса, "продвинутой" молодежи.
А, во-вторых, их нельзя обвинить в принадлежности к той самой старой элите, которую в свое время победил Чавес. Это люди протеста, а не олигархии. Протест, приведший к власти Чавеса, нельзя было победить с помощью верхушечного переворота как в 2002 году. Эффективно противопоставить победившему (но за два десятилетия изрядно себя дискредитировавшему) протесту можно было другой протест.
Алексей Макаркин
22 января Меркель и Макрон подписали в германском Ахене договор о сотрудничестве и интеграции, который заменит действовавший с 1963 года Елисейский договор, заключенный Шарлем де Голлем и Конрадом Аденауэром. Подробнее о значении этого события для объединённой Европы и постигших её проблемах - в материале Александра Ивахника. https://telegra.ph/Germaniya-i-Franciya-novyj-dogovor-v-otvet-na-krizis-ES-01-24
Telegraph
Германия и Франция: новый договор в ответ на кризис ЕС
Во времена, когда объединенная Европа сталкивается с резкой активизацией центробежных сил, национального эгоизма и правого популизма, Германия и Франция пытаются показать пример верности европейскому проекту. 22 января Ангела Меркель и Эммануэль Макрон подписали…
Дальнейшее развитие событий в Венесуэле в значительной степени зависит от позиции армии. Причем не только министра обороны, который уже заявил о поддержке Мадуро, но и генералитета. А здесь есть проблема. Классическая модель перехода от авторитаризма к демократии предусматривает поощрение для тех военачальников, которые не будут мешать оппозиции. Они на переходный период могут оставаться на своих постах, а затем уходят в почетную отставку. Но такой прагматичный подход вступает в сильное противоречие с принципом неотвратимости наказания за совершенные преступления. Более того, такие сделки подвергаются в современном мире критике как аморальные.
Результат – генерал Виктор Стэнкулеску, который помог свернуть Чаушеску в Румынии, был приговорен к 15 годам лишения свободы когда выяснилось, что он перед своим переходом на сторону революции руководил расстрелом протестующих. Отсидел пять лет – но для генерала, ставшего вскоре после революции министром обороны, утешение слабое. Генерал Небойша Павкович, отказавшийся спасать Милошевича от революционеров, должен был предстать перед трибуналом в Гааге и был приговорен к 22 годам лишения свободы за преследования (по приказу того же Милошевича) косовских албанцев. Сейчас он находится в финской тюрьме.
А в Венесуэле генералов можно обвинить в разных грехах – от соучастия в подавлении оппозиции до причастности к наркотрафику. Так что военные оказываются перед непростым выбором. Поддерживать Мадуро и, вполне возможно, рухнуть вместе с ним, или же попробовать договориться с оппозицией, которая не может дать им эффективных гарантий на будущее. Потому что любые гарантии могут быть рано или поздно пересмотрены под флагом защиты права и справедливости.
Алексей Макаркин
Результат – генерал Виктор Стэнкулеску, который помог свернуть Чаушеску в Румынии, был приговорен к 15 годам лишения свободы когда выяснилось, что он перед своим переходом на сторону революции руководил расстрелом протестующих. Отсидел пять лет – но для генерала, ставшего вскоре после революции министром обороны, утешение слабое. Генерал Небойша Павкович, отказавшийся спасать Милошевича от революционеров, должен был предстать перед трибуналом в Гааге и был приговорен к 22 годам лишения свободы за преследования (по приказу того же Милошевича) косовских албанцев. Сейчас он находится в финской тюрьме.
А в Венесуэле генералов можно обвинить в разных грехах – от соучастия в подавлении оппозиции до причастности к наркотрафику. Так что военные оказываются перед непростым выбором. Поддерживать Мадуро и, вполне возможно, рухнуть вместе с ним, или же попробовать договориться с оппозицией, которая не может дать им эффективных гарантий на будущее. Потому что любые гарантии могут быть рано или поздно пересмотрены под флагом защиты права и справедливости.
Алексей Макаркин
Заявление МИД России в связи с событиями в Венесуэле, мягко говоря, не выглядит продуктивным. Если уж кто и сотворил переживаемый сейчас Венесуэлой глубочайший кризис, то это не «бесцеремонные действия Вашингтона», а сам Николас Мадуро с его безрассудной экономической политикой, вызвавшей космическую инфляцию и тотальный дефицит, безосновательным роспуском в 2017 году законно избранного парламента и крайне сомнительными прошлогодними президентскими выборами, которые игнорировала оппозиция. При этом у Москвы с Мадуро нет идеологической близости, ставка на него – чисто тактическая. В Европе Москва поддерживает крайне правых, а в Латинской Америке долгое время опиралась на леваков на почве общего антиамериканизма. Но левые сейчас в Латинской Америке не в фаворе, почти везде они оттеснены от власти. Похоже, и Николасу Мадуро осталось недолго. Лидера оппозиции и главу Национальной ассамблеи Хуана Гуайдо признали в качестве временного президента отнюдь не только Трамп и бразильский трампист Болсонару (кстати, партнер России по объединению БРИКС), но и большинство латиноамериканских государств с вполне вменяемыми правительствами, которые тщательно и вблизи отслеживают развитие ситуации в Венесуэле.
Понятно, что Мадуро – «наш сукин сын». В надежде на его лояльность и готовность создавать для «Роснефти» и другого российского бизнеса привилегированные условия в Венесуэлу были вложены многие миллиарды долларов с призрачным расчетом на сверхприбыли. Но сейчас, когда положение Мадуро стало крайне шатким, а позиции его политических противников внутри страны на глазах укрепляются, крайне неосмотрительно со стороны российского МИДа обвинять этих противников в экстремистском настрое, в стремлении к «разрушению основ венесуэльской государственности», и призывать их «не становиться пешками в чужой шахматной игре». Такого рода вопиюще несбалансированные оценки в случае весьма вероятного оттеснения Мадуро от власти уже в ближней перспективе существенно затруднят нахождение общего языка с новой властью и соответственно возвращение хоть каких-то вложений. Почему нельзя было, по примеру Евросоюза и генсека ООН, призвать все политические силы Венесуэлы к диалогу, к началу переговорного процесса, который привел бы к возвращению ситуации в правовое поле?
Александр Ивахник
Понятно, что Мадуро – «наш сукин сын». В надежде на его лояльность и готовность создавать для «Роснефти» и другого российского бизнеса привилегированные условия в Венесуэлу были вложены многие миллиарды долларов с призрачным расчетом на сверхприбыли. Но сейчас, когда положение Мадуро стало крайне шатким, а позиции его политических противников внутри страны на глазах укрепляются, крайне неосмотрительно со стороны российского МИДа обвинять этих противников в экстремистском настрое, в стремлении к «разрушению основ венесуэльской государственности», и призывать их «не становиться пешками в чужой шахматной игре». Такого рода вопиюще несбалансированные оценки в случае весьма вероятного оттеснения Мадуро от власти уже в ближней перспективе существенно затруднят нахождение общего языка с новой властью и соответственно возвращение хоть каких-то вложений. Почему нельзя было, по примеру Евросоюза и генсека ООН, призвать все политические силы Венесуэлы к диалогу, к началу переговорного процесса, который привел бы к возвращению ситуации в правовое поле?
Александр Ивахник
В Давосе состоялась неформальная встреча Никола Пашиняна и Ильхама Алиева. В таком формате эти два политика встречаются в третий раз. Как можно оценивать давосские переговоры, если в СМИ поступает мизерная информация об их содержательной стороне? Для ответа на этот вопрос зафиксируем одно принципиальное отличие. В Швейцарии президент Алиев встретился не с и.о. премьера и не с лидером политического объединения, претендующего на победу в ходе парламентских выборов. Пашинян утвержден главой правительства, его пост теперь официально первый в политической иерархии Армении. Самое время переходить к содержательной стороне, тогда как раньше армянский премьер в намного большей степени был стеснен внутриполитическими обстоятельствами.
Принес ли что-то новое в переговорный процесс Давос? Встреча Пашиняна и Алиева продолжалась полтора часа. И, по словам главы армянского правительства (привыкшего к комментариям в соцсетях), он со своим визави обсуждали «больше историю переговорного процесса: когда, что и как произошло, на каком этапе какой была ситуация». И дело не в том, что два политика увлечены историческими исследованиями, у них другие цели и задачи. Именно им в ближайшей перспективе предстоит обсуждение тонкостей карабахского урегулирования. Рамки разрешения конфликта ясны, здесь нет особых секретов. Уже не первый год ведется, по сути, обсуждение статуса Нагорного Карабаха, деоккупации районов вокруг бывшей автономной области и возвращения беженцев. И наиболее острые проблемы - это детали и очередность действий. Каким должен быть коридор, связывающий Карабах и Армению, как и когда должна начаться миротворческая операция, в какой форме должен состояться референдум о статусе спорного региона и, самое главное, кто выработает алгоритм его имплементации?
Всякий раз, когда проходят переговоры по Карабаху, оживляются дискуссии о скором решении многолетнего конфликта. В сегодняшних условиях популярна теория о том, что «западник» Пашинян готовит некие уступки Баку. Но, во-первых, тема уступок сформулирована не им, не его командой, и не коллективным Западом. Это - одна из основ переговорного процесса, как в теории в целом, так и применительно к карабахскому кейсу. За взаимные компромиссы выступает и Россия, разве что она не заинтересована в форсировании урегулирования, так как Ереван и Баку не готовы ни в чем уступать. Во-вторых, для того, чтобы уступки стали реальностью, нужно сложение определенных обстоятельств. Однако сегодня не видно, чтобы шаги сторон навстречу друг другу давали, как Пашиняну, так и Алиеву какие-то очевидные профиты. То же самое применимо и к странам-посредникам в процессе мирного урегулирования.
Сергей Маркедонов
Принес ли что-то новое в переговорный процесс Давос? Встреча Пашиняна и Алиева продолжалась полтора часа. И, по словам главы армянского правительства (привыкшего к комментариям в соцсетях), он со своим визави обсуждали «больше историю переговорного процесса: когда, что и как произошло, на каком этапе какой была ситуация». И дело не в том, что два политика увлечены историческими исследованиями, у них другие цели и задачи. Именно им в ближайшей перспективе предстоит обсуждение тонкостей карабахского урегулирования. Рамки разрешения конфликта ясны, здесь нет особых секретов. Уже не первый год ведется, по сути, обсуждение статуса Нагорного Карабаха, деоккупации районов вокруг бывшей автономной области и возвращения беженцев. И наиболее острые проблемы - это детали и очередность действий. Каким должен быть коридор, связывающий Карабах и Армению, как и когда должна начаться миротворческая операция, в какой форме должен состояться референдум о статусе спорного региона и, самое главное, кто выработает алгоритм его имплементации?
Всякий раз, когда проходят переговоры по Карабаху, оживляются дискуссии о скором решении многолетнего конфликта. В сегодняшних условиях популярна теория о том, что «западник» Пашинян готовит некие уступки Баку. Но, во-первых, тема уступок сформулирована не им, не его командой, и не коллективным Западом. Это - одна из основ переговорного процесса, как в теории в целом, так и применительно к карабахскому кейсу. За взаимные компромиссы выступает и Россия, разве что она не заинтересована в форсировании урегулирования, так как Ереван и Баку не готовы ни в чем уступать. Во-вторых, для того, чтобы уступки стали реальностью, нужно сложение определенных обстоятельств. Однако сегодня не видно, чтобы шаги сторон навстречу друг другу давали, как Пашиняну, так и Алиеву какие-то очевидные профиты. То же самое применимо и к странам-посредникам в процессе мирного урегулирования.
Сергей Маркедонов
История с голодными школьниками в Кемеровской области, о которых рассказал не оппозиционер, а вполне провластный региональный уполномоченный по правам ребенка Дмитрий Кислицын, характерна тем, что официального подтверждения этой информации найти не удалось. И это не случайно. В современных российских реалиях госслужащий или бюджетник, вынесший сор из избы, становится изгоем. Учитель, который расскажет о нарушениях в своей школе, будет выглядеть не героем-правдолюбцем, а человеком, подставившим школу, директора, коллег. В глазах начальства школа станет недостаточно благонадежной, слишком скандальной. А это означает, что внимания к такой школе будет меньше, ресурсы ей станут выделять по остаточному принципу. Поэтому подтверждать эту информацию никто не хочет.
А родители молчат, потому что бедные россияне тоже боятся – любого конфликта с любым начальством. Они плохо знают свои права и крайне неуверенно чувствуют себя в современном мире. Зато помнят рассказы старших поколений о том, как преследовали тех, кто «высовывался» и кому «больше всех надо». Они молчат в отличие от среднего класса, который для защиты своих интересов готов и писать президенту, и идти в Страсбургский суд, а то и выходить на митинг. Поэтому вокруг социально больной темы создается негласный «заговор молчания», который прорвал местный омбудсмен, у которого, видимо, больше не было сил молчать.
Алексей Макаркин
А родители молчат, потому что бедные россияне тоже боятся – любого конфликта с любым начальством. Они плохо знают свои права и крайне неуверенно чувствуют себя в современном мире. Зато помнят рассказы старших поколений о том, как преследовали тех, кто «высовывался» и кому «больше всех надо». Они молчат в отличие от среднего класса, который для защиты своих интересов готов и писать президенту, и идти в Страсбургский суд, а то и выходить на митинг. Поэтому вокруг социально больной темы создается негласный «заговор молчания», который прорвал местный омбудсмен, у которого, видимо, больше не было сил молчать.
Алексей Макаркин