Как странно, что инакомыслие в России оказалось стадной субкультурой. Или странно, что казалось чем-то другим. Самостояние ближе к народу, который испокон веков в рот игнорировал навязчивые идеи его одухотворения пердячим паром. Удивительно ли, что и Пушкин, и Блок, и Бродский это чувствовали и репрезентировали лучше всего.

СТОРОНА ПРАВДЫ

«Врать — не хочется, говорить правду — нельзя», — написал оставшийся в России доктор Кащеев, после чего хорошие русские вылили на него ушат субстанции, из которой сами и состоят.

Меня в этом кейсе заинтересовал вот какой момент. Правдой у нас нынче считаются оценочные суждения, фактами — интерпретации. За мысли держатся пункты т.н. «методичек».

Если обратиться к смыслу слов, правда — это или констатация объективного факта, или утверждение искренности субъективного мнения («я правда думаю, что...»)

В словаре Даля правда трактуется как «истина на деле, истина во образе, во благе; правосудие, справедливость»: в этом смысле правда и есть оценочное суждение.

Судить всех своей правдой — любимое занятие идиотов. На этой почве любой консенсус исключен по определению, что и продемонстрировали хорошие русские, обесценив правду доктора.

Ведь то, что он сказал, его правдой и было. А требуется всем не правда, а консенсус справедливости. Той самой, которая оправдывает всё. Например, правдой требуют считать, «кто первый начал».

Почему-то никому не приходит в голову спросить: «кто первый начал что?» Мне не впервой выступать в роли мальчика, рассматривающего очередное новое платье короля интеллектуалов.

«Агрессивную войну», — скажут сторонники лагеря, развязывающего исключительно миролюбивые войны. Девять лет назад Украина развязала войну против своих сограждан.

«Это ее внутреннее дело», — возразят последовательные адепты «международного сообщества», для которого геноцид в Руанде был внутренним делом, а гражданская война в Югославии — своим.

«Мы не должны брать плохой пример с хороших стран», — услышу я еще один привычный ответ. Но если хорошая страна способна подавать плохой пример, то что такое хорошо и что такое плохо?

Если одна хорошая страна хочет привести две другие хорошие страны к управляемой ею катастрофе, чтобы сделать мир еще лучше, — что должна делать страна, которая катастрофы не хочет?

Вероятно, попытаться заключить мирные соглашения. А что должна делать страна, которая хочет катастрофы? Правильно, их игнорировать. Потому что возможные жертвы — ничто перед возможной выгодой.

Хорошие русские полагают, что если Россию покинут все врачи, то либо Россия вся передохнет, либо в ней начнется хорошая революция: нормальная логика и уровень мысли кастрюлеголовых.

Наше общество потеряло не только смыслы, но и мысли. Потерять идиотов — большая удача. Вопрос в том, как объединить тех, кто остался. Для начала, видимо, надо заново учиться думать.

В первую очередь, о ценностях, которые объединяют. Для меня очевидно, что едва ли не главной из таких ценностей для гражданского общества является сильное государство.

Альтернативные интеллектуалы скажут: «Ну разумеется! Нам бы только разрушить это, а на его руинах мы построим сразу несколько десятков сильных и справедливых!»

Во время войны тоже нужно выбирать сторону правды. Надо только отдавать себе отчет, что именно ты ею называешь. И кто ее будет оплачивать. Для этого надо отделить философских мух от мясорубки.

Мы долго молились на общечеловеческие ценности, пока окончательно их не обесценили. Оказалось, что интеллектуалы любят собираться в стаи и создавать себе главных кумиров во всей красе.

Что все качества «протоплазмы», которой они окрестили свой народ, присущи им самим. Что ресентимент, в котором они обвиняют «ширнармассы» — единственный источник их мыслей.

Что их устраивает любая несправедливость, если она оправдана их интересами. Но подождите, а откуда же берутся их интересы? И вообще, откуда они должны браться «по правде»?

А интересы у всех берутся из тех же ворот, что и у всего народа. Лежат они в основании пирамиды Маслоу. Духовность хороша, когда обеспечена на ее вершине тыквенным смузи.

Пирамида Маслоу — самый упрощенный макет самоидентификации. Внутренний конфликт хороших русских заложен потребностью срать там, где жрешь. А это нигде не приветствуется.

СТОРОНА ПРАВДЫ
(окончание)

Поэтому им сложно где-то пригодиться, — как показывает прибалтийский опыт уникального журналистского коллектива телеканала «Дождь», который за вписку был готов даже предавать друзей.

Вписка — это возможность построить свою пирамиду Маслоу в очередной отдельно взятой стране. А если не удается, остается только мечтать о революции на родине. Так в чьей правде сила, брат?

Человеку свойственно быть со своими. Свои определяются по культурным кодам. И это не одни и те же книжки, которые мы с хорошими русскими читали в детстве. Это то, с чего начинается Родина.

3.04.2023

Готов выступить в авангарде движения «Седативная Россия» 😁

На войне странно считать фейки безнравственными, если дезинформация — залог победы. Фейк апеллирует к человечности там, где она отсутствует в принципе: в восприятии процедуры, задача которой — уничтожение противника. На войне как на войне. Это игра не в бисер, а в наперстки. Ее смысл — вовлеченность лоха.

Мы все — расходные материалы войны. Если мы не в окопах, это не значит, что нас не используют. У всякой лжи есть отец. И мать — сарафанное радио. Если то, что вас волновало, окажется фейком, измените ли вы свое отношение к происходящему? Скорее подберете аргументацию, позволяющую этого не делать. В конце концов, враги используют то же оружие.

Фейки не отменяют ужасов войны, они их заменяют. Почему-то ложь возбуждает нас сильнее, чем правда. Так работает основанный на эмпатии сторителлинг. Война — это огромный бизнес с политической, военной, экономической и медийной составляющей. Маркетинг играет в нем ту же роль, что и в мирной торговле: упаковка превыше всего. А потребление требует жертв.

Информационная война — та же рекламная кампания. Продается то, что идет нарасхват. А нарасхват идет то, что хорошо позиционируется: гуманизм здорового человека вместо гуманизма курильщика. Или белые одежды, на которых кровь не оставляет следов. В мирные времена мы не задумываемся о том, что пирамида Маслоу состоит из черепов. Даже если колокол звонит по нам, мы слышим звон, но не знаем, где он.

04.04.2022

Иллюзии, утраченные в одном месте, обретаются в другом: метафизический закон Ломоносова-Лавуазье

Главной удачей моих исследований стал Шопенгауэр. Он был первым, кто рассказал мне о настоящих страданиях мира, о путанице мыслей, страстях и зле - обо всем том, чего другие почти не замечали, пытаясь представить либо как всеобщую гармонию, либо как нечто само собой разумеющееся. Наконец я нашел философа, у которого хватило смелости увидеть, что не все было к лучшему в самих основаниях мира. Он не рассуждал о совершенном благе, о мудром провидении, о космической гармонии, он прямо сказал, что все беды человеческой истории и жестокость природы происходят от слепоты творящей мир Воли. И я видел подтверждение этому еще в детстве - больных и умирающих рыб, чесоточных лис, замерзших и погибших от голода птиц, т.е. те жестокие трагедии, которые скрываются под цветущим покровом луга: земляных червей, заеденных муравьями, насекомых, разрывающих друг друга на куски, и т. д. Мой опыт наблюдения над людьми тоже научил меня чему угодно, только не вере в изначально присущие человеку доброту и нравственность. Я достаточно хорошо узнал себя и видел, что я лишь в какой-то степени, условно говоря, отличаюсь от животных.

Катя Марголис на акварельном от божьей росы голубом глазу повторяет: «8 лет, пока донбили Бомбасс». Ей действительно это смешно. Не то что километрами строчить надрывные ежедневные тексты о морали. Сейчас сидел и пытался думать: это идиотизм, или всё-таки фашизм. А потом меня осенило — это ведь одно и то же.

И упасти меня Бог от белого пальто: я прекрасно знаю, что катямарголис как вирус герпеса присутствует в каждом организме. Она может принимать любые расовые и идеологические обличья. Если мы способны диагностировать у себя это воспаление, мы затыкаем ей ебало, а если нет — держим за совсем другое дело.

Тут вот Татьяна Лазарева рассказала, что испытывает чувство радости от атак украинских беспилотников на российские города. Удивительно, что я никогда не слышал от дончан радости по поводу страданий украинцев. Может быть, Шендерович был прав, и они с Лазаревой и Марголис — действительно другой биологический вид?

Пытаюсь вспомнить, в какой момент истина стала идентифицироваться у нашей прогрессивной интеллигенции с подтверждением — или даже утверждением — собственной правоты, сколь бы абсурдна она ни была. И у западных либералов, "полезных идиотов" СССР, которых она так презирала, эта болезнь не была настолько запущена.

Хотя интереснее не хронология (есть подозрение, что это врожденная когнитивная аномалия), а то, что их истина обладает уникальной способностью колебаться синхронно с линией виртуальной партии. Виртуальной — потому что она никак не оформлена, а партии — потому что система распознавания "свой-чужой" отточена у нее как в НКВД.

Ну, скажем, к украинцам в советские времена она относилась с тем же презением, с каким сейчас относится к "лугандонам". Термина "биомасса" тогда вроде еще не изобрели, но он явно подразумевался. За ним стояла и память о Холокосте, и влажные имперские мечты о Крыме (да-да, концепт сменился), и коллаборационизм.

Украинство вызывало у них идиосинкразию: "Белая гвардия", насмешки над мовой, "днепропетровская мафия", анекдоты про х-в и т.д. Антисоветские украинцы к своим за единичностью причислялись, — примерно тем же образом, которым патриоты Украины держат сегодня за полезных идиотов русских, принесших антипутинскую присягу.

Давеча один персонаж выдвинул тезис о том, что наиболее достойные люди умеют признавать свой народ и свою страну полным говном. Я поинтересовался, есть ли еще где-то на земном шаре такие? Похоже, это симптом того самого этнического вируса из биолабораторий, который поражает только представителей русской интеллигенции 😁

05.04.2022

хорошие новости

#извините

Люди часто сомневаются в Господе Боге, но почти никогда — в собственной компетентности

Ничто не дается нам так дешево и не оплачивается так дорого, как простые ответы на сложные вопросы

Проклятые вопросы для либеральной интеллигенции:

Как обустроить Прекрасную Россию Будущего, в которую не пустить 86% населения?

Или

Как зомбировать 86% населения, чтобы Россия будущего стала прекрасной?