Ситуация, только что разрешившись, начинает накаляться снова. По мере того, как никто никаких серьезных выводов из Марша Справедливости не делает, тучи начинают сгущаться опять. Пока трудно сказать, в какой ураган они выльются.
Во-первых в самые ближайшие дни, может часы, враг начнет наседать в полную силу — думаю в зоне Херсона, чтобы отсечь Крым. Это им нужно для саммита НАТО 11-12 июля. Кровь из носу им необходим аргумент. Но для успешного отражения и срыва планов противника и нам самим нужна какая-то символическая акция — новая мотивация, новые надежды. Для всех — для армии и для общества, а эти вещи связаны гораздо теснее, чем кажется. Надо, чтобы кто-то крикнул “Вперед! За Родину! За Сталина!” и сам бы бросился на амбразуру (а не в кусты).
Во-вторых, власть по прежнему отвергает тот факт, что мы уже находимся в Чрезвычайной Ситуации (Ernstfall), а это новые — в том числе и правовые — условия политического бытия. Пригожин жестко напомнил об этом. И вот это его послание (а не формальные и невыполнимые ни по сути, ни по форме требования) точно надо было прочитать, осмыслить и как-то на него отреагировать. Вопрос поставил Пригожин, а ответа ожидал весь народ. Этого ответа нет. Но отсутствие ответа — это тоже ответ. На мой взгляд, с исторической и политической точки зрения неправильный.
В третьих, события — и всей СВО и недавнего мятежа — показывают, что необходима перестройка нашей политической системы. Она отчасти оказалась вполне адекватной, поэтому-то и смогла выдержать такие удары, а отчасти нет, поскольку эти удары вообще состоялись и их пришлось отражать. Правящий класс перестраивается на военный лад — но слишком медленно и без должного символического оформления. Пропаганда же живет своей жизнью, не то чтобы бесполезной, но слишком часто направленной в молоко, вхолостую.
В четвертых — все что мы делаем (и часто весьма правильно и разумно), мы делаем обязательно с существенным опозданием. Если и садимся в поезд, так когда он тронулся и нам приходится изо всех сил догонять последний вагон и с риском прыгать с платформы, роняя багаж. А современные войны — это прежде всего скорость. И инициативных действий, и реакции. Есть целая философия скорости — дромология. Она изучает в том числе и феномен дромократии — власти, основанной на скорости (П.Вирильо). В НАТО это давно стало частью стратегии и тактики. И тут дело не в возрасте людей, принимающих решения (подчас и этот фактор имеет значение, но не он главный), а в темпераменте, в пассионарности. Можно сказать: все что ты делаешь, делай быстро. Даже если ты ошибешься, то выиграешь время для того, чтобы ошибку исправить. Быстро ошибся, быстро исправился. А если долго думал, мерил, решал, потом промахнулся — от этого так же долго придется приходить в себя. Если мы будем продолжать опаздывать, откладывать и колебаться, нам не сдобровать.
Тут есть способ: посмотри, что отложил на потом — на завтра, на послезавтра, на “послевыборов” — и сделай сейчас, немедленно. Это как прыжок с самолета — страшно, голова кружится, но потом паришь в воздухе, яко птица небесная. Сделаем все сегодня. А то, что не успеем, может и делать не надо было.
Все сходится, в конце концов, к моменту Пробуждения. Мы же пока в полусне. Так и живем, и правим, и воюем. А пора бы проснуться.
Во-первых в самые ближайшие дни, может часы, враг начнет наседать в полную силу — думаю в зоне Херсона, чтобы отсечь Крым. Это им нужно для саммита НАТО 11-12 июля. Кровь из носу им необходим аргумент. Но для успешного отражения и срыва планов противника и нам самим нужна какая-то символическая акция — новая мотивация, новые надежды. Для всех — для армии и для общества, а эти вещи связаны гораздо теснее, чем кажется. Надо, чтобы кто-то крикнул “Вперед! За Родину! За Сталина!” и сам бы бросился на амбразуру (а не в кусты).
Во-вторых, власть по прежнему отвергает тот факт, что мы уже находимся в Чрезвычайной Ситуации (Ernstfall), а это новые — в том числе и правовые — условия политического бытия. Пригожин жестко напомнил об этом. И вот это его послание (а не формальные и невыполнимые ни по сути, ни по форме требования) точно надо было прочитать, осмыслить и как-то на него отреагировать. Вопрос поставил Пригожин, а ответа ожидал весь народ. Этого ответа нет. Но отсутствие ответа — это тоже ответ. На мой взгляд, с исторической и политической точки зрения неправильный.
В третьих, события — и всей СВО и недавнего мятежа — показывают, что необходима перестройка нашей политической системы. Она отчасти оказалась вполне адекватной, поэтому-то и смогла выдержать такие удары, а отчасти нет, поскольку эти удары вообще состоялись и их пришлось отражать. Правящий класс перестраивается на военный лад — но слишком медленно и без должного символического оформления. Пропаганда же живет своей жизнью, не то чтобы бесполезной, но слишком часто направленной в молоко, вхолостую.
В четвертых — все что мы делаем (и часто весьма правильно и разумно), мы делаем обязательно с существенным опозданием. Если и садимся в поезд, так когда он тронулся и нам приходится изо всех сил догонять последний вагон и с риском прыгать с платформы, роняя багаж. А современные войны — это прежде всего скорость. И инициативных действий, и реакции. Есть целая философия скорости — дромология. Она изучает в том числе и феномен дромократии — власти, основанной на скорости (П.Вирильо). В НАТО это давно стало частью стратегии и тактики. И тут дело не в возрасте людей, принимающих решения (подчас и этот фактор имеет значение, но не он главный), а в темпераменте, в пассионарности. Можно сказать: все что ты делаешь, делай быстро. Даже если ты ошибешься, то выиграешь время для того, чтобы ошибку исправить. Быстро ошибся, быстро исправился. А если долго думал, мерил, решал, потом промахнулся — от этого так же долго придется приходить в себя. Если мы будем продолжать опаздывать, откладывать и колебаться, нам не сдобровать.
Тут есть способ: посмотри, что отложил на потом — на завтра, на послезавтра, на “послевыборов” — и сделай сейчас, немедленно. Это как прыжок с самолета — страшно, голова кружится, но потом паришь в воздухе, яко птица небесная. Сделаем все сегодня. А то, что не успеем, может и делать не надо было.
Все сходится, в конце концов, к моменту Пробуждения. Мы же пока в полусне. Так и живем, и правим, и воюем. А пора бы проснуться.
И на этом фоне Киев методично готовит ядерную провокацию. Нам сейчас нужна власть из железа, из стали. И яростный огонь в сердце. Собранность и скорость.
Какой VK fest, какие правозащитники в такой ситуации…
Какой VK fest, какие правозащитники в такой ситуации…
Forwarded from ЧАДАЕВ
И ещё несколько утверждений более общего характера.
1. Все успешные модернизации русского государства начинались с модернизации армии. Армия в России — не просто «государствообразующий», а буквально с самого начала, «от варягов» — государствопорождающий институт. Даже СССР возник как результат победы в Гражданской, а стал сверхдержавой в результате победы в Отечественной. Все по-настоящему успешные русские лидеры это даже не понимали — чувствовали, и начинали именно с этого. Верно и обратное: именно поражение в Крымской войне по-настоящему «разбудило Герцена», а неудачи в Русско-Японской и Первой Мировой — обрушили империю. Аналогичным образом и распад СССР был бы невозможен без Афгана. Этот «способ взгляда» позволяет по-новому посмотреть и на обе чеченских, и на грузинскую-080808, и на нынешнюю.
2. СВО — ключ к тому, как сделать сильнее, во-первых, армию, а во-вторых — причём именно в такой последовательности — и государство. Лично для меня как таковая «победа над Украиной» — не самоцель, скорее — «экзамен на состоятельность», который можно или сдать, или не сдать. Решения 24 февраля определили очень долгосрочный вектор русской реконкисты — на период, существенно превышающий срок существования «путинской версии» России. Смена версий «режима», какой бы характер она ни носила, не поменяет вектор: Украина начиная буквально с 1991 сделала всё для того, чтобы спозиционировать себя как витальную угрозу нашей государственности, и, следовательно, долгосрочной задачей в любом случае будет прекращение уже её государственности. Я не исключаю даже, что это нам задача на несколько поколений, но тем не менее рано или поздно она будет решена. Хотя, возможно, справимся и раньше. Но это зависит от того, с какой скоростью мы сможем становиться сильнее.
3. Во внутренней политике первоочередной задачей, таким образом, становится не только кадровый и ресурсный, но и идейный разгром «ордена фигоносцев» — тех, кто живёт с фигой в кармане. Включая их криптопацифистскую ценностную платформу — типа, мир будущего это-де мир без войн, с мирной интеграцией и мирной же конкуренцией, где армия по сути только одна и это армия НАТО. В данном ордене состоят не только штатные путиноборцы и релоканты-иноагенты, но и значительная часть внутренних «пацисвистов», от вертящихся ужом на сковородке под санкциями «граждан мира» с несколькими паспортами — и до отдельных записных державников, затянувших в последнее время песню «страна устала от Украины, надо заниматься внутренними проблемами». Это было ожидаемо, но теперь, наконец, есть и пруфы.
4. Так называемая «информационная война», она же «ментальная», «когнитивная» и далее везде — это о том, что вдолгую в цивилизационном конфликте побеждает тот, кто, во-первых, имеет свою систему ценностей, строит именно из неё картину мира, и оказывается в состоянии выстроить систему её воспроизводства в обществе от поколения к поколению. Именно об этом — чеченская пословица про то, что «поражение это когда твоего сына воспитывает твой враг». Понимание этой механики — ключ и к реконструкции модели нашего поражения в Холодной войне, и к долгосрочной, на десятилетия, стратегии госстроительства в России ХХI века.
1. Все успешные модернизации русского государства начинались с модернизации армии. Армия в России — не просто «государствообразующий», а буквально с самого начала, «от варягов» — государствопорождающий институт. Даже СССР возник как результат победы в Гражданской, а стал сверхдержавой в результате победы в Отечественной. Все по-настоящему успешные русские лидеры это даже не понимали — чувствовали, и начинали именно с этого. Верно и обратное: именно поражение в Крымской войне по-настоящему «разбудило Герцена», а неудачи в Русско-Японской и Первой Мировой — обрушили империю. Аналогичным образом и распад СССР был бы невозможен без Афгана. Этот «способ взгляда» позволяет по-новому посмотреть и на обе чеченских, и на грузинскую-080808, и на нынешнюю.
2. СВО — ключ к тому, как сделать сильнее, во-первых, армию, а во-вторых — причём именно в такой последовательности — и государство. Лично для меня как таковая «победа над Украиной» — не самоцель, скорее — «экзамен на состоятельность», который можно или сдать, или не сдать. Решения 24 февраля определили очень долгосрочный вектор русской реконкисты — на период, существенно превышающий срок существования «путинской версии» России. Смена версий «режима», какой бы характер она ни носила, не поменяет вектор: Украина начиная буквально с 1991 сделала всё для того, чтобы спозиционировать себя как витальную угрозу нашей государственности, и, следовательно, долгосрочной задачей в любом случае будет прекращение уже её государственности. Я не исключаю даже, что это нам задача на несколько поколений, но тем не менее рано или поздно она будет решена. Хотя, возможно, справимся и раньше. Но это зависит от того, с какой скоростью мы сможем становиться сильнее.
3. Во внутренней политике первоочередной задачей, таким образом, становится не только кадровый и ресурсный, но и идейный разгром «ордена фигоносцев» — тех, кто живёт с фигой в кармане. Включая их криптопацифистскую ценностную платформу — типа, мир будущего это-де мир без войн, с мирной интеграцией и мирной же конкуренцией, где армия по сути только одна и это армия НАТО. В данном ордене состоят не только штатные путиноборцы и релоканты-иноагенты, но и значительная часть внутренних «пацисвистов», от вертящихся ужом на сковородке под санкциями «граждан мира» с несколькими паспортами — и до отдельных записных державников, затянувших в последнее время песню «страна устала от Украины, надо заниматься внутренними проблемами». Это было ожидаемо, но теперь, наконец, есть и пруфы.
4. Так называемая «информационная война», она же «ментальная», «когнитивная» и далее везде — это о том, что вдолгую в цивилизационном конфликте побеждает тот, кто, во-первых, имеет свою систему ценностей, строит именно из неё картину мира, и оказывается в состоянии выстроить систему её воспроизводства в обществе от поколения к поколению. Именно об этом — чеченская пословица про то, что «поражение это когда твоего сына воспитывает твой враг». Понимание этой механики — ключ и к реконструкции модели нашего поражения в Холодной войне, и к долгосрочной, на десятилетия, стратегии госстроительства в России ХХI века.
Отец Андрей Ткачев. Старость имеет смысл лишь, как форма движения в вечность. Когда оболочка ветшает, а дух обновляется и в стрепетным ожиданием ждет путешествия в Иное. Человеку предстоит словно вывернуться наизнанку. Ныне душа покрыта телом, а в будущем тело будет покрыто душой и тайное станет явным.
В физике объем тела стремится к нулю по мере приближения скорости движения тела к скорости света. Когда скорость движущегося тела станет равна скорости света, обеъм тела станет равен нулю. А если/когда скорость превысит скорость света, тело должно вывернуться наизнанку, войти в иной мир, который сегодня - мир теней.
Таким обоазом старость, это разгон до скорости света. А смерть - преодоление скоростного порога и выход "в открытый космос". Продолжение жизни в ином качестве.
https://t.me/o_andrey_tkachev/3843
В физике объем тела стремится к нулю по мере приближения скорости движения тела к скорости света. Когда скорость движущегося тела станет равна скорости света, обеъм тела станет равен нулю. А если/когда скорость превысит скорость света, тело должно вывернуться наизнанку, войти в иной мир, который сегодня - мир теней.
Таким обоазом старость, это разгон до скорости света. А смерть - преодоление скоростного порога и выход "в открытый космос". Продолжение жизни в ином качестве.
https://t.me/o_andrey_tkachev/3843
Telegram
АНДРЕЙ ТКАЧЁВ
Старость имеет смысл лишь, как форма движения в вечность. Когда оболочка ветшает, а дух обновляется и в стрепетным ожиданием ждет путешествия в Иное. Человеку предстоит словно вывернуться наизнанку. Ныне душа покрыта телом, а в будущем тело будет покрыто…
Forwarded from Катехон
Серия статей в The Economist: "Время переосмысления. Помогая Украине выиграть долгую войну"
— Украине предстоит долгая война. Необходима смена курса.
— Западное оружие и героические усилия помогли отвоевать лишь 0.25% территории, занятой РФ.
— Путин ждет Трампа и не хочет переговоров; доверять ему не стоит в любом случае.
— Украине и Западу пора признать, что это будет долгая война, оба к ней не готовы, тратят время, впустую ожидая результатов контрнаступления.
— Вместо попыток "победить" нужно подготовить Украину к долгой войне и процветанию вопреки ей.
— У Украины дефицит человеческих ресурсов, необходимо атаковать территорию РФ с помощью дронов и оружия дальнего действия.
— Экономика сжалась на треть, бюджет наполовину оплачивается Западом. Однако нужно переходить от помощи к инвестициям в западные регионы, которые необходимо защитить ПВО.
— Европе нужно готовиться к снижению помощи от США в случае прихода Трампа и вкладывать больше самой, чтобы защищать свои границы.
— Все меньше украинцев верят в окончание войны в течение года (34% против 50%).
— Задача Умерова — увеличить емкость ВПК и живой силы ("build the capacity of both Ukraine’s defence industry and its soldiers"), чтобы в глазах Запада она обрела самостоятельность.
— Усталось, раздражение, разочарование в украинском обществе растут.
— Санкции не сильно повредили России, растет произвдство оружия.
— Эстония тратит 5000-6000 долл. на снаряд (недорого по стандартам НАТО), РФ — 620 (так как обладает дешевыми минералами, недорогим трудом, низкой нормой прибыли). Скорость роста производства оружия в РФ больше. По этим двум причинам, несмотря на значительное превышение ВВП НАТО ВВП РФ, Западу непросто выиграть оружейную гонку.
— Политическая ситуация на Западе непростая, многие политики и граждане считают, что не стоит поддерживать Украину.
— Западу нужно менять менталитет, чтобы противостоять готовности России стойко терпеть лишения войны.
— Украине предстоит долгая война. Необходима смена курса.
— Западное оружие и героические усилия помогли отвоевать лишь 0.25% территории, занятой РФ.
— Путин ждет Трампа и не хочет переговоров; доверять ему не стоит в любом случае.
— Украине и Западу пора признать, что это будет долгая война, оба к ней не готовы, тратят время, впустую ожидая результатов контрнаступления.
— Вместо попыток "победить" нужно подготовить Украину к долгой войне и процветанию вопреки ей.
— У Украины дефицит человеческих ресурсов, необходимо атаковать территорию РФ с помощью дронов и оружия дальнего действия.
— Экономика сжалась на треть, бюджет наполовину оплачивается Западом. Однако нужно переходить от помощи к инвестициям в западные регионы, которые необходимо защитить ПВО.
— Европе нужно готовиться к снижению помощи от США в случае прихода Трампа и вкладывать больше самой, чтобы защищать свои границы.
— Все меньше украинцев верят в окончание войны в течение года (34% против 50%).
— Задача Умерова — увеличить емкость ВПК и живой силы ("build the capacity of both Ukraine’s defence industry and its soldiers"), чтобы в глазах Запада она обрела самостоятельность.
— Усталось, раздражение, разочарование в украинском обществе растут.
— Санкции не сильно повредили России, растет произвдство оружия.
— Эстония тратит 5000-6000 долл. на снаряд (недорого по стандартам НАТО), РФ — 620 (так как обладает дешевыми минералами, недорогим трудом, низкой нормой прибыли). Скорость роста производства оружия в РФ больше. По этим двум причинам, несмотря на значительное превышение ВВП НАТО ВВП РФ, Западу непросто выиграть оружейную гонку.
— Политическая ситуация на Западе непростая, многие политики и граждане считают, что не стоит поддерживать Украину.
— Западу нужно менять менталитет, чтобы противостоять готовности России стойко терпеть лишения войны.
Forwarded from РИА КАТЮША
Ничего себе. Времена продолжают меняться с бешеной скоростью. Сенатор Ковитиди сообщила, что подготовила законопроект об уголовной ответственности в военное время за саботаж, планируется обсуждение.
Сказать, что этот закон перезрел – не сказать ничего. Саботаж местами у нас вообще превратился в системный. Но с учетом нашей недавней истории и пути в "светлое либеральное будущее" подобный закон можно сравнить только с признанием экстремистами организаций извращенцев.
Это реальный серьезнейший шаг в сторону Победы и возрождения страны, так как чуть не впервые будет оговаривать реальное наказание за срыв Указов, Постановлений и оборонных договоров.
Сказать, что этот закон перезрел – не сказать ничего. Саботаж местами у нас вообще превратился в системный. Но с учетом нашей недавней истории и пути в "светлое либеральное будущее" подобный закон можно сравнить только с признанием экстремистами организаций извращенцев.
Это реальный серьезнейший шаг в сторону Победы и возрождения страны, так как чуть не впервые будет оговаривать реальное наказание за срыв Указов, Постановлений и оборонных договоров.
Telegram
Раньше всех. Ну почти.
❗️Сенатор Ковитиди сообщила РИА Новости, что подготовила законопроект об уголовной ответственности в военное время за саботаж, планируется обсуждение
Два года СВО. Страна тяжело, но необратимо меняется. Очень медленно. В правильном направлении, но слишком медленно. Потеря А-50 доказывает именно это. Война требует особых условий жизни. При нынешних возможностях техники вся территория страны - область прифронтовая, а то и фронтовая. Не стоит изображать спокойную мирную жизнь. Ее нет и не будет вплоть до полной Победы. Надо ужесточать все. Ответственность за предательство, саботаж, подрывную деятельность, но также за тупость, медлительность и ротозейство. Везде. В армии тоже. Запрет на критику МО оправдан и справедлив. Так как там все выводы должны делаться и без критики. Но должны. Делаться. В противном случае это будет уже саботаж. И надо действовать быстрее. Это война скоростей. Не наступать быстрее, а действовать во всех областях вдоль верно намеченных векторов. В ПДД есть наказание за превышение скорости. В государстве стоит ввести наказание за неоправданное занижение скорости. Прежде всего скорости понимания ситуации в целом. Отставать от логики войны, от социально-технической мобилизации и эффективной милитаризации всего общества - подчас преступно.
В сетевых войнах очень важна скорость принятия решений. Есть специальный термин дромократия, власть посредством скорости, об это верно и проницательно рассуждал Владлен Татарский. И враг поспешил его уничтожить. Не медлил. Скорость имеет значение.
Этой ночью была самая масштабная ракетная атака на Севастополь за все время войны. Нам надо что-то делать и как можно быстрее. Вчера у Дмитрия Саймса на Большой Игре говорили про дромократию - власть, посредством скорости. Боюсь, что такой роскоши как «подождем до инаугурации» или «20 мая Зеленский перестанет быть легетимным президентом» у нас просто нет. Мобилизации не избежать, чисток тоже. Хотим или не хотим. Никаких политических прокрастинаций. У нас просто на это нет временного ресурса.
Сегодня сходятся воедино несколько плоскостей, до последнего момента представлявших собой нечто самостоятельное:
1. Религия, богословие и особенно эсхатология, казалось, давно изгнанные на периферию, но снова проникающие во всё вплоть до быта.
2. Геополитика, где разыгрываются фундаментально несопоставимые типы миропорядка.
3. Политические идеологии, выворачивающиеся наизнанку и результирующие в запретные гибриды (наци-либерализм, например).
4. Философские процессы, где экстремальное падение контрастно соседствует с финилизацией абсолютных озарений.
5. Ледоход культур, застывающих в предельной скорости и расплавляющихся неизменностей.
Все пласты пересекаются экзотично и эксцентрично, образуя семантические узлы с трудно определимым числом измерений. Все это рушится в войну и вакханалию технологий, хотя сама война - это глубочайшая метафизика, требующая нового продумывания, и не менее метафизическое явление представляет собой техника. Все это предельно насыщенно и отнюдь не мелко, нелинейно, и от сложности балансирует на грани с хаосом. Конвенциональных методов для распутывания такого семантического клубка не достаточно. Более того, конвенциональное сегодня подорвано систематическим подозрением. Любая попытка построить модель наталкивается на накопленную недодуманность или просто ошибочность в прошлом. Стоит только нам поставить под сомнение наивную (и даже откровенно ложную) теорию прогресса, и у нас пропадает доверие к тому, что стало после по сравнению с тем, что было до. Если в начале закралась ошибка, то в конце родится монстр.
Когда все пошло не туда? В эпоху Великих географических открытий. Выйдя за запретную границу Геракловых столбов, Западная Европа совершила акт необратимой трансгрессии. Это стало фатальным. Место Атлантиды на дне.
1. Религия, богословие и особенно эсхатология, казалось, давно изгнанные на периферию, но снова проникающие во всё вплоть до быта.
2. Геополитика, где разыгрываются фундаментально несопоставимые типы миропорядка.
3. Политические идеологии, выворачивающиеся наизнанку и результирующие в запретные гибриды (наци-либерализм, например).
4. Философские процессы, где экстремальное падение контрастно соседствует с финилизацией абсолютных озарений.
5. Ледоход культур, застывающих в предельной скорости и расплавляющихся неизменностей.
Все пласты пересекаются экзотично и эксцентрично, образуя семантические узлы с трудно определимым числом измерений. Все это рушится в войну и вакханалию технологий, хотя сама война - это глубочайшая метафизика, требующая нового продумывания, и не менее метафизическое явление представляет собой техника. Все это предельно насыщенно и отнюдь не мелко, нелинейно, и от сложности балансирует на грани с хаосом. Конвенциональных методов для распутывания такого семантического клубка не достаточно. Более того, конвенциональное сегодня подорвано систематическим подозрением. Любая попытка построить модель наталкивается на накопленную недодуманность или просто ошибочность в прошлом. Стоит только нам поставить под сомнение наивную (и даже откровенно ложную) теорию прогресса, и у нас пропадает доверие к тому, что стало после по сравнению с тем, что было до. Если в начале закралась ошибка, то в конце родится монстр.
Когда все пошло не туда? В эпоху Великих географических открытий. Выйдя за запретную границу Геракловых столбов, Западная Европа совершила акт необратимой трансгрессии. Это стало фатальным. Место Атлантиды на дне.
AGDchan
По поводу ареста наших ЗВР и передачи их Украине. Это серьезный удар по экономическому блоку правительства РФ — как раз накануне его переназначения. Этот блок свято верил в незыблемость правил свободного рынка и священной частной собственности. Клялся в этом…
Эту озабоченность вполне разделяет ряд высокопоставленных фигур в верхах и в Правительстве. Но все их усилия до самого последнего времени блокировались либералами. Чтобы они ни начинали и ни предлагали, либералы все саботировали — то жестко, то почти незаметно, ссылаясь на какие-то всякий раз всплывающие новые обстоятельства. Ну например: правительству надо принять стратегию развития. А кто субъект развития? Включен ли в него суверенитет государства? А России как цивилизации? Об этом я говорил год назад на ПМЭФ, и меня поддержали тогда все — от вице-премьера Андрея Белоусова до Дмитрия Пескова (цифровизатора, не пресс-секретаря Президента). И что? За год ничего не подвинулось. А ведь эти три разные стратегии — определить развитие как
1. нечто универсальное, то есть так, как определяет его Запад (в своих интересах);
2. как нечто национальное, но признающее планетарные правила, установленные Западом (в условиях санкций это путь хаотического оголтелого импортозамещения);
3. как нечто цивилизационное, тогда определяется не только темп и скорость развития, но и его вектор — причем на основе традиционных ценностей.
И далее: как развитие сочетается с безопасностью, то есть с императивом суверенитета России? А эти вещи нельзя разделять. А их снова разделяют, и снова либералы пытаются отстоять автономию экономики.
Я не жду больших перемен в составе правительства, хотя все может быть. Но что точно должно быть: перемены в сознании ответственных за экономический блок. Сегодня происходят чудеса, и многие вчерашние либералы по взмаху волшебной палочки становятся яростными патриотами. Надо бы взмахнуть такой волшебной палочкой перед экономическим блоком Правительства и показать им документ Госдепа США о передаче российских ЗВР нацистскому Киеву для уничтожения десятков тысяч жизней наших людей (в том числе мирных — детей, женщин, стариков), так как войну это все же, вероятно, затянет. Проснись, Правительство! Последний шанс.
1. нечто универсальное, то есть так, как определяет его Запад (в своих интересах);
2. как нечто национальное, но признающее планетарные правила, установленные Западом (в условиях санкций это путь хаотического оголтелого импортозамещения);
3. как нечто цивилизационное, тогда определяется не только темп и скорость развития, но и его вектор — причем на основе традиционных ценностей.
И далее: как развитие сочетается с безопасностью, то есть с императивом суверенитета России? А эти вещи нельзя разделять. А их снова разделяют, и снова либералы пытаются отстоять автономию экономики.
Я не жду больших перемен в составе правительства, хотя все может быть. Но что точно должно быть: перемены в сознании ответственных за экономический блок. Сегодня происходят чудеса, и многие вчерашние либералы по взмаху волшебной палочки становятся яростными патриотами. Надо бы взмахнуть такой волшебной палочкой перед экономическим блоком Правительства и показать им документ Госдепа США о передаче российских ЗВР нацистскому Киеву для уничтожения десятков тысяч жизней наших людей (в том числе мирных — детей, женщин, стариков), так как войну это все же, вероятно, затянет. Проснись, Правительство! Последний шанс.
Киевским нацистам удается нам противостоять не только из-за гигантской поддержки США и НАТО, но и за счет скорости. Это важнейший фактор в войне Постмодерна. Украинцы органично приспособлены именно к такой войне — легкие (лживые), верткие (подлые), гибкие (безнравственные) — они как насекомые ищут слабые места в мощном теле русского гиганта, обремененного множеством ограничений. Сами украинские нацисты никаких ограничений не имеют. Они, действительно, рванули в Постмодерн и оказались там быстрее нас.
В США уже более тридцати лет на вооружение взята теория сетевых войн (Network warfare), о смысле которой мы до сих пор, кажется, не имеем никакого адекватного представления — разве что копируем что-то внешнее и фрагментарное. Она строится как раз на управлении хаотическими процессами. Украинцы идеальная среда именно для сетевых войн. Их ни в чем не надо убеждать и ничего не надо доказывать. У них почти нет государства и неповоротливых систем управления. Это сплошное Гуляй-поле оппортунистов и нигилистов, которых мотивирует не созидание, а разрушение. И национализм у них такой же: сетевой и нигилистический. Он направлен на утрату территорий своего государства, что компенсируется причинением резкой и острой боли родному ни в чем не повинному брату. Это поведение комаров или чертей. Оно быстрое, болезненное и в целом бессмысленное. Запад протестировал эти стратегии в своих интервенциях в странах исламского мира. Создать ничего там не создал, но почти все разрушил — что в Ливии, что в Афганистане, что в Ираке.
Украинцы выполняют ту же функцию — они идеально подходят для токсического разрушения — других, а в конце концов, и самих себя. То есть они и есть оптимальное оружие сетевой войны. Хаосу их учить не надо, они и есть хаос — бессмысленный, и стремительно копошащийся в траекториях смертельных укусов.
В сетевых войнах огромную роль играет информация. Главное: контролировать полностью и тоталитарно информационное поле у себя, и стараться максимально вмешаться в информационную политику противника. И снова с Украиной и с русофобией на Западе (да и во всем мире) это Западу удается. Введена жесткая диктаторского типа цензура у себя, при этом в России действует огромная — пока еще толком не ликвидированная — сеть западной и проукраинской пропаганды. Наша же информация ни на Украину, ни на Запад почти не поступает. И снова — из-за централизации всей структуры. Стоит запретить RT и блокировать деятельность Россотрудничества и наших Посольств, и всё — на Западе никто ничего о позиции Москвы не знает. Лишь такие прорывы как Такер Карлсон хоть что-то доносят до публики. А так полная блокада. Но и Такер Карлсон уже в базе убийц "миротворца" и на заметке у киллеров ЦРУ.
Мы же только сейчас на третьем году СВО начинаем осознавать, в какой ситуации находимся. Контроль над информацией в сетевой войне — ключевой элемент. Украинцы одновременно доверчивы и лживы, озлоблены и трусливы — идеальная среда для информационных манипуляций. Для них - если ударили по детям и женщинам в России и на новых территориях, то это "перемога" или "сами русские и ударили". А чтобы демонизировать врага, можно и постановочные кадры (как в Буче) наскоро сверстать и с такими подделками в Международный Суд. Главное действовать нагло и быстро.
Массовое использование дронов и центральная роль наблюдения и разведки всех видов — то же один из главных принципов сетевой войны.
И везде принципиальна скорость. Кто быстрее, тот и победитель. Плюс влияние стартовых условий. Плюс работа с внутренними проблемами общества и его слабыми сторонами (в нашем случае коррупция, повальное западничество, деградация науки и образования).
Все это совокупно объясняет, почему Украина все еще существует, а наши войска еще не стоят на ее западных границах.
В США уже более тридцати лет на вооружение взята теория сетевых войн (Network warfare), о смысле которой мы до сих пор, кажется, не имеем никакого адекватного представления — разве что копируем что-то внешнее и фрагментарное. Она строится как раз на управлении хаотическими процессами. Украинцы идеальная среда именно для сетевых войн. Их ни в чем не надо убеждать и ничего не надо доказывать. У них почти нет государства и неповоротливых систем управления. Это сплошное Гуляй-поле оппортунистов и нигилистов, которых мотивирует не созидание, а разрушение. И национализм у них такой же: сетевой и нигилистический. Он направлен на утрату территорий своего государства, что компенсируется причинением резкой и острой боли родному ни в чем не повинному брату. Это поведение комаров или чертей. Оно быстрое, болезненное и в целом бессмысленное. Запад протестировал эти стратегии в своих интервенциях в странах исламского мира. Создать ничего там не создал, но почти все разрушил — что в Ливии, что в Афганистане, что в Ираке.
Украинцы выполняют ту же функцию — они идеально подходят для токсического разрушения — других, а в конце концов, и самих себя. То есть они и есть оптимальное оружие сетевой войны. Хаосу их учить не надо, они и есть хаос — бессмысленный, и стремительно копошащийся в траекториях смертельных укусов.
В сетевых войнах огромную роль играет информация. Главное: контролировать полностью и тоталитарно информационное поле у себя, и стараться максимально вмешаться в информационную политику противника. И снова с Украиной и с русофобией на Западе (да и во всем мире) это Западу удается. Введена жесткая диктаторского типа цензура у себя, при этом в России действует огромная — пока еще толком не ликвидированная — сеть западной и проукраинской пропаганды. Наша же информация ни на Украину, ни на Запад почти не поступает. И снова — из-за централизации всей структуры. Стоит запретить RT и блокировать деятельность Россотрудничества и наших Посольств, и всё — на Западе никто ничего о позиции Москвы не знает. Лишь такие прорывы как Такер Карлсон хоть что-то доносят до публики. А так полная блокада. Но и Такер Карлсон уже в базе убийц "миротворца" и на заметке у киллеров ЦРУ.
Мы же только сейчас на третьем году СВО начинаем осознавать, в какой ситуации находимся. Контроль над информацией в сетевой войне — ключевой элемент. Украинцы одновременно доверчивы и лживы, озлоблены и трусливы — идеальная среда для информационных манипуляций. Для них - если ударили по детям и женщинам в России и на новых территориях, то это "перемога" или "сами русские и ударили". А чтобы демонизировать врага, можно и постановочные кадры (как в Буче) наскоро сверстать и с такими подделками в Международный Суд. Главное действовать нагло и быстро.
Массовое использование дронов и центральная роль наблюдения и разведки всех видов — то же один из главных принципов сетевой войны.
И везде принципиальна скорость. Кто быстрее, тот и победитель. Плюс влияние стартовых условий. Плюс работа с внутренними проблемами общества и его слабыми сторонами (в нашем случае коррупция, повальное западничество, деградация науки и образования).
Все это совокупно объясняет, почему Украина все еще существует, а наши войска еще не стоят на ее западных границах.
И все же я полагаю, что к ядерному оружию прибегать следует в самую последнюю очередь. Ведь очевидно же, что мы воюем еще не в полную силу, не вычерпали всех ресурсов, не задействовали в должной мере потенциал патриотической идеи, не прижали толком внутреннего врага. Мы неуклонно движемся в этом направлении, но все еще раскачиваясь и плавно набирая скорость. У нас есть большой арсенал средств и в том числе возможности активно включиться в дестабилизацию обществ наших врагов - в США и в Европе. И внутри страны ротации элит толком не идет, вопреки заверениям, и небольшие перемены - полезные и долгожданные - хороши, но недостаточны. Нам нужно закрутить гайки сразу на пару оборотов, а не по 2-3 градуса за подход к снаряду. В стране война, а ведь и не скажешь… И тут уже ядерные удары. В этом какая-то наивная беспомощность - ступор воображения и волевая расслабленность. Вдарить надо непременно, но есть значительный спектр не задействованных пока вариантов - где, как и по кому вдарить.
В теории культурных конфигураций есть такое понятие "индустриальное поведение". Это ситуация, в которой люди в поисках оптимизации начинают имитировать машины. Это характерно для современного спорта, для моды, но и для мышления, особенно для интернет-мышления. Индустриальное поведение - это суть современных блогеров и инфлюенсеров, и их самих и тех, кто их читает. Сеть не отменяет индустриального поведения масс, но переводит его в иную культурную территорию, где в киберпространстве скорости увеличиваются, а механизмы поведения ещё больше стандартизируются. Чтобы идти к self, надо двигаться в обратном направлении от Нового времени, Просвещения, Модерна и Постмодерна. Индустриальная конфигурация отменяет в принципе любой намек на суверенного субъекта.
И снова о скорости. Я стал замечать, что эффективность работы структур - и крупных министерств и небольших организаций - напрямую связана со скоростью принятия решений и их реализации на практике. Это и есть зримое выражение дромократии. Там где действуют оперативно, не откладывают на месяца встречи, проекты, мероприятия, там все движется. Даже если есть ошибки, они устраняются так же быстро, как и совершаются. Враг давно сделал ставку на скорость, на акселерационизм. Нам не надо его догонять, нам надо решительно и быстро двигаться к своим целям.
Forwarded from WarGonzo
ВРЕМЯ РАЗВОРАЧИВАТЬ ПАРУСА
Часть Первая
Руководитель проекта @wargonzo Семён Пегов присоединяется к дискуссии, развёрнутой русским философом Александром Дугиным, о роли скорости на войне.
Скорость на войне – в принципе понятие центральное. Ведь именно она является главным и, пожалуй, единственным узлом, через который прокручиваются и пространство и время. Две константы человеческого бытия. Одно – максимально осязаемое, другое – максимально неуловимое, в чём-то даже бесплотное (хотя мало ли, кто на сегодня уверен, что время нельзя потрогать, что к нему нельзя прикоснуться?).
Человек на войне, находясь в самом экстремальном для человеческой природы состоянии, где грань «между жизнью и смертью» утрирована до крайности, в своем стремлении противостоять хаосу демонстрирует наиболее страстные рывки в познании, как пространства, так и времени, и уж тем более скорости. Потому что только тесное взаимодействие с первым, вторым и третьим является, если не гарантией, то хотя бы каким-то, пускай, минимальным, залогом выживания. Важно также, что эта самая грань («между жизнью и смертью») обеспечивает вот именно, что острое восприятие всех обсуждаемых здесь субстанций.
Так вот, находясь на войне, особенно в нынешнем режиме СВО, перемалывая сутками километры абсолютно разных по своим качественным характеристикам дорог, то есть перемалывая, по-сути, пространство, его огромные массивы, и очень остро ощущая течение времени, я пришел к выводу, что и пространство, и время – по своей природе пластичны.
Не меняя своей структуры, они могут быть деформированы, хотя нет, мне ближе другое слово: преобразованы, что называется, извне. И именно скорость служит главным инструментом преображения. Прибором, если хотите «волшебным посохом», способным не только на разрушительное вторжение в области пространства и времени (смерть), но и нацеленным на созидательный результат (жизнь). И если с пластичностью пространства всё более или менее понятно (да-да, человечество отлично научилось менять ландшафты, начиная с возведения Вавилонской башни и египетских пирамид и заканчивая ядерным оружием), то с взаимодействием со временем, поскольку оно невидимо, у человечества всё куда сложнее.
Вторую часть эссе Семена Пегова о скорости на войне читайте уже совсем скоро на канале @wargonzo
*наш проект существует на средства подписчиков, карта для помощи
4817 7601 3171 9092
Часть Первая
Руководитель проекта @wargonzo Семён Пегов присоединяется к дискуссии, развёрнутой русским философом Александром Дугиным, о роли скорости на войне.
Скорость на войне – в принципе понятие центральное. Ведь именно она является главным и, пожалуй, единственным узлом, через который прокручиваются и пространство и время. Две константы человеческого бытия. Одно – максимально осязаемое, другое – максимально неуловимое, в чём-то даже бесплотное (хотя мало ли, кто на сегодня уверен, что время нельзя потрогать, что к нему нельзя прикоснуться?).
Человек на войне, находясь в самом экстремальном для человеческой природы состоянии, где грань «между жизнью и смертью» утрирована до крайности, в своем стремлении противостоять хаосу демонстрирует наиболее страстные рывки в познании, как пространства, так и времени, и уж тем более скорости. Потому что только тесное взаимодействие с первым, вторым и третьим является, если не гарантией, то хотя бы каким-то, пускай, минимальным, залогом выживания. Важно также, что эта самая грань («между жизнью и смертью») обеспечивает вот именно, что острое восприятие всех обсуждаемых здесь субстанций.
Так вот, находясь на войне, особенно в нынешнем режиме СВО, перемалывая сутками километры абсолютно разных по своим качественным характеристикам дорог, то есть перемалывая, по-сути, пространство, его огромные массивы, и очень остро ощущая течение времени, я пришел к выводу, что и пространство, и время – по своей природе пластичны.
Не меняя своей структуры, они могут быть деформированы, хотя нет, мне ближе другое слово: преобразованы, что называется, извне. И именно скорость служит главным инструментом преображения. Прибором, если хотите «волшебным посохом», способным не только на разрушительное вторжение в области пространства и времени (смерть), но и нацеленным на созидательный результат (жизнь). И если с пластичностью пространства всё более или менее понятно (да-да, человечество отлично научилось менять ландшафты, начиная с возведения Вавилонской башни и египетских пирамид и заканчивая ядерным оружием), то с взаимодействием со временем, поскольку оно невидимо, у человечества всё куда сложнее.
Вторую часть эссе Семена Пегова о скорости на войне читайте уже совсем скоро на канале @wargonzo
*наш проект существует на средства подписчиков, карта для помощи
4817 7601 3171 9092
Telegram
AGDchan
И снова о скорости. Я стал замечать, что эффективность работы структур - и крупных министерств и небольших организаций - напрямую связана со скоростью принятия решений и их реализации на практике. Это и есть зримое выражение дромократии. Там где действуют…
Forwarded from WarGonzo
ВРЕМЯ РАЗВОРАЧИВАТЬ ПАРУСА
Часть Вторая
Руководитель проекта @wargonzo Семён Пегов продолжает размышлять на тему, поднятую философом Александром Дугиным, о роли скорости на войне.
В древности время часто сравнивали с рекой. Сама по себе древность, конечно, не является гарантом истины, однако в том, что касается определения времени, через метафору течения – здесь за века мало что изменилось.
Что сегодня, что пару тысяч лет назад – почти любой человек уверен, что время течёт (конечно, оно может еще и бежать, но тоже скорее как ручей или горная река, нежели как Хусейн Болт, потому бег времени прежде всего означается его быстротечностью, но вовсе не способность оперативно передвигать конечности).
Используя метафору течения, таким образом, мы можем прийти к выводу, что у человека есть, как минимум два варианта взаимодействия с рекой в том, что касается скорости. Я бы определил их, как смена русла и скольжение. Смена русла – процесс тотальный и, как показывает практика, рискованный, чреватый катастрофами и катаклизмами, и требующий огромных ресурсов.
В плане войны – лучшим примером такого масштабного взаимодействия была Великая Отечественная. Если же такой режим нам сейчас не подходит, или он нам пока не по силам, то остается второй вариант – скольжение, проще говоря – сплав. Тут-то вопрос скорости и выходит на центральное место.
Сплавляться по реке можно по-разному. Можно просто «плыть по течению». Для такого режима вполне подойдет обычный плот, который по-факту является демонстрацией полного отсутствия технической силы при минимальной концентрации воли (в армии мирного времени это состояние отражено в поговорке «солдат спит, служба идёт»). Если же ваши планы не столь аморфны и имеют хоть какие-то сроки, то можно перейти на вёсла: с помощью грубой силы человеческих мышц регулировать курс и количество преодоленного пространства.
Однако тем, кто ставит перед собой поистине амбициозные цели, не обойтись без паруса (моторы, к слову, являются лишь логичным и сущностным его продолжением), ведь парус и есть наиболее яркое выражение скорости, как узла, в котором время и пространство переплетены (недаром, скорость передвижения по воде измеряется в узлах!).
Так вот, возвращаясь к СВО, отмечу, что мы конечно идём не в тотальном режиме смены русел (как во время ВОВ), и, конечно, не сплавляемся на плоту, отдав всё на откуп одному лишь течению. Наше качественное состояние ближе к сплаву на вёслах. И этого явно недостаточно, если мы по-прежнему говорим о целях СВО. Они, конечно, достигаются, но далеко не достигнуты.
Самое время разворачивать паруса.
Семён Пегов, специально для проекта @wargonzo
*наш проект существует на средства подписчиков, карта для помощи
4817 7601 3171 9092
Часть Вторая
Руководитель проекта @wargonzo Семён Пегов продолжает размышлять на тему, поднятую философом Александром Дугиным, о роли скорости на войне.
В древности время часто сравнивали с рекой. Сама по себе древность, конечно, не является гарантом истины, однако в том, что касается определения времени, через метафору течения – здесь за века мало что изменилось.
Что сегодня, что пару тысяч лет назад – почти любой человек уверен, что время течёт (конечно, оно может еще и бежать, но тоже скорее как ручей или горная река, нежели как Хусейн Болт, потому бег времени прежде всего означается его быстротечностью, но вовсе не способность оперативно передвигать конечности).
Используя метафору течения, таким образом, мы можем прийти к выводу, что у человека есть, как минимум два варианта взаимодействия с рекой в том, что касается скорости. Я бы определил их, как смена русла и скольжение. Смена русла – процесс тотальный и, как показывает практика, рискованный, чреватый катастрофами и катаклизмами, и требующий огромных ресурсов.
В плане войны – лучшим примером такого масштабного взаимодействия была Великая Отечественная. Если же такой режим нам сейчас не подходит, или он нам пока не по силам, то остается второй вариант – скольжение, проще говоря – сплав. Тут-то вопрос скорости и выходит на центральное место.
Сплавляться по реке можно по-разному. Можно просто «плыть по течению». Для такого режима вполне подойдет обычный плот, который по-факту является демонстрацией полного отсутствия технической силы при минимальной концентрации воли (в армии мирного времени это состояние отражено в поговорке «солдат спит, служба идёт»). Если же ваши планы не столь аморфны и имеют хоть какие-то сроки, то можно перейти на вёсла: с помощью грубой силы человеческих мышц регулировать курс и количество преодоленного пространства.
Однако тем, кто ставит перед собой поистине амбициозные цели, не обойтись без паруса (моторы, к слову, являются лишь логичным и сущностным его продолжением), ведь парус и есть наиболее яркое выражение скорости, как узла, в котором время и пространство переплетены (недаром, скорость передвижения по воде измеряется в узлах!).
Так вот, возвращаясь к СВО, отмечу, что мы конечно идём не в тотальном режиме смены русел (как во время ВОВ), и, конечно, не сплавляемся на плоту, отдав всё на откуп одному лишь течению. Наше качественное состояние ближе к сплаву на вёслах. И этого явно недостаточно, если мы по-прежнему говорим о целях СВО. Они, конечно, достигаются, но далеко не достигнуты.
Самое время разворачивать паруса.
Семён Пегов, специально для проекта @wargonzo
*наш проект существует на средства подписчиков, карта для помощи
4817 7601 3171 9092
Forwarded from WarGonzo
ВРЕМЯ РАЗВОРАЧИВАТЬ ПАРУСА
Постскриптум
(Часть первая, Часть вторая)
Финальная часть эссе Семёна Пегова, написанного в ответ на размышления Александра Дугина о роли скорости на войне.
Когда мы говорим о развёртывании парусов, особенно в отношении войны, а если смотреть еще шире, то и в отношении СВО тоже (если не в первую очередь) – тут же встаёт вопрос о наличии субъекта, на это способного.
Все-таки одно дело быть кормчим на беспарусной галере, командуя прикованными (метафорически, естественно) к вёслам контрактниками, и совсем другое – быть лидером, способным не только развернуть парус, но и затем управлять им, попутно дирижируя своей командой, которая пускай и состоит где-то из отважных штурманов, где-то из старых морских волков на опыте, а где-то из проходимцев и авантюристов, местами даже пиратов – в целом крайне неординарной и пёстрой публики, объединённой при этом одним непререкаемым обстоятельством – все они на одном Корабле. Не постесняюсь добавить пафоса – под названием Родина.
В общем, говоря более ёмко – вопрос парусов, это вопрос компетенции. При этом, прежде всего творческой компетенции, замешанной на способности регулировать скорость и обеспечивать её навигацию, учитывая особенности пространства и течения времени. В этом смысле, не поймите меня неправильно – это никакой не пиар-заказ из АП, и уж точно не попытка кому-либо подлизать (категорически, не близкий мне формат, товарищи из Совбеза не дадут соврать), но сухая и крайне оптимистичная, на мой личный взгляд констатация. Когда мы говорим о переходе страны на новые рельсы (какую бы широкую палитру чаяний различной категории граждан это ни означало) – лучше кадрового проекта «Время Героев» придумать сложно. Это люди, которые знают цену скорости (выраженной в жизнях сотен, а то и тысяч подчиненных).
Это не сытые паркетные генералы. Это офицеры среднего звена, обвоевавшиеся в полях – бок о бок со своим личным составом. Они лучше всех в стране знают цену скорости принятия решения. Они смотрели в глаза тем, чьи жизни унесла тягучая инерция галерной психологии людей с большими звёздами на погонах. Они лучше и острее других осознают, что если оседлать скорость (а без творческой компетенции это невозможно), то эффективность выполнения боевых задач повысится в разы. Символично, что первый учебный курс участники «Времени Героев» провели на атомном ледоколе. По-сути на самом современном парусе в мире. Не знаю, то ли это гениальный замысел организаторов, или неосознанный нами самими поворот Русской Истории, но вся логика последних событий: и СВО в Малороссии, и напряжение на Балтике, говорят нам о том, что главная битва современности будет битвой за Север.
За Север, где скорость и жизнь сливаются воедино.
Лично я возлагаю большие надежды на новую касту управленцев, прошедших СВО. Возможно, именно это и есть наша главная стратегическая цель. Наконец-то оседлать скорость. СВО уже дало нам субъектов, на это способных.
Семён Пегов, специально для проекта @wargonzo
*наш проект существует на средства подписчиков, карта для помощи
4817 7601 3171 9092
Постскриптум
(Часть первая, Часть вторая)
Финальная часть эссе Семёна Пегова, написанного в ответ на размышления Александра Дугина о роли скорости на войне.
Когда мы говорим о развёртывании парусов, особенно в отношении войны, а если смотреть еще шире, то и в отношении СВО тоже (если не в первую очередь) – тут же встаёт вопрос о наличии субъекта, на это способного.
Все-таки одно дело быть кормчим на беспарусной галере, командуя прикованными (метафорически, естественно) к вёслам контрактниками, и совсем другое – быть лидером, способным не только развернуть парус, но и затем управлять им, попутно дирижируя своей командой, которая пускай и состоит где-то из отважных штурманов, где-то из старых морских волков на опыте, а где-то из проходимцев и авантюристов, местами даже пиратов – в целом крайне неординарной и пёстрой публики, объединённой при этом одним непререкаемым обстоятельством – все они на одном Корабле. Не постесняюсь добавить пафоса – под названием Родина.
В общем, говоря более ёмко – вопрос парусов, это вопрос компетенции. При этом, прежде всего творческой компетенции, замешанной на способности регулировать скорость и обеспечивать её навигацию, учитывая особенности пространства и течения времени. В этом смысле, не поймите меня неправильно – это никакой не пиар-заказ из АП, и уж точно не попытка кому-либо подлизать (категорически, не близкий мне формат, товарищи из Совбеза не дадут соврать), но сухая и крайне оптимистичная, на мой личный взгляд констатация. Когда мы говорим о переходе страны на новые рельсы (какую бы широкую палитру чаяний различной категории граждан это ни означало) – лучше кадрового проекта «Время Героев» придумать сложно. Это люди, которые знают цену скорости (выраженной в жизнях сотен, а то и тысяч подчиненных).
Это не сытые паркетные генералы. Это офицеры среднего звена, обвоевавшиеся в полях – бок о бок со своим личным составом. Они лучше всех в стране знают цену скорости принятия решения. Они смотрели в глаза тем, чьи жизни унесла тягучая инерция галерной психологии людей с большими звёздами на погонах. Они лучше и острее других осознают, что если оседлать скорость (а без творческой компетенции это невозможно), то эффективность выполнения боевых задач повысится в разы. Символично, что первый учебный курс участники «Времени Героев» провели на атомном ледоколе. По-сути на самом современном парусе в мире. Не знаю, то ли это гениальный замысел организаторов, или неосознанный нами самими поворот Русской Истории, но вся логика последних событий: и СВО в Малороссии, и напряжение на Балтике, говорят нам о том, что главная битва современности будет битвой за Север.
За Север, где скорость и жизнь сливаются воедино.
Лично я возлагаю большие надежды на новую касту управленцев, прошедших СВО. Возможно, именно это и есть наша главная стратегическая цель. Наконец-то оседлать скорость. СВО уже дало нам субъектов, на это способных.
Семён Пегов, специально для проекта @wargonzo
*наш проект существует на средства подписчиков, карта для помощи
4817 7601 3171 9092
Telegram
WarGonzo
ВРЕМЯ РАЗВОРАЧИВАТЬ ПАРУСА
Часть Первая
Руководитель проекта @wargonzo Семён Пегов присоединяется к дискуссии, развёрнутой русским философом Александром Дугиным, о роли скорости на войне.
Скорость на войне – в принципе понятие центральное. Ведь именно…
Часть Первая
Руководитель проекта @wargonzo Семён Пегов присоединяется к дискуссии, развёрнутой русским философом Александром Дугиным, о роли скорости на войне.
Скорость на войне – в принципе понятие центральное. Ведь именно…
Forwarded from WarGonzo
Война и время
К философской дискуссии на тему времени и скорости на войне, развернутой в телеграмм- сообществе, из окопов присоединился офицер легендарного батальона «Сомали» с позывным «Философ».
Вопрос времени на войне становится особо актуальным, в силу того, что каждый из нас чего-то ждёт от взаимоотношений этих двух явлений. Одни люди ждут, чтобы время повлияло на войну, другие — чтобы война повлияла на время.
У каждого из нас свой взгляд на мир и мироустройство: кого-то этот мир устраивает, а кого-то — нет. Некоторые проблемы удаётся решить мирно, а некоторые — нет. Когда мирно решить не удаётся, начинаются военные конфликты, перерастающие в войну. Сама по себе война — это не борьба за территорию, это борьба за смыслы, за постановку вещей в пространстве, за право определять скорость развития мира, направления и темп жизни. То есть, для того чтобы изменить мир, ход событий, само время, в котором мы живём, мы начинаем войну. Но война сама по себе существует объективно во времени и пространстве, однако само время на войне ведёт себя нелинейно и постоянно меняется. Бывает даже так, что одновременно люди проживают в разном времени, находясь в одном месте.
Время, в котором мы живём, определяется скоростью нашего движения, объёмом работы, выполненной нами. И так как объём и характер работ, которые мы выполняем, различны, то и живём мы в разное время. Для того чтобы это было видно наглядно, мы возьмём в качестве субъектов войны подразделения, развивающиеся по-разному:
Линейно развивающиеся.
Тип подразделения, которые непрерывно и на постоянной основе адаптируются к изменениям окружающей среды. Имеют свою лабораторию, которая обеспечивает техническую сферу, а командиры подразделений трансформируют саму структуру подразделений и методы ведения войны.
Ступенчато развивающиеся.
Основные черты подразделений заключаются в том, что подразделения не меняют свою структуру и методы ведения боя во время боевой задачи и придерживаются правилам, определённым до боевой задачи. Но после накопления опыта и выхода с ЛБС подразделение проводит серьёзную трансформацию в технической сфере и структуре подразделений. И на следующую задачу выходит в новом качестве.
Динамично развивающиеся.
Те подразделения, которые не проводят качественных изменений в структуре самого подразделения, но занимаются поиском решений частых проблем. Как правило, решение частой проблемы одноразовое, и в силу этого не развивают дальше эти методы. В итоге получается, что подразделения выполняют задачи и решают проблему, вырываясь вперёд на фоне других подразделений, но остаются в том же качестве, в котором и находились ранее.
Неизменяющиеся.
Воинские соединения, в которых не проводят изменений в структуре подразделения, не меняют методы ведения войны, как во время боевой задачи, так и находясь в тылу.
Это не все виды подразделений, но уже исходя из них можно понять, что все они живут в разное время и с разной скоростью.
Скорость меряется объёмом работы, сделанной в промежуток времени. «Чем больше сделано, тем выше скорость».
Время — это один из главных ресурсов на войне, если не самый главный. И по большому счёту, цель войны — это выполнение своих задач быстрее, чем противник выполнит свои (к примеру, убить противника быстрее, чем он убьёт тебя). Выполнить же задачу быстрее противниками можно двумя способами:
Увеличивать свою скорость.
Замедлять противника.
Разность в скоростях — это и есть ключ к победе. Так как победа нужна всем, стороны конфликта пытаются друг друга замедлить или вовсе остановить. Это и есть причина динамичности, неравномерности и непредсказуемости времени внутри войны.
Философ специально для проекта @wargonzo
К философской дискуссии на тему времени и скорости на войне, развернутой в телеграмм- сообществе, из окопов присоединился офицер легендарного батальона «Сомали» с позывным «Философ».
Вопрос времени на войне становится особо актуальным, в силу того, что каждый из нас чего-то ждёт от взаимоотношений этих двух явлений. Одни люди ждут, чтобы время повлияло на войну, другие — чтобы война повлияла на время.
У каждого из нас свой взгляд на мир и мироустройство: кого-то этот мир устраивает, а кого-то — нет. Некоторые проблемы удаётся решить мирно, а некоторые — нет. Когда мирно решить не удаётся, начинаются военные конфликты, перерастающие в войну. Сама по себе война — это не борьба за территорию, это борьба за смыслы, за постановку вещей в пространстве, за право определять скорость развития мира, направления и темп жизни. То есть, для того чтобы изменить мир, ход событий, само время, в котором мы живём, мы начинаем войну. Но война сама по себе существует объективно во времени и пространстве, однако само время на войне ведёт себя нелинейно и постоянно меняется. Бывает даже так, что одновременно люди проживают в разном времени, находясь в одном месте.
Время, в котором мы живём, определяется скоростью нашего движения, объёмом работы, выполненной нами. И так как объём и характер работ, которые мы выполняем, различны, то и живём мы в разное время. Для того чтобы это было видно наглядно, мы возьмём в качестве субъектов войны подразделения, развивающиеся по-разному:
Линейно развивающиеся.
Тип подразделения, которые непрерывно и на постоянной основе адаптируются к изменениям окружающей среды. Имеют свою лабораторию, которая обеспечивает техническую сферу, а командиры подразделений трансформируют саму структуру подразделений и методы ведения войны.
Ступенчато развивающиеся.
Основные черты подразделений заключаются в том, что подразделения не меняют свою структуру и методы ведения боя во время боевой задачи и придерживаются правилам, определённым до боевой задачи. Но после накопления опыта и выхода с ЛБС подразделение проводит серьёзную трансформацию в технической сфере и структуре подразделений. И на следующую задачу выходит в новом качестве.
Динамично развивающиеся.
Те подразделения, которые не проводят качественных изменений в структуре самого подразделения, но занимаются поиском решений частых проблем. Как правило, решение частой проблемы одноразовое, и в силу этого не развивают дальше эти методы. В итоге получается, что подразделения выполняют задачи и решают проблему, вырываясь вперёд на фоне других подразделений, но остаются в том же качестве, в котором и находились ранее.
Неизменяющиеся.
Воинские соединения, в которых не проводят изменений в структуре подразделения, не меняют методы ведения войны, как во время боевой задачи, так и находясь в тылу.
Это не все виды подразделений, но уже исходя из них можно понять, что все они живут в разное время и с разной скоростью.
Скорость меряется объёмом работы, сделанной в промежуток времени. «Чем больше сделано, тем выше скорость».
Время — это один из главных ресурсов на войне, если не самый главный. И по большому счёту, цель войны — это выполнение своих задач быстрее, чем противник выполнит свои (к примеру, убить противника быстрее, чем он убьёт тебя). Выполнить же задачу быстрее противниками можно двумя способами:
Увеличивать свою скорость.
Замедлять противника.
Разность в скоростях — это и есть ключ к победе. Так как победа нужна всем, стороны конфликта пытаются друг друга замедлить или вовсе остановить. Это и есть причина динамичности, неравномерности и непредсказуемости времени внутри войны.
Философ специально для проекта @wargonzo
