Красивая мысль изменяет факту с эстетической истиной, а страхоебищная вынуждена хранить ему верность, как деревенская дура.
В дурдоме детерминизм называет себя сыном причинности, потому что никто из кандидатов в его отцы не смог овладеть статистикой.
"Проклятые вопросы" при разумной формулировке становятся тупыми, а при тупой — острыми.
Термины античной философии — это рантье ее языков и пролы современных.
При свободе слова разговаривают картинками, а "высказыванием" требуется считать все остальное( от ужимки до злонамеренно нелепого наряда), кроме, собственно, предложения без чудовищных грамматических дефектов, которое квалифицируется, как проявление цензуры и "фашизма".
Бог слишком большой поэт, чтобы прощать своих переводчиков и толкователей, а также мстить тому, кто Его и знать не желает.
Нарушение законов природы менее сверхъестественно, чем их наличие.
Оратором делают известные слова. Иными словами оратором нельзя стать.
Самый разумный историософский ригоризм начинается с ""Если бы сослагательное наклонение отсутствовало..."".
Конспирология антинаучна, потому что в тайне от всех рептилоиды условились не сговариваться.
Безграмотность — это способность читать и писать то, что издается только в эпоху всеобщей грамотности.
Промыслительный юмор теодицеи в том, что многие, занимаясь ей, утратят веру, не простив Богу наличие в мире такого большого количества удовольствий.
Глубокомысленное многоточие в тексте, как ... в .... , — некоторым доставляет удовольствие, но ни его туда помещение, ни наслаждение им не требует большого ума.
Наука сбивается с пути, когда уходит от тех заблуждений, принятие которых за правду требует гораздо более высокого интеллекта, чем постижение противоположных им истин.
Беллетристика высмеивает марксизм "эффективней", чем экономика, ведь "производительные силы" для достойного романа: неработающий автор, неработающий герой и неработающий читатель.