С утра, как всегда, похмелье. Но надо в шарагу на занятия – уже две недели не была. Если совсем не ходить, то отчислят нахрен, а значит, выгонят из общаги. Башка раскалывается так, как будто меня о бетонную стену били. Но этого быть не могло, Казачок бы не позволил. Я умываюсь, смотрю на себя в зеркало и вспоминаю, что вчера было. Бухали на хате у Филькиного отца и под его руководством. Какая-то шмара напилась, и ее пустили по кругу. Потом менты приехали, всех разогнали. Я в окно спальни только с третьего раза влезла – всю жопу себе отбила. Теперь тоже болит, но с башкой не сравнить. Потом еще с ночной воспиталкой бухнули самогонки. Что дальше – не помню, отрубилась, наверное. Но проснулась в своей кровати и одетая, уже хорошо.