Forwarded from Военный Осведомитель
На базе «Африканского корпуса» в Экваториальной Гвинее прошли праздничные мероприятия посвящённые 80-й годовщине Победы в Великой отечественной войне.
Было показано вооружение;
▪️БТР-82А, оборудованный штатными заводскими противокумулятивными и противодроновыми экранами, а также системой РЭБ (подавители БПЛА) типа «Тритон».
▪️Бронеавтомобиль АСН 233115 «Тигр-М СпН».
▪️Среднеразмерные пикапы Toyota Hilux.
▪️ПТРК 9K111 «Фагот» в нульцевом состоянии, гранатомет ЛПО-97, ручной противотанковый гранатомёт РПГ-7, пулемёт ДШКМ, 7,62-мм снайперская винтовка СВ-98М.
#Африка
Военный Осведомитель
Было показано вооружение;
▪️БТР-82А, оборудованный штатными заводскими противокумулятивными и противодроновыми экранами, а также системой РЭБ (подавители БПЛА) типа «Тритон».
▪️Бронеавтомобиль АСН 233115 «Тигр-М СпН».
▪️Среднеразмерные пикапы Toyota Hilux.
▪️ПТРК 9K111 «Фагот» в нульцевом состоянии, гранатомет ЛПО-97, ручной противотанковый гранатомёт РПГ-7, пулемёт ДШКМ, 7,62-мм снайперская винтовка СВ-98М.
#Африка
Военный Осведомитель
11 мая 1953 года - катастрофа в испытательном полёте опытного самолёта «95/1», пожар в 3-й силовой установке, вскоре охвативший весь самолёт. Погиб экипаж лётчика-испытателя Алексея Дмитриевича Перелёта (4 человека).
Вот как об этом дне через сорок лет вспоминал старший военный представитель ВВС на заводе № 156 инженер-подполковник С.Д. Агавельян:
«11 мая 1953 года проводился очередной, 17-й испытательный полёт, который закончился катастрофой. Самолёт с полной заправкой вылетел в район Ногинска. На аэродроме в этот день находился сам А.Н. Туполев. Всё шло нормально, с опытным самолётом поддерживалась постоянная радиосвязь, и вдруг в динамиках раздался сдержанный и, может быть, излишне спокойный голос Перелёта: «Нахожусь в районе Ногинска. Пожар третьего двигателя. Освободите посадочную полосу. Буду садиться прямо с маршрута». Две-три минуты ожидания и снова голос Перелёта: «С пожаром справиться не удалось, он разрастается, горят мотогондолы, шасси. До вас осталось километров сорок». И затем, через какое-то время: «Двигатель оторвался. Горит крыло и гондола шасси. Дал команду экипажу покинуть самолёт. Следите...».
И всё, только потрескивание и шумы в динамиках. Связь прервалась…
Первым пришло телефонное сообщение из ногинского отдела МГБ о том, что самолёт упал северо-восточнее города и горит. Туполев и Агавельян срочно на автомобиле выехали в Ногинск на место катастрофы. Когда вышли на место трагедии, перед всеми предстала страшная картина. Самолёт врезался в болотистый подлесок, взорвался и образовал воронку глубиной до 10 метров. Нашли останки командира корабля и обмотанный парашютом труп штурмана. Прибежавшие из ближайшей деревни крестьяне сообщили, что там находятся 5 человек, приземлившихся на парашютах. Результаты катастрофы - четверо погибших, семеро спасшихся на парашютах и уничтоженная надежда советских стратегов - первый опытный самолёт «95».
Погибли командир корабля А.Д. Перелет, штурман С.С. Кириченко, бортинженер А.Ф. Чернов, техник по виброиспытаниям из НИИСО А.М. Большаков. Спаслись на парашютах второй пилот В.П. Морунов, бортрадист Н.Ф. Майоров, ведущий инженер Н.В. Лашкевич, помощник ведущего инженера А.М. Тер-Акопян, бортэлектрик И.Е. Комиссаров, бортмеханик Л.Е. Борзенков, инженер ЛИИ К.И. Вайман.
Ведущий инженер Лашкевич, спускаясь на парашюте, видел, как отделился от самолёта горящий третий двигатель, винты четвёртого двигателя встали во флюгерное положение и самолёт, завалившись в крутую спираль, почти вертикально пошёл к земле.
Во взорвавшемся самолёте погибли Перелёт и Чернов, до последнего момента пытавшиеся спасти опытную машину. Штурман Кириченко покинул самолёт, но его вместе с парашютом накрыло ударной волной и пламенем от взрыва.
Первая опытная машина погибла, погибли люди. Требовалось найти причину катастрофы, чтобы подобное не повторилось на втором лётном экземпляре уже с двигателями ТВ-12, находившемся в постройке. Была создана Правительственная комиссия под председательством Министра авиационной промышленности Хруничева. Были задействованы подразделения МГБ, ВВС, Генштаба, КПСС, Совмина СССР и многих других организаций.
На месте катастрофы один из солдат, откапывавший мотогондолу третьего двигателя, нашёл крупный обломок шестерни редуктора "спарки" двигателей 2ТВ-2Ф. Его передали для исследований в ЦИАМ. Крупнейший специалист по прочности авиационных материалов Р.С. Кинасошвили определил по структуре излома шестерни, что разрушение носит явно усталостный характер, однако члены комиссии не соглашались с подобным заключением, так как шестерня в составе двигателя наработала всего лишь 10 часов. Двигателисты настаивали на том, что шестерня сломалась от удара и что причина катастрофы - разрушение моторамы. Над Туполевым сгущались тучи…
Но когда были подняты дела ОТК ОКБ-276 (главный конструктор Н.Д. Кузнецов), оказалось, что на 30-м и 40-м часах работы двигателей 2ТВ-2Ф на стендовых испытаниях имело место разрушения шестерён редукторов с пожаром в испытательных боксах мотороиспытательной станции.
Вот как об этом дне через сорок лет вспоминал старший военный представитель ВВС на заводе № 156 инженер-подполковник С.Д. Агавельян:
«11 мая 1953 года проводился очередной, 17-й испытательный полёт, который закончился катастрофой. Самолёт с полной заправкой вылетел в район Ногинска. На аэродроме в этот день находился сам А.Н. Туполев. Всё шло нормально, с опытным самолётом поддерживалась постоянная радиосвязь, и вдруг в динамиках раздался сдержанный и, может быть, излишне спокойный голос Перелёта: «Нахожусь в районе Ногинска. Пожар третьего двигателя. Освободите посадочную полосу. Буду садиться прямо с маршрута». Две-три минуты ожидания и снова голос Перелёта: «С пожаром справиться не удалось, он разрастается, горят мотогондолы, шасси. До вас осталось километров сорок». И затем, через какое-то время: «Двигатель оторвался. Горит крыло и гондола шасси. Дал команду экипажу покинуть самолёт. Следите...».
И всё, только потрескивание и шумы в динамиках. Связь прервалась…
Первым пришло телефонное сообщение из ногинского отдела МГБ о том, что самолёт упал северо-восточнее города и горит. Туполев и Агавельян срочно на автомобиле выехали в Ногинск на место катастрофы. Когда вышли на место трагедии, перед всеми предстала страшная картина. Самолёт врезался в болотистый подлесок, взорвался и образовал воронку глубиной до 10 метров. Нашли останки командира корабля и обмотанный парашютом труп штурмана. Прибежавшие из ближайшей деревни крестьяне сообщили, что там находятся 5 человек, приземлившихся на парашютах. Результаты катастрофы - четверо погибших, семеро спасшихся на парашютах и уничтоженная надежда советских стратегов - первый опытный самолёт «95».
Погибли командир корабля А.Д. Перелет, штурман С.С. Кириченко, бортинженер А.Ф. Чернов, техник по виброиспытаниям из НИИСО А.М. Большаков. Спаслись на парашютах второй пилот В.П. Морунов, бортрадист Н.Ф. Майоров, ведущий инженер Н.В. Лашкевич, помощник ведущего инженера А.М. Тер-Акопян, бортэлектрик И.Е. Комиссаров, бортмеханик Л.Е. Борзенков, инженер ЛИИ К.И. Вайман.
Ведущий инженер Лашкевич, спускаясь на парашюте, видел, как отделился от самолёта горящий третий двигатель, винты четвёртого двигателя встали во флюгерное положение и самолёт, завалившись в крутую спираль, почти вертикально пошёл к земле.
Во взорвавшемся самолёте погибли Перелёт и Чернов, до последнего момента пытавшиеся спасти опытную машину. Штурман Кириченко покинул самолёт, но его вместе с парашютом накрыло ударной волной и пламенем от взрыва.
Первая опытная машина погибла, погибли люди. Требовалось найти причину катастрофы, чтобы подобное не повторилось на втором лётном экземпляре уже с двигателями ТВ-12, находившемся в постройке. Была создана Правительственная комиссия под председательством Министра авиационной промышленности Хруничева. Были задействованы подразделения МГБ, ВВС, Генштаба, КПСС, Совмина СССР и многих других организаций.
На месте катастрофы один из солдат, откапывавший мотогондолу третьего двигателя, нашёл крупный обломок шестерни редуктора "спарки" двигателей 2ТВ-2Ф. Его передали для исследований в ЦИАМ. Крупнейший специалист по прочности авиационных материалов Р.С. Кинасошвили определил по структуре излома шестерни, что разрушение носит явно усталостный характер, однако члены комиссии не соглашались с подобным заключением, так как шестерня в составе двигателя наработала всего лишь 10 часов. Двигателисты настаивали на том, что шестерня сломалась от удара и что причина катастрофы - разрушение моторамы. Над Туполевым сгущались тучи…
Но когда были подняты дела ОТК ОКБ-276 (главный конструктор Н.Д. Кузнецов), оказалось, что на 30-м и 40-м часах работы двигателей 2ТВ-2Ф на стендовых испытаниях имело место разрушения шестерён редукторов с пожаром в испытательных боксах мотороиспытательной станции.
Просроченный о предложении Путина возобновить переговоры с Украиной 15 мая в Стамбуле:
«Это хороший знак, что россияне наконец задумались об окончании войны.
Ожидаем, что Россия подтвердит прекращение огня — полное, длительное и надежное, — начиная с завтрашнего дня, 12 мая, и Украина готова встречаться».
«Это хороший знак, что россияне наконец задумались об окончании войны.
Ожидаем, что Россия подтвердит прекращение огня — полное, длительное и надежное, — начиная с завтрашнего дня, 12 мая, и Украина готова встречаться».
Воевода Вещает
Просроченный о предложении Путина возобновить переговоры с Украиной 15 мая в Стамбуле: «Это хороший знак, что россияне наконец задумались об окончании войны. Ожидаем, что Россия подтвердит прекращение огня — полное, длительное и надежное, — начиная с завтрашнего…
Что уж тут говорить.
Так мы ни к чему не придем.
Хотя, может на это и есть расчет.
Так мы ни к чему не придем.
Хотя, может на это и есть расчет.
11 мая 1976 года - Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР противолодочный вертолёт-амфибия был официально принят на вооружение с присвоением ему обозначения Ми-14ПЛ. Соответствующий приказ МО СССР подписан 25 июня 1976 года.
В середине шестидесятых годов Военно-морской Флот СССР ощутил острую необходимость в специализированном противолодочном вертолёте, построенном на базе хорошо зарекомендовавшей себя машины. Разрабатываемый в то время в ОКБ Н.И. Камова противолодочный вертолёт Ка-25 имел ограниченные возможности приводнения, а его весовые характеристики не позволяли разместить на борту весь комплекс противолодочного оборудования. Поэтому руководство ВМФ заинтересовалось противолодочной модификацией более грузоподъёмного «сухопутного» вертолёта Ми-8.
В ноябре 1959 года председатель Госкомитета по авиационной технике П.В. Дементьев утвердил задание на разработку проекта В-8Г ("Гидро"). Поисково-ударный комплекс должен был состоять из двух вертолётов: поискового и ударного, причём поисковый должен был легко переоборудоваться в ударный и наоборот. Предварительное проектирование началось в 1962 году, сразу после постройки двухдвигательного вертолета В-8А.
Ведущим конструктором был назначен Л.Н. Бабушкин.
На согласование с заказчиком ТТД, оптимизацию комплекса вооружения, макетирование оборудования ушло несколько лет.
30 апреля 1965 года вышло Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о разработке базового противолодочного вертолёта-амфибии В-14 в поисковом и ударном вариантах.
В качестве силовой установки было решено применить новые двигатели, имевшие большую мощность. Новая силовая установка позволяла создать один поисково-ударный вертолёт вместо комплекса из двух.
В сентябре 1966 года руководству ВМФ были предъявлены 2 аванпроекта В-14: в ударном и поисковом вариантах и в едином поисково-ударном варианте.
Предпочтение было отдано последнему, и он разрабатывался как противолодочный вертолёт берегового базирования. Его эскизный проект был утверждён в октябре и конструкторы преступили к рабочему проектированию.
В ходе проработок была усилена трансмиссия и с помощью ОКБ Изотова создан новый главный редуктор ВР-14. Шасси впервые в отечественном вертолётостроении было выполнено убирающимся. В декабре 1966 года на казанском филиале ОКБ был построен макет, состоявший из фюзеляжа серийного Ми-8 и металлического макета лодки. В 1967 году началось изготовление образца. 1 августа 1967 года лётчик-испытатель Ю.С. Швачко впервые поднял В-14 в небо. В 1968 году начались совместные Государственные испытания, которые проходили в Подмосковье и Феодосии. Из-за работ, связанных с доводкой главного редуктора, испытания затянулись до декабря 1974 года.
Серийное производство организовано в конце 1973 года на заводе № 387 в Казани.
За создание Ми-14 группе работников МВЗ присуждена Государственная премия СССР.
В середине шестидесятых годов Военно-морской Флот СССР ощутил острую необходимость в специализированном противолодочном вертолёте, построенном на базе хорошо зарекомендовавшей себя машины. Разрабатываемый в то время в ОКБ Н.И. Камова противолодочный вертолёт Ка-25 имел ограниченные возможности приводнения, а его весовые характеристики не позволяли разместить на борту весь комплекс противолодочного оборудования. Поэтому руководство ВМФ заинтересовалось противолодочной модификацией более грузоподъёмного «сухопутного» вертолёта Ми-8.
В ноябре 1959 года председатель Госкомитета по авиационной технике П.В. Дементьев утвердил задание на разработку проекта В-8Г ("Гидро"). Поисково-ударный комплекс должен был состоять из двух вертолётов: поискового и ударного, причём поисковый должен был легко переоборудоваться в ударный и наоборот. Предварительное проектирование началось в 1962 году, сразу после постройки двухдвигательного вертолета В-8А.
Ведущим конструктором был назначен Л.Н. Бабушкин.
На согласование с заказчиком ТТД, оптимизацию комплекса вооружения, макетирование оборудования ушло несколько лет.
30 апреля 1965 года вышло Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о разработке базового противолодочного вертолёта-амфибии В-14 в поисковом и ударном вариантах.
В качестве силовой установки было решено применить новые двигатели, имевшие большую мощность. Новая силовая установка позволяла создать один поисково-ударный вертолёт вместо комплекса из двух.
В сентябре 1966 года руководству ВМФ были предъявлены 2 аванпроекта В-14: в ударном и поисковом вариантах и в едином поисково-ударном варианте.
Предпочтение было отдано последнему, и он разрабатывался как противолодочный вертолёт берегового базирования. Его эскизный проект был утверждён в октябре и конструкторы преступили к рабочему проектированию.
В ходе проработок была усилена трансмиссия и с помощью ОКБ Изотова создан новый главный редуктор ВР-14. Шасси впервые в отечественном вертолётостроении было выполнено убирающимся. В декабре 1966 года на казанском филиале ОКБ был построен макет, состоявший из фюзеляжа серийного Ми-8 и металлического макета лодки. В 1967 году началось изготовление образца. 1 августа 1967 года лётчик-испытатель Ю.С. Швачко впервые поднял В-14 в небо. В 1968 году начались совместные Государственные испытания, которые проходили в Подмосковье и Феодосии. Из-за работ, связанных с доводкой главного редуктора, испытания затянулись до декабря 1974 года.
Серийное производство организовано в конце 1973 года на заводе № 387 в Казани.
За создание Ми-14 группе работников МВЗ присуждена Государственная премия СССР.
11 мая 1961 года летчик-испытатель Дмитрий Константинович Ефремов совершил первый полёт на корабельном противолодочном вертолёте Ка-25, разработанном в ОКБ Н.И. Камова.
В 1956 году ОКБ под руководством главного конструктора Н.И. Камова начало исследование корабельного вертолета двухвинтовой соосной схемы, который смог бы использоваться в качестве противолодочного. К этому времени в США, а затем в Великобритании и Канаде вступили в эксплуатацию поисковые противолодочные вертолеты, созданные на базе известного вертолета Sikorsky S-55, а затем специально разработанные поисковые противолодочные вертолеты Sikorsky S-58. Использование двухвинтовой соосной схемы обеспечивало для вертолета небольшие размеры в сочетании с высокой маневренностью.
В 1958 году Командование авиации ВМФ выдало ОКБ тактико-техническое задание на разработку двухдвигательного корабельного поисково-ударного противолодочного вертолета, который мог бы размещаться в ангарах небольших противолодочных кораблей или базироваться группами на больших авианесущих кораблях. По ТТЗ вертолет должен быть небольших размеров, со складывающимися лопастями несущих винтов, иметь двух членов экипажа и обладать возможностью взлета и посадки с площадок размерами 9 х 10 м на палубе во время движения корабля, при качке с наклоном палубы по крену до 10°, а по дифференту до 3°. Была задана максимальная скорость 220 км/ч, дальность полета 450 км и продолжительность полета на режиме висения более одного часа при удалении на 50 км от корабля базирования.
Вертолет должен быть снабжен опускаемой на глубину 40 м гидроакустической станцией (ОГАС) «Ока», радиогидроакустической системой «Баку» с приемным устройством и сбрасываемыми радио- гидроакустическими буями (РГАБ) и одновременно нести вооружение для поражения подводных лодок, состоящее из противолодочных торпед или глубинных бомб. Кроме того, вертолет должен быть снабжен РЛС для обнаружения подводных лодок и ориентирования взаимной привязки при групповом полете и аппаратурой приема сигналов РГАБ. Предусматривалась возможность замены ОГАС на магнитометр.
Пилотажно-навигационное оборудование должно обеспечивать полеты над безориентирной поверхностью и автоматическое пилотирование при полете к цели и на режиме висения в зоне поиска. Предусматривались баллонеты для аварийной посадки на воду и аварийные средства для экипажа.
Двигатели должны иметь чрезвычайный режим работы, обеспечивающий использование большей, чем взлетная, мощности при отказе одного из них. Для разработки двигателя и редуктора для вертолета было организовано специальное ОКБ под руководством В.А. Глушенкова.
В 1956 году ОКБ под руководством главного конструктора Н.И. Камова начало исследование корабельного вертолета двухвинтовой соосной схемы, который смог бы использоваться в качестве противолодочного. К этому времени в США, а затем в Великобритании и Канаде вступили в эксплуатацию поисковые противолодочные вертолеты, созданные на базе известного вертолета Sikorsky S-55, а затем специально разработанные поисковые противолодочные вертолеты Sikorsky S-58. Использование двухвинтовой соосной схемы обеспечивало для вертолета небольшие размеры в сочетании с высокой маневренностью.
В 1958 году Командование авиации ВМФ выдало ОКБ тактико-техническое задание на разработку двухдвигательного корабельного поисково-ударного противолодочного вертолета, который мог бы размещаться в ангарах небольших противолодочных кораблей или базироваться группами на больших авианесущих кораблях. По ТТЗ вертолет должен быть небольших размеров, со складывающимися лопастями несущих винтов, иметь двух членов экипажа и обладать возможностью взлета и посадки с площадок размерами 9 х 10 м на палубе во время движения корабля, при качке с наклоном палубы по крену до 10°, а по дифференту до 3°. Была задана максимальная скорость 220 км/ч, дальность полета 450 км и продолжительность полета на режиме висения более одного часа при удалении на 50 км от корабля базирования.
Вертолет должен быть снабжен опускаемой на глубину 40 м гидроакустической станцией (ОГАС) «Ока», радиогидроакустической системой «Баку» с приемным устройством и сбрасываемыми радио- гидроакустическими буями (РГАБ) и одновременно нести вооружение для поражения подводных лодок, состоящее из противолодочных торпед или глубинных бомб. Кроме того, вертолет должен быть снабжен РЛС для обнаружения подводных лодок и ориентирования взаимной привязки при групповом полете и аппаратурой приема сигналов РГАБ. Предусматривалась возможность замены ОГАС на магнитометр.
Пилотажно-навигационное оборудование должно обеспечивать полеты над безориентирной поверхностью и автоматическое пилотирование при полете к цели и на режиме висения в зоне поиска. Предусматривались баллонеты для аварийной посадки на воду и аварийные средства для экипажа.
Двигатели должны иметь чрезвычайный режим работы, обеспечивающий использование большей, чем взлетная, мощности при отказе одного из них. Для разработки двигателя и редуктора для вертолета было организовано специальное ОКБ под руководством В.А. Глушенкова.