украинский майдан - самое мерзкое, что произошло в мире за всю его историю.

Мелькают полустанки, всюду травы,
И облако заснуло на боку.
По венам неразгаданной державы
Я кровью неразбавленной теку.
Пушинка тополиная упала
И мечется, бедняжка, на земле.
А поезд мчится. Поезду все мало
Надежд, разлук и взглядов на стекле.

Максим Замшев в проекте "Царь-Пушкин"

Премьера в субботу — 1 июня

Глубоко лиричный голос Максима Замшева зазвучал в сложное для страны время девяностых и стал одним из самых заметных голосов своего поколения. 

Максим Замшев и его стихотворение "Дождь природу оглушает..."

Завтра снова в зону СВО. Большая напряженная поездка. Много гуманитарки.

Нового уже не начнёшь. -
Стаккато!
Я черен, но белокож -
Так-то.
Нигде уже не возьмешь
Такта
Последнего….

Раньше не спали
Оттого что печали
Смешные и любови
Смешные,
Как у Кундеры
Разгоняли тоску на двоих.
А теперь нам подали,
Как на блюде кровавые дали.
И отныне,
И присно,
И во веки веков.
Нам остались осколки от самой беспомощной крошечной веры
Не в себя, а в других.
Возвращаясь с Донбасса,
Помнишь Кальмиус летом серебряный.
Мы убьем Карабаса!
Только куклы лежат в стороне.
И туман будет снова сиреневым,
И прощаться, пожалуй, нам будет сложней, чем обычно.
Убивать молодых на войне – это просто обычай.
А кого же ещё убивать на войне?

Когда-нибудь мы вспомним эту войну
Такой, какой она не была.
Волки воют всегда на луну.
На солнце у них дела, дела.
У солдата работа. Смотреть в небо.
Появятся «птички», за ними смерть.
Не надо сейчас ни воды, ни хлеба,
Только смотреть, смотреть, смотреть.
В Чечне были горы. Здесь высоты.
В Афгане душманы, а здесь, а здесь?
Кто слышал хоть раз: « У нас двухсотый!»,
Тот чувствует жизни легчайшей взвесь.
Когда-нибудь мы вспомним эту войну,
Какой мы сами её написали.
Когда-нибудь мы вспомним нашу страну,
Какой её занесли в скрижали.
Сколько теперь дают за битых?
- Небитых? И много? Ну ты умен.
У волка плохая память. Убитых
Он помнит по отчествам. Без имен.

Елка Няголова. пер.( Максима Замшева)

ПОДСЛУШАННЫЙ МОНОЛОГ
одной славянской души
в День Вознесения Господня

Я просто эмигрантка. Я - в себе.
Ушла из мира. Просто, безыскусно,
Мой дом стоит. Беглянка по судьбе.
Сижу у дома. Не вхожу. Там пусто.
Кто я? Донбасса взрывы оглушили.
Мать из России. Вспомнить нету сил.
И были у отца усы большие,
И кепка, что он набок чуть носил.
Не спрашивал никто, откуда вы?
Из Горловки? А, может, из Чернигова?
Из Киева, Одессы иль Москвы?
И общность та была не игом нам.
Я вижу сны, но не опустишь веки,
И льется ночь чернилами красиво,
Невероятный воздух чист. И реки
Творят молитву голосом России.

И вы не ставьте крест на ней поэтому,
Цветет рябина здесь в июльский зной.
Она живет с великими поэтами,
Что не спешат покуда в мир иной.
Париж так пьян. Качается один.
Он был таким всегда. Один. Бессильный.
И в этой качке не найдешь рябин,
Но ищут те, кто разлучен с Россией.
Вокруг гиены бродят, ближе, чаще
Мы слышим вой гиений в полнолунье.
Они сужают круг, их стая тащит
Березы и каштаны в край безумья.
Рыдаю я от песни эмигранта,
Над ним сияет небо как сапфир.
С оси своей сошел безумный мир,
Там, где Россия – кровоточит рана.
Рыдать я буду с Анной и Мариной,
И с соловьем, что достает до си.
Но остановит колокол былинный,
Что соберет печали по Руси.
Мне кажется, что в праздник Вознесенья
Не вишню мы затаптываем в грязь,
А кровь детей. И почва ждет спасенья,
И словно мать с детьми лелеет связь.

* * *
Такая, вроде, жизнь была не злая,
Что злиться, вроде, не на что теперь.
Наверно, было б лучше жить не зная,
Что мы не обойдемся без потерь.
Наверно, было б лучше жить смиренно,
Как в Бельгии какой-нибудь кюре,
И нету пользы в том, что постепенно
Схожу на нет, как осень в ноябре.
И если Гегель прав, и по спирали
История ползет, то мой виток
Какие-то мошенники украли
И превратили в скомканный листок
Бумаги, на котором только буквы
Кривые, как дороги в глухомань.
Я перед смертью попросил бы клюквы.
Не Чехов я. И ни к чему шампань.

Проблема с мигрантами связана только с одним, с немыслимой жадностью тех, кто использует их как дешевую рабочую силу. Пока эти жадные твари делают на всем свой гешефт, ничего хорошего не ждем.

* * *
Мы до войны с тобой дожили,
Любили ветер, виноград,
Не отличали сны от были,
И как-то быстро все отбыли,
Как отпуск пьяненький солдат.
Война приходит понарошку,
Землетрясеньем в малый бал.
И вот уже осел немножко
Боец, сияет рядом ложка,
Которой щи не дохлебал.
Захватывает горло комом
Стенанье: «Почему не я?».
И вот уж с улицы знакомой,
Войной безжалостной влекомы
Пропали чьи-то сыновья.
О Господи! Зачем неволишь,
Когда к тебе закрыта дверь?
Ты даже вспомнить не позволишь
Сегодня тех, кто стал всего лишь
Строкой в статистике потерь.
А если вспомнишь тех, то этих
Забудешь, Богу –все рабы.
Потом же, во –вторых и в -третьих
Все превращаются в отрепье,
И ни покоя, ни судьбы.
Бредут по миру психи, зеки,
Младенца капает слеза.
Обрубки, недочеловеки,
И Вий не поднимает веки,
когда прострелены глаза.
Чума пришла. Мы пировали,
Хотели с ней накоротке.
Живым покойники кивали,
Иконы прятались в подвале,
И трупы птиц на чердаке.
Настанет поиск виноватых.
И попадут не в глаз, а в бровь.
А ныне полные палаты,
Халаты белые, девчата,
И кровь, и рвота, и любовь.
И госпитальные обеды
Готовят сестры до зари.
А ты живи, и верь в Победу,
Не спят ночами военмеды,
И ты проснись. Потом замри.
Господь желание закажет.
Исполнится оно, а как же?

Вот это новость так новость. Оказывается, наши деньги они украли не для Украины, а для себя

⚡️Киев не получит напрямую доходы от активов РФ, деньги уйдут в фонд мира на компенсации странам ЕС за оружие, — Еврокомиссия.

👉 Топор Live. Подписаться

Страшно, что решения в мире принимают люди, которым деньги ( ВПК и все прочее) дороже человеческих жизней. Капитализм пришел к тому, к чему должен был прийти. К уничтожению человечества. Ещё не поздно помешать

Спасибо прекрасному журналу "Звезда".