Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Сегодня мчусь на Юг в направлении Нанкина. Все-таки поезда-пули — это лучший способ увидеть Китай. Быстрая череда картинок: поля, за ними — реки и горы, за ними — поля. В наушниках — Петр Ильич.
Иногда, перекусывая в какой-нибудь небольшой китайской забегаловке, я невольно вспоминаю столовку моей альма-матер — Санкт-Петербургского Государственного Университета. У китайской забегаловки и харчевни СПбГУ есть одно сходство и одно различие. Сходство: интерьер обоих заведений не вызывает аппетита. Различие: китайская забегаловка — это вкусно и интригующе, питание в СПбГУ — это малосъедобно и одинаково.
Общепит в отечественных учебных заведениях — это всего лишь поверхностный пример того, как российское высшее образование почти тридцать лет катится на санках советской методики и инфраструктуры. Учится в наших ВУЗах — это все равно что писать против ветра. Обучение вопреки условиям, не способствующим образовательному процессу.
Мне было бы сложно рассуждать о достоинствах и недостатках системы высшего образования в КНР — я никогда не был ее частью. Однако рассматривая для себя подобную возможность, чем черт не шутит, я посетил несколько ВУЗов Застенья. Под пунктом один в моем списке «за» обозначилось следующее:
1. Почти любой китайский университет, как бы далеко его наименование не запряталось в рейтинге, имеет кампус — небольшой городок с общежитиями, учебными корпусами, велосипедными дорожками, аллеями, большими и светлыми столовыми, кофешопами, кондиционируемыми библиотеками, теннисными кортами(!), спортивными площадками и физкультурными центрами.
Этот город имеет свой ритм жизни, клубы по интересам и даже эко-систему малого бизнеса. Первые этажи общежитий отданы студентам для откатки предпринимательских проектов. Кто-то открывает кафейню, кто-то мутит школу иностранных языков, другой — затевает парикмахерскую. В общем, со скуки не помрешь.
Я побывал в университетах Шанхая, Пекина и Тяньцзиня, и также, как вы, возможно, подумал: одно дело — кампус в большом городе, другое дело — в провинции. В провинцию и отправился. Часть фотографий ниже — из Шанхая, часть — из Финансово-Экономического Университета провинции Аньхой. Сможете обозначить, где Шанхай, а где Аньхой?
Общепит в отечественных учебных заведениях — это всего лишь поверхностный пример того, как российское высшее образование почти тридцать лет катится на санках советской методики и инфраструктуры. Учится в наших ВУЗах — это все равно что писать против ветра. Обучение вопреки условиям, не способствующим образовательному процессу.
Мне было бы сложно рассуждать о достоинствах и недостатках системы высшего образования в КНР — я никогда не был ее частью. Однако рассматривая для себя подобную возможность, чем черт не шутит, я посетил несколько ВУЗов Застенья. Под пунктом один в моем списке «за» обозначилось следующее:
1. Почти любой китайский университет, как бы далеко его наименование не запряталось в рейтинге, имеет кампус — небольшой городок с общежитиями, учебными корпусами, велосипедными дорожками, аллеями, большими и светлыми столовыми, кофешопами, кондиционируемыми библиотеками, теннисными кортами(!), спортивными площадками и физкультурными центрами.
Этот город имеет свой ритм жизни, клубы по интересам и даже эко-систему малого бизнеса. Первые этажи общежитий отданы студентам для откатки предпринимательских проектов. Кто-то открывает кафейню, кто-то мутит школу иностранных языков, другой — затевает парикмахерскую. В общем, со скуки не помрешь.
Я побывал в университетах Шанхая, Пекина и Тяньцзиня, и также, как вы, возможно, подумал: одно дело — кампус в большом городе, другое дело — в провинции. В провинцию и отправился. Часть фотографий ниже — из Шанхая, часть — из Финансово-Экономического Университета провинции Аньхой. Сможете обозначить, где Шанхай, а где Аньхой?
Мы сидели в уютном ресторане нанкинской кухни, на фоне звучала китайская инструментальная музыка, в желудке переваривались утка на пару, тофу и грибы в соевом соусе, а также — рисовые кубики, обжаренные в масле. Я начал было задремывать в теплой атмосфере едальни, но тут же вздрогну — из ниоткуда у стола образовалась официантка и с улыбкой на лице стала о чем-то осведомляться. Через некоторое мгновение, когда над столом повисла неловка пауза, я задним ходом сообразил, что обаятельная мадемуазель с бейджиком хочет уточнить, понравилась ли нам трапеза.
Мое удивление — неспроста. Обслуживание гостей и покупателей в Застенье находится в среднем на уровне ниже плинтуса. Бывает, китайские официанты на тебя так посмотрят, будто подозревают, что ты сейчас закажешь лобстера, быстро сожрешь блюдо и убежишь, не расплатившись.
Есть два исключения. Первое — большие сети ресторанов. В пример нанкинская едальня, о которой я уже рассказал в начале заметки. В их бюджете, очевидно, есть статья расходов на обучение персонала. Второе — крохотные забегаловки и кафе, где хозяин — это в одном лице повар, официант, бариста и менеджер. В подобных заведениях не поскупятся на улыбку и доброе слово. Все, что находится между пунктом один и два, — это зона риска, где с тебя могут содрать деньги, накормить говном, а в догонку кинуть презрительное «понаехали».
Хорошие новости: учитывая растущий уровень конкуренции на рынке, заведения общепита, не отличающиеся качественным обслуживанием, остаются на плаву не более года, в то время как большие сети растут буквально по часам. Старбакс обещает поднять уровень прибыли в Китае в три раза в срок до 2021 года. Новая кофейня с логотипом русалки открывается в Поднебесной буквально каждые пятнадцать часов. Я не удивлюсь, если у американской компании все пойдет по плану.
Так что, если вы надумаете замутить ресторан в Застенье, вот мой рецепт: найти локацию, где обычно много народу (таких, как вы догадываетесь, в Китае немало), нанять отличного повара, не сильно запариваться по поводу интерьера и научить сотрудников улыбаться. Всего делов-то.
Мое удивление — неспроста. Обслуживание гостей и покупателей в Застенье находится в среднем на уровне ниже плинтуса. Бывает, китайские официанты на тебя так посмотрят, будто подозревают, что ты сейчас закажешь лобстера, быстро сожрешь блюдо и убежишь, не расплатившись.
Есть два исключения. Первое — большие сети ресторанов. В пример нанкинская едальня, о которой я уже рассказал в начале заметки. В их бюджете, очевидно, есть статья расходов на обучение персонала. Второе — крохотные забегаловки и кафе, где хозяин — это в одном лице повар, официант, бариста и менеджер. В подобных заведениях не поскупятся на улыбку и доброе слово. Все, что находится между пунктом один и два, — это зона риска, где с тебя могут содрать деньги, накормить говном, а в догонку кинуть презрительное «понаехали».
Хорошие новости: учитывая растущий уровень конкуренции на рынке, заведения общепита, не отличающиеся качественным обслуживанием, остаются на плаву не более года, в то время как большие сети растут буквально по часам. Старбакс обещает поднять уровень прибыли в Китае в три раза в срок до 2021 года. Новая кофейня с логотипом русалки открывается в Поднебесной буквально каждые пятнадцать часов. Я не удивлюсь, если у американской компании все пойдет по плану.
Так что, если вы надумаете замутить ресторан в Застенье, вот мой рецепт: найти локацию, где обычно много народу (таких, как вы догадываетесь, в Китае немало), нанять отличного повара, не сильно запариваться по поводу интерьера и научить сотрудников улыбаться. Всего делов-то.
Забудьте о VR, AR, 3D и VPN. В Застенье есть гораздо более важная аббревиатура, без существования которой экономика Китая если и не рухнула бы, то точно забуксовала. QR-код — технология, ставшая обыденной частью жизни китайцев и плотно вошедшая в обиход местного бизнеса.
Китай — это единственная страна, где штрих-код типа “Quick Response” обрел головокружительную популярность. Здесь это связка между миром виртуальным и реальным — настолько простая, что грань между онлайн и офлайн иногда размывается.
QR-код — это в первую очередь звено в цепи проведения платежей: сканируй код и делай перевод — бум-шакарака. Никаких наличных не требуется. Однако есть еще несколько любопытных методов применения QR:
1. Добавление друзей в Wechat. Если в России обмен контактами — это всегда минутка неловкости (номер телефона, социальные сети или может имейл), то в Китае эта процедура также стандартизирована, как штамповка айфонов на фабрике Apple. Спрашиваешь у нового знакомого «Можно добавить тебя в WeChat?», считываешь QR-код с экрана его смартфона и але-оп: вы закорешились.
2. Заказ в ресторанах. Общение с официантами уходит в прошлое. Приходишь в бистро, садишься за стол, сканируешь заламинированный и приклеенный к столу штрих-код и тыкаешь в то, что желудок пожелает. Учитывая «качество обслуживания», о котором я рассказывал в предыдущей заметке, все это скорее к лучшему — вероятность, что тебе нахамит смартфон, остается низкой.
3. QR-код на деревьях. Музеи по всему миру давно научились использовать квадратный черно-белый штрих-код с целью экономии бумаги. Вот тебе «Мона Лиза», а рядом с ней — QR-код, коли ты такой любознательный. В этом плане мой любимый пример из Китая — это коды на деревьях. В больших городах Застенья, особенно ближе к проезжей части почти у каждого дерева есть «ошейник» с QR-кодом, который перенаправит тебя на страницу с информацией, что это за дерево, когда его посадили и прочими деталями для тех, у кого много свободного времени.
4. Аренда. Ключевой элемент «экономики совместного потребления», бум которой мы сейчас наблюдаем в Китае, — это QR-код. Что бы вы не захотели взять напрокат — велосипед, автомобиль, зонт или зарядку, вам понадобится отсканировать монохромный штрих-код. OFO, один из лидеров индустрии “shared bikes” еще недавно предлагал пользователям на выбор либо ввести номер велосипеда вручную, либо считать QR. Видимо, компания осознала, что местные жители шевелить пальцами готовы только в пределах экрана телефона, и новые модели желтого двухколесного друга теперь не имеют никаких обозначений, кроме квадратного штрих-кода.
Китай — это единственная страна, где штрих-код типа “Quick Response” обрел головокружительную популярность. Здесь это связка между миром виртуальным и реальным — настолько простая, что грань между онлайн и офлайн иногда размывается.
QR-код — это в первую очередь звено в цепи проведения платежей: сканируй код и делай перевод — бум-шакарака. Никаких наличных не требуется. Однако есть еще несколько любопытных методов применения QR:
1. Добавление друзей в Wechat. Если в России обмен контактами — это всегда минутка неловкости (номер телефона, социальные сети или может имейл), то в Китае эта процедура также стандартизирована, как штамповка айфонов на фабрике Apple. Спрашиваешь у нового знакомого «Можно добавить тебя в WeChat?», считываешь QR-код с экрана его смартфона и але-оп: вы закорешились.
2. Заказ в ресторанах. Общение с официантами уходит в прошлое. Приходишь в бистро, садишься за стол, сканируешь заламинированный и приклеенный к столу штрих-код и тыкаешь в то, что желудок пожелает. Учитывая «качество обслуживания», о котором я рассказывал в предыдущей заметке, все это скорее к лучшему — вероятность, что тебе нахамит смартфон, остается низкой.
3. QR-код на деревьях. Музеи по всему миру давно научились использовать квадратный черно-белый штрих-код с целью экономии бумаги. Вот тебе «Мона Лиза», а рядом с ней — QR-код, коли ты такой любознательный. В этом плане мой любимый пример из Китая — это коды на деревьях. В больших городах Застенья, особенно ближе к проезжей части почти у каждого дерева есть «ошейник» с QR-кодом, который перенаправит тебя на страницу с информацией, что это за дерево, когда его посадили и прочими деталями для тех, у кого много свободного времени.
4. Аренда. Ключевой элемент «экономики совместного потребления», бум которой мы сейчас наблюдаем в Китае, — это QR-код. Что бы вы не захотели взять напрокат — велосипед, автомобиль, зонт или зарядку, вам понадобится отсканировать монохромный штрих-код. OFO, один из лидеров индустрии “shared bikes” еще недавно предлагал пользователям на выбор либо ввести номер велосипеда вручную, либо считать QR. Видимо, компания осознала, что местные жители шевелить пальцами готовы только в пределах экрана телефона, и новые модели желтого двухколесного друга теперь не имеют никаких обозначений, кроме квадратного штрих-кода.
На прошлой неделе начал писать амбициозный текст с набором преимуществ системы высшего образования в Китае, но пока остановился на пункте №1. Честно говоря, моя пробуксовка вызвана сомнением в спросе с вашей стороны. Иными словами: может быть, дорогие читатели, у вас уже по три докторских степени или дом полон детей, поэтому китайские университеты по боку.
В связи с этим опрос про возраст. Вот мне, например, — 25. А вам?
anonymous poll
24-30 – 1K
👍👍👍👍👍👍👍 31%
31-40 – 1K
👍👍👍👍👍👍👍 30%
18-23 – 909
👍👍👍👍👍 21%
41-55 – 607
👍👍👍 14%
<18 – 147
👍 3%
>56 – 72
▫️ 2%
👥 4414 people voted so far.
anonymous poll
24-30 – 1K
👍👍👍👍👍👍👍 31%
31-40 – 1K
👍👍👍👍👍👍👍 30%
18-23 – 909
👍👍👍👍👍 21%
41-55 – 607
👍👍👍 14%
<18 – 147
👍 3%
>56 – 72
▫️ 2%
👥 4414 people voted so far.
Возвращался вчера домой с работы. Настроение на нуле — из-за внезапного ливня улицы Тяньцзиня затопило так, что перебираться через некоторые перекрестки нужно было буквально вплавь. В связи с непогодой слетела моя тренировка по сквошу, и я был, мягко сказать, раздражен и недоволен.
Приближался к воротам своего жилого комплекса, и тут, как на зло, — пятилетний пацан со своей бабушкой ковыряются в проходе. Козявка, увидев меня, за словом в карман не полез, вытянул указательный палец и, как тысячи других китайских детей до него в этой ситуации, протянул едва пробившимся голосом:
– Иностраааанец!
Я, знаете ли, тоже не дурак — тыкнул в него своим указательным и с такой же интонацией пропел:
– Китаааааец!
Бабуля тут же засуетилась и начинала нравоучать свое чадо, мол:
– Нет, малыш, неправильно обращать внимание на внешние различия других людей и вешать ярлыки (здесь и далее —мой очень вольный перевод).
Парниша оказался смекалистым и сам сообразил, что надо сделать:
– Извините, дядя!
Я на мгновение растерялся — за два года «китаеведческой практики» в поле такого со мной не происходило. Более того, никто меня и дядей не называл.
– Ничего страшного, малыш!
И улетел, как Карлсон, в своем направлении, а в догонку послышалось:
–До свидания, дядя!
Настроение улучшилось.
Смейтесь сколько хотите, но подобная ситуация — хороший пример того, как китайские дедушки и бабушки сегодня занимают место родителей. В современных реалиях Застенья дети нулевых и десятых годов проводят бОльшую часть времени с поколением, выросшим во времена культурной революции 60-х и поголовной необразованности 70-х. Их дурные привычки и устарелые убеждения вбиваются в несформированный мозг на уровне подсознания.
Неудивительно, что я встречаю образованных китайцев-ровесников с магистерскими степенями, которые на полном серьезе утверждают, что «грецкий орех полезен для мозга, потому что он внешне похож на мозг». Я еле удерживаю себя от того чтобы нахально предложить перекусить как раз грецкими орехами.
А что родители? Родители впахивают на работах и делают карьеру. Вполне вероятно, что идея обзавестись потомством была им навязана, а у себя на уме они бы отсрочили это удовольствие до каких-нибудь тридцати трех лет. Поэтому вся надежда на то, что дух Конфуция в старом поколении победит дух Мао, а то я так и буду вступать в словесную перепалку с пятилетними китайчатами.
Приближался к воротам своего жилого комплекса, и тут, как на зло, — пятилетний пацан со своей бабушкой ковыряются в проходе. Козявка, увидев меня, за словом в карман не полез, вытянул указательный палец и, как тысячи других китайских детей до него в этой ситуации, протянул едва пробившимся голосом:
– Иностраааанец!
Я, знаете ли, тоже не дурак — тыкнул в него своим указательным и с такой же интонацией пропел:
– Китаааааец!
Бабуля тут же засуетилась и начинала нравоучать свое чадо, мол:
– Нет, малыш, неправильно обращать внимание на внешние различия других людей и вешать ярлыки (здесь и далее —мой очень вольный перевод).
Парниша оказался смекалистым и сам сообразил, что надо сделать:
– Извините, дядя!
Я на мгновение растерялся — за два года «китаеведческой практики» в поле такого со мной не происходило. Более того, никто меня и дядей не называл.
– Ничего страшного, малыш!
И улетел, как Карлсон, в своем направлении, а в догонку послышалось:
–До свидания, дядя!
Настроение улучшилось.
Смейтесь сколько хотите, но подобная ситуация — хороший пример того, как китайские дедушки и бабушки сегодня занимают место родителей. В современных реалиях Застенья дети нулевых и десятых годов проводят бОльшую часть времени с поколением, выросшим во времена культурной революции 60-х и поголовной необразованности 70-х. Их дурные привычки и устарелые убеждения вбиваются в несформированный мозг на уровне подсознания.
Неудивительно, что я встречаю образованных китайцев-ровесников с магистерскими степенями, которые на полном серьезе утверждают, что «грецкий орех полезен для мозга, потому что он внешне похож на мозг». Я еле удерживаю себя от того чтобы нахально предложить перекусить как раз грецкими орехами.
А что родители? Родители впахивают на работах и делают карьеру. Вполне вероятно, что идея обзавестись потомством была им навязана, а у себя на уме они бы отсрочили это удовольствие до каких-нибудь тридцати трех лет. Поэтому вся надежда на то, что дух Конфуция в старом поколении победит дух Мао, а то я так и буду вступать в словесную перепалку с пятилетними китайчатами.
Я, бывает, критикую китайцев за их растущий консьюмеризм и ненасытность, однако ваш покорный слуга — того же поля ягода. В последнее время стал баловать себя быстрой доставкой свежих продуктов на дом. Выхожу из офиса, шустро тыкаю в приложении, какие фрукты мне хотелось бы увидеть в холодильнике и мне это привозят к порогу дома в течение часа. Все аккуратно сложено в симпатичный красный пакет с веревочкой. Цены на всю продукцию ниже цен в супермаркетах, доставка на покупку больше 29 юаней (=284 рубля) — бесплатно. В общем, все по уму сделано. В итоге я закупаюсь чуть ли не через день, а красные пакеты использую для мусора. В связи с этим — зарисовка:
Заказал как-то набор фруктов. Буквально через сорок минут звонит курьер, без прелюдий и экивоков сообщает: «жду внизу». Я прихватил пакет с мусором и рысью спустился к парадной (подъезду то бишь), а курьер, красавчик, оказывается, уже со мной знаком, поэтому, благо, опустил традицонное «ооо, как ты бегло говоришь по-китайски». Вместо этого, товарищ обратил внимание на пакет в моих руках и изумленно протянул:
- А это куда?
- Это на мусорку, — я в ответ.
- Эй, дружище, ты чек-то на мусорном пакете разорви.
Я протер глаза и обратил внимание на небольшую бумажку, незаметно приделанную к пакету — с именем получателя, номером телефона, адресом и набором продуктов. Курьер был прав, мало ли кто станет обладателем чека, будут звонить и практиковать английский:
- Hello! Did you buy an avocado yesterday?
Шутки в сторону, вообще-то с утечкой личных данных в Застенье большие проблемы. Сотрудники многих компаний, будь то телефонные операторы или тот же интернет-магазин, не краснея сливают информацию о клиентах другим компаниям за бакшиш. Как результат — раз в неделю мне поступают нелепые звонки с предложением приобрести квартиру в Тяньцзине за копеечные 2 миллиона юаней. Я тут на фруктах, блин, экономлю, а они мне хату за два ляма пытаются втюхать.
А вы, кстати, покупаете продукты в интернет-магазинах?
Заказал как-то набор фруктов. Буквально через сорок минут звонит курьер, без прелюдий и экивоков сообщает: «жду внизу». Я прихватил пакет с мусором и рысью спустился к парадной (подъезду то бишь), а курьер, красавчик, оказывается, уже со мной знаком, поэтому, благо, опустил традицонное «ооо, как ты бегло говоришь по-китайски». Вместо этого, товарищ обратил внимание на пакет в моих руках и изумленно протянул:
- А это куда?
- Это на мусорку, — я в ответ.
- Эй, дружище, ты чек-то на мусорном пакете разорви.
Я протер глаза и обратил внимание на небольшую бумажку, незаметно приделанную к пакету — с именем получателя, номером телефона, адресом и набором продуктов. Курьер был прав, мало ли кто станет обладателем чека, будут звонить и практиковать английский:
- Hello! Did you buy an avocado yesterday?
Шутки в сторону, вообще-то с утечкой личных данных в Застенье большие проблемы. Сотрудники многих компаний, будь то телефонные операторы или тот же интернет-магазин, не краснея сливают информацию о клиентах другим компаниям за бакшиш. Как результат — раз в неделю мне поступают нелепые звонки с предложением приобрести квартиру в Тяньцзине за копеечные 2 миллиона юаней. Я тут на фруктах, блин, экономлю, а они мне хату за два ляма пытаются втюхать.
А вы, кстати, покупаете продукты в интернет-магазинах?
Только ленивый еще не успел посмеяться на тем, как китайцы переводят названия местных заведений и надписи указателей на другие иностранные языки. Давнишняя хохма. Даже перевод «Парк Горького» в Москве как “Park Bitter” в подметки не годится лингвистическим виражам китайских профессионалов.
Поначалу я был убежден, что всему виной гугл транслейт, но даже он, негодяй, так не жестит. Скорее-всего горе-лингвисты Поднебесной берутся за обычный бумажный словарь, стряхивают пыль с корешка книги и реально переводят слово за словом. Кроме шуток, «чинглиш» — штука настолько повсеместная, что про это написана целая книга. Правда, большая составляющая этого труда — фотографии примеров переводческих нелепостей.
Однако я вещаю не для того, чтобы лишний раз ткнуть пальцем в несуразную попытку вестернизации Китая. Справедливости ради, указатели и вывески — это тот случай, когда лучше хоть какой-то перевод, чем его отсутствие. В какую бы дыру Застенья я ни отправился (это, к счастью происходит не часто), даже там, где никогда не ступала нога американца, найдутся надписи, как минимум, на английском.
На днях побывал в прибрежном городке провинции Хэбэй — на прибрежном участке, где Великая Китайская стена буквально уходит в море. Я уверен, что 99% посетителей этой части Стены — китайцы (по крайней мере я был единственным светловолосым посетителем за день).
При всем при этом в музейной зоне нашелся вот такой перл: табличка “No Climbing Over” на пяти языках, включая родной-русский: «запрещено пересечь». Без сомнения, здесь и шестьсот лет назад была установлена примерно такая же вывеска, чтобы предостеречь иноземцев от попытки зайти на китайскую землю. Так что времена меняются, а традиции остаются прежними.
Поначалу я был убежден, что всему виной гугл транслейт, но даже он, негодяй, так не жестит. Скорее-всего горе-лингвисты Поднебесной берутся за обычный бумажный словарь, стряхивают пыль с корешка книги и реально переводят слово за словом. Кроме шуток, «чинглиш» — штука настолько повсеместная, что про это написана целая книга. Правда, большая составляющая этого труда — фотографии примеров переводческих нелепостей.
Однако я вещаю не для того, чтобы лишний раз ткнуть пальцем в несуразную попытку вестернизации Китая. Справедливости ради, указатели и вывески — это тот случай, когда лучше хоть какой-то перевод, чем его отсутствие. В какую бы дыру Застенья я ни отправился (это, к счастью происходит не часто), даже там, где никогда не ступала нога американца, найдутся надписи, как минимум, на английском.
На днях побывал в прибрежном городке провинции Хэбэй — на прибрежном участке, где Великая Китайская стена буквально уходит в море. Я уверен, что 99% посетителей этой части Стены — китайцы (по крайней мере я был единственным светловолосым посетителем за день).
При всем при этом в музейной зоне нашелся вот такой перл: табличка “No Climbing Over” на пяти языках, включая родной-русский: «запрещено пересечь». Без сомнения, здесь и шестьсот лет назад была установлена примерно такая же вывеска, чтобы предостеречь иноземцев от попытки зайти на китайскую землю. Так что времена меняются, а традиции остаются прежними.
Футбол — это не про меня. Месси я готов променять на Федерера, а Рональдо — на Надаля. Пока все до последнего китайцы захвачены футбольной лихорадкой, я жду не дождусь Вимблдона. В Застенье с этим жить непросто. Такое ощущение, что во всех экранах телевизоров на территории Китая двадцать четыре часа в сутки крутится Мундиаль. Избежать просмотра матчей и обсуждения последних событий из мира футбольного мяча, газона и ворот невозможно, особенно когда в офисе ты трешься с англичанами, у которых футбол — в крови.
Для китайцев Чемпионат мира — тема противоречивая. С одной стороны, многие неподдельно любят футбол, тем более что Папа Си, по данным разведки, — большой фанат. С другой стороны, сборная КНР — не частый гость на главном состязании четырехлетки. Мужская сборная Китая приезжала на Мундиаль всего один раз в 2002 году, пропустила девять голов в свои ворота, не забила ни одного и уехала домой. Википедия утверждает, что специально для просмотра матчей родной сборной в 2002 году в Китае было приобретено сто семьдясят миллионов телевизоров. Сто семьдесят миллионов! Мне интересно, был ли выброшен хоть один из окна.
Вы не подумайте, я не патриций, который морщит нос при виде атлетов, пинающих мяч — от предложения посмотреть хорошую игру под кружку пива и японское барбекю я пока не отказывался.
На фотокарточке — японский бар. В телевизоре — матч «Япония-Польша». За стойкой все за исключением меня и подруги — японцы. В глазах японцев я — определенно поляк, зашедший в неправильный паб.
А какой вид спорта с мячом интересен вам?
Для китайцев Чемпионат мира — тема противоречивая. С одной стороны, многие неподдельно любят футбол, тем более что Папа Си, по данным разведки, — большой фанат. С другой стороны, сборная КНР — не частый гость на главном состязании четырехлетки. Мужская сборная Китая приезжала на Мундиаль всего один раз в 2002 году, пропустила девять голов в свои ворота, не забила ни одного и уехала домой. Википедия утверждает, что специально для просмотра матчей родной сборной в 2002 году в Китае было приобретено сто семьдясят миллионов телевизоров. Сто семьдесят миллионов! Мне интересно, был ли выброшен хоть один из окна.
Вы не подумайте, я не патриций, который морщит нос при виде атлетов, пинающих мяч — от предложения посмотреть хорошую игру под кружку пива и японское барбекю я пока не отказывался.
На фотокарточке — японский бар. В телевизоре — матч «Япония-Польша». За стойкой все за исключением меня и подруги — японцы. В глазах японцев я — определенно поляк, зашедший в неправильный паб.
А какой вид спорта с мячом интересен вам?
Недавно Китай обрел нового героя. Нет, это не Мао Цзэдун и не Дэн Сяопин, не Брюс Ли и не Джеки Чан, не Ли На и даже не Яо Мин. Это обычная двадцатитрехлетняя китаянка, восставшая против несправедливости. Действует она под псевдонимом «Ли Цзинь», или по крайней мере так ее окрестили в новостных сводках масс-медиа Застенья. Лично для меня это девушка — супер-женщина и бэтмен одновременно.
В июне 2017 года выпускница колледжа Ли Цзинь была пассажиром на поезде K1301 по маршруту Пекин-Тяньцзинь . K1301 — это самый обычный, нескоростной способ добраться из столицы в прибрежный порт. В отличие от пули 高铁 (gao-tie), преодолевающей расстояние между городами за тридцать минут, K1301 тащится из точки А в точку Б почти два часа. Однако многие предпочитают медленный способ, поскольку, несмотря на формальный запрет на курение в общественном транспорте, в тамбуре старого поезда можно втихоря посмолить.
В случае с K1301 компания-оператор решила и вовсе снять бан на пыхтение табаком и организовала «зону для курения». Идея, конечно, идиотская, учитывая что все вагоны состава продуваются как юбка Мэрилин Монро на той самой картинке. В итоге, пассажиры всего поезда оказываются невольными пассивными курильщиками. Никто по этому поводу особенно не пререкается. Жизнь есть жизнь.
Но моя героиня — человек из другого теста. Она не стала устраивать скандалов и писать яростные твиты. По приезде в Тяньцзинь Ли Цзинь подала в суд на компанию-оператора. Я, к слову, никогда не слышал, чтобы кто-либо в Китае выступал истцом в деле против огромной государственной корпорации.
Судебная тяжба, в которой молодая Ли Цзинь выступила против огромной системы, длилась около года. 26 июня 2018 года суд вынес вердикт: железнодорожная компания должна была убрать зону курения и провести дополнительные инспекции на маршруте K1301. Казалось бы, это безоговорочная победа истца, но, во-первых, речь идет всего об одном поезде в одном направлении, во-вторых, суд и не заикнулся о компенсации расходов комсомолки Ли.
Мартин Лютер Кинг как-то сказал: «не обязательно видеть всю лестницу, чтобы сделать первый шаг». Героиня этой истории сделала первый шаг, не знав, что там будет в конце — общественное порицание или большая победа. Мне кажется, за это она заслуживает большого уважения.
Киньте в меня камнем, если я не прав, но, я уверен, нам бы не помешало побольше таких вот «ли цзиней» — людей, которые отказываются стоять в стороне и закрывать глаза на беспредел.
В июне 2017 года выпускница колледжа Ли Цзинь была пассажиром на поезде K1301 по маршруту Пекин-Тяньцзинь . K1301 — это самый обычный, нескоростной способ добраться из столицы в прибрежный порт. В отличие от пули 高铁 (gao-tie), преодолевающей расстояние между городами за тридцать минут, K1301 тащится из точки А в точку Б почти два часа. Однако многие предпочитают медленный способ, поскольку, несмотря на формальный запрет на курение в общественном транспорте, в тамбуре старого поезда можно втихоря посмолить.
В случае с K1301 компания-оператор решила и вовсе снять бан на пыхтение табаком и организовала «зону для курения». Идея, конечно, идиотская, учитывая что все вагоны состава продуваются как юбка Мэрилин Монро на той самой картинке. В итоге, пассажиры всего поезда оказываются невольными пассивными курильщиками. Никто по этому поводу особенно не пререкается. Жизнь есть жизнь.
Но моя героиня — человек из другого теста. Она не стала устраивать скандалов и писать яростные твиты. По приезде в Тяньцзинь Ли Цзинь подала в суд на компанию-оператора. Я, к слову, никогда не слышал, чтобы кто-либо в Китае выступал истцом в деле против огромной государственной корпорации.
Судебная тяжба, в которой молодая Ли Цзинь выступила против огромной системы, длилась около года. 26 июня 2018 года суд вынес вердикт: железнодорожная компания должна была убрать зону курения и провести дополнительные инспекции на маршруте K1301. Казалось бы, это безоговорочная победа истца, но, во-первых, речь идет всего об одном поезде в одном направлении, во-вторых, суд и не заикнулся о компенсации расходов комсомолки Ли.
Мартин Лютер Кинг как-то сказал: «не обязательно видеть всю лестницу, чтобы сделать первый шаг». Героиня этой истории сделала первый шаг, не знав, что там будет в конце — общественное порицание или большая победа. Мне кажется, за это она заслуживает большого уважения.
Киньте в меня камнем, если я не прав, но, я уверен, нам бы не помешало побольше таких вот «ли цзиней» — людей, которые отказываются стоять в стороне и закрывать глаза на беспредел.
До моего переезда в Китай я провел пол года во Вьетнаме, а за некоторое время до этого — два семестра в Южной Корее. Сказать, что опыт жизни в азиатских странах помог мне быстрее освоиться в Застенье, было бы лукавством. Беда в том, что внешне Китай смахивает на меньших собратьев — Корею, Японию и Сингапур. Чтобы убедиться в этом, достаточно спуститься в пекинское метро, пройтись по «сити» в Шанхае или заглянуть в 7-11 в Шеньчжене. Однако, несмотря на тридцать лет галопируемого прогресса, Застенье остается страной Юго-Восточной Азии с деревенской ментальностью в голове — ты заселяешь китайцев в новые комплексы-многоэтажки, а они продолжают развешивать белье на улице.
Переломным моментом моего пребывания в Китае стало переключение собственных ожиданий. Пока я думал, что местные жители будут вести себя как корейцы, я постоянно бесился, когда сталкивался с сельской тупоголовостью. Потом я существенно снизил планку своих ожиданий, и меня отпустило. Сегодня у меня вообще нет никаких запросов. Как результат, каждый день — череда приятных и неприятных сюрпризов. Если мне встречается очередное доказательство китайского технологического превосходства — я уважительно качаю головой. Если мне попадается студент, который утверждает, что «женщина должна быть у плиты», или дедуля, смачно харкающий на асфальт, я напоминаю себе, что я все еще в Юго-Восточной Азии.
Переломным моментом моего пребывания в Китае стало переключение собственных ожиданий. Пока я думал, что местные жители будут вести себя как корейцы, я постоянно бесился, когда сталкивался с сельской тупоголовостью. Потом я существенно снизил планку своих ожиданий, и меня отпустило. Сегодня у меня вообще нет никаких запросов. Как результат, каждый день — череда приятных и неприятных сюрпризов. Если мне встречается очередное доказательство китайского технологического превосходства — я уважительно качаю головой. Если мне попадается студент, который утверждает, что «женщина должна быть у плиты», или дедуля, смачно харкающий на асфальт, я напоминаю себе, что я все еще в Юго-Восточной Азии.