Оперативники Центра "Э" изъяли телефон Яшина, к которому был привязан этот канал и смогли ограничить к нему доступ. У друзей Ильи получилось вернуть доступ, ждите новые посты.

Если пропустили посты за прошлую неделю, их можно найти в фейсбуке и в сообществе на Youtube.

Всем привет из следственного изолятора на Петровке. Приятного тут, конечно, мало, но жить можно. Колоритные люди, удивительные судьбы, интересные разговоры. У меня для вас ещё много историй будет.

Ну а пока расскажу то, что смог узнать про своё уголовное дело из материалов и многочисленных бесед.

1. Сажать меня не очень хотели. Как я и предполагал, считали меня проблемным зеком, требующим много хлопот. Поэтому люди, принимающие решения в АП, предпочли бы видеть меня в эмиграции, а не за решёткой. Обыск в муниципалитете, давление на депутатов из моей команды, демонстративная слежка за близкими, букет административных дел — всё это были намёки, "приглашение в эмиграцию".

2. Я много раз публично заявлял, что не уеду из России, но "начальство" считало, что это блеф и надо просто ещё немного надавить. Не верили, что человек реально может быть готов отправиться в тюрьму за убеждения. Честно говоря, даже как-то оскорбительно, что они так про меня думали.

3. Последней каплей стало моё интервью Юрию Дудю. Оно вызвало сильное раздражение, и вопрос перед силовиками был поставлен ребром: если не можете выгнать из страны, почему он всё ещё на свободе? После этого было принято решение о возбуждении уголовного дела.

4. Фамилию человека в АП, который дал непосредственное указание меня посадить, мне так и не назвали. По намёкам, могу предположить, что это Сергей Кириенко (бывший премьер-министр, ныне курирующий внутреннюю политику в администрации). Если это правда, то судьба подкинула нам просто кинематографический сюжет. Борис Немцов в разное время был другом нам обоим: именно он пригласил Кириенко из Нижнего Новгорода в правительство в 1997 году. И вот теперь Немцов убит, а один его друг посадил в тюрьму другого.

5. Основным исполнителем по мне был назначен подполковник Центра "Э" Иван Кучеров. Он кропотливо изучал мои эфиры, ролики, выступления, выписывал цитаты, строчил рапорты. Результатом его работы стало уголовное дело.

У Кучерова, к слову, плохая репутация в оппозиционной среде. Он считается "идейным опером"; работал по делам Навального, Пивоварова и многих других. Коллеги писали моему адвокату Марии Эйсмонт: активисты жаловались, что он бьёт людей на допросах. Но могу сказать, что со мной Кучеров предельно корректен. Говорит: "Хоть ты и враг, но враг достойный, заслуживающий уважения". Впрочем, ключевое слово здесь: враг.

6. Суть предъявленного мне обвинения в следующем. 7 апреля во время трёхчасового стрима я показал фрагмент репортажа BBC из украинского города Буча, где местные жители рассказывали о военных преступлениях российских солдат. Эти кадры расцениваются следствием как "инсценировка и провокация киевского режима", поскольку так сказано в официальном заявлении Минобороны РФ (заявление приобщено к делу). Но вот что забавно: в материалах также указано, что я и сам процитировал на стриме это заявление Минобороны.

Я ведь старался работать по классическим стандартам журналистики. Вот позиция одной стороны, вот позиция другой. Думайте, уважаемые зрители, анализируйте, делайте выводы.

"В чём же тут криминал, даже по вашим безумным законам, если после сюжета BBC идёт цитата заявления Минобороны?" — спрашиваю я Кучерова.

"Ну ты же, Илья Валерьевич, не сказал потом, что согласен с этим заявлением, правда?" — объяснил подполковник.

В этом и состоит моё "преступление", чтоб вы поняли: не сказал, что согласен с заявлением Минобороны. Статья 207.3 ч. 2 п. "д" УК РФ. До 10 лет тюрьмы.

7. По данным правозащитников, фигурантами этой статьи в России стали уже 70 человек. В реальности же — гораздо больше. Следователь сказал мне и адвокату Прохорову, что общая сводка дел по 207.3 УК РФ формируется в Главном следственном управлении СКР. На 13 июля в списке было уже 116 фамилий...

Кадр из YouTube-канала "Илья Яшин"

Поделюсь с вами любопытным наблюдением.

Заключённым в изоляторе на Петровке вечерами полагается горячий чай. Через "кормушку" в двери камеры вам дают металлическую кружку, заварку и разливают кипяток. И заодно вручают пакетик с сахаром из… "Старбакс".

Ну то есть кофейни "Старбакс" уже несколько месяцев как закрылись, а у московской полиции до сих пор залежи сахара в их фирменной упаковке.

"Откуда? — спрашиваю дежурного — Вы их склады что ли раскупили после закрытия сети?"

Молчит и загадочно улыбается.

Но правда — откуда?

«Никто не обязан быть героем и добровольно идти в пасть к дракону, но иногда оказывается, что другого выбора просто нет»

Михаил Фишман в своей колонке рассуждает о том, почему Илья Яшин, понимая, что его ждет, остался в России и сел в тюрьму.

https://youtu.be/8Cpf6lgfths

"С этими людьми [властью] нельзя работать, им можно только прислуживать, и они с тобой сделают в любой момент все что угодно. Если ты показываешь, что как-то готов прогнуться, пойти на какой-то компромисс, они тебя раздавят"

Муниципальный депутат Илья Яшин арестован и находится в СИЗО по делу о "фейках о российской армии". Накануне Яшин отказался уезжать из России. Ему грозит до 10 лет лишения свободы. Это интервью мы записали с Яшиным в 2020 году для фильма "Яшин: остаться свободным". Вот что тогда он говорил о Путине, необходимости судебной реформы и работе депутатом.

Смотрите фильм здесь https://rferl.click/9e2p

@currenttime

Дал своё первое тюремное интервью, сегодня оно вышло на BBC (за репортаж которого из Бучи меня, кстати, и посадили). Объяснил, почему не уехал, как война станет финалом для Путина и как я сделаю из судебной трибуны политическую. Почитайте: https://www.bbc.com/russian/news-62293575

Каждое утро в моей камере ИВС включается "Радио России". В 6 утра звучит гимн, а потом начинается промывка мозгов.

Новости мало отличаются друг от друга. Российские войска нанесли очередной "удар ювелирной точности" по расположениям ВСУ; уничтожено более трёхсот националистов и около ста единиц боевой техники. Украинские каратели ответили новым обстрелом жилых кварталов ДНР из американского (акцент на американском) вооружения; ракета попала в детский сад, чудом удалось избежать жертв.

Потом эфир заполняется аудиописьмами в редакцию: "Мария из Саратова" или "Елена Николаевна из Кирова" зачитывают стихи собственного сочинения, посвящённые нашим героям, которые, воюя на Украине, поставили себя в один ряд с "ветеранами Великой Победы". И на десерт "песни русской весны" — ансамбли художественной самодеятельности гнусаво поют про возвращение Мариуполя в родную гавань или о преступлениях майдана.

И так по кругу. Каждый божий день. Иногда чувствую себя персонажем фильма "Заводной апельсин", которого усадили в кресло перед экраном и скрепами зафиксировали широко открытые глаза. Мне кажется, ООН должен признать вынуженное прослушивание таких вот эфиров формой пыток.

Но если всерьёз — по моим наблюдениям, всё меньше людей воспринимает на веру такую промывку мозгов. Удивительно, но несмотря на агрессивную пропаганду войны, я вообще не сталкиваюсь с проявлениями ненависти по эту сторону решётки. Даже наоборот. То конвойный, защёлкивая наручники, шепнёт: "Илья, держись". То дежурная в ИВС даст лишнее одеяло, "чтобы хоть спалось помягче". То пристав в суде поблагодарит за ролик про Кадырова. Такие моменты укрепляют ощущение моральной правоты.

Даже сейчас, сидя в камере перед угрозой 10-летнего заключения, я понимаю: решение остаться в России было правильным. Очень сложным — но правильным. Потому что оно выбивает у Путина главный козырь про иностранную ориентированность оппозиции и про то, что мы все сбежим при первой же опасности. И вот люди видят: мы никуда не бежим, мы стоим на своём и разделяем судьбу своей страны. Это делает наши слова весомее, а аргументы крепче. Но главное — оставляет нам шанс вернуть себе свою родину.

Ведь побеждает не тот, кто сильнее прямо сейчас, а тот, кто готов идти до конца.

Фото: Александра Астахова

❗️Мы считаем Илью Яшина политзаключённым

Политика арестовали по делу о распространении «фейков» про российскую армию

Правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», руководствуясь международными критериями, считает Илью Яшина политическим заключённым. Его преследуют за критику российского вторжения в Украину. Преследование Яшина нарушает его право на свободу слова и призвано заглушить в России голоса всех противников войны с Украиной. Кроме того, арест Яшина нацелен на окончательную зачистку российских политических институтов от представителей оппозиции.

Мы требуем немедленно освободить Илью Яшина и закрыть все уголовные дела по антиконституционной статье 207.3 УК РФ.

Информация от адвокатов. Илью Яшина перевели в московское СИЗО-7 (Капотня), где он проведёт примерно две недели.

В этом изоляторе работает система ФСИН-письмо. Написать Яшину можно здесь:
https://fsin-pismo.ru/

Указывайте данные Ильи:

Регион: Москва
Учреждение: СИЗО-7 Капотня
Яшин Илья Валерьевич
1983 года рождения

На фото: адвокат Мария Эйсмонт

В 6 утра "кормушка" в двери моей камеры отворилась с неприятным, но уже привычным металлическим скрежетом. В проёме появилось лицо дежурного.

— Яшин? Подойдите.

Протирая глаза спросонья, я пошаркал к двери. Мне вручили огромную папку слегка пожелтевших листов бумаги, на каждом из которых стоял аккуратный штамп "ЦЕНЗУРА". Почти тысяча писем...

— Знаете, — уважительно сказал дежурный, — Я такого никогда не видел. У нас весь СИЗО меньше писем получает, чем вам сегодня пришло.

Честно говоря, я и сам такого никогда не видел. Потрясающе, сколько в ваших посланиях любви и тепла. Вы даже не представляете, какую суперсилу придаёте мне своей поддержкой.

Спасибо, друзья! Хочется просто обнять каждого из вас ❤️

P.S. Кстати, цензор, по-моему, ошалел от такого потока писем и проштамповал их все не глядя. Вы сломали систему :)

Фото: Александра Астахова

Капитошка

ИВС на Петровке, 38 встречал меня хмуро. Я оказался в клетке, которая оборудована прямо в кабинете дежурного. Напротив сидел за столом и возился с бумагами очень колоритный сержант.

"Жалобы есть?" — начал он.
"Нет"
"Будут", — полицейский с ухмылкой откинулся на стуле, разминая толстые пальцы.

Он выглядел как тучная гора мяса, тяжело дышал и медленно передвигался. Лысый, с тройным подбородком и складками кожи на лбу, сержант производил жутковатое впечатление.

Периодически глядя в мою сторону, он чертыхался из-за того, что 21-й век, а компьютера нет и приходится всё писать от руки. Неуклюжим школьным почерком выводил на карточке мою фамилию. Наконец, вышел куда-то из кабинета...

В дверь заглянул один из конвойных, которые доставляли меня в ИВС.

"Кто сегодня дежурит?" — спросил из коридора его напарник.

"Капитошка", ответил тот. "Только он вышел куда-то".

"Надо же", подумал я. "Капитошка".

Сержант вернулся минут через десять, выдал мне подушку с матрасом и вдруг улыбнулся. Честно говоря, улыбка его тоже выглядела пугающе. Но вскоре я убедился, что дядька он вполне добрый и миролюбивый, а первое впечатление бывает обманчивым. Ну и сами подумайте: разве станут злодея называть Капитошкой?


Подрывник

Первую ночь в камере моим соседом оказался Серёга из Славянска. Тот самый город на Донбассе, где сейчас проходит линия фронта.

Его задержал в Брянской области вооружённый спецназ и доставил в какой-то подвал. Там с Серёгой, по его словам, "крепко поработали" сотрудники ФСБ. В итоге он подписал бумагу, в которой признался, что по заданию украинской военной разведки подорвал мост, по которому должен был пройти состав с военной техникой.

Серёга называл себя бывшим лейтенантом ВСУ, который уволился много лет назад. Последнее время подрабатывал на стройке.

Он нервно шатался по камере, уничтожая одну сигарету за другой, и что-то бормотал себе под нос. Вдруг резко остановился и посмотрел на меня.

"А хочешь знать, взрывал я этот мост или нет?"

Я покачал головой.

"Нет, Серёга. Не хочу".

На следующий день его обвинили в терроризме и перевели в Лефортово. В Славянске бывшего офицера ждут жена и дочь, которые, судя по всему, ничего не знают о его судьбе.


Любовь

Я стоял в коридоре изолятора с мокрой головой, после душа, и пытался вытереть волосы. В наручниках это делать не очень удобно.

Дежурный где-то застрял с ключами от камеры. А двое конвойных в стороне увлечённо болтали, кажется, забыв о моём присутствии.

Он — молодой прапорщик с пивным животиком. Она — обладательница полицейской формы и длиннющих ресниц.

Парень красноречиво хвастался, как победил кого-то в уличной драке. Увернулся от удара ноги и как дал с правой! Тот улетел! Девушка восторженно хлопала ресницами и заливисто смеялась над шутками коллеги.

"Ребят..." — подал я голос, и они вздрогнули, словно удивившись, что здесь кто-то есть.

"Что?"

"А вы не встречаетесь?"

После секундной паузы прапорщик испуганно замотал головой.

"Зря", вздохнул я и тут же поймал горящий взгляд девицы.


Генерал Андрей

"Здравствуйте", сказал, протискиваясь в автозак, высокий мужчина. "Я Андрей. Генерал, замминистра МЧС в отставке. А вы, стало быть, Илья Яшин?"

Генерала Андрея арестовали, обвинив в халатности.. ПО версии следствия, он плохо контролировал разворачивание мобильного госпиталя под Мурманском. А он возмущался: "Как это плохо контролировал? Две проверки организовал! Двести миллионов в бюджет вернул!"

Генерал называл фамилию высокопоставленного силовика, который его заказал, и ошарашенно смотрел по сторонам. Ему было сложно поверить в реальность происходящего.

А ещё он рассказывал, что во время обыска следователь ошибся дверью — и ОМОН стал ломиться к его соседу. Ну а соседом оказался один из заместителей мэра Москвы, который, разумеется, решил, что всё: силовики пришли за собянинскими, и едва не упал в обморок.

Впрочем, не удивлюсь, если вскоре нам с генералом копанию в автозаке составит кто-нибудь из правительства Москвы. Время такое.

Фото: Дарья Корнилова

Екатерина Шульман отправила в тюрьму Илье Яшину прекрасное письмо.

Сообщают адвокаты: заседание в Мосгорсуде по апелляции на избрание меры пресечения для Яшина будет 8 августа (в понедельник), в 11:00, зал 422.

Спустя 10 дней после ареста меня перевели в СИЗО-7 (Капотня). В отличие от ИВС, который напоминает привычный мне административный спецприёмник, это настоящая тюрьма. Со своими порядками и особым колоритом.

При оформлении сотрудники сразу прочитали лекцию о том, что изоляторы в России, как и зоны, бывают двух типов – чёрные (где заключенные чувствуют себя посвободнее) и красные (где строго соблюдается режим). “У нас тут красный объект, – объяснил старший. – Никаких вольностей”.

Его слова подтвердил уже сам вид тюремной камеры, куда меня вскоре завели. В двух метрах от окна установлена стена-решетка, которая рассекает пространство. На мой немой вопрос конвоир усмехнулся: “Это чтобы зеки “дороги” не протягивали: межкамерное общение строго запрещено”.

“Дороги” – это веревки, которые во многих тюрьмах заключенные перекидывают через окна по внешней стороне стены; и таким образом обмениваются записками. Но если нет доступа к окну, тот нет и “дорог”.

Сама камера напоминает привокзальный туалет, в который поставили двухъярусные металлические кровати. Больше всего, конечно, угнетают бесконечные решетки, колючая проволока и постоянный скрежет стальных дверей в коридоре… На этом фоне бегающая ночью по камере мышка, вместо естественного раздражения, даже вызывает симпатию. Хоть что-то живое.

Впрочем, адаптироваться к новой обстановке мне оказалось даже проще, чем я ожидал. В течение последних десяти лет меня почти ежегодно отправляли под арест на 15 суток, и опыт спецприёмников сильно помогает. Морально я в общем-то тоже был готов к тюрьме. Да и общественная поддержка, конечно, придаёт сил.

Но я с ужасом думаю о людях, которые оказываются в тюрьме случайно и неожиданно. Это чудовищный стресс, который может сломать неподготовленную психику. Я вспоминаю безумные глаза Никиты Белых на первых судах по мере пресечения, и теперь понимаю всё гораздо лучше.

***

Не секрет, что судебная система в России работает на унижение и подавление личности. Камера СИЗО – это инструмент давления в руках следствия. Если даёшь нужные показания и сотрудничаешь, то тебя манят, как морковкой, домашним арестом или подпиской о невыезде. Но если упрямишься, то тюрьма со всеми её “прелестями” тебе гарантирована. В автозаке на суд со мной ездили парни, которые сидят в СИЗО, ожидая приговора, уже по три-четыре года. Их вина ещё даже не доказана, а они уже наказаны.

Я много думал, почему, несмотря на все законы о гуманизации, суть нашей русской тюрьмы никогда не меняется. И кажется, что ответ на поверхности: никто из руководителей государства (за исключением большевиков столетие назад) в тюрьмах не сидел и не понимает в реальности, что это такое. Поэтому если история однажды предоставит шанс мне и моим товарищам что-то поменять в России, то реформа системы исполнения наказаний будет далеко не на последнем месте. Мы видим всё это изнутри и понимаем: так быть не должно. Тюрьма это, конечно, не курорт и должна выполнять свои функции. Но – не калечить людям психику.

***

Отдельного описания заслуживает оборудованный в СИЗО прогулочный дворик. На последнем этаже тюремного блока камеры представляют собой небольшие бетонные колодцы. Шучу про себя, что всегда хотел жить в лофте – вот, пожалуйста. Под потолком, разумеется, решётка и колонка, из которой что есть мочи орёт радио (это чтобы заключенные не перекрикивались между собой). К моему удивлению, правда, в колонке играет “Наше Радио”, а не привычный официоз. Так что пару дней назад песня Шевчука “Не стреляй” во время тюремной прогулки создала мне прямо кинематографичную атмосферу. Под какую же ещё песню должен гулять в тюремном дворике человек, арестованный за антивоенный выступления?

Во дворике, кстати, висит турник, что тоже порадовало. В первый же день я подтянулся 15 раз и с тех пор продолжаю ежедневные упражнения. Чувствую себя в хорошей физической и интеллектуальной форме. Как и обещал: выйду на свободу сильнее и мудрее.

Фото: Ирина Жиркова.

Ещё одно интересное наблюдение. Дверь туалета в моей камере обклеена обвинительным заключением в отношении некоего Олимжона Саидмуродова. Ох, какое это обвинительное заключение, ребята – зачитаешься! Он входил в банду Раджабова, которая совершала вооружённые нападения на подмосковные коттеджи, связывала хозяев, грабила. Чего там только нет: конспиративные явки, погони, перестрелки. И вот буквально на моей шконке ночевал разбойник, замешанный во всех этих криминальных приключениях. А теперь я: “дискредитировал армию, показав на ютубе фрагмент репортажа BBC”. Представляю себе недоумение Олимжона Саидмуродова, если бы я ему дал почитать свое обвинительное заключение и сказал бы, что мне грозит 10 лет.

Неудобно перед пацанами, в общем. Есть ощущение, что я здесь лишний.

Только что Московский городской суд отклонил апелляцию Яшина на незаконный арест, но Илья бодр, весел и в хорошей форме. Почитайте речь, которую он произнёс на заседании.

Уважаемый суд!

Знаете, каждый раз обращаюсь к вашим коллегам словами “Уважаемый суд”, и каждый раз потом себя обрываю. Ну в самом деле, о каком уважении к нашей судебной системе может идти речь? Особенно если вы своими глазами видели, как работает эта система, как отправляет в переполненные тюрьмы невиновных. Как судьи позорятся и выслуживаются ради теплых мест.

Скажу сразу: у меня нет иллюзий. Я прекрасно понимаю, что сегодня суд примет очередное позорное и несправедливое решение, как бы ни старались мои адвокаты, какие бы доводы ни приводили. Это заседание — пустая формальность и всё решено до его начала.

Я не собираюсь унижаться перед вами, гражданин судья, рассказывая как мне тяжело в тюрьме. Я не буду жаловаться на здоровье, не буду строить из себя жертву. Если кто-то и является жертвой, то точно не я.

Не сомневайтесь: мое здоровье в порядке, моральный дух силён, как никогда, и я в хорошем настроении, несмотря на заключение. На моей стороне здравый смысл, меня поддерживает огромное число людей и я горжусь тем, что не боялся и не боюсь говорить правду о преступной войне с Украиной. Но вы отлично знаете, что мой арест — незаконный, и что от него воняет грязной политикой. Смысл этого ареста в том, чтобы надавить на меня, лишить меня трибуны и запугать тех, кто разделяет мои антивоенные взгляды. В материалах дела, которые вы лениво перелистываете, нет ничего общего с правом. Есть только военная цензура и наглый произвол.

На койке, что я занимаю в СИЗО, ещё недавно ночевал злодей, который грабил подмосковные коттеджи в составе вооруженной банды. Я видел в тюрьме разных людей. У всех свои судьбы, человеческие трагедии, драматические ошибки, приведшие их за решетку. Есть серьёзные преступники. Есть невиновные. Есть те, кто оказался здесь по нелепой случайности. Но я единственный, кто сидит в этом СИЗО за то, что назвал войну войной. Когда я рассказываю, что мне теперь грозит 10 лет лагеря, мало кто верит, потому что настоящим бандитам здесь иногда светят меньшие сроки. Но не буду скрывать: многие уголовники мне кажутся более приятными людьми по сравнению с судьями, которые выносят заведомо противозаконные решения. Ведь, как говорят у нас в России, “неправый суд разбоя злее”. Не забывайте об этом, гражданин судья.

И, пользуясь случаем, повторю: чудовищная война с Украиной должна быть немедленно остановлена, а Владимир Путин должен быть отправлен в отставку.

Мы вчера вечером поговорили с Вадимом Прохоровым, адвокатом Ильи Яшина. Сегодняшнее решение, конечно, не стало сюрпризом, но от этого он не становится менее подлым и незаконным!

Посмотрите наш разговор с Вадимом. Там и про Владимира Кара-Мурзу тоже. Да про нас всех, если честно.

https://youtu.be/NTQKwJDN3fU