То, что две крупнейшие ИТ-компании разводятся – это, безусловно, позитивный тренд для российских потребителей. Когда-то давно Google начал конкурировать с Яндексом в российском сегменте поиска, что прекрасно сказалось на росте качества продуктов и услуг для российских потребителей. Развод Сбера и Яндекса я склонен рассматривать в этой же парадигме: мы можем получить конкурентный лист в целом ряде сегментов.

О том, что развод окончательный, и болезненная стадия преодолена, стало понятно, когда банк приобрел картографический сервис 2ГИС. Это означало, что экосистема сервисов Сбербанка уходит от Яндекс.Карт. И вот объявлено, что партнерство прекратилось еще в двух ключевых проектах – платежной системе Яндекс.Деньги (отходит Сбербанку) и онлайн-витрине Яндекс.Маркет (отходит Яндексу).

Совокупная прибыль банка от сделки составит около 20 млрд рублей, Яндекс же намерен найти деньги для дальнейшего роста за счет выпуска акций. Новыми акционерами «Яндекса» станут структуры ВТБ, миллиардера Романа Абрамовича и его партнеров.

И, коллеги, это вовсе не перекладывание яиц из корзины в корзину, а создание сразу нескольких конкурентных полей. Это полностью укладываются в «госконцепцию» построения из отечественного ИТ-сектора «новой нефтянки».

Меня попросили прокомментировать историю с "утечкой" базы пользователей Telegram. Комментировать тут нечего. Это не утечка: базу у мессенджера никто не воровал, ее добыли при помощи парсинга данных. Это тоже не совсем легальный метод, но без использования несанкционированного доступа к серверам мессенджера. Большинство пользователей, попавших в эту базу, сами оставляли свои персональные данные в соцсетях и прочих сервисах. Остальное – дело техники.

Забавно было наблюдать за истерикой в некоторых телеграм-каналах в стиле "Дуров продался спецслужбам РФ, про приватность в телеге можно забыть". Были и конспирологические теории, что за этим стоят некие конкуренты Telegram, которым ну просто необходимо подмочить имидж мессенджера. Чуть ли не сам Марк Цукерберг базу в даркнет сливал :)

Вывод из этой истории простой: если не хотите, чтобы ваши данные попали в подобную базу, не выкладывайте их в открытый доступ. А если какие-то злоумышленники захотят вас взломать, они вряд ли будут использовать подобные "утечки". Для этого у них есть другие методы – в чем я убедился на собственном опыте два месяца назад, когда взломали мой аккаунт. Кстати, виновные до сих пор не установлены, хотя они даже и не пытались законспирироваться – в отличие от обитателей даркнета.

На фоне разблокировки Telegram звучат вопросы о судьбе других сервисов, попавших под санкции на территории РФ. Чаще всего упоминается американская деловая соцсеть LinkedIn, которую заблокировали в 2016 году за отказ обеспечить локализацию персональных данных.

Считаю, что в ближайшее время LinkedIn разблокирован не будет. Насколько мне известно, со стороны руководства соцсети нет никаких попыток как-то исправить эту ситуацию. В отличие от того же Telegram, который начал движение в сторону добра, LinkedIn просто молчит. И тем самым проигрывает – ведь нишу сервисов размещения резюме и поиска деловых контактов заняли отечественные аналоги. Среди них есть и государственный сервис «Работа в России», и менеджерские сообщества Executive.ru, Профессионалы.ру, и многообещающие стартапы.

Да, российские компании тоже пытались "импортозаместить" Telegram и потерпели неудачу. Но я все же всегда считал мессенджер нашим, российским сервисом, и рад его официальной амнистии. С соцсетью LinkedIn ситуация совершенно другая: её присутствие удалось совершенно безболезненно заместить, а нежелание договариваться нужно понимать как отсутствие интереса компании к российскому рынку.

Я бывал на спектаклях Кирилла Серебренникова. Свои впечатления расписывать не буду. Сегодня важнее другое. Известного режиссера суд признал мошенником.

Я считаю, что преступник должен быть наказан, независимо от своего статуса, политических взглядов или популярности. Гей ты или натурал, верующий или атеист — неважно. Никто не должен увиливать от наказания, прикрываясь патриотической риторикой или, наоборот, оппозиционностью. Закон один для всех.

Финансовые злоупотребления в сфере культуры расследовать и доказывать очень сложно. Там всегда куча не очевидных моментов с тем, как оценивать расходы на творчество, во что оценить талант. Но если доказано наличие двойной бухгалтерии, обнала и распила — увы, приговор должен быть обязательно. Хотя, на мой взгляд, он не должен быть связан с лишением свободы. В тюрьме пусть сидят убийцы и насильники, а за махинации с деньгами эффективнее всего наказывать рублем.

Кирилл Серебренников и два других фигуранта дела получили условный срок

Приятная новость про мою любимую российскую компанию — Яндекс. (Я раньше говорил, что это голландская компания, но с тех пор как они одумались и создали Фонд общественных интересов, контролирующий их структуру в интересах России, я считаю Яндекс российским).

Они получили миллиард долларов инвестиций от структур Романа Абрамовича и ВТБ: https://www.vesti.ru/doc.html?id=3276404

Это прекрасно, что деньги, заработанные в России, на российских недрах и российской промышленности, вкладываются в нашу же экономику, в ее высокотехнологичную сферу. Надеюсь, теперь так будет всегда.

На Западе выбирают тот же стиль общения с соцсетями, который я предлагал в России: рекламный бойкот. Объект тот же самый — Фейсбук. И претензии, по большому счету, те же. Крупные компании заявили, что много раз обращали внимание руководства Фейсбука на засилье неприемлемого контента и кривую модерацию. Им даже толком не отвечали. Это похоже на ситуацию, когда соцсеть не выполняет требования российского закона и так же не отвечает на претензии.

Ограничение рекламы — эффективный метод, чтобы заставить топ-менеджеров FB прислушаться и изменить свой подход. Все идет к тому, что доходы соцсети в России будут падать вследствие такого отвязно-нигилистического подхода к российскому законодательству.

https://t.me/politjoystic/15266

Тихая революция происходит в мировых медиа. Они постепенно заставляют крупные новостные агрегаторы платить за свои публикации в их, агрегаторских, лентах.

Google на прошлой неделе заявил, что будет платить трем медиа-корпорациям: Spiegel Group, Solstice Media и Diarios Associados — из Германии, Бразилии и Австралии соответственно. Программу лицензирования, к которой смогут присоединиться и другие желающие, обещают запустить уже в этом году. После запуска за каждый показ новости издатели получат от агрегатора свой маленький, но твердый цент. Google, правда, уточняет, что некачественный контент оплачиваться не будет. Но это скорее кокетство: они ведь никогда не скажут, что их агрегатор собирает контент низкого качества.

А еще в 2014 в Испании был принят закон, который обязал агрегаторы делиться со СМИ выручкой. Такой же закон приняли до этого в Германии. В результате Google News ушел из Испании, но в Германии продолжает работать до сих пор (видимо, платит). Испанские СМИ ощутили значительный приток трафика на свои сайты после ухода Google News. Хотя раньше было принято считать, что это агрегаторы обеспечивают новостным сайтам просмотры, поэтому те дожны только радоваться, если их бесплатно включают в ленты новостей.

В России все новостные агрегаторы предлагают СМИ отдавать им контент безвозмездно. На практике издания сталкиваются со снижением трафика. Особенно после запуска "Яндекс.Турбо" - сервиса, подразумевающего показ полного текста материала в обмен на показ рекламных блоков издания.

Все это наводит на мысль, что Россия не должна отставать в построении цивилизованных отношений между производителями медийного контента и агрегаторами. Будет честно, если и у нас крупные агрегаторы будут платить изданиям за использование их материалов. Планирую изучить зарубежный опыт на этот счет. Все заинтересованные стороны приглашаю поучаствовать в выработке общей позиции: пишите мне на рабочий ящик свои предложения, готов обсуждать.

Специально для «Горелкин в интернете» комментарий Сергея Якупова, автора @mediamediame:

«Агрегаторы вполне себе неплохой трафик дают изданиям. Плюс, агрегаторы — это удобно для пользователя, который давно уже не читает издания, а читает новости в большинстве своём. Это старая газетная позиция: я хочу, чтобы все покупали только мою газету и читали только меня. И что тогда газетчики не думали про читателя, что сейчас не хотят думать. Агрегаторы — это сервис для читателя. И это дико бессмысленно пытаться с этим сервисом бороться. Это как бороться со своим же читателем.

Ну и плюс ко всему — это довольно очевидная попытка медиа пассивно заработать. Это почти то же самое, что просить господдержку. Дайте нам денег, просто потому что мы есть. А мы так и будем продолжать делать никому ненужный контент, на никому ненужных сайтах, но за госденьги или за деньги госкорпораций. И так и не научимся зарабатывать, потому что медиа всегда требуют не удочку, а рыбу. То есть, хотят денег, но не учатся зарабатывать, работать с аудиторией. У изданий, которые работают, например, по подписной модели — нет проблем с агрегаторами. У изданий, которые умеют не только рекламу продавать, тоже нет с этим проблем.

Подобные инициативы — это популизм и попытка спасти индустрию, завязанную на рекламе и неумении зарабатывать, за счёт чужих денег. Это как с коммунизмом: отобрать и поделить 🙂

Поэтому я против. Чтобы спасти медиа, не нужно забирать у богатых и раздавать бедным (которым всегда всё равно будет мало, сколько не дай). Это плохой способ».

Мой комментарий к комментарию Сергея:

Я согласен, что некоторый момент вспомоществования для СМИ в этой идее имеется. Да, мне хочется им помочь — этого я тоже никогда не скрывал. И все же, у новостных агрегаторов и СМИ есть очевидная заинтересованность друг в друге. Когда эта заинтересованность будет выражена в деньгах — вопрос времени. Вот сейчас это время настает. Не только в России, а в мире. Поэтому имеет смысл обсуждать финансовую схему их взаимодействия: кто, кому, сколько и за что будет платить. Я, например, считаю перспективным вариант сформировать пул качественных изданий, которые будут получать деньги от агрегаторов за свой контент. Потому что качественный контент стоит дорого и не всегда окупается сам по себе. А вообще, это вопрос, конечно, дискуссионный. Давайте обсуждать и спорить.

У государства есть обязательство защищать граждан от преступных посягательств. Но Конституция 1993 года создавалась в доинтернетовскую эпоху. В новой цифровой реальности не вполне понятно, как добиться гарантированного уровня защищенности гражданина. Здесь на первый план выходят личные данные, цифровой след каждого из нас в сети. Тот, кто будет эти данные собирать и хранить, может их использовать в коммерческих целях, в личных, в преступных — вариантов много. Например, анкетные данные и предпочтения в покупках каждого из нас — это уже ценная информация, которую можно продать. А если добавить сюда историю поиска в сети, посещенных страниц и действий на этих страницах, взаимодействий с другими пользователями — мы получим базу для глубокого изучения общества и возможного манипулирования им. Поэтому российское государство берет на себя новое обязательство: защищать личные данные гражданина в сети, гарантировать, что они не будут использованы во зло для самого человека или для нашей страны. Это совершенно закономерный процесс, который идет во всем мире. Очевидно, что не только Конституцию, но и весь свод законов так или иначе придется адаптировать к идущей полным ходом цифровизации жизни. Но Конституция — это главный закон. Поэтому логично закрепить новую норму в Конституции.
Можно сказать, что государство планомерно идет по пути защиты персональных данных. Уже невозможно представить ситуацию, чтобы на радиорынке свободно продавались диски с базами данных паспортов и телефонов. Но до конца это не изжито, это перекочевало в даркнет. При наличии определенных знаний купить можно. Зафиксировав защиту персональных данных в Конституции, мы показываем, что будем с этим бороться и дальше."

https://life.ru/p/internet-popravki-konstitutsia

Впервые в России прошел масштабный эксперимент с электронным голосованием, и прошел успешно. Явка по нему составила 93%, а за все время голосования не было ни одного серьезного сбоя. Даже хакерские атаки не пошатнули систему. Поэтому, я считаю, этот опыт будет распространяться.

Забавно, что несистемная оппозиция неожиданно сделала именно электронное голосование своей главной мишенью. Даже дружно затравили «своего» - главреда ЭхаМосквы Венедиктова.

Неожиданность в том, что именно оппозиционеры в свое время привнесли идею голосовать по интернету в нашу политическую жизнь. Книга Волкова и Крашенинникова «Облачная демократия» вышла в 2013 году, и она как раз про это. Сейчас эту книгу изо всех сил стараются не вспоминать. Как и электронные выборы в Координационный совет оппозиции в 2012 году. Просто тогда несистемщики аргументированно доказывали, что электронные голоса труднее подделать, и поэтому будущее выборной системы за интернетом. Теперь, когда само государство подтвердило их аргументы и провело масштабное электронное голосование, приходится усиленно впадать в амнезию.

Система электронного голосования показала, что отлично работает, независимо от идейных убеждений тех, кто ее организует. Сработала у государства, сработала у противников государства. Это лучшее доказательство ее работоспособности.

Мы живем во времена, когда технологии развиваются так стремительно, что их порой приходится запрещать. На днях в конгресс США внесли законопроект, который призван остановить применение властями системы распознавания лиц. Поводом стал ошибочный арест чернокожего жителя Детройта: система идентифицировала его как преступника, и на фоне последних событий история получила огромный резонанс. Биометрическое наблюдение критиковали и ранее, в некоторых американских городах его запретили использовать еще в прошлом году – и теперь, скорее всего, запретят на федеральном уровне.

У нас в России по-другому: к системам распознавания лиц подключают все больше камер наружного наблюдения, и не только в Москве – в Казани, Тюмени, Екатеринбурге. Рано или поздно портреты и повседневные маршруты жителей всех крупных российских городов попадут в одну большую базу данных. И это вызывает вполне обоснованную критику некоторых общественных организаций, которые усматривают здесь незаконный сбор и обработку биометрических данных и обращают внимание на возможность злоупотребления этой информацией.

Со своей колокольни могу сказать, что пока технологии распознавания лиц неплохо справляются лишь с задачей идентификации пользователя – чтобы смартфон разблокировать, например. И то там есть тонкие места. Например, разблокировка смартфона вашим лицом возможна без вашего на то желания и согласия, уже были такие прецеденты. А можно ли применять систему автоматического распознавания лиц, к примеру, как доказательство в суде или для оперативной работы силовых ведомств — большой вопрос. Фактически, в таких случаях машина принимает решение о виновности человека, о его судьбе. Исправление таких ошибок ни в каких законах не прописано и вообще непонятно, как должно происходить.

Разворачивание систем биометрического наблюдения за гражданами нуждается в серьезнейшей проработке – как с этической точки зрения, так и с правовой. Кроме того, утечки данных из биометрических баз могут использовать иностранные спецслужбы или террористы для нанесения ущерба нашей стране.

Очевидно, что гарантированный бесплатный доступ к важным ресурсам – это повышение качества жизни граждан. Доступнее становятся образовательные и медицинские услуги, больше людей вовлекается в пользование Сетью. Россия уже сейчас – один из мировых лидеров по проникновению интернета, а социальный гарантированный доступ повысит этот показатель ещё сильнее. Причем, за счёт тех слоев населения, которые по привычке считают интернет чем-то дорогим и лишним. Это наши пенсионеры, люди преклонного возраста. Им интернет даст возможность получить услуги соцзащиты или пенсионного фонда, быстро и удобно, не выходя из дома. Это важно и для их здоровья в нынешних условиях – лишний раз не посещать публичные места. Правда, встанет вопрос обучения этой категории граждан, повышения их сетевой грамотности. Ну, тут уже простор для волонтеров и самих социальных служб.

Не думаю, что, обеспечивая население России доступным интернетом, провайдеры разорятся. Мы видим, что их расходы значимо не возросли, ажиотажного спроса на бесплатные ресурсы нет. Зато расширение базы абонентов – налицо. https://t.me/drussia/9708

Очень спорный текст про интернет. Упомянули меня. Я еще могу понять, когда пытаются переписывать далекую историю. Но эти-то события мы все прекрасно помним. Зачем же на основе их искажения делать такие весьма странные прогнозы.
ВКонктакте вполне себе процветает, а Дуров на вырученные от сделки деньги запилил Телеграм, который неплохо подрастает из года в год. Моя законодательная инициатива стала поводом для широкой дискуссии о контроле над IT-гигантами. Яндекс в итоге создал Фонд общественных интересов, стал по-настоящему российской компанией, а его акции выросли как никогда раньше. Искать ложку дёгтя в налоговом маневре можно, но правда в том, что это реально эффективный драйвер. Более того, уверен, что это не последний бонус для IT в этом году.

https://svpressa.ru/society/article/269762/?rss=1

На протяжении подготовки к голосованию и по ходу самого голосования либеральные СМИ, каналы и блоги рассказывали нам, что поправки уже приняты и поэтому голосовать за них не имеет смысла. Как видим, только сейчас, получив однозначное одобрение народа, Президент подписал указ, узаконивающий изменения в Конституции. Как и обещал. Извинится ли перед ним кто-нибудь из оппозиционных пропагандистов? Увы, нет. Все делают вид, что никому не врали.

Ничего удивительного не вижу в том, что Apple и Google выполнили требования индийских властей и сделали недоступными китайские приложения для жителей Индии. Такой порядок действий прописан в лицензионных соглашениях App Store и Google Play, и компании играют по правилам: соблюдают законодательство стран, где ведут бизнес. Требования российских властей они тоже соблюдают, и, насколько мне известно, взаимодействие РКН с местными представительствами ИТ-гигантов давно налажено.

Другое дело Facebook. В России он официально не представлен – хотя существует должность регионального директора Facebook, Instagram & Messenger, которую занимает россиянка Анна-Мария Тренева. Но работает она в восточноевропейском офисе Facebook в Варшаве, занимается продажами и позицию соцсети насчет соблюдения российского законодательства публично не озвучивает. Интересно было бы пообщаться с Анной-Марией, послушать, как Facebook планирует работать в России дальше и что там у вас с продажами. Можно по видеосвязи через Messenger, но лучше через Telegram 🙂

Дистанционное электронное голосование (ДЭГ) - это новая античность.

Слово «политика» пошло от слова «полис» - это когда граждане в Древней Греции решали городские проблемы лично, напрямую, без всяких посредников. Потом это тысячелетиями считалось недостижимым идеалом для больших городов и стран. Представительную демократию придумали в некотором смысле как эрзац прямого гражданского участия.

Благодаря ДЭГ мы можем вернуть в политику каждого.

И тут есть два принципиальных момента: надежность системы и подтверждение избирательных прав.

В ходе недавнего электронного голосования были зафиксированы хакерские атаки на систему. Они были неуспешны, это замечательно. Однако системы электронного голосования могут быть целями для атак не только со стороны хакеров-маргиналов, но и со стороны враждебных государств, это новая для нас часть информационной войны. Очевидно, что усиливаться нужно в двух направлениях – это шифрование данных (защита от перехвата и подмены) и устойчивость серверов к распределенным атакам (DdoS).

Действующая избирательная система настроена таким образом, что не дает проголосовать за другого человека. Все закончится на попытке показать чужой паспорт члену избиркома. Аналогичная ситуация в сети требует технологических решений высокого качества. На мой взгляд, они должны быть на основе биометрических критериев. Фейс-ID, распознавание по голосу, отпечатки пальцев — в основе должно лежать что-то такое. Это будет способствовать развитию ДЭГ и повышению доверия к системе.