🚩Бах. Березовский.
Маленко.Кит.

Великий композитор, выдающийся музыкант и знаковый поэт нашего времени собрались вместе, чтобы созерцать вечность. 

Иоганн Себастьян Бах, Борис Березовский, Влад Маленко и его стихотворение "В животе у кита..."

Стрекоза
 
Стрекоза живет один день.
Нужно сделать ей много дел:
Пролететь над рекой в траве,
Чтоб узнали вокруг цветы,
Что она голубых кровей, 
Что она с красотой "на ты".
В середине этого дня, 
Медным сердцем легко звеня,
Там где травы лицо секут
Она сядет на пять секунд
На плечо к тебе и замрет.
Пять секунд для нее что год.
Для тебя пять секунд - рубеж.
Пробил час, и хоть бей, хоть режь,
Только тоже замри, пока,
Чтоб холодный приклад рука
Теплым сделала. Чтобы мох
Тебя скрыть от железа мог,
Чтоб сюда, в тростниковый плёс
Тебе ветер сейчас принес
Долгожданный небесный звук, 
И над поймой проделав круг,
Прилетела бы вдруг назад
Винтокрылая стрекоза.
На войне один день, как век -
Поднимаются створки век,
И ты видишь, открыв глаза, 
Как бессмертная стрекоза
Замерла, чтоб тебе решить, 
Как полжизни еще прожить.

Дождик, дождик!
Тебя так соседи за чаем расхваливали.
Ты сыграй мне сегодня
случайно
Сергея Рахманинова!
Солнце руку в перчатку упрячет,
черешню оплавивши,
А я мокрой кукушкой
замру, чтобы стать твоей клавишей.
Ибо все мы - рояль:
Это чёрное поле привычное,
Эти снежные пальцы берёз с обручальными птичками,
Это летнее небо,
от радости давшее
трещину,
Магазин у дороги,
в котором уставшая
женщина
Отпускает мне соль,
ворожа деревянными счётами,
И машины в брезенте с торчащими вбок пулемётами.
11.6.24

❗️Наше эксклюзивное видео ко Дню России посмотрели больше 20 млн раз.

Стихотворение «Сборка» в исполнении его автора Влада Маленко, актеров Игоря Петренко и Дмитрия Харатьяна завирусилось в сети. Пост стал одним из самых просматриваемых в Telegram 12 июня.

Только в социальных сетях (ВКонтакте и Telegram) видео набрало 6,4 млн просмотров. В онлайн-СМИ, по данным «Медиалогии», воодушевляющее прочтение увидели еще 16,2 млн человек.

Быстрее смотреть, если еще не успели!

📮Подпишись на ЛОМОВКУ

Привлекаю дождь, 
прохожим грубя.
Целятся тучи в меня одного.
Мои  стихи зависят 
от расстояния до тебя.
И больше ни от чего.
 
Не так важен город
и сила ветра,
Не так важна крепость 
этой стены и чая.
Но если между нами 
один или два миллиметра -
Я скучаю.
 
А если ты в Москве, 
а я на границе с Польшей -
Ночуют на сердце летучие мыши,
И в стихах моих снега гораздо больше,
Чем на сибирской крыше.
 
Я спрашивал у маленьких и больших,
И ответ,  как рыбу из моря вынул:
Поэзия - это мера веса души
Без второй половины.

Перейди же дорогу утёнком,
Мой день июньский!
Белой ночью душа -
потёмки
И мостик узкий.
Я с Тверской попаду
на Невский
И стану тише.
Пусть на мостике
Достоевский
Меня опишет.
Чтобы духов прогнать коварных,
Позвать к обедне,
Вдруг достанет из рукава он
Звонок последний.
Мы дошли до престола,
И капает с неба миро.
Если жизнь - это школа,
Теперь выпускной у Мира.
Все на небо мы смотрим,
как дети,
Да ждём полёта.
Так, надень же, свидетель,
Мне ленту от пулемёта.
Меж людей, как меж строчек,
Что вечную жизнь пророча,
Загремит колокольчик
И снова конец отсрочит.
15.6.24

Десятый Филатов Фест набирает обороты.
С членами Ареопага.
Караулов, Есенин, Витаков, Маленко, Ватутина.
фото: Филимонов

Единица верности - собака,
Здесь она бездомная однако.
Единица вечности - солдат,
У него работа (дальше мат).
Никакой романтики в поэте:
Летом о реке напишет Лете,
А зимой, когда огонь от щёк,
Он на той реке затвором щёлк.
Женщина, как жизни единица
Между тем равна поющей птице,
Пусть же колыбельную поёт,
А законы физики не в счёт.
Баю-бай,
Надежда, Страх и Жалость!
Жизнь губами к темечку прижалась,
Первый луч в окне затанцевал.
Это Бог тебя поцеловал.
17.6.24
фото автора

Человечек вылеплен из глины,
В нем любви мерцает огонёк,
А над ним кружат, как исполины
Птицы на ветру - Судьба и Рок.

С верностью молитве и присяге
Мой герой одолевает быт.
Сделан крепкий домик из бумаги,
Верный пёс калитку сторожит.

А когда ветра качают вишни,
И по веткам пробегает ток,
Шелест вечных птиц так ясно слышен,
Так тревожен тихий огонёк.

Приснился в ночь
перед войной
На небе крестик
ледяной.

И бабушка
мне будто
говорит:
«Подпрыгни,
поцелуй,
Пока горит!»

И я ещё как случайно
слышу в дрёме:
«Целее будет в небе,
А не в доме».

Ночными окружённый мотыльками,
Подпрыгнул я, лечу,
Машу руками.
А сам то знаю -
Бабушки давно
на свете нет,
И мне не
восемь лет.

Я от земли все
дальше,
больше крест,
И подо мной
наш тихий город
Брест
И где-то слева
перекрёстки Польши.
Лечу.
Земля все дальше.
Крест все больше.

22 ИЮНЯ

Заговорю тебя на четыре года.
Напишу на спине своё имя йодом.
Это смерть далеко,
а я близко-близко.
Ты не бойся осколка и василиска.

Пусть под ржевским дождём заржавеет пуля.
Пусть ослепнет снайпер Георг в июле.
Мессершмитт поцелуется пусть с утесом.
Захлебнётся косая своим покосом.

Ты уйдёшь, я к Николе поставлю фото.
И Манштейна навек прошибет икота.
Ты уйдёшь, я в больничку пойду к Матроне.
И немецкая рота в Днепре утонет.

Я не ведаю слов о любви высоких,
Но я слышу, как плачет журавль в осоке.
Отольются врагам журавлёвы слёзки.
Пусть невесты на свадьбу им дарят доски.

Как лежала в поле одна дорога.
Да летала душа над ней от порога.
Не боялась остаться она без Света,
Потому что по-русски была бессмертна.

На небесах святая Троица,
А на Земле Россия строится.

Поэт

Пёс по кличке Поэт
беззаветно служил языку.
Охранял алфавит, круглосуточно был начеку.
Грыз белёсые кости
молчания возле ольхи,
А потом приносил в окровавленной пасти стихи.
Чтоб хозяин лечил ими
сердце своё и глаза,
Пес шершавой бумагой
всю ночь его руки лизал.
По-собачьи молился
за всех онемевших калек,
понимая слова
человечьи не как человек:
«Не введи в искушенье, носящих ошейник от блох,
Даже если полуночный лай
их навеки заглох!
Дай мне вспомнить, когда окажусь средь людей, 
не собак: 
что такая петля - 
человеческой верности знак.
Тем концом поводок мой провязан к счастливой звезде,
И когда я замолкну навек,
буду слышен везде!
Если стихосложение - есть вычитание тьмы,
Значит мы избежим с непременно словесной зимы!
Захрустят наши яблоки
слов, зазвенят имена,
И на петли дверные
закапает синим слюна.
Ведь от радостной «А» до,
в ресницы целующей, «Ю»,
Я ползу, как могу и
бессмертию лапу даю!»
27.6.24
Рисунок: В.Маяковский