Молитва у Черного моря
(на мотив старинной песни «Черный ворон»)

Море, море!
Да что ж ты стонешь!
Чайки к небу поднялись…
Всех убитых похоронишь,
Чтобы снова родились…

Над тобой ветрам раздолье,
Не шуми теперь, не вой!
Ты матросов крестишь солью,
А я пехотный рядовой…

Ты мне йодом смажешь стопы,
Дашь кольцо из серебра.
Справа брат твой Севастополь,
Слева Керчь твоя сестра!

У тебя шторма снаружи,
А внутри любовь живет.
Жаль, что бросить в море ружья
Не пришел еще черед.

Я слезой твоей умоюсь,
Чтоб душа была видна.
И войду в тебя по пояс,
Поклонюсь тебе до дна.

2013-2023ВМ

Весёлый
шекспировский
монолог

Мир - подмостки.
В нём все мы - актёры,
и все мы - таланты.
Тот в палатах живет,
а другой из больничной палаты,
Вот красотка на пляже,
а вот голубой сифилитик,
(Только что обещал мне бесплатного сыра политик).
Мы играем в театре с названием Азбука вкуса,
Где блестят на поддонах наклейки с распятием Иисуса,
Где приборы китайские голосом детским звонят,
Где в пакеты из нефти
пакуют холодных солдат.
Здесь целуются люди в маршрутках, и в замках рыдают,
Здесь поэты пророчества серой тоской заедают,
Увлекаясь то музой,
то водкой, то жесткой борьбой.
И давно понимают, что едем мы с горки гурьбой.
В нашем театре есть разные сцены, доступные прессе:
Вот вам град на холме,
Голливуд и обжоры
в конгрессе,
Вот Сибирь и Москва,
Вот Париж, вот
вам в Риме арена,
А ещё есть Китай, а ещё африканская сцена.
Бухгалтерия общая, ну и начальство, по слухам,
Чтоб имелись котлеты совсем недоступные мухам.
Здесь пастух не считает овец,
округляя проценты,
Здесь индейцы за бусами
скачут в торговые центры,
Здесь порнуха горячей пластмассой легла на металл,
Здесь погост бизнесменам мешает построить квартал,
Здесь ковид - это только разминка покоса всерьёз,
Здесь давно уже Гамлет с повестки убрал свой вопрос.
Вместо окон в гримёрках у нас голубые экраны.
Демонстрируют разные фокусы в них шарлатаны,
Отвлекают смотрящих на вспышки, на слезы, на шум.
Несогласных грозят переправить куда-нибудь
в трюм.
Обещая сеансы развратным и хлеба голодным,
Независимым театр зовут они наш и свободным.
Но вчера мне признался актер
(впрочем, здесь надо тише),
Что он влез на стремянку и
в прорезь увидел под крышей
То ли рай,
То ли звездное небо,
а может, все вместе…
Ну, короче весну, а не стенку с мозаикой в асбесте.
Он увидел весну или что-то прекрасней апреля,
И глаза его синие чем-то нездешним горели,
Он увидел, быть может, какой-то отрезок дороги,
По которой не люди прошли, а бессмертные боги,
Может сон неземной
распрямил человеку осанку?
Я не знаю, не знаю…
но тоже готовлю стремянку.

2.5.23

Сказка о русской победе
 
Если ты не забыл имена и даты,
Мы загадку распутаем, как клубок.
Ведь Россия-то замужем за солдатом,
А солдат всегда там, где близко Бог.
 
А где близко Бог, там и зверь отвязан,
Он за каждым камнем теперь ревет.
А солдат подчиняется лишь приказам,
И порой он приказа полжизни ждет. 
 
Приезжал командир, посмотрел в бинокль,
Засосало болото с ноги сапог.
Было страшно, тоскливо и одиноко:
Никого, на кого положиться мог.
 
И поймав его мысли в лучах заката,
Обходилась Россия без пышных фраз:
«Положись, государь, на того солдата.
Положись и не бойся отдать приказ!»
 
Государь не гадал на кофейной гуще,
Понимая истории поворот.
И солдаты Сорокин, Чепенко, Гущин
Получили приказ и пошли вперед. 
 
И такая в солдатах воскресла сила,
Что из зверя был выпущен злобный дух.
Вся Россия солдат на руках носила.
Одного, брат, живого и мертвых двух. 
 
Я запомнил тот день сквозь коровьи слезы,
Мне без этого дня не прожить и дня. 
Из могилы солдатской растут березы,
Под березами Родина ждет меня.  

- Мама, а что же было потом?
- Время смазали йодом, перевязали бинтом…
и практически без опоздания
отремонтировали мироздание.
- Скажи, а правда, что раньше дети ругались матом?
- Это закончилось в двадцать пятом.
Мы вернули знамя и сняли шоры.
Мы свернули горы.
- А что было самым ужасным, мама?
- То, что когда-то была не любовь, а ее реклама.
- А это все страшное к нам не вернётся опять?

(Девочка засыпает.
Свет выключает мать.
Уходит на кухню.
Ест задумчиво ягоды.
За окном восточные пагоды.)
14.5.23

Цвели сады, не покладая рук.
Нож слёзы торопил,
врезаясь в лук.
Сирень остерегалась стать букетом,
Но с ливнем завела роман при этом.
Грозе попали оба под каблук.

Прощай, Весна!
В землянке на Луне
Солдаты позабыли о войне,
Попав в реестры зорким звездочётам.
У телескопа мальчик.
⁃ Ну, чего там?
Чего у неба там на глубине?

⁃ Там наши все. Там фосфор и елей,
Там бабушка справляла юбилей
И позвала Макеевых и Глеба,
Они конфеты нам кидали с неба,
Пока играл огнями Водолей.

Прощай, Весна!
Напьются погранцы,
Услышав Башлачева бубенцы
И ошалев от воздуха густого...
Они проснутся в парке полшестого ,
А в их фуражках новые птенцы.

Прощай, Весна!
Была ли ты, Весна?
Ведь даже птиц запутали весьма
Безшумные гусыни-байрактары.
Они хотели колесо Сансары
Лишить трёх спиц,
людей лишая сна.

⁃ А дальше что?
⁃ Как Троица решит.
Когда гуляет лев, цветёт самшит,
Лязг уступает
гулу голубицы,
На солнце,
как вода играют спицы.
Малыш уснул,
и все его смешит.

Выход этого маленького фильма по мотивам стихотворения «Госпиталь» Влад МАЛЕНКО посвящает своему собрату Захару ПРИЛЕПИНУ.  Выздоравливай, Захар, восстанавливайся - и дальше: пиши, сражайся, жги глаголом. Врагам нас не одолеть. Мы ждем тебя в нашем строю!

И крестик латунный потрогав украдкой, 
Добавил: «Давай без обид:
Мы здесь твой шнурок зафиксируем, братка, 
А там пусть Господь 
закрепит!

Наш проект – это 20 уникальных видеороликов, в которых известные отечественные артисты читают стихи донбасских и украинских поэтов.
Предыдущие поэтическое ролики, представленные каналом “Опаленные войной”, ВЛАДИМИРОМ МАШКОВЫМ (“Фашизма нет”), ЕВГЕНИЕМ КНЯЗЕВЫМ (“Донбасс не может быть красивым”), ИРИНОЙ АПЕКСИМОВОЙ (“Сухие глаза”), ВАЛЕРИЕМ БАРИНОВЫМ (“В город пришла война”),
ПОЛИНОЙ АГУРЕЕВОЙ ("Шахтерская дочь") ИГОРЕМ ПЕТРЕНКО ("На войне убивают") АНТОНОМ ШАГИНЫМ ("Не смейся, тетя, сделай фотоснимок…") набрали более 27,5 млн просмотров. 

#опалённыевойной

ФЕРАПОНТОВО 
 
На подмостках жил Микеланджело.
Краска капала на лицо. 
В потолок заплетал он заживо 
Подлетающих мертвецов.
 
Пили стены дождей микстуру, 
Пока ангел на тучах спал.
Душ нетленных мускулатуру
Опечатывал звездный пар. 
 
Скоро Рим на просмотр съедется,
Папа в зале зажжет фонарь.
И доставят в ковшах медведицы 
Для художника киноварь.
 
Океан возрождённой росписи,
Кровью в золото затекал.
Потолок был страшнее космоса,
Облепившего Ватикан.
 
Люди грешны, а Боги молоды.
Ночь в лазурь превращает грязь.
В то же время под белой Вологдой
Дионисий стоял, молясь.
 
И услышал сквозь небо плотное,
Римских красок он фимиам, 
И увидел у Ферапонтова  
Богородичный вешний Храм.
 
Попросил он у солнца охру,
Из часов нацедил песка,
И за месяц по стенам мокрым
Чудо русское расплескал.
 
Пело золото в ложке бежевой,
Для небесного холодца.
Чудо двигалось,  чудо нежилось.
В чудо верилось без конца. 
 
Шли снега, как с небес гостинцы,
Ной на лыжах шел по Шексне.
Потолок капеллы Сикстинской 
Дионисий видел во сне.
 
Люди, птицы, цветы и ангелы
Разошлись с неземной тоской.
И ловил во сне Микеланджело 
Русских фресок калейдоскоп.
 
Ветер тучи качал баяном,
О Ковчеге мечтал причал;
Марк с Матвеем, Лука с Иваном 
Грызли лук и глотали чай.
 
Вечный дождь поседел от гула,
В небо канули корабли;
Пять столетий с тех пор минуло;
Пять потов уж сошло с Земли. 
 
Итальянцы давно не в курсе,
И в Москве наломали дров,
Но коль Бог бы провёл экскурсию 
Для посланцев других миров,
 
То не требовал бы ремонта он,
(Что ремонт его мгле святой?)
А привёз бы всех в Ферапонтово,
Пусть спасаются красотой.
 
Влад Маленко
2020 

Два счастливых билета
В далеко-далеко,
Где в цилиндре поэта
Для кота молоко.

Где в раскрытых скрижалях
Нашей жизни весы,
И где Моцарта жалят
Три медовых осы.

Он взлетает от боли,
Он ныряет в закат;
И смычок канифолит,
Как простой музыкант.

И, не чувствуя пульса,
Он стучит каблучком,
Чтобы Пушкин коснулся
Вдруг бумаги смычком.

"Государыня, рыбка..."-
Пишет кровью поэт
Сделай так, чтобы скрипка
Надрывалась сто лет,

Чтоб Наташу в июле
Удивил небосвод!
Сделай так, чтобы пуля
Не попала в живот!

Я хочу этим летом, -
Пишет Пушкин в конце,-
Два счастливых билета
На скрипичный концерт."

Если мужчина думает про парад,
Женщина чинит сварочный аппарат.
Сыщет она электричество и в тайге,
Чтоб приварить свою руку к мужской ноге.

Снится мужчине под пятницу дождь косой.
Женщине фортепьяно и нота Соль.
Сон прерывает ветер или петух.
Наша любовь - это чувство одно из двух.

Сделают спичке в парикмахерской огонёк.
Из-за Наташки на речке убит Санёк.
На октябрятском значке пятилетний Лель.
Не для того, чтобы спать застели постель.

К солнцу растут Дивеево и Тибет.
Я сочиню что-то главное при тебе.
Были бы только разные полюса.
По колобку, как водится, и лиса.

32 мая выложу новые стихи, а пока помашу вслед Девятому Филатов Фесту! Мы угостили праздником людей, нуждающихся в русских глаголах, постарались зажечь внутренний свет современной поэзии. Я лично болел за орнаментальных Картавцеву, Терентьева, строгую Кондратенко, отчаянного Сергеева и за остальных тоже! Всех опередила юная Лиза. Думаю, что жюри оценило ее рвение к ремонту нашего треснутого времени, и это тоже хорошо. Для меня финал девятого - это начало юбилейного Десятого. Нужно же начинать стройку стадиона! Помню, как шёл по Ильинке одиннадцать лет назад, остановился возле дерева и поймал в сачок два этих слова - «Филатов фест». Тут же позвонил Нине Сергеевне Шацкой. Она мне: «Благословляю, Влад! Только прошу об одном: надо сделать памятную доску и повесить ее на дом, в котором мы любили…» И закрутилось, понеслось, зазвучало. Сколько прекрасных людей оказалось на орбите фестиваля, сколько железных букв посыпалось на наши шальные головы! Этот поток уже не остановить! Письма идут мешками, памятная доска украшает дом у реки, в Московском сквере поэтов мальчики целуют девочек, и поэзия так нужна людям. Она важнее аптек, игривей моря.
Может быть я немножко жалею, что когда в юности приходил в дом к Леониду Филатову, не имел под рукой фотоаппарата, но какой там аппарат, если в магазинах не было даже хлеба, а я носил солдатскую форму, писал в нотных тетрадях стихи и был моложе Лизы, победившей нынче в Филатов фесте?

С тех самых пор, как кончилась весна,
И дух ее покинул оболочку,
Мне верно служит бабочка одна.
Она всегда подсказывает строчку. 
 
Я этим утром распахнул окно,
Чтобы продолжить начатое дело,
И на плечо в прозрачном кимоно,
Оранжевая вестница присела.  
 
Ее прилёт, как нежный почерк скор,
Ее учитель - снег второго Рима. 
На крыльях вмиг меняется узор,
И летний дождик целит капли мимо. 
 
Так служит врач зеркальному ножу,
Так бьется сердце быстрой трясогузки:
Она диктует, я перевожу 
С божественного синего на русский. 


Полотно: Evelyn Dunbar

На небесах святая Троица,
А на Земле Россия строится!