И главным признаком жесткого разговора стало поведение Лукашенко сразу после этой встречи в Сочи. 28 сентября он неожиданно посетил самопровозглашенную республику Абхазия. 14 лет, с 2008 года (когда это квазигосударственное образование признала Россия), Беларусь упорно отказывалась от ее признания. И вот теперь этот визит.
Все эксперты и независимые СМИ дружно сделали вывод, что Лукашенко выломали руки, «наклонили», принудили сделать этот жест. Вероятно, Путин требовал от своего белорусского коллеги сделать несколько шагов.
Прежде всего, Москва хотела бы более активного участия Беларуси в войне в Украине. Но пока, судя по всему, Минск был вынужден согласиться на передислокацию на белорусскую территорию новых контингентов российских войск, состоящих из вновь мобилизованных россиян. Украинская разведка сообщает, что речь идет о 20 тысячах военнослужащих РФ.
Визит в Абхазию
Признание Абхазии и Южной Осетии видимо тоже входило в список требований Путина. И Лукашенко выбрал визит в Абхазию как меньшее зло, самое безопасное и безобидное с точки зрения потери остатков репутации правящего режима и урона его интересам. И таким образом откупился от Путина. Пока, на некоторое время.
Причем, насколько неприятной и даже унизительной для Лукашенко была эта поездка, свидетельствует поведение белорусской стороны. Сначала информация об этом событии появилась на сайте абхазского агентства «Апсныпресс». Белорусские официальные органы и СМИ полдня молчали, ничего не сообщали об этой поездке. Для них она была полной неожиданностью. Видимо, все были в ступоре. Похоже, МИД тоже находился в шоке, поэтому никак не комментировал визит. Это подтверждает версию, что поездка в Абхазию не планировалась заранее, а произошла только после переговоров с Путиным в Сочи.
Лишь вечером 28 сентября белорусские официальные ресурсы сообщили, что «Лукашенко посетил исторические места северо-восточного побережья Черного моря и встретился с Асланом Бжания». Ну вы поняли, ехал по дороге вдоль моря, случайно заехал в Абхазию, и тут на дороге опять же случайно оказался президент Абхазии. То ли на прогулку вышел, то ли грибы собирал.
Понятно, почему белорусские власти маскируют, скрывают этот визит, который называют неофициальным. Ведь кроме России, Абхазию признали Никарагуа, Венесуэла, Науру и Сирия. То есть страны, сильно зависимые от РФ.
Дело в том, что долгое время вопрос официального признания Минском таких марионеточных образований, как Абхазия, Южная Осетия, «ДНР», «ЛНР» был важным маркером, индикатором степени независимости Беларуси от России. В 2008 году, когда Абхазию признала Россия, Лукашенко отказался это сделать. Хотя, под давлением Москвы, сделал жест в сторону Кремля, встретился в Сочи с президентами Абхазии и Южной Осетии.
Но именно с отказа от признания независимости этих самопровозглашенных республик началась первая оттепель в отношениях Беларуси с Западом, которая продлилась до 2010 года. Это была значительная заявка Беларуси на самостоятельную внешнюю политику. Если бы в тот момент Минск признал независимость Абхазии и Южной Осетии, возможно, по тому же пути пошли бы и другие союзники России по ОДКБ (Казахстан, Армения, Киргизия, Таджикистан). Но если даже самое близкое к РФ государство – Беларусь – отказалось это сделать, это стало сигналом для других стран постсоветского пространства, что такой шаг является рискованным для их репутации. Тогда признание Абхазии и Южной Осетии другими государствами было равносильно идентификации статуса российской марионетки.
Кстати, бывший президент Грузии Михаил Саакашвили очень гордился тем, что, по его словам, ему удалось уговорить Лукашенко не признавать независимость этих территорий, которые мировое сообщество считает частью Грузии. Он лоббировал на Западе потепление отношений США и ЕС с лукашенковской Беларусью, апеллируя к этому факту. Кстати, во время своего визита в Грузию в 2015 году Лукашенко заявил, что признает территориальную целостность этой страны. То есть признает Абхазию и Южную Осетию частью Грузии.
Все эксперты и независимые СМИ дружно сделали вывод, что Лукашенко выломали руки, «наклонили», принудили сделать этот жест. Вероятно, Путин требовал от своего белорусского коллеги сделать несколько шагов.
Прежде всего, Москва хотела бы более активного участия Беларуси в войне в Украине. Но пока, судя по всему, Минск был вынужден согласиться на передислокацию на белорусскую территорию новых контингентов российских войск, состоящих из вновь мобилизованных россиян. Украинская разведка сообщает, что речь идет о 20 тысячах военнослужащих РФ.
Визит в Абхазию
Признание Абхазии и Южной Осетии видимо тоже входило в список требований Путина. И Лукашенко выбрал визит в Абхазию как меньшее зло, самое безопасное и безобидное с точки зрения потери остатков репутации правящего режима и урона его интересам. И таким образом откупился от Путина. Пока, на некоторое время.
Причем, насколько неприятной и даже унизительной для Лукашенко была эта поездка, свидетельствует поведение белорусской стороны. Сначала информация об этом событии появилась на сайте абхазского агентства «Апсныпресс». Белорусские официальные органы и СМИ полдня молчали, ничего не сообщали об этой поездке. Для них она была полной неожиданностью. Видимо, все были в ступоре. Похоже, МИД тоже находился в шоке, поэтому никак не комментировал визит. Это подтверждает версию, что поездка в Абхазию не планировалась заранее, а произошла только после переговоров с Путиным в Сочи.
Лишь вечером 28 сентября белорусские официальные ресурсы сообщили, что «Лукашенко посетил исторические места северо-восточного побережья Черного моря и встретился с Асланом Бжания». Ну вы поняли, ехал по дороге вдоль моря, случайно заехал в Абхазию, и тут на дороге опять же случайно оказался президент Абхазии. То ли на прогулку вышел, то ли грибы собирал.
Понятно, почему белорусские власти маскируют, скрывают этот визит, который называют неофициальным. Ведь кроме России, Абхазию признали Никарагуа, Венесуэла, Науру и Сирия. То есть страны, сильно зависимые от РФ.
Дело в том, что долгое время вопрос официального признания Минском таких марионеточных образований, как Абхазия, Южная Осетия, «ДНР», «ЛНР» был важным маркером, индикатором степени независимости Беларуси от России. В 2008 году, когда Абхазию признала Россия, Лукашенко отказался это сделать. Хотя, под давлением Москвы, сделал жест в сторону Кремля, встретился в Сочи с президентами Абхазии и Южной Осетии.
Но именно с отказа от признания независимости этих самопровозглашенных республик началась первая оттепель в отношениях Беларуси с Западом, которая продлилась до 2010 года. Это была значительная заявка Беларуси на самостоятельную внешнюю политику. Если бы в тот момент Минск признал независимость Абхазии и Южной Осетии, возможно, по тому же пути пошли бы и другие союзники России по ОДКБ (Казахстан, Армения, Киргизия, Таджикистан). Но если даже самое близкое к РФ государство – Беларусь – отказалось это сделать, это стало сигналом для других стран постсоветского пространства, что такой шаг является рискованным для их репутации. Тогда признание Абхазии и Южной Осетии другими государствами было равносильно идентификации статуса российской марионетки.
Кстати, бывший президент Грузии Михаил Саакашвили очень гордился тем, что, по его словам, ему удалось уговорить Лукашенко не признавать независимость этих территорий, которые мировое сообщество считает частью Грузии. Он лоббировал на Западе потепление отношений США и ЕС с лукашенковской Беларусью, апеллируя к этому факту. Кстати, во время своего визита в Грузию в 2015 году Лукашенко заявил, что признает территориальную целостность этой страны. То есть признает Абхазию и Южную Осетию частью Грузии.
А сейчас такой поворот. Тем не менее, хочу напомнить, что Беларусь до сих пор не признает Абхазию де юре. Но визит Лукашенко означает признание де факто.
В любом случае этот визит означает возросшую зависимость Беларуси от России. Сейчас у Лукашенко осталось мало ресурсов для сопротивления. Удивляет скорость, с которой происходит процесс возрастания этой зависимости. Политическое положение Лукашенко настолько плохо, что ему пришлось пойти на такое демонстративное унижение.
Что дальше? Официальное признание независимости этих полугосударственных образований? Присоединение Абхазии и Южной Осетии к Союзному государству Беларуси и России? Признание четырех украинских областей частью России? Совершенно не очевидно. Минск будет упорно сопротивляться такому развитию событий.
Единственным практическим следствием этого визита стало резкое ухудшение отношений Беларуси с Грузией.
В любом случае этот визит означает возросшую зависимость Беларуси от России. Сейчас у Лукашенко осталось мало ресурсов для сопротивления. Удивляет скорость, с которой происходит процесс возрастания этой зависимости. Политическое положение Лукашенко настолько плохо, что ему пришлось пойти на такое демонстративное унижение.
Что дальше? Официальное признание независимости этих полугосударственных образований? Присоединение Абхазии и Южной Осетии к Союзному государству Беларуси и России? Признание четырех украинских областей частью России? Совершенно не очевидно. Минск будет упорно сопротивляться такому развитию событий.
Единственным практическим следствием этого визита стало резкое ухудшение отношений Беларуси с Грузией.
Forwarded from Nata Nasibova
12 Октября 2022 - 09:38
Совместная военная группировка России и Беларуси: цели и риски
Валерий Карбалевич на Caliber.Az
https://caliber.az/ru/post/114725/
Совместная военная группировка России и Беларуси: цели и риски
Валерий Карбалевич на Caliber.Az
https://caliber.az/ru/post/114725/
caliber.az
Совместная военная группировка России и Беларуси: цели и риски - Валерий Карбалевич на Caliber.Az
Россия и Беларусь договорились о развертывании региональной группировки российских и белорусских войск
Нобелевская премия мира на фоне войны
Валерий Карбалевич 08.10.2022
Официальный Минск неожиданно для себя заимел очень важного политзаключенного - нобелевского лауреата. Для него это дорогой товар, за который можно потребовать от Запада большой выкуп.
Беларусско-российские отношения
Как-то почти незаметно прошла восьмая в этом году встреча Лукашенко с Путиным. На этот раз в Санкт-Петербурге, на полях неформального саммита СНГ. Этот саммит приурочили ко дню рождения Путина, который праздновал юбилей – 70 лет. СНГ давно стала эфемерной организацией, мало что значащей. И чтобы собрать лидеров постсоветских государств, Москве приходится изощряться. Президентов стран СНГ приглашают на какие-то торжества, например, День Победы. И объявляют это неформальным саммитом. Теперь вот придумали собрать лидеров на дату юбилея Путина. Чтобы неприезд выглядел как демонстративное неуважение к президенту России. (Кстати, в этот раз не приехали президенты Кыргызстана и Молдовы).
Переговоры Лукашенко с Путиным продолжались около часа. Можно предположить, что это было продолжение их недавней незаконченной дискуссии в Сочи.
Между тем в беларусско-российских отношениях произошло важное событие. Москва согласилась компенсировать Беларуси потери от налогового маневра в России в виде так называемого «возвратного акциза» для белорусских нефтеперерабатывающих заводов.
Взамен Минск согласился на унификацию налогового законодательства с Россией. Несколько лет руководство Беларуси сопротивлялось этому решению. По ряду причин. Во-первых, любые перемены в налоговой системе – это потрясение для экономических субъектов и экономики в целом.
Во-вторых, можно предположить, что унификация налогового законодательства будет происходить по российским стандартам. Трудно представить, что Россия согласится менять свои налоги в соответствии с беларусскими правилами. Все это означает, что Беларусь лишается возможности устанавливать самостоятельно свои налоги на добавленную стоимость и акцизы. Налоговая политика – важная составная часть экономического суверенитета любого государства. Теперь Беларусь от этого отказывается в пользу России. Также создается Наднациональный налоговый комитет, который будет следить и контролировать весь этот процесс. В результате чего Россия получает доступ ко всей налоговой базе Беларуси, всех ее налогоплательщиков. Цена вопроса — $500 млн в год, которые получит Беларусь от России в виде компенсации налогового маневра. Не так и много за сдачу значительной части экономического суверенитета.
Год назад, когда принимались 28 союзных программ экономической интеграции, эксперты спорили об их содержании. Была распространенная точка зрения, что это пустые декларации. Возможно, они на самом деле остались бы такими, если бы не война, углубляющаяся международная изоляция Беларуси. А теперь, попав в такой переплет, режим Лукашенко, ради выживания, шаг за шагом жертвует все новыми частями государственного суверенитета.
Борьба с ценами
6 октября Лукашенко провел совещание по вопросу ценовой политики, инфляции. В тот же день он подписал директиву № 10 «О недопустимости роста цен», согласно которой лица, виновные в нарушении требований этого документа, должны привлекаться к ответственности, вплоть до уголовной.
Этой теме в Беларуси ровно столько лет, сколько Лукашенко находится у власти. Все годы своего правления он борется с ценами. Но результаты этой борьбы очень печальные. Беларусь – одна из мировых лидеров по инфляции в последние 30 лет.
Понятно, что большого экономического смысла эта директива не имеет. Давно доказано, что бороться с ценами административными методами непродуктивно. Ибо вреда больше, чем пользы. Это может привести к товарному дефициту, разорению бизнес-структур.
К тому же инфляция сегодня стала мировой проблемой. Это последствия ковида и роста цен на энергоресурсы, продовольствие в связи с войной России против Украины.
Валерий Карбалевич 08.10.2022
Официальный Минск неожиданно для себя заимел очень важного политзаключенного - нобелевского лауреата. Для него это дорогой товар, за который можно потребовать от Запада большой выкуп.
Беларусско-российские отношения
Как-то почти незаметно прошла восьмая в этом году встреча Лукашенко с Путиным. На этот раз в Санкт-Петербурге, на полях неформального саммита СНГ. Этот саммит приурочили ко дню рождения Путина, который праздновал юбилей – 70 лет. СНГ давно стала эфемерной организацией, мало что значащей. И чтобы собрать лидеров постсоветских государств, Москве приходится изощряться. Президентов стран СНГ приглашают на какие-то торжества, например, День Победы. И объявляют это неформальным саммитом. Теперь вот придумали собрать лидеров на дату юбилея Путина. Чтобы неприезд выглядел как демонстративное неуважение к президенту России. (Кстати, в этот раз не приехали президенты Кыргызстана и Молдовы).
Переговоры Лукашенко с Путиным продолжались около часа. Можно предположить, что это было продолжение их недавней незаконченной дискуссии в Сочи.
Между тем в беларусско-российских отношениях произошло важное событие. Москва согласилась компенсировать Беларуси потери от налогового маневра в России в виде так называемого «возвратного акциза» для белорусских нефтеперерабатывающих заводов.
Взамен Минск согласился на унификацию налогового законодательства с Россией. Несколько лет руководство Беларуси сопротивлялось этому решению. По ряду причин. Во-первых, любые перемены в налоговой системе – это потрясение для экономических субъектов и экономики в целом.
Во-вторых, можно предположить, что унификация налогового законодательства будет происходить по российским стандартам. Трудно представить, что Россия согласится менять свои налоги в соответствии с беларусскими правилами. Все это означает, что Беларусь лишается возможности устанавливать самостоятельно свои налоги на добавленную стоимость и акцизы. Налоговая политика – важная составная часть экономического суверенитета любого государства. Теперь Беларусь от этого отказывается в пользу России. Также создается Наднациональный налоговый комитет, который будет следить и контролировать весь этот процесс. В результате чего Россия получает доступ ко всей налоговой базе Беларуси, всех ее налогоплательщиков. Цена вопроса — $500 млн в год, которые получит Беларусь от России в виде компенсации налогового маневра. Не так и много за сдачу значительной части экономического суверенитета.
Год назад, когда принимались 28 союзных программ экономической интеграции, эксперты спорили об их содержании. Была распространенная точка зрения, что это пустые декларации. Возможно, они на самом деле остались бы такими, если бы не война, углубляющаяся международная изоляция Беларуси. А теперь, попав в такой переплет, режим Лукашенко, ради выживания, шаг за шагом жертвует все новыми частями государственного суверенитета.
Борьба с ценами
6 октября Лукашенко провел совещание по вопросу ценовой политики, инфляции. В тот же день он подписал директиву № 10 «О недопустимости роста цен», согласно которой лица, виновные в нарушении требований этого документа, должны привлекаться к ответственности, вплоть до уголовной.
Этой теме в Беларуси ровно столько лет, сколько Лукашенко находится у власти. Все годы своего правления он борется с ценами. Но результаты этой борьбы очень печальные. Беларусь – одна из мировых лидеров по инфляции в последние 30 лет.
Понятно, что большого экономического смысла эта директива не имеет. Давно доказано, что бороться с ценами административными методами непродуктивно. Ибо вреда больше, чем пользы. Это может привести к товарному дефициту, разорению бизнес-структур.
К тому же инфляция сегодня стала мировой проблемой. Это последствия ковида и роста цен на энергоресурсы, продовольствие в связи с войной России против Украины.
Безусловно, издание данной директивы — это шаг политический. Его Лукашенко применял много раз. Это попытка вернуться в экономический популизм. Но в последние годы слишком много поменялось в стране, чтобы такими примитивными приемами можно было улучшить свой имидж.
Но здесь важно обратить внимание, как последовательно движется Лукашенко в сторону мобилизационной экономики. Идет борьба с бизнесом, ухудшаются условия работы индивидуальных предпринимателей, агроусадеб. Лукашенко приказал мобилизовать на сельхозработы студентов и школьников, потребовал запретить свободное перемещение по стране управленческих работников и специалистов. Ибо 2020 год показал, что рыночная экономика создает социально-политическую среду, которая является серьезной угрозой для существования диктатуры.
Второй белорусский Нобель
Еще 10 лет назад белорусы о таком и мечтать не могли. А сегодня у них уже второй Нобелевский лауреат за семь лет. Известный правозащитник Алесь Беляцкий получил Нобелевскую премию мира. В определенном смысле мир узнает о Беларуси благодаря Нобелю.
Представитель МИД Беларуси Анатолий Глаз уже заявил, что Нобелевская премия мира политизирована. Упрек странный. Ведь из всех Нобелевских премий эта премия – единственная, которая имеет в значительной степени политический подтекст. Ведь как можно бороться за мир вне политического пространства? Проблемы войны и мира являются главными политическими проблемами современности. Поэтому премия мира просто не может быть неполитизированной по самой своей природе.
Война в Украине сыграла важную роль в выборе лауреатов этого года. Это подтвердила председатель Нобелевского комитета Берит Рейсс-Андерсен: «Сфера премии мира — это не война в Украине, но это, несомненно, очень серьезный ее фон».
Давать премию мира, не обращая внимание на первую после 1945 года большую войну в Европе, потрясшую весь мир, было бы нелогично. Лауреаты должны были быть как-то связаны с этим событием. С другой стороны, найти кандидатов на премию мира во время беспощадной войны — задача не из легких.
Нобелевский комитет не стал награждать политиков. Хотя среди кандидатов были Владимир Зеленский, Алексей Навальный, Светлана Тихановская. Выход был найден путем вручения премии правозащитникам трех стран-участниц войны. Что вызвало недовольство в Украине. Дескать, почему наградили представителей стран-агрессоров и страны – жертвы агрессии.
Причем, если из России и Украины отметили премией правозащитные организации (Мемориал, Центр гражданских свобод), то из Беларуси наградили конкретного человека — Алеся Беляцкого. Хотя могли бы и здесь выбрать правозащитный центр «Весна», который возглавляет белорусский лауреат.
Можно предположить, что на это решение повлияло несколько факторов. Прежде всего, следует напомнить, что Алесь Беляцкий пять раз номинировался на Нобелевскую премию мира. То есть у него был большой бэкграунд в этом плане.
Второй момент. Важным фактором стало и то, что Беляцкий сейчас находится за решеткой вместе со своими соратниками по «Весне». Причем, второй раз в жизни. И теперь ему «светит» немалый срок в колонии (суда еще не было). Он признан политзаключенным и узником совести.
Также следует отметить, что нынешний Нобель для Беларуси – это отголосок катаклизма 2020 года. Тогдашние протесты какое-то время были самым крупным мировым событием. Поэтому можно считать, что эту награду завоевали те десятки и сотни тысяч белорусов, которые два года назад выходили на улицы в течение нескольких месяцев.
Награждение Беляцкого, находящегося за решеткой, должно привлечь внимание мировой общественности к тому, что в Беларуси более тысячи политзаключенных.
Что касается реакции властей. Высказывалось много мнений, что этим решением Нобелевский комитет поставил белорусский политический режим в неловкое положение. Ему вроде бы дискомфортно, что нобелевский лауреат находится за решеткой. Но и освободить его неудобно, ибо это будет выглядеть так, будто Лукашенко испугался морального давления мирового сообщества.
Может быть, и так. Но, возможно, все намного проще.
Но здесь важно обратить внимание, как последовательно движется Лукашенко в сторону мобилизационной экономики. Идет борьба с бизнесом, ухудшаются условия работы индивидуальных предпринимателей, агроусадеб. Лукашенко приказал мобилизовать на сельхозработы студентов и школьников, потребовал запретить свободное перемещение по стране управленческих работников и специалистов. Ибо 2020 год показал, что рыночная экономика создает социально-политическую среду, которая является серьезной угрозой для существования диктатуры.
Второй белорусский Нобель
Еще 10 лет назад белорусы о таком и мечтать не могли. А сегодня у них уже второй Нобелевский лауреат за семь лет. Известный правозащитник Алесь Беляцкий получил Нобелевскую премию мира. В определенном смысле мир узнает о Беларуси благодаря Нобелю.
Представитель МИД Беларуси Анатолий Глаз уже заявил, что Нобелевская премия мира политизирована. Упрек странный. Ведь из всех Нобелевских премий эта премия – единственная, которая имеет в значительной степени политический подтекст. Ведь как можно бороться за мир вне политического пространства? Проблемы войны и мира являются главными политическими проблемами современности. Поэтому премия мира просто не может быть неполитизированной по самой своей природе.
Война в Украине сыграла важную роль в выборе лауреатов этого года. Это подтвердила председатель Нобелевского комитета Берит Рейсс-Андерсен: «Сфера премии мира — это не война в Украине, но это, несомненно, очень серьезный ее фон».
Давать премию мира, не обращая внимание на первую после 1945 года большую войну в Европе, потрясшую весь мир, было бы нелогично. Лауреаты должны были быть как-то связаны с этим событием. С другой стороны, найти кандидатов на премию мира во время беспощадной войны — задача не из легких.
Нобелевский комитет не стал награждать политиков. Хотя среди кандидатов были Владимир Зеленский, Алексей Навальный, Светлана Тихановская. Выход был найден путем вручения премии правозащитникам трех стран-участниц войны. Что вызвало недовольство в Украине. Дескать, почему наградили представителей стран-агрессоров и страны – жертвы агрессии.
Причем, если из России и Украины отметили премией правозащитные организации (Мемориал, Центр гражданских свобод), то из Беларуси наградили конкретного человека — Алеся Беляцкого. Хотя могли бы и здесь выбрать правозащитный центр «Весна», который возглавляет белорусский лауреат.
Можно предположить, что на это решение повлияло несколько факторов. Прежде всего, следует напомнить, что Алесь Беляцкий пять раз номинировался на Нобелевскую премию мира. То есть у него был большой бэкграунд в этом плане.
Второй момент. Важным фактором стало и то, что Беляцкий сейчас находится за решеткой вместе со своими соратниками по «Весне». Причем, второй раз в жизни. И теперь ему «светит» немалый срок в колонии (суда еще не было). Он признан политзаключенным и узником совести.
Также следует отметить, что нынешний Нобель для Беларуси – это отголосок катаклизма 2020 года. Тогдашние протесты какое-то время были самым крупным мировым событием. Поэтому можно считать, что эту награду завоевали те десятки и сотни тысяч белорусов, которые два года назад выходили на улицы в течение нескольких месяцев.
Награждение Беляцкого, находящегося за решеткой, должно привлечь внимание мировой общественности к тому, что в Беларуси более тысячи политзаключенных.
Что касается реакции властей. Высказывалось много мнений, что этим решением Нобелевский комитет поставил белорусский политический режим в неловкое положение. Ему вроде бы дискомфортно, что нобелевский лауреат находится за решеткой. Но и освободить его неудобно, ибо это будет выглядеть так, будто Лукашенко испугался морального давления мирового сообщества.
Может быть, и так. Но, возможно, все намного проще.
Лукашенко неожиданно для себя заимел очень важного политзаключенного. Для него это дорогой товар, за который можно потребовать от Запада большой выкуп.
Беларусы асобна, Лукашэнка асобна. Чаго ня хочуць заўважаць украінцы, абвінавачваючы беларусаў у саўдзеле ў агрэсіі
12 кастрычнік 2022, 14:52
Валер Карбалевіч
Агульныя абвінавачаньні, якія можна пачуць ад многіх украінцаў на адрас беларусаў за саўдзел Беларусі ў расейскай агрэсіі, ня толькі не справядлівыя, але і не прагматычныя.
А прагматызм — гэта якраз тое, што афіцыйны Кіеў віртуозна дэманструе адносна рэжыму Лукашэнкі.
Праблема стаўленьня Ўкраіны да беларусаў апошнім часам абвастрылася. Некаторыя ўкраінцы абурыліся, што Нобэлеўскую прэмію міру, акрамя ўкраінскіх праваабаронцаў, прысудзілі расейскім, а таксама беларусу Алесю Бяляцкаму. Сьвятлана Ціханоўская зьвярнулася да Ўладзіміра Зяленскага з прапановай аб супрацы, але адказу не атрымала.
Дарадца Офісу прэзыдэнта Ўкраіны Аляксей Арастовіч публічна ў праграме «Фейгин LIVE» прызнаў, што многія ўкраінцы і на дзяржаўным, і на грамадзкім узроўні ня маюць рацыі ў стаўленьні да беларусаў, бо не змаглі ці не захацелі «аддзяліць рэжым ад народу». Ён заявіў:
«Беларускае пытаньне — гэта адна з галоўных нашых памылак падчас гэтай вайны... Мы дапусьцілі шэраг вельмі сур’ёзных памылак у дачыненьні да Беларусі. Яшчэ ня позна іх выправіць... У нас узяло верх [меркаваньне] некаторых недальнабачных і ня вельмі разумных крыкуноў, частка зь якіх, на жаль, была заахвочаная зь вельмі высокіх палітычных колаў». Арастовіч прызнаў, што гэтыя людзі «не разумеюць беларускай сытуацыі і ня хочуць разумець» і што ва ўкраінскім «калектыўным несьвядомым перамагла формула „ўсе беларусы — п...сы“».
Тут можна адзначыць, што калектыўнае несьвядомае і не павінна ўсё дакладна разумець — менавіта таму, што яно несьвядомае. Пытаньне хутчэй да палітыкаў, якія павінны кіравацца больш рацыянальнымі рэчамі.
Частка адказаў на пытаньне, чаму так здарылася, ляжыць на паверхні. Бо вайна, якая робіць сытуацыю чорна-белай, спрашчае многія нюансы і адценьні. Як казаў амэрыканскі пісьменьнік Луіс Фішэр, «нельга чакаць яснага мысьленьня ад палітыкаў, якія кіруюць дзяржавай у кратэры вулькана». Варта нагадаць, што Кіеў даволі бесцырымонна крытыкаваў палітыкаў і палітыку краін Захаду, напрыклад Нямеччыны, Вугоршчыны.
Аднак у дачыненьні да Беларусі ўкраінская палітычная кляса кіруецца спалучэньнем цяжкаспалучальных падыходаў: Realpolitik і канцэпту калектыўнай віны.
Калі гаварыць пра Realpolitik, то такі курс цалкам зразумелы і рацыянальны. Кіеў вельмі ня хоча зьяўленьня яшчэ аднаго фронту з поўначы і ўсімі сіламі імкнецца залагодзіць, не злаваць Лукашэнку, каб не справакаваць яго на вайну, на паўнавартасны ўдзел беларускага войска ў расейскай агрэсіі. Таму і трымае дыстанцыю ад Офісу Ціханоўскай, каб лішні раз не цьвяліць афіцыйны Менск.
Прычым тут мы назіраем яшчэ адзін парадокс. Ва ўкраінскіх мэдыя, экспэртнай супольнасьці, заявах афіцыйных асобаў дамінуе думка, што цяпер Лукашэнка — марыянэтка Пуціна, ён нічога не вырашае, Беларусьсю кіруе Масква. Але калі так, то чаго баяцца злаваць Лукашэнку: ад яго ж нібыта нічога не залежыць? Відаць, ва ўкраінскім кіраўніцтве ўсё ж лічаць, што ад Лукашэнкі нешта залежыць.
І вось тут такі прагматычны курс адносна афіцыйнага Менску ўступае ў супярэчнасьць з канцэптам калектыўнай віны і адказнасьці беларусаў (і расейцаў) за дзеяньні іхнага кіраўніцтва, без усялякіх спробаў аддзяліць народ ад рэжыму. З аднаго боку — прагматызм і рэалізм, а з другога — нейкая ідэалягічная артадоксія.
12 кастрычнік 2022, 14:52
Валер Карбалевіч
Агульныя абвінавачаньні, якія можна пачуць ад многіх украінцаў на адрас беларусаў за саўдзел Беларусі ў расейскай агрэсіі, ня толькі не справядлівыя, але і не прагматычныя.
А прагматызм — гэта якраз тое, што афіцыйны Кіеў віртуозна дэманструе адносна рэжыму Лукашэнкі.
Праблема стаўленьня Ўкраіны да беларусаў апошнім часам абвастрылася. Некаторыя ўкраінцы абурыліся, што Нобэлеўскую прэмію міру, акрамя ўкраінскіх праваабаронцаў, прысудзілі расейскім, а таксама беларусу Алесю Бяляцкаму. Сьвятлана Ціханоўская зьвярнулася да Ўладзіміра Зяленскага з прапановай аб супрацы, але адказу не атрымала.
Дарадца Офісу прэзыдэнта Ўкраіны Аляксей Арастовіч публічна ў праграме «Фейгин LIVE» прызнаў, што многія ўкраінцы і на дзяржаўным, і на грамадзкім узроўні ня маюць рацыі ў стаўленьні да беларусаў, бо не змаглі ці не захацелі «аддзяліць рэжым ад народу». Ён заявіў:
«Беларускае пытаньне — гэта адна з галоўных нашых памылак падчас гэтай вайны... Мы дапусьцілі шэраг вельмі сур’ёзных памылак у дачыненьні да Беларусі. Яшчэ ня позна іх выправіць... У нас узяло верх [меркаваньне] некаторых недальнабачных і ня вельмі разумных крыкуноў, частка зь якіх, на жаль, была заахвочаная зь вельмі высокіх палітычных колаў». Арастовіч прызнаў, што гэтыя людзі «не разумеюць беларускай сытуацыі і ня хочуць разумець» і што ва ўкраінскім «калектыўным несьвядомым перамагла формула „ўсе беларусы — п...сы“».
Тут можна адзначыць, што калектыўнае несьвядомае і не павінна ўсё дакладна разумець — менавіта таму, што яно несьвядомае. Пытаньне хутчэй да палітыкаў, якія павінны кіравацца больш рацыянальнымі рэчамі.
Частка адказаў на пытаньне, чаму так здарылася, ляжыць на паверхні. Бо вайна, якая робіць сытуацыю чорна-белай, спрашчае многія нюансы і адценьні. Як казаў амэрыканскі пісьменьнік Луіс Фішэр, «нельга чакаць яснага мысьленьня ад палітыкаў, якія кіруюць дзяржавай у кратэры вулькана». Варта нагадаць, што Кіеў даволі бесцырымонна крытыкаваў палітыкаў і палітыку краін Захаду, напрыклад Нямеччыны, Вугоршчыны.
Аднак у дачыненьні да Беларусі ўкраінская палітычная кляса кіруецца спалучэньнем цяжкаспалучальных падыходаў: Realpolitik і канцэпту калектыўнай віны.
Калі гаварыць пра Realpolitik, то такі курс цалкам зразумелы і рацыянальны. Кіеў вельмі ня хоча зьяўленьня яшчэ аднаго фронту з поўначы і ўсімі сіламі імкнецца залагодзіць, не злаваць Лукашэнку, каб не справакаваць яго на вайну, на паўнавартасны ўдзел беларускага войска ў расейскай агрэсіі. Таму і трымае дыстанцыю ад Офісу Ціханоўскай, каб лішні раз не цьвяліць афіцыйны Менск.
Прычым тут мы назіраем яшчэ адзін парадокс. Ва ўкраінскіх мэдыя, экспэртнай супольнасьці, заявах афіцыйных асобаў дамінуе думка, што цяпер Лукашэнка — марыянэтка Пуціна, ён нічога не вырашае, Беларусьсю кіруе Масква. Але калі так, то чаго баяцца злаваць Лукашэнку: ад яго ж нібыта нічога не залежыць? Відаць, ва ўкраінскім кіраўніцтве ўсё ж лічаць, што ад Лукашэнкі нешта залежыць.
І вось тут такі прагматычны курс адносна афіцыйнага Менску ўступае ў супярэчнасьць з канцэптам калектыўнай віны і адказнасьці беларусаў (і расейцаў) за дзеяньні іхнага кіраўніцтва, без усялякіх спробаў аддзяліць народ ад рэжыму. З аднаго боку — прагматызм і рэалізм, а з другога — нейкая ідэалягічная артадоксія.
Калі ў дачыненьні да Расеі і расейцаў такі падыход мае хоць нейкае абгрунтаваньне (большасьць расейскага насельніцтва падтрымлівае вайну і Пуціна), то стасоўна Беларусі гэта вялікая памылка. Бо беларусы ня выбралі Лукашэнку ў 2020 годзе; толькі невялічкі працэнт беларусаў падтрымлівае ўдзел сваёй краіны ў гэтай вайне. Таму агульнае абвінавачваньне ўкраінцамі беларусаў у саўдзеле ў агрэсіі ня толькі несправядлівае. Такому падыходу бракуе якраз таго прагматызму, які афіцыйны Кіеў віртуозна дэманструе адносна рэжыму Лукашэнкі. А прагматызм у гэтым пытаньні якраз палягаў бы ў тым, каб прапанаваць беларускаму грамадзтву саюз, кааліцыю ў супрацьдзеяньні агульнаму праціўніку, найперш Расеі (калі ўжо ня хочацца злаваць Лукашэнку, то часова можна вынесьці яго за дужкі).
Арастовіч прызнаў памылкі. Але праблема ў тым, што ня ён вызначае палітыку афіцыйнага Кіева. Арастовіч толькі дарадца Офісу прэзыдэнта на грамадзкіх асновах. Таму лічыць яго голасам афіцыйнага Кіева можна вельмі ўмоўна.
Арастовіч прызнаў памылкі. Але праблема ў тым, што ня ён вызначае палітыку афіцыйнага Кіева. Арастовіч толькі дарадца Офісу прэзыдэнта на грамадзкіх асновах. Таму лічыць яго голасам афіцыйнага Кіева можна вельмі ўмоўна.
В канун второго пришествия. Российских солдат в Беларусь
Валерий Карбалевич
15.10.2022
Это не ложь, если в это веришь.
Из сериала «Сайнфелд»
Все эти информационные вбросы о развертывании совместной региональной группировки войск похожи на операцию прикрытия введения сюда большого количества российских военнослужащих и сохранения политического лица Лукашенко.
Важная особенность последних событий состоит в том, что Лукашенко уже не может скрывать усиливающееся давление со стороны Москвы. Более того, ему приходится признавать, что он принимает решения под влиянием России. Шаги по более глубокому втягиванию Беларуси в войну, озвученные Лукашенко на совещании с силовиками 10 октября, были предприняты после недавних переговоров с Путиным в Санкт-Петербурге. Именно на них он ссылался.
На этом совещании Лукашенко обнародовал важную информацию. На территорию Беларуси прибывают тысячи российских военнослужащих. Также на переговорах в Санкт-Петербурге они с Путиным договорились о развертывании совместной белорусско-российской региональной группировки войск.
Что все это значит? Хотел бы предложить свою версию.
В ходе этой войны российские войска появляются на белорусской территории не в первый раз. В феврале они наступали на Киев именно отсюда. По оценкам экспертов, численность российского контингента насчитывала в тот момент около 30 тыс.
Но тогда, согласно официальной версии, российские войска прибыли в Беларусь на учения, и по окончании их не вернулись домой. А тут вдруг война. Судя по всему, это произошло вопреки желанию официального Минска. Можно вспомнить, как министр иностранных дел Владимир Макей за несколько дней до начала агрессии России уверял на пресс-конференции, что после учений ни один российский солдат, ни одна единица техники не останется в Беларуси. И уже потом, задним числом, Лукашенко, пытаясь доказать, что он полный хозяин на белорусской территории, уверял, что войска РФ остались здесь по его просьбе.
Потом, когда Москва свернула поход на Киев, основная часть российских войск ушла из Беларуси. По оценкам украинской разведки, их осталось здесь около 1 тысячи.
Теперь они возвращаются. С какой целью? Есть два варианта.
Во-первых, для нового сухопутного похода на Киев. Но это мало вероятно. Как показали события февраля-марта, из-за географических особенностей местности, наступающие российские войска попадают в западню. Тем более, поступает все больше информации, что из Беларуси в Россию выводится военная техника и боеприпасы, снятые с консервации. Такое не происходило бы, если бы союзники собирались наступать с белорусской территории.
Скорее может рассматриваться второй вариант: сюда завозят мобилизованных в России для обучения, тренировок с тем, чтобы потом отправить их на фронт в Донбасс. В самой РФ не хватает нужной инфраструктуры, полигонов для обучения вновь призванных в армию. И решили воспользоваться белорусской территорией.
Но здесь возникает болезненная для Лукашенко проблема: как оправдать, легитимировать новое нашествие российских войск на белорусскую территорию в момент резкой эскалации войны. При этом Кремль грозится применить ядерное оружие, а западные лидеры обещают нанести ответный удар по военным объектам РФ (а они есть и здесь, в Беларуси). Возможно, есть и какие-то другие угрозы, о которых мы не знаем.
Кроме того, в различных комментариях снова встает вопрос о российской оккупации нашей страны, о том, что Беларусь потеряла военный суверенитет, а Лукашенко полностью подчиняется приказам Путина, стал его марионеткой. А как на это посмотрит беларусская номенклатура? Не станет ли она поворачиваться в сторону нового хозяина – Путина? Все это создает для Лукашенко ситуацию сильного стресса. А в такой обстановке невозможно принимать логичные, последовательные, выверенные решения, делать непротиворечивые утверждения.
Для обоснования «второго пришествия» российских войск придумано два пропагандистских конструкта.
Валерий Карбалевич
15.10.2022
Это не ложь, если в это веришь.
Из сериала «Сайнфелд»
Все эти информационные вбросы о развертывании совместной региональной группировки войск похожи на операцию прикрытия введения сюда большого количества российских военнослужащих и сохранения политического лица Лукашенко.
Важная особенность последних событий состоит в том, что Лукашенко уже не может скрывать усиливающееся давление со стороны Москвы. Более того, ему приходится признавать, что он принимает решения под влиянием России. Шаги по более глубокому втягиванию Беларуси в войну, озвученные Лукашенко на совещании с силовиками 10 октября, были предприняты после недавних переговоров с Путиным в Санкт-Петербурге. Именно на них он ссылался.
На этом совещании Лукашенко обнародовал важную информацию. На территорию Беларуси прибывают тысячи российских военнослужащих. Также на переговорах в Санкт-Петербурге они с Путиным договорились о развертывании совместной белорусско-российской региональной группировки войск.
Что все это значит? Хотел бы предложить свою версию.
В ходе этой войны российские войска появляются на белорусской территории не в первый раз. В феврале они наступали на Киев именно отсюда. По оценкам экспертов, численность российского контингента насчитывала в тот момент около 30 тыс.
Но тогда, согласно официальной версии, российские войска прибыли в Беларусь на учения, и по окончании их не вернулись домой. А тут вдруг война. Судя по всему, это произошло вопреки желанию официального Минска. Можно вспомнить, как министр иностранных дел Владимир Макей за несколько дней до начала агрессии России уверял на пресс-конференции, что после учений ни один российский солдат, ни одна единица техники не останется в Беларуси. И уже потом, задним числом, Лукашенко, пытаясь доказать, что он полный хозяин на белорусской территории, уверял, что войска РФ остались здесь по его просьбе.
Потом, когда Москва свернула поход на Киев, основная часть российских войск ушла из Беларуси. По оценкам украинской разведки, их осталось здесь около 1 тысячи.
Теперь они возвращаются. С какой целью? Есть два варианта.
Во-первых, для нового сухопутного похода на Киев. Но это мало вероятно. Как показали события февраля-марта, из-за географических особенностей местности, наступающие российские войска попадают в западню. Тем более, поступает все больше информации, что из Беларуси в Россию выводится военная техника и боеприпасы, снятые с консервации. Такое не происходило бы, если бы союзники собирались наступать с белорусской территории.
Скорее может рассматриваться второй вариант: сюда завозят мобилизованных в России для обучения, тренировок с тем, чтобы потом отправить их на фронт в Донбасс. В самой РФ не хватает нужной инфраструктуры, полигонов для обучения вновь призванных в армию. И решили воспользоваться белорусской территорией.
Но здесь возникает болезненная для Лукашенко проблема: как оправдать, легитимировать новое нашествие российских войск на белорусскую территорию в момент резкой эскалации войны. При этом Кремль грозится применить ядерное оружие, а западные лидеры обещают нанести ответный удар по военным объектам РФ (а они есть и здесь, в Беларуси). Возможно, есть и какие-то другие угрозы, о которых мы не знаем.
Кроме того, в различных комментариях снова встает вопрос о российской оккупации нашей страны, о том, что Беларусь потеряла военный суверенитет, а Лукашенко полностью подчиняется приказам Путина, стал его марионеткой. А как на это посмотрит беларусская номенклатура? Не станет ли она поворачиваться в сторону нового хозяина – Путина? Все это создает для Лукашенко ситуацию сильного стресса. А в такой обстановке невозможно принимать логичные, последовательные, выверенные решения, делать непротиворечивые утверждения.
Для обоснования «второго пришествия» российских войск придумано два пропагандистских конструкта.
Первый – традиционный: новые обвинения в адрес Украины и Запада, которые, дескать, вот-вот собираются напасть на Беларусь. Абсурд ситуации в том, что чем больше независимости Беларуси угрожают с востока, тем больше обвиняют в этом Запад. Здесь Оруэлл и Кафка в одном лице.
И на этом фоне развертываются интересные сюжеты. Сознательно разжигаемый милитаристский угар приобретает собственную инерцию. Официально заявлено, что мобилизации не будет, но увеличен призыв военнообязанных на сборы, объявлена проверка боеспособности воинских подразделений. Что дает основания экспертам и СМИ делать выводы о скрытой мобилизации.
Руководители силовых структур по указанию Лукашенко ездят по трудовым коллективам, чтобы успокоить народ. Но успокаивают очень своеобразно. Председатель КГБ Иван Тертель рассказывает, что соседние страны готовят теракты на белорусской территории, уже подготовились к военному нападению и даже собираются применить ядерное оружие.
Именно в рамках этого милитаристского психоза стал возможен скандал, в который умудрился вляпаться всегда осторожный министр иностранных дел Владимир Макей. 13 октября, находясь в Астане, он заявил, что в Беларуси введен режим контртеррористической операции. На другой день в КГБ опровергли эту информацию. В спор между ведомствами вмешался сам Лукашенко и заявил в той же Астане: «В связи с обострением введен режим такой повышенной террористической опасности». Не очень понятно, что это означает с правовой точки зрения. Но Макей был вынужден дважды оправдываться и обвинил во всем СМИ, дескать, это они все напортачили.
Кстати, насчет «террористической опасности». На днях КГБ внес в «список террористов» журналисток Ольгу Лойко и Елену Толкачеву. Вот от кого для властей исходит «террористическая опасность».
Президент Украины Владимир Зеленский предложил разместить миссию международных наблюдателей на украинско-белорусской границе. И тут последовала ожидаемая реакция официального Минска. Госсекретарь Совета безопасности Александр Вольфович, министр иностранных дел Владимир Макей дружно отвергли эту идею, не особо заморачиваясь аргументами. И это понятно. Миссия международных наблюдателей легко разоблачила бы все мифологемы о военной угрозе Беларуси со стороны Украины и, в свою очередь, фиксировала бы все факты обстрела украинской территории из Беларуси российскими военными.
А вот второй конструкт – это нечто новое. Объявлено о развертывании совместной белорусско-российской региональной группировки войск. Согласно двусторонним соглашениям, такая группировка в мирное время существует на бумаге, а ее развертывание происходит в «угрожаемый период». Вот, дескать, теперь такой период наступил.
Ситуация с этим развертыванием до конца не ясна. Но создается впечатление, что это какая-то имитация, дымовая завеса, призванная оправдать приезд российских войск в Беларусь в немалом количестве. Их нахождение в Беларуси для тренировок и обучения и будет трактоваться как «развертывание региональной группировки».
Ибо, если реально развертывать эту группировку, то согласно беларусской военной доктрине (пункт 43 главы 8), «в период нарастания военной угрозы создается Объединенное командование региональной группировкой войск». И вот здесь возникают вопросы. В военной группировке не может быть двух командиров. Такова природа армии. Как можно командовать группировкой, состоящей из двух частей (белорусской и российской), у которых разные функции… Российская армия воюет в Украине, беларусская – нет. Как такой гибрид может функционировать под единым командованием?
И кто будет командовать этой объединенной региональной группировкой? Российский или беларусский генерал? Если российский, то Беларусь превращается в еще один военный округ РФ, и беларусская армия может быть отправлена на войну без согласия Лукашенко?
Поскольку пока о создании объединенного командования ничего не слышно, то все эти информационные вбросы о развертывании совместной региональной группировки войск похожи на операцию прикрытия введения сюда большого числа российских военнослужащих и сохранения политического лица Лукашенко.
И на этом фоне развертываются интересные сюжеты. Сознательно разжигаемый милитаристский угар приобретает собственную инерцию. Официально заявлено, что мобилизации не будет, но увеличен призыв военнообязанных на сборы, объявлена проверка боеспособности воинских подразделений. Что дает основания экспертам и СМИ делать выводы о скрытой мобилизации.
Руководители силовых структур по указанию Лукашенко ездят по трудовым коллективам, чтобы успокоить народ. Но успокаивают очень своеобразно. Председатель КГБ Иван Тертель рассказывает, что соседние страны готовят теракты на белорусской территории, уже подготовились к военному нападению и даже собираются применить ядерное оружие.
Именно в рамках этого милитаристского психоза стал возможен скандал, в который умудрился вляпаться всегда осторожный министр иностранных дел Владимир Макей. 13 октября, находясь в Астане, он заявил, что в Беларуси введен режим контртеррористической операции. На другой день в КГБ опровергли эту информацию. В спор между ведомствами вмешался сам Лукашенко и заявил в той же Астане: «В связи с обострением введен режим такой повышенной террористической опасности». Не очень понятно, что это означает с правовой точки зрения. Но Макей был вынужден дважды оправдываться и обвинил во всем СМИ, дескать, это они все напортачили.
Кстати, насчет «террористической опасности». На днях КГБ внес в «список террористов» журналисток Ольгу Лойко и Елену Толкачеву. Вот от кого для властей исходит «террористическая опасность».
Президент Украины Владимир Зеленский предложил разместить миссию международных наблюдателей на украинско-белорусской границе. И тут последовала ожидаемая реакция официального Минска. Госсекретарь Совета безопасности Александр Вольфович, министр иностранных дел Владимир Макей дружно отвергли эту идею, не особо заморачиваясь аргументами. И это понятно. Миссия международных наблюдателей легко разоблачила бы все мифологемы о военной угрозе Беларуси со стороны Украины и, в свою очередь, фиксировала бы все факты обстрела украинской территории из Беларуси российскими военными.
А вот второй конструкт – это нечто новое. Объявлено о развертывании совместной белорусско-российской региональной группировки войск. Согласно двусторонним соглашениям, такая группировка в мирное время существует на бумаге, а ее развертывание происходит в «угрожаемый период». Вот, дескать, теперь такой период наступил.
Ситуация с этим развертыванием до конца не ясна. Но создается впечатление, что это какая-то имитация, дымовая завеса, призванная оправдать приезд российских войск в Беларусь в немалом количестве. Их нахождение в Беларуси для тренировок и обучения и будет трактоваться как «развертывание региональной группировки».
Ибо, если реально развертывать эту группировку, то согласно беларусской военной доктрине (пункт 43 главы 8), «в период нарастания военной угрозы создается Объединенное командование региональной группировкой войск». И вот здесь возникают вопросы. В военной группировке не может быть двух командиров. Такова природа армии. Как можно командовать группировкой, состоящей из двух частей (белорусской и российской), у которых разные функции… Российская армия воюет в Украине, беларусская – нет. Как такой гибрид может функционировать под единым командованием?
И кто будет командовать этой объединенной региональной группировкой? Российский или беларусский генерал? Если российский, то Беларусь превращается в еще один военный округ РФ, и беларусская армия может быть отправлена на войну без согласия Лукашенко?
Поскольку пока о создании объединенного командования ничего не слышно, то все эти информационные вбросы о развертывании совместной региональной группировки войск похожи на операцию прикрытия введения сюда большого числа российских военнослужащих и сохранения политического лица Лукашенко.
Во что конвертируется популярность, или Амбиции оппозиции и страхи власти
Валерий Карбалевич
23.10.2022
И дай вам Бог не вляпаться во власть.
Евгений Евтушенко
Полк Калиновского превращается не просто в политический субъект. Он претендует на то, чтобы стать новым центром белорусской демократии.
Политические амбиции
Светлана Тихановская предложила президенту Украины Владимиру Зеленскому заключить союз. Киев на это ничего не ответил.
В то же время депутаты украинской Верховной Рады высказывают намерения признать Полк Калиновского полномочным представителем белорусского демократического сообщества, противопоставив его команде Тихановской. Уже сделаны практические шаги в этом направлении. Произошла встреча депутатов с представителями Полка Калиновского. После нее заместитель командира «калиновцев» Вадим Кабанчук заявил в интервью Радыё Свабода о политических амбициях своего подразделения и о неполном доверии к кабинету Тихановской. Он даже обрисовал контуры политической программы: «Мы нацелены на изменение ситуации в Беларуси. А чтобы нас не обвинили в желании создать какую-то хунту после свержения режима Лукашенко в Беларуси, мы объявим о проведении свободных выборов. Если Полк Калиновского будет главным действующим лицом, то мы объявим свободные выборы. В них смогут принять участие все желающие, включая демократические силы».
Чуть позже представители полка Калиновского встретились с руководством литовского Сейма.
Таким образом, Полк Калиновского превращается не просто в политический субъект. Он претендует на то, чтобы стать новым центром белорусской демократии. Здесь сошлось сразу несколько факторов.
Уже много говорилось, что в среде оппозиционной политизированной публики стали доминировать радикальные настроения, ориентированные на силовой сценарий смены власти в Беларуси. Команда Тихановской среагировала на это, в Объединённый переходный кабинет вошли два бывших силовика. Но если ставка делается на силу, то, естественно, на первый план выходят структуры, способные хотя бы теоретически реализовать такой сценарий. С началом войны такие структуры появились в виде вооруженных подразделений белорусских добровольцев в украинской армии.
Другой момент. Одно из основных претензий в адрес Светланы Тихановской состоит в том, что, дескать, надо действовать, а не только говорить, выступать с заявлениями. Так вот на этом фоне выгодным контрастом стали как раз действия белорусских добровольцев в Украине. Они воюют на фронте (погибло около 10 человек), и обещают после победы освободить Беларусь.
Большой резонанс получила озвученная ими идея «освободительного похода» Полка Калиновского в Беларусь после победы над Россией в Украине.
Все это создало популярность данным формированиям. Значительное медийное внимание придало этим структурам вес в демократической среде. Плюс их поддерживает часть украинского политического класса. Вполне естественно, что они пытаются конвертировать его в политические амбиции.
Страхи властей
Своеобразно повышению политического веса Полка Калиновского способствуют белорусские власти, объявляя этих добровольцев своими главными врагами. Лукашенко в ходе публичных выступлений регулярно упоминает о бойцах белорусских вооруженных формирований в Украине. А давно замечено, что если он о чем-то часто говорит, то эта тема его очень волнует. И он воспринимает всерьез угрозу, исходящую от этих подразделений.
С подачи Лукашенко эту информационную кампанию подхватили, развили и довели до логического конца руководители силовых структур. Так, председатель КГБ Иван Тертель во время выступления на Минском тракторном заводе 17 октября рассказал, что силовики обеспокоены созданием белорусских вооруженных формирований на территории сопредельных стран, прежде всего, Украины. И эти формирования активно готовятся «к решающей фазе». Тертель сказал:
Валерий Карбалевич
23.10.2022
И дай вам Бог не вляпаться во власть.
Евгений Евтушенко
Полк Калиновского превращается не просто в политический субъект. Он претендует на то, чтобы стать новым центром белорусской демократии.
Политические амбиции
Светлана Тихановская предложила президенту Украины Владимиру Зеленскому заключить союз. Киев на это ничего не ответил.
В то же время депутаты украинской Верховной Рады высказывают намерения признать Полк Калиновского полномочным представителем белорусского демократического сообщества, противопоставив его команде Тихановской. Уже сделаны практические шаги в этом направлении. Произошла встреча депутатов с представителями Полка Калиновского. После нее заместитель командира «калиновцев» Вадим Кабанчук заявил в интервью Радыё Свабода о политических амбициях своего подразделения и о неполном доверии к кабинету Тихановской. Он даже обрисовал контуры политической программы: «Мы нацелены на изменение ситуации в Беларуси. А чтобы нас не обвинили в желании создать какую-то хунту после свержения режима Лукашенко в Беларуси, мы объявим о проведении свободных выборов. Если Полк Калиновского будет главным действующим лицом, то мы объявим свободные выборы. В них смогут принять участие все желающие, включая демократические силы».
Чуть позже представители полка Калиновского встретились с руководством литовского Сейма.
Таким образом, Полк Калиновского превращается не просто в политический субъект. Он претендует на то, чтобы стать новым центром белорусской демократии. Здесь сошлось сразу несколько факторов.
Уже много говорилось, что в среде оппозиционной политизированной публики стали доминировать радикальные настроения, ориентированные на силовой сценарий смены власти в Беларуси. Команда Тихановской среагировала на это, в Объединённый переходный кабинет вошли два бывших силовика. Но если ставка делается на силу, то, естественно, на первый план выходят структуры, способные хотя бы теоретически реализовать такой сценарий. С началом войны такие структуры появились в виде вооруженных подразделений белорусских добровольцев в украинской армии.
Другой момент. Одно из основных претензий в адрес Светланы Тихановской состоит в том, что, дескать, надо действовать, а не только говорить, выступать с заявлениями. Так вот на этом фоне выгодным контрастом стали как раз действия белорусских добровольцев в Украине. Они воюют на фронте (погибло около 10 человек), и обещают после победы освободить Беларусь.
Большой резонанс получила озвученная ими идея «освободительного похода» Полка Калиновского в Беларусь после победы над Россией в Украине.
Все это создало популярность данным формированиям. Значительное медийное внимание придало этим структурам вес в демократической среде. Плюс их поддерживает часть украинского политического класса. Вполне естественно, что они пытаются конвертировать его в политические амбиции.
Страхи властей
Своеобразно повышению политического веса Полка Калиновского способствуют белорусские власти, объявляя этих добровольцев своими главными врагами. Лукашенко в ходе публичных выступлений регулярно упоминает о бойцах белорусских вооруженных формирований в Украине. А давно замечено, что если он о чем-то часто говорит, то эта тема его очень волнует. И он воспринимает всерьез угрозу, исходящую от этих подразделений.
С подачи Лукашенко эту информационную кампанию подхватили, развили и довели до логического конца руководители силовых структур. Так, председатель КГБ Иван Тертель во время выступления на Минском тракторном заводе 17 октября рассказал, что силовики обеспокоены созданием белорусских вооруженных формирований на территории сопредельных стран, прежде всего, Украины. И эти формирования активно готовятся «к решающей фазе». Тертель сказал:
«Когда она может наступить? Некоторые из них рассчитывают, что это будет ноябрь нынешнего года. Это во многом увязывается со специальной военной операцией России на территории Украины. Они рассчитывают, что Россия не сможет оказать Беларуси содействие в рамках союзнических отношений, потерпит поражение, вынуждена будет пойти на уступки, и в этих условиях они смогут зайти с территории Украины на территорию Беларуси примерно в малоритском направлении. Группировка в составе от 100 до 300 боевиков с современным вооружением, по их планам, должна будет захватить близлежащий населенный пункт, желательно райцентр. Затем к ним присоединятся наемники из других стран под предлогом добровольцев из Украины. Постепенно, нанося потери нашим правоохранителям, они будут продвигаться к Минску».
Заявление Тертеля подтверждает, что власти очень серьезно относятся к этой угрозе. Показательно, что они видят опасность, предполагая два сценария: поражение российских войск в войне и легкое продвижение белорусских добровольцев из Украины на территорию Беларуси. Обе угрозы власти считают реальными. Последнее особенно впечатляет. «Группировка в составе от 100 до 300 боевиков, … нанося потери нашим правоохранителям, они будут продвигаться на Минск».
А как же армия, территориальная оборона, народное ополчение, КГБ, МВД, восемь структур с правом оперативно-розыскной деятельности, сотрудники МЧС, которым якобы выдали оружие, лесники, охотники и рыбаки, которые тоже мобилизованы на защиту режима? Неужели все разбегутся при виде 100 боевиков?
Так выражены подсознательные страхи, поселившиеся в головах политического руководства в 2020 году. А у страха, как известно, глаза велики.
В любом случае противодействие наступлению белорусских военных формирований с территории Украины становится важным направлением государственной политики. Мобилизационные мероприятия, проверка боеготовности подразделений, перемещение их к украинской границе, учения МВД по освобождению райцентра и другие действия в значительной мере являются средством нейтрализации таких угроз, призваны не допустить «освободительного похода» Полка Калиновского.
Заявление Тертеля подтверждает, что власти очень серьезно относятся к этой угрозе. Показательно, что они видят опасность, предполагая два сценария: поражение российских войск в войне и легкое продвижение белорусских добровольцев из Украины на территорию Беларуси. Обе угрозы власти считают реальными. Последнее особенно впечатляет. «Группировка в составе от 100 до 300 боевиков, … нанося потери нашим правоохранителям, они будут продвигаться на Минск».
А как же армия, территориальная оборона, народное ополчение, КГБ, МВД, восемь структур с правом оперативно-розыскной деятельности, сотрудники МЧС, которым якобы выдали оружие, лесники, охотники и рыбаки, которые тоже мобилизованы на защиту режима? Неужели все разбегутся при виде 100 боевиков?
Так выражены подсознательные страхи, поселившиеся в головах политического руководства в 2020 году. А у страха, как известно, глаза велики.
В любом случае противодействие наступлению белорусских военных формирований с территории Украины становится важным направлением государственной политики. Мобилизационные мероприятия, проверка боеготовности подразделений, перемещение их к украинской границе, учения МВД по освобождению райцентра и другие действия в значительной мере являются средством нейтрализации таких угроз, призваны не допустить «освободительного похода» Полка Калиновского.
Так кто же является главным дестабилизаторам в Беларуси?
Валерий Карбалевич
30.10.2022
Все шло хорошо, пока не вмешался генеральный штаб.
Ярослав Гашек «Похождения бравого солдата Швейка»
Лукашенко сделал очередной «самострел». То есть принял решения во вред себе и своему режиму, Нынешняя история борьбы властей с ценами – отличная иллюстрация для учебников о том, как авторитарная власть, не имея системы сдержек и противовесов, обратной связи с обществом, регулярно наступает на грабли.
Самоупоение властью
Лукашенко любит рассуждать о сильной власти, способной навести порядок. Он уверен, что любая проблема в обществе решается с помощью силовых, карательных действий, наказания, угроз, запугивания и пр. Возникает упоение силой вообще и силой приказа в частности. Убежденность в неограниченных возможностях государственной власти, действующей с помощью приказов, порождает совершенно утопические задачи типа прекращения роста цен.
Такому взгляду на мир способствуют атрофированные каналы обратной связи не только с обществом (в данном случае, с бизнесом), но и с чиновниками, госаппаратом. Наверное, ближайшее окружение догадывалось, что ни к чему хорошему борьба с ценами не приведет. Что с точки зрения политического эффекта это одноразовый и скоропортящийся продукт. Ибо через непродолжительное время цены все равно вырастут. Поэтому подобная кампания имела бы смысл, например, перед выборами. Но возражать Лукашенко никто не решился.
Хоть тема борьбы с ценами в Беларуси не новая, но нынешний этап имеет ряд особенностей. Во-первых, Лукашенко никогда прежде не запрещал повышение цен с помощью издания соответствующей директивы. (Директива №10 «О недопустимости повышения цен» от 6 октября). Чаще он это делал устным приказом. Иначе говоря, теперь он поднял проблему борьбы с ценами на небывалую политическую высоту. Выше уже некуда. Разве что запрет на рост цен записать в Конституцию.
Во-вторых, ранее лица, виновные в повышении цен, не привлекались к уголовной ответственности. Их иногда штрафовали, чаще угрожали. А вот сейчас уже возбуждены десятки уголовных дел, по всей стране идут облавы на бизнесменов, повысивших цены.
Эти события подтвердили прогнозы экспертов, что террор не ограничится «политическими», а неизбежно будет распространен на другие категории населения хотя бы по той причине, что репрессивная машина не может простаивать. Причем, арестованных бизнесменов, также, как политических противников заставляют каяться на видеокамеру, а затем показывают это на всю страну.
Если искать политический смысл этой кампании, то кроме популизма, здесь присутствует месть бизнесу за 2020 год. Ибо основная масса протестующих работала в негосударственном секторе.
Принуждение бизнесменов к публичному покаянию за рост цен в чистом и незамутненном виде демонстрирует самоупоение властью, плохо скрываемое удовольствие видеть унижение людей. Причем даже не политических противников, а обычных предпринимателей. Вероятно, Лукашенко, наконец, создал ту идеальную модель государства, о которой долго мечтал, но не мог или не решался сформировать ранее. То есть общество абсолютно послушных людей, которых можно заставить сделать что угодно, готовых на любые унижения перед властью. Теперь, после 2020 года, это стало возможным, потому что уже не важно, что об этом думают как внутри Беларуси, так и за ее пределами. Сейчас можно не стесняться, оставаться самим собой.
Валерий Карбалевич
30.10.2022
Все шло хорошо, пока не вмешался генеральный штаб.
Ярослав Гашек «Похождения бравого солдата Швейка»
Лукашенко сделал очередной «самострел». То есть принял решения во вред себе и своему режиму, Нынешняя история борьбы властей с ценами – отличная иллюстрация для учебников о том, как авторитарная власть, не имея системы сдержек и противовесов, обратной связи с обществом, регулярно наступает на грабли.
Самоупоение властью
Лукашенко любит рассуждать о сильной власти, способной навести порядок. Он уверен, что любая проблема в обществе решается с помощью силовых, карательных действий, наказания, угроз, запугивания и пр. Возникает упоение силой вообще и силой приказа в частности. Убежденность в неограниченных возможностях государственной власти, действующей с помощью приказов, порождает совершенно утопические задачи типа прекращения роста цен.
Такому взгляду на мир способствуют атрофированные каналы обратной связи не только с обществом (в данном случае, с бизнесом), но и с чиновниками, госаппаратом. Наверное, ближайшее окружение догадывалось, что ни к чему хорошему борьба с ценами не приведет. Что с точки зрения политического эффекта это одноразовый и скоропортящийся продукт. Ибо через непродолжительное время цены все равно вырастут. Поэтому подобная кампания имела бы смысл, например, перед выборами. Но возражать Лукашенко никто не решился.
Хоть тема борьбы с ценами в Беларуси не новая, но нынешний этап имеет ряд особенностей. Во-первых, Лукашенко никогда прежде не запрещал повышение цен с помощью издания соответствующей директивы. (Директива №10 «О недопустимости повышения цен» от 6 октября). Чаще он это делал устным приказом. Иначе говоря, теперь он поднял проблему борьбы с ценами на небывалую политическую высоту. Выше уже некуда. Разве что запрет на рост цен записать в Конституцию.
Во-вторых, ранее лица, виновные в повышении цен, не привлекались к уголовной ответственности. Их иногда штрафовали, чаще угрожали. А вот сейчас уже возбуждены десятки уголовных дел, по всей стране идут облавы на бизнесменов, повысивших цены.
Эти события подтвердили прогнозы экспертов, что террор не ограничится «политическими», а неизбежно будет распространен на другие категории населения хотя бы по той причине, что репрессивная машина не может простаивать. Причем, арестованных бизнесменов, также, как политических противников заставляют каяться на видеокамеру, а затем показывают это на всю страну.
Если искать политический смысл этой кампании, то кроме популизма, здесь присутствует месть бизнесу за 2020 год. Ибо основная масса протестующих работала в негосударственном секторе.
Принуждение бизнесменов к публичному покаянию за рост цен в чистом и незамутненном виде демонстрирует самоупоение властью, плохо скрываемое удовольствие видеть унижение людей. Причем даже не политических противников, а обычных предпринимателей. Вероятно, Лукашенко, наконец, создал ту идеальную модель государства, о которой долго мечтал, но не мог или не решался сформировать ранее. То есть общество абсолютно послушных людей, которых можно заставить сделать что угодно, готовых на любые унижения перед властью. Теперь, после 2020 года, это стало возможным, потому что уже не важно, что об этом думают как внутри Беларуси, так и за ее пределами. Сейчас можно не стесняться, оставаться самим собой.
Обратный эффект
Однако это самоупоение властью в условиях персоналистского режима имеет и негативную сторону. Оно ведет к тому, что в политической публицистике называют «самострелом». Это когда Лукашенко принимает решения во вред себе и своему режиму, тем самым дестабилизируя ситуацию. Нынешняя история борьбы власти с ценами – просто классика жанра, отличная иллюстрация для учебников о том, как авторитарная власть, не имея системы сдержек и противовесов, механизма отбраковки ошибочных решений, регулярно наступает на грабли, получает обратный эффект. Так редко бывает, чтобы в одном политическом решении так было много сконцентрировано характерных особенностей нынешнего правления Александра Лукашенко, всех пороков белорусской социальной модели.
После истории с посадкой самолета в Минске с оппозиционером Романом Протасевичем, которую независимые обозревателями однозначно оценили как «самострел», ибо она повлекла за собой серьезные экономические санкции, эксперты задавали вопрос: когда следующий раз? И вот он наступил.
Реализация директивы о борьбе с ценами породила ситуацию ступора и хаоса в торговле. Похоже, правительство растерялось и не понимало, что делать. Ведь если совсем запретить рост цен, то экономическая жизнь просто остановится. А как это регулировать, непонятно. В результате правительство приняло ряд документов, в том числе Постановление №713 «О системе регулирования цен» от 19 октября. А вечером 26 октября было сообщено, что в это постановление внесены изменения, но никто не пояснил, какие именно. При этом документ вступил в силу с 26 октября, а опубликован он был ближе к обеду 27 октября на сайте правительства. Иначе говоря, правила, за нарушения которых предпринимателей садят в тюрьму, введены задним числом. И таким образом, власти автоматически сделали виноватыми всех владельцев и менеджеров торгового бизнеса.
И вполне естественной реакцией на действия властей стало прекращение работы рынков в 13 городах страны 27 октября. Закрылись обувные магазины «Мегатоп», перестали работать сайты фирм «Марко», «Белвест» и «Краут». Приостановили работу интернет-магазины. Таким образом власти сами подтолкнули людей к забастовке. Предприниматели не хотели нарушать правила, которые были неизвестны, и оказаться за решеткой. В ответ чиновники в некоторых городах, например, в Гомеле стали угрожать предпринимателям расправой за прекращение работы.
В ряде мест возник дефицит товаров, оказались недоступны для покупок ювелирные изделия, обувь, автозапчасти.
Лукашенко, должно быть, пытался повысить свою популярность в народе, приказав остановить цены. А получилось как всегда.
Все это очень напоминает ситуацию 2017 года, когда Лукашенко начал борьбу с тунеядцами. Тогда, как и сейчас, он много рассуждал о справедливости. В результате это вызвало массовые протесты по всей стране. Недовольны были и народ, и государственный аппарат. Но, как и сейчас, сработал феномен персоналистского режима. Если диктатор делает ошибку, ее нельзя исправить.
Таким образом, Лукашенко в очередной раз искусственно создал проблему своими руками. Он остается главным дестабилизатором социальной, общественной ситуации в Беларуси.
Однако это самоупоение властью в условиях персоналистского режима имеет и негативную сторону. Оно ведет к тому, что в политической публицистике называют «самострелом». Это когда Лукашенко принимает решения во вред себе и своему режиму, тем самым дестабилизируя ситуацию. Нынешняя история борьбы власти с ценами – просто классика жанра, отличная иллюстрация для учебников о том, как авторитарная власть, не имея системы сдержек и противовесов, механизма отбраковки ошибочных решений, регулярно наступает на грабли, получает обратный эффект. Так редко бывает, чтобы в одном политическом решении так было много сконцентрировано характерных особенностей нынешнего правления Александра Лукашенко, всех пороков белорусской социальной модели.
После истории с посадкой самолета в Минске с оппозиционером Романом Протасевичем, которую независимые обозревателями однозначно оценили как «самострел», ибо она повлекла за собой серьезные экономические санкции, эксперты задавали вопрос: когда следующий раз? И вот он наступил.
Реализация директивы о борьбе с ценами породила ситуацию ступора и хаоса в торговле. Похоже, правительство растерялось и не понимало, что делать. Ведь если совсем запретить рост цен, то экономическая жизнь просто остановится. А как это регулировать, непонятно. В результате правительство приняло ряд документов, в том числе Постановление №713 «О системе регулирования цен» от 19 октября. А вечером 26 октября было сообщено, что в это постановление внесены изменения, но никто не пояснил, какие именно. При этом документ вступил в силу с 26 октября, а опубликован он был ближе к обеду 27 октября на сайте правительства. Иначе говоря, правила, за нарушения которых предпринимателей садят в тюрьму, введены задним числом. И таким образом, власти автоматически сделали виноватыми всех владельцев и менеджеров торгового бизнеса.
И вполне естественной реакцией на действия властей стало прекращение работы рынков в 13 городах страны 27 октября. Закрылись обувные магазины «Мегатоп», перестали работать сайты фирм «Марко», «Белвест» и «Краут». Приостановили работу интернет-магазины. Таким образом власти сами подтолкнули людей к забастовке. Предприниматели не хотели нарушать правила, которые были неизвестны, и оказаться за решеткой. В ответ чиновники в некоторых городах, например, в Гомеле стали угрожать предпринимателям расправой за прекращение работы.
В ряде мест возник дефицит товаров, оказались недоступны для покупок ювелирные изделия, обувь, автозапчасти.
Лукашенко, должно быть, пытался повысить свою популярность в народе, приказав остановить цены. А получилось как всегда.
Все это очень напоминает ситуацию 2017 года, когда Лукашенко начал борьбу с тунеядцами. Тогда, как и сейчас, он много рассуждал о справедливости. В результате это вызвало массовые протесты по всей стране. Недовольны были и народ, и государственный аппарат. Но, как и сейчас, сработал феномен персоналистского режима. Если диктатор делает ошибку, ее нельзя исправить.
Таким образом, Лукашенко в очередной раз искусственно создал проблему своими руками. Он остается главным дестабилизатором социальной, общественной ситуации в Беларуси.
Вучыў калоць дровы і ўтрымліваць уладу. Што найперш хвалюе Лукашэнку
07 лістапад 2022, 22:25
Валер Карбалевіч
Цэнтральнай ідэяй, якая пранізвала ўсю гутарку Лукашэнкі з журналістамі 7 лістапада, стала пытаньне ўлады ў розных варыянтах і іпастасях. Пра што б ён ні пачынаў гаварыць — размова нязьменна закранала гэтую праблему.
Як і варта было чакаць, галоўнай фігурай чэмпіянату па колцы дроў сярод журналістаў быў найлепшы сябра журналістаў, пераможца ўсіх спартовых спаборніцтваў, у якіх ён бярэ ўдзел, нават калі супернічае з чэмпіёнамі сьвету. І, як даводзяць афіцыйныя мэдыя, адразу пасьля прыбыцьця Лукашэнка «асабіста прадэманстраваў, як правільна калоць дровы». Як вядома, таленавіты чалавек таленавіты ва ўсім.
Каштоўнасьць разважаньняў Лукашэнкі падчас «нефармальнага дыялёгу» з кіраўнікамі СМІ і журналістамі палягае ў тым, што менавіта ў такія моманты «сачыненьняў на вольную тэму», калі няма абавязковага пратаколу, рытуалу, чалавек зьлёгку расслаблены, на паверхню выходзіць, прарываецца, выскоквае падсьвядомае, тое, што звычайна людзі хаваюць, кантралююць.
Лукашэнка гаварыў на розныя тэмы, закрануў шмат аспэктаў палітыкі. Але цэнтральнай ідэяй, якая пранізвала ўсю гутарку, як і можна было чакаць, стала пытаньне ўлады ў розных варыянтах і іпастасях. Пра што б ні ўзгадваў Лукашэнка, усё так ці інакш тычылася гэтай праблемы. Каго што хвалюе, той пра тое і гаворыць.
Вось ён закрануў тэму Ўсебеларускага народнага сходу. І катэгарычна абверг «некаторыя размовы», што гэта робіцца нібыта для ўтрыманьня ўлады. «Слухайце, не ўва мне справа. Сёньня справа ў нашых дзецях. Трэба пакінуць ім нармальную краіну», — заявіў Лукашэнка. Канечне, і хто мог такое нават падумаць, што яго цікавіць улада! 28 гадоў кіруе дзяржавай — і ніколі ня думаў пра ўтрыманьне ўлады.
Як звычайна, Лукашэнка абрынуўся на эўрапейскіх палітыкаў, якія, на ягоны погляд, вінаватыя ў вайне ва Ўкраіне: «Там няма кіраўнікоў». У чым жа выяўляецца іх палітычная мізэрнасьць? У тым, што «эліты шэрагу краін у гэтай сытуацыі не імкнуцца спыніць канфлікт, а наадварот, спрабуюць дадаткова разьвязаць вайну дзеля захаваньня ўласнай улады». То бок усё круціцца вакол улады. Але зноў з адваротнымі знакамі. Выяўляецца, гэта ня Пуцін разьвязаў вайну дзеля захаваньня ўлады, а эўрапейскія лідэры.
А далей Лукашэнка выдаў увогуле пэрл. Аказваецца, галоўны грэх эўрапейскіх палітыкаў палягае ў іншым: «А рашэньне прымаць няма каму. Баяцца. „Временщики“. Пераседзелі там тэрмін-два, а заўтра пойдзем на іншую працу».
Вось яна, цэнтральная загана дэмакратыі! Там улада мяняецца! Людзі знаходзяцца пры ўладзе часова. А потым пераходзяць на іншую працу. Як такое магчыма!
Тут Лукашэнка шчыры. Ён прагаварыўся. Усе астатнія абвінавачаньні на адрас Захаду, іх сыстэмы, каштоўнасьцяў — другасныя. Галоўнае, што там у выніку выбараў можна страціць уладу. Невыпадкова ён за ўзор дзяржаўнага кіраваньня бярэ Кітай, шкадуе, што ў новай Канстытуцыі запісана пра выбары прэзыдэнта народам, маўляў няхай бы выбіраў Усебеларускі народны сход.
І яшчэ цікавы сюжэт. Ён зьвяртаецца да гістарычнай рэмінісцэнцыі, кажа: «Досьвед у тым ліку рэвалюцыі 1917 году паказвае, да чаго можа прывесьці ігнараваньне думкі большасьці народу». Мяркую, рэпліка невыпадковая. Час ад часу, хоць у падсьвядомасьці, у яго праскоквае разуменьне той рэальнасьці, якая склалася ў Беларусі два гады таму. І якую ён баіцца прызнаць нават сам перад сабою. Бо літаральна праз хвіліну вырвалася яшчэ адна рэпліка, якая тлумачыць усё ў сучаснай беларускай палітыцы: «Каб у нас ніколі не паўтарылася тое, што было ў 2020 годзе». Вось яна, галоўная траўма, балючая стрэмка, якая сядзіць у душы і не дае расслабіцца.
Прычым важна падкрэсьліць, што сьцьвярджэньне ў выглядзе адмаўленьня — характэрная асаблівасьць палітычнага стылю Лукашэнкі — тут выявілася ва ўсёй сваёй паўнаце, амаль у чыстым выглядзе.
07 лістапад 2022, 22:25
Валер Карбалевіч
Цэнтральнай ідэяй, якая пранізвала ўсю гутарку Лукашэнкі з журналістамі 7 лістапада, стала пытаньне ўлады ў розных варыянтах і іпастасях. Пра што б ён ні пачынаў гаварыць — размова нязьменна закранала гэтую праблему.
Як і варта было чакаць, галоўнай фігурай чэмпіянату па колцы дроў сярод журналістаў быў найлепшы сябра журналістаў, пераможца ўсіх спартовых спаборніцтваў, у якіх ён бярэ ўдзел, нават калі супернічае з чэмпіёнамі сьвету. І, як даводзяць афіцыйныя мэдыя, адразу пасьля прыбыцьця Лукашэнка «асабіста прадэманстраваў, як правільна калоць дровы». Як вядома, таленавіты чалавек таленавіты ва ўсім.
Каштоўнасьць разважаньняў Лукашэнкі падчас «нефармальнага дыялёгу» з кіраўнікамі СМІ і журналістамі палягае ў тым, што менавіта ў такія моманты «сачыненьняў на вольную тэму», калі няма абавязковага пратаколу, рытуалу, чалавек зьлёгку расслаблены, на паверхню выходзіць, прарываецца, выскоквае падсьвядомае, тое, што звычайна людзі хаваюць, кантралююць.
Лукашэнка гаварыў на розныя тэмы, закрануў шмат аспэктаў палітыкі. Але цэнтральнай ідэяй, якая пранізвала ўсю гутарку, як і можна было чакаць, стала пытаньне ўлады ў розных варыянтах і іпастасях. Пра што б ні ўзгадваў Лукашэнка, усё так ці інакш тычылася гэтай праблемы. Каго што хвалюе, той пра тое і гаворыць.
Вось ён закрануў тэму Ўсебеларускага народнага сходу. І катэгарычна абверг «некаторыя размовы», што гэта робіцца нібыта для ўтрыманьня ўлады. «Слухайце, не ўва мне справа. Сёньня справа ў нашых дзецях. Трэба пакінуць ім нармальную краіну», — заявіў Лукашэнка. Канечне, і хто мог такое нават падумаць, што яго цікавіць улада! 28 гадоў кіруе дзяржавай — і ніколі ня думаў пра ўтрыманьне ўлады.
Як звычайна, Лукашэнка абрынуўся на эўрапейскіх палітыкаў, якія, на ягоны погляд, вінаватыя ў вайне ва Ўкраіне: «Там няма кіраўнікоў». У чым жа выяўляецца іх палітычная мізэрнасьць? У тым, што «эліты шэрагу краін у гэтай сытуацыі не імкнуцца спыніць канфлікт, а наадварот, спрабуюць дадаткова разьвязаць вайну дзеля захаваньня ўласнай улады». То бок усё круціцца вакол улады. Але зноў з адваротнымі знакамі. Выяўляецца, гэта ня Пуцін разьвязаў вайну дзеля захаваньня ўлады, а эўрапейскія лідэры.
А далей Лукашэнка выдаў увогуле пэрл. Аказваецца, галоўны грэх эўрапейскіх палітыкаў палягае ў іншым: «А рашэньне прымаць няма каму. Баяцца. „Временщики“. Пераседзелі там тэрмін-два, а заўтра пойдзем на іншую працу».
Вось яна, цэнтральная загана дэмакратыі! Там улада мяняецца! Людзі знаходзяцца пры ўладзе часова. А потым пераходзяць на іншую працу. Як такое магчыма!
Тут Лукашэнка шчыры. Ён прагаварыўся. Усе астатнія абвінавачаньні на адрас Захаду, іх сыстэмы, каштоўнасьцяў — другасныя. Галоўнае, што там у выніку выбараў можна страціць уладу. Невыпадкова ён за ўзор дзяржаўнага кіраваньня бярэ Кітай, шкадуе, што ў новай Канстытуцыі запісана пра выбары прэзыдэнта народам, маўляў няхай бы выбіраў Усебеларускі народны сход.
І яшчэ цікавы сюжэт. Ён зьвяртаецца да гістарычнай рэмінісцэнцыі, кажа: «Досьвед у тым ліку рэвалюцыі 1917 году паказвае, да чаго можа прывесьці ігнараваньне думкі большасьці народу». Мяркую, рэпліка невыпадковая. Час ад часу, хоць у падсьвядомасьці, у яго праскоквае разуменьне той рэальнасьці, якая склалася ў Беларусі два гады таму. І якую ён баіцца прызнаць нават сам перад сабою. Бо літаральна праз хвіліну вырвалася яшчэ адна рэпліка, якая тлумачыць усё ў сучаснай беларускай палітыцы: «Каб у нас ніколі не паўтарылася тое, што было ў 2020 годзе». Вось яна, галоўная траўма, балючая стрэмка, якая сядзіць у душы і не дае расслабіцца.
Прычым важна падкрэсьліць, што сьцьвярджэньне ў выглядзе адмаўленьня — характэрная асаблівасьць палітычнага стылю Лукашэнкі — тут выявілася ва ўсёй сваёй паўнаце, амаль у чыстым выглядзе.
Возможна ли диктатура в Беларуси без диктатора
Валерий Карбалевич
14.11.2022
Власть – это плащ, который нам представляется слишком широким на чужих плечах и слишком узким на собственных.
Поль Декурсель
Гибридный режим
Лукашенко провел совещание по законопроектам, предусматривающим корректировку системы государственного управления. Его сопровождали долгие и сумбурные рассуждения, в ходе которых пытался объяснить смысл нововведений, что он хочет получить на выходе. Из этих противоречивых, не очень конкретных реплик было довольно трудно уловить содержание его замыслов. Можно только догадываться: стремится сохранить авторитарную систему в рабочем состоянии после или в случае своего ухода из власти. Чтобы эта система могла гарантировать безопасность ему, его семье и ближайшему окружению.
Он объясняет это так: «Сегодня мы есть. Может, мы и завтра будем. Но послезавтра нас точно не будет. А основу, стабильность эту мы должны создать… Чтобы система была устойчивая и ее никто не мог раскачать. Залог нашего будущего. Мы уйдем от активной жизни, но будем еще жить и видеть, как будет развиваться страна… Моя задача – оставить новому поколению в наследство нормальную систему управления обществом и государством. Вот в чем смысл».
Один из элементов фирменного политического стиля Лукашенко – утверждение в форме отрицания. Когда он что-то очень настойчиво отрицает, то скорей всего именно этого он на самом деле хочет. Вот и теперь он говорит:
«Ни в коем случае нельзя вот это все примерять – законопроекты эти и законы – под себя: «А где буду я завтра, где будет Головченко, Андрейченко или Кочанова, Сергеенко и так далее?» Ни в коем случае! От всего этого надо отвлечься и формировать законодательство на будущее».
Да, все так и подумали.
Согласно его замыслу, будущий политический режим не должен быть режимом личной власти. Поэтому по новой Конституции в случае ухода президента его полномочия переходят не к премьер-министру, как было предусмотрено в старой Конституции, а к председателю Совета Республики. Потому что, по его мнению, глава правительства может узурпировать власть. Лукашенко говорит:
«Представьте, премьер-министр в случае ухода президента проводит президентские выборы (он должен организовать как исполняющий обязанности президента). Бюджет, экономика, финансы и прочее оказываются в одних руках. Так? Так. Результат почти предопределен при любой демократии… Это, наверное, не совсем правильно. Все-таки система сдержек-противовесов. Должны быть противовесы».
Но, с другой стороны, Лукашенко тоже не хочет отдавать власть народу, чтобы граждане выбирали органы управления на свободных выборах. И именно поэтому он придумал неизбираемый орган Всебелорусское народное собрание (ВНС) в качестве главного государственного института.
Иными словами, это должен быть некий гибридный режим, при котором власть принадлежала бы не одному лицу, как сейчас, а правящей номенклатуре, и рассредоточивалась бы между разными институтами, никак не зависимыми от народа. То есть диктатура без одного всевластного диктатора.
Задача сложная и трудно разрешимая. Ведь сразу возникает ряд проблем.
Во-первых, мировой опыт показывает, что в персоналистских режимах уход диктатора обычно вызывает политический кризис. Потому что нет реальных механизмов передачи власти.
Основная проблема в том, что в таких системах не работают основные государственные институты. В Беларуси двухпалатное Национальное собрание, Конституционный суд и обычные суды, местные советы существуют в виде имитации. То же самое можно сказать и о ВНС. Да и правительство функционирует ровно в тех узких рамках, которые определил Лукашенко. И рассчитывать на то, что в случае ухода Лукашенко эти атрофированные институты вдруг оживут и заработают, несколько наивно.
Валерий Карбалевич
14.11.2022
Власть – это плащ, который нам представляется слишком широким на чужих плечах и слишком узким на собственных.
Поль Декурсель
Гибридный режим
Лукашенко провел совещание по законопроектам, предусматривающим корректировку системы государственного управления. Его сопровождали долгие и сумбурные рассуждения, в ходе которых пытался объяснить смысл нововведений, что он хочет получить на выходе. Из этих противоречивых, не очень конкретных реплик было довольно трудно уловить содержание его замыслов. Можно только догадываться: стремится сохранить авторитарную систему в рабочем состоянии после или в случае своего ухода из власти. Чтобы эта система могла гарантировать безопасность ему, его семье и ближайшему окружению.
Он объясняет это так: «Сегодня мы есть. Может, мы и завтра будем. Но послезавтра нас точно не будет. А основу, стабильность эту мы должны создать… Чтобы система была устойчивая и ее никто не мог раскачать. Залог нашего будущего. Мы уйдем от активной жизни, но будем еще жить и видеть, как будет развиваться страна… Моя задача – оставить новому поколению в наследство нормальную систему управления обществом и государством. Вот в чем смысл».
Один из элементов фирменного политического стиля Лукашенко – утверждение в форме отрицания. Когда он что-то очень настойчиво отрицает, то скорей всего именно этого он на самом деле хочет. Вот и теперь он говорит:
«Ни в коем случае нельзя вот это все примерять – законопроекты эти и законы – под себя: «А где буду я завтра, где будет Головченко, Андрейченко или Кочанова, Сергеенко и так далее?» Ни в коем случае! От всего этого надо отвлечься и формировать законодательство на будущее».
Да, все так и подумали.
Согласно его замыслу, будущий политический режим не должен быть режимом личной власти. Поэтому по новой Конституции в случае ухода президента его полномочия переходят не к премьер-министру, как было предусмотрено в старой Конституции, а к председателю Совета Республики. Потому что, по его мнению, глава правительства может узурпировать власть. Лукашенко говорит:
«Представьте, премьер-министр в случае ухода президента проводит президентские выборы (он должен организовать как исполняющий обязанности президента). Бюджет, экономика, финансы и прочее оказываются в одних руках. Так? Так. Результат почти предопределен при любой демократии… Это, наверное, не совсем правильно. Все-таки система сдержек-противовесов. Должны быть противовесы».
Но, с другой стороны, Лукашенко тоже не хочет отдавать власть народу, чтобы граждане выбирали органы управления на свободных выборах. И именно поэтому он придумал неизбираемый орган Всебелорусское народное собрание (ВНС) в качестве главного государственного института.
Иными словами, это должен быть некий гибридный режим, при котором власть принадлежала бы не одному лицу, как сейчас, а правящей номенклатуре, и рассредоточивалась бы между разными институтами, никак не зависимыми от народа. То есть диктатура без одного всевластного диктатора.
Задача сложная и трудно разрешимая. Ведь сразу возникает ряд проблем.
Во-первых, мировой опыт показывает, что в персоналистских режимах уход диктатора обычно вызывает политический кризис. Потому что нет реальных механизмов передачи власти.
Основная проблема в том, что в таких системах не работают основные государственные институты. В Беларуси двухпалатное Национальное собрание, Конституционный суд и обычные суды, местные советы существуют в виде имитации. То же самое можно сказать и о ВНС. Да и правительство функционирует ровно в тех узких рамках, которые определил Лукашенко. И рассчитывать на то, что в случае ухода Лукашенко эти атрофированные институты вдруг оживут и заработают, несколько наивно.
Но мало того, Лукашенко запускает в эту неработающую систему еще один дополнительный элемент в виде Всебелорусского народного собрания. Таким образом, простая как оглобля система единоначалия чрезмерно усложняется. Но авторитарная модель управления по самой своей природе не может быть сложной. Это демократические системы сложные, многослойные, многоуровневые, плюралистичные. А авторитаризм должен быть однородным, однозначным, с удобными для управления жесткими иерархическими механизмами, в основе которых лежит лозунг «я начальник – ты дурак».
Следует отметить, что ВНС в принципе не предназначена для государственного управления. 1200 человек, собравшись на заседание раз в год, не в состоянии не только принимать какие-либо важные решения, но даже обсуждать серьезные вопросы государственной политики. Все шесть предыдущих ВНС только проштамповывали заранее подготовленные документы. Превратить этот декоративный институт в реальный орган государственного управления невозможно по определению. Единственное, на что способно ВНС в своем новом статусе, — это окончательно разбалансировать систему управления, которая и так окажется разбалансированной, если убрать ее главный стержень — единоличного властителя.
Здесь уместно вспомнить опыт горбачевской перестройки. В стройную и простую советскую систему вмонтировали вредоносные для нее элементы. В плановую экономику был занесен вирус самоокупаемости, самофинансирования и самоуправления предприятий. В тоталитарную политическую систему при руководящей роли КПСС был запущен вирус гласности. Казалось бы, на сегодняшний взгляд, совершенно безобидные вещи. Однако в результате через короткое время система пошла в разнос.
Рискну сделать прогноз, что Лукашенко собственноручно закладывает мину в свою вновь создаваемую систему. Ибо она может работать только до тех пор, пока он сам остается у власти.
Последствия падение Херсона
«Он шел на Одессу, он вышел к Херсону,
В засаду попался отряд».
Эти строки из советской песни о матросе Железняке достаточно точно характеризуют ситуацию, в которой оказалась российская армия в Украине. Более того, можно утверждать, что в засаду попал сам Путин.
Взятие украинской армией Херсона – важное событие российско-украинской войны. По нескольким причинам.
Во-первых, это второй важный успех Украины в ходе войны после освобождения Харьковской области. Он говорит о переходе стратегической инициативы к украинской стороне. Уход российских войск на левый берег Днепра означает, что Россия отказывается от планов наступления на юге Украины в сторону Одессы и переходит в обороне.
Во-вторых, Херсон – единственный областной город Украины, который взяли россияне с начала войны 24 февраля. Можно сказать, единственный заметный военный успех российской армии. И вот теперь он нивелирован. Это важная психологическая победа украинцев.
В-третьих, эта победа одержана через полтора месяца после того, как в России была объявлена мобилизация, призванная переломить ситуацию на фронте. Результат оказался пока, на данный момент, противоположный. Мобилизация не вызвала в России патриотического подъёма, а повлекла за собой достаточно массовое бегство из страны мужчин призывного возраста. Правда, не вызвала и массового протеста. Но в итоге российские власти получили все негативные последствия мобилизации, но не обрели позитивных в виде побед на фронте.
В-четвертых, падение Херсона произошло после того, как прошли так называемые «референдумы» о присоединении к России четырех украинских областей, включая Херсонскую. На церемонии подписания договоров о присоединении Путин заявил, что жители оккупированных регионов Украины «становятся нашими гражданами — навсегда». Более того, это расширение российской территории закрепили в Конституции РФ. И что теперь с этим делать? Снова менять Конституцию?
Следует отметить, что ВНС в принципе не предназначена для государственного управления. 1200 человек, собравшись на заседание раз в год, не в состоянии не только принимать какие-либо важные решения, но даже обсуждать серьезные вопросы государственной политики. Все шесть предыдущих ВНС только проштамповывали заранее подготовленные документы. Превратить этот декоративный институт в реальный орган государственного управления невозможно по определению. Единственное, на что способно ВНС в своем новом статусе, — это окончательно разбалансировать систему управления, которая и так окажется разбалансированной, если убрать ее главный стержень — единоличного властителя.
Здесь уместно вспомнить опыт горбачевской перестройки. В стройную и простую советскую систему вмонтировали вредоносные для нее элементы. В плановую экономику был занесен вирус самоокупаемости, самофинансирования и самоуправления предприятий. В тоталитарную политическую систему при руководящей роли КПСС был запущен вирус гласности. Казалось бы, на сегодняшний взгляд, совершенно безобидные вещи. Однако в результате через короткое время система пошла в разнос.
Рискну сделать прогноз, что Лукашенко собственноручно закладывает мину в свою вновь создаваемую систему. Ибо она может работать только до тех пор, пока он сам остается у власти.
Последствия падение Херсона
«Он шел на Одессу, он вышел к Херсону,
В засаду попался отряд».
Эти строки из советской песни о матросе Железняке достаточно точно характеризуют ситуацию, в которой оказалась российская армия в Украине. Более того, можно утверждать, что в засаду попал сам Путин.
Взятие украинской армией Херсона – важное событие российско-украинской войны. По нескольким причинам.
Во-первых, это второй важный успех Украины в ходе войны после освобождения Харьковской области. Он говорит о переходе стратегической инициативы к украинской стороне. Уход российских войск на левый берег Днепра означает, что Россия отказывается от планов наступления на юге Украины в сторону Одессы и переходит в обороне.
Во-вторых, Херсон – единственный областной город Украины, который взяли россияне с начала войны 24 февраля. Можно сказать, единственный заметный военный успех российской армии. И вот теперь он нивелирован. Это важная психологическая победа украинцев.
В-третьих, эта победа одержана через полтора месяца после того, как в России была объявлена мобилизация, призванная переломить ситуацию на фронте. Результат оказался пока, на данный момент, противоположный. Мобилизация не вызвала в России патриотического подъёма, а повлекла за собой достаточно массовое бегство из страны мужчин призывного возраста. Правда, не вызвала и массового протеста. Но в итоге российские власти получили все негативные последствия мобилизации, но не обрели позитивных в виде побед на фронте.
В-четвертых, падение Херсона произошло после того, как прошли так называемые «референдумы» о присоединении к России четырех украинских областей, включая Херсонскую. На церемонии подписания договоров о присоединении Путин заявил, что жители оккупированных регионов Украины «становятся нашими гражданами — навсегда». Более того, это расширение российской территории закрепили в Конституции РФ. И что теперь с этим делать? Снова менять Конституцию?