Современники об Осипе Мандельштаме
Э. Миндлин: «Дервиш с гранитных набережных холодного Санкт-Петербурга».
А. Седых: «Производил он впечатление человека страшно слабого, худенького, а на голове вместо волос рос рыжеватый цыплячий пух».
И. Эренбург: «На допросе Осип Эмильевич прервал следователя: “Скажите лучше, невинных вы выпускаете или нет?..”».
Н. Чуковский: «Всю силу его необыкновенной несопряжённости ни с каким бытом я особенно ощутил летом 1922 года».
Н. Смирнов: «Крайне самолюбивый, подозрительный, он проявлял иногда неприятную заносчивость, проистекавшую, очевидно, из “неприкаянности”».
#мандельштам
Э. Миндлин: «Дервиш с гранитных набережных холодного Санкт-Петербурга».
А. Седых: «Производил он впечатление человека страшно слабого, худенького, а на голове вместо волос рос рыжеватый цыплячий пух».
И. Эренбург: «На допросе Осип Эмильевич прервал следователя: “Скажите лучше, невинных вы выпускаете или нет?..”».
Н. Чуковский: «Всю силу его необыкновенной несопряжённости ни с каким бытом я особенно ощутил летом 1922 года».
Н. Смирнов: «Крайне самолюбивый, подозрительный, он проявлял иногда неприятную заносчивость, проистекавшую, очевидно, из “неприкаянности”».
#мандельштам
👍5
Русско-еврейский колорит Мандельштама
1. Мандельштам наряжался Пушкиным. Из воспоминаний Д.Слепян: «Среди костюмированных появился Осип Мандельштам, одетый “под Пушкина” в цветном фраке с жабо, в парике с баками и в цилиндре. Он был тогда очень популярен, и в тот вечер в одной из переполненных гостиных я увидела Мандельштама, который, стоя на мраморном подоконнике громадного зеркального окна, выходившего на классическую петербургскую площадь, в белую ночь читал свои стихи. Свет был полупригашен, портьеры раздвинуты, и вся его фигура в этом маскарадном костюме на этом фоне, как на гравюре, осталась незабываемой, вероятно, для всех, кто при этом присутствовал».
2. Мандельшам не желал благодарить американскую благотворительную организацию APA, в голодные годы снабжавшую продуктами советских учёных и деятелей культуры. Из книги Михаила Пришвина: «Он опять ставит принципиальный вопрос: Америка выдает помощь писателям, но требует подписи: “благодарю” – не обидно ли так получить помощь русскому поэту? Не поднять ли этот вопрос в Союзе писателей?».
3. Немецко-еврейская фамилия Мандельштам переводится с идиш как «ствол миндаля». Здесь можно вспомнить библейский сюжет о миндальном жезле первосвященника Аарона, который зацвёл, и о видении пророка Иеремии: «Я сказал: вижу жезл миндального дерева». О происхождении своей фамилии Осип знал и всячески обыгрывал эту тему в своём творчестве:
Как царский посох в скинии пророков,
У нас цвела торжественная боль.
В открытом письме А.Г. Горнфельду, помещенном в «Вечерней Москве» от 12 декабря 1928 года, где Мандельштам отделяет себя – русского поэта от себя же – иудея, тоже есть кивок в сторону происхождения своей фамилии: «А теперь, когда извинения давно уже произнесены, отбросив всякое миндальничанье, я, русский поэт…»
#мандельштам
1. Мандельштам наряжался Пушкиным. Из воспоминаний Д.Слепян: «Среди костюмированных появился Осип Мандельштам, одетый “под Пушкина” в цветном фраке с жабо, в парике с баками и в цилиндре. Он был тогда очень популярен, и в тот вечер в одной из переполненных гостиных я увидела Мандельштама, который, стоя на мраморном подоконнике громадного зеркального окна, выходившего на классическую петербургскую площадь, в белую ночь читал свои стихи. Свет был полупригашен, портьеры раздвинуты, и вся его фигура в этом маскарадном костюме на этом фоне, как на гравюре, осталась незабываемой, вероятно, для всех, кто при этом присутствовал».
2. Мандельшам не желал благодарить американскую благотворительную организацию APA, в голодные годы снабжавшую продуктами советских учёных и деятелей культуры. Из книги Михаила Пришвина: «Он опять ставит принципиальный вопрос: Америка выдает помощь писателям, но требует подписи: “благодарю” – не обидно ли так получить помощь русскому поэту? Не поднять ли этот вопрос в Союзе писателей?».
3. Немецко-еврейская фамилия Мандельштам переводится с идиш как «ствол миндаля». Здесь можно вспомнить библейский сюжет о миндальном жезле первосвященника Аарона, который зацвёл, и о видении пророка Иеремии: «Я сказал: вижу жезл миндального дерева». О происхождении своей фамилии Осип знал и всячески обыгрывал эту тему в своём творчестве:
Как царский посох в скинии пророков,
У нас цвела торжественная боль.
В открытом письме А.Г. Горнфельду, помещенном в «Вечерней Москве» от 12 декабря 1928 года, где Мандельштам отделяет себя – русского поэта от себя же – иудея, тоже есть кивок в сторону происхождения своей фамилии: «А теперь, когда извинения давно уже произнесены, отбросив всякое миндальничанье, я, русский поэт…»
#мандельштам
👍3
Сладкая жизнь Осипа Мандельштама в Париже
В письме к матери из Парижа от 7 апреля 1908 года Мандельштам рассказывал: «Утром гуляю в Люксембургском саду. После завтрака устраиваю у себя вечер – т. е. занавешиваю окно и топлю камин и в этой обстановке провожу два-три часа.
Потом прилив энергии, прогулка, иногда кафе для писания писем, а там и обед… После обеда у нас бывает общий разговор, который иногда затягивается до позднего вечера».
В это время Осип много времени проводит за чтением. В письме к одному из товарищей поэт делится своими литературными вкусами, называя имена Льва Толстого, Гауптмана, Розанова, Роденбаха, Сологуба, Верлена, Кнута Гамсуна и Брюсова.
#мандельштам
В письме к матери из Парижа от 7 апреля 1908 года Мандельштам рассказывал: «Утром гуляю в Люксембургском саду. После завтрака устраиваю у себя вечер – т. е. занавешиваю окно и топлю камин и в этой обстановке провожу два-три часа.
Потом прилив энергии, прогулка, иногда кафе для писания писем, а там и обед… После обеда у нас бывает общий разговор, который иногда затягивается до позднего вечера».
В это время Осип много времени проводит за чтением. В письме к одному из товарищей поэт делится своими литературными вкусами, называя имена Льва Толстого, Гауптмана, Розанова, Роденбаха, Сологуба, Верлена, Кнута Гамсуна и Брюсова.
#мандельштам
👍4
Анекдот про юного Мандельштама
Осип Мандельштам впервые посетил редакцию «Аполлона» в конце весны – в начале лета 1909 года. В мемуарах Сергея Константиновича Маковского это посещение предстаёт очередным анекдотом о поэте-чудаке. Итак, к склонившемуся «над рукописями и корректурами» редактору заявляются «мамаша и сынок», «невзрачный юноша лет семнадцати».
Юноша, «видимо, конфузился и льнул к матери вплотную, как маленький, чуть не держался “за ручку”». Далее «мамаша» разражается гениальным монологом:
«– Мой сын. Из-за него и к вам. Надо же знать, наконец, как быть с ним. У нас торговое дело, кожей торгуем. А он все стихи да стихи! В его лета пора помогать родителям. Вырастили, воспитали, сколько на учение расходу! Ну что ж, если талант – пусть талант. Тогда и университет, и прочее. Но если одни выдумки и глупость – ни я, ни отец не позволим. Работай, как все, не марай зря бумаги… Так вот, господин редактор, – мы люди простые, небогатые, – сделайте одолжение, скажите, скажите прямо: талант или нет! Как скажете, так и будет…».
Ударный финал сценки: «Я готов был отделаться от мамаши и сынка неопределённо-поощрительной формулой редакторской вежливости, когда – взглянув опять на юношу – я прочёл в его взоре такую напряжённую, упорно-страдальческую мольбу, что сразу как-то сдался и перешёл на его сторону: за поэзию, против торговли кожей.
Я сказал с убеждением, даже несколько торжественно:
– Да, сударыня, ваш сын – талант».
#мандельштам
Осип Мандельштам впервые посетил редакцию «Аполлона» в конце весны – в начале лета 1909 года. В мемуарах Сергея Константиновича Маковского это посещение предстаёт очередным анекдотом о поэте-чудаке. Итак, к склонившемуся «над рукописями и корректурами» редактору заявляются «мамаша и сынок», «невзрачный юноша лет семнадцати».
Юноша, «видимо, конфузился и льнул к матери вплотную, как маленький, чуть не держался “за ручку”». Далее «мамаша» разражается гениальным монологом:
«– Мой сын. Из-за него и к вам. Надо же знать, наконец, как быть с ним. У нас торговое дело, кожей торгуем. А он все стихи да стихи! В его лета пора помогать родителям. Вырастили, воспитали, сколько на учение расходу! Ну что ж, если талант – пусть талант. Тогда и университет, и прочее. Но если одни выдумки и глупость – ни я, ни отец не позволим. Работай, как все, не марай зря бумаги… Так вот, господин редактор, – мы люди простые, небогатые, – сделайте одолжение, скажите, скажите прямо: талант или нет! Как скажете, так и будет…».
Ударный финал сценки: «Я готов был отделаться от мамаши и сынка неопределённо-поощрительной формулой редакторской вежливости, когда – взглянув опять на юношу – я прочёл в его взоре такую напряжённую, упорно-страдальческую мольбу, что сразу как-то сдался и перешёл на его сторону: за поэзию, против торговли кожей.
Я сказал с убеждением, даже несколько торжественно:
– Да, сударыня, ваш сын – талант».
#мандельштам
👍3
Осип Мандельштам и Зинаида Гиппиус
В начале XX века все начинающие литераторы должны были пройти крещение Мережковскими. Не избежал этой участи и Осип Мандельштам.
Из воспоминаний жены поэта, Надежды Яковлевны: «К нему вышла Зинаида Гиппиус и сказала, что, если он будет писать хорошие стихи, ей об этом сообщат; тогда она с ним поговорит, а пока что – не стоит, потому что ни из кого не выходит толку».
А вот как эту встречу вспоминала сама Гиппиус: «Кто-то прислал ко мне юного поэта, маленького, тёмненького, сутулого, такого скромного, такого робкого, что он читал едва слышно, и руки у него были мокрые и холодные. Ничего о нём раньше мы не знали, кто его прислал – не помню (может быть, он сам пришёл), к юным поэтам я имею большое недоверие, стихи его были далеко не совершенны, и мне всё-таки, с несомненностью, показалось, что они не совсем в ряд тех, которые приходится десятками слушать каждый день».
Мандельштам подавал надежды. Зинаиду Гиппиус не раз просили «обратить внимание» на стихи Осипа и «дать ему рекомендацию в “Русскую мысль”, т. е. к Брюсову».
Гиппиус отправила Брюсову письмо со следующей характеристикой Мандельштама: «Некий неврастенический жидёнок, который года два тому назад ещё плёл детские лапти, ныне как-то развился, и бывают у него приличные строки. Он приходил ко мне с просьбой рекомендовать его стихи вашему вниманию. Я его не приняла (уж очень он утомительный, но стихи велела оставить, прочла их и нахожу, что “вниманию” вашему рекомендовать я их могу, а что вы дальше с ними будете делать – это меня уже не трогает и вы лучше знаете».
#мандельштам
В начале XX века все начинающие литераторы должны были пройти крещение Мережковскими. Не избежал этой участи и Осип Мандельштам.
Из воспоминаний жены поэта, Надежды Яковлевны: «К нему вышла Зинаида Гиппиус и сказала, что, если он будет писать хорошие стихи, ей об этом сообщат; тогда она с ним поговорит, а пока что – не стоит, потому что ни из кого не выходит толку».
А вот как эту встречу вспоминала сама Гиппиус: «Кто-то прислал ко мне юного поэта, маленького, тёмненького, сутулого, такого скромного, такого робкого, что он читал едва слышно, и руки у него были мокрые и холодные. Ничего о нём раньше мы не знали, кто его прислал – не помню (может быть, он сам пришёл), к юным поэтам я имею большое недоверие, стихи его были далеко не совершенны, и мне всё-таки, с несомненностью, показалось, что они не совсем в ряд тех, которые приходится десятками слушать каждый день».
Мандельштам подавал надежды. Зинаиду Гиппиус не раз просили «обратить внимание» на стихи Осипа и «дать ему рекомендацию в “Русскую мысль”, т. е. к Брюсову».
Гиппиус отправила Брюсову письмо со следующей характеристикой Мандельштама: «Некий неврастенический жидёнок, который года два тому назад ещё плёл детские лапти, ныне как-то развился, и бывают у него приличные строки. Он приходил ко мне с просьбой рекомендовать его стихи вашему вниманию. Я его не приняла (уж очень он утомительный, но стихи велела оставить, прочла их и нахожу, что “вниманию” вашему рекомендовать я их могу, а что вы дальше с ними будете делать – это меня уже не трогает и вы лучше знаете».
#мандельштам
👍2
5 фактов об Осипе Мандельштаме
1. Первое стихотворение Мандельштама было опубликовано под псевдонимом «Фитиль» в журнале Тенишевского училища «Пробуждённая мысль» в 1907 году.
2. Осип Мандельштам отучился два семестра на романо-германском отделении философского факультета в Гейдельбергском университете.
3. Мандельштам был рассеянным человеком. Однажды он потерял кошелёк с билетом на поезд, поэтому от Двинска до Петербурга ему пришлось ехать «зайцем».
4. После первой встречи с Осипом Блок пренебрежительно записал его фамилию как «Мандельштамье».
5. Велимир Хлебников придумал для Мандельштама смешное и обидное прозвище – «мраморная муха».
#мандельштам
1. Первое стихотворение Мандельштама было опубликовано под псевдонимом «Фитиль» в журнале Тенишевского училища «Пробуждённая мысль» в 1907 году.
2. Осип Мандельштам отучился два семестра на романо-германском отделении философского факультета в Гейдельбергском университете.
3. Мандельштам был рассеянным человеком. Однажды он потерял кошелёк с билетом на поезд, поэтому от Двинска до Петербурга ему пришлось ехать «зайцем».
4. После первой встречи с Осипом Блок пренебрежительно записал его фамилию как «Мандельштамье».
5. Велимир Хлебников придумал для Мандельштама смешное и обидное прозвище – «мраморная муха».
#мандельштам
👍2
Осип Мандельштам и Анна Ахматова
14 марта 1911 года, на «башне» у Вячеслава Иванова, Мандельштам был представлен жене Гумилёва, молодой поэтессе Анне Андреевне Ахматовой. «Тогда он был худощавым мальчиком, с ландышем в петлице, с высоко закинутой головой, с пылающими глазами и с ресницами в полщеки, – писала Ахматова. – Второй раз я видела его у Толстых на Старо-Невском, он не узнал меня, и Алексей Николаевич стал его расспрашивать, какая жена у Гумилёва, и он показал руками, какая на мне была большая шляпа. Я испугалась, что произойдёт что-то непоправимое, и назвала себя».
Сближение Мандельштама с Ахматовой и Гумилёвым произошло не сразу: наученный горьким опытом, юный поэт с опаской относился к литературной богеме. Однако не прошло и нескольких месяцев, как Гумилёв и Ахматова стали ближайшими друзьями и литературными спутниками Мандельштама. «Анна Андреевна говорила мало и оживлялась, в сущности, только тогда, когда стихи читал Мандельштам, – вспоминал Георгий Адамович. – Мандельштам ею восхищался: не только её стихами, но и ею самой, её личностью, внешностью».
«Мне часто приходилось присутствовать при разговорах Мандельштама с Ахматовой, – делился Николай Пунин, – это было блестящее собеседование, вызывавшее во мне восхищение и зависть; они могли говорить часами; может быть, даже не говорили ничего замечательного, но это была подлинно поэтическая игра в таких напряжениях, которые были мне совершенно недоступны».
А вот совершенно бытовой момент из книги мемуаров Надежды Яковлевны Мандельштам: "О. М. очень ценил приготовленную Ахматовой селедку". В общем, холерик Мандельштам и флегматичная Ахматова отлично дополняли друг друга. «Примерно в 1930 году Анна Ахматова посетила мою мастерскую вместе с поэтом Осипом Мандельштамом и его женой Надей, – вспоминал Александр Тышлер. – Они смотрели картины совсем по-разному. Анна Андреевна всё виденное как бы вбирала в себя с присущей ей тишиной. Мандельштам, наоборот, бегал, подпрыгивал, нарушал тишину».
#мандельштам
14 марта 1911 года, на «башне» у Вячеслава Иванова, Мандельштам был представлен жене Гумилёва, молодой поэтессе Анне Андреевне Ахматовой. «Тогда он был худощавым мальчиком, с ландышем в петлице, с высоко закинутой головой, с пылающими глазами и с ресницами в полщеки, – писала Ахматова. – Второй раз я видела его у Толстых на Старо-Невском, он не узнал меня, и Алексей Николаевич стал его расспрашивать, какая жена у Гумилёва, и он показал руками, какая на мне была большая шляпа. Я испугалась, что произойдёт что-то непоправимое, и назвала себя».
Сближение Мандельштама с Ахматовой и Гумилёвым произошло не сразу: наученный горьким опытом, юный поэт с опаской относился к литературной богеме. Однако не прошло и нескольких месяцев, как Гумилёв и Ахматова стали ближайшими друзьями и литературными спутниками Мандельштама. «Анна Андреевна говорила мало и оживлялась, в сущности, только тогда, когда стихи читал Мандельштам, – вспоминал Георгий Адамович. – Мандельштам ею восхищался: не только её стихами, но и ею самой, её личностью, внешностью».
«Мне часто приходилось присутствовать при разговорах Мандельштама с Ахматовой, – делился Николай Пунин, – это было блестящее собеседование, вызывавшее во мне восхищение и зависть; они могли говорить часами; может быть, даже не говорили ничего замечательного, но это была подлинно поэтическая игра в таких напряжениях, которые были мне совершенно недоступны».
А вот совершенно бытовой момент из книги мемуаров Надежды Яковлевны Мандельштам: "О. М. очень ценил приготовленную Ахматовой селедку". В общем, холерик Мандельштам и флегматичная Ахматова отлично дополняли друг друга. «Примерно в 1930 году Анна Ахматова посетила мою мастерскую вместе с поэтом Осипом Мандельштамом и его женой Надей, – вспоминал Александр Тышлер. – Они смотрели картины совсем по-разному. Анна Андреевна всё виденное как бы вбирала в себя с присущей ей тишиной. Мандельштам, наоборот, бегал, подпрыгивал, нарушал тишину».
#мандельштам
👍3
Ученья свет только для христиан
14 мая 1911 года в Выборге Осип Мандельштам был крещён по обряду методистской епископской церкви. 10 сентября 1911 года его зачислили студентом Императорского Санкт-Петербургского университета по отделению романских языков историко-филологического факультета. Какая связь? Обратимся к мемуарам Евгения Мандельштама:
«Для поступления в университет надо было преодолеть одно препятствие: аттестат зрелости у брата был неважный. Он в своё время не придавал значения школьным отметкам, а это, при существовавшей тогда процентной норме для евреев, фактически лишало его возможности попасть в университет. Пришлось подумать о крещении. Оно снимало все ограничения, так как в царской России евреи подвергались гонениям прежде всего как иноверцы. Мать по этому поводу не слишком огорчалась, но для отца крещение Осипа было серьёзным переживанием. Процедура перемены веры происходила просто и сводилась к перемене документов и уплате небольшой суммы».
#мандельштам
14 мая 1911 года в Выборге Осип Мандельштам был крещён по обряду методистской епископской церкви. 10 сентября 1911 года его зачислили студентом Императорского Санкт-Петербургского университета по отделению романских языков историко-филологического факультета. Какая связь? Обратимся к мемуарам Евгения Мандельштама:
«Для поступления в университет надо было преодолеть одно препятствие: аттестат зрелости у брата был неважный. Он в своё время не придавал значения школьным отметкам, а это, при существовавшей тогда процентной норме для евреев, фактически лишало его возможности попасть в университет. Пришлось подумать о крещении. Оно снимало все ограничения, так как в царской России евреи подвергались гонениям прежде всего как иноверцы. Мать по этому поводу не слишком огорчалась, но для отца крещение Осипа было серьёзным переживанием. Процедура перемены веры происходила просто и сводилась к перемене документов и уплате небольшой суммы».
#мандельштам
👍2
Камень в литературный огород
Первый сборник стихов Мандельштама вышел в конце марта 1913 года. Тоненькая книжка, всего на 30 страниц, с заглавием «Камень», выпущенная за свой счет. Точнее, за отцовский.
Из мемуаров Евгения Мандельштама: «Издание “Камня” было “семейным” – деньги на выпуск книжки дал отец. Тираж – всего 600 экземпляров. Помню день, когда Осип взял меня с собой и отправился в типографию на Моховой и мы получили готовый тираж. Одну пачку взял автор, другую – я. Перед нами стояла задача… как распродать книги. Дело в том, что в Петербурге книгопродавцы сборники стихов не покупали, а только брали на комиссию. Исключение делалось для очень немногих уже известных поэтов. Например для Блока. После долгого раздумья мы сдали весь тираж на комиссию в большой книжный магазин Попова-Ясного, угол Невского и Фонтанки, там, где теперь аптека.
Время от времени брат посылал меня узнавать, сколько продано экземпляров, и когда я сообщил, что раскуплено уже 42 книжки, дома это было воспринято как праздник. По масштабам того времени в условиях книжного рынка это звучало как первое признание поэта читателями».
#мандельштам
Первый сборник стихов Мандельштама вышел в конце марта 1913 года. Тоненькая книжка, всего на 30 страниц, с заглавием «Камень», выпущенная за свой счет. Точнее, за отцовский.
Из мемуаров Евгения Мандельштама: «Издание “Камня” было “семейным” – деньги на выпуск книжки дал отец. Тираж – всего 600 экземпляров. Помню день, когда Осип взял меня с собой и отправился в типографию на Моховой и мы получили готовый тираж. Одну пачку взял автор, другую – я. Перед нами стояла задача… как распродать книги. Дело в том, что в Петербурге книгопродавцы сборники стихов не покупали, а только брали на комиссию. Исключение делалось для очень немногих уже известных поэтов. Например для Блока. После долгого раздумья мы сдали весь тираж на комиссию в большой книжный магазин Попова-Ясного, угол Невского и Фонтанки, там, где теперь аптека.
Время от времени брат посылал меня узнавать, сколько продано экземпляров, и когда я сообщил, что раскуплено уже 42 книжки, дома это было воспринято как праздник. По масштабам того времени в условиях книжного рынка это звучало как первое признание поэта читателями».
#мандельштам
👍2
Мандельштам не выучил язык, он отгадал его
Мандельштам не был прилежным студентом. Университетскую программу поэт осваивал рывками, в последний момент, когда на горизонте уже маячила дата сдачи, а чаще – и пересдачи экзамена или зачёта. Летом 1912 года готовиться к экзамену по греческому языку Мандельштаму помогал молодой перспективный филолог Константин Мочальский.
"Он приходил на уроки с чудовищным опозданием, совершенно потрясённый открывшимися ему тайнами греческой грамматики, – вспоминал Мочульский. – Он взмахивал руками, бегал по комнате и декламировал нараспев склонения и спряжения. Чтение Гомера превращалось в сказочное событие; наречия, энклитики, местоимения преследовали его во сне, и он вступал с ними в загадочные личные отношения. Мандельштам не выучил греческого языка, но он отгадал его".
25 июля 1913 года постановлением Правления Императорского Санкт-Петербургского университета Мандельштам был исключен из числа студентов как не внёсший плату за весенний семестр. Но уже в августе Осип нашёл деньги на обучение, а осенью сдал и пересдал экзамены и зачеты по латинскому языку, логике и творчеству Клемана Маро.
В итоге поэт университета всё же не окончил. 18 мая 1917 года он получил университетское выходное свидетельство за подписью декана исторического факультета Ф. Брауна: «Имея шесть зачтённых семестров из восьми прослушанных, государственных экзаменов не держал и полного учебного курса не кончил». Это дало повод многочисленным мемуаристам, например Владиславу Ходасевичу, язвительно рассуждать о мандельштамовской «невозможности сдать хотя бы один университетский экзамен».
#мандельштам
Мандельштам не был прилежным студентом. Университетскую программу поэт осваивал рывками, в последний момент, когда на горизонте уже маячила дата сдачи, а чаще – и пересдачи экзамена или зачёта. Летом 1912 года готовиться к экзамену по греческому языку Мандельштаму помогал молодой перспективный филолог Константин Мочальский.
"Он приходил на уроки с чудовищным опозданием, совершенно потрясённый открывшимися ему тайнами греческой грамматики, – вспоминал Мочульский. – Он взмахивал руками, бегал по комнате и декламировал нараспев склонения и спряжения. Чтение Гомера превращалось в сказочное событие; наречия, энклитики, местоимения преследовали его во сне, и он вступал с ними в загадочные личные отношения. Мандельштам не выучил греческого языка, но он отгадал его".
25 июля 1913 года постановлением Правления Императорского Санкт-Петербургского университета Мандельштам был исключен из числа студентов как не внёсший плату за весенний семестр. Но уже в августе Осип нашёл деньги на обучение, а осенью сдал и пересдал экзамены и зачеты по латинскому языку, логике и творчеству Клемана Маро.
В итоге поэт университета всё же не окончил. 18 мая 1917 года он получил университетское выходное свидетельство за подписью декана исторического факультета Ф. Брауна: «Имея шесть зачтённых семестров из восьми прослушанных, государственных экзаменов не держал и полного учебного курса не кончил». Это дало повод многочисленным мемуаристам, например Владиславу Ходасевичу, язвительно рассуждать о мандельштамовской «невозможности сдать хотя бы один университетский экзамен».
#мандельштам
👍2
Письмо Марины Цветаевой к Лиле Эфрон
Лиленька, а теперь я расскажу Вам визит Мандельштама в Александров. Он ухитрился вызвать меня к телефону и умолял позволить ему приехать тотчас же и только неохотно согласился ждать до следующего дня. На следующее утро он приехал. Мы, конечно, сразу хотели вести его гулять – был чудесный ясный день – он, конечно, не пошёл, – лёг на диван и говорил мало. Через несколько времени мне стало скучно и я решительно повела его на кладбище.
– Зачем мы сюда пришли? Какой ужасный ветер! И чему Вы так радуетесь?
– Так, берёзам, небу, – всему!
– Да, потому что Вы женщина. Я ужасно хочу быть женщиной. Во мне страшная пустота, я гибну.
– От чего?
– От пустоты. Я не могу больше выносить одиночества, я с ума сойду, мне нужно, чтобы кто-нибудь обо мне думал, заботился. Знаете, – не жениться ли мне на Лиле?
– Какие глупости!
– И мы бы были в родстве. Вы бы были моей belle soeur!
– Д-да-а… Но Серёжа не допустит.
– Почему?
– Вы ведь ужасный человек, кроме того, у Вас совсем нет денег.
– Я бы стал работать, мне уже сейчас предлагают 150 р. в Банке, через полгода я получил бы повышение. Серьёзно.
– Но Лиля за Вас не выйдет. Вы неё влюблены?
– Нет.
– Так зачем же жениться?
– Чтобы иметь свой угол, семью…
– Вы шутите?
– Эх, Мариночка, я сам не знаю!
День прошёл в его жалобах на судьбу, в наших утешениях и похвалах, в еде, в литературных новостях. Вечером – впрочем, ночью, около полуночи – он как-то приумолк, лёг на оленьи шкуры и стал неприятным. Мандельштаму предложили поесть. Он вскочил, как ужаленный. – «Да что же это наконец?! Не могу же я целый день есть! Я с ума схожу! Зачем я сюда приехал? Мне надоело! Я хочу сейчас же ехать!». Выбежал в сад, но испуганный ветром, вернулся. В час ночи мы проводили его почти до вокзала. Уезжал он надменный.
Я забыла Вам рассказать, что он до этого странного выпада всё время говорил о своих денежных делах: резко, оскорблённо, почти цинически. Платить вперёд за комнату он находил возмутительным и вёл себя так, словно все, кому он должен, должны – ему.
– Подождали – ещё подождут. Я не виноват, что у меня всего 100 р.
Кроме того, страстно мечтал бросить Коктебель и поступить в монастырь, где собирался сажать картошку.
#мандельштам
Лиленька, а теперь я расскажу Вам визит Мандельштама в Александров. Он ухитрился вызвать меня к телефону и умолял позволить ему приехать тотчас же и только неохотно согласился ждать до следующего дня. На следующее утро он приехал. Мы, конечно, сразу хотели вести его гулять – был чудесный ясный день – он, конечно, не пошёл, – лёг на диван и говорил мало. Через несколько времени мне стало скучно и я решительно повела его на кладбище.
– Зачем мы сюда пришли? Какой ужасный ветер! И чему Вы так радуетесь?
– Так, берёзам, небу, – всему!
– Да, потому что Вы женщина. Я ужасно хочу быть женщиной. Во мне страшная пустота, я гибну.
– От чего?
– От пустоты. Я не могу больше выносить одиночества, я с ума сойду, мне нужно, чтобы кто-нибудь обо мне думал, заботился. Знаете, – не жениться ли мне на Лиле?
– Какие глупости!
– И мы бы были в родстве. Вы бы были моей belle soeur!
– Д-да-а… Но Серёжа не допустит.
– Почему?
– Вы ведь ужасный человек, кроме того, у Вас совсем нет денег.
– Я бы стал работать, мне уже сейчас предлагают 150 р. в Банке, через полгода я получил бы повышение. Серьёзно.
– Но Лиля за Вас не выйдет. Вы неё влюблены?
– Нет.
– Так зачем же жениться?
– Чтобы иметь свой угол, семью…
– Вы шутите?
– Эх, Мариночка, я сам не знаю!
День прошёл в его жалобах на судьбу, в наших утешениях и похвалах, в еде, в литературных новостях. Вечером – впрочем, ночью, около полуночи – он как-то приумолк, лёг на оленьи шкуры и стал неприятным. Мандельштаму предложили поесть. Он вскочил, как ужаленный. – «Да что же это наконец?! Не могу же я целый день есть! Я с ума схожу! Зачем я сюда приехал? Мне надоело! Я хочу сейчас же ехать!». Выбежал в сад, но испуганный ветром, вернулся. В час ночи мы проводили его почти до вокзала. Уезжал он надменный.
Я забыла Вам рассказать, что он до этого странного выпада всё время говорил о своих денежных делах: резко, оскорблённо, почти цинически. Платить вперёд за комнату он находил возмутительным и вёл себя так, словно все, кому он должен, должны – ему.
– Подождали – ещё подождут. Я не виноват, что у меня всего 100 р.
Кроме того, страстно мечтал бросить Коктебель и поступить в монастырь, где собирался сажать картошку.
#мандельштам
👍4👎1
Посмешище всекоктебельское
Письмо матери Максимилиана Волошина к сыну от 14 июля 1915 года: «Слёзно молю, как например, на днях поэта Мандельштама не делать по нескольку раз на день запруд в комнате, не бросать книг на террасе, окурков на диване, и, кажется, мольбы мои на него действуют. Мы прозвали его M-lle Зизи, и он Христом-богом просит не называть его так, боясь, что кличка пристанет к нему, как лист мушиной смерти».
5 августа она же писала Ю.Л. Оболенской о Мандельштаме: «Он в сущности неплохой человек, талантливый поэт, умён, но за месяц пребывания своего здесь успел всем надоесть своей мнительностью, некоторой бесцеремонностью, а мне – главным образом неряшливостью и беспамятством относительно некоторых моих требований».
Владислав Ходасевич, в это время живший в том же доме, был не так сдержан в оценках: «Мандельштам. Осточертел. Пыжится. Выкурил все мои папиросы. Ущемлен и уязвлен. Посмешище всекоктебельское».
#мандельштам
Письмо матери Максимилиана Волошина к сыну от 14 июля 1915 года: «Слёзно молю, как например, на днях поэта Мандельштама не делать по нескольку раз на день запруд в комнате, не бросать книг на террасе, окурков на диване, и, кажется, мольбы мои на него действуют. Мы прозвали его M-lle Зизи, и он Христом-богом просит не называть его так, боясь, что кличка пристанет к нему, как лист мушиной смерти».
5 августа она же писала Ю.Л. Оболенской о Мандельштаме: «Он в сущности неплохой человек, талантливый поэт, умён, но за месяц пребывания своего здесь успел всем надоесть своей мнительностью, некоторой бесцеремонностью, а мне – главным образом неряшливостью и беспамятством относительно некоторых моих требований».
Владислав Ходасевич, в это время живший в том же доме, был не так сдержан в оценках: «Мандельштам. Осточертел. Пыжится. Выкурил все мои папиросы. Ущемлен и уязвлен. Посмешище всекоктебельское».
#мандельштам
👍4
Осип Мандельштам и Марина Цветаева
Из коктебельских воспоминаний Елизаветы Тараховской: «Мандельштам очень любил стихи Марины Цветаевой и не любил стихов моей сестры Софьи Парнок. Однажды мы разыграли его: прочитав Софии Парнок, выдали их за стихи Марины Цветаевой. Он неистово стал расхваливать стихи моей сестры. Когда розыгрыш был раскрыт, он долго на всех нас злился».
С сестрами Цветаевыми Мандельштам познакомился летом 1915 года в Коктебеле, в гостеприимном доме Волошина (сам хозяин тогда жил в Париже). Особой теплоты между ними тогда не возникло. В начале января 1916 года Марина Цветаева и Мандельштам вновь встретились в Петрограде, и эта встреча послужила прологом к первой разделённой – пусть и ненадолго – мандельштамовской любви. Вскоре Цветаевой будет вручено второе издание «Камня» с дарственной надписью: «Марине Цветаевой – камень-памятка. Осип Мандельштам. Петербург, 10 янв. 1916».
А уже 20 января Мандельштам впервые в жизни посетил вторую столицу. «Не договорив со мной в Петербурге, приехал договаривать в Москву» (Из письма Цветаевой к М.А. Кузмину). С Мандельштамом творилось что-то странное, он не справлялся с нахлынувшими чувствами. Из дневника Каблукова: «Какая-то женщина явно вошла в его жизнь. Религия и эротика сочетаются в его душе какою-то связью, мне представляющейся кощунственной. Эту связь признал и он сам, говорил, что находится на опасном пути, что положение его ужасно, но сил сойти с этого пути не имеет и даже не может заставить себя перестать сочинять стихи во время этого эротического безумия».
Вряд ли Каблукову понравился «кощунственный» цветаевский подарок Мандельштаму – кольцо, «серебряное, с печатью – Адам и Ева под древом добра и зла» (описание из записной книжки МЦ). Но музыка играла недолго. 19 мая Цветаева отправила Елизавете Эфрон письмо, которое можно трактовать однозначно и неумолимо: «Конечно, он хороший, я его люблю, но он страшно слаб и себялюбив, это и трогательно, и расхолаживает. Я убеждена, что он ещё не сложившийся душою человек, и надеюсь, что когда-нибудь – через счастливую ли, несчастную ли любовь – научится любить не во имя своё, а во имя того, кого любит. Ко мне у него, конечно, не любовь, это – попытка любить, может быть и жажда».
#мандельштам
Из коктебельских воспоминаний Елизаветы Тараховской: «Мандельштам очень любил стихи Марины Цветаевой и не любил стихов моей сестры Софьи Парнок. Однажды мы разыграли его: прочитав Софии Парнок, выдали их за стихи Марины Цветаевой. Он неистово стал расхваливать стихи моей сестры. Когда розыгрыш был раскрыт, он долго на всех нас злился».
С сестрами Цветаевыми Мандельштам познакомился летом 1915 года в Коктебеле, в гостеприимном доме Волошина (сам хозяин тогда жил в Париже). Особой теплоты между ними тогда не возникло. В начале января 1916 года Марина Цветаева и Мандельштам вновь встретились в Петрограде, и эта встреча послужила прологом к первой разделённой – пусть и ненадолго – мандельштамовской любви. Вскоре Цветаевой будет вручено второе издание «Камня» с дарственной надписью: «Марине Цветаевой – камень-памятка. Осип Мандельштам. Петербург, 10 янв. 1916».
А уже 20 января Мандельштам впервые в жизни посетил вторую столицу. «Не договорив со мной в Петербурге, приехал договаривать в Москву» (Из письма Цветаевой к М.А. Кузмину). С Мандельштамом творилось что-то странное, он не справлялся с нахлынувшими чувствами. Из дневника Каблукова: «Какая-то женщина явно вошла в его жизнь. Религия и эротика сочетаются в его душе какою-то связью, мне представляющейся кощунственной. Эту связь признал и он сам, говорил, что находится на опасном пути, что положение его ужасно, но сил сойти с этого пути не имеет и даже не может заставить себя перестать сочинять стихи во время этого эротического безумия».
Вряд ли Каблукову понравился «кощунственный» цветаевский подарок Мандельштаму – кольцо, «серебряное, с печатью – Адам и Ева под древом добра и зла» (описание из записной книжки МЦ). Но музыка играла недолго. 19 мая Цветаева отправила Елизавете Эфрон письмо, которое можно трактовать однозначно и неумолимо: «Конечно, он хороший, я его люблю, но он страшно слаб и себялюбив, это и трогательно, и расхолаживает. Я убеждена, что он ещё не сложившийся душою человек, и надеюсь, что когда-нибудь – через счастливую ли, несчастную ли любовь – научится любить не во имя своё, а во имя того, кого любит. Ко мне у него, конечно, не любовь, это – попытка любить, может быть и жажда».
#мандельштам
👍5
Об отношении Мандельштама к Октябрьской революции
Из мемуаров Рюрика Ивнева: «С Мандельштамом творилось что-то невероятное, точно кто-то подменил петербургского Мандельштама. Революция ударила ему в голову, как крепкое вино ударяет в голову человеку, никогда не пившему.
Я никогда не встречал человека, который бы так, как Осип Мандельштам, одновременно и принимал бы революцию, и отвергал её».
#мандельштам
Из мемуаров Рюрика Ивнева: «С Мандельштамом творилось что-то невероятное, точно кто-то подменил петербургского Мандельштама. Революция ударила ему в голову, как крепкое вино ударяет в голову человеку, никогда не пившему.
Я никогда не встречал человека, который бы так, как Осип Мандельштам, одновременно и принимал бы революцию, и отвергал её».
#мандельштам
👍3
Мандельштам приветствует прекрасных киевлянок
Мандельштам в Киеве. Живёт богемной жизнью, посещает «ХЛАМ» (Художники, Литераторы, Артисты, Музыканты) – аналог петербургской «Бродячей собаки». Вот, каким поэта запомнили другие посетители кафе: «Невысокий человек, лет 35-ти, с рыжеватыми волосами и лысинкой, бритый, сидя за столом, что-то писал, покачиваясь на стуле, не обращая внимания на принесённую ему чашку кофе».
Здесь же, 1 мая 1919 года, во время празднования дня рождения критика и поэта Александра Дейча, Мандельштам познакомился с юной художницей, Надеждой Яковлевной Хазиной, главной женщиной в своей жизни. Из дневника А. Дейча: «Неожиданно вошел Осип Мандельштам и сразу направился к нам. Я по близорукости сначала не узнал его, но он представился: “Осип Мандельштам приветствует прекрасных киевлянок (поклон в сторону Нади Хазиной), прекрасных киевлян (общий поклон)”. Оживлённая беседа. Попросили его почитать стихи – охотно согласился. Читал с закрытыми глазами, плыл по ритмам… Открывая глаза, смотрел только на Надю».
Из воспоминаний самой Надежды Яковлевны: «В первый же вечер он появился в “Хламе”, и мы легко и бездумно сошлись. Своей датой мы считали первое мая девятнадцатого года, хотя потом нам пришлось жить в разлуке полтора года. В тот период мы и не чувствовали себя связанными, но уже тогда в нас обоих проявились два свойства, сохранившиеся на всю жизнь: лёгкость и сознание обречённости. Мы ездили на лодке по Днепру, и он хорошо управлял рулём и умел отлично, без усилий грести, только всегда спрашивал: “А где Старик?” Так назывался водоворот, в котором часто гибли пловцы».
#мандельштам
Мандельштам в Киеве. Живёт богемной жизнью, посещает «ХЛАМ» (Художники, Литераторы, Артисты, Музыканты) – аналог петербургской «Бродячей собаки». Вот, каким поэта запомнили другие посетители кафе: «Невысокий человек, лет 35-ти, с рыжеватыми волосами и лысинкой, бритый, сидя за столом, что-то писал, покачиваясь на стуле, не обращая внимания на принесённую ему чашку кофе».
Здесь же, 1 мая 1919 года, во время празднования дня рождения критика и поэта Александра Дейча, Мандельштам познакомился с юной художницей, Надеждой Яковлевной Хазиной, главной женщиной в своей жизни. Из дневника А. Дейча: «Неожиданно вошел Осип Мандельштам и сразу направился к нам. Я по близорукости сначала не узнал его, но он представился: “Осип Мандельштам приветствует прекрасных киевлянок (поклон в сторону Нади Хазиной), прекрасных киевлян (общий поклон)”. Оживлённая беседа. Попросили его почитать стихи – охотно согласился. Читал с закрытыми глазами, плыл по ритмам… Открывая глаза, смотрел только на Надю».
Из воспоминаний самой Надежды Яковлевны: «В первый же вечер он появился в “Хламе”, и мы легко и бездумно сошлись. Своей датой мы считали первое мая девятнадцатого года, хотя потом нам пришлось жить в разлуке полтора года. В тот период мы и не чувствовали себя связанными, но уже тогда в нас обоих проявились два свойства, сохранившиеся на всю жизнь: лёгкость и сознание обречённости. Мы ездили на лодке по Днепру, и он хорошо управлял рулём и умел отлично, без усилий грести, только всегда спрашивал: “А где Старик?” Так назывался водоворот, в котором часто гибли пловцы».
#мандельштам
👍2
Моё ты
Надежда Хазина не была красавицей. Свидетельство Ахматовой: «Надюша была то, что французы называют laide mais charmante [некрасива, но очаровательна]». Зарисовка Ольги Ваксель: «Она была очень некрасива, туберкулезного вида, с желтыми прямыми волосами и ногами как у таксы». Воспоминания Марии Гонта: «Молоденькая его жена, милая, розовая, улыбающаяся».
Из мемуаров С.И Липкина: «Надежда Яковлевна никогда не принимала участия в наших беседах – сидела за книгой в углу, изредка вскидывая на нас ярко-синие, печально-насмешливые глаза. Я, каюсь, в ней тогда не видел личности, она казалась мне просто женой поэта, притом женой некрасивой. Хороши были только её густые рыжеватые волосы. И цвет лица у неё был всегда молодой, свеже-матовый». Из дневника В.Н. Горбачевой: «Лицо жены его, длинное и умное, напоминает лицо изголодавшейся львицы».
Пусть. Зато Надежда Хазина была идеальной спутницей для Мандельштама. В их отношениях действительно чувствовалась некоторая обречённость. Спустя несколько лет после знакомства Осип в полной мере осознает значимость и неслучайность своего выбора. Теперь, вплоть до последнего ареста, поэт никогда больше не будет фатально одинок – Мандельштам нашёл женщину, к которой он мог обратиться со словами «моё “ты”». «Родненькая, я хожу по улицам московским и вспоминаю всю нашу милую трудную родную жизнь», – писал Мандельштам жене 17 марта 1926 года.
А вот письмо от 5 декабря 1919 года: «Молю Бога, чтобы ты услышала, что я скажу: детка моя, я без тебя не могу и не хочу, ты вся моя радость, ты родная моя, это для меня просто как божий день. Ты мне сделалась до того родной, что всё время я говорю с тобой, зову тебя, жалуюсь тебе. Надюша! Если бы сейчас ты объявилась здесь – я бы от радости заплакал. Зверёныш мой, прости меня! Дай лобик твой поцеловать – выпуклый детский лобик! Дочка моя, сестра моя, я улыбаюсь твоей улыбкой и голос твой слышу в тишине. Не могу себе простить, что уехал без тебя. До свиданья, друг! Да хранит тебя Бог! Детка моя! До свиданья! Твой О. М.».
#мандельштам
Надежда Хазина не была красавицей. Свидетельство Ахматовой: «Надюша была то, что французы называют laide mais charmante [некрасива, но очаровательна]». Зарисовка Ольги Ваксель: «Она была очень некрасива, туберкулезного вида, с желтыми прямыми волосами и ногами как у таксы». Воспоминания Марии Гонта: «Молоденькая его жена, милая, розовая, улыбающаяся».
Из мемуаров С.И Липкина: «Надежда Яковлевна никогда не принимала участия в наших беседах – сидела за книгой в углу, изредка вскидывая на нас ярко-синие, печально-насмешливые глаза. Я, каюсь, в ней тогда не видел личности, она казалась мне просто женой поэта, притом женой некрасивой. Хороши были только её густые рыжеватые волосы. И цвет лица у неё был всегда молодой, свеже-матовый». Из дневника В.Н. Горбачевой: «Лицо жены его, длинное и умное, напоминает лицо изголодавшейся львицы».
Пусть. Зато Надежда Хазина была идеальной спутницей для Мандельштама. В их отношениях действительно чувствовалась некоторая обречённость. Спустя несколько лет после знакомства Осип в полной мере осознает значимость и неслучайность своего выбора. Теперь, вплоть до последнего ареста, поэт никогда больше не будет фатально одинок – Мандельштам нашёл женщину, к которой он мог обратиться со словами «моё “ты”». «Родненькая, я хожу по улицам московским и вспоминаю всю нашу милую трудную родную жизнь», – писал Мандельштам жене 17 марта 1926 года.
А вот письмо от 5 декабря 1919 года: «Молю Бога, чтобы ты услышала, что я скажу: детка моя, я без тебя не могу и не хочу, ты вся моя радость, ты родная моя, это для меня просто как божий день. Ты мне сделалась до того родной, что всё время я говорю с тобой, зову тебя, жалуюсь тебе. Надюша! Если бы сейчас ты объявилась здесь – я бы от радости заплакал. Зверёныш мой, прости меня! Дай лобик твой поцеловать – выпуклый детский лобик! Дочка моя, сестра моя, я улыбаюсь твоей улыбкой и голос твой слышу в тишине. Не могу себе простить, что уехал без тебя. До свиданья, друг! Да хранит тебя Бог! Детка моя! До свиданья! Твой О. М.».
#мандельштам
👍3
4 факта о Мандельштаме
1. Мандельштам очень любил живую музыку. Она была для него необходимостью, как бы подпитывая поэтическое сознание. В повести «Египетская марка» поэт признавался: «Мне ставили руку по системе Лешетицкого [польского поэта и педагога]».
2. Во время Гражданской войны Мандельштама арестовали белогвардейцы. Друзьям пришлось вступаться. Даже Максимилиан Волошин, не очень любивший Осипа, обратился с письмом к начальнику политического розыска: «Мне говорили, что Мандельштам обвиняется в службе у большевиков. В этом отношении я могу Вас успокоить вполне: Мандельштам ни к какой службе не способен, а также и к политическим убеждениям: этим он никогда в жизни не страдал».
3. Когда Мандельштам читал стихи, он будто погружался в транс. Из книги Надежды Павлович: «С первого взгляда, лицо Мандельштама не поражало. Худой, с мелкими неправильными чертами… Но вот он начал читать, нараспев и слегка ритмически покачиваясь. Мы с Блоком сидели рядом. Вдруг он тихонько тронул меня за рукав и показал глазами на лицо Осипа Эмильевича. Я никогда не видела, чтобы человеческое лицо так изменялось от вдохновения и самозабвения».
4. Однажды Мандельштам подрался с Вадимом Шершеневичем (имажинист, о котором я рассказывал в цикле о Есенине). Дело было на вечеринке Камерного театра, и Шершеневич весь вечер задевал Мандельштама наглыми остротами, да ещё и в присутствии дам. Осип резко ответил: «Всё искусство т. Шершеневича ставить других в неловкое положение основано на трудности ударить его по лицу, но в крайнем случае трудность эту можно преодолеть». После впечатляющей тирады поэт развернулся и ушёл.
Через две минуты Шершеневич нагнал уходившего Мандельштама и в присутствии гардеробных женщин ударил его по лицу. Осип ответил ему тем же, после чего Шершеневич повалил его на землю. На следующий день имажинисту был передан вызов на дуэль, от которой тот, однако, уклонился.
#мандельштам
1. Мандельштам очень любил живую музыку. Она была для него необходимостью, как бы подпитывая поэтическое сознание. В повести «Египетская марка» поэт признавался: «Мне ставили руку по системе Лешетицкого [польского поэта и педагога]».
2. Во время Гражданской войны Мандельштама арестовали белогвардейцы. Друзьям пришлось вступаться. Даже Максимилиан Волошин, не очень любивший Осипа, обратился с письмом к начальнику политического розыска: «Мне говорили, что Мандельштам обвиняется в службе у большевиков. В этом отношении я могу Вас успокоить вполне: Мандельштам ни к какой службе не способен, а также и к политическим убеждениям: этим он никогда в жизни не страдал».
3. Когда Мандельштам читал стихи, он будто погружался в транс. Из книги Надежды Павлович: «С первого взгляда, лицо Мандельштама не поражало. Худой, с мелкими неправильными чертами… Но вот он начал читать, нараспев и слегка ритмически покачиваясь. Мы с Блоком сидели рядом. Вдруг он тихонько тронул меня за рукав и показал глазами на лицо Осипа Эмильевича. Я никогда не видела, чтобы человеческое лицо так изменялось от вдохновения и самозабвения».
4. Однажды Мандельштам подрался с Вадимом Шершеневичем (имажинист, о котором я рассказывал в цикле о Есенине). Дело было на вечеринке Камерного театра, и Шершеневич весь вечер задевал Мандельштама наглыми остротами, да ещё и в присутствии дам. Осип резко ответил: «Всё искусство т. Шершеневича ставить других в неловкое положение основано на трудности ударить его по лицу, но в крайнем случае трудность эту можно преодолеть». После впечатляющей тирады поэт развернулся и ушёл.
Через две минуты Шершеневич нагнал уходившего Мандельштама и в присутствии гардеробных женщин ударил его по лицу. Осип ответил ему тем же, после чего Шершеневич повалил его на землю. На следующий день имажинисту был передан вызов на дуэль, от которой тот, однако, уклонился.
#мандельштам
👍5
Цитаты Мандельштама
«Я не имею никаких определённых чувств к обществу, Богу и человеку – но тем сильнее люблю жизнь, веру и любовь»
«Разночинцу не нужна память, ему достаточно рассказать о книгах, которые он прочёл, – и биография готова».
(о Пастернаке) «Я так много думал о нём, что даже устал»
(реакция на смерть поэта) «Маяковский – гигант, мы недостойны даже целовать его колени».
«Маяковский – точильный камень нашей поэзии».
#мандельштам
«Я не имею никаких определённых чувств к обществу, Богу и человеку – но тем сильнее люблю жизнь, веру и любовь»
«Разночинцу не нужна память, ему достаточно рассказать о книгах, которые он прочёл, – и биография готова».
(о Пастернаке) «Я так много думал о нём, что даже устал»
(реакция на смерть поэта) «Маяковский – гигант, мы недостойны даже целовать его колени».
«Маяковский – точильный камень нашей поэзии».
#мандельштам
👍2
Как Мандельштам прозу писал
Из воспоминаний Надежды Яковлевны: «На террасе он диктовал мне “Шум времени”, точнее, то, что стало потом “Шумом времени”. Он диктовал кусками, главку приблизительно в раз. Перед сеансом диктовки он часто уходил один погулять – на час, а то и на два. Возвращался напряжённый, злой, требовал, чтобы я скорее чинила карандаши и записывала. Первые фразы он диктовал так быстро, словно помнил их наизусть, и я еле успевала их записывать. Потом темп замедлялся. Когда накапливалась кучка бумаг, он просил, чтобы я прочла их ему вслух: “Только без выраженья…” Он хотел, чтобы я читала, как десятилетняя школьница, пока учительница не научила её “со слезой” поднимать и опускать голос».
#мандельштам
Из воспоминаний Надежды Яковлевны: «На террасе он диктовал мне “Шум времени”, точнее, то, что стало потом “Шумом времени”. Он диктовал кусками, главку приблизительно в раз. Перед сеансом диктовки он часто уходил один погулять – на час, а то и на два. Возвращался напряжённый, злой, требовал, чтобы я скорее чинила карандаши и записывала. Первые фразы он диктовал так быстро, словно помнил их наизусть, и я еле успевала их записывать. Потом темп замедлялся. Когда накапливалась кучка бумаг, он просил, чтобы я прочла их ему вслух: “Только без выраженья…” Он хотел, чтобы я читала, как десятилетняя школьница, пока учительница не научила её “со слезой” поднимать и опускать голос».
#мандельштам
👍2
Мандельштам в глазах современников
Давид Выгодский, 9 февраля 1928 года: «Вчера вечером Мандельштам. Непереносимый, неприятный, но один из немногих, может быть единственный (ещё Андрей Белый) настоящий, с подлинным внутренним пафосом, с подлинной глубиной. Дикий, непокойный. В равном ужасе от того, что знает, и от того, что не дано знать. После него все остальные – такие маленькие, болтливые и низменные».
Корней Чуковский, 14 марта 1928: «Мандельштам небрит, на подбородке и щеках у него седая щетина. Он говорит натужно, после всяких трёх-четырёх слов произносит м-м-м-м-м-м и даже эм-эм-эм, – но его слова так находчивы, так своеобразны, так глубоки, что вся его фигура вызвала во мне то благоговейное чувство, какое бывало в детстве по отношению к священнику, выходящему с дарами из “врат”».
Д. Усов, 18 июня 1926 года: «В Петербурге видел ещё Осипа Мандельштама (который больше совсем не пишет, а только переводит разные случайные книги и мечтает открыть ларек)».
#мандельштам
Давид Выгодский, 9 февраля 1928 года: «Вчера вечером Мандельштам. Непереносимый, неприятный, но один из немногих, может быть единственный (ещё Андрей Белый) настоящий, с подлинным внутренним пафосом, с подлинной глубиной. Дикий, непокойный. В равном ужасе от того, что знает, и от того, что не дано знать. После него все остальные – такие маленькие, болтливые и низменные».
Корней Чуковский, 14 марта 1928: «Мандельштам небрит, на подбородке и щеках у него седая щетина. Он говорит натужно, после всяких трёх-четырёх слов произносит м-м-м-м-м-м и даже эм-эм-эм, – но его слова так находчивы, так своеобразны, так глубоки, что вся его фигура вызвала во мне то благоговейное чувство, какое бывало в детстве по отношению к священнику, выходящему с дарами из “врат”».
Д. Усов, 18 июня 1926 года: «В Петербурге видел ещё Осипа Мандельштама (который больше совсем не пишет, а только переводит разные случайные книги и мечтает открыть ларек)».
#мандельштам
👍1
Трагедия и счастье Мандельштама
Из письма Надежды Мандельштам к В.М. Молотову: «Основная беда в том, что Мандельштам не может прокормиться чисто литературным трудом – своими стихами и прозой. Скупой и малолистный автор, он даёт чрезвычайно малую продукцию… После тяжелого жизненного кризиса, после перенесённой болезни, Мандельштам – пожилой и утомленный человек – очутился у разбитого корыта. А чтобы его сохранить, нужно создать для него нормальные условия жизни – дать ему академическую спокойную работу. Второй вопрос – квартирный. Все эти годы у нас не было средств, чтобы купить себе квартиру. Нигде, ни в одном городе нельзя получить жилплощади. Мандельштам оказался беспризорным во всесоюзном масштабе».
Из «Второй книги» Надежды Яковлевны: «Мы были подвижны и много гуляли. Всё, что мы видели, попадало в стихи: китайская прачечная, куда мы отдавали бельё, развал, где мы листали книги, ещё не покупая из-за отсутствия денег и жилья, уличный фотограф, щёлкнувший меня, Мандельштама и жену Шуры, турецкий барабан и струя из бочки для поливки улиц. Возвращение к стихам привело к чувству единения с миром, с людьми, с толпой на улицах… Это блаженное чувство, и нам чудесно жилось».
#мандельштам
Из письма Надежды Мандельштам к В.М. Молотову: «Основная беда в том, что Мандельштам не может прокормиться чисто литературным трудом – своими стихами и прозой. Скупой и малолистный автор, он даёт чрезвычайно малую продукцию… После тяжелого жизненного кризиса, после перенесённой болезни, Мандельштам – пожилой и утомленный человек – очутился у разбитого корыта. А чтобы его сохранить, нужно создать для него нормальные условия жизни – дать ему академическую спокойную работу. Второй вопрос – квартирный. Все эти годы у нас не было средств, чтобы купить себе квартиру. Нигде, ни в одном городе нельзя получить жилплощади. Мандельштам оказался беспризорным во всесоюзном масштабе».
Из «Второй книги» Надежды Яковлевны: «Мы были подвижны и много гуляли. Всё, что мы видели, попадало в стихи: китайская прачечная, куда мы отдавали бельё, развал, где мы листали книги, ещё не покупая из-за отсутствия денег и жилья, уличный фотограф, щёлкнувший меня, Мандельштама и жену Шуры, турецкий барабан и струя из бочки для поливки улиц. Возвращение к стихам привело к чувству единения с миром, с людьми, с толпой на улицах… Это блаженное чувство, и нам чудесно жилось».
#мандельштам
👍1