Автору «Анны Карениной»

Толстой, ты доказал с терпеньем и талантом,
Что женщине не следует «гулять»
Ни с камер-юнкером, ни с флигель-адъютантом,
Когда она жена и мать.

Николай Некрасов, 1876 год

Стихотворение — отклик на публикацию в «Русском вестнике» первых частей романа Льва Толстого, в которых Некрасов, как и вся демократическая критика того времени, не увидел прогрессивного социального содержания.

Несмотря на то, что история Карениной Некрасова не впечатлила, Николай Алексеевич Льва Николаевича очень уважал. Перед смертью поэт говорил: «Из нас, стариков, только один Толстой еще писать умеет».

За что обиделись на Гоголя

Из статьи Вячеслава Иванова о «Ревизоре»:

За эту попытку свести на «нет», на душеспасительную притчу, объективный акт общественного сознания — лет на сто у нас на Гоголя обиделись. Теперь, когда комедия сделала свое историческое дело, мы можем отнестись к замысловатому толкованию беспристрастно. Без сомнения, это — чуждый поэтическому созданию примысел, — соображение не Гоголя-художника, а Гоголя-стража над художником, — догадка постороннего созерцателя и самоиспытателя, ошеломленного потрясающим зрелищем, о нечисти, расплодившейся в его собственном подполье, о мрачной и отвратительной тайне носимого им в себе самом многоликого внутреннего мира. Но если произведение истинного искусства многосодержательно, как сама жизнь, и, оставаясь тожественным самому себе, говорит разным людям о разном, это размышление об аналогии между общественной организацией и организацией личного сознания, поскольку оно не принудительно и не идет дальше уподобления, само по себе остроумно и глубокомысленно. Не стирая ни йоты в написанном, оно не отменяет прямого смысла пьесы и не притупляет остроты ее непосредственного действия.

Наконец, с точки зрения стилистического анализа, оно любопытно и поучительно тем, что опять и по-новому обличает бессознательное тяготение Гоголя к большим формам всенародного искусства, как в первоначальном замысле мы усмотрели нечто общее с «высокою» комедией древности, так сквозь призму позднейшего домысла выступают в пьесе-оборотне характерные черты средневекового действа.
#гоголь

Встреча

Насмешливый, тщедушный и неловкий,
единственный на этот шар земной,
на Усачевке, возле остановки,
вдруг Лермонтов возник передо мной,
и в полночи рассеянной и зыбкой
(как будто я о том его спросил)
— Мартынов — что... —
он мне сказал с улыбкой. —
Он невиновен.
Я его простил.
Что — царь? Бог с ним. Он дожил до могилы.
Что — раб?.. Бог с ним. Не воин он один.
Царь и холоп — две крайности, мой милый.
Нет ничего опасней середин.
Над мрамором, венками перевитым,
убийцы стали ангелами вновь.


Удобней им считать меня убитым:
венки всегда дешевле, чем любовь.
Как дети, мы все забываем быстро,
обидчикам не помним мы обид,
и ты не верь, не верь в мое убийство:
другой поручик был тогда убит.
Что — пистолет?.. Страшна рука дрожащая,
тот пистолет растерянно держащая,
особенно тогда она страшна,
когда сто раз пред тем была нежна...
Но, слава богу, жизнь не оскудела,
мой Демон продолжает тосковать,
и есть еще на свете много дела,
и нам с тобой нельзя не рисковать.

Но, слава богу, снова паутинки,
и бабье лето тянется на юг,
и маленькие грустные грузинки
полжизни за улыбки отдают,
и суждены нам новые порывы,
они скликают нас наперебой...

Мой дорогой, пока с тобой мы живы,
все будет хорошо у нас с тобой...

Булат Окуджава, 1965

Каким был Лермонтов

«В Лермонтове было два человека: один — добродушный, для небольшого кружка ближайших друзей и для тех немногих лиц, к которым он имел особенное уважение; другой — заносчивый и задорный, для всех прочих знакомых» — из воспоминаний современника.

Михаил Юрьевич был двойственным. Взгляните хоть на портреты, хоть на словесные описания. Мы остановимся на последнем, чтобы убедиться — у каждого свой Лермонтов.

Одни говорят, что у поэта были большие, ласковые, детские глаза. Другие — «это были не глаза, а длинные щели… небольшие, чёрные, быстро бегавшие…». Одни вспоминают, что редко кто мог выдержать взгляд Лермонтова. Другие — что Михаил Юрьевич был самым приятным собеседником.

Наконец, один человек вспоминает, что, когда умер Лермонтов, рыдал весь Пятигорск. А священник, отказавшийся отпевать поэта, говорит: «Вы думаете, кто-нибудь плакал? Все радовались!».

Так каким же был Лермонтов?

Кто герой нашего времени

Император Николай I в письме к жене: «Я уж понадеялся, что героем нашего времени будет Максим Максимыч».

В чём прав, а в чём неправ император?

Мартынов о дуэли

Из мемуарных записей убийцы Лермонтова: «Да, я убил его. Да, я жестоко раскаиваюсь, да, я всё понимаю… И всё-таки… Если бы это повторилось, я бы убил его ещё раз…».

Что снится Чехову

Из дневника Антона Павловича, запись от 11 марта 1886 года:

«Мне до сих пор снится ещё гимназия: невыученный урок и боязнь, что учитель вызовет... Стало быть, юн».
#чехов

Куда летит Чехов

Из письма Антона Павловича Суворину, от 29 июля 1891 года:

«Пахнет осенью. А я люблю российскую осень. Что-то необыкновенно грустное, приветливое и красивое. Взял бы и улетел куда-нибудь вместе с журавлями».
#чехов

Егор Крид читает Бунина!

Календарь перевернулся. Михаила Шуфутинского можно не вспоминать до следующего года. Но тут мне одна очаровательная девушка говорит, что в ремиксе знаменитого шлягера есть отсылка на Бунина. Значит, слушать!

Отсылку произносит, прости-господи, Егор Крид. Помню, на VK-fest’е он опоздал на 40 минут, вышел на сцену, ведя прямую трансляцию, и даже не старался петь/читать. И тут такое…

Ищу свет в «Тёмных аллеях», где Моя Мишель (Где?)

Цикл рассказов Бунина о любви! Об утраченной любви, как и «3 сентября» Шуфутинского. Егор, я простил тебя.

P.S. Возможно, это отсылка к отсылке — к песне исполнительницы Моя Мишель «Тёмные аллеи». Егор, я не простил тебя.
#ремарки

Заклятие смехом

О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!
Что смеются смехами, что смеянствуют смеяльно,
О, засмейтесь усмеяльно!
О, рассмешищ надсмеяльных — смех усмейных смехачей!
О, иссмейся рассмеяльно, смех надсмейных смеячей!
Смейево, смейево!
Усмей, осмей, смешики, смешики!
Смеюнчики, смеюнчики.
О, рассмейтесь, смехачи!
О, засмейтесь, смехачи!

Велимир Хлебников, 1908-1909 года

Кому посвящена «Белая гвардия»

«Белую гвардию» Булгаков посвятил Любови Белозерской, своей второй жене. Вот только, когда создавался роман, писатель ещё не был с ней знаком… Конечно, это возмутило, причём, самых разных людей.

В марте 1956 года, чтобы восстановить справедливость сестра Булгакова, Надежда Афанасьевна, писала третьей жене писателя, Елене Сергеевне:

«Милая Люся! Я знаю, что ты теперь работаешь над подготовкой Мишиного архива для сдачи его в Пушкинский дом. В связи с этим я хочу написать тебе моё мнение о посвящениях на произведениях брата Миши.

Я знаю, что были случаи, когда посвящения у него выпрашивали, что он был против посвящений и в последнее время собственноручно снимал все посвящения со своих произведений. Поэтому я думаю, что не надо оставлять посвящения ни на одном из его произведений.

Особо следует сказать о посвящении на печатных экземплярах «Белая гвардия». Там стоит: «Любови Евгеньевне Белозерской». Когда я впервые прочитала это посвящение, оно было для меня совершенно неожиданным и даже больше того — вызвало тяжёлое чувство недоумения и обиды. Михаил Афанасьевич писал «Белую гвардию» до своего знакомства с Любовью Евгеньевной. Я сама видела в 1924 году рукопись «Белой гвардии», на которой стояло «Посвящается Татьяне Николаевне Булгаковой», т.е. первой жене брата Миши. И это было справедливо: она пережила с Мишей все трудные годы его скитаний, после окончания Университета, в 1916-17 году, и в годы гражданской войны, она была с ним в годы начала его литературной деятельности. Об этом есть свидетельства в его письмах и рассказах начало двадцатых годов. Роман «Белая гвардия» создавался при ней.

Поэтому снятие её имени и посвящение романа «Белая гвардия» Любови Евгеньевне было для нас, сестёр Михаила Афанасьевича, неожиданным и неоправданным.

Это моё мнение разделяет и сестра Вера, которая тоже видела рукопись романа «Белая гвардия» с посвящением Татьяне Николаевне Булгаковой.

Написать тебе это письмо я считаю своим долгом, так как думаю, что моя просьба о снятии посвящения совпадает с волей брата Миши».
#булгаков

Ну и забирай свою книжку!

А как же отреагировала на перепосвящение «Белой гвардии» Татьяна Николаевна? Давайте посмотрим!

Из беседы с А. П. Кончаловским: «Представьте, каково было мне, когда я, не досыпая ночей, сидела возле Михаила, помогая ему как могла во время его работы над романом, который получил название «Белая гвардия», а книга вышла с посвящением другой. Это справедливо?».

Из разговора с Паршиным: «Однажды принёс «Белую гвардию», когда напечатали. И вдруг я вижу – там посвящение Белозерской. Так я ему бросила эту книгу обратно. Столько ночей с ним сидела, кормила, ухаживала… он сёстрам говорил, что мне посвятит… Он же, когда писал, даже знаком с ней не был».

Из беседы с Чудаковой: «Я всё-таки удивляюсь, — сказала ему, — кажется, всё это мы пережили вместе… Я всё время сидела около тебя, когда ты писал, грела тебе воду. Вечерами тебя ждала… А он сказал: «Она меня попросила. Я чужому человеку не могу отказать, а своему — могу».
#булгаков

Что вообще понимают эти женщины

А теперь давайте попробуем залезть в голову Булгакову. Почему Михаил Афанасьевич перепосвятил свой роман другой женщине? Думаю, всё дело в эго и писательской гордости. Татьяна Лаппа попыталась вмешаться в процесс создания «Белой гвардии».

Из воспоминаний Татьяны Николаевны: «Помню эпизод, когда Михаил прочёл мне то место в романе, где Елена умоляет Божью Матерь исцелить Алексея ценой жизни её мужа. Я возмутилась и сказала, что это совершенно неправдоподобно, так в жизни не бывает. На что Михаил возразил мне в резких тонах, заявив, что я просто ничего не понимаю и не разбираюсь в психологии женщины, покинутой своим мужем».

В беседе с Мариэттой Чудаковой этот сюжет рассказывается иначе: «В Москве он писал «Белую гвардию»… Однажды он читал мне про эту… молитву Елены, после которой Николка или кто-то выздоравливает… А я ему сказала: «Ну зачем ты это пишешь?» Он рассердился, сказал: «Ты просто дура, ничего не понимаешь!» — Почему вы так сказали? — Ну, я подумала: «Ведь эти люди всё-таки были не такие тёмные, чтобы верить, что от этого выздоравливают».

Вторая версия кажется детским оправданием. Значит, имеем в виду первый. Попытка вмешаться в роман, резкая критика в момент написания (считайте, попасть под горячую руку) — всё это обнажило пропасть между супругами. Наверное, есть огромная разница между тем, чтобы быть женой киевского врача и быть женой московского писателя.
#булгаков

Раз в крещенский вечерок…

«Белая гвардия» вышла в конце 1924 года в четвёртом номере журнала «Россия». Булгакову на тот момент было 33 года. Большой дебют оставил писателя в растерянных чувствах. Михаил Афанасьевич запишет в дневнике, что роман кажется ему то слабым, то сильным, и что разобраться он же не в силах. Зато «больше всего почему-то привлекло моё внимание посвящение. Так свершилось. Вот моя жена».

Короче, неправа была сестра Булгакова, прося снять посвящения. Волю автору нельзя нарушать.

А с Любовью Евгеньевной Белозерской на момент выхода романа с посвящением Булгаков был знаком 11 месяцев. Первая жена писателя рассказывала Паршину, что во время их последнего с Михаилом Афанасьевичем Нового года они «гадали, воск топили и в мисочку такую выливали. Мне ничего не вышло — пустышка, а ему всё кольца выходили. Я даже расстроилась, пришла домой, плакала, говорю: «Вот увидишь, мы разойдёмся». А он: «Ну что ты в эту ерунду веришь!». А он уже тогда за этой Белозерской бегал».
#булгаков

​Что нужно знать о второй жене Булгакова

1. Любовь Евгеньевна Белозерская родилась 18 сентября 1895 года на территории современной Польши в семье дипломата.

2. Белозерская рано потеряла отца и была разлучена с матерью — её отдали на казённое содержание в Демидовскую женскую гимназию в Петербург.

3. Любовь Евгеньевна занималась балетом в частной школе.

4. К началу Первой Мировой войны Белозерская закончила гимназию с серебряной медалью, прошла курсы сестёр милосердия и была направлена в тифозные госпитали на Украине.

5. Первый брак Любовь Евгеньевны — с журналистом Ильей Василевским (Не-Буквой), мужчиной на 13 лет старше.

6. После революции супружеская пара отправилась в эмиграцию. Газета, задуманная Василевским, прогорела, поэтому Белозерской пришлось работать танцовщицей в парижских кафе, где в то время был в моде жанр «ню».

7. Василевский изводил жену ревностью, но развода не давал — преследовал, прятал документы, изводил подозрениями, но никак не мог найти выход из тупика — в первую очередь, финансового. В конце концов, Белозерская и Василевский вернулись в Россию.
#булгаков

Обидчивый Булгаков в цыплячьих ботинках

Булгаков и Белозерские познакомились в начале 1924 года, в Денежном переулке на писательской вечеринке. Позднее Любовь Евгеньевна писала об этой встрече так:

«Передо мной стоял человек лет 30-32-х; волосы светлые, гладко причесанные на косой пробор. Глаза голубые, черты лица неправильные, ноздри глубоко вырезаны; когда говорит, морщит лоб. Но лицо в общем привлекательное, лицо больших возможностей. Это значит — способное выражать самые разнообразные чувства. Я долго мучилась, прежде чем сообразила, на кого же все-таки походил Михаил Булгаков. И вдруг меня осенило — на Шаляпина!

Одет он был в глухую черную толстовку без пояса, "распашонкой". Я не привыкла к такому мужскому силуэту; он показался мне слегка комичным, так же как и лакированные ботинки с яркожелтым верхом, которые я сразу окрестила "ЦЫПЛЯЧЬИМИ" И посмеялась. Когда мы познакомились ближе, он сказал мне не без горечи:

— Если бы нарядная и надушенная дама знала, с каким трудом достались мне эти ботинки, она бы не смеялась…

Я поняла, что он обидчив и легко раним. Другой не обратил бы внимания. На этом же вечере он подсел к роялю и стал напевать какой-то итальянский романс и наигрывать вальс из Фауста… А дальше?

Дальше была большая пауза в стране. Было всеобщее смятение. Была Москва в оцепенении, в растерянности: умер Ленин. Мороз был больше 30 градусов. На перекрестках костры. К Дому Союзов в молчании непрерывной лентой тянутся многотысячные очереди…

В моей личной жизни наступило смутное время: я расходилась с первым мужем и временно переехала к родственникам моим Тарновским. С Михаилом Афанасьевичем встретилась на улице, когда уже слегка пригревало солнце, но еще морозило. Он шел и чему-то своему улыбался. Я рассказала ему о перемене адреса и изменении в моей жизни».
#булгаков

​На что обижается девяностолетняя женщина

По воспоминаниям Татьяны Лаппы, именно весной 1924 года Булгаков решил развестись с ней. Они прожили в браке 11 лет. Женщина вспоминает это так:

«Мы развелись в апреле 1924 года, но он сказал мне: «Знаешь, мне просто удобно — говорить, что я холост. А ты не беспокойся — всё останется по-прежнему. Просто разведёмся формально». — «Значит, я снова буду Лаппа?» — спросила я. «Да, а я Булгаков». Но мы продолжали вместе жить на Большой Садовой…».

Иначе эта история рассказана Леониду Паршину: «В апреле, в 24-м году говорит: «Давай разведёмся, мне так удобнее будет, потому что по делам приходится с женщинами встречаться…» И всегда он это скрывал. Я ему раз высказала. Он говорит: «Чтобы ты не ревновала». Я не отрицаю – я ревнивая, но на это есть основания. Он говорит, что он писатель и ему нужно вдохновение, а я должна на всё смотреть сквозь пальцы. Так что скандалы получались, и по физиономии я ему раз свистнула. И мы развелись».

Кстати, с Паршиным Татьяна Николаевна беседовала в возрасте 90 лет. А эмоции-то какие, эмоции! Будто жалуется девушка, чья обида ещё свежа. Впрочем, может, так и было?
#булгаков

Что в женщинах больше всего нравилось Булгакову

Ревность Татьяны Николаевны понятна — женщин Булгаков любил. Сама Лаппа писала: «У него вообще баб было до черта».

Ну и в творчество биография прокрадывалась. Есть про Турбина такие слова: «Больше всего на свете любил сумрачной душой Алексей Турбин женские глаза. Ах, слепил Господь Бог игрушку — женские глаза!..». Короче, было за что ревновать. Но удивительно, что и сам Булгаков был ревнивым. Причём ревновал Татьяну Николаевну даже тогда, когда, очевидно, уже не любил.

«Он всегда говорил мне, когда я упрекала его за какой-нибудь флирт: «Тебе не о чем беспокоиться – я никогда от тебя не уйду». Сам везде ходил, а я дома сидела… Стирала, готовила» — из беседы Татьяны Лаппы с Чудаковой.

Ей же Татьяна Николаевна рассказала такой случай: Давид Кисельгоф схватил её за щиколотку. «Это Михаилу не понравилось. И когда шли домой, Михаил выговаривал мне: «Ты не умеешь себя вести». Только он может вести себя как угодно, а я должна всегда вести себя тихо…».
#булгаков

Бывшая и будущая жена в одной комнате

Интересно, планировал ли Булгаков, что Татьяна Николаевна будет тихо себя вести, когда появится Белозерская. Любовь Евгеньевна после развода оказалась в Москве в крайне тяжёлом положении.

«Василевский привёз её в Москву, а какой-то жених должен был её вызвать, но вызов не пришёл; Василевский её оставил, ей негде было жить. Она стала бывать у Потехина, мы приглашали её к нам. Она учила меня танцевать фокстрот. Сказала мне один раз:

– Мне остаётся только отравиться.

Я, конечно, передала Булгакову…». Ну а для чего ещё такое говорить? Только в надежде, что слова будут переданы кому надо.

«Он мне говорил:
– Пусть Люба живёт с нами?
– Как же это? В одной комнате?
– Но ей же негде жить!».
#булгаков

Рвался ли Булгаков к власти

Первая жена Булгакова считала, что писатель разошёлся с ней и женился на Белозерской, потому что с Любовью Евгеньевной было проще добиться успеха на литературном поприще: «В смысле литературы она, конечно, была компетентна. Я-то только продавала вещи на рынке, делала всё по хозяйству и так уставала, что мне было ни до чего…».

На вопрос Леонида Паршина, рвался ли Булгаков к власти, Татьяна Николаевна уверенно отвечала: «Очень рвался. Очень рвался. Он всё рассчитывал и со мной из-за этого разошёлся. У меня же ничего не было больше. Я была пуста совершенно. А Белозерская приехала из-за границы, хорошо была одета, и вообще у неё что-то было, и знакомства его интересовали, и её рассказы о Париже…».
#булгаков