Во мне семь поэтов
Брюсов, дневник 1898 года: «Юность моя – юность гения. Я жил и поступал так, что оправдать моё поведение могут только великие деяния».
Цветаева: «Маяковский – это юноша, который пришёл и сказал «Я!». Кто я?».
Брюсов – Надежде Львовой: «Они [мои стихи, стихи Брюсова] будут в программе гимназии, и такие девочки, как вы, будут затверживать их наизусть».
Искандер, отвечая на вопрос, почему российские сатирики и юмористы, начиная с Гоголя – сплошь южане, приехавшие на север: «А что ещё делать южанину, приехавшему оттуда, где все друг другу рады, на севере, где каждый друг друга встречает болезненной гримасой. Юмор здесь становится естественной самозащитой».
Ахматова о книге стихов Пастернака «Второе рождение»: «Это жениховская книга, и всё это ещё недостаточно бесстыдно, чтобы быть поэзией».
Цветаева: «Во мне семь поэтов».
Брюсов, дневник 1898 года: «Юность моя – юность гения. Я жил и поступал так, что оправдать моё поведение могут только великие деяния».
Цветаева: «Маяковский – это юноша, который пришёл и сказал «Я!». Кто я?».
Брюсов – Надежде Львовой: «Они [мои стихи, стихи Брюсова] будут в программе гимназии, и такие девочки, как вы, будут затверживать их наизусть».
Искандер, отвечая на вопрос, почему российские сатирики и юмористы, начиная с Гоголя – сплошь южане, приехавшие на север: «А что ещё делать южанину, приехавшему оттуда, где все друг другу рады, на севере, где каждый друг друга встречает болезненной гримасой. Юмор здесь становится естественной самозащитой».
Ахматова о книге стихов Пастернака «Второе рождение»: «Это жениховская книга, и всё это ещё недостаточно бесстыдно, чтобы быть поэзией».
Цветаева: «Во мне семь поэтов».
👍37
Что было в Одессе
«Облако в штанах» Маяковского – поэма забавная. Изначально она писалась одной девушке, затем резко была переадресована второй, а посвящена, в конечном счёте, вообще, третьей. Вот о втором пункте мы немного и поговорим.
«Это было, было в Одессе». Маяковский с футуристами в турне. Бурлюк, Каменский, Маяковский гуляют по набережной перед выступлением. Вдруг поэт замечает в карете красивую девушку, несётся догонять, знакомится и напрашивается в гости. Так начался двухдневный роман Владимира Маяковского и Марии Денисовой.
Поэту на тот момент 21 год, девушке – 20. Но вот беда – Денисова помолвлена. Владимир об этом не знает, Мария, смятая вихрем ухаживаний, упорно молчит. В день отъезда из Одессы между молодыми людьми случается решительное объяснение. Маяковский получает отказ.
Обезумевший поэт грозился сорвать турне. Хотел остаться в Одессе и во что бы то ни стало добиться Денисовой. Каменский на это сказал: «Да ладно, с Володей может случиться что угодно, надо как-то его утешать». Бурлюк: «Ничего, первая любовь всегда глупости. Когда-нибудь он должен же перестать общаться только с курсистками или только с проститутками, нужна серьёзная любовь. Это даёт настоящую школу. Ну, подумаешь, напишет стихи».
#маяковский
«Облако в штанах» Маяковского – поэма забавная. Изначально она писалась одной девушке, затем резко была переадресована второй, а посвящена, в конечном счёте, вообще, третьей. Вот о втором пункте мы немного и поговорим.
«Это было, было в Одессе». Маяковский с футуристами в турне. Бурлюк, Каменский, Маяковский гуляют по набережной перед выступлением. Вдруг поэт замечает в карете красивую девушку, несётся догонять, знакомится и напрашивается в гости. Так начался двухдневный роман Владимира Маяковского и Марии Денисовой.
Поэту на тот момент 21 год, девушке – 20. Но вот беда – Денисова помолвлена. Владимир об этом не знает, Мария, смятая вихрем ухаживаний, упорно молчит. В день отъезда из Одессы между молодыми людьми случается решительное объяснение. Маяковский получает отказ.
Обезумевший поэт грозился сорвать турне. Хотел остаться в Одессе и во что бы то ни стало добиться Денисовой. Каменский на это сказал: «Да ладно, с Володей может случиться что угодно, надо как-то его утешать». Бурлюк: «Ничего, первая любовь всегда глупости. Когда-нибудь он должен же перестать общаться только с курсистками или только с проститутками, нужна серьёзная любовь. Это даёт настоящую школу. Ну, подумаешь, напишет стихи».
#маяковский
👍53🔥26❤1🤯1
«Облако» вышло перистое – цензура в него дула
Маяковский начал писать сразу же после разрыва с Денисовой. В купе поезда, поглощая литрами крепкий чёрный чай, на папиросной бумаге. Бурлюк сказал: «Начинается большая поэма».
Маяковский показал поэму Чуковскому, Горькому, Репину. Всем — с ошеломляющим эффектом. Из автобиографии поэта: «Расчувствовавшийся Горький обплакал мне весь жилет. Расстроил стихами. Я чуть загордился. Скоро выяснилось, что Горький рыдает на каждом поэтическом жилете. Все же жилет храню. Могу кому-нибудь уступить для провинциального музея».
Шёл 1915 год. Маяковский давно закончил «Облако в штанах», но нигде не мог его опубликовать. Ходил по всем с тонкой тетрадкой, читал отрывки. Тогда и произошла судьбоносная встреча с Бриками.
Осип Брик издал поэму за свой счёт. Цензура не пропустила 80 строк и название. «Облако в штанах» превратилось в «Тринадцатого апостола». Маяковский подытожил: «Облако» вышло перистое – цензура в него дула».
#маяковский
Маяковский начал писать сразу же после разрыва с Денисовой. В купе поезда, поглощая литрами крепкий чёрный чай, на папиросной бумаге. Бурлюк сказал: «Начинается большая поэма».
Маяковский показал поэму Чуковскому, Горькому, Репину. Всем — с ошеломляющим эффектом. Из автобиографии поэта: «Расчувствовавшийся Горький обплакал мне весь жилет. Расстроил стихами. Я чуть загордился. Скоро выяснилось, что Горький рыдает на каждом поэтическом жилете. Все же жилет храню. Могу кому-нибудь уступить для провинциального музея».
Шёл 1915 год. Маяковский давно закончил «Облако в штанах», но нигде не мог его опубликовать. Ходил по всем с тонкой тетрадкой, читал отрывки. Тогда и произошла судьбоносная встреча с Бриками.
Осип Брик издал поэму за свой счёт. Цензура не пропустила 80 строк и название. «Облако в штанах» превратилось в «Тринадцатого апостола». Маяковский подытожил: «Облако» вышло перистое – цензура в него дула».
#маяковский
👍43🔥9🤔1
Как Маяковский в Одессе выступал
Из дневника Льва Рудольфовича Когана, предположительно 20-23 февраля 1924 года.
– Владимир Владимирович, – раздался звонкий голос с балкона, – почему вы ломаете строчку?
– А вы кто? – спросил в свою очередь Маяковский.
– Я студент.
– Ну а как вы сами думаете, почему я это делаю? Звонкий голос ответил вопросом: - А правда, что вам за каждую строчку платят рубль? В зале раздался гомерический хохот. Маяковский серьезно ответил:
– Правда. К сожалению, всего рубль.
– Ну, тогда понятно, почему вы делите строчку на части, иногда даже на три, – задорно выкрикивал с балкона студент при общем хохоте.
– Мне приятно это слышать, – иронически ответил Маяковский, – вижу, что вас кое-чему научили в институте, вы уже понимаете, что три больше одного.
Тут же поднялся такой хохот, что несколько минут публика не могла успокоиться.
– Поговорим серьезно, – сказал Маяковский. – Не судите о работе поэта по-обывательски, мещански. Это пошлость. Говорят, мои стихи малопонятны, трудны. Одно из двух: либо я плохой поэт, либо вы плохие читатели. А так как я поэт хороший, то выходит, что вы плохие читатели...
– Что такое? – взвыли в публике.
– Вы читаете только глазами, а надо уметь читать и ушами.
– Мы не ослы! – закричал кто-то.
– В самом деле? – с улыбкой осведомился Маяковский. – Вот вы слышали сегодня мои стихи, были они непонятны? – Нет, эти понятны, – раздалось со всех сторон.
– А вот эти-то стихи и считают обыкновенно непонятными.
– В вашем чтении они понятны.
– Ну так читайте как я. Вот и все. Я дроблю строчку вот почему. Он увлекательно изложил основы своей поэтики в том именно виде, как потом написал в статье "Как делать стихи". Он приводил простые, всем ясные примеры. И кончил так:
– Я вовсе не хочу сказать, что все должны писать так, как я. Да это и невозможно. Подражание никогда к добру не приводит. Каждому поэту нужно искать свой путь. Мой путь – наилучший для меня. Он дает мне наилучшие средства для передачи моих мыслей о революции, о социализме, о советском человеке. Поэтому не тычьте мне классиков в лицо. Классики – классиками, а Маяковский – Маяковским.
#маяковский
Из дневника Льва Рудольфовича Когана, предположительно 20-23 февраля 1924 года.
– Владимир Владимирович, – раздался звонкий голос с балкона, – почему вы ломаете строчку?
– А вы кто? – спросил в свою очередь Маяковский.
– Я студент.
– Ну а как вы сами думаете, почему я это делаю? Звонкий голос ответил вопросом: - А правда, что вам за каждую строчку платят рубль? В зале раздался гомерический хохот. Маяковский серьезно ответил:
– Правда. К сожалению, всего рубль.
– Ну, тогда понятно, почему вы делите строчку на части, иногда даже на три, – задорно выкрикивал с балкона студент при общем хохоте.
– Мне приятно это слышать, – иронически ответил Маяковский, – вижу, что вас кое-чему научили в институте, вы уже понимаете, что три больше одного.
Тут же поднялся такой хохот, что несколько минут публика не могла успокоиться.
– Поговорим серьезно, – сказал Маяковский. – Не судите о работе поэта по-обывательски, мещански. Это пошлость. Говорят, мои стихи малопонятны, трудны. Одно из двух: либо я плохой поэт, либо вы плохие читатели. А так как я поэт хороший, то выходит, что вы плохие читатели...
– Что такое? – взвыли в публике.
– Вы читаете только глазами, а надо уметь читать и ушами.
– Мы не ослы! – закричал кто-то.
– В самом деле? – с улыбкой осведомился Маяковский. – Вот вы слышали сегодня мои стихи, были они непонятны? – Нет, эти понятны, – раздалось со всех сторон.
– А вот эти-то стихи и считают обыкновенно непонятными.
– В вашем чтении они понятны.
– Ну так читайте как я. Вот и все. Я дроблю строчку вот почему. Он увлекательно изложил основы своей поэтики в том именно виде, как потом написал в статье "Как делать стихи". Он приводил простые, всем ясные примеры. И кончил так:
– Я вовсе не хочу сказать, что все должны писать так, как я. Да это и невозможно. Подражание никогда к добру не приводит. Каждому поэту нужно искать свой путь. Мой путь – наилучший для меня. Он дает мне наилучшие средства для передачи моих мыслей о революции, о социализме, о советском человеке. Поэтому не тычьте мне классиков в лицо. Классики – классиками, а Маяковский – Маяковским.
#маяковский
👍80🔥25
Безнадёжность русской литературы
Тлен, мрак, 155 тысяч заболевших. Первому оптимисту приготовиться – мы погружаемся.
Три русских поэта, закончивших жизнь самоубийством – Есенин, Маяковский и Цветаева. Забавно, что про каждого я уже писал, правда?
Три русских поэта, умерших насильственной смертью – Пушкин, Лермонтов и Гумилёв. Михаил Юрьевич, ждите, в вашем грязном белье тоже предстоит покопаться.
Маяковский панически боялся заразиться инфекцией, Гоголь – быть похороненным заживо. Чего боитесь вы, дорогие читатели?
Пушкин вот не боялся назначать дуэли, но так и никого не убил. Солнце русской поэзии всё-таки. У Есенина предположительно было биполярное аффективное расстройство. И он повесился в депрессивном эпизоде.
Дополняйте мой грустный список, друзья! Чтобы выплыть из мрака и хтони, нужно сначала погрузиться на самое дно.
#парасловие
Тлен, мрак, 155 тысяч заболевших. Первому оптимисту приготовиться – мы погружаемся.
Три русских поэта, закончивших жизнь самоубийством – Есенин, Маяковский и Цветаева. Забавно, что про каждого я уже писал, правда?
Три русских поэта, умерших насильственной смертью – Пушкин, Лермонтов и Гумилёв. Михаил Юрьевич, ждите, в вашем грязном белье тоже предстоит покопаться.
Маяковский панически боялся заразиться инфекцией, Гоголь – быть похороненным заживо. Чего боитесь вы, дорогие читатели?
Пушкин вот не боялся назначать дуэли, но так и никого не убил. Солнце русской поэзии всё-таки. У Есенина предположительно было биполярное аффективное расстройство. И он повесился в депрессивном эпизоде.
Дополняйте мой грустный список, друзья! Чтобы выплыть из мрака и хтони, нужно сначала погрузиться на самое дно.
#парасловие
👍24🔥11🤔1
Нельзя просить поэта читать старые вещи
Катаев: Я все ваши большие вещи слышал в вашем исполнении, а «Облако» – никогда. Прочтите, пожалуйста.
Маяковский: Феерическая бестактность, Катаич. Запомните, нельзя просить поэта читать старые вещи. А главное, говорите мне всё, что хотите, но никогда не говорите, что моя предыдущая вещь лучше последней.
#маяковский
Катаев: Я все ваши большие вещи слышал в вашем исполнении, а «Облако» – никогда. Прочтите, пожалуйста.
Маяковский: Феерическая бестактность, Катаич. Запомните, нельзя просить поэта читать старые вещи. А главное, говорите мне всё, что хотите, но никогда не говорите, что моя предыдущая вещь лучше последней.
#маяковский
👍55🔥6
Тёплый свет русской литературы
Любви, надежды, тихой славы… Заболеваемость растёт, зато летальность ниже, чем в предыдущие волны. Всем налимам приготовиться! Пора подниматься со дна.
Среди писателей и поэтов немало долгожителей. Лев Толстой дожил до 82 лет, Пётр Вяземский – до 86. Бунин – 83, Евтушенко – 84, Чуковский – 87, Дементьев – 89. Поберегись, пенсионный фонд!
Бродский любил кошек, Маяковский обожал собак. Рождественский писал:
Хочешь, прижмись с лаской
Мокрым своим носом.
Хочешь про снег сказку?
Только ЖИВИ, пёса!
Много было воинских подвигов – заключение Туркманчайского мирного договора Грибоедовым, борьба Державина с Пугачёвским восстанием, уход добровольцем на Первую Мировую войну Гумилёва.
Много побед над собственным государством – не подписанный расстрельный список Пастернаком, лишённая голоса, но выжившая Ахматова. Надежда Яковлевна Мандельштам, сохранившая речь своего смешного, но гениального мужа.
Дополняйте список, друзья. Нам есть чем гордиться!
Любви, надежды, тихой славы… Заболеваемость растёт, зато летальность ниже, чем в предыдущие волны. Всем налимам приготовиться! Пора подниматься со дна.
Среди писателей и поэтов немало долгожителей. Лев Толстой дожил до 82 лет, Пётр Вяземский – до 86. Бунин – 83, Евтушенко – 84, Чуковский – 87, Дементьев – 89. Поберегись, пенсионный фонд!
Бродский любил кошек, Маяковский обожал собак. Рождественский писал:
Хочешь, прижмись с лаской
Мокрым своим носом.
Хочешь про снег сказку?
Только ЖИВИ, пёса!
Много было воинских подвигов – заключение Туркманчайского мирного договора Грибоедовым, борьба Державина с Пугачёвским восстанием, уход добровольцем на Первую Мировую войну Гумилёва.
Много побед над собственным государством – не подписанный расстрельный список Пастернаком, лишённая голоса, но выжившая Ахматова. Надежда Яковлевна Мандельштам, сохранившая речь своего смешного, но гениального мужа.
Дополняйте список, друзья. Нам есть чем гордиться!
👍55🔥4
Как слушать музыку: способ Александра Блока
(о крушении Титаника): «Слава богу, есть ещё океан».
Всё-таки Гумилёв удивительный человек. Все ездят в Париж, а он в Африку. Все ходят в шляпе, а он в цилиндре. Вот и стихи такие, в цилиндре.
Инскрипт: «Николаю Гумилёву, чьи стихи я читаю не только днём, когда не понимаю, но и ночью, когда понимаю».
Что такое поэт? Человек, который пишет стихами? Нет, конечно. Он называется поэтом не потому, что он пишет стихами; но он пишет стихами, то есть приводит в гармонию слова и звуки, потому что он — сын гармонии, поэт.
Слушать музыку можно, только закрывая глаза и лицо (превратившись в ухо и нос), т. е. устроив ночное безмолвие и мрак — условия — предмирные. В эти условия ночного небытия начинает втекать и принимать свои формы — становиться космосом — дотоле бесформенный и небывший хаос.
(о крушении Титаника): «Слава богу, есть ещё океан».
Всё-таки Гумилёв удивительный человек. Все ездят в Париж, а он в Африку. Все ходят в шляпе, а он в цилиндре. Вот и стихи такие, в цилиндре.
Инскрипт: «Николаю Гумилёву, чьи стихи я читаю не только днём, когда не понимаю, но и ночью, когда понимаю».
Что такое поэт? Человек, который пишет стихами? Нет, конечно. Он называется поэтом не потому, что он пишет стихами; но он пишет стихами, то есть приводит в гармонию слова и звуки, потому что он — сын гармонии, поэт.
Слушать музыку можно, только закрывая глаза и лицо (превратившись в ухо и нос), т. е. устроив ночное безмолвие и мрак — условия — предмирные. В эти условия ночного небытия начинает втекать и принимать свои формы — становиться космосом — дотоле бесформенный и небывший хаос.
👍59🔥4❤1👎1
Что у публики на уме
Максим Горький, «О пьесах»: «Есть ещё весьма большое количество утешителей, которые утешают только для того, чтобы им не надоедали своими жалобами, не тревожили привычного покоя ко всему притерпевшейся холодной души».
Венедикт Ерофеев, «Москва-Петушки»: «У публики ведь что сейчас на уме? Один только гомосексуализм. Ну, еще арабы на уме, Израиль, Голанские высоты, Моше Даян. Ну, а если прогнать Моше Даяна с Голанских высот, а арабов с иудеями примирить? – что тогда останется в головах людей? Один только чистый гомосексуализм».
Честертон после знакомства с Гумилёвым: «Именно общаясь с русским поэтом, я понял, что для русского одинаково естественно выйти в дверь или в окно. Не нужно особенно удивляться их эксцентричности».
Максим Горький, «О пьесах»: «Есть ещё весьма большое количество утешителей, которые утешают только для того, чтобы им не надоедали своими жалобами, не тревожили привычного покоя ко всему притерпевшейся холодной души».
Венедикт Ерофеев, «Москва-Петушки»: «У публики ведь что сейчас на уме? Один только гомосексуализм. Ну, еще арабы на уме, Израиль, Голанские высоты, Моше Даян. Ну, а если прогнать Моше Даяна с Голанских высот, а арабов с иудеями примирить? – что тогда останется в головах людей? Один только чистый гомосексуализм».
Честертон после знакомства с Гумилёвым: «Именно общаясь с русским поэтом, я понял, что для русского одинаково естественно выйти в дверь или в окно. Не нужно особенно удивляться их эксцентричности».
👍28🔥5
На что обиделся Замятин
Корней Чуковский – Алексею Толстому: «Ну да, в России есть Замятин, но ведь это такой благообразный джентльмен, такой приличный человек, которому никогда ничего не будет».
Алексей Толстой печатает письмо в газете «Накануне».
Замятин – Чуковскому: «Я обижаюсь не на то, что вы за глаза обо мне отозвались, не за то, что общаетесь со мной, а про меня пишете дурное. Нет, это всё меня не обижает. Меня обижает то, что вы не увидели во мне главного: я и есть главный еретик, я и есть человек, стоящий под ударом. А вам я кажусь благополучным, замкнутым образцовым англичанином».
Корней Чуковский – Алексею Толстому: «Ну да, в России есть Замятин, но ведь это такой благообразный джентльмен, такой приличный человек, которому никогда ничего не будет».
Алексей Толстой печатает письмо в газете «Накануне».
Замятин – Чуковскому: «Я обижаюсь не на то, что вы за глаза обо мне отозвались, не за то, что общаетесь со мной, а про меня пишете дурное. Нет, это всё меня не обижает. Меня обижает то, что вы не увидели во мне главного: я и есть главный еретик, я и есть человек, стоящий под ударом. А вам я кажусь благополучным, замкнутым образцовым англичанином».
👍37
Как любить Блока: пассивно или активно?
Марина Цветаева: Удивительно не то, что он умер, а то, что он жил. Ведь он – такое явное торжество духа.
Максим Горький: Блок, читая, напоминал ребенка сказки, заблудившегося в лесу: он чувствует приближение чудовищ из тьмы и лепечет навстречу им какие-то заклинания, ожидая, что это испугает их.
Евгений Замятин: Из всех петербургских поэтов тех лет только один Блок был антизападником (великолепные его поэмы «Скифы» и «Двенадцать»). Впрочем, его отталкивание от Запада доходило до такой степени, что оно перешло в некоторое отталкивание и от революции, когда в ней, из-под первоначальных стихийных форм, стал все сильнее выпирать сухой марксистский каркас. Но Блок был только единицей, он шел один, за ним не было никого.
Иосиф Бродский: Блока, к примеру, я не люблю теперь пассивно, а раньше – активно за дурновкусие. На мой взгляд, это человек и поэт во многих отношениях чрезвычайно подлый.
Марина Цветаева: Удивительно не то, что он умер, а то, что он жил. Ведь он – такое явное торжество духа.
Максим Горький: Блок, читая, напоминал ребенка сказки, заблудившегося в лесу: он чувствует приближение чудовищ из тьмы и лепечет навстречу им какие-то заклинания, ожидая, что это испугает их.
Евгений Замятин: Из всех петербургских поэтов тех лет только один Блок был антизападником (великолепные его поэмы «Скифы» и «Двенадцать»). Впрочем, его отталкивание от Запада доходило до такой степени, что оно перешло в некоторое отталкивание и от революции, когда в ней, из-под первоначальных стихийных форм, стал все сильнее выпирать сухой марксистский каркас. Но Блок был только единицей, он шел один, за ним не было никого.
Иосиф Бродский: Блока, к примеру, я не люблю теперь пассивно, а раньше – активно за дурновкусие. На мой взгляд, это человек и поэт во многих отношениях чрезвычайно подлый.
👍27
Я никогда не видал, чтобы человек умел так красиво и выразительно молчать
Зинаида Гиппиус: Никакие мои разговоры с Блоком невозможно передать. Надо знать Блока, чтобы это стало понятно. Он, во-первых, всегда, будучи с вами, еще был где-то — я думаю, что лишь очень невнимательные люди могли этого не замечать. А во-вторых, каждое из его медленных, скупых слов казалось таким тяжелым, так оно было чем-то перегружено, что слово легкое или даже много легких слов не годились в ответ.
Андрей Белый: Нам, его близко знававшим, стоял он прекрасной загадкой то близкий, то дальний (прекрасный — всегда). Мы не знали, кто больше, — поэт национальный, иль чуткий, единственный человек, заслоняемый порфирою поэтической славы, как... тенью, из складок которой порой выступали черты благородного, всепонимающего, нового и прекрасного человека...
Константин Бальмонт: Я никогда не видал, чтобы человек умел так красиво и выразительно молчать. Это молчанье говорило больше, чем скажешь какими бы то ни было словами.
Валерий Брюсов: Среди современных поэтов Блок занимает вполне определенное положение. Он не повторяет чужих тем, но с бесстрашной искренностью черпает содержание своих стихов из глубины своей души. Это придает его поэзии особую свежесть, делает все его стихи жизненными, позволяет поэту постоянно открывать новые и новые источники вдохновения. Блок как-то сразу создал свой стиль, во многом самобытный, но не замкнулся в нем и в каждой своей новой книге ищет новых путей для своего творчества.
Зинаида Гиппиус: Никакие мои разговоры с Блоком невозможно передать. Надо знать Блока, чтобы это стало понятно. Он, во-первых, всегда, будучи с вами, еще был где-то — я думаю, что лишь очень невнимательные люди могли этого не замечать. А во-вторых, каждое из его медленных, скупых слов казалось таким тяжелым, так оно было чем-то перегружено, что слово легкое или даже много легких слов не годились в ответ.
Андрей Белый: Нам, его близко знававшим, стоял он прекрасной загадкой то близкий, то дальний (прекрасный — всегда). Мы не знали, кто больше, — поэт национальный, иль чуткий, единственный человек, заслоняемый порфирою поэтической славы, как... тенью, из складок которой порой выступали черты благородного, всепонимающего, нового и прекрасного человека...
Константин Бальмонт: Я никогда не видал, чтобы человек умел так красиво и выразительно молчать. Это молчанье говорило больше, чем скажешь какими бы то ни было словами.
Валерий Брюсов: Среди современных поэтов Блок занимает вполне определенное положение. Он не повторяет чужих тем, но с бесстрашной искренностью черпает содержание своих стихов из глубины своей души. Это придает его поэзии особую свежесть, делает все его стихи жизненными, позволяет поэту постоянно открывать новые и новые источники вдохновения. Блок как-то сразу создал свой стиль, во многом самобытный, но не замкнулся в нем и в каждой своей новой книге ищет новых путей для своего творчества.
👍41
Кровь, слёзы, пот и сперма
1. Владимир Маяковский обожал прозу Бабеля. Рассказ «Соль» поэт даже читал со сцены во время выступлений.
2. Об Исааке Бабеле есть эпиграмма, её авторство приписывают Александру Флиту: «Под пушек гром, под звоны сабель от Зощенко родился Бабель».
3. Ярко прозу Исаака Эммануиловича охарактеризовал Воронский: «мир Бабеля – это кровь, слёзы, пот и сперма».
4. О своём творчестве Бабель отзывался скромно – «удавался мне только диалог».
5. Впечатления Бабеля после встречи со Сталиным на даче у Горького: «Плохо дело. Я не понравился».
1. Владимир Маяковский обожал прозу Бабеля. Рассказ «Соль» поэт даже читал со сцены во время выступлений.
2. Об Исааке Бабеле есть эпиграмма, её авторство приписывают Александру Флиту: «Под пушек гром, под звоны сабель от Зощенко родился Бабель».
3. Ярко прозу Исаака Эммануиловича охарактеризовал Воронский: «мир Бабеля – это кровь, слёзы, пот и сперма».
4. О своём творчестве Бабель отзывался скромно – «удавался мне только диалог».
5. Впечатления Бабеля после встречи со Сталиным на даче у Горького: «Плохо дело. Я не понравился».
👍39
👍27🔥13👎4
С чем есть Россию
Закуситься друг с другом – благое дело для Есенина и Маяковского. Часто они это делали на сцене Политехнического музея. В 1921 году пьяный Серёга кричал Володьке: «Ты не русский, ты не русский поэт. Ты американец! Я не отдам тебе Россию!». Маяковский с усмешкой отвечал: «Бери свою Россию, ешь её с хлебом».
В 1923 году, там же, Есенин читал свою поэму «Пугачёв». Присутствовавший на чтении Маяковский с места заметил: «Неплохо. Похоже на меня». Есенин в негодовании закричал: «Нет, у меня гораздо лучше».
#есенин #маяковский
Закуситься друг с другом – благое дело для Есенина и Маяковского. Часто они это делали на сцене Политехнического музея. В 1921 году пьяный Серёга кричал Володьке: «Ты не русский, ты не русский поэт. Ты американец! Я не отдам тебе Россию!». Маяковский с усмешкой отвечал: «Бери свою Россию, ешь её с хлебом».
В 1923 году, там же, Есенин читал свою поэму «Пугачёв». Присутствовавший на чтении Маяковский с места заметил: «Неплохо. Похоже на меня». Есенин в негодовании закричал: «Нет, у меня гораздо лучше».
#есенин #маяковский
🔥78👍23😁1🤣1