​Императрица плачет, как дура

О своём звёздном часе (визите Дашковой к императрице с первым номером журнала) расскажет сам Державин:

«…в первое воскресенье, в которое она обыкновенно езжала к императрице для поднесения ей об Академии своих рапортов, поднесла и тот журнал, на первой странице которого помещена сия ода. В понедельник поутру рано присылает императрица к ней и зовёт её к себе. Княгиня приходит, видит её стоящую, расплаканную, держащую в руках тот журнал; императрица спрашивает, откуда она взяла сие сочинение и кто его писал. Княгиня сначала испугалась, не знала, что отвечать; императрица её ободрила, сказав: «Не опасайтесь; я только вас спрашиваю о том, кто бы меня так коротко знал, который умел так приятно описать, что, ты видишь, я, как дура, плачу». Княгиня ей сказала об имени автора и всё, что могла, об нём хорошего».

Вскоре Державин получил посылку. Почтальон принёс пакет с подписью «Из Оренбурга от Киргизской царевны к Мурзе». Гаврила Романович всё понял. В посылке – золотая табакерка, усыпанная брильянтами и 500 золотых червонцев. Награда нашла героя!
#державин

​Как порадовать немку на русском престоле

Стать придворным поэтом у Державина не вышло – не тот характер. Значит, служба. Некоторое время Гаврила Романович побыл губернатором – сначала Олонецкая губерния с главным городом Петрозаводском, а затем и на Тамбовщине.

В Тамбове Державин развернул бурную деятельность. В первую очередь, занялся строительством школы. Из Петербурга прибыли 4 учителя, каждую копейку, урванную из бюджета или отнятую у местных разбойников, Державин пускал на нужды учебного заведения. Из столицы пришлось заказывать и инвентарь: 40 аспидных досок, 100 грифелей, 10 фунтов красных карандашей.

Наконец, через несколько месяцев беспрерывных хлопот для тамбовских мальчишек открылось четырёхклассное училище. 50 учеников присутствовали на торжественном открытии, где свободный поселянин, однодворец Захарьин читал написанную Державиным речь: «По воспитанию моему и по рождению я человек грубый: я бедный однодворец и теперь только от сохи, но услышав, что государыня благоволила приказать в здешнем городе открыть народное училище, почувствовал я восхитительное потрясение в душе моей… Проснитесь, в Бозе почивающие блаженные и человеколюбивые российские монархи, вводившие в народ сей просвещение! Проснитесь, царь Феодор Алексеевич и ты, великий император Пётр! Проснитесь и воззрите на преемницу вашу! Вы основали духовную и светскую академии, а она — народные школы… Вы обучали дворян и духовенство, а она, усугубя ваши заведения, просвещает чернь! Кто из вас более? Предвечная Премудрость для восстановления падшего человеческого естества основала храм благовестия своего среди простых сердец. В сей храм, в сие народное училище, исторгая из объятий матерных сына моего, с радостным восторгом предаю я, да будет он человек!».

Тут к Захарьину жена подвела сына. Однодворец поднял мальчика над головой и приблизил к портрету Екатерины со словами: «Слушай, сын мой! Услышь и ты меня, простой народ: ты будешь человеком! Ибо Екатерина Великая желает управлять людьми!».

Народ рыдал, императрица, получившаяся точное донесение о речи селянина, была растрогана. Урождённая немка горячо ценила именно проявления народной любви. А Державин ликовал – всё получилось ровно так, как он задумал.
#державин

​Быть мудрым, как змея

Долго Державин на посту губернатора не продержался. А как иначе, если поэт решил бороться со взятками? И как иначе, если Гавриле Романовичу противостоял опытный генерал Гудович?

Державин мешал лёгкому обогащению местных чиновников, давно связанных общими интересами с крупными тамбовскими купцами. Тамбовское дворянство тоже побаивалось губернатора, который нисколько к ним не прислушивался и гнул свою линию. Потому последние и обратились к генералу Гудовичу – всё-таки именно с дворянских земель кормилась армия.

И потекли рапорты и донесения в Петербург. Из автобиографии поэта: «В сентябре получен указ из Сената, последовавший по жалобе наместника, в коем многие глупые небылицы и скаредные клеветы на Державина написаны были: между прочим, что будто он его за ворот тащил в правление, что будто в присутствии его в правлении сделанные им распоряжения не исполнял, что накопил недоимки, и другие всякие нелепицы, но ни одного истиннаго и уважения достойнаго проступка (или) дела не сказал. Губернатору не трудно было на такой сумбур ответствовать и опровергнуть — лжи прямым делом».

Все ждали решения императрицы. Козодавлев прислал Державину целый трактат о субординации и политкорректности: «Позвольте, любезный друг, попенять вам, что вы не во всём следовали правилам честного, позволительного или, лучше сказать, должного благоразумия. Например, когда от вас требует ответа вышнее правительство, тогда приказываете вы отвечать месту, в коем вы председательствуете. Когда вам велят проситься в отпуск по команде, тогда вы относитесь к тому же месту, где вы законами посажены командовать, ибо советники ваши суть вам совершенно подчинены. Сие и сему подобное можно толковать на разные образы; а в том-то и состоит быть мудру яко змия, чтоб из ответов ваших и из исполнения поведения вышние власти ничего иного извлечь было не можно, как ваше оправдание».

Екатерина колебалась, но подписала указ об отставке Державина с губернского поста.
#державин

Державин – нарушитель субординации

Отставкой дело не ограничилось. Державин предстал перед Сенатом. Гаврила Романович подстраховался, каждый свой шаг на губернском посту он подкреплял справками. Если бы не это, кто знает, как всё закончилось бы. А так Державина только пожурили за нарушение субординации.

Гаврила Романович, конечно, остался недоволен исходом дела: «Дело моё кончилось. Я, слава Богу, по всем клеветам Гудовича, взведённым на меня, нашёлся невинным, о чём и подан доклад. При всём том в угодность сильных моих гонителей не оставили завернуть ерихонский крючок, который, сколько сам собою ничего не значущ, но при всём том мне не может быть приятен».
#державин

Как у Державина появился поклонник

Из воспоминаний Ивана Ивановича Дмитриева: «Державин уже был статс-секретарём. Однажды входят в кабинет его с докладом, что какой-то живописец из русских просит позволения войти к нему. Державин, приняв его за челобитчика, приказывает тотчас впустить его. Входит румяный и слегка подгулявший живописец, начинает высокопарною речью извинять свою дерзость, происходящую, по словам его, единственно от непреодолимого желания насладиться лицезрением великого мужа, знаменитого стихотворца и пр. Потом бросается целовать его руки. Державин хотел отплатить ему поцелуем в щёку. Живописец повис к нему на шею и насилу выпустил из своих объятий. Наконец он вышел из кабинета, утирая слёзы восторга, поднимая руки к небу и осыпая хозяина хвалами. Я приметил, что это явление не неприятно было для простодушного поэта».
#державин

Как Державин скучает по жене

Письмо Гаврилы Романовича к Катерине Яковлевне: «Мне очень скучно, очень скучно, друг мой Катинька, вчерась было; а особливо как была гроза и тебя подле меня не было. Ты прежде хотела в таковых случаях со мною умереть; но ныне, я думаю, рада, ежели б меня убило и ты бы осталась без меня. Нет между нами основательной причины, которая бы должна была нас разделить: то что такое, что ты ко мне не едешь?.. Стало, ты любишь, или любила меня не для меня, но только для себя, когда малейшая неприятность выводит тебя из себя и рождает в голове твоей химеры, которые (боже избави!) меня и тебя могут сделать несчастливыми. Итак, забудь, душа моя, прошедшую ссору; вспомни, что я уже целую неделю тебя не видел и что в середу твой Ганюшка именинник. Приезжай в объятия верного твоего друга».
#державин

​Последний подарок жены Державина

В Тамбове жена Державина подхватила тяжёлую лихорадку и так не смогла оправиться. Катерина Яковлевна медленно угасала. На прощание она дала мужу совет: «Ты не имеешь фавору, но есть к тебе уважение. Поезжай, мой друг. Бог милостив, может, я проживу столько, что смогу с тобой проститься» – и вручила тетрадь с бережно собранными и аккуратно переписанными стихами. Именно эта толстая тетрадка станет основой всех главных изданий Державина.

Похоронили Катерину Яковлевну недалеко от могилы Ломоносова. На мраморном памятнике с рельефным изображением женской фигуры, держащей в руках овальный медальон с профилем Плениры, были помещены стихи Державина:

Где добродетель, где краса?
Кто мне следы ея приметит?
Увы! Здесь дверь на небеса…
Сокрылась в ней — да солнце встретит!

Гаврила Романович горевал. Из автобиографии: «На другой день смерти первой жены его, лёжа на диване, проснувшись поутру, видел, что из дверей буфета течёт к нему белый туман и ложится на него, потом как будто чувствовал ласкание около его сердца неизвестного какого-то духа». Из письма Дмитриеву: «Я… или чувствуя чрезмерно мою горесть, не могу привесть в порядок моих мыслей, или, как окаменелый, ничего и мыслить не в состоянии бываю».
#державин

Брак по любви и по расчёту

Через год после смерти жены Державин – 52-летний вдовец – снова женился. Выбор пал на двадцативосьмилетнюю Дарью Алексеевну Дьякову. Та ещё при жизни Катерины Яковлевны поглядывала на поэта с интересом и в личных разговорах не раз признавалась, что лучшего мужа, чем Гаврила Романович, себе не найдёт.

Державин сразу понял, что с этой женщиной можно ужиться. В декабре 1794 он сделал Дьяковой предложение. Будущая муза продемонстрировала удивительную прагматичность: потребовала у жениха расходные книги и, лишь убедившись в том, что Державин далеко не банкрот, ответила согласием.

Большой любви не было и у Гаврилы Романовича. Из автобиографии: «Не могши быть спокойным о домашних недостатках и по службе неприятностях, чтоб от скуки не уклониться в какой разврат, женился он генваря 31-го дня 1795 года на другой жене, девице Дарье Алексеевне Дьяковой».
#державин

​Как поссориться с новым императором в первый день его правления

После воцарения Павла Петровича все ожидали возвышения Державина. Его видели одним из тех, на кого новый император может опереться. В первый же день нового царствования Гаврилу Романовича вызвали на высочайшую аудиенцию.

Император наговорил поэту комплиментов: он ценит честность Державина, его ум и деловые качества, и предлагает ему стать правителем царского Верховного совета с дозволением являться к государю во всякое время. Державин вернулся от государя воодушевлённым – всё-таки главный советник императора! Но на следующий день вышел указ, в котором должность Державина трактовалась иначе: правитель канцелярии совета.

На заседании Державин демонстративно не занял своего кресла и выслушивал доклады стоя. А потом напросился к государю на аудиенцию.

— Был в совете, но не знаю, что мне там делать.
— Делай то, что делал Самойлов.

Державин помрачнел. Самойлов ничего не делал, только носил императрице протоколы заседаний. Павел вымолвил нечто неопределённое: мол, о полномочиях Державина будет объявлено позже.

— Я не знаю, сидеть ли мне в совете или стоять, кто я – присутствующий или начальник канцелярии?
— Слушайте, он почитает себя лишним в совете! Поди назад в сенат и сиди у меня там смирно, а не то я тебя проучу!

Выскочив из залы, Державин в забытьи выпалил достаточно громко, чтобы многие услыхали: «Ждите, будет от этого царя толк». На следующий день вышел указ: «Тайный советник Гаврила Державин, определённый правителем канцелярии совета нашего, за непристойный ответ, им пред нами учинённый, отсылается к прежнему его месту».
#державин

​Где здесь туалет?

Пушкин о выпускном экзамене из Царскосельского лицея: «Державина видел я только однажды в жизни, но никогда того не забуду. Это было в 1815 году, на публичном экзамене в Лицее. Как узнали мы, что Державин будет к нам, все мы взволновались. Дельвиг вышел на лестницу, чтоб дождаться его и поцеловать ему руку, руку, написавшую „Водопад“. Державин приехал. Он вошёл в сени, и Дельвиг услышал, как он спросил у швейцара: где, братец, здесь нужник? Этот прозаический вопрос разочаровал Дельвига, который отменил своё намерение и возвратился в залу. Дельвиг это рассказывал мне с удивительным простодушием и весёлостию. Державин был очень стар. Он был в мундире и в плисовых сапогах. Экзамен наш очень его утомил. Он сидел, подперши голову рукою. Лицо его было бессмысленно, глаза мутны, губы отвислы: портрет его (где представлен он в колпаке и халате) очень похож. Он дремал до тех пор, пока не начался экзамен в русской словесности. Тут он оживился, глаза заблистали; он преобразился весь. Разумеется, читаны были его стихи, разбирались его стихи, поминутно хвалили его стихи. Он слушал с живостию необыкновенной. Наконец вызвали меня. Я прочёл мои „Воспоминания в Царском Селе“, стоя в двух шагах от Державина. Я не в силах описать состояния души моей: когда дошёл я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом…

Не помню, как я кончил своё чтение, не помню, куда убежал. Державин был в восхищении; он меня требовал, хотел меня обнять… Меня искали, но не нашли…»
#державин

Державин пробует новое

Гаврила Романович об опере: «Живое царство поэзии; образчик (идеал) или тень того удовольствия, которое ни оку не видится, ни уху не слышится, ни на сердце не восходит, по крайней мере простолюдину… Волшебный очаровательный мир, в котором взор объемлется блеском, слух гармониею, ум непонятностию и всю сию чудесность видишь искусством сотворенну, а притом в уменьшительном виде, и человек познаёт тут всё своё величие и владычество над вселенной».

Державин написал шесть опер — «Добрыня», «Дурочка умнее умных», «Рудокопы», «Грозный, или Покорение Казани», «Эсфирь». Ещё две — «Батмендий» и «Счастливый горбун» — не успел завершить, а ещё две — «Тит» и «Фемистокл» — перевёл с итальянского. Гаврила Романович не сомневался, что его оперы откроют публике мир русской истории, из которой следует извлекать уроки. Но, увы, ни одно державинское либретто не нашло своего композитора. Державин так и остался автором опер без музыки.
#державин

Державин благословляет будущее литературы

Державин – Аксакову: «Моё время прошло. Теперь ваше время. Теперь многие пишут славные стихи, такие гладкие, что относительно версификации уже ничего не остаётся желать. Скоро явится свету второй Державин: это Пушкин, который уже в лицее перещеголял всех писателей».
#державин

5 фактов о Державине

1. Император Александр I не разрешил Державину усыновить ребёнка. Гавриила Романович так и остался бездетным.

2. В последние годы жизни Державин жил по церковному календарю. Поэт строго соблюдал Великий пост.

3. Пушкин при написании «Капитанской дочки» опирался на воспоминания Гаврилы Романовича, участвовавшего в подавлении Пугачёвского восстания.

4. Державин считал себя, в первую очередь, государственным служащим, а не поэтом. Поэтому в своих мемуарах он подробно описывает все чины, должности и звания, полученные на службе, и почти не упоминает о литературных достижениях.

5. В Петрозаводске и Тамбове (в них поэт служил губернатором) есть улицы, названные в честь Гавриила Державина.
#державин

Пушкин зачитывается Державиным

Пушкин – Бестужеву: «У нас есть критика, а нет литературы. Где же ты это нашёл? именно критики у нас и недостаёт. Отселе репутации Ломоносова и Хераскова, и если последний упал в общем мнении, то верно уж не от критики Мерзлякова. Кумир Державина ¼ золотой, ¾ свинцовый доныне ещё не оценён. Ода к Фелице стоит на ряду с „Вельможей“, ода „Бог“ с одой „На смерть Мещерского“, ода к Зубову недавно открыта… Отчего у нас нет гениев и мало талантов? Во-первых, у нас Державин и Крылов, во-вторых, где же бывает много талантов… Ободрения у нас нет — и слава богу! отчего же нет? Державин, Дмитриев были в ободрение сделаны министрами».
#державин

Мне нужен полный Державин!

Цветаева – Мочаловой: «Хотите — меняться? Мне до зарезу нужен полный Державин, — хотите взамен моё нефритовое кольцо (жука), оно — счастливое и в нём вся мудрость Китая. Или — на что бы Вы, вообще, обменялись? Назовите породу вещи, а я соображу. Я бы Вам не предлагала, если бы Вы очень его любили, а я его — очень люблю. Есть у меня и чудное ожерелье богемского хрусталя, — вдвое или втрое крупнее Вашего. Раз Вы эти вещи — любите».
#державин

​Без меня спали бы давно

Державин не любил беспокоить близких своими старческими недомоганиями, избегал жалоб и ненавидел врачей. Гаврила Романович даже перед прислугой не желал выглядеть пациентом.

Однажды летним сырым вечером, за пасьянсом, поэт почувствовал боль в груди. Позвали доктора, приступ был снят, и Державин уснул в кабинете, лёжа на диване. Когда поэт проснулся, от боли не осталось и следа. Домашние уговаривали его ехать в Петербург, к докторам, но старик только посмеивался. Через несколько дней, 8 июля, за завтраком он объявил: «Слава Богу, мне стало легче».

Врачи рекомендовали воздержание в пище, но на ужин Державин заказал уху — и съел три тарелки. Конечно, поплохело. Доктор прописал шалфей, племянница советовала напиться чаю с ромом. Поэт стонал: «Ох, тяжело! Ох, тошно. Господи, помоги мне, грешному… Не знал, что будет так тяжело. Так надо. Так надо. Господи, помоги…».

Ближе к ночи боль притупилась. Державин попросил у всех прощения за беспокойство: «Без меня бы спали давно». Дал слово домашним утром отправиться в Петербург. Затем поэт приподнялся, глубоко вздохнул — и затих. Доктор устало оглядел всех присутствующих. Комната наполнилась женскими рыданиями. На аспидной доске мелом было выведено последнее стихотворение Державина.
#державин

На тленность

Река времён в своём стремленьи
Уносит все дела людей
И топит в пропасти забвенья
Народы, царства и царей.
А если что и остаётся
Чрез звуки лиры и трубы,
То вечности жерлом пожрётся
И общей не уйдёт судьбы.

Гаврила #Державин, 6 июля 1816

В 2018 году я выиграл поэтический конкурс. Сгорая в депрессивном эпизоде, отправил три стихотворения в захудалое барнаульское издательство. Мне пришёл ответ — ты самый лучший котёночек на свете, мы напечатаем твои стихи.

Сборник вышел тиражом в 1000 штук. Я раздарил друзьям и родственникам авторские экземпляры. Оставшиеся тонкие книжки, видимо, пылятся где-то на складе в Сибири. Неважно. Меня заметили и оценили, а, значит, я всё сделал правильно.

Теперь я хочу показать эти стихи вам. Максим сделал новую обложку, а я переосмыслил структуру сборника. Две работы я убрал, одну добавил. Итого — 76 стихотворений о юности и любви. Это старый, но важный для меня материал. Надеюсь, что-то вам да откликнется.

Итак, мой первый сборник стихов. «Вечно 17» Марк Саверин, 2018 год.

P.S. Я убрал стихи, что писал тебе, потому что они войдут в новый сборник.