Отзыв о моей работе от ХХ
«Вчера в ходе разговора Трикстер сравнил психологическую травму с переломом ноги. Быстро чинить не получится, нужны время и силы. И это очень созвучно с темой последних месяцев - прорастать из земли и становиться живой.
**
А еще разгребание всего этого - это во многом циклический процесс. И если на предыдущем витке цикла после глубокого штопора было "лежать и молчать", то сейчас хватает сил и мозгов на то, чтобы что-то осознавать.
**
Не прошло и пары лет, как я выбралась на консультацию к Трикстеру. Перед тем как написать и попросить помощь, нашла в ящике черновик неотправленного письма годичной с хвостиком давности. Перечитала, похихикала. Тема всё та же, но вот насколько иначе она стала формулироваться... Год назад это звучало "как бы так всё организовать, чтобы сил хватало"(ага, в условиях "черного года" и ресурсной ямы). А сейчас разговор был про то, как быть живой и при этом получать результат.
**
Очень занятно, когда в процессе разговора из описания того, что плохо и не устраивает, начинает прорезаться то, чего хочется. Для меня важным и ценным стало то, что в личном опыте последних трех лет удалось найти эпизоды, когда у меня получалось интенсивно работать и при этом не провалиться в штопор. И нащупать то, что отличает эти особые моменты от других.
**
А еще по итогам разговора получилось принять, что я - такая, и прекратить угрызать себя по выходу. То, что я не справляюсь с управлением и вхожу в штопор, - это повод учиться летать, а не пытаться отказаться от полетов вообще. И что приступы креативности и активной деятельности и последующие спады - это вполне себе физиология, проблемы начинаются, когда процесс перестает быть управляемым и затягивает все ресурсы и немного больше.
**
А еще комфортно, когда можно описывать собственный опыт именно в той терминологии, в какой она чувствуется. Преимущественно матом, ага.
**
И большое удовольствие, когда складывается хороший разговор, направляемый хорошими вопросами. Ценное мне "думать вместе". А в результате опыт укладывается в структуру и понимание. И становиться лучше видно, что происходит, что я хочу и как к этому хочу можно прийти.
**
И телесная реакция была показательная. Несколько распустились зажимы, ко мне вернулся голос и возможность есть. <...>»
От меня:
«Прорастать из земли и становиться живой» - это офигительной силы метафора для описания исцеления! При долгосрочной работе особенно заметно (не только со специалистом, можно и в одиночку или с иногда-консультациями) - постепенно, но неостановимо.
Ужасно приятно было получить такую обратную связь!
Очень интенсивно поработали - за час развернули, перебрали и обратно спаковали огромный пласт. (Но это не моя, прямо скажем, заслуга - темп все ж таки зависит преимущественно от клиента.)
4 июня 2013
«Вчера в ходе разговора Трикстер сравнил психологическую травму с переломом ноги. Быстро чинить не получится, нужны время и силы. И это очень созвучно с темой последних месяцев - прорастать из земли и становиться живой.
**
А еще разгребание всего этого - это во многом циклический процесс. И если на предыдущем витке цикла после глубокого штопора было "лежать и молчать", то сейчас хватает сил и мозгов на то, чтобы что-то осознавать.
**
Не прошло и пары лет, как я выбралась на консультацию к Трикстеру. Перед тем как написать и попросить помощь, нашла в ящике черновик неотправленного письма годичной с хвостиком давности. Перечитала, похихикала. Тема всё та же, но вот насколько иначе она стала формулироваться... Год назад это звучало "как бы так всё организовать, чтобы сил хватало"(ага, в условиях "черного года" и ресурсной ямы). А сейчас разговор был про то, как быть живой и при этом получать результат.
**
Очень занятно, когда в процессе разговора из описания того, что плохо и не устраивает, начинает прорезаться то, чего хочется. Для меня важным и ценным стало то, что в личном опыте последних трех лет удалось найти эпизоды, когда у меня получалось интенсивно работать и при этом не провалиться в штопор. И нащупать то, что отличает эти особые моменты от других.
**
А еще по итогам разговора получилось принять, что я - такая, и прекратить угрызать себя по выходу. То, что я не справляюсь с управлением и вхожу в штопор, - это повод учиться летать, а не пытаться отказаться от полетов вообще. И что приступы креативности и активной деятельности и последующие спады - это вполне себе физиология, проблемы начинаются, когда процесс перестает быть управляемым и затягивает все ресурсы и немного больше.
**
А еще комфортно, когда можно описывать собственный опыт именно в той терминологии, в какой она чувствуется. Преимущественно матом, ага.
**
И большое удовольствие, когда складывается хороший разговор, направляемый хорошими вопросами. Ценное мне "думать вместе". А в результате опыт укладывается в структуру и понимание. И становиться лучше видно, что происходит, что я хочу и как к этому хочу можно прийти.
**
И телесная реакция была показательная. Несколько распустились зажимы, ко мне вернулся голос и возможность есть. <...>»
От меня:
«Прорастать из земли и становиться живой» - это офигительной силы метафора для описания исцеления! При долгосрочной работе особенно заметно (не только со специалистом, можно и в одиночку или с иногда-консультациями) - постепенно, но неостановимо.
Ужасно приятно было получить такую обратную связь!
Очень интенсивно поработали - за час развернули, перебрали и обратно спаковали огромный пласт. (Но это не моя, прямо скажем, заслуга - темп все ж таки зависит преимущественно от клиента.)
4 июня 2013
Обман доверия (предательство)
По моему предыдущему посту про доверие могло сложиться впечатление, что ответственность за него находится только на стороне доверяющего.
Это, конечно, не так.
Ответственность делится ровно пополам между тем, кто доверяет, и тем, кому доверяют.
НО: для этого нужна и крайне важна система проговоренных договоренностей и обязательств.
Словами через рот.
Чем меньше фантазий в этой области, тем меньше риск ошибиться и нарваться.
Более того, если дело ограничивается фантазиями, надеждами, предположениями и подразумеваниями, то другая сторона может просто не знать, что вы от нее ожидаете чего-то конкретного.
И тогда трудно говорить об обмане доверия.
Скорее уж, это крах доверчивости.
Но даже если все проговорено, то "меньший риск" не означает гарантии.
Если другая сторона решила вас кинуть, вы мало что можете сделать со своей стороны.
Разве что пережить это как-то и — ну, может быть, — отомстить и предупредить других.
В доверии, в близости, в открытости человек очень уязвим, это так.
Но и получить от общения можно гораздо больше, если доверять, сближаться и открываться.
То есть это всегда работа с рисками.
В самом начале коммуникации — неважно, деловой или дружеской, — имеет смысл убедиться, что человек говорит на понятном вам языке и договороспособен.
Как только обнаруживается недоговороспособность, стоит задуматься, не пора ли сматывать удочки.
Повторю: даже успешная проверка ничего не гарантирует, но риск уменьшает.
Если же предательство в ваш адрес уже произошло, то важно помнить, что это часто переживается очень тяжело, и не корить себя за "слишком сильную" реакцию.
Она адекватно сильная обычно, потому что доверие — это очень глубинная штука, а срыв договоренностей означает, что надо долго и трудоемко перестраивать свои планы.
Имеет смысл обложиться поддержкой и приятными вещами, дающими вам ресурс, и постепенно пережить случившееся.
По моему предыдущему посту про доверие могло сложиться впечатление, что ответственность за него находится только на стороне доверяющего.
Это, конечно, не так.
Ответственность делится ровно пополам между тем, кто доверяет, и тем, кому доверяют.
НО: для этого нужна и крайне важна система проговоренных договоренностей и обязательств.
Словами через рот.
Чем меньше фантазий в этой области, тем меньше риск ошибиться и нарваться.
Более того, если дело ограничивается фантазиями, надеждами, предположениями и подразумеваниями, то другая сторона может просто не знать, что вы от нее ожидаете чего-то конкретного.
И тогда трудно говорить об обмане доверия.
Скорее уж, это крах доверчивости.
Но даже если все проговорено, то "меньший риск" не означает гарантии.
Если другая сторона решила вас кинуть, вы мало что можете сделать со своей стороны.
Разве что пережить это как-то и — ну, может быть, — отомстить и предупредить других.
В доверии, в близости, в открытости человек очень уязвим, это так.
Но и получить от общения можно гораздо больше, если доверять, сближаться и открываться.
То есть это всегда работа с рисками.
В самом начале коммуникации — неважно, деловой или дружеской, — имеет смысл убедиться, что человек говорит на понятном вам языке и договороспособен.
Как только обнаруживается недоговороспособность, стоит задуматься, не пора ли сматывать удочки.
Повторю: даже успешная проверка ничего не гарантирует, но риск уменьшает.
Если же предательство в ваш адрес уже произошло, то важно помнить, что это часто переживается очень тяжело, и не корить себя за "слишком сильную" реакцию.
Она адекватно сильная обычно, потому что доверие — это очень глубинная штука, а срыв договоренностей означает, что надо долго и трудоемко перестраивать свои планы.
Имеет смысл обложиться поддержкой и приятными вещами, дающими вам ресурс, и постепенно пережить случившееся.
"Старые песни о главном" — 22
Йо, я нашел на флэшке свои самые ранние тексты про психотравму!
И даже не поленился дотащить их до сайта.
И сюда постепенно принесу в ближайшие дни.
Это самые-самые основы про психотравму, много и очень насыщенно. Концентрат.
Когда я дальше пишу про травму, я много опираюсь на эти базовые понятия и концепции.
***
Мой самый ранний текст про травму (ответ на письмо И.С.)
Как связаны и как соотносятся друг с другом посттравматический стресс, ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство) и травма:
1. Острая шоковая травма — само травмирующее событие и реакция на него.
2. ПТС — посттравматический стресс = стрессовая активация, «застрявшая» в нервной системе. Если так и не удалось совладать, переходит в ПТСР.
Очень люблю фразу — не помню, чью, но от Маши Егоровой слышал часто: «травма не в жизни (событии), травма в нервной системе» (про именно психологическую травму).
3. ПТСР — посттравматическое стрессовое расстройство. Психиатрический термин по МКБ-10. Диагноз. Один из признаков — после травмирующего события должно пройти не менее шести, кажется, месяцев.
Вижу, что иногда в Сети ПТС и ПТСР пытаются использовать как синонимы, а иногда разводят их как ПТС = острая шоковая травма, а ПТСР отдельно.
В общем, острая шоковая — это та самая «нормальная реакция на ненормальные обстоятельства», а ПТСР — это когда переходит в заболевание. А ПТС где-то между ними. Для постановки диагноза ПТСР необходимо наличие в анамнезе ряда признаков из МКБ.
Это узкое, психиатрическое определение понятия «травма». Другие виды травм в МКБ не описаны.
**
А в целом «травма» — это не диагноз и даже не термин :). Это понятие, в которое разные люди в разных контекстах вкладывают разные значения.
В очень узком смысле это синоним или аналог ПТСР. В широком — интуитивно понятное наличие больного места в психике. А то и просто сама травма в обыденном понимании, то есть некое тяжелое (травмирующее) событие.
**
Например, как говорит та же Маша Егорова, «не любая фрустрация является травмой», но иногда недостаток способностей или возможностей совладания приводят к похожей картине и на основе фрустрации. Т.е. «травмированный человек» часто означает «фрустрированный, которому не хватило ресурсов с этим справиться», хотя это ни разу не ПТС/ПТСР. Для терапии тут важно то, что теми же способами, что и травму, можно лечить и последствия сильной или множественной фрустрации (и хрен их вообще отличишь одно от другого :)).
**
Можно сказать, что психологическая травма (в широком смысле слова) — это реакция на «обыденную» травму (травмирующее событие/обстоятельства) того или иного рода, которая:
а) … возникла совсем недавно (острая шоковая травма, ПТС или не дотягивающие до ПТС по описанию, но все равно неприятные последствия).
б) … была давно, но так и не перестала болеть, но контакта с этой болью нет, а последствия есть (ПТСР и еще несколько видов травм, не рассматриваемых в МКБ, но имеющих известную клиническую картину, последствия и способы терапии — см. ниже классификацию по Рупперту, например).
И значение слова «травма» часто скачет в зависимости от того, о чем именно мы сейчас говорим. Собственно травмой чаще называют б), а для а) ищут какие-то другие слова. Но не всегда находят.
**
Эти два вида различаются по методам работы:
— Если речь идет о совсем свежем событии, то можно помочь справиться с болью, контакт с которой есть, только ресурсов не хватает. Обычно это называется «помощь в реабилитации», а не «работа с травмой». Хотя, например, в обыденном языке реакцию человека сразу после теракта или потери конечности иначе как травмой не назовешь. В случае смерти близкого человека это редко называют именно травмой — обычно горем, — но суть-то та же самая. Тут яркое «до» и «после» события, на которые делится жизнь человека. И сопровождение горевания — это тоже работа с травмой, как бы ее ни называть. Тут соотноситься с МКБ для определения понятия травмы становится уже трудно.
Йо, я нашел на флэшке свои самые ранние тексты про психотравму!
И даже не поленился дотащить их до сайта.
И сюда постепенно принесу в ближайшие дни.
Это самые-самые основы про психотравму, много и очень насыщенно. Концентрат.
Когда я дальше пишу про травму, я много опираюсь на эти базовые понятия и концепции.
***
Мой самый ранний текст про травму (ответ на письмо И.С.)
Как связаны и как соотносятся друг с другом посттравматический стресс, ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство) и травма:
1. Острая шоковая травма — само травмирующее событие и реакция на него.
2. ПТС — посттравматический стресс = стрессовая активация, «застрявшая» в нервной системе. Если так и не удалось совладать, переходит в ПТСР.
Очень люблю фразу — не помню, чью, но от Маши Егоровой слышал часто: «травма не в жизни (событии), травма в нервной системе» (про именно психологическую травму).
3. ПТСР — посттравматическое стрессовое расстройство. Психиатрический термин по МКБ-10. Диагноз. Один из признаков — после травмирующего события должно пройти не менее шести, кажется, месяцев.
Вижу, что иногда в Сети ПТС и ПТСР пытаются использовать как синонимы, а иногда разводят их как ПТС = острая шоковая травма, а ПТСР отдельно.
В общем, острая шоковая — это та самая «нормальная реакция на ненормальные обстоятельства», а ПТСР — это когда переходит в заболевание. А ПТС где-то между ними. Для постановки диагноза ПТСР необходимо наличие в анамнезе ряда признаков из МКБ.
Это узкое, психиатрическое определение понятия «травма». Другие виды травм в МКБ не описаны.
**
А в целом «травма» — это не диагноз и даже не термин :). Это понятие, в которое разные люди в разных контекстах вкладывают разные значения.
В очень узком смысле это синоним или аналог ПТСР. В широком — интуитивно понятное наличие больного места в психике. А то и просто сама травма в обыденном понимании, то есть некое тяжелое (травмирующее) событие.
**
Например, как говорит та же Маша Егорова, «не любая фрустрация является травмой», но иногда недостаток способностей или возможностей совладания приводят к похожей картине и на основе фрустрации. Т.е. «травмированный человек» часто означает «фрустрированный, которому не хватило ресурсов с этим справиться», хотя это ни разу не ПТС/ПТСР. Для терапии тут важно то, что теми же способами, что и травму, можно лечить и последствия сильной или множественной фрустрации (и хрен их вообще отличишь одно от другого :)).
**
Можно сказать, что психологическая травма (в широком смысле слова) — это реакция на «обыденную» травму (травмирующее событие/обстоятельства) того или иного рода, которая:
а) … возникла совсем недавно (острая шоковая травма, ПТС или не дотягивающие до ПТС по описанию, но все равно неприятные последствия).
б) … была давно, но так и не перестала болеть, но контакта с этой болью нет, а последствия есть (ПТСР и еще несколько видов травм, не рассматриваемых в МКБ, но имеющих известную клиническую картину, последствия и способы терапии — см. ниже классификацию по Рупперту, например).
И значение слова «травма» часто скачет в зависимости от того, о чем именно мы сейчас говорим. Собственно травмой чаще называют б), а для а) ищут какие-то другие слова. Но не всегда находят.
**
Эти два вида различаются по методам работы:
— Если речь идет о совсем свежем событии, то можно помочь справиться с болью, контакт с которой есть, только ресурсов не хватает. Обычно это называется «помощь в реабилитации», а не «работа с травмой». Хотя, например, в обыденном языке реакцию человека сразу после теракта или потери конечности иначе как травмой не назовешь. В случае смерти близкого человека это редко называют именно травмой — обычно горем, — но суть-то та же самая. Тут яркое «до» и «после» события, на которые делится жизнь человека. И сопровождение горевания — это тоже работа с травмой, как бы ее ни называть. Тут соотноситься с МКБ для определения понятия травмы становится уже трудно.
В общем, это одна группа методов. Даже две: для острой шоковой и для горевания немного разные.
— Если в данном случае мы называем травмой давнее событие (реакцию на него) или унаследованное переживание, тогда его надо разблокировать, а потом помочь пережить. Это другая группа методов работы.
— Если тяжелое событие пережито и стало просто частью истории, то это уже не называется психологической травмой.
**
Проще говоря, в разных классификациях определения травмы немного разные и основания для деления на виды тоже разные. А методы работы многообразные, но многие одинаково хорошо подходят к разным видам.
Словоупотребление зависит от контекста.
**
Условия/причины становления события травмой (тут мы называем травмой именно то, что зарыто в психике под травматическую защиту — см. ниже описание конфигурации по Рупперту):
Травмирующее событие приводит к психологической травме, если для совладания с ним не хватило ресурсов. Это общее правило. Т.е. оно может быть сильным, но тех или иных ресурсов много, и тогда оно просто постепенно переживается и последствия изживаются. Или оно может быть слабым, но ресурсов было очень мало, и тогда даже на его основе может развиться психологическая травма. Т.е. дело только в соотношении силы стимула и количества ресурсов. Внимание — это тоже ресурс, т.е. если переживать было «некогда», шансы на развитие травмы выше.
Дальше — уже частные случаи: при высокой степени активности пострадавшего в момент события пережить его легче. При семейной отягощенности ресурсов меньше, т.е. пережить сложнее и т.д.
**
По Рупперту (хорошая классификация) травмы делятся на четыре группы (по мере нарастания тяжести):
1. «Экзистенциальная травма» — ситуации угрозы жизни и здоровью самого человека или его близких. Острая шоковая травма (ПТС, ПТСР) — это сюда и частично в п.2 (если внезапно).
2. Травма потери (кто-то умер, дом сгорел, машину украли и т.п.). Если процесс горевания пошел не так (был вытеснен или ресурсов не хватило), может развиться та картина, которую мы называем травмой.
3. Травма отношений (прерванное движение любви к маме/папе, на основе которого разрыв партнерских отношений ранит слишком сильно (сильнее, чем мог бы), или нечто тяжелое в партнерских отношениях).
Подрыв базового доверия к миру/людям.
Травмы развития растут тоже отсюда (это когда психика изначально формируется как «нормальная реакция на ненормальные обстоятельства» — нарциссизм, например. Можно сказать, что это синонимы.
4. Травма системных отношений — насилие в семье (убийства, физическое насилие, суициды, инцесты), сильная ролевая путаница (патернализация, восприятие ребенка как функционального партнера).
Крушение базового доверия к миру/людям.
—
Любой из этих видов травм может быть как «прижизненным», так и трансгенерационным, «унаследованным» (перенятые чувства, нарушения в семейной системе, дисфункциональные стратегии совладания и т.п.).
**
Часто травма более тяжелого порядка подразумевает наличие и одного/нескольких предыдущих видов. Например, пожар, где сгорел дом (2), — это и 2, и 1, т.к. угроза жизни тоже была. Папа кидался топором — это все с 1 по 4, т.к. само по себе это 4, 3 тут подразумевается, 2 тут начинается, когда приходится оплакивать «пропавшие» лет тридцать жизни в полном недоверии к миру, а топор — это вполне себе 1.
— Если в данном случае мы называем травмой давнее событие (реакцию на него) или унаследованное переживание, тогда его надо разблокировать, а потом помочь пережить. Это другая группа методов работы.
— Если тяжелое событие пережито и стало просто частью истории, то это уже не называется психологической травмой.
**
Проще говоря, в разных классификациях определения травмы немного разные и основания для деления на виды тоже разные. А методы работы многообразные, но многие одинаково хорошо подходят к разным видам.
Словоупотребление зависит от контекста.
**
Условия/причины становления события травмой (тут мы называем травмой именно то, что зарыто в психике под травматическую защиту — см. ниже описание конфигурации по Рупперту):
Травмирующее событие приводит к психологической травме, если для совладания с ним не хватило ресурсов. Это общее правило. Т.е. оно может быть сильным, но тех или иных ресурсов много, и тогда оно просто постепенно переживается и последствия изживаются. Или оно может быть слабым, но ресурсов было очень мало, и тогда даже на его основе может развиться психологическая травма. Т.е. дело только в соотношении силы стимула и количества ресурсов. Внимание — это тоже ресурс, т.е. если переживать было «некогда», шансы на развитие травмы выше.
Дальше — уже частные случаи: при высокой степени активности пострадавшего в момент события пережить его легче. При семейной отягощенности ресурсов меньше, т.е. пережить сложнее и т.д.
**
По Рупперту (хорошая классификация) травмы делятся на четыре группы (по мере нарастания тяжести):
1. «Экзистенциальная травма» — ситуации угрозы жизни и здоровью самого человека или его близких. Острая шоковая травма (ПТС, ПТСР) — это сюда и частично в п.2 (если внезапно).
2. Травма потери (кто-то умер, дом сгорел, машину украли и т.п.). Если процесс горевания пошел не так (был вытеснен или ресурсов не хватило), может развиться та картина, которую мы называем травмой.
3. Травма отношений (прерванное движение любви к маме/папе, на основе которого разрыв партнерских отношений ранит слишком сильно (сильнее, чем мог бы), или нечто тяжелое в партнерских отношениях).
Подрыв базового доверия к миру/людям.
Травмы развития растут тоже отсюда (это когда психика изначально формируется как «нормальная реакция на ненормальные обстоятельства» — нарциссизм, например. Можно сказать, что это синонимы.
4. Травма системных отношений — насилие в семье (убийства, физическое насилие, суициды, инцесты), сильная ролевая путаница (патернализация, восприятие ребенка как функционального партнера).
Крушение базового доверия к миру/людям.
—
Любой из этих видов травм может быть как «прижизненным», так и трансгенерационным, «унаследованным» (перенятые чувства, нарушения в семейной системе, дисфункциональные стратегии совладания и т.п.).
**
Часто травма более тяжелого порядка подразумевает наличие и одного/нескольких предыдущих видов. Например, пожар, где сгорел дом (2), — это и 2, и 1, т.к. угроза жизни тоже была. Папа кидался топором — это все с 1 по 4, т.к. само по себе это 4, 3 тут подразумевается, 2 тут начинается, когда приходится оплакивать «пропавшие» лет тридцать жизни в полном недоверии к миру, а топор — это вполне себе 1.
**
По Рупперту же травма характеризуется наличием в психике следующих частей:
1. «Чувствующая» — сильно болит от некого события. Если ресурсов нет (а их нет, иначе это не стало бы тем, что мы здесь называем травмой, а было бы просто пережитым травмирующим событием), то она вытесняется, засовывается в дальний угол психики и обрастает травматической защитой, иногда даже амнезируется. Контакта с ней нет.
Т.е. «событие помню, но ничего особенного по этому поводу не чувствую».
2. «Выживающая» — отвечает за выживание в сложившейся ситуации.
Рациональна, ничего не чувствует.
3. «Здоровая» — стремится к исцелению.
Если бы посттравматический процесс проходил успешно, то чувствующая часть какое-то время болела бы, здоровая знала, что нужно это пережить и исцелиться, выживающая обеспечивала бы выживание в тот период, пока это происходит. А если ресурсов на совладание недостаточно, то такое положение дел в психике фиксируется, травматическая защита становится непроницаемой, да еще и разрастается, чтобы защитить человека от все более широкого круга триггеров, которые могут напомнить о событии и вызвать боль. В общем, картина психологической травмы (в этом значении слова) возникает, если по тем или иным причинам была выбрана стратегия избегания боли, а не стремления к исцелению.
**
Я чаще всего называю травмой именно эту конфигурацию + тело травмы, т.е. застрявшую в теле стрессовую активацию.
**
Список ресурсов, чтобы событие НЕ стало травмой, а было прожито и переварено:
— активная позиция во время события;
— социальная поддержка (и от близких, и от сообщества в целом);
— неотягощенность системной среды и истории (семья, род, народ, любые другие системы, в которые входит человек);
— отсутствие табу на чувства и их проявление;
— возможность рассказывать и обсуждать свою историю (позволяет перерабатывать случившееся);
— хорошее питание, сон, возможности отдыха и прочая физиологическая обеспеченность;
— любые другие факторы, придающие сил данному человеку.
АВТОР: Трикстер
20 апреля 2010
Оглавление цикла «Псих(олог)ическая травма и диссоциация»:
http://alterglobe.ru/?p=1190
По Рупперту же травма характеризуется наличием в психике следующих частей:
1. «Чувствующая» — сильно болит от некого события. Если ресурсов нет (а их нет, иначе это не стало бы тем, что мы здесь называем травмой, а было бы просто пережитым травмирующим событием), то она вытесняется, засовывается в дальний угол психики и обрастает травматической защитой, иногда даже амнезируется. Контакта с ней нет.
Т.е. «событие помню, но ничего особенного по этому поводу не чувствую».
2. «Выживающая» — отвечает за выживание в сложившейся ситуации.
Рациональна, ничего не чувствует.
3. «Здоровая» — стремится к исцелению.
Если бы посттравматический процесс проходил успешно, то чувствующая часть какое-то время болела бы, здоровая знала, что нужно это пережить и исцелиться, выживающая обеспечивала бы выживание в тот период, пока это происходит. А если ресурсов на совладание недостаточно, то такое положение дел в психике фиксируется, травматическая защита становится непроницаемой, да еще и разрастается, чтобы защитить человека от все более широкого круга триггеров, которые могут напомнить о событии и вызвать боль. В общем, картина психологической травмы (в этом значении слова) возникает, если по тем или иным причинам была выбрана стратегия избегания боли, а не стремления к исцелению.
**
Я чаще всего называю травмой именно эту конфигурацию + тело травмы, т.е. застрявшую в теле стрессовую активацию.
**
Список ресурсов, чтобы событие НЕ стало травмой, а было прожито и переварено:
— активная позиция во время события;
— социальная поддержка (и от близких, и от сообщества в целом);
— неотягощенность системной среды и истории (семья, род, народ, любые другие системы, в которые входит человек);
— отсутствие табу на чувства и их проявление;
— возможность рассказывать и обсуждать свою историю (позволяет перерабатывать случившееся);
— хорошее питание, сон, возможности отдыха и прочая физиологическая обеспеченность;
— любые другие факторы, придающие сил данному человеку.
АВТОР: Трикстер
20 апреля 2010
Оглавление цикла «Псих(олог)ическая травма и диссоциация»:
http://alterglobe.ru/?p=1190
Это очень частый вопрос!
Привожу кусочек переписки с разрешения собеседницы.
Упомянутые сайты:
http://trixter-psy.ru
и
http://aspera-et-astra.ru
Привожу кусочек переписки с разрешения собеседницы.
Упомянутые сайты:
http://trixter-psy.ru
и
http://aspera-et-astra.ru
"Старые песни о главном" — 23
А здесь я язвлю по поводу одной из категорий "людей без проблем":
Этих категорий "людей без проблем" я выделяю несколько и с некоторыми из них мне очень важно и приятно работать - об этом дальше еще будет
Но вот эта вот - она такая, отдельная.
Хотя иногда ее представители через пару-тройку (десятков) лет все-таки начинают подозревать, что что-то тут неладно.
У меня действительно много сочувствия. Я вижу и причины, и следствия. Но и яду тоже много. Его и сливаю :).
***
Уверены ли вы, что хотите «хорошо справляться» именно с этим?
Посвящается всем, «к кому это совершенно не относится».
В ювелирном магазине «Каприче» (ТЦ Мариэль, Марьино) мы познакомились с чудесным мужиком. Слегка потасканный вид (совершенно непредставимый в подобном месте), в своей теме шарит отменно, умен как бес — приятнейшее знакомство.
И вот он рассказывал, что очень устает от глупости и/или необразованности посетителей — причем воинствующей, то есть не желающей знать о каком-то другом положении вещей и на пустом месте доказывающей свою правоту при полном отсутствии здравых доводов, исключительно на понтах. И когда очередная такая дама с выражением лица «вы ничего не понимаете, лучше меня послушайте» рассказывает ему об обладании бриллиантом в 30 карат за 20 тысяч рублей или «во-о-т таким вот» александритом, купленным в «места знать надо», он уже не пытается кого-то просвещать, а просто отвечает: «Женщина, КАК же вам повезло!» (интонацию точно передать не берусь, но сарказм и проникновенность там примерно в равных долях).
Так вот, когда кто-то зеленое и раз в год минимум страдающее депрессией месяца хорошо если только на два, шатко стоя на ногах и крайне редко улыбаясь (а здоровое живое существо — оно по умолчанию веселое и бодрое, так устроено), рассказывает мне о том, что психология (а также анатомия, физиология и педагогика) — это не область знаний, семинары-тренинги и прочие «завлекушечки» ему не интересны, а консультирование и психотерапия — это то ли кухонные разговоры «по душам», то ли нечто «для слабаков», и ему это все совсем не нужно, мне тоже уже часто хочется сказать: «КАК же вам повезло!», — и не развивать больше тему. А отнести надуманное на сайт или в ЖЖ. Туда, где это смогут найти те, кому это нужно.
Я намеренно не касаюсь сейчас тем про вытеснение, диссоциацию и прочее, что приводит к таким реакциям и положению вещей. Я просто пишу о том, как это для меня порой выглядит.
Да, некоторые люди действительно достаточно благополучны и реально не сталкиваются с теми проблемами, о которых мы пишем. Но таких очень немного в нашем обществе в настоящее время, к сожалению! И у них почему-то обычно нет задора кому-то что-то доказывать на эту тему. И выглядят они совсем иначе. И на ногах хорошо стоят.
Тем не менее, про многообразные психологические защиты я хорошо знаю и потому с огромным уважением отношусь к тем, кто не согласен со своим текущим положением вещей, если оно «так себе», а активно что-то с ним делает — прибегая к помощи специалистов или нет, не суть.
И я кладу это сюда [в ЖЖ Нарр АГ], а не в рабочий ЖЖ (хотя дам оттуда ссылку для неленивых и ищущих), потому что я не знаю, как сказать это вежливо и «политкорректно».
Возможно, когда-нибудь я дорасту до такой степени просветления, что во мне будет только сочувствие к подобному и никакого яда. Но сейчас до этого еще далеко.
АВТОР: Трикстер
23 октября 2013
А здесь я язвлю по поводу одной из категорий "людей без проблем":
Этих категорий "людей без проблем" я выделяю несколько и с некоторыми из них мне очень важно и приятно работать - об этом дальше еще будет
Но вот эта вот - она такая, отдельная.
Хотя иногда ее представители через пару-тройку (десятков) лет все-таки начинают подозревать, что что-то тут неладно.
У меня действительно много сочувствия. Я вижу и причины, и следствия. Но и яду тоже много. Его и сливаю :).
***
Уверены ли вы, что хотите «хорошо справляться» именно с этим?
Посвящается всем, «к кому это совершенно не относится».
В ювелирном магазине «Каприче» (ТЦ Мариэль, Марьино) мы познакомились с чудесным мужиком. Слегка потасканный вид (совершенно непредставимый в подобном месте), в своей теме шарит отменно, умен как бес — приятнейшее знакомство.
И вот он рассказывал, что очень устает от глупости и/или необразованности посетителей — причем воинствующей, то есть не желающей знать о каком-то другом положении вещей и на пустом месте доказывающей свою правоту при полном отсутствии здравых доводов, исключительно на понтах. И когда очередная такая дама с выражением лица «вы ничего не понимаете, лучше меня послушайте» рассказывает ему об обладании бриллиантом в 30 карат за 20 тысяч рублей или «во-о-т таким вот» александритом, купленным в «места знать надо», он уже не пытается кого-то просвещать, а просто отвечает: «Женщина, КАК же вам повезло!» (интонацию точно передать не берусь, но сарказм и проникновенность там примерно в равных долях).
Так вот, когда кто-то зеленое и раз в год минимум страдающее депрессией месяца хорошо если только на два, шатко стоя на ногах и крайне редко улыбаясь (а здоровое живое существо — оно по умолчанию веселое и бодрое, так устроено), рассказывает мне о том, что психология (а также анатомия, физиология и педагогика) — это не область знаний, семинары-тренинги и прочие «завлекушечки» ему не интересны, а консультирование и психотерапия — это то ли кухонные разговоры «по душам», то ли нечто «для слабаков», и ему это все совсем не нужно, мне тоже уже часто хочется сказать: «КАК же вам повезло!», — и не развивать больше тему. А отнести надуманное на сайт или в ЖЖ. Туда, где это смогут найти те, кому это нужно.
Я намеренно не касаюсь сейчас тем про вытеснение, диссоциацию и прочее, что приводит к таким реакциям и положению вещей. Я просто пишу о том, как это для меня порой выглядит.
Да, некоторые люди действительно достаточно благополучны и реально не сталкиваются с теми проблемами, о которых мы пишем. Но таких очень немного в нашем обществе в настоящее время, к сожалению! И у них почему-то обычно нет задора кому-то что-то доказывать на эту тему. И выглядят они совсем иначе. И на ногах хорошо стоят.
Тем не менее, про многообразные психологические защиты я хорошо знаю и потому с огромным уважением отношусь к тем, кто не согласен со своим текущим положением вещей, если оно «так себе», а активно что-то с ним делает — прибегая к помощи специалистов или нет, не суть.
И я кладу это сюда [в ЖЖ Нарр АГ], а не в рабочий ЖЖ (хотя дам оттуда ссылку для неленивых и ищущих), потому что я не знаю, как сказать это вежливо и «политкорректно».
Возможно, когда-нибудь я дорасту до такой степени просветления, что во мне будет только сочувствие к подобному и никакого яда. Но сейчас до этого еще далеко.
АВТОР: Трикстер
23 октября 2013
Что вы получите в итоге?
Я почитал очередную статью по маркетингу.
Там говорят: вы пишите не о себе, вы пишите, что получит клиент в результате вашего взаимодействия.
Да я откуда знаю, что он получит?!
Это же зависит от запроса, цели, количества сил у клиента и его стараний, не только моих.
В общем, вы получите несколько лет адовой пахоты! :)
Себя вы получите.
Контакт с собой и жизнь, выстроенную под это, в соответствии с вашими предпочтениями.
Проработку и исцеление тех травм, которые мешают жить.
Комплект знаний и инструментов, чтобы в следующий раз было проще разбираться с травмами, если еще что-то случится или выплывет.
Ощущение неодиночества со своими проблемами.
Поддержку в трудностях и исканиях, разделенную радость.
А если речь идет о нескольких консультациях, а не о долгосрочной работе, то:
Ясность в голове по поводу того, как и куда двигаться дальше.
Понимание, что происходит и как с этим иметь дело.
Силы и энергию, чтобы разбираться с ситуацией.
Я почитал очередную статью по маркетингу.
Там говорят: вы пишите не о себе, вы пишите, что получит клиент в результате вашего взаимодействия.
Да я откуда знаю, что он получит?!
Это же зависит от запроса, цели, количества сил у клиента и его стараний, не только моих.
В общем, вы получите несколько лет адовой пахоты! :)
Себя вы получите.
Контакт с собой и жизнь, выстроенную под это, в соответствии с вашими предпочтениями.
Проработку и исцеление тех травм, которые мешают жить.
Комплект знаний и инструментов, чтобы в следующий раз было проще разбираться с травмами, если еще что-то случится или выплывет.
Ощущение неодиночества со своими проблемами.
Поддержку в трудностях и исканиях, разделенную радость.
А если речь идет о нескольких консультациях, а не о долгосрочной работе, то:
Ясность в голове по поводу того, как и куда двигаться дальше.
Понимание, что происходит и как с этим иметь дело.
Силы и энергию, чтобы разбираться с ситуацией.
Реальность реальности
В разговорах с людьми мне часто кажется, что у них в сознании реальность одна и несколько прибита гвоздями к полу.
При этом, я думаю, всем знакомо чувство, что реальность треснула, а сквозь нее стала проступать другая.
Это связано с тем, что на фактах действительности строится множество реальностей (отображений действительности в сознании на основе опыта и знаний).
Это как разные истории, только немного объемнее и жестче.
Ну, например, "я же не могу ему не отзваниваться каждые два часа, а то он расстроится (и случится нечто страшное)" — это одна реальность.
А "дорогой, я занята, вечером приеду, тогда и поговорим" — другая, где партнеру, возможно, придется как-то самому иметь дело со своей тревожностью и/или жаждой контроля.
В фантастике и фэнтези часто моделируют разные _действительности_, то есть миры с другими физическими законами, например.
А в пределах имеющегося мира (планета Земля, 20-е годы 21 века) мы имеем дело с разными _реалиями_ (группами явлений и фактов) в разных социальных стратах/географических областях и разными _реальностями_ в сознании даже у соседей и родственников.
Именно поэтому люди, побывав в другой среде, часто возвращаются с совершенно другими представлениями о том, что возможно, а что нет, и нередко круто меняют свою жизнь.
Для этого необязательно ехать на край света.
Примером другой среды могут быть новые знакомые или даже книги.
Любое "а что, так можно было?!"
Когда мы говорим о расширении представлений о границах возможного, мы говорим о смене реальности.
Это одно из направлений работы в психологическом консультировании и психотерапии (далеко не единственное).
Когда у человека в голове меняется реальность, он идет и меняет реалии действительности вокруг себя.
В разговорах с людьми мне часто кажется, что у них в сознании реальность одна и несколько прибита гвоздями к полу.
При этом, я думаю, всем знакомо чувство, что реальность треснула, а сквозь нее стала проступать другая.
Это связано с тем, что на фактах действительности строится множество реальностей (отображений действительности в сознании на основе опыта и знаний).
Это как разные истории, только немного объемнее и жестче.
Ну, например, "я же не могу ему не отзваниваться каждые два часа, а то он расстроится (и случится нечто страшное)" — это одна реальность.
А "дорогой, я занята, вечером приеду, тогда и поговорим" — другая, где партнеру, возможно, придется как-то самому иметь дело со своей тревожностью и/или жаждой контроля.
В фантастике и фэнтези часто моделируют разные _действительности_, то есть миры с другими физическими законами, например.
А в пределах имеющегося мира (планета Земля, 20-е годы 21 века) мы имеем дело с разными _реалиями_ (группами явлений и фактов) в разных социальных стратах/географических областях и разными _реальностями_ в сознании даже у соседей и родственников.
Именно поэтому люди, побывав в другой среде, часто возвращаются с совершенно другими представлениями о том, что возможно, а что нет, и нередко круто меняют свою жизнь.
Для этого необязательно ехать на край света.
Примером другой среды могут быть новые знакомые или даже книги.
Любое "а что, так можно было?!"
Когда мы говорим о расширении представлений о границах возможного, мы говорим о смене реальности.
Это одно из направлений работы в психологическом консультировании и психотерапии (далеко не единственное).
Когда у человека в голове меняется реальность, он идет и меняет реалии действительности вокруг себя.
Немного о смысле жизни
^-__-^~
Я давно знаю, что смысл и осмысленность — это ощущения.
Умопостроения не дают такой опоры, как уверенное чувствование своего смысла всем телом, всем собой.
И вот недавно об этом зашла речь на одном хорошем курсе, который я прохожу.
Там было как бы "домашнее задание" про определение реального смысла своей конкретной жизненной ситуации.
Важно было не объяснять себе/другим, в чем смысл, а идти от глубоких импульсов и тела.
И я написал важное для меня и несу сюда.
Да, я чувствую реальный смысл своей ситуации.
Мы с моей женой Рэйчел вместе делаем маленький бизнес по психотерапевтическому консультированию и обучению. Она не только терапевт, но и маркетолог. И она серьезно болеет. Работать не может дольше, чем мы могли бы себе позволить. Только нескольких клиентов ведет — и всё. И я как-то незаметно для себя начал заниматься рынком, продвижением, продажами, всем вот этим. Раньше я как будто сидел и ждал, что все сделают за меня. Боялся выходить туда, где много людей, предпочитал камерный формат. А сейчас это отваливается как-то незаметно, и я чувствую себя подобравшимся зверем в лесу, выискивающим добычу. "Добыча" тут — это не клиенты, конечно. Клиенты — это другие люди, равные, субъектные, с которыми важно найти встречу. Добыча — это _возможности_ эту встречу обустроить: где можно дать рекламу, с кем можно было бы поговорить про взаимопиар, кого стоит откомментить на Фейсбуке и почему, что именно и как написать в посте и так далее. И для меня это про любовь — к нашему делу, к жене, к нашим детям, к клиентам, которым мы нужны. На мне сейчас и консультирование, и маркетинг, и еще одна подработка, которая нам нужна, а я то собранно охочусь, то расслабленно разглядываю окрестности на предмет новых мест для охоты, то спокойно сплю. И это, вроде как, адова нагрузка, но она так не воспринимается, вот в чем штука.
До этого такое же было, когда я обучался психотерапии, — тогда я обретал слова для того, что я и так знаю, и это было большое облегчение.
А еще раньше это было, когда я поставил антиграв, сменил гендер на мужской и взял имя Трикстер, — 18 лет назад.
^-__-^~
Я давно знаю, что смысл и осмысленность — это ощущения.
Умопостроения не дают такой опоры, как уверенное чувствование своего смысла всем телом, всем собой.
И вот недавно об этом зашла речь на одном хорошем курсе, который я прохожу.
Там было как бы "домашнее задание" про определение реального смысла своей конкретной жизненной ситуации.
Важно было не объяснять себе/другим, в чем смысл, а идти от глубоких импульсов и тела.
И я написал важное для меня и несу сюда.
Да, я чувствую реальный смысл своей ситуации.
Мы с моей женой Рэйчел вместе делаем маленький бизнес по психотерапевтическому консультированию и обучению. Она не только терапевт, но и маркетолог. И она серьезно болеет. Работать не может дольше, чем мы могли бы себе позволить. Только нескольких клиентов ведет — и всё. И я как-то незаметно для себя начал заниматься рынком, продвижением, продажами, всем вот этим. Раньше я как будто сидел и ждал, что все сделают за меня. Боялся выходить туда, где много людей, предпочитал камерный формат. А сейчас это отваливается как-то незаметно, и я чувствую себя подобравшимся зверем в лесу, выискивающим добычу. "Добыча" тут — это не клиенты, конечно. Клиенты — это другие люди, равные, субъектные, с которыми важно найти встречу. Добыча — это _возможности_ эту встречу обустроить: где можно дать рекламу, с кем можно было бы поговорить про взаимопиар, кого стоит откомментить на Фейсбуке и почему, что именно и как написать в посте и так далее. И для меня это про любовь — к нашему делу, к жене, к нашим детям, к клиентам, которым мы нужны. На мне сейчас и консультирование, и маркетинг, и еще одна подработка, которая нам нужна, а я то собранно охочусь, то расслабленно разглядываю окрестности на предмет новых мест для охоты, то спокойно сплю. И это, вроде как, адова нагрузка, но она так не воспринимается, вот в чем штука.
До этого такое же было, когда я обучался психотерапии, — тогда я обретал слова для того, что я и так знаю, и это было большое облегчение.
А еще раньше это было, когда я поставил антиграв, сменил гендер на мужской и взял имя Трикстер, — 18 лет назад.
"Старые песни о главном" — 24
А вот мое самое первое участие в конференции.
Правда, заочное.
Это стендовый доклад, то есть большая бумага, которая вешается на стену в помещении, где проходит мероприятие, и участники ее изучают.
Часто автор стоит рядом и отвечает на вопросы, но я был в Москве, а эта психодраматическая конференция - в Воронеже, так что там было только мое фото :).
***
«Когда душа расколота на части…»: стендовый доклад по психологической травме
Работа с психологической травмой по Францу Рупперту: возможен ли перенос на психодраматическую почву?
I. Теория
Немецкий психотерапевт и расстановщик Франц Рупперт (Franz Ruppert) выдвигает следующую теорию психологической травмы (пересказ мой):
Травма – это долгосрочные психические и соматические последствия некой угрожающей или тяжелой ситуации, на совладание с которой во время и/или сразу после событий у человека не хватило ресурсов. (Если хватило, то это не травма как таковая, а тяжелая нагрузка или стресс.)
Франц Рупперт выделяет четыре (а с этого года, как я узнал на его семинаре, – пять) видов травмы:
1. Экзистенциальная травма (возникает в ситуации угрозы жизни и здоровью)
2. Травма потери (возникает в ситуации потери близкого человека или важного условия жизни)
3. Травма отношений (возникает в ситуации злоупотребления и/или поражения эмоциональной связи; например: эмоционально недоступная мать или предательство близкого человека)
4. Травма системных отношений (возникает в ситуации преступления в семье: убийство, насилие, сексуальное злоупотребление, в т.ч. инцест, и т.д.)
Эти четыре вида травмы можно рассматривать как иерархию: каждая следующая почти наверняка подразумевает наличие у человека всех предыдущих. Например, в случае убийства в семье есть угроза жизни и здоровью, потеря одного из близких и (мягко сказать) нарушение семейной лояльности со стороны одного из членов семьи (убийцы) по отношению к другому (жертве).
5. Симбиотическая травма (мне проще называть ее травмой развития, поскольку именно так я ее для себя и обозначал, пока не услышал новости от Рупперта) выделена в этом году (полагаю, из травмы отношений) как последствия нехватки «симбиотической» связи с матерью, что негативно отражается на эмоциональном развитии младенца/ребенка, уменьшает его базовое доверие к миру и впоследствии препятствует развитию здоровой автономности у человека. Можно сказать, что это ранняя травма отношений, рассматриваемая со стороны влияния на развитие и становление личности.
Травматическое расщепление
Экстренным механизмом совладания с травмирующей ситуацией является, согласно Рупперту, расщепление души, собственной идентичности, личности. Это автоматический процесс, нечто вроде аварийной защиты психики. Произвольно отключить этот механизм невозможно, хотя можно научиться включать его быстрее. Он обеспечивает защиту (от боли, от перевозбуждения, от потери рассудка), необходимую для выживания. Он заключается в заморозке чувств и диссоциации. Таким образом, только одна часть личности остается в травматичном переживании, а другая часть или другие части личности выходят из него.
При травматическом расщеплении можно выделить три части личности:
А вот мое самое первое участие в конференции.
Правда, заочное.
Это стендовый доклад, то есть большая бумага, которая вешается на стену в помещении, где проходит мероприятие, и участники ее изучают.
Часто автор стоит рядом и отвечает на вопросы, но я был в Москве, а эта психодраматическая конференция - в Воронеже, так что там было только мое фото :).
***
«Когда душа расколота на части…»: стендовый доклад по психологической травме
Работа с психологической травмой по Францу Рупперту: возможен ли перенос на психодраматическую почву?
I. Теория
Немецкий психотерапевт и расстановщик Франц Рупперт (Franz Ruppert) выдвигает следующую теорию психологической травмы (пересказ мой):
Травма – это долгосрочные психические и соматические последствия некой угрожающей или тяжелой ситуации, на совладание с которой во время и/или сразу после событий у человека не хватило ресурсов. (Если хватило, то это не травма как таковая, а тяжелая нагрузка или стресс.)
Франц Рупперт выделяет четыре (а с этого года, как я узнал на его семинаре, – пять) видов травмы:
1. Экзистенциальная травма (возникает в ситуации угрозы жизни и здоровью)
2. Травма потери (возникает в ситуации потери близкого человека или важного условия жизни)
3. Травма отношений (возникает в ситуации злоупотребления и/или поражения эмоциональной связи; например: эмоционально недоступная мать или предательство близкого человека)
4. Травма системных отношений (возникает в ситуации преступления в семье: убийство, насилие, сексуальное злоупотребление, в т.ч. инцест, и т.д.)
Эти четыре вида травмы можно рассматривать как иерархию: каждая следующая почти наверняка подразумевает наличие у человека всех предыдущих. Например, в случае убийства в семье есть угроза жизни и здоровью, потеря одного из близких и (мягко сказать) нарушение семейной лояльности со стороны одного из членов семьи (убийцы) по отношению к другому (жертве).
5. Симбиотическая травма (мне проще называть ее травмой развития, поскольку именно так я ее для себя и обозначал, пока не услышал новости от Рупперта) выделена в этом году (полагаю, из травмы отношений) как последствия нехватки «симбиотической» связи с матерью, что негативно отражается на эмоциональном развитии младенца/ребенка, уменьшает его базовое доверие к миру и впоследствии препятствует развитию здоровой автономности у человека. Можно сказать, что это ранняя травма отношений, рассматриваемая со стороны влияния на развитие и становление личности.
Травматическое расщепление
Экстренным механизмом совладания с травмирующей ситуацией является, согласно Рупперту, расщепление души, собственной идентичности, личности. Это автоматический процесс, нечто вроде аварийной защиты психики. Произвольно отключить этот механизм невозможно, хотя можно научиться включать его быстрее. Он обеспечивает защиту (от боли, от перевозбуждения, от потери рассудка), необходимую для выживания. Он заключается в заморозке чувств и диссоциации. Таким образом, только одна часть личности остается в травматичном переживании, а другая часть или другие части личности выходят из него.
При травматическом расщеплении можно выделить три части личности:
1. Травмированная часть
«Чувствующая» и страдающая часть, внутри которой записан травмирующий опыт, который не может быть переработан и интегрирован, поскольку эта часть вытеснена и находится под травматической защитой.
Эта часть отщепляется в момент травмирующего события и «замораживается» в имеющемся виде — то есть в ней продолжает «здесь и сейчас» постоянно происходить травмирующее событие и реакция на него, не имеющие возможности быть пережитыми. — Именно поэтому травму обычно время не лечит.
Шаманы называют ее «потерянной частью души» (см., напр., книги Сандры Ингерман).
2. Выживающая часть
Диссоциированная часть, обеспечивающая выживание в ситуации травмирующего события, а затем отвечающая за блокирование травмированной части, вытеснение травмирующего опыта.
3. Здоровая часть
Часть, не затронутая произошедшим («спасенная» выживающей частью от травмы).
При любой травме представлены все три части. Здоровая часть есть даже в случае самой тяжелой травмы. Если ее нет, то человек физически не жив.
Травм у человека может быть (и обычно бывает) более одной, поэтому корректнее говорить о травмированных и выживающих частях. Здоровую часть можно лингвистически не делить — она представляет собой то целое, от которого отщепляются другие части.
Для каждой травмы данного человека рассматривается своя схема, включающая перечисленные три части. Их содержание различается в зависимости от конкретной травмы.
II. Практика
К чему это приводит на практике?
В жизни:
Итак, чем больше у человека травм (непереработанных травмирующих событий на счету), тем больше отщепленных частей души. Это означает, что некое количество N жизненной энергии все время уходит на вытесненное переживание травмирующей ситуации, а еще N энергии – на то, чтобы эти запертые переживания не вырвались в осознание. 2N энергии. На очаг возбуждения и на его нейтрализацию. Итого: минус 2N энергии из жизненного бюджета. [Впоследствии мы с Рэйчел вывели, что там 4N — еще по одной доле на то, чтобы жить, несмотря на все вот это, и на то, чтобы объяснить себе и другим, почему всё так. Потом мы почему-то перешли с N на Х :).]
При этом какие-то последствия все равно прорываются (мы их знаем как симптомы травмы) и создают новые очаги напряжения. Чтобы «погасить» их, травматическая защита понемногу разрастается, захватывая все новые территории. (В очень редких особо благоприятных случаях бывает наоборот, но обычно в терапии мы с этим не встречаемся. Хотя нет, встречаемся: это когда человек приходит с запросом «у меня все стало так хорошо, а мне от этого почему-то стало плохо!». – Это у здоровой части стало больше ресурсов на то, чтобы попробовать вернуть себе свои 2N [или 4N] энергии, а как подступиться, она не знает).
Поскольку отщепляется «чувствующая», переживающая часть, у человека сокращается контакт с собственными эмоциями. Чем сильнее травма (или чем их больше), тем меньшая «площадь души» остается для чувств. «У меня все хорошо, только я ничего не чувствую», – можем услышать мы. И иногда еще: «Сопли – это для слабаков!».
«Чувствующая» и страдающая часть, внутри которой записан травмирующий опыт, который не может быть переработан и интегрирован, поскольку эта часть вытеснена и находится под травматической защитой.
Эта часть отщепляется в момент травмирующего события и «замораживается» в имеющемся виде — то есть в ней продолжает «здесь и сейчас» постоянно происходить травмирующее событие и реакция на него, не имеющие возможности быть пережитыми. — Именно поэтому травму обычно время не лечит.
Шаманы называют ее «потерянной частью души» (см., напр., книги Сандры Ингерман).
2. Выживающая часть
Диссоциированная часть, обеспечивающая выживание в ситуации травмирующего события, а затем отвечающая за блокирование травмированной части, вытеснение травмирующего опыта.
3. Здоровая часть
Часть, не затронутая произошедшим («спасенная» выживающей частью от травмы).
При любой травме представлены все три части. Здоровая часть есть даже в случае самой тяжелой травмы. Если ее нет, то человек физически не жив.
Травм у человека может быть (и обычно бывает) более одной, поэтому корректнее говорить о травмированных и выживающих частях. Здоровую часть можно лингвистически не делить — она представляет собой то целое, от которого отщепляются другие части.
Для каждой травмы данного человека рассматривается своя схема, включающая перечисленные три части. Их содержание различается в зависимости от конкретной травмы.
II. Практика
К чему это приводит на практике?
В жизни:
Итак, чем больше у человека травм (непереработанных травмирующих событий на счету), тем больше отщепленных частей души. Это означает, что некое количество N жизненной энергии все время уходит на вытесненное переживание травмирующей ситуации, а еще N энергии – на то, чтобы эти запертые переживания не вырвались в осознание. 2N энергии. На очаг возбуждения и на его нейтрализацию. Итого: минус 2N энергии из жизненного бюджета. [Впоследствии мы с Рэйчел вывели, что там 4N — еще по одной доле на то, чтобы жить, несмотря на все вот это, и на то, чтобы объяснить себе и другим, почему всё так. Потом мы почему-то перешли с N на Х :).]
При этом какие-то последствия все равно прорываются (мы их знаем как симптомы травмы) и создают новые очаги напряжения. Чтобы «погасить» их, травматическая защита понемногу разрастается, захватывая все новые территории. (В очень редких особо благоприятных случаях бывает наоборот, но обычно в терапии мы с этим не встречаемся. Хотя нет, встречаемся: это когда человек приходит с запросом «у меня все стало так хорошо, а мне от этого почему-то стало плохо!». – Это у здоровой части стало больше ресурсов на то, чтобы попробовать вернуть себе свои 2N [или 4N] энергии, а как подступиться, она не знает).
Поскольку отщепляется «чувствующая», переживающая часть, у человека сокращается контакт с собственными эмоциями. Чем сильнее травма (или чем их больше), тем меньшая «площадь души» остается для чувств. «У меня все хорошо, только я ничего не чувствую», – можем услышать мы. И иногда еще: «Сопли – это для слабаков!».
В терапии:
Как мы видим, крайне полезный для выживания механизм расщепления становится источником больших проблем, как только буря осталась позади и можно уже жить, а не выживать.
Используя метод системных расстановок, можно ввести эти три части и работать на их интеграцию.
В очень упрощенном и обобщенном виде, это будет выглядеть как одна страдающая часть, другая, заявляющая, что все в порядке и просто замечательно (главное – не ныть!), и третья, озабоченная их объединением, нацеленная на исцеление. Угадайте, кто где?
По опыту, одной из основных проблем является принятие запроса от здоровой, а не от выживающей части: не «сделать, чтобы не болело, а я стал более железным», а «сделать себе хорошо и как конкретно». Кто работал с этим, тот знает.
И вот теперь вопросы.
III. Вопросы
Возможно ли осуществление работы по интеграции отщепленных частей методом психодрамы (после информирования клиента об изложенной выше теории и в случае его готовности идти именно таким путем)?
Будет ли такая работа достаточно эффективной и безопасной?
Будет ли она достаточно глубокой?
Какие здесь возможны ограничения и «подводные камни»?
Какие средства обеспечения надежного контейнирования переживаний (в процессе работы и в виде напутствий и предписаний) возможны?
Какая предварительная работа должна быть проведена, прежде чем станет возможным непосредственный контакт клиента с травмированной частью?
На каком этапе работы с травмой в целом осмысленно (с точки зрения безопасности процесса для клиента) вносить подобное предложение?
Следует ли вносить в работу фактический материал (подробности травмирующей ситуации) или лучше работать с использованием метафоры?
Какие интервенции способны помочь в поддержании процесса интеграции, а какие способны привести к усугублению раскола?
Как поддерживать в ходе работы контакт со здоровой частью, а не с выживающей?
Является ли травматическая защита отдельным персонажем?
Какая дополнительная «работа на ресурс» возможна для обеспечения клиенту достаточного «запаса прочности» для успешного проживания той боли, которую принесет с собой «вернувшаяся» травмированная часть?
Если использовать в этих целях мифодраму, то какие архетипические сюжеты могут соответствовать разным видам травм?
(И правильно ли мне кажется, что использование именно мифодрамы способно повысить степень безопасности путем «увеличения дистанции» между прошлым личным опытом и актуально переживаемым действием?)
Трикстер
(trade mark: Радио Трикстера)
Москва 2010
27 сентября 2010
Огромное спасибо Марии Егоровой и Юрию Майданюку (Москва) за помощь в изучении психологической травмы!
Оглавление цикла «Псих(олог)ическая травма и диссоциация»:
http://alterglobe.ru/?p=1190
Как мы видим, крайне полезный для выживания механизм расщепления становится источником больших проблем, как только буря осталась позади и можно уже жить, а не выживать.
Используя метод системных расстановок, можно ввести эти три части и работать на их интеграцию.
В очень упрощенном и обобщенном виде, это будет выглядеть как одна страдающая часть, другая, заявляющая, что все в порядке и просто замечательно (главное – не ныть!), и третья, озабоченная их объединением, нацеленная на исцеление. Угадайте, кто где?
По опыту, одной из основных проблем является принятие запроса от здоровой, а не от выживающей части: не «сделать, чтобы не болело, а я стал более железным», а «сделать себе хорошо и как конкретно». Кто работал с этим, тот знает.
И вот теперь вопросы.
III. Вопросы
Возможно ли осуществление работы по интеграции отщепленных частей методом психодрамы (после информирования клиента об изложенной выше теории и в случае его готовности идти именно таким путем)?
Будет ли такая работа достаточно эффективной и безопасной?
Будет ли она достаточно глубокой?
Какие здесь возможны ограничения и «подводные камни»?
Какие средства обеспечения надежного контейнирования переживаний (в процессе работы и в виде напутствий и предписаний) возможны?
Какая предварительная работа должна быть проведена, прежде чем станет возможным непосредственный контакт клиента с травмированной частью?
На каком этапе работы с травмой в целом осмысленно (с точки зрения безопасности процесса для клиента) вносить подобное предложение?
Следует ли вносить в работу фактический материал (подробности травмирующей ситуации) или лучше работать с использованием метафоры?
Какие интервенции способны помочь в поддержании процесса интеграции, а какие способны привести к усугублению раскола?
Как поддерживать в ходе работы контакт со здоровой частью, а не с выживающей?
Является ли травматическая защита отдельным персонажем?
Какая дополнительная «работа на ресурс» возможна для обеспечения клиенту достаточного «запаса прочности» для успешного проживания той боли, которую принесет с собой «вернувшаяся» травмированная часть?
Если использовать в этих целях мифодраму, то какие архетипические сюжеты могут соответствовать разным видам травм?
(И правильно ли мне кажется, что использование именно мифодрамы способно повысить степень безопасности путем «увеличения дистанции» между прошлым личным опытом и актуально переживаемым действием?)
Трикстер
(trade mark: Радио Трикстера)
Москва 2010
27 сентября 2010
Огромное спасибо Марии Егоровой и Юрию Майданюку (Москва) за помощь в изучении психологической травмы!
Оглавление цикла «Псих(олог)ическая травма и диссоциация»:
http://alterglobe.ru/?p=1190
Отзыв о моей работе от R.F.-1
Трикстер, я со "спасибо". Сейчас в полной мере ощущаю эффект тех двух часов работы по двум темам с тобой. И помимо важных практических вещей - это были тектонические сдвиги в принятии себя как существа, который так устроено. И признании, что адаптационные механизмы - это то, что позволило мне выжить и это ценно.
И я смогла перейти от попыток сбежать от своих особенностей к изучению как это работает. Что влияет на работу, что удается лучше, где мои пределы и прочее. Вдумчивое и внимательное исследование себя.
И отдельное спасибо за метафору, которую ты рассказал - про синхронных переводчиков, высочайшую концентрацию и интеллектуальную нагрузку и про то, как они работают. Я ее достаточно часто вспоминаю и больше не пытаюсь переделать себя. А ищу те области работы и те способы работы, в которых востребованы сильные стороны моего мышления.
Спасибо! Это очень много мне дало. И в качестве жизни, и в радости от работы.
24 октября 2013
Трикстер, я со "спасибо". Сейчас в полной мере ощущаю эффект тех двух часов работы по двум темам с тобой. И помимо важных практических вещей - это были тектонические сдвиги в принятии себя как существа, который так устроено. И признании, что адаптационные механизмы - это то, что позволило мне выжить и это ценно.
И я смогла перейти от попыток сбежать от своих особенностей к изучению как это работает. Что влияет на работу, что удается лучше, где мои пределы и прочее. Вдумчивое и внимательное исследование себя.
И отдельное спасибо за метафору, которую ты рассказал - про синхронных переводчиков, высочайшую концентрацию и интеллектуальную нагрузку и про то, как они работают. Я ее достаточно часто вспоминаю и больше не пытаюсь переделать себя. А ищу те области работы и те способы работы, в которых востребованы сильные стороны моего мышления.
Спасибо! Это очень много мне дало. И в качестве жизни, и в радости от работы.
24 октября 2013
"Старые песни о главном" — 25
Сейчас мне лень писать многие вещи, которые раньше было не лень. Я потому и затеял этот цикл.
Говоря о противоречиях, важно помнить, конечно, что многие из них не в голове у человека зарождаются, а приходят из дискурса (окружающего "так принято считать").
А дискурсивные представления стоит счищать с ушей почаще, потому что жизнь они способны испортить знатно!
("Все женщины/мужчины должны...", "успешный человек — это...", "если ты такой умный, то почему такой бедный?", "к тридцати годам стыдно не иметь..." и т.д.)
***
Мнимые противоречия
Как я уже писал вот здесь ["Мой лайф-коучинг (и кратко про разные виды консультирования)" — выше было], я очень люблю работать с ситуациями запутанности, замешательства, неопределенности.
И меня очень трогает стремление искать одну причину происходящего или какой-то проблемы. Их же всегда множество разноплановых! Любая ситуация — это многофакторная модель.
Более того, в разных моделях, которые строятся сознанием для описания и осмысления происходящего, эти причины свои. А потом как-то упускается, что это именно модели, и возникает проблема мнимых противоречий: «Это у вас заяц или он зеленый?» :)
АВТОР: Трикстер
14 февраля 2011
Сейчас мне лень писать многие вещи, которые раньше было не лень. Я потому и затеял этот цикл.
Говоря о противоречиях, важно помнить, конечно, что многие из них не в голове у человека зарождаются, а приходят из дискурса (окружающего "так принято считать").
А дискурсивные представления стоит счищать с ушей почаще, потому что жизнь они способны испортить знатно!
("Все женщины/мужчины должны...", "успешный человек — это...", "если ты такой умный, то почему такой бедный?", "к тридцати годам стыдно не иметь..." и т.д.)
***
Мнимые противоречия
Как я уже писал вот здесь ["Мой лайф-коучинг (и кратко про разные виды консультирования)" — выше было], я очень люблю работать с ситуациями запутанности, замешательства, неопределенности.
И меня очень трогает стремление искать одну причину происходящего или какой-то проблемы. Их же всегда множество разноплановых! Любая ситуация — это многофакторная модель.
Более того, в разных моделях, которые строятся сознанием для описания и осмысления происходящего, эти причины свои. А потом как-то упускается, что это именно модели, и возникает проблема мнимых противоречий: «Это у вас заяц или он зеленый?» :)
АВТОР: Трикстер
14 февраля 2011
Forwarded from Летящая Ступа (@TurboStupa)
"Я не знаю, что делать".
Вроде, все понятно. Но что конкретно имеется в виду?
Вот несколько вариантов.
1. Недостаток знаний. Это самый редкий вариант, и здесь помогает либо готовая инструкция, либо вопрос "что нужно сделать, чтобы узнать"?
2. Нехватка сил или каких-то других ресурсов для воплощения задуманного. То есть человек хотел бы сказать "я не знаю, что делать, чтобы мочь сделать то, что я знаю". Помогает простраивание мостиков над разрывами, при этом часть "мостика" человек может осилить самостоятельно, а для второй части потребуется помощь.
3. Все известные варианты действий в ситуации не устраивают. Обычно это про ценностный уровень, и тогда вопрос в том, чтобы прояснить ценности и согласовать их с реальностью. Процесс не быстрый, тонкий, парой советов тут не отделаешься.
Обратная связь - @turbostupabot
Вроде, все понятно. Но что конкретно имеется в виду?
Вот несколько вариантов.
1. Недостаток знаний. Это самый редкий вариант, и здесь помогает либо готовая инструкция, либо вопрос "что нужно сделать, чтобы узнать"?
2. Нехватка сил или каких-то других ресурсов для воплощения задуманного. То есть человек хотел бы сказать "я не знаю, что делать, чтобы мочь сделать то, что я знаю". Помогает простраивание мостиков над разрывами, при этом часть "мостика" человек может осилить самостоятельно, а для второй части потребуется помощь.
3. Все известные варианты действий в ситуации не устраивают. Обычно это про ценностный уровень, и тогда вопрос в том, чтобы прояснить ценности и согласовать их с реальностью. Процесс не быстрый, тонкий, парой советов тут не отделаешься.
Обратная связь - @turbostupabot
"Старые песни о главном" — 26
Мой второй стендовый доклад на Воронежской психодраматической конференции в октябре 2010 года (на основе моего доклада на нарративной миниконференции в июне 2010).
Я тогда еще мало знал про травматическую диссоциацию и диссоциативное расстройство идентичности, но многое уловил верно.
Тут, конечно, не во всех случаях субличности, могут быть и диссоциативные альтер-личности, но суть от этого не меняется.
И есть тонкая грань между тем, что общаться надо с системой (человеком) в целом, чтобы поддерживать целостность, и тем, что не надо стричь всех альтеров под одну гребенку и насильно тащить в рай.
***
«Кто все эти люди, где все мои вещи?», или Конфликт субличностей в одной связке: стендовый доклад по нарративной «связке альпинистов»
Нарративные мотивы в психодраме
Название этого доклада лукавит: речь пойдет о нарративной метафоре «связки альпинистов», которая, в отличие от психодраматического «совещания частей», конфликта не подразумевает. Хотя внутренние конфликты решать помогает, о чем и поговорим.
Введем понятия:
Внутренний конфликт – ситуация, когда одновременно хочется нескольких взаимоисключающих вещей либо когда одно или несколько «хочу» не стыкуются с одним или несколькими «надо».
«Совещание частей» («конференция частей», «круглый стол частей») – в т.ч. психодраматическая техника, позволяющая выделить ряд внутренних частей (субличностей) относительно конкретного выбора или конфликта, опросить их о предпочтениях и страхах, а затем выработать решение, которое максимально устраивало бы всех. Протагонист выступает при этом, в том числе, в роли наблюдателя и/или модератора дискуссии. Одним из важных аспектов является выведение наблюдающего/выбирающего Я в независимую позицию, когда все, что бы ни говорили другие люди или собственные субличности, учитывается при принятии решений, но не обязательно выполняется.
Нарративный подход – направление психотерапии и работы с сообществами, основанное в 1980-х годах Майклом Уайтом (Австралия) и Дэвидом Эпстоном (Новая Зеландия).
«Жизненный клуб» – нарративная метафора, которая «опирается на метафору членства (membership), разработанную Барбарой Майерхоф (Myerhoff, 1978, 1982, 1986) и Майклом Уайтом (White, 1989) для описания «клуба значимых других» в жизни человека. Мы все рождаемся в такой клуб, и на протяжении жизни кого-то в него добавляем, а кого-то, бывает, что и вычеркиваем. Жизненный клуб человека является отправной точкой для выстраивания его идентичности. Во взаимоотношениях между человеком и другими членами его жизненного клуба происходит предложение и принятие позиций идентичности, избранные идентификации подтверждаются и признаются аутентичными. С этой точки зрения, идентичность является побочным продуктом множества диалогов с теми, кто подтверждает или отвергает наши заявления о том, кем мы являемся (McNamee & Gergen, 1999)». [Цит. по: Кутузова Д. А. – «Вспоминая, поддерживаем жизнь»: обзор книги Лоррейн Хедтке и Джона Уинслэйда
L.Hedtke & J.Winslade. (2004). Re-Membering Lives: Conversations with the dying and the bereaved. Amityville, New York: Baywood Publishing Company.
Опубликовано: http://narrlibrus.wordpress.com/2009/01/25/remembering-lives, 25 января 2009 г.
Полную библиографию см. в указанной статье.]
Используется в рамках нарративной практики «восстановления участия» (re-membering) (White, M. (1997) Re-membering. In White, M. (1997) Narratives of Therapists Lives, Adelaide: Dulwich Centre Publications).
«Связка альпинистов» – аналог «жизненного клуба», перевод-пересочинение этой метафоры мексиканскими нарративными практиками, которым исходная английская метафора казалась слишком чопорной, «не отзывалась». [В русскоязычном нарративном сообществе об этом переводе известно из устного источника, разговора между Дарьей Кутузовой и Дэвидом Денборо.]
Именно эта формулировка данного понятия вдохновила меня на нижеследующее.
Мой второй стендовый доклад на Воронежской психодраматической конференции в октябре 2010 года (на основе моего доклада на нарративной миниконференции в июне 2010).
Я тогда еще мало знал про травматическую диссоциацию и диссоциативное расстройство идентичности, но многое уловил верно.
Тут, конечно, не во всех случаях субличности, могут быть и диссоциативные альтер-личности, но суть от этого не меняется.
И есть тонкая грань между тем, что общаться надо с системой (человеком) в целом, чтобы поддерживать целостность, и тем, что не надо стричь всех альтеров под одну гребенку и насильно тащить в рай.
***
«Кто все эти люди, где все мои вещи?», или Конфликт субличностей в одной связке: стендовый доклад по нарративной «связке альпинистов»
Нарративные мотивы в психодраме
Название этого доклада лукавит: речь пойдет о нарративной метафоре «связки альпинистов», которая, в отличие от психодраматического «совещания частей», конфликта не подразумевает. Хотя внутренние конфликты решать помогает, о чем и поговорим.
Введем понятия:
Внутренний конфликт – ситуация, когда одновременно хочется нескольких взаимоисключающих вещей либо когда одно или несколько «хочу» не стыкуются с одним или несколькими «надо».
«Совещание частей» («конференция частей», «круглый стол частей») – в т.ч. психодраматическая техника, позволяющая выделить ряд внутренних частей (субличностей) относительно конкретного выбора или конфликта, опросить их о предпочтениях и страхах, а затем выработать решение, которое максимально устраивало бы всех. Протагонист выступает при этом, в том числе, в роли наблюдателя и/или модератора дискуссии. Одним из важных аспектов является выведение наблюдающего/выбирающего Я в независимую позицию, когда все, что бы ни говорили другие люди или собственные субличности, учитывается при принятии решений, но не обязательно выполняется.
Нарративный подход – направление психотерапии и работы с сообществами, основанное в 1980-х годах Майклом Уайтом (Австралия) и Дэвидом Эпстоном (Новая Зеландия).
«Жизненный клуб» – нарративная метафора, которая «опирается на метафору членства (membership), разработанную Барбарой Майерхоф (Myerhoff, 1978, 1982, 1986) и Майклом Уайтом (White, 1989) для описания «клуба значимых других» в жизни человека. Мы все рождаемся в такой клуб, и на протяжении жизни кого-то в него добавляем, а кого-то, бывает, что и вычеркиваем. Жизненный клуб человека является отправной точкой для выстраивания его идентичности. Во взаимоотношениях между человеком и другими членами его жизненного клуба происходит предложение и принятие позиций идентичности, избранные идентификации подтверждаются и признаются аутентичными. С этой точки зрения, идентичность является побочным продуктом множества диалогов с теми, кто подтверждает или отвергает наши заявления о том, кем мы являемся (McNamee & Gergen, 1999)». [Цит. по: Кутузова Д. А. – «Вспоминая, поддерживаем жизнь»: обзор книги Лоррейн Хедтке и Джона Уинслэйда
L.Hedtke & J.Winslade. (2004). Re-Membering Lives: Conversations with the dying and the bereaved. Amityville, New York: Baywood Publishing Company.
Опубликовано: http://narrlibrus.wordpress.com/2009/01/25/remembering-lives, 25 января 2009 г.
Полную библиографию см. в указанной статье.]
Используется в рамках нарративной практики «восстановления участия» (re-membering) (White, M. (1997) Re-membering. In White, M. (1997) Narratives of Therapists Lives, Adelaide: Dulwich Centre Publications).
«Связка альпинистов» – аналог «жизненного клуба», перевод-пересочинение этой метафоры мексиканскими нарративными практиками, которым исходная английская метафора казалась слишком чопорной, «не отзывалась». [В русскоязычном нарративном сообществе об этом переводе известно из устного источника, разговора между Дарьей Кутузовой и Дэвидом Денборо.]
Именно эта формулировка данного понятия вдохновила меня на нижеследующее.
***
Идеи:
Первая, не моя, но подтолкнувшая меня к размышлениям:
Silent Too Long, группа женщин, переживших сексуальное насилие в детстве, работавшая с нарративным фасилитатором Джасси Верко (Jussey Verco) – это тоже женщина, – выдвинула идею о том, что миграция идентичности из травматической области в предпочитаемую не обязательно происходит для всего человека в целом, а может происходить «по частям»: скажем, если представлять себе этот процесс как переход вброд через залив, то какие-то части могут быть еще по нос в воде, а какие-то уже вышли на берег, построили дом, повесили занавесочки и ждут. И тогда то, что человек иногда вдруг обнаруживает себя до сих пор бредущим по самый нос в воде, не означает, что его отбросило назад и все усилия по преодолению последствий травмы оказались тщетными. Просто частью себя он туда, в безопасное и желаемое место, уже добрался, а частью еще нет. (Silent Too Long, 2000: ‘Embracing the old, nurturing the new.’ Dulwich Centre Journal, Nos.1&2.)
Вторая, моя:
Почему бы не рассматривать части или голоса внутри человека как отдельные сущности, с которыми ему (наблюдающему и выбирающему Я) приходится иметь дело?
От субличностей или частей личности, рассматриваемых в рамках других подходов, эти части будет отличать в нарративном подходе то, что они будут являться персонажами историй, самых разных историй, когда-либо происходивших или могущих произойти с данным человеком, тогда как в других подходах они чаще рассматриваются: а) на языке внутренне присущих им свойств и черт; б) как слепок на данный момент времени, не имеющий исторического развития.
К числу этих «обитателей внутреннего мира» могут относиться и внутренние отображения реальных (внешних) родственников, друзей и знакомых человека, и его представления, и персонажи книг, и идеи, и многое-многое другое. – Все, что имеет свой голос внутри человека. Парадокс в том, что все это внутри человека, несомненно, есть, но совсем не все из этого можно назвать его субличностями.
***
Методика
Вернемся к внутренним конфликтам. В то время как техника «совещания частей» больше акцентируется на самом внутреннем выборе или конфликте и ставит целью выработку «устраивающего всех внутри» решения, можно иначе расставить приоритеты и сконцентрироваться на достижении целей, выборе предпочитаемого направления движения, развитии предпочитаемой идентичности и предпочитаемой истории (или, вернее сказать, предпочитаемых идентичностей и историй).
Тогда можно рассматривать части личности как внутреннюю «связку альпинистов» и говорить о методах «внутреннего командообразования», реализуемых самыми разными средствами (разговорный жанр, расстановки на фигурках, психодрама, инсталляции, работа с напольными якорями и другие методы для выяснения «состава команды», взаимодействия ее членов, их целей, интересов и пр. и выработки решения о том, куда и как двигаться, что взять с собой, что оставить и т.д.).
Идеи:
Первая, не моя, но подтолкнувшая меня к размышлениям:
Silent Too Long, группа женщин, переживших сексуальное насилие в детстве, работавшая с нарративным фасилитатором Джасси Верко (Jussey Verco) – это тоже женщина, – выдвинула идею о том, что миграция идентичности из травматической области в предпочитаемую не обязательно происходит для всего человека в целом, а может происходить «по частям»: скажем, если представлять себе этот процесс как переход вброд через залив, то какие-то части могут быть еще по нос в воде, а какие-то уже вышли на берег, построили дом, повесили занавесочки и ждут. И тогда то, что человек иногда вдруг обнаруживает себя до сих пор бредущим по самый нос в воде, не означает, что его отбросило назад и все усилия по преодолению последствий травмы оказались тщетными. Просто частью себя он туда, в безопасное и желаемое место, уже добрался, а частью еще нет. (Silent Too Long, 2000: ‘Embracing the old, nurturing the new.’ Dulwich Centre Journal, Nos.1&2.)
Вторая, моя:
Почему бы не рассматривать части или голоса внутри человека как отдельные сущности, с которыми ему (наблюдающему и выбирающему Я) приходится иметь дело?
От субличностей или частей личности, рассматриваемых в рамках других подходов, эти части будет отличать в нарративном подходе то, что они будут являться персонажами историй, самых разных историй, когда-либо происходивших или могущих произойти с данным человеком, тогда как в других подходах они чаще рассматриваются: а) на языке внутренне присущих им свойств и черт; б) как слепок на данный момент времени, не имеющий исторического развития.
К числу этих «обитателей внутреннего мира» могут относиться и внутренние отображения реальных (внешних) родственников, друзей и знакомых человека, и его представления, и персонажи книг, и идеи, и многое-многое другое. – Все, что имеет свой голос внутри человека. Парадокс в том, что все это внутри человека, несомненно, есть, но совсем не все из этого можно назвать его субличностями.
***
Методика
Вернемся к внутренним конфликтам. В то время как техника «совещания частей» больше акцентируется на самом внутреннем выборе или конфликте и ставит целью выработку «устраивающего всех внутри» решения, можно иначе расставить приоритеты и сконцентрироваться на достижении целей, выборе предпочитаемого направления движения, развитии предпочитаемой идентичности и предпочитаемой истории (или, вернее сказать, предпочитаемых идентичностей и историй).
Тогда можно рассматривать части личности как внутреннюю «связку альпинистов» и говорить о методах «внутреннего командообразования», реализуемых самыми разными средствами (разговорный жанр, расстановки на фигурках, психодрама, инсталляции, работа с напольными якорями и другие методы для выяснения «состава команды», взаимодействия ее членов, их целей, интересов и пр. и выработки решения о том, куда и как двигаться, что взять с собой, что оставить и т.д.).
При этом вовсе не обязательно брать с собой в каждое путешествие (задействовать в достижении каждой из желаемых целей и ее обсуждении) все имеющиеся сущности. Относительно каждой конкретной намеченной цели или направления предпочитаемой истории можно отбирать среди них те, которые входят в данную «связку» или «команду», поддерживают движение в эту сторону. Например, нет смысла уговаривать идти на работу ту часть, которая туда решительно не хочет. Можно просто ходить туда «без нее», реализуя с ее помощью другие проекты, идеи, желания.
Кроме того, внутри (как и вокруг) человека всегда есть множество голосов, мнение которых с его предпочтениями не совпадает. То есть бывают и такие сущности, которые просто обитают на внутренних территориях человека и имеют (выражают) какое-то отношение к поставленной цели, его жизни, его выборам и т.д. Всех ли и всегда ли надо слушать? (Если да, то почему и зачем?)
В рамках предлагаемой модели «наблюдающее/выбирающее Я» является не только точкой (позицией) наблюдателя и даже не только предпочитаемой точкой наблюдателя, но и активным персонажем, действующим лицом истории, что реализует постмодернистские нарративные представления о полиисторийности переживаний жизни и идентичности. Здесь мы разводим понятия «Я-пространства» (я = все, что во мне есть) и «Я-персонажа» (как персонажа каждой конкретной моей истории), являющегося по отношению к выделяемым частям личности не нейтральным секретарем и даже не посредником, а капитаном команды, набираемой под проект.
И, как уже говорилось выше, весь процесс отбора команды и «сборов в поход» можно (и удобно) реализовывать методами психодрамы.
***
Подготовлено по материалам моего устного доклада на нарративной миниконференции в Москве 17 июня 2010 года.
Трикстер
(trade mark: Радио Трикстера)
Москва 2010
6 октября 2010
Оглавление цикла «Псих(олог)ическая травма и диссоциация»:
http://alterglobe.ru/?p=1190
Кроме того, внутри (как и вокруг) человека всегда есть множество голосов, мнение которых с его предпочтениями не совпадает. То есть бывают и такие сущности, которые просто обитают на внутренних территориях человека и имеют (выражают) какое-то отношение к поставленной цели, его жизни, его выборам и т.д. Всех ли и всегда ли надо слушать? (Если да, то почему и зачем?)
В рамках предлагаемой модели «наблюдающее/выбирающее Я» является не только точкой (позицией) наблюдателя и даже не только предпочитаемой точкой наблюдателя, но и активным персонажем, действующим лицом истории, что реализует постмодернистские нарративные представления о полиисторийности переживаний жизни и идентичности. Здесь мы разводим понятия «Я-пространства» (я = все, что во мне есть) и «Я-персонажа» (как персонажа каждой конкретной моей истории), являющегося по отношению к выделяемым частям личности не нейтральным секретарем и даже не посредником, а капитаном команды, набираемой под проект.
И, как уже говорилось выше, весь процесс отбора команды и «сборов в поход» можно (и удобно) реализовывать методами психодрамы.
***
Подготовлено по материалам моего устного доклада на нарративной миниконференции в Москве 17 июня 2010 года.
Трикстер
(trade mark: Радио Трикстера)
Москва 2010
6 октября 2010
Оглавление цикла «Псих(олог)ическая травма и диссоциация»:
http://alterglobe.ru/?p=1190