Депздрав Москвы назвал ложью жалобы пациенток психосоматического отделения больницы № 67. Нарушений в учреждении не выявлено, подчеркнули в департаменте.

О жестоком обращении и оскорблениях от врачей в больнице №67 мы рассказывали здесь: http://r.takiedela.ru/wgBZ

Повесив на дверь школьное расписание, где в каждой графе вписано только одно слово — «жить», Ира не откладывает свои мечты. Она их складывает в копилочку сбывшихся. Сделать татуировку? Готово. Получить права? Сделано. Почти в 20 раз пережить прогноз врачей (с постановки диагноза, когда Ире обещали месяц, прошло более полутора лет)? Выполнено. Так случилось и с лавандой.

Это очень нужно, чтобы помнить, для чего пятый час сидишь в очереди в онкоцентре.

Конечно, Иру отговаривали врачи и родственники. Были сомнения и страхи. Ехать на маленькой машинке две с половиной тысячи километров с четвертой стадией рака легких без подстраховки кислородного концентратора — та еще авантюра. Но сдав экзамен в ГИБДД, Ира помчалась покупать палатку, и уже на следующий день ее голубая машинка, до отказа набитая предвкушением и спальниками, тронулась в сторону моря.

Посмотреть историю воплощения мечты Иры полностью

Члены Совета Федерации, в числе которых Елена Мизулина и Людмила Нарусова, предлагают реформировать Семейный кодекс. В частности, поправки затрагивают ЛГБТ-людей — сенаторы хотят запретить трансгендерным людям менять свидетельство о рождении и вступать в брак.

Законопроект вызвал бурную реакцию в ЛГБТ-сообществе. «Такие дела» обсудили с экспертами, к чему приведет введение реформ.

«У меня были мечты. После выхода на пенсию я хотела заняться сочинением детских сказок, героями которых будут храбрый гусенок и хлебная крошка.

Работа, которую я раньше выполняла, мне нравилась. Я руководила бухгалтерией в одной из организаций Ишима. Своим хобби я избрала вышивку, которая, как и работа, требовала от меня предельной аккуратности и точности. Некоторые даже сомневались, человеческой ли рукой вышиты мои картины — так хорошо лежала нитка на нитке. Тысячи крестиков из разноцветных нитей создавали разнообразные сюжеты, например двух девушек, верхом на лошадях скачущих по берегу моря. Ветер развевал их волосы и складки платьев».

Оксане 48 лет, и 3 года назад ей диагностировали БАС — боковой амиотрофический склероз. Сейчас она уже не может общаться даже при помощи знаков «да/нет». При полной беспомощности тела ум Оксаны совершенно ясный.

Когда Оксана еще могла отвечать, медсестра помогла ей написать этот текст. Это рассказ человека, который заперт в своем теле, но продолжает мыслить и остро чувствовать.

Как говорит наш главред Настя Лотарева, «стандартный вопрос к любому сотруднику "Таких дел": "Как вы не выгораете?" Мы выгораем».

@notburningout — это новый телеграм-канал «Чтобы не выгорать» от психологов службы «Вдох», которая помогает работникам НКО и благотворительных организаций.

В канал пишут психологи «Вдоха». Он будет полезен всем, кто хочет чувствовать себя лучше. Это всего два простых совета каждый день.

Воскресное чтиво: новый рассказ Алексея Моторова о молодом санитаре по имени Дато, который все делал неспешно, а подгонять его было делом бессмысленным.

«Если Дато утром брался сопровождать больного на этаж, то возвращался, как правило, уже под вечер. Объяснял он это свое отсутствие очень просто: встретил земляка, немного поговорил с ним, вот время незаметно и прошло.

Иногда и вовсе пропадал, если земляк накрывал стол, — в огромной больнице тогда грузин было много, и поводов для застолий хватало: дни рождения, женитьбы, уход в отпуск, возвращение из отпуска, удачная операция, защита диссертации, да и просто так.

„Нико Сванадзе из дома приехал! — дыша вином и барашком, сообщал Дато, появляясь глубокой ночью. — Вино привез, все привез, посидели, покушали!“»

http://r.takiedela.ru/w97A

За последние несколько недель против Юлии Цветковой завели новое административное дело из-за рисунка, глава Союза женщин России Екатерина Лахова пожаловалась Путину на радужное мороженое, а на центральных телеканалах осудили радужные флаги на посольствах западных стран.

Вместе с экспертами разбирались, можно ли считать радугу и флаг пропагандой, почему закон все чаще используют для давления на активистов и как действовать, если вас пытаются привлечь к ответственности

http://r.takiedela.ru/w9qT

Привет, это smm-редактор Женя Добрынин. Вполне возможно, что из-за новостей о задержаниях журналистов и волны #metoo в российском твиттере вы пропустили несколько классных текстов «Таких дел». Сейчас мы все исправим.

Вот три материала, которые сделают ваш воскресный вечер чуточку лучше:

1️⃣ Простая и трогательная (фото)история о людях из ПНИ, которых на время пандемии забрали в квартиры сопровождаемого проживания: http://r.takiedela.ru/w9ah

2️⃣ Разговор с российскими иллюстраторами о том, как корректно изображать людей с инвалидностью, детей-сирот, онкобольных и мигрантов. Внутри замечательные иллюстрации: http://r.takiedela.ru/w9aE

3️⃣ Психиатр-сексолог Дмитрий Исаев отвечает на вопросы о трансгендерном переходе в России и развенчивает сложившиеся вокруг него мифы: http://r.takiedela.ru/w9a4

«Он хоть и сказочник, но с плохой фантазией».

Диана познакомилась с Денисом четыре года назад в Челябинске. Она работала санитаркой в областной больнице, он работал на стройке. Ей было 24, ему 35. Довольно быстро она поняла, что это не мужчина мечты: Диана терпеливо называет его «сказочник», но он был просто лжец.

Вскоре Диана решила с ним расстаться, но узнала, что беременна. Тут началось. Он стал запрещать Диане встречаться с подругами, ездить к маме, отбирал телефон, прикрикивал. Давиду было чуть больше года, когда Денис первый раз ее избил — на глазах у сына.

«Он выпил — он вообще часто пил — и стал склонять меня к сексу. Я отказалась, и он сказал, что тогда нам надо расстаться. Он вообще доморощенный манипулятор и часто так делал: видимо, думал, что я испугаюсь, но я сказала: “Хорошо, давай расстанемся”. Видимо, его это взбесило. Пока он меня бил, все, что я помню, — это глаза сына».

«Я много раз уходила — и каждый раз он меня находил. Со временем я поняла, что никакая полиция мне ни в чем не поможет. И все, что мне остается, — бежать и прятаться».

Словосочетание «домашнее насилие» уже невозможно слышать. Оно повсюду, оно норма. Оно везде — и это невыносимо. Но именно поэтому нужно рассказывать и слушать эти истории снова и снова. Пока количество не перейдет в качество и что-то не сдвинется с мертвой точки.

«Ребенок, который способен высидеть сорок пять минут не отвлекаясь, в наше время редкость. Большинство же физически не могут высидеть: не потому, что плохо воспитаны или не мотивированы, — у них просто истощается ресурс. Значит, для таких детей в принципе по-другому надо строить урок».

Почитайте интервью с замечательной Екатериной Кадиевой — московским психологом, которая создала детский математический лагерь «Марабу» и школу «Академия ле Сале» в Европе, а сейчас собирается запустить аналогичный проект в России. Как научиться работать со «сложными» детьми, сделать по-настоящему инклюзивную школу, где нет места буллингу, и вернуть детям мотивацию к учебе?

Скоро

Все могло быть по-другому. Когда Любовь была беременна Владиком, анализ на сифилис внезапно дал положительный результат. После экстренных родов оказалось, что сифилиса нет ни у кого — но Владик сразу же попал в реанимацию. Именно в эти дни у него остановилось дыхание. По всей видимости, это запустило необратимые процессы в его мозгу.

В детской больнице сказали: «Вы знаете, у вас ребеночек будет как растение, как тряпочка будет, поэтому вам надо от него отказаться». Любовь была в шоке: «Ни за что! Пусть он тряпочка, но он будет дома лежать». Она оформила на сына инвалидность и познакомилась с благотворительной организацией «Перспективы».

«Перспективы» стали помогать Владику с первых дней его жизни. И продолжают помогать до сих пор.

http://r.takiedela.ru/wd9H

В начале 80-х среди диссидентских передач по «Радио Свобода» начали читать отрывки из изданной на Западе книги эколога Бориса Комарова «Уничтожение природы. Обострение экологического кризиса в СССР». Такого смелого взгляда на отношения природы и советского государства раньше не было. Много деталей и конкретики об экологических проблемах страны.

Кто такой Борис Комаров, не знали ни диссиденты, ни спецслужбы.

Но ученый понял: пора эмигрировать. Слишком уж о серьезных фактах уничтожения природы в СССР он писал, чтобы это осталось незамеченным. Публикация на Западе, как правило, приводила к тому, что в КГБ на автора создавалось «оперативное досье», а критика одной только экологической политики оборонной отрасли могла привести в тюрьму.

Лишь в самолете только что эмигрировавший из СССР географ признался своей жене, что он и есть Борис Комаров.

Завтра.

Привет, это автор «Таких дел» и небинарный транс*человек Ал Ковальски. На прошлой неделе вышел мой материал о законопроекте Елены Мизулиной, который закрепляет дискриминацию ЛГБТ-людей на законодательном уровне. Так называемые однополые браки как были запрещены, так и останутся под запретом. С трансгендерным сообществом дела обстоят куда сложнее.

Если поправки примут, изменится процедура смены документов трансгендерными людьми. Им будет нельзя получить новое свидетельство о рождении. Что это значит? На руках у человека одновременно окажутся документы на два имени и с двумя гендерными маркерами. Например, паспорт и внешность мужские, а свидетельство о рождении — женское.

Во-первых, это дискриминационно. У людей забирают право на тайну личной жизни (все будут знать прошлое человека) и право на вступление в брак. Любой союз в этом случае станет признаваться «однополым». Во-вторых, это создаст определенный бюрократический коллапс и феномен «третьего пола». Как эту ситуацию решать сотрудникам и сотрудницам государственных заведений, непонятно.

Меня, как и других трансгендерных людей, происходящее не просто пугает, а вводит в панику. У нас и так не очень много прав, а теперь хотят отнять даже базовые. И хотя законопроект направлен не против ЛГБТ-людей (им посвящены три страницы из 177), он четко разделяет общество на своих и чужих. Это поиск врага, наличие которого отвлекает от имеющихся проблем. Сегодня трансгендерные люди, а завтра… Кто будет завтра?

В детском доме ее отдали просто как объект, по описи, сопроводив комментарием «не подарок». А что Люся любит, что думает, что она за человек — это извините.

Стать приемной мамой Татьяна решила давным-давно, еще в юности. На финальном занятии школы приемных родителей сотрудница из опеки спросила: «Ну, кого вы себе напланировали?» Многие высказались про малышей. А сотрудница помолчала и сказала: «Вы понимаете, что в детском доме 80 процентов детей — от тринадцати лет и старше? Пока вы ждете своих младенцев, эти дети растут. Им никто руку не протянул».

Татьяну это так резануло — до слез. Пришла домой совершенно перевернутая. Открыла сайт с анкетами детей. Выплыла Люсина фотография. Тринадцать лет…

И я, говорит Татьяна, щелкнула на анкету.

Что такое фемпоэзия?

Фемпоэзия (или феминистская поэзия, или феминистское письмо) — это поэзия от лица женщин или небинарных людей, имеющих опыт женской гендерной социализации, отражающая в себе идеи феминизма. Впрочем, определение это не исчерпывающее.

Новый спецпроект «Таких дел» «Поэтика феминизма» представляет собой путеводитель по теме фемпоэзии. В материале собрана терминология, стихотворения ключевых представительниц направления, анализ и критика.

Изучать: https://fem.takiedela.ru

Три с половиной года колонии.

С оглашением приговора много странностей — еще до окончания оглашения пресс-релиз появился на сайте суда, а адвокат сообщил (предварительный) приговор журналистам. Дмитриева осудили на 3,5 года колонии, хотя самая низкая планка по статье «Насильственные действия сексуального характера» — 12 лет. При этом прокуратура, кажется, не собирается оспаривать приговор.

Юрий Дмитриев вину не признал. С учетом времени в СИЗО на свободу он выйдет уже осенью.

http://r.takiedela.ru/wNzL

Корреспондент «Таких дел» Маша Бобылева о работе над проектом «Поэтика феминизма»:

До недавнего времени я ничего не знала о фемпоэзии и, более того, никогда бы не подумала, что стану про это писать. Но, работая в «Таких делах», никогда не знаешь, куда тебя занесет — в юрту к хантам, в детский хоспис или в Киркенес на ЛГБТ-прайд. Так что в этом смысле появление текста про фемпоэзию не случайность.

Все началось с того, что я познакомилась с Юлей Подлубновой, а она оказалась поэтом и литературным критиком. И мы стали говорить про литературу. Однажды она прислала мне текст Лиды Юсуповой «Центр гендерных проблем», который кончается словами «е*ля счастье е*ля счастье е*ля счастье». Я, мягко говоря, удивилась и отреагировала предсказуемо по-детски: мол, что это было? зачем мат? верните мне Пушкина! Она терпеливо мне объяснила, что это актуальная поэзия, что она признана профессиональным литературным сообществом, что там много стоящих имен. Что это факт литературной жизни — признаю я его или нет.

Мне стало любопытно — и я начала читать. Постепенно перечитала довольно много поэтических текстов и узнала много имен. И поняла, что это самый настоящий авангард российского фем-движения. Что фемпоэзия быстро и чутко реагирует на современные тренды и события — от metoo, дела сестер Хачатурян и закона о домашнем насилии — до вопросов женской телесности, дела Юли Цветковой и прав ЛГБТ. А это уже точно наша, то есть «Таких дел», повестка.

С этим и пришла на очередную летучку. Расписала, почему это не маргинальная или узколитературная тема, а самая что ни на есть наша. Наш главный редактор Настя Лотарева, как и много раз до этого, сказала: верю тебе, хочешь — вперед, пиши.

Когда текст приблизился к 60 тысячам знаков, я поняла, что дело плохо. Я вообще люблю краткость и обычно не пишу больших текстов — но тут, даже описывая все по верхам и довольно схематично, ничего не влезало. Я пришла к замглавреду Володе Шведову и стала ныть, мол, ничего не могу поделать, текст будет огромный. И тогда добрый Володя сказал — тогда это будет не текст, а спецпроект. И я пошла писать дальше. На 110 тысячах знаков остановилась.

Потом случился ковид, верстка затормозилась — как и вся жизнь. Но вот все вернулось — и спецпроект готов. С самого начала меня смущало, что я взялась писать о том, в чем ничего не понимаю (впрочем, так почти в каждом моем тексте, и я должна бы уже привыкнуть, но все никак). Поэтому я сразу, прямо в тексте, оговорилась, что я не специалист и обращаюсь к таким же, как я, неспециалистам. Наслушавшись про то (и даже слегка столкнувшись с этим), какой жестокой может быть литтусовка, я до сих пор опасаюсь ее критики — мол, кто ты такая, чтобы браться писать про поэзию. Хотя многие поэтессы говорили мне, как круто, что «Такие дела» заинтересовались этой темой, потому что никто никогда не писал ничего такого глобального про фемпоэзию вне литературных изданий.

Кстати, начитавшись разных стихов и услышав, как поэтессы говорят про то, что фемпоэзия отрицает иерархии, я сама написала верлибр. Не знаю как так вышло — но было смешно. Ради шутки я отправила его Володе, а он в ответ — надо включать его в спецпроект. Мол, он весь и так выглядит как путешествие автора от полного незнания и неприятия — до принятия и понимания. И как итог — до собственного стиха. В общем, мне до сих пор стремно — но пусть будет так.

Я надеюсь, что те, кто начнет читать это, поверит мне, что к концу им станет чуть понятнее — и приятнее, даже если в начале их будет коробить тема и сами стихи. Я надеюсь, что читать это будут люди не из литературы, а просто те, кто интересуется жизнью вокруг себя, — потому что фемпоэзия — это очень сильно про жизнь, которая вот она, происходит здесь и сейчас. Я надеюсь, что это будет как минимум интересно и познавательно, а как максимум — расширит немного горизонт и сподвигнет читать современную поэзию и дальше.

***

Читать «Поэтику феминизма»

Для полного погружения советуем читать с экрана компьютера, а не смартфона.