​​После российского вторжения в Украину многие театральные профессионалы, а то и целые группы уехали из страны. Как сегодня работает русский театр в изгнании, есть ли у него свой зритель, и каковы контуры его будущего? Об этом — в новой статье Михаила Калужского, которого вы знаете по подкасту Радио Сахаров «Закати сцену».

«Берлинская улица, на которой я живу, названа в честь знаменитого режиссера и продюсера, одного из лидеров немецкого театрального экспрессионизма. На пике своей карьеры, в 20-х годах прошлого века, Леопольд Йесснер руководил важнейшими берлинскими театрами и много ставил. Он был реформатором, пионером политического театра, а изобретенный им прием — пустая сцена в сочетании с платформами и ступенями, на которых и происходит действие, — назван в его честь Jessnertreppen, „лестницы Йесснера“.

Чаще всего Йесснер ставил шиллеровского „Вильгельма Телля“. Первая постановка в Берлине в 1919 году привела к скандалу: классическая пьеса предстала неузнаваемой из-за экспрессионистской режиссуры и кубистской сценографии.

В 1933 году Йесснеру напомнили о его еврейском происхождении. В отличие от многих своих коллег и соратников, он быстро понял, к чему идет дело, и уехал из Германии. Сначала Англия, потом недолгая работа в тель-авивской „Габиме“, наконец Голливуд. Там в 1938 году два режиссера, оба беглецы от нацистов, Макс Рейнхардт и Уильям Дитерле, на деньги голливудских продюсеров создали нерепертуарный театр The Continental Players. Они хотели поддержать театральных профессионалов, эмигрантов из Европы, демонстрируя их таланты лос-анджелесской публике. Первым проектом театра в мае 1939 года стал „Вильгельм Телль“, поставленный Леопольдом Йесснером — в шестой и последний раз в его карьере. Спектакль провалился, продюсеры потеряли 30 тысяч долларов — огромные по тем временам деньги, компания разорилась, а театр, который предоставлял помещение „континентальным исполнителям“, и вовсе закрылся.

Почему так произошло? Актеры-эмигранты плохо говорили и играли на английском.

Актеры-эмигранты из России сегодня играют в основном на русском».

Как Кремль использует ядерный шантаж и почему не стоит его бояться? Новый эпизод «Опасных слов» с Александром Морозовым — об угрозах Путина миру.

Каждую неделю политолог Александр Морозов рассказывает, как устроен политический язык, разбирает самые важные, интересные и самые отвратительные политические высказывания. Как демократические политики и диктаторы, чиновники и селебрити разговаривают в публичном пространстве, и как их слова влияют на мир, в котором мы живем?

🎧 Подкаст также можно слушать на «Радио Сахаров» (App Store, Google Play).

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

Поговорили с политологом Кириллом Роговым о главных событиях уходящей недели, среди которых — ресурсный голод украинской армии, положение на фронте и новые обстоятельства убийства Алексея Навального. Смотрите выпуск тут и подписывайтесь на наш Youtube.

00:53 Проигрышное наступление: Россия захватила Угледар
05:42 Ресурсный голод: украинская армия слабеет
12:09 Стратегия победы: чего будет бояться Путин
18:13 Промежуточный итог: Запад уже проиграл войну
20:59 Смерть Навального: доказанное убийство
26:57 Скандалы и расследования: в чем главная проблема оппозиции
49:05 Пятый дискурс: как устроено публичное пространство России

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

Как наказывать военных преступников? Будет ли нужна люстрация в России после смерти Путина? И чем заменить выстроенную им вертикаль власти?

Вместе с «Говорит НеМосква» и «Радио Сахаров» мы сделали подкаст «Набросок будущего», где в шести выпусках журналистка Фарида Курбангалеева говорит с экспертами о возможностях демократизации, которые могут открыться в России после конца персоналистского режима.

📻 Подкаст уже доступен в Youtube и на сайте «Радио Сахаров».

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

Писатель Михаил Шишкин: «Банда захватила власть, но не может захватить культуру».

Мы взяли интервью у Михаила Шишкина в связи с учреждением новой литературной премии «Дар», расспросив писателя о том, почему важно развивать русскую культуру даже во время захватнической войны в Украине. Русский язык — инструмент экспансии или все-таки нет? И способна ли литературная премия стать залогом выживания независимой литературы? Ответы на эти и другие вопросы — в нашем разговоре.

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

​​Социолог права, приглашенный исследователь Йельского университета Кирилл Титаев размышляет в эссе для «Страны и мира» о парадоксах российского управления чрезвычайными ситуациями и архаизации власти в результате воспроизводства практик советских элит высшего уровня.

«...Всякого рода ситуационные центры давно внедрены и используются в России. Но как они работают? Если загуглить картинки по запросу „ситуационный центр“ или „оперативный штаб“, можно увидеть много изображений с большим количеством компьютеров, видеостенами и т.п.

Но можно увидеть в больших количествах и другие фотографии. На них бесконечные столы, за которыми сидят серьезные дяди с важными лицами. У них совещания. Иногда перед ними есть мониторы. Казалось бы, нормальная цифровизация, переход к нормальному управлению.

Однако именно здесь взгляд антрополога замечает одну странность. Мониторы есть, но, как правило, нет клавиатур. То есть это система односторонней связи. Участнику совещания можно донести некоторую информацию, но сам он ничего сделать не может. Более того, если мы посмотрим на эти фотографии, мы, как правило, не увидим у присутствующих на них чиновников ни телефонов, ни планшетов».

🔗 Читайте на сайте.

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

​​В статье для «Страны и мира» политолог Владимир Гельман предлагает переосмыслить российские 1990-е годы, сравнив российский случай с траекториями других постсоветских стран. В наследство от СССР Россия получила «готовые» государственные институты, утверждает Владимир Гельман, и это позволило принести политические реформы в жертву экономическим преобразованиям.

«В 2024 году немалая часть российской политизированной общественности оказалась вовлечена в дискуссию о роли 1990-х годов в последующей траектории развития страны. Эта дискуссия, начатая фильмом Марии Певчих „Предатели“, спровоцировала многочисленные отклики со стороны ряда заметных публичных фигур и носила глубоко эмоциональный характер. Однако, если вывести за скобки взаимные политические претензии и персональные позиции участников обсуждения, суть дискуссии — в поиске ответов на вопрос: в какой мере нынешнее господство репрессивного авторитарного милитаризма в России стало следствием трансформационных процессов, которые страна пережила после распада СССР.

Результаты этих поисков пока выглядят как минимум неочевидными.

Несколько огрубляя, можно сказать, что есть два противоположных нарратива о России 1990-х годов. Они по-разному противоречат официальной точке зрения. Либеральный нарратив исходит из того, что трансформация в России 1990-х, несмотря на многочисленные трудности, в целом была движением страны в правильном направлении. Но затем в результате интриг олигархов и „семьи“ Ельцина к власти пришел Путин и все испортил, пустив под откос достижения 1990-х.

Этому взгляду противостоит левый нарратив, согласно которому рыночные реформы 1990-х разрушили все прежние достижения страны и повлекли за собой ее глубокий упадок, взлет неравенства и коррупции. Левый нарратив считает становление неолиберальной автократии логическим следствием этих процессов.

Не вступая в полемику со сторонниками обоих подходов, стоит отметить, что для них характерен отказ от включения российского случая в сравнительную перспективу. Россия — не единственная посткоммунистическая страна, которая вступила в 1990-е годы на путь комплексной трансформации и столкнулась в своем движении с многочисленными проблемами».

🔗 Продолжение — на нашем сайте.

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

Новый выпуск «Опасных слов» с Александром Морозовым — о военном бюджете и о том, как огромные расходы на войну влияют на ее нормализацию в обществе.

🎧 Каждую неделю политолог Александр Морозов рассказывает в подкасте «Опасные слова», как устроен политический язык, разбирает самые важные, интересные и самые отвратительные политические высказывания. Как демократические политики и диктаторы, чиновники и селебрити разговаривают в публичном пространстве, и как их слова влияют на мир, в котором мы живем?

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

Если что, сейчас список авторов — вот такой.

​​Историк, исследователь крепостного права Борис Керженцев написал для нас в некотором роде программную статью о порабощенных народах России: по утверждению автора, одним из таких народов должны быть признаны русские.

«65 лет назад, в июле 1959 года, Конгресс США утвердил резолюцию (закон 86–90), которая провозгласила поддержку и единение свободного мира с народами, которых поработили («захватили») тоталитарные диктатуры. Этот закон обязал президентов США установить отмечаемую ежегодно «неделю порабощенных народов» (Captive Nations Week) и делать так до момента, пока все «захваченные» народы не освободятся.

Тогдашний президент США Дуайт Эйзенхауэр, бывший во время Второй мировой войны главнокомандующим войсками сил антигитлеровской коалиции в Европе, не уклонился от этой обязанности. Аналогичным образом поступали с тех пор и все последующие президенты США, включая Трампа и Байдена. <...>

Но закон умолчал о порабощенных народах внутри самой России. Там не говорится о башкирах, татарах, народах Кавказа, да и о самих русских. Эти народы понесли от имперского тоталитарного строя точно не меньшие потери и унижения, чем его жертвы за периметром российских и советских границ.

Порабощение русского народа началось с XVII века и достигло своего апогея в XIX столетии. Главный жандарм России, генерал Бенкендорф, прямо писал в докладной записке Николаю Первому о положении русского народа в империи: «Во всей России только народ-победитель, русские крестьяне, находятся в состоянии рабства; все остальные: финны, татары, эсты, латыши, мордва, чуваши и т. д. — свободны».

У Бенкендорфа были основания для такого утверждения, и дело не только в крепостном праве, которое было особенно тяжелым в центральных областях России. На русских приходилось основное иго рекрутской повинности — она унесла миллионы жизней в захватнических войнах империи, принеся русскому народу лишь смерти и страдания. Потом была советская империя, в которой фактически было возрождено новое крепостное право. По количеству заключенных ГУЛАГа, за все годы его существования, русские снова были в абсолютном печальном большинстве.

Такие же жертвы понесли и все другие народы в составе российской империи и СССР, меньшие по численности, но не по разрушительным последствиям. Разница в количестве репрессированных и убитых тоталитарным режимом по сравнению с русскими объясняется прежде всего пропорциональным соотношением численности народов.

И выгоняемые из своих домов чеченцы, и разоренные русские и татарские крестьяне, и все прочие, кто имел несчастье родиться в границах СССР, пережили одинаковые страдания и имеют право считаться порабощенными народами».

🔗 Читайте текст целиком на нашем сайте (зеркало — вот тут).

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

Дорогие подписчики, нового выпуска «Рогова о главном» сегодня не будет, но обещаем его завтра, в субботу, в 15.00-16.00.

Подписывайтесь на наш канал в Youtube и нажмите на колокольчик, чтобы не пропустить уведомление.

А вот и новый выпуск еженедельного обзора с Кириллом Роговым. В этот раз говорим об усталости на фронте и нерешительности Запада.

Таймкоды:

00:51 Две реалии войны: цепочка усталости и дроновые армии
15:29 Россияне разочарованы? Новые данные соцопросов
19:56 Ощущение поражения: никто не хочет проигрывать
22:42 Нерешительность Запада: экзистенциальная война или региональный конфликт
32:11 Худшее решение : Европа не готова дать Украине гарантии безопасности

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

​​Война меняет не только жизнь людей, но и культуру. Россияне не знают, что делать с чувством ужаса, вины и ответственности за то, что делает российское государство. Но прятаться от этих вопросов бессмысленно: на них все равно придется отвечать.

Почему на русском языке сложно говорить о нравственной ответственности; как мы осмысливаем свое прошлое и в чем пытаемся найти истоки случившегося со страной; как война меняет культуру в России, Украине и мире в целом — в интервью редактору YouTube-канала «Страна и мир» Вере Рыклиной рассказал социолог и историк культуры Илья Кукулин, приглашенный преподаватель Стэнфордского университета в Калифорнии.

🔗 Читайте по ссылке (если не открывается, есть зеркало).

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

Борис Беленкин: «Россия кружится на карусели истории и не может остановиться»

Историк, сотрудник и бессменный директор библиотеки «Мемориала» Борис Беленкин рассказывает о своей новой книге, посвященной истории «Мемориала», в нашем интервью. Почему просвещение не смогло изменить Россию? Действительно ли монстры рождаются из безмолвствия народа? И где сегодня решается судьба России?

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

​​Михаил Калужский размышляет о французском отношении к русскому театру в изгнании и особенностях культурной политики во Франции — в своем новом эссе для «Страны и мира» и блога «Иными словами» Kennan Institute.

Кажется, нигде в мире так интенсивно не переводят современную русскую драматургию, как во Франции. Sampizdat совсем не одинок. В Les Solitaires Intempestifs выходили тексты Ивана Вырыпаева, Ксении Драгунской, Максима Курочкина, Вадима Леванова, Василия Сигарева, Евгения Гришковца — и это не считая классики, от Островского до Введенского, а в мае в переводе Жиля Мореля и Тани Могилевской будет опубликована «Гаага» Саши Денисовой. L’espace d’un instant печатал пьесы Елены Греминой, Михаила Угарова, Павла Пряжко и совсем недавно выпустил «Финист Ясный Сокол» Светланы Петрийчук и «Crime» Эстер Бол.

Так что Дени Лаван, перед тем как появиться на сцене небольшого эмигрантского фестиваля, мог получить ясное представление о том, с каким именно театром имеет дело. А Летова, которого он цитировал во время своего монолога, Лаван прочитал в «сампиздатовском» переводе.

И дело не только в языковой ситуации или обилии хороших переводчиков с русского (они есть во всех странах, где можно найти солидные славистические школы). Елена Гордиенко, переводчица, исследовательница театра и одна из кураторов парижского «Эха Любимовки», говорит, что такого обилия переводов не было бы без тесных связей между издателями и университетами, а интерес к современной российской драматургии возник не как к феномену военного времени, а в годы расцвета российского театра в конце нулевых.

Но и это еще не все. Франция — одна из немногих стран мира, где российская эмигрантская традиция существует практически непрерывно с середины XIX века. Фестиваль Le Doc En Scène проходил в месте, где в 1922 году эмигранты из России Иосиф Ермольев и Александр Каменка создали киностудию Albatros, проработавшую до начала Второй мировой. Сначала в альбатросовских фильмах во времена немого кино играли только русские актеры-эмигранты, но постепенно студия стала местом работы французских и европейских режиссеров. Там работали Жан Ренуар и Морис Клош, там снял свои первые фильмы Рене Клер. Позже про Albatros говорили как о «российской школе французского кино».

Нет, это не аналогия. Аналогии опасны, а часто и просто бессмысленны. Это, как выражаются политики, дорожная карта. Это возможность задать себе вопрос: могут ли иммигранты стать для принимающей страны не отягощением, а ресурсом? Могу ли я внести вклад в культуру страны, в которой теперь живу?

🔗 Продолжение — на сайте.

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

Что такое кровная месть Рамзана Кадырова и как власть подталкивает Россию к скатыванию в бездну насилия — в подкасте «Опасные слова» с Александром Морозовым.

🎧 Каждую неделю политолог Александр Морозов рассказывает в подкасте «Опасные слова», как устроен политический язык, разбирает самые важные, интересные и самые отвратительные политические высказывания. Как демократические политики и диктаторы, чиновники и селебрити разговаривают в публичном пространстве, и как их слова влияют на мир, в котором мы живем?

Подкаст также можно слушать на «Радио Сахаров» (App Store, Google Play).

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

​​В новой статье для «Страны и мира» обозреватель, автор телеграм-канала @EventsAndTexts Борис Грозовский резюмирует предпосылки и значение проросийского поворота в грузинской политике последних лет.

«Начав войну в Украине, Россия стала политическим изгоем. Но в нескольких странах мира влияние России после февраля 2022 не ослабло, а выросло.

Союзниками России стали Иран и Северная Корея. Упрочилось положение России в республиках Центральной Азии, особенно в Казахстане, который боится российской агрессии и вынужден вести очень осторожную политику. Усилились российские позиции в Азербайджане — его благосклонность Путин завоевал, фактически сдав своего многолетнего союзника — Армению.

Но особенно сильно сдвинулась в сторону России Грузия. Казалось бы, ничто не предвещало такого результата. Еще в середине 2000-х страна ясно выразила намерение вступить в ЕС, и в 2023 году стала кандидатом в члены ЕС. Уже 7 лет действует безвизовый режим Грузии со странами Шенгенского соглашения. С 2008 года началось сотрудничество Грузии и НАТО, призванное помочь стране восстановить военную инфраструктуру».

🔗 Продолжение — на сайте.

​​Вот уже несколько лет эксперты активно ведут дискуссию о том, какой может и должна быть Россия после Путина. Мы попросили политолога Всеволода Бедерсона суммировать аргументы участников и смоделировать, что необходимо для строительства «устойчивой демократии». Об этом — в его статье.

В современном мире политики редко посылают однозначный и недвусмысленный сигнал о своих планах отказаться от демократии. Поэтому интерпретация сигналов и намерений правящей группы — проблема для защиты демократии. Защитники демократии должны уметь отличить в публичных дебатах сигнал от, например, реформ, повышающих ее эффективность. Вдобавок им надо убедить общественность, что планируемые изменения, пусть и не сразу, но могут нанести вред правам и свободам.

Защитные сооружения для сохранения и стабилизации демократии выстраиваются на нескольких уровнях. Базовые конструкции демократической обороны обычно выставляются на конституционном уровне, они касаются конфигурации политических институтов и принципов их функционирования. В мажоритарных или президентских системах граждане, как правило, больше склонны к концентрации власти в исполнительных органах — и тем самым к откату от демократии. Есть, однако и исключения из этого тренда: США являются президентской республикой с мажоритарной системой, а Венгрия — парламентская республика с пропорциональной системой.

Учитывая это, кажется разумным для России заложить в новую конституцию принципы множества центров принятия решений (сильная роль парламента) и баланса различных политических сил (коалиционный характер правительства).

Исследователи, которые изучали успешный опыт противодействия автократизации, пишут о нескольких элементах процесса демократической защиты. Демократическая устойчивость невозможна без элитных защитников. Элиты взвешивают свои интересы в предотвращении авторитарного поворота и оценивают угрозу репрессий со стороны лидера (президента или премьер-министра). Они предпочтут демократию, если авторитарная монополизация ресурсов сопряжена для них с риском, что значимые участники останутся «за бортом».

🔗 Читать дальше.

Страна и мир | Рассылка | Зеркало

Продолжаем  обзор главных событий с политологом Кириллом Роговым, смотрите очередной выпуск.

Внутри:

00:45​ НАТО для победы: почему Запад не принимает план Зеленского
09:24​ Ослабление Европы: влияние России постепенно растет
18:01​ Опора лояльности: россияне не хотят проигрывать
36:16​ Война за людей: оккупация и демография

Страна и мир | Рассылка | Зеркало