Уберите руки от поэтов!
Им заочно грехи прощены.
В поэмах, стихах и сонетах -
Исповедь, совесть и сны.
В.Д.
Им заочно грехи прощены.
В поэмах, стихах и сонетах -
Исповедь, совесть и сны.
В.Д.
Игорь Северянин - "Маленькая элегия"
Она на пальчиках привстала
И подарила губы мне,
Я целовал её устало
В сырой осенней тишине.
И слёзы капали беззвучно
В сырой осенней тишине.
Гас скучный день — и было скучно,
Как всё, что только не во сне.
Она на пальчиках привстала
И подарила губы мне,
Я целовал её устало
В сырой осенней тишине.
И слёзы капали беззвучно
В сырой осенней тишине.
Гас скучный день — и было скучно,
Как всё, что только не во сне.
Триумф агонии... нет сил.
Остыл мой чай. Душа остыла.
Как будто время не простило.
Я время тоже не простил.
В.Д.
Остыл мой чай. Душа остыла.
Как будто время не простило.
Я время тоже не простил.
В.Д.
Осип Мандельштам - "Я вздрагиваю от холода..."
Я вздрагиваю от холода —
Мне хочется онеметь!
А в небе танцует золото —
Приказывает мне петь.
Томись музыкант встревоженный,
Люби, вспоминай и плачь,
И, с тусклой планеты брошенный,
Подхватывай легкий мяч!
Так вот она — настоящая
С таинственным миром связь!
Какая тоска щемящая,
Какая беда стряслась!
Что, если, над модной лавкою
Мерцающая всегда
Мне в сердце длинной булавкою
Опустится вдруг звезда?
Я вздрагиваю от холода —
Мне хочется онеметь!
А в небе танцует золото —
Приказывает мне петь.
Томись музыкант встревоженный,
Люби, вспоминай и плачь,
И, с тусклой планеты брошенный,
Подхватывай легкий мяч!
Так вот она — настоящая
С таинственным миром связь!
Какая тоска щемящая,
Какая беда стряслась!
Что, если, над модной лавкою
Мерцающая всегда
Мне в сердце длинной булавкою
Опустится вдруг звезда?
Это век неискренних желаний,
(он прогнил в начале нулевых)
Слишком много мертвых обещаний,
Слишком мало веры для живых.
В.Д.
(он прогнил в начале нулевых)
Слишком много мертвых обещаний,
Слишком мало веры для живых.
В.Д.
Александр Блок - "Девушка пела в церковном хоре..."
Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.
Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.
И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.
И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских врат,
Причастный Тайнам, — плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.
Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.
Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.
И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.
И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских врат,
Причастный Тайнам, — плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.
Уже шестая чашка кофе,
Четырехсотая страница.
В который раз я убеждаюсь,
Что счастье выдумали птицы.
В.Д.
Четырехсотая страница.
В который раз я убеждаюсь,
Что счастье выдумали птицы.
В.Д.
Владимир Маяковский - "Прощанье"
В авто,
последний франк разменяв.
— В котором часу на Марсель? —
Париж
бежит,
провожая меня,
во всей
невозможной красе.
Подступай
к глазам,
разлуки жижа,
сердце
мне
сантиментальностью расквась!
Я хотел бы
жить
и умереть в Париже,
если б не было
такой земли —
Москва.
В авто,
последний франк разменяв.
— В котором часу на Марсель? —
Париж
бежит,
провожая меня,
во всей
невозможной красе.
Подступай
к глазам,
разлуки жижа,
сердце
мне
сантиментальностью расквась!
Я хотел бы
жить
и умереть в Париже,
если б не было
такой земли —
Москва.
Не имею понятия "как",
Я сегодня забыл "зачем",
Там за порогом мрак,
Сплетение хитрых схем.
В.Д.
Я сегодня забыл "зачем",
Там за порогом мрак,
Сплетение хитрых схем.
В.Д.
Осип Мандельштам - "Бессонница. Гомер. Тугие паруса..."
Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся.
Как журавлиный клин в чужие рубежи, —
На головах царей божественная пена, —
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?
И море, и Гомер — все движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море черное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.
Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся.
Как журавлиный клин в чужие рубежи, —
На головах царей божественная пена, —
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?
И море, и Гомер — все движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море черное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.