«Ночь. Улица. Фонарь. Аптека».
Не четверть века, — век мелькнул.
Но изменить он Человека
Не смог и в Лете утонул.

Всё это так, но это проза.
А что с Поэзией? В бокале
С вином стоит всё та же роза,
Вот только лепестки опали

Да стебель высох, словно мумия,
По мировым законам зла.
А степень общего безумия
Всё вверх ползёт, как и ползла…

<2014>
Николай Зиновьев

Не своё

Безо всякой причины,
Несмотря на лета,
Надеваем личины
То царя, то шута.

Уходя за пропащим,
Ни за что пропадём,
Восходя с восходящим,
Может быть, и взойдём.

Позабросили книжки,
Неспособны к труду,
Подражаем пустышкам,
Что у всех на виду.

Все хотят обогреться,
Обогреть — не для них.
Никуда нам не деться
От мечтаний пустых.

И одежда чужая,
И чужое жильё.
Каждый миг согрешая,
Мы теряем своё.

Вот и песня допета,
А в душе разнобой…
Если хочешь быть кем-то,
Ты не станешь собой!

<10-11 августа 2020>
иеромонах Роман

Не за харчи, не от обид,
В общаге старой — не в обители,
Я стала Родину любить,
Когда вокруг возненавидели.

До преисподней всей земли
Расколотая перебранками,
Она лежит — и ковыли
Тускнеют под её останками.

В завалах, выбившись из сил,
Как будто жизнь до края пройдена,
Мне до кончины голосить
Над изуродованной Родиной.

То причитая, то без слов
По-бабьи отпевать запретную
Мою горючую любовь —
И позднюю, и безответную…

Татьяна Шорохова
<1995>,
Симферополь

Бывают дни особой силы,
Когда в теченье дня всего
Помимо «Господи, помилуй!»
Нет в мыслях больше ничего.

Николай Зиновьев

Черта горизонта

Вот так и бывает: живёшь — не живёшь,
А годы уходят, друзья умирают,
И вдруг убедишься, что мир не похож
На прежний, и сердце твоё догорает.

Вначале черта́ горизонта резка́ —
Прямая черта́ между жизнью и смертью,
А нынче так низко плывут облака,
И в этом, быть может, судьбы милосердье.

Тот возраст, который с собою принёс
Утраты, прощанья, наверное, он-то
И за́стил туманом непролитых слёз
Прямую и резкую грань горизонта.

Так много любимых покинуло свет,
Но с ними беседуешь ты, как бывало,
Совсем забывая, что их уже нет…
Черта́ горизонта в тумане пропала.

Тем проще, тем легче её перейти, —
Там эти же рощи и о́зими эти ж…
Ты просто её не заметишь в пути,
В беседе с ушедшим — её не заметишь.


<1957>
Мария Петровых

Шёл тихий путник с думой о Боге
И перед ним из предрассветной мглы
Вдруг вырос камень посреди дороги,
Весь в письменах от неба до земли:

«Есть путь раба — из страха наказанья
Оставив зло, по заповедям жить.
Есть путь нае́мника —
За веру, за страданья
В Раю блаженство вечное купить!
Есть третий путь —
Прозрений и свободы,
Когда идущий к Богу до конца
Вдруг осозна́ет, что из ро́да в ро́ды
Идёт как сын в объятия Отца».

И солнце встало в утреннем тумане,
И путник шёл без палки, без сапог,
Лишь котома́, набитая камнями,
Тянула вдаль, в Россию, на Восток.

отец Андрей Кононов

(об Оптиной)

Она и мёртвая, — для вас страшна!
Проломленная белая стена,
Разрушенные башни и соборы,
И щебня, щебня горестные горы!

Они безсмертны — эти мертвецы,
И старцы, и монахи-простецы,
И в Судный день, уже не зная тленья,
Они войдут в обитель воскресенья.

<19??>
Надежда Павло́вич

Россия

Опять, как в годы золотые,
Три стёртых треплются шлеи,
И вязнут спицы росписные
В расхлябанные колеи…

Россия, нищая Россия,
Мне и́збы серые твои,
Твои мне песни ветровы́е —
Как слёзы первыя любви!

Тебя жалеть я не умею,
И крест свой бережно несу…
Какому хочешь чародею
Отдай разбойную красу!

Пускай заманит и обманет, —
Не пропадёшь, не сгинешь ты,
И лишь забота затуманит
Твои прекрасные черты…

Ну что ж? Одной заботой бо́ле —
Одной слезой река шумней,
А ты всё та же — лес, да поле,
Да плат узорный до бровей…

И невозможное возможно,
Доро́га долгая легка́,
Когда блеснёт в дали дорожной
Мгновенный взор из-под платка,
Когда звенит тоской острожной
Глухая песня ямщика!..


18 октября 1908
Александр Блок

* * *

За год безпечного мыта́рства
Я повзрослел как будто вдруг:
Не пил новейшие лекарства,
А просто посмотрел вокруг.

Я повзрослел. И не годами,
А невещественной душой
За всех, кто правду чтит устами,
А сердце затворил молвой.

За всех, бегущих без оглядки
И правых лишь от слепоты,
За всех, не побывавших в схватке
И не любивших соль земли…

Как всё не по-житейски быстро
Насело на громаду плеч…
Что ж, говорили, я плечистый, —
Да и к чему себя беречь?

1986?
иеромонах Игорь (Росляков)

Доброта

Стираются лица и даты,
Но всё ж до последнего дня
Мне помнить о тех, что когда-то
Хоть чем-то согрели меня.

Согрели своей плащ-палаткой,
Иль тихим шутливым словцом,
Иль чаем на столике шатком,
Иль попросту добрым лицом.

Как праздник, как счастье, как чудо
Идёт Доброта по земле.
И я про неё не забуду,
Хотя забываю о Зле.

Юлия Друнина

* * *

Несколько поэтов. Достоевский.
Несколько царей. Орёл двуглавый.
И — державная дорога — Невский…
Что нам делать с этой бывшей Славой?
Бывшей, павшей, обманувшей, сгнившей…

…Широка на Соловки доро́га,
Где народ, свободе изменивший,
Ищет, в муках, Родину и Бога.

<1949>
Георгий Ива́нов

Родина

Безсмертное счастие наше
Россией зовётся в веках.
Мы кра́я не видели краше,
А были во многих краях.

Но где бы стезя ни бежала,
Нам русская снилась земля.
Изгнание, где твоё жало,
Чужбина, где сила твоя?

Мы знаем молитвы такие,
Что сердцу легко по ночам;
И гордые музы России
Незримо сопутствуют нам.

Спасибо дремучему шуму
Лесов на равнинах родных,
За ими внушённую думу,
За каждую песню о них.

Наш дом на чужбине случайной,
Где мирен изгнанника сон,
Как ветром, как морем, как тайной,
Россией всегда окружён.


<1927>
Владимир Набоков

Моё сердце на Афоне
Где осеннею порой
Осыпают листья кроны
И молящихся поклоны
Покрывают пол сырой.

Пол сырой от слёз горячих,
Покаянных, чистых слёз.
Я люблю Тебя, и плачу.
Мой Господь — моя удача!
Свет любви — Иисус Христос.

Моё сердце на Афоне,
Где нет подлости и лжи.
В куполах вечнозелёных
Монастырь Пантелеймо́на
Русским духом дорожит.

Там хранят отцов заветы
И полночною порой
Колокол звонит об этом,
На молитву до рассвета
Собирая люд честной.

Этот люд пришёл однажды
Из российских снежных вьюг,
Движимый духовной жаждой…
И стоит незримой стражей
С Богородицей в строю.

Моё сердце на Афоне!
Сам я здесь, а сердце — там.
На горячем южном склоне,
Благодатью просвещённый,
И в каливах, и в скитах.

Здесь, где гордые элли́ны
Словно ангелы живут,
В тишине молясь, счастливо,
К Небу путь торя́т недлинный, —
И славянам есть приют.

Старцы в Духе Богу внемлют
И творятся чудеса.
Грех и подлость неприемля,
Кроткие наследят землю
И с землёю Небеса.

<28.01.13>
протоиерей Георгий Белодуров

Торжество антихриста
Октябрьский переворот 1917 года

«Не давайте святыни псам…»
Еванг. от Матфея, гл. 7, ст. 6


Плачь, Россия, плачь, родная,
Неутешная вдова —
Пала русская, святая,
Златоглавая Москва!

Опозорены врагами
Стены древнего Кремля,
Окровавлена мечами
Православная земля.

Перед нечистью крамольной
Замер в зареве костров
Стройный гул первопрестольной,
Сладкий звон колоколов.

Льются слёзы! горьким стоном
Раздаётся скорбный плач:
Рубит в гневе иступлённом
Необузданный палач.

Изреше́тили снаряды
Вышки кровель-куполов;
Опрокинуты громады
Башен, храмов и дворцов.

Обезславлены твердыни
Русских набожных Царей,
Опоганены святыни
Православных алтарей.

Вьётся вихрь народной брани;
Косит жатву злая смерть;
Блещет заревом в тумане
Огнедышащая твердь.

Над кровавой русской нивой
Реют дьявольские сны;
Слышен хохот юроди́вой,
Обезумевшей страны.

Плачь, Россия, плачь, родная,
Неутешная вдова!
Пала русская, святая,
Златоглавая Москва!


<Ноябрь 1917>, Елец
Сергей Бехтеев

Идёшь и думаешь так громко,
Что и огля́нешься не раз,
И — молча: «Это не для вас,
А для далёкого потомка,
Не бойтесь, это не сейчас».

И — молча: «Неужели слышно?»
Давно бы надо запретить,
Столь громко думая, ходить.
Живем не по доходам пышно,
Ходящих время усадить

Иль уложить, поя снотворным, —
Пусть в омуте утонут чёрном,
В глухом безпамятном бреду,
Назло их мыслям непокорным.
Но я пока ещё иду.

<1971>
Мария Петровых

Первый снег

Ах, кто не любит первый снег
В замёрзших руслах тихих рек,
В полях, в селеньях и в бору,
Слегка гудящем на ветру!

В деревне празднуют дожинки,
И на гармонь летят снежинки.
И весь в светящемся снегу
Лось замирает на бегу
На отдалённом берегу.

Зачем ты держишь кнут в ладони?
Легко в упряжке скачут кони,
И по дорогам меж полей,
Как стаи белых голубей,
Взлетает снег из-под саней…

Ах, кто не любит первый снег
В замёрзших руслах тихих рек,
В полях, в селеньях и в бору,
Слегка гудящем на ветру!

<1955>, Николай Рубцов

Милая Родина

Я люблю тебя, милая Родина!
С куполами соборов и избами.
Ты души моей светлой мелодия,
Ту мелодию слышит лишь избранный.

Я люблю твои сосны над реками
И закаты твои необычные.
Ты не верь, что любить тебя некому —
То неправда, моя горемычная!

А я знал тебя, Родина, разную:
И хмельную, опасную, праздную…
За себя и других знал болящую,
На коленях во храмах стоящую.
Да, я знал тебя, Родина, разную.

Закричали, что будто ты лютая!
Застелила глаза тьма кромешная,
Погубила нас слабость минутная,
Но простит всё душа твоя нежная.

И орда врагов сгинет безликая,
Нами и не такое ведь пройдено.
И воскреснет Россия Великая —
Наша милая, добрая Родина.

<2006?>
Антон Глазунов

* * *

Дом подожгут или разрушат,
И в груду щебня превратят,
И птицу певчую придушат,
И вырубят плодовый сад.

Что ж, значит, может быть, не сто́ит,
Не стоит с жадностью такой
Так страстно ставить на земное:
Ты не возьмёшь его с собой.

Всё отпустить, всё бросить в ветер:
Пускай летит, пускай плывёт.
Блажен, кто ничего на свете
Своим ревниво не зовёт:

Ему открыты все доро́ги,
Земная жизнь ему легка,
И дни проходят без тревоги,
Как в синем небе облака́.

<194?>
Георгий Раевский

Русская география

Москва, и град Петров, и Константинов град —
Вот царства русского заветные столицы…
Но где предел ему? и где его границы —
На север, на восток, на юг и на закат?
Грядущим временам судьбы их обличат…

Семь внутренних морей и семь великих рек…
От Нила до Невы, от Эльбы до Китая,
От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная…
Вот царство русское… и не прейдёт вовек,
Как то провидел Дух и Даниил предре́к.

<1848 или 1849>
Фёдор Тютчев

В одиночке

Тоска бутырской одиночки.
Кому кричать, кого молить?
В слепом оконце дня от ночи
Не отличить, не отделить.

Напрасно слабыми руками,
Безумец с тусклою свечой,
Я тычусь в скользкий, липкий камень,
Пропахший кровью и мочой.

По жилам — струйки вязкой лени,
И шёпот вкрадчивый в ушах,
Но я не рухну на колени,
Я одолею мерзкий страх.

Покуда в сердце, нарастая,
Стучатся жарко, вновь и вновь,
К державе — ненависть глухая,
К отчизне — горькая любовь.

<январь 1974>,
Бутырская тюрьма

Виктор Некипелов

щё не раз Вы вспомните меня
И весь мой мир, волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый необманный.

Он мог стать Вашим тоже, и не стал,
Его Вам было мало или много,
Должно быть плохо я стихи писал
И Вас неправедно просил у Бога.

Но каждый раз Вы скло́нитесь без сил
И скажете: «Я вспоминать не смею,
Ведь мир иной меня обворожил
Простой и грубой прелестью своею».

<июль 1917>
Николай Гумилёв