Изжога
Последнее время часто по утрам вместо воды утоляю жажду Боржоми. Его солоноватый вкус помогает справиться еще и с изжогой, которая случается чаще, чем хотелось бы ввиду нерегулярного и не всегда правильного питания. О горячительных напитках я промолчу. Их следы в утреннем ощущении себя всё значимее указывают на возраст и проявляются во внутреннем дискомфорте, напоминают легким жжением в желудке и пищеводе. Много кофе за день только усугубляет ситуацию. Это ощущение не перепутаешь ни с чем. Сильная - чувствуется как вытягиваемая из тебя лента или веревка. Не взирая на свою эластичность, она грубее твоих внутренних тканей и трет по их стенкам, цепляется, раздражает. Это происходит этапами. Ты всё время надеешься, что испытываемое ощущение не повторится. Но оно снова и снова о себе напоминает. Как будто ты проглотил целый моток. Легкая - как напряжение после вышедшего из тебя сгустка воздуха, покалыванием заставляет обратить внимание на себя.
Во всех случаях изжога свидетель кажущегося излишка, который переполняет тебя и ищет выход. Ты его ощущаешь и не можешь, не умеешь, не знаешь, как избавиться. Это то самое чувство переполненности, которое тянет, заставляет думать о себе. Быть разборчивым надо. Тогда изжога о себе реже напоминает. Этого нам сильно не хватает. Мы всё время употребляем не то, не свое. Потом мучаемся. Она все наши действия сопровождает. Даже радость омрачает. Выматывает, утомляет. До изжоги всё. Тебе кажется, она виновата. Средствами медицинскими ты ее подавляешь. Гасишь, как пожар. Она с новой силой изнутри тебя поджигает. Со временем ты к этому ощущению привыкаешь. Не замечаешь ее. В жизни всякое случается, бывает. Кажется, лучше жить как тебе хочется с ней, нежели правильно без нее.
Ясно всё, если в желудке ее ощущаешь. Временами ярко. Тушишь, раздражение снимаешь. Если невмоготу, к горлу подходит, душит - таблетку пьешь, порошки. А если это в голове происходит. Мыслям не дает улечься. Поток их всё вертит, крутит. Сознание отравляет. В сердце - стонет, давит. Кажется, всё перечувствовал. Нет. Новое прибавляет. Там скребет. По венам гонит кровь горячую. Как песком ее наполняет. От касания всё горит, изнутри обжигает. Может, совесть это или душа. Все внутренние переживания в себе разом объединяет. Не находит места, мечется. У вас тоже? Слава богу. Я не один с мыслями с этими, ощущениями. Добрался до дома. Сел. Всё, что за день было, заел, запил. Спать. Утром снова Боржоми. С этой изжогой ты научился бороться. Что делать - знаешь.
Последнее время часто по утрам вместо воды утоляю жажду Боржоми. Его солоноватый вкус помогает справиться еще и с изжогой, которая случается чаще, чем хотелось бы ввиду нерегулярного и не всегда правильного питания. О горячительных напитках я промолчу. Их следы в утреннем ощущении себя всё значимее указывают на возраст и проявляются во внутреннем дискомфорте, напоминают легким жжением в желудке и пищеводе. Много кофе за день только усугубляет ситуацию. Это ощущение не перепутаешь ни с чем. Сильная - чувствуется как вытягиваемая из тебя лента или веревка. Не взирая на свою эластичность, она грубее твоих внутренних тканей и трет по их стенкам, цепляется, раздражает. Это происходит этапами. Ты всё время надеешься, что испытываемое ощущение не повторится. Но оно снова и снова о себе напоминает. Как будто ты проглотил целый моток. Легкая - как напряжение после вышедшего из тебя сгустка воздуха, покалыванием заставляет обратить внимание на себя.
Во всех случаях изжога свидетель кажущегося излишка, который переполняет тебя и ищет выход. Ты его ощущаешь и не можешь, не умеешь, не знаешь, как избавиться. Это то самое чувство переполненности, которое тянет, заставляет думать о себе. Быть разборчивым надо. Тогда изжога о себе реже напоминает. Этого нам сильно не хватает. Мы всё время употребляем не то, не свое. Потом мучаемся. Она все наши действия сопровождает. Даже радость омрачает. Выматывает, утомляет. До изжоги всё. Тебе кажется, она виновата. Средствами медицинскими ты ее подавляешь. Гасишь, как пожар. Она с новой силой изнутри тебя поджигает. Со временем ты к этому ощущению привыкаешь. Не замечаешь ее. В жизни всякое случается, бывает. Кажется, лучше жить как тебе хочется с ней, нежели правильно без нее.
Ясно всё, если в желудке ее ощущаешь. Временами ярко. Тушишь, раздражение снимаешь. Если невмоготу, к горлу подходит, душит - таблетку пьешь, порошки. А если это в голове происходит. Мыслям не дает улечься. Поток их всё вертит, крутит. Сознание отравляет. В сердце - стонет, давит. Кажется, всё перечувствовал. Нет. Новое прибавляет. Там скребет. По венам гонит кровь горячую. Как песком ее наполняет. От касания всё горит, изнутри обжигает. Может, совесть это или душа. Все внутренние переживания в себе разом объединяет. Не находит места, мечется. У вас тоже? Слава богу. Я не один с мыслями с этими, ощущениями. Добрался до дома. Сел. Всё, что за день было, заел, запил. Спать. Утром снова Боржоми. С этой изжогой ты научился бороться. Что делать - знаешь.
Майский снег
Из под заснеженного мансардного окна невозможно ничего разглядеть. Он, пушистый, лег тонким слоем, плотно скрывая свет. Стекло разошлось под ним испариной со стороны комнаты и также стало преградой для лучей солнца. Как будто помутнело, стало матовым. Неожиданно, что тут скажешь. Еще вчера, кажется, солнце светило ярко. И в какие-то моменты было даже тепло. Попадая под его лучи, могло показаться, что не за горами лето. Приятное ощущение ласкового поглаживания подбадривало и заставляло остановиться на улице. Замереть и насладиться ожиданием настоящего тепла. Но природа обманула ожидания. Вместо этого, а, может, так быть и должно, на улице в мае снег.
Может показаться это даже красивым. Припорошенные крыши домов, асфальт, газоны. Они, как специально почищенные, яркие и контрастные. Он сегодня накрыл всё и держит в оцепенении. Везде и во всем он над, а всё под. Рвавшееся на свет аккуратно прикрыто, незаметно скованно его хрупкими ледяными нитями. Их касание чувствует всё живое. Попытку избавиться может услышать каждый. В абсолютной тишине любой звук заметнее, ярче, проникновеннее. Жаль молодые побеги плодовых. Завязи цветов вишни, яблок. Они могли бы родить. Кроны, усыпанные цветами, кажутся под снегом еще более плодовитыми. Обманывают ожидание смотрящих издалека. Подойдя ближе, ты видишь, что то, что могло стать плодом долгой подготовки, осталось лишь пустоцветом. Еще недавно живые цветы тянулись к солнцу. Сегодня они, наклонив головы, держат на себе майский снег. Белый, как они, и совсем неживой. Пробирающийся своим леденящим холодом им в самое сердце.
Хочется закрыть глаза и представить, что это сон. Майский снег за окном, холод, невозможная правда, реальность. Открыв снова, видишь - нет. Он идет и идет. Ты не спишь уже пару часов. Он ложится вокруг плотным кольцом. В нем уже дом за окном, лавка, машина. Всё кругом. Никто ни капельки не удивлен. Может, проблема вовсе не в нем. Майский снег - это норма, обыденность, данность. Всё идет своим чередом. А твое удивление - странность? Может быть. Но живому нет жизни под ним. Он их финиш, стоп, слом. Это лишь мнение. По статистике это правило. Всё освобождающая от жизни реальность. Так легко всем сказать: «Посмотрите, снег за окном. Я бессилен. Мой удел - выжить в нем. Правда есть в этом. Кажется, он всесилен, везде, на всем. Давайте чуть-чуть подождем. Встанем завтра пораньше, посмотрим кругом. А его как не было. И следа не осталось. Позабудем о нем. Ждать недолго, малость».
Из под заснеженного мансардного окна невозможно ничего разглядеть. Он, пушистый, лег тонким слоем, плотно скрывая свет. Стекло разошлось под ним испариной со стороны комнаты и также стало преградой для лучей солнца. Как будто помутнело, стало матовым. Неожиданно, что тут скажешь. Еще вчера, кажется, солнце светило ярко. И в какие-то моменты было даже тепло. Попадая под его лучи, могло показаться, что не за горами лето. Приятное ощущение ласкового поглаживания подбадривало и заставляло остановиться на улице. Замереть и насладиться ожиданием настоящего тепла. Но природа обманула ожидания. Вместо этого, а, может, так быть и должно, на улице в мае снег.
Может показаться это даже красивым. Припорошенные крыши домов, асфальт, газоны. Они, как специально почищенные, яркие и контрастные. Он сегодня накрыл всё и держит в оцепенении. Везде и во всем он над, а всё под. Рвавшееся на свет аккуратно прикрыто, незаметно скованно его хрупкими ледяными нитями. Их касание чувствует всё живое. Попытку избавиться может услышать каждый. В абсолютной тишине любой звук заметнее, ярче, проникновеннее. Жаль молодые побеги плодовых. Завязи цветов вишни, яблок. Они могли бы родить. Кроны, усыпанные цветами, кажутся под снегом еще более плодовитыми. Обманывают ожидание смотрящих издалека. Подойдя ближе, ты видишь, что то, что могло стать плодом долгой подготовки, осталось лишь пустоцветом. Еще недавно живые цветы тянулись к солнцу. Сегодня они, наклонив головы, держат на себе майский снег. Белый, как они, и совсем неживой. Пробирающийся своим леденящим холодом им в самое сердце.
Хочется закрыть глаза и представить, что это сон. Майский снег за окном, холод, невозможная правда, реальность. Открыв снова, видишь - нет. Он идет и идет. Ты не спишь уже пару часов. Он ложится вокруг плотным кольцом. В нем уже дом за окном, лавка, машина. Всё кругом. Никто ни капельки не удивлен. Может, проблема вовсе не в нем. Майский снег - это норма, обыденность, данность. Всё идет своим чередом. А твое удивление - странность? Может быть. Но живому нет жизни под ним. Он их финиш, стоп, слом. Это лишь мнение. По статистике это правило. Всё освобождающая от жизни реальность. Так легко всем сказать: «Посмотрите, снег за окном. Я бессилен. Мой удел - выжить в нем. Правда есть в этом. Кажется, он всесилен, везде, на всем. Давайте чуть-чуть подождем. Встанем завтра пораньше, посмотрим кругом. А его как не было. И следа не осталось. Позабудем о нем. Ждать недолго, малость».
#картинкипосубботам Елена Балановская
Людям трудно даётся счастье. Они замыкаются в себе, попадают впросак. Они сами не знают, что им нужно, и грустят, грустят… У собак таких сложностей нет. Они знают, что счастье – это когда что-то делаешь для других. (с)
Людям трудно даётся счастье. Они замыкаются в себе, попадают впросак. Они сами не знают, что им нужно, и грустят, грустят… У собак таких сложностей нет. Они знают, что счастье – это когда что-то делаешь для других. (с)
Такой футбол
Не так давно по счастливой случайности снова начал поглядывать на российский футбол. Мой старший товарищ, бывший руководитель начал им интересоваться. И как всегда, увлеченный, решил заразить интересом непротивных ему людей, создав тем самым маленькую экосистему знакомых ему любителей спорта вокруг. Всё же это самая зрелищная народная игра, собирающая на трибунах десятки тысяч. Среди них понятный тебе круг позволяет смотреть на всё происходящее значительно позитивнее: на поле, на трибунах, за стенами стадиона вокруг. Футбол и правда неплохой повод для встречи. Всё остальное хотя бы на время матча становится вторичным.
Кто-то втянулся, начал изучать и различать. Многие поддержали идею из жажды общения. Некоторые восстановили былой интерес. Благо в нашем футболе ничего особенно не поменялось. Даже легионеры теперь всё чаще ищут новое место работы внутри, доживая свой короткий профессиональный век в замкнутой системе отечественного спорта. Уровень организации безусловно изменился. Стадионы, инфраструктура, возможности провести время до, после и даже во время матча за столом с вполне сносными закусками. Стоит это не дороже футбола плюс ресторана. А тут всё можно совместить, перемежая яства зрелищем или наоборот. У каждого свой приоритет. В любом случае ни одно, ни другое столько времени выносить подряд уже не позволяет ни здоровье, ни искушенность. Так что в самый раз было бы играть периодов пять-шесть по пятнадцать минут с соответствующими перерывами.
Под занавес чемпионат, наконец-то, подарил интригу в выходные, приковав зрителя к себе. Бессменный лидер подустал, и ему на пятки начали наступать соперники, как-то неохотно побеждая. Пять турниров подряд вопросов по его чемпионству не было ни у кого, и вдруг что-то пошло не так. Каждая встреча - интрига. Результат - лотерея. Тот, кто вчера был аутсайдером, сегодня побеждает. Фаворит теряет шанс за шансом. Мячи летят в его ворота. Как раньше в детстве, бежим туда, потом туда. То мы забили, теперь нам. Меняемся местами. Ты лучше на воротах, в защите, в нападении. Какая разница. Дворовая игра. Состав на личном отношении основан. Он мой сосед по дому, значит, в оборону. Сел на скамейку тот, кто постоянно был в основе. Зачем? Никто не знает. Цели нет. Влетает гол за голом. Зритель радуется. Думает, что для него. Напрасно. В одни ворота продолжается игра.
Не так давно по счастливой случайности снова начал поглядывать на российский футбол. Мой старший товарищ, бывший руководитель начал им интересоваться. И как всегда, увлеченный, решил заразить интересом непротивных ему людей, создав тем самым маленькую экосистему знакомых ему любителей спорта вокруг. Всё же это самая зрелищная народная игра, собирающая на трибунах десятки тысяч. Среди них понятный тебе круг позволяет смотреть на всё происходящее значительно позитивнее: на поле, на трибунах, за стенами стадиона вокруг. Футбол и правда неплохой повод для встречи. Всё остальное хотя бы на время матча становится вторичным.
Кто-то втянулся, начал изучать и различать. Многие поддержали идею из жажды общения. Некоторые восстановили былой интерес. Благо в нашем футболе ничего особенно не поменялось. Даже легионеры теперь всё чаще ищут новое место работы внутри, доживая свой короткий профессиональный век в замкнутой системе отечественного спорта. Уровень организации безусловно изменился. Стадионы, инфраструктура, возможности провести время до, после и даже во время матча за столом с вполне сносными закусками. Стоит это не дороже футбола плюс ресторана. А тут всё можно совместить, перемежая яства зрелищем или наоборот. У каждого свой приоритет. В любом случае ни одно, ни другое столько времени выносить подряд уже не позволяет ни здоровье, ни искушенность. Так что в самый раз было бы играть периодов пять-шесть по пятнадцать минут с соответствующими перерывами.
Под занавес чемпионат, наконец-то, подарил интригу в выходные, приковав зрителя к себе. Бессменный лидер подустал, и ему на пятки начали наступать соперники, как-то неохотно побеждая. Пять турниров подряд вопросов по его чемпионству не было ни у кого, и вдруг что-то пошло не так. Каждая встреча - интрига. Результат - лотерея. Тот, кто вчера был аутсайдером, сегодня побеждает. Фаворит теряет шанс за шансом. Мячи летят в его ворота. Как раньше в детстве, бежим туда, потом туда. То мы забили, теперь нам. Меняемся местами. Ты лучше на воротах, в защите, в нападении. Какая разница. Дворовая игра. Состав на личном отношении основан. Он мой сосед по дому, значит, в оборону. Сел на скамейку тот, кто постоянно был в основе. Зачем? Никто не знает. Цели нет. Влетает гол за голом. Зритель радуется. Думает, что для него. Напрасно. В одни ворота продолжается игра.
Нездоровье
Ждем тепло. Очень. Надо. Так, что не дождавшись, создаем его вид. Одеваемся легко. Отключаем отопление. Зря. Простужаемся. И всё равно. Погревшись недолго, привыкнув к солнцу, не можем представить себе по утрам ноль, дождь, снег. Просыпаясь, глядя за окно из теплой постели, представляем, что там тоже хорошо. Не могут так петь птицы, если холодно. Светло, значит, греет солнце. Ан нет. Теплую одежду уже убрали далеко. Подождем еще чуть-чуть. Циклон пройдет. И будет снова хорошо. Погода по сезону. Нет смысла снова привыкать к холоду, зиме. Но долго, черт возьми. Нет уже сил ждать. Побольше дома времени проведем. Поменьше в улиц суете. Как бы не вышло что. Не заболеть. Чтоб не продуло, не стоять на сквозняке. Приспособление к обстоятельствам случилось раз, другой. Смотришь, привыкание настало. Может, уже и не нужно это долгожданное тепло.
Оно же развращает. Оголяет тело. Это смотрится вульгарно. Лучше холод. Можно и без снега. Но рукав чтоб длинный и желательно до пят. Объемное носить. Чтоб не понимать рельефа тела. Истинное чувство будем вместе охранять. Таинство любви бесценно. А всего того, о чем вы думаете, у нас не было и нет. Холод отдает приоритеты общему. Частное становится не ценным. В куче же теплее. Друг от дружки греемся. На каждого тепла не напасешься. Вместе сила. Правда, каждый должен быть самостоятельно одетый. За здоровье отвечает сам свое. И перед обществом ответственный. Ну что это: грудь на распашку, туфли на босу ногу. Выбирай приоритеты. Хочешь выделиться, знай, опасно это. Поступай, как хочешь, но мы в холоде и бдим. Чуть простуды след, сразу сообщим об этом. Общее здоровье охраняем. Вирусы блуждают всюду. Нам всё время угрожают. Враг не дремлет. Каждый должен знать об этом. Мы здоровье человечества храним. Это наша историческая миссия. Ценность. Национальные приоритеты. Ощущай предназначение свое.
Утром встал - ломает. В горле запершило. Температуры пока нет. Но в жар бросает. К вечеру из носа потекло. Виноват. Режим не соблюдал. В короткой форме, весь раздетый бегал по утрам. Вот холод и застал меня врасплох. Перед всеми, кто вокруг, теперь в ответе. Во мне вирус поселился. Не хватило сил справиться с собой. Жить желание не подчинил задаче выживания. Расчихался. Но пока что, видимо, локально. В изолятор не попал. Или время не пришло. Лечиться. Срочно локализовать все выделения, не привлекать внимание. Умертвить в себе болезнь. Еще есть шанс на здоровое существование. Осталось написать признание. Покаяться. Встать на путь выздоровления. Здоровым быть легко. Но ощутить, что ценно легкое дыхание, пульс ровный, отсутствие недомогания, лишь очутившись нездоровым, можно. Без нездоровья и здоровье ни к чему. Так может, лучше будем дополнять друг друга. А не исключать. Не взирая на погоду. Тем более, что тот, кто хочет выглядеть здоровым, чаще нездоров оказывается сам. Но видеть это время не пришло.
Ждем тепло. Очень. Надо. Так, что не дождавшись, создаем его вид. Одеваемся легко. Отключаем отопление. Зря. Простужаемся. И всё равно. Погревшись недолго, привыкнув к солнцу, не можем представить себе по утрам ноль, дождь, снег. Просыпаясь, глядя за окно из теплой постели, представляем, что там тоже хорошо. Не могут так петь птицы, если холодно. Светло, значит, греет солнце. Ан нет. Теплую одежду уже убрали далеко. Подождем еще чуть-чуть. Циклон пройдет. И будет снова хорошо. Погода по сезону. Нет смысла снова привыкать к холоду, зиме. Но долго, черт возьми. Нет уже сил ждать. Побольше дома времени проведем. Поменьше в улиц суете. Как бы не вышло что. Не заболеть. Чтоб не продуло, не стоять на сквозняке. Приспособление к обстоятельствам случилось раз, другой. Смотришь, привыкание настало. Может, уже и не нужно это долгожданное тепло.
Оно же развращает. Оголяет тело. Это смотрится вульгарно. Лучше холод. Можно и без снега. Но рукав чтоб длинный и желательно до пят. Объемное носить. Чтоб не понимать рельефа тела. Истинное чувство будем вместе охранять. Таинство любви бесценно. А всего того, о чем вы думаете, у нас не было и нет. Холод отдает приоритеты общему. Частное становится не ценным. В куче же теплее. Друг от дружки греемся. На каждого тепла не напасешься. Вместе сила. Правда, каждый должен быть самостоятельно одетый. За здоровье отвечает сам свое. И перед обществом ответственный. Ну что это: грудь на распашку, туфли на босу ногу. Выбирай приоритеты. Хочешь выделиться, знай, опасно это. Поступай, как хочешь, но мы в холоде и бдим. Чуть простуды след, сразу сообщим об этом. Общее здоровье охраняем. Вирусы блуждают всюду. Нам всё время угрожают. Враг не дремлет. Каждый должен знать об этом. Мы здоровье человечества храним. Это наша историческая миссия. Ценность. Национальные приоритеты. Ощущай предназначение свое.
Утром встал - ломает. В горле запершило. Температуры пока нет. Но в жар бросает. К вечеру из носа потекло. Виноват. Режим не соблюдал. В короткой форме, весь раздетый бегал по утрам. Вот холод и застал меня врасплох. Перед всеми, кто вокруг, теперь в ответе. Во мне вирус поселился. Не хватило сил справиться с собой. Жить желание не подчинил задаче выживания. Расчихался. Но пока что, видимо, локально. В изолятор не попал. Или время не пришло. Лечиться. Срочно локализовать все выделения, не привлекать внимание. Умертвить в себе болезнь. Еще есть шанс на здоровое существование. Осталось написать признание. Покаяться. Встать на путь выздоровления. Здоровым быть легко. Но ощутить, что ценно легкое дыхание, пульс ровный, отсутствие недомогания, лишь очутившись нездоровым, можно. Без нездоровья и здоровье ни к чему. Так может, лучше будем дополнять друг друга. А не исключать. Не взирая на погоду. Тем более, что тот, кто хочет выглядеть здоровым, чаще нездоров оказывается сам. Но видеть это время не пришло.
Нет
Когда мне исполнилось сорок, я ощутил удовольствие от отказа. Нет, не подумайте, что с ехидством сказанное «нет» стало приносить особенное удовольствие. Эту развилку каждый проходит раньше, и она связана с настройкой морали. «Нет» - когда не хочу или не могу, когда понимаю, что нет смысла. Когда знаю, что не стоит и не получится. «Нет» - как лучший выбор без желания помочь или оказать содействие в том, что не нужно. Как скальпель в руках хирурга. «Нет» - как сознательное решение свободного от непонятных пут обстоятельств и обязательств человека. Просто «нет» - как лучший выбор. Такое «нет» - как «да», наполненное желанием, а не просто произнесенное от того, что струсил.
С детства я был человеком «да». Не было того, что не получалось. И взрослые ни в чем не отказывали. Жизнь, несильно изгибаясь под тобой, отвечала взаимностью без значимых усилий. Опыт перерос в привычку, и встреча с непреодолимым лишь раззадоривала. Появляющиеся сложности питали воображение и фантазию. «Нет» не может быть. Есть «да», возможно, не сразу. Но обязательное «да». Почувствовав всё же ограничения, желания стали осознаннее, и появилась практика выбора. Нет, не право или лево, белое или черное. Предпочтения. Неозвученное и неосознанное определение желаемого еще до слов «да» или «нет». Как будто несказанное «нет» или ограниченное, скромное «да». Утонченное, изысканное.
В юности кажется, что «нет» обидно. Тебе, так как не можешь. Тому, кто просит, так как не «да». Опасаясь, многие перестают это слово произносить. Боясь с ним встречи, взгляд устремляется под ноги, представления о желании ограничиваются насущной потребностью, фантазия скукоживается. И вроде нет его этого «нет». Только «да» становится каким-то маленьким. Едва заметным. А жизнь из бурной реки с порогами и водоворотами превращается в медленную струйку, текущую по ее пересохшему броду. Заиленному и оттого вязкому. Однообразному. Сам не разгонишься, да и спешить некуда. Везде всё одно оно - дно.
Свобода это значит иметь право сказать «нет». Чем раньше научишься говорить и станешь практиковать, тем больше оставишь в потоке своей жизни. Сталкиваясь с преградами наотмашь, не останавливаясь, выбирая, он продолжит нестись, не иссушая себя, не уходя в песок. На время растекаясь на отдельные потоки, в итоге соберется в полноводную, наполненную впечатлениями жизнь. Возможно, к финишу желаний поубавится, и скорость будет уже не та. Но «нет» всё еще будет звучать, даря ощущение свободы. Отделяя тебя от толпы, одобряющей всё, так и не вкусившей прав, опасающейся ответственности. Безмолвно существующей, а не громогласно живущей. Кричащей «да»! А, может, всё же «нет»?
Когда мне исполнилось сорок, я ощутил удовольствие от отказа. Нет, не подумайте, что с ехидством сказанное «нет» стало приносить особенное удовольствие. Эту развилку каждый проходит раньше, и она связана с настройкой морали. «Нет» - когда не хочу или не могу, когда понимаю, что нет смысла. Когда знаю, что не стоит и не получится. «Нет» - как лучший выбор без желания помочь или оказать содействие в том, что не нужно. Как скальпель в руках хирурга. «Нет» - как сознательное решение свободного от непонятных пут обстоятельств и обязательств человека. Просто «нет» - как лучший выбор. Такое «нет» - как «да», наполненное желанием, а не просто произнесенное от того, что струсил.
С детства я был человеком «да». Не было того, что не получалось. И взрослые ни в чем не отказывали. Жизнь, несильно изгибаясь под тобой, отвечала взаимностью без значимых усилий. Опыт перерос в привычку, и встреча с непреодолимым лишь раззадоривала. Появляющиеся сложности питали воображение и фантазию. «Нет» не может быть. Есть «да», возможно, не сразу. Но обязательное «да». Почувствовав всё же ограничения, желания стали осознаннее, и появилась практика выбора. Нет, не право или лево, белое или черное. Предпочтения. Неозвученное и неосознанное определение желаемого еще до слов «да» или «нет». Как будто несказанное «нет» или ограниченное, скромное «да». Утонченное, изысканное.
В юности кажется, что «нет» обидно. Тебе, так как не можешь. Тому, кто просит, так как не «да». Опасаясь, многие перестают это слово произносить. Боясь с ним встречи, взгляд устремляется под ноги, представления о желании ограничиваются насущной потребностью, фантазия скукоживается. И вроде нет его этого «нет». Только «да» становится каким-то маленьким. Едва заметным. А жизнь из бурной реки с порогами и водоворотами превращается в медленную струйку, текущую по ее пересохшему броду. Заиленному и оттого вязкому. Однообразному. Сам не разгонишься, да и спешить некуда. Везде всё одно оно - дно.
Свобода это значит иметь право сказать «нет». Чем раньше научишься говорить и станешь практиковать, тем больше оставишь в потоке своей жизни. Сталкиваясь с преградами наотмашь, не останавливаясь, выбирая, он продолжит нестись, не иссушая себя, не уходя в песок. На время растекаясь на отдельные потоки, в итоге соберется в полноводную, наполненную впечатлениями жизнь. Возможно, к финишу желаний поубавится, и скорость будет уже не та. Но «нет» всё еще будет звучать, даря ощущение свободы. Отделяя тебя от толпы, одобряющей всё, так и не вкусившей прав, опасающейся ответственности. Безмолвно существующей, а не громогласно живущей. Кричащей «да»! А, может, всё же «нет»?
#картинкипосубботам Елена Балановская
Иногда мы думаем, что мировые проблемы настолько велики, что мы мало что можем сделать, чтобы помочь. В одиночку мы не можем положить конец войнам или искоренить несправедливость, но совокупное воздействие тысяч маленьких добрых поступков может быть больше, чем мы себе представляем. (с)
Иногда мы думаем, что мировые проблемы настолько велики, что мы мало что можем сделать, чтобы помочь. В одиночку мы не можем положить конец войнам или искоренить несправедливость, но совокупное воздействие тысяч маленьких добрых поступков может быть больше, чем мы себе представляем. (с)
Против
Принимать решение сложно. Особенно обладая опытом. Знаешь, что им кто-то окажется недоволен. Всегда. Но нужно делать, делать выбор. Стоять на месте нельзя. Лучше ошибаться, чем остановиться. Жизнь заставить подождать тебя невозможно. Те, кто окажутся в проигрыше, будут громче. Других и не услышишь. Им незачем. Они «за». «Спасибо» вряд ли скажут. Рядом их ты не найдешь. Останешься ты и те, кто недоволен, против. И снова принимай решение. Дели людей на тех, кто «за» и «против». Так это всегда непросто. Прямо скажем - сложно. Легче критиковать. Сказать, что ты не согласен с тем и с этим. И ничего не делать, ждать. Он ошибется снова. Мы же начеку. Быть легче оппозицией. Никакой заботы. Нет, всё не так. Решивший снова между. Балансирует. Ступает медленно. Словно в темноте, на ощупь. Лишь «за» и «против» ориентиры. Нет их, и всё исчезло. Хоть выколи глаза.
Оценить сделанное можно. Быть участником решения - шаг следующий. Там тоже есть, кто против. Но требуются не оценки, а аргументы. Это сложнее. Нужно доводы представить. Просто крикнуть не удастся. Нужно объяснить причину. Выбор делать сложно, опираясь лишь на возгласы. Нужна логика, воображение. Представление о самом предмете. Сделать важно. Но не менее полезно понимать, как встретят те, кто только оценить готовы. Принимать решение непростое ремесло. Долго выбирать, советоваться. Терпеть тех, кто «против». Убеждать и убеждаться. Сомневаться важно. Как мы часто забываем это. Критик тут как тут. Это его место. Часто раздражает, бесит. Но без тех, кто «против», невозможно. «Да», «да», «да» и снова «да». Следом громкие аплодисменты. Как автомобиль без тормозов: вначале всё приятно, нет сопротивления. Скорость, ветер. А потом? Не думает никто об этом. Лишь бы тех, кто «против» не было. Я лучше знаю. Всех. И снова понесло меня.
Есть же те, кто делает не так. Как все. ЧуднЫе. Срочно отменить. Нельзя, нельзя. Кругом запреты. Если не унялись, то назвать не так, как всех. И на видном месте нарисовать, заставить, обязать носить позорное клеймо. Лучше яркое. Чтоб всем было заметнее. Всё же было и не раз. Как же можно снова наступать на это. Не критиковать, «нет» не говорить, быть «против» под запретом. Если вдруг, случайно, даже показалось - осудить. Навешать ярлыки. Опасно состояние это. Без «за» и «против» равновесие пропало, удержаться от соблазна всегда правым очень тяжело. Жаль, что эйфория застилает взор, гремит фанфарами в ушах. Мы наблюдаем это. Все «за». Всегда, везде. Надолго? Неизвестно. Быть «против» нужно, чтобы быть. Иначе всё закончится. Это сложный выбор. Время есть у каждого. Пора.
Принимать решение сложно. Особенно обладая опытом. Знаешь, что им кто-то окажется недоволен. Всегда. Но нужно делать, делать выбор. Стоять на месте нельзя. Лучше ошибаться, чем остановиться. Жизнь заставить подождать тебя невозможно. Те, кто окажутся в проигрыше, будут громче. Других и не услышишь. Им незачем. Они «за». «Спасибо» вряд ли скажут. Рядом их ты не найдешь. Останешься ты и те, кто недоволен, против. И снова принимай решение. Дели людей на тех, кто «за» и «против». Так это всегда непросто. Прямо скажем - сложно. Легче критиковать. Сказать, что ты не согласен с тем и с этим. И ничего не делать, ждать. Он ошибется снова. Мы же начеку. Быть легче оппозицией. Никакой заботы. Нет, всё не так. Решивший снова между. Балансирует. Ступает медленно. Словно в темноте, на ощупь. Лишь «за» и «против» ориентиры. Нет их, и всё исчезло. Хоть выколи глаза.
Оценить сделанное можно. Быть участником решения - шаг следующий. Там тоже есть, кто против. Но требуются не оценки, а аргументы. Это сложнее. Нужно доводы представить. Просто крикнуть не удастся. Нужно объяснить причину. Выбор делать сложно, опираясь лишь на возгласы. Нужна логика, воображение. Представление о самом предмете. Сделать важно. Но не менее полезно понимать, как встретят те, кто только оценить готовы. Принимать решение непростое ремесло. Долго выбирать, советоваться. Терпеть тех, кто «против». Убеждать и убеждаться. Сомневаться важно. Как мы часто забываем это. Критик тут как тут. Это его место. Часто раздражает, бесит. Но без тех, кто «против», невозможно. «Да», «да», «да» и снова «да». Следом громкие аплодисменты. Как автомобиль без тормозов: вначале всё приятно, нет сопротивления. Скорость, ветер. А потом? Не думает никто об этом. Лишь бы тех, кто «против» не было. Я лучше знаю. Всех. И снова понесло меня.
Есть же те, кто делает не так. Как все. ЧуднЫе. Срочно отменить. Нельзя, нельзя. Кругом запреты. Если не унялись, то назвать не так, как всех. И на видном месте нарисовать, заставить, обязать носить позорное клеймо. Лучше яркое. Чтоб всем было заметнее. Всё же было и не раз. Как же можно снова наступать на это. Не критиковать, «нет» не говорить, быть «против» под запретом. Если вдруг, случайно, даже показалось - осудить. Навешать ярлыки. Опасно состояние это. Без «за» и «против» равновесие пропало, удержаться от соблазна всегда правым очень тяжело. Жаль, что эйфория застилает взор, гремит фанфарами в ушах. Мы наблюдаем это. Все «за». Всегда, везде. Надолго? Неизвестно. Быть «против» нужно, чтобы быть. Иначе всё закончится. Это сложный выбор. Время есть у каждого. Пора.
Так надо
Когда опаздываешь, не успеваешь, лифт, как назло, останавливается на каждом этаже. Нудно сопровождает открывание дверей одинаковой монотонной фразой, как бы издеваясь. «Движение вверх» и только тогда двери закрываются. На часы уже не стоит смотреть. Еще этаж и еще раз ждешь. Опять не твой. Снова слышишь надоевшую фразу. Наконец-то, выходишь, бежишь. Упираешься в закрытую дверь. Или полупустой кабинет, стол. Говоришь себе: «Зря торопился, переживал». Нервничал на каждой лифта остановке. Ты пришел не последним. Так, видимо, было надо.
Ступил на путь опасный. Шаг, еще один. Как на извилистой тропе. Все в гору. Набираешь высоту. Уже вниз не смотришь. Пропасть под тобой. Голова кругом. Подступает к горлу. Страх оцепенением сковал. Ноги не идут, руки дрожат. Дыханье сбилось. Остановиться надо. Представить, сколько здесь людей уже прошло. Домой вернулись все. Всё будет хорошо. Поверить надо. И кровь согрела пальцы, и движение пошло. Раз, два. Ты уже почти достиг вершины. Вниз смотреть не надо. Еще немного. Ты достиг. На ней себя почувствовать приятно. Обратно легче. Меньше времени ушло. Не нужно рваться. Плавно, аккуратно. Всё время чувствуя себя собой. Прислушиваться. Пока ты слушаешь и слышишь, плохого не случится. Я пробовал. Меня спасало, правда.
День прошел. Еще один, другой. Часто ты чего-то очень ждешь. Торопишь события. Как-будто притягиваешь их. Зовешь к себе, с собой. Никак не получается. Вот долгожданный день, час. Нет. Снова не случается. Досада. Кажется, мир рухнул. Уже нет пути иного. Только падать вместе. Раз не случилось, два. Проходит время, и ты понимаешь: так было надо. Произойди тогда чего так ждал, хотел - сегодня бы не понимал, что делать. Кажется, что только так. На самом деле произойдет то, что положено, должно. Упорство, труд, талант будут вознаграждены. Я верю в справедливость. Часто так происходило. Только время надо. Как не банально, но всем и всему свое. Как по сценарию не твоему. Знать бы его заранее. Но нет. Интрига - жизни вкус. Стараться, добиваться цели надо.
Когда опаздываешь, не успеваешь, лифт, как назло, останавливается на каждом этаже. Нудно сопровождает открывание дверей одинаковой монотонной фразой, как бы издеваясь. «Движение вверх» и только тогда двери закрываются. На часы уже не стоит смотреть. Еще этаж и еще раз ждешь. Опять не твой. Снова слышишь надоевшую фразу. Наконец-то, выходишь, бежишь. Упираешься в закрытую дверь. Или полупустой кабинет, стол. Говоришь себе: «Зря торопился, переживал». Нервничал на каждой лифта остановке. Ты пришел не последним. Так, видимо, было надо.
Ступил на путь опасный. Шаг, еще один. Как на извилистой тропе. Все в гору. Набираешь высоту. Уже вниз не смотришь. Пропасть под тобой. Голова кругом. Подступает к горлу. Страх оцепенением сковал. Ноги не идут, руки дрожат. Дыханье сбилось. Остановиться надо. Представить, сколько здесь людей уже прошло. Домой вернулись все. Всё будет хорошо. Поверить надо. И кровь согрела пальцы, и движение пошло. Раз, два. Ты уже почти достиг вершины. Вниз смотреть не надо. Еще немного. Ты достиг. На ней себя почувствовать приятно. Обратно легче. Меньше времени ушло. Не нужно рваться. Плавно, аккуратно. Всё время чувствуя себя собой. Прислушиваться. Пока ты слушаешь и слышишь, плохого не случится. Я пробовал. Меня спасало, правда.
День прошел. Еще один, другой. Часто ты чего-то очень ждешь. Торопишь события. Как-будто притягиваешь их. Зовешь к себе, с собой. Никак не получается. Вот долгожданный день, час. Нет. Снова не случается. Досада. Кажется, мир рухнул. Уже нет пути иного. Только падать вместе. Раз не случилось, два. Проходит время, и ты понимаешь: так было надо. Произойди тогда чего так ждал, хотел - сегодня бы не понимал, что делать. Кажется, что только так. На самом деле произойдет то, что положено, должно. Упорство, труд, талант будут вознаграждены. Я верю в справедливость. Часто так происходило. Только время надо. Как не банально, но всем и всему свое. Как по сценарию не твоему. Знать бы его заранее. Но нет. Интрига - жизни вкус. Стараться, добиваться цели надо.
Профлист
Еще его называют профнастил, профилированный лист, гофролист, металлопрофиль. Всеми легко узнаваемый материал. Рельефный, стальной, оцинкованный. Часто зеленый или коричневый. Но если совсем просто - серый. Без декоративного покрытия. Экономный вариант. Передвигаясь по Подмосковью, видишь его везде. Он - самый распространенный способ ограждения. Абсолютный визуальный барьер, исключающий всякий контакт. Средство поддержания добрососедства. Укрепления, углубления и расширения отношений. Не знаешь что, кто и есть ли вообще там. Так лучше для всех. Нет повода для напряжения. Мы вместе, но каждый за своим профилированным ограждением. Чем выше, тем дружнее. Форма реализации ответственного гражданского поведения. Говорящий сам за себя нашего времени артефакт.
Визуально неразличимый. Кажется, что везде с одинаковыми углублениями. Как код места или времени. Дрожащий, гудящий, как натянутый на столбы ограждения. Сплошной. Местами вывернутый наизнанку без малейшего стеснения. Создающий изнутри обманчивое спокойствие. Ощущение уединения. Изоляции от нашего отечества народонаселения. Родины сограждан. Хранящих свои ценности традиционно в непроницаемом уединении.
За забором, ростом определяющим размер их накопления. Чтоб не каждому рассказывать об их происхождении…
Ровный, вечно бесконечный. Без изящества. Простой, дешевый. Приспособленный, как всё у нас. Не претендующий на долгую эксплуатацию. Лет десять, двадцать. Там увидим. Временный. Легко монтируемый, демонтируемый. Как права на то, что ограждает. Неуверенный. Хлипкий. Мнется от несильного прикосновения. Рвется от касания предмета острого, от ветра гнущийся. Год на десятый ржавчиной покрытый, хоть не должен был. Несущий на себе следы своего собственного гниения.
Грешен сам. Использую его со стороны одной участка дома. От дороги он меня спасет, как мне кажется: шума, пыли, внешнего проникновения. Это часть общего поселка ограждения. Каждый раз пробегая мимо со стороны дороги, закрадываются во мне сомнения надобности. Уж больно смотрится убого бесконечного профилированного забора зелень неестественно. Место для признаний всех подростков. От того так пестро смотрится вся в громких фразах от времени кривая изгородь. Демонстрация людского друг по отношению к другому недоверия. К обществу, стране, всему вокруг. Сколько не пиши, кричи. Как в любви, признания на нем эмоциональные, но очень мимолетные, сезонные. Слова громкие, но мы-то знаем - временные. Неоснованные ни на чем. Ушедшие в небытие давно. Лишь нарисованные на профлисте заборов, жизни ограждения.
Еще его называют профнастил, профилированный лист, гофролист, металлопрофиль. Всеми легко узнаваемый материал. Рельефный, стальной, оцинкованный. Часто зеленый или коричневый. Но если совсем просто - серый. Без декоративного покрытия. Экономный вариант. Передвигаясь по Подмосковью, видишь его везде. Он - самый распространенный способ ограждения. Абсолютный визуальный барьер, исключающий всякий контакт. Средство поддержания добрососедства. Укрепления, углубления и расширения отношений. Не знаешь что, кто и есть ли вообще там. Так лучше для всех. Нет повода для напряжения. Мы вместе, но каждый за своим профилированным ограждением. Чем выше, тем дружнее. Форма реализации ответственного гражданского поведения. Говорящий сам за себя нашего времени артефакт.
Визуально неразличимый. Кажется, что везде с одинаковыми углублениями. Как код места или времени. Дрожащий, гудящий, как натянутый на столбы ограждения. Сплошной. Местами вывернутый наизнанку без малейшего стеснения. Создающий изнутри обманчивое спокойствие. Ощущение уединения. Изоляции от нашего отечества народонаселения. Родины сограждан. Хранящих свои ценности традиционно в непроницаемом уединении.
За забором, ростом определяющим размер их накопления. Чтоб не каждому рассказывать об их происхождении…
Ровный, вечно бесконечный. Без изящества. Простой, дешевый. Приспособленный, как всё у нас. Не претендующий на долгую эксплуатацию. Лет десять, двадцать. Там увидим. Временный. Легко монтируемый, демонтируемый. Как права на то, что ограждает. Неуверенный. Хлипкий. Мнется от несильного прикосновения. Рвется от касания предмета острого, от ветра гнущийся. Год на десятый ржавчиной покрытый, хоть не должен был. Несущий на себе следы своего собственного гниения.
Грешен сам. Использую его со стороны одной участка дома. От дороги он меня спасет, как мне кажется: шума, пыли, внешнего проникновения. Это часть общего поселка ограждения. Каждый раз пробегая мимо со стороны дороги, закрадываются во мне сомнения надобности. Уж больно смотрится убого бесконечного профилированного забора зелень неестественно. Место для признаний всех подростков. От того так пестро смотрится вся в громких фразах от времени кривая изгородь. Демонстрация людского друг по отношению к другому недоверия. К обществу, стране, всему вокруг. Сколько не пиши, кричи. Как в любви, признания на нем эмоциональные, но очень мимолетные, сезонные. Слова громкие, но мы-то знаем - временные. Неоснованные ни на чем. Ушедшие в небытие давно. Лишь нарисованные на профлисте заборов, жизни ограждения.
Стабильность
Петербургский «Зенит» в шестой раз подряд стал чемпионом Российской Премьер-Лиги. Окончание первенства хоть и подарило интригу, но клуб в форме цвета ресурса его главного спонсора победил. Если оценивать отдельно последний тур, то вполне заслуженно, хотя то, что сейчас происходит на полях нашего чемпионата, футболом назвать сложно. Кажется, что это какая-то другая игра, правила которой только нам ведомы. Может быть поэтому отечественный футбол так закрыт - никто не знает его правил, а не по всем известным причинам. На самом деле всё наоборот: любая изоляция приводит к деградации. И сколько бы мы не били себя в грудь, привлекали тренеров, перекупали игроков, создавали клубы по мировым лекалам - спорт есть спорт. Конкуренция и состязательность его основные движущие силы. Возможность поиграть в разных чемпионатах стимул для молодых. Мы же видим иногда даже захватывающую, но посредственную игру, итог которой также стабилен, как всё, что нас окружает.
По ходу чемпионата казалось, что «Зенит» уже и не хочет быть чемпионом. Он проигрывал, пропускал. Стоял и не бежал. В последних турах даже позволил себя обойти. Нет, после финального свистка праздновал и ликовал. Но всё же как-то нехотя. В условиях ограниченности целей его движение к чемпионству типично для отечественного лидера. Через «не могу и не хочу», заставляя себя. Не делая то, что хочется, а рутинно исполняя должное. Если нет цели быть лучшим в мире, всё другое так не бодрит. Не будоражит и не заставляет каждый день и час превозмогать себя. Тренировку превращает в рутину, а игру в работу, за которую платят зарплату и больше ничего. Сегодня это во всем, что нас окружает. Говоря о суверенитете, мы не создаем новое, лучшее. Копируем и пытаемся нагнать. Радуемся китайскому и просто не знаем, что сейчас составляет интерес и моду для всех остальных. Соревнуемся не в том и не там. И при всей видимости движения это не позволяет нам идти вверх. Мы с каждым днем отстаем, не желая, а на самом деле не имея возможности расти. Нет, не в объемах «отечественного», а в производстве уникального, нового. Того, что может покорить мир. В хорошем смысле этого слова.
Закрывшись от всего чуждого, мы пошли по пути возвращения идеалов прошлого. Спорт наше всё. Он же и есть наша жизнь. Так писали на транспарантах, плакатах и в советских газетах. Опять же с надписями соглашусь. Регулярные занятия физкультурой полезны. Я не только про здоровье. Ценна способность человека себя организовать плюс целеустремленность. Одержимость в конечном счете тоже воспитывается в условиях преодоления себя. И в ежедневной физкультуре тоже. Но куда это всё приложить? В движении назад не нужны идеи. Ценным становится возможность не бежать, когда нет сил идти. Умение преодолевать себя, не добиваясь результата, а сдерживаясь. Так время течет медленнее. Кажется, что так и было. Всё хорошо. Потери незаметны. Приобретения не нужны. Выиграв в субботу чемпионат, на этой неделе забрать кубок. Потом Суперкубок разыграть, конечно, не с самим с собой, а с серебряным призером чемпионата. Стабильность и постоянство. Будем надеяться, что в последний раз.
Петербургский «Зенит» в шестой раз подряд стал чемпионом Российской Премьер-Лиги. Окончание первенства хоть и подарило интригу, но клуб в форме цвета ресурса его главного спонсора победил. Если оценивать отдельно последний тур, то вполне заслуженно, хотя то, что сейчас происходит на полях нашего чемпионата, футболом назвать сложно. Кажется, что это какая-то другая игра, правила которой только нам ведомы. Может быть поэтому отечественный футбол так закрыт - никто не знает его правил, а не по всем известным причинам. На самом деле всё наоборот: любая изоляция приводит к деградации. И сколько бы мы не били себя в грудь, привлекали тренеров, перекупали игроков, создавали клубы по мировым лекалам - спорт есть спорт. Конкуренция и состязательность его основные движущие силы. Возможность поиграть в разных чемпионатах стимул для молодых. Мы же видим иногда даже захватывающую, но посредственную игру, итог которой также стабилен, как всё, что нас окружает.
По ходу чемпионата казалось, что «Зенит» уже и не хочет быть чемпионом. Он проигрывал, пропускал. Стоял и не бежал. В последних турах даже позволил себя обойти. Нет, после финального свистка праздновал и ликовал. Но всё же как-то нехотя. В условиях ограниченности целей его движение к чемпионству типично для отечественного лидера. Через «не могу и не хочу», заставляя себя. Не делая то, что хочется, а рутинно исполняя должное. Если нет цели быть лучшим в мире, всё другое так не бодрит. Не будоражит и не заставляет каждый день и час превозмогать себя. Тренировку превращает в рутину, а игру в работу, за которую платят зарплату и больше ничего. Сегодня это во всем, что нас окружает. Говоря о суверенитете, мы не создаем новое, лучшее. Копируем и пытаемся нагнать. Радуемся китайскому и просто не знаем, что сейчас составляет интерес и моду для всех остальных. Соревнуемся не в том и не там. И при всей видимости движения это не позволяет нам идти вверх. Мы с каждым днем отстаем, не желая, а на самом деле не имея возможности расти. Нет, не в объемах «отечественного», а в производстве уникального, нового. Того, что может покорить мир. В хорошем смысле этого слова.
Закрывшись от всего чуждого, мы пошли по пути возвращения идеалов прошлого. Спорт наше всё. Он же и есть наша жизнь. Так писали на транспарантах, плакатах и в советских газетах. Опять же с надписями соглашусь. Регулярные занятия физкультурой полезны. Я не только про здоровье. Ценна способность человека себя организовать плюс целеустремленность. Одержимость в конечном счете тоже воспитывается в условиях преодоления себя. И в ежедневной физкультуре тоже. Но куда это всё приложить? В движении назад не нужны идеи. Ценным становится возможность не бежать, когда нет сил идти. Умение преодолевать себя, не добиваясь результата, а сдерживаясь. Так время течет медленнее. Кажется, что так и было. Всё хорошо. Потери незаметны. Приобретения не нужны. Выиграв в субботу чемпионат, на этой неделе забрать кубок. Потом Суперкубок разыграть, конечно, не с самим с собой, а с серебряным призером чемпионата. Стабильность и постоянство. Будем надеяться, что в последний раз.
Красота
Говорят, она в глазах смотрящего. Не поспоришь. Но, несмотря на точность данного утверждения, хочется понять причину. Почему что-то или кто-то нравится. Почему мы примечаем, выбираем, обращаем внимание. И среди всего, что нас окружает, глазами встречаем близкое. Что в нем такого красивого, что дразнит нас, заставляет взглянуть снова и снова. Вдруг ни с того ни с сего это ощущение проливается избытком слюны во рту, которую необходимо проглотить, представив запах, вкус. Воображение достраивает, и ты, только разглядывая изображение, уже вкушаешь атмосферу, находишь себя внутри города, интерьера. Ощущаешь ароматы улиц. Только встретившись глазами, уже говоришь. Подолгу и ни о чем. Красота как манок. Попав в него, тянет сильно. Ей хочется обладать, не отпускать, бывать. Она - глоток жизни. Ей невозможно напиться. Но, раз попробовав, хочется еще и еще.
Виной всему этому люди. В любом случае. Красиво - это либо о человеке, либо о том, что он произвел. Красиво, значит, сделанное с желанием. Как Страдивари скрипку. Изумительно. Язык не повернется произнести просто хорошо. Ей об этом скажут и не раз. Уверенность в себе светом изнутри струится. Она и привлекает. Мы называем это красотой. Тянемся. Красиво значит так, как должно, осознано, свободно. Красиво это состояние внутри. Как будто знает, любит себя. Неважно кто, что. Это хорошо. Но редко. Не находя в себе на это силы, упростили. Унифицировано быть красивым легче. Мода для того. Потратив деньги, покупаем то, что другие сделали, и миллионы до тебя носили. В чем жили, как время проводили. Но это маска. Словно форму, примеряешь красоту. Из сил последних подчиняясь. Демонстрируешь смирение. Втискиваешься в костюм, рубашку, галстук. Аккуратно, но не всегда красиво. Подчинение забирает. Гаснут внутренние силы. Красота уходит. Ей тут делать нечего. Не за чем, не для кого.
Бывает всё наоборот. Взгляд порождает силу, пробуждая красоту. Из недр. Или о которой позабыли. В детстве не заметили, не проявили. Так бывает. Значит, есть надежда. Не упущена возможность. Нужно пробовать еще раз и еще. Приумножив красоту, есть шанс на будущее. Важно, чтобы встречное на то было желание. Сила. Красота сама. Ей можно лишь помочь. Это изнутри. Нельзя сверху нанести ее. Ведь не каждая лягушка, если ее полюбили, принцессой станет. Принц тут может быть бессилен. Нужно что-то дополнительно еще. Ненависть, лень. Другие силы не позволят. Высосут надежду на явление красоты. Жадно поглощая, забирая раз за разом ненасытно, больше, снова и еще. Вот уже кольцом всех жизнь нас обступила. Некрасиво, всюду некрасиво. Одинаково. Словно уже было. Красота это же надежда, перспектива. Миф, объединяющий людей, тоже может быть красивым. Но пока всё серо и уныло. И людей красивых поубавилось. Неволя не способна на красиво. Ей бы выжить, тратя только на задачу эту силу. Но я верю - сможем. Каждый должен делать, видеть, замечать. В других в себе. Красоты много. Она - жизнь. Другого нет. Не верьте. Нет замены ей. Не придумано еще.
Говорят, она в глазах смотрящего. Не поспоришь. Но, несмотря на точность данного утверждения, хочется понять причину. Почему что-то или кто-то нравится. Почему мы примечаем, выбираем, обращаем внимание. И среди всего, что нас окружает, глазами встречаем близкое. Что в нем такого красивого, что дразнит нас, заставляет взглянуть снова и снова. Вдруг ни с того ни с сего это ощущение проливается избытком слюны во рту, которую необходимо проглотить, представив запах, вкус. Воображение достраивает, и ты, только разглядывая изображение, уже вкушаешь атмосферу, находишь себя внутри города, интерьера. Ощущаешь ароматы улиц. Только встретившись глазами, уже говоришь. Подолгу и ни о чем. Красота как манок. Попав в него, тянет сильно. Ей хочется обладать, не отпускать, бывать. Она - глоток жизни. Ей невозможно напиться. Но, раз попробовав, хочется еще и еще.
Виной всему этому люди. В любом случае. Красиво - это либо о человеке, либо о том, что он произвел. Красиво, значит, сделанное с желанием. Как Страдивари скрипку. Изумительно. Язык не повернется произнести просто хорошо. Ей об этом скажут и не раз. Уверенность в себе светом изнутри струится. Она и привлекает. Мы называем это красотой. Тянемся. Красиво значит так, как должно, осознано, свободно. Красиво это состояние внутри. Как будто знает, любит себя. Неважно кто, что. Это хорошо. Но редко. Не находя в себе на это силы, упростили. Унифицировано быть красивым легче. Мода для того. Потратив деньги, покупаем то, что другие сделали, и миллионы до тебя носили. В чем жили, как время проводили. Но это маска. Словно форму, примеряешь красоту. Из сил последних подчиняясь. Демонстрируешь смирение. Втискиваешься в костюм, рубашку, галстук. Аккуратно, но не всегда красиво. Подчинение забирает. Гаснут внутренние силы. Красота уходит. Ей тут делать нечего. Не за чем, не для кого.
Бывает всё наоборот. Взгляд порождает силу, пробуждая красоту. Из недр. Или о которой позабыли. В детстве не заметили, не проявили. Так бывает. Значит, есть надежда. Не упущена возможность. Нужно пробовать еще раз и еще. Приумножив красоту, есть шанс на будущее. Важно, чтобы встречное на то было желание. Сила. Красота сама. Ей можно лишь помочь. Это изнутри. Нельзя сверху нанести ее. Ведь не каждая лягушка, если ее полюбили, принцессой станет. Принц тут может быть бессилен. Нужно что-то дополнительно еще. Ненависть, лень. Другие силы не позволят. Высосут надежду на явление красоты. Жадно поглощая, забирая раз за разом ненасытно, больше, снова и еще. Вот уже кольцом всех жизнь нас обступила. Некрасиво, всюду некрасиво. Одинаково. Словно уже было. Красота это же надежда, перспектива. Миф, объединяющий людей, тоже может быть красивым. Но пока всё серо и уныло. И людей красивых поубавилось. Неволя не способна на красиво. Ей бы выжить, тратя только на задачу эту силу. Но я верю - сможем. Каждый должен делать, видеть, замечать. В других в себе. Красоты много. Она - жизнь. Другого нет. Не верьте. Нет замены ей. Не придумано еще.
Захолустье
Привычный вид из ванны в сторону мансардного окна. Матово-черная труба камина. Старые балки изломанной кривизны потолка. Много пережившее дерево - фикус, зеленеющий под лучами солнца. Неряшливые мазки масла на нависающих над головой картинах. Уют полотенец и половиков. Всё на местах и всё к месту. По крайней мере так тебе кажется каждое утро, выглядывая из-за экрана телефона, в котором очередной раз появляется текст белым орнаментом на черном. Еще поблескивает хромом кран и лейка душа. Глянец плитки на фоне мата крашенных стен. Как уют привычных тапок, чувство дома незаменимо. Не без изъянов, но в нем есть то, что мы принимаем и считаем освоенным. Законченным на данном этапе, радующим глаз, своим.
Я не планировал жить здесь. Наверное, потому расположился на мансарде над гаражом. Это было единственное абсолютно неприспособленное к жизни место, которое можно было перестраивать под себя, не притесняя никого из других обитателей. Их было много, они менялись, но как-то не прижились. Пользуясь нерегулярностью их обитания, я мигрировал по дому в момент строительства своего угла. Также, как и сейчас, просыпаясь, вглядывался и представлял его в лучшем виде. Потом менял и строил. Благо, было куда переехать, исчезнуть. Перемещаясь и оставаясь каждый раз нетерпимым, неравнодушным, дом медленно обретал лицо: общий стиль и уют. Он изменялся под меня, оживал. Происходило слаживание его отдельных элементов, спевка. К моменту окончания преобразований он заиграл, как оркестр, всеми инструментами. «Tutti», - сказали бы музыканты. И, наверное, были бы правы. Но…
Совсем недавно после прогулки с собакой я отправился ее мыть в гостевой туалет рядом с самым входом в дом. Туда обычно не заходишь. Незачем. И тогда в момент стройки не было повода провести там время. Свой во всех отношениях привычнее. Тут, сидя на четвереньках, вытирая лапы, уподобляясь своему четвероногому другу, который от стеснения или настороженности отводит глаза, оглядываешься. Понимаешь, что этот угол дома не работает в унисон. Он чист, убран. В нем всё хорошо, всё есть. Но он не совсем его часть, общей картине не добавляет. Выглядит пустым местом, захолустьем. Если попасть в дом, ощутить его, понять, то, зайдя сюда, можно этого, наверное, и не заметить. Будучи занятым собой, внимание не обратить. Не зацепиться взглядом. Проведя здесь чуть больше времени, чем нужно, видишь и чувствуешь неухоженность, пустоту. В случае моего дома таким Атмановым углом оказался гостевой туалет. Но каждый из нас знает, сколько таких неухоженных мест есть в наших домах. Необжитых, пустых, холодных. В них нет ощущения дома. Всё случайно случившееся, ничье.
Закончив водные процедуры, мы с Гарри вышли. Закрыли дверь, потушили свет. Снова вернулись в дом и забыли то, что ощутили. Нам повезло, мы можем себе это позволить. Можем задуматься и обжить последние метры. Немного напрячься и наполнить жизнью то место, в котором ее нет. Но сложно представить, сколько таких углов есть в нашей стране. Комнат, квартир, домов. Сел и городов, до которых когда-то не дошли руки. Проживая там, обитатели, чувствуя временность, не хотят и не могут изменить в них жизнь. Привыкая, не видят разницы. Рождаясь там и не выезжая, не могут даже сравнить. Не с чем. Захолустье поглотило их целиком, и им и так хорошо. Прожив жизнь, они-то знают: лучше не будет. Хорошо бы всё осталось, как есть. Не сломалось, потерялось, разбилось. Как было. Так и живем, боясь оглянуться.
Уже почти десять лет назад, вылетая из Крыма на семинар или конференцию с командой Артека, я понял, что, сидящий со мной на соседнем кресле в самолете, директор одного из лагерей очень нервничает. На взлете он вцепился рукой в подлокотник и не мог его долго отпустить. Из разговора я понял, что к своим сорока пяти годам он ни разу не летал на самолете, ни разу не покидал полуостров, живя со своего студенчества в общежитии Артека. Комнат стало не одна, а две. В коридоре получилась импровизированная кухонька. Обзавелся семьей, родил двух детей. Надеюсь, сейчас всё хорошо, и он переехал в построенный для сотрудников дом, в квартиру.
Привычный вид из ванны в сторону мансардного окна. Матово-черная труба камина. Старые балки изломанной кривизны потолка. Много пережившее дерево - фикус, зеленеющий под лучами солнца. Неряшливые мазки масла на нависающих над головой картинах. Уют полотенец и половиков. Всё на местах и всё к месту. По крайней мере так тебе кажется каждое утро, выглядывая из-за экрана телефона, в котором очередной раз появляется текст белым орнаментом на черном. Еще поблескивает хромом кран и лейка душа. Глянец плитки на фоне мата крашенных стен. Как уют привычных тапок, чувство дома незаменимо. Не без изъянов, но в нем есть то, что мы принимаем и считаем освоенным. Законченным на данном этапе, радующим глаз, своим.
Я не планировал жить здесь. Наверное, потому расположился на мансарде над гаражом. Это было единственное абсолютно неприспособленное к жизни место, которое можно было перестраивать под себя, не притесняя никого из других обитателей. Их было много, они менялись, но как-то не прижились. Пользуясь нерегулярностью их обитания, я мигрировал по дому в момент строительства своего угла. Также, как и сейчас, просыпаясь, вглядывался и представлял его в лучшем виде. Потом менял и строил. Благо, было куда переехать, исчезнуть. Перемещаясь и оставаясь каждый раз нетерпимым, неравнодушным, дом медленно обретал лицо: общий стиль и уют. Он изменялся под меня, оживал. Происходило слаживание его отдельных элементов, спевка. К моменту окончания преобразований он заиграл, как оркестр, всеми инструментами. «Tutti», - сказали бы музыканты. И, наверное, были бы правы. Но…
Совсем недавно после прогулки с собакой я отправился ее мыть в гостевой туалет рядом с самым входом в дом. Туда обычно не заходишь. Незачем. И тогда в момент стройки не было повода провести там время. Свой во всех отношениях привычнее. Тут, сидя на четвереньках, вытирая лапы, уподобляясь своему четвероногому другу, который от стеснения или настороженности отводит глаза, оглядываешься. Понимаешь, что этот угол дома не работает в унисон. Он чист, убран. В нем всё хорошо, всё есть. Но он не совсем его часть, общей картине не добавляет. Выглядит пустым местом, захолустьем. Если попасть в дом, ощутить его, понять, то, зайдя сюда, можно этого, наверное, и не заметить. Будучи занятым собой, внимание не обратить. Не зацепиться взглядом. Проведя здесь чуть больше времени, чем нужно, видишь и чувствуешь неухоженность, пустоту. В случае моего дома таким Атмановым углом оказался гостевой туалет. Но каждый из нас знает, сколько таких неухоженных мест есть в наших домах. Необжитых, пустых, холодных. В них нет ощущения дома. Всё случайно случившееся, ничье.
Закончив водные процедуры, мы с Гарри вышли. Закрыли дверь, потушили свет. Снова вернулись в дом и забыли то, что ощутили. Нам повезло, мы можем себе это позволить. Можем задуматься и обжить последние метры. Немного напрячься и наполнить жизнью то место, в котором ее нет. Но сложно представить, сколько таких углов есть в нашей стране. Комнат, квартир, домов. Сел и городов, до которых когда-то не дошли руки. Проживая там, обитатели, чувствуя временность, не хотят и не могут изменить в них жизнь. Привыкая, не видят разницы. Рождаясь там и не выезжая, не могут даже сравнить. Не с чем. Захолустье поглотило их целиком, и им и так хорошо. Прожив жизнь, они-то знают: лучше не будет. Хорошо бы всё осталось, как есть. Не сломалось, потерялось, разбилось. Как было. Так и живем, боясь оглянуться.
Уже почти десять лет назад, вылетая из Крыма на семинар или конференцию с командой Артека, я понял, что, сидящий со мной на соседнем кресле в самолете, директор одного из лагерей очень нервничает. На взлете он вцепился рукой в подлокотник и не мог его долго отпустить. Из разговора я понял, что к своим сорока пяти годам он ни разу не летал на самолете, ни разу не покидал полуостров, живя со своего студенчества в общежитии Артека. Комнат стало не одна, а две. В коридоре получилась импровизированная кухонька. Обзавелся семьей, родил двух детей. Надеюсь, сейчас всё хорошо, и он переехал в построенный для сотрудников дом, в квартиру.
Но, возвращаясь туда, в самолет, он боялся всего и больше всего хотел оставить всё, как есть, было. Захолустье не дает представить, что может быть по-другому, тянет за собой в трясину.