Вот мне искренне интересно, люди, которые блюющие смайлики поставили, вы во-первых зачем меня вообще читаете, если вас от моих постов тошнит? Вам себя не жалко?

А во-вторых, вы как, считаете что собакам лучше в России? Собаки тоже должны разделить т.н. коллективную ответственность, покаяться в российском происхождении и паспорт сжечь?

Попался в ленте пост о том, что использование в психиатрии термина “эндогенное заболевание” - это дело вкуса, примерно как брюки в носки заправлять. Ах, если бы, ах если бы. К сожалению, от этой концепции вреда куда больше, чем от брюк заправленных в штаны.

Я не раз сталкивалась с ситуацией, когда с человеком что-то случается эдакое, и человек идёт к психиатру. Психиатр диагностирует депрессию, или тревожное расстройство, или нервный срыв, или психотический эпизод, и подбирает фармакологическую поддержку. Человек спрашивает - доктор, а почему это со мной случилось?

А доктор ему говорит - а это у вас эндогенное расстройство, сбой биохимии. Предсказать его нельзя, предупредить тоже.

И человек начинает бояться самого себя и этой непредсказуемости. Нередко это работает как самосбывающееся пророчество, когда человек изначально не доверяет себе и своим ощущениям, из-за этого возникает депрессия (или тревожное расстройство или еще что), а дальше из-за объяснения про непредсказуемую биохимию человек начинает себе доверять ещё меньше - и расстройство возвращается/усиливается, что в свою очередь усиливает убеждение.

Обычно при этом до того как возникла проблема, с которой человек пришел к врачу, было что-то ещё - какие-нибудь сны, или воспоминания или мысли навязчивые в голову лезут. И человек может даже об этом сказал психиатру, а врач ему на это ответил что-нибудь вроде "ой, вы лучше поменьше об этом думайте, а то вас опять накроет", "не чешите, и не будет чесаться", а то и "делать вам нечего, вот и лезет всякая чепуха в голову".

Да и не только психиатры, иные психотерапевты тоже свято убеждены в том что ментальные расстройства так устроены. Личный опыт, конечно, не статистика, но я ни разу не видела "эндогенного" расстройства, из которого бы не торчали уши травмы, неблагополучных обстоятельств или не диагностированной нейроотличности.

И кроме того, само по себе это разделение устаревшее и антинаучное, т.к. неразрывно связано с представлением об организме как о некой замкнутой системе, которая существует сама по себе, и только изредка в нее что-нибудь попадает снаружи. Придумали это в дремучем XIX веке, когда считалось, что все болезни вызывают или внешние факторы (например, микробы или ядовитые вещества), или внутренние (что-то работало, работало, а потом раз и сломалось).

Но с тех пор наука шагнула далеко вперёд, и теперь мы знаем, что любая болезнь (да и вообще любая характеристика живого организма) это всегда сочетание внешних факторов и внутренних. Например, если мы говорим об инфекционных болезнях - то внешний фактор это контакт с патогенами, а внутренний - состояние нашей иммунной системы в момент контакта. Даже самыми заразными болезнями некоторые люди не заболевают, с другой стороны при сбоях иммунитета даже полезные микрооорганизмы могут размножиться в неадекватных количествах и вызывать неприятные последствия которые мы зовем болезнью, как в случае молочницы.

С другой стороны, даже когда мы имеем дело с генетическим нарушением, то, в какой мере человек будет страдать от его последствий зависит от многих факторов в.т.ч. среды и образа жизни.

Не бывает ничего чисто эндогенного или чисто экзогенного в живой природе, потому что любой организм существует в среде и непрерывно находится во взаимодействии с ней. И психика не исключение. Что в одних обстоятельствах расстройство, в других окажется нормой, а то и благословением.

Да что там, мы даже один-единственный несчастный электрон пронаблюдать не можем так, чтобы наше наблюдение (экзогенный фактор) не повлияло на его поведение (эндогенное). а тут психика, ну.

Если вечером в пятницу вы раздумываете, куда бы еще пойти поучиться терапии, то Юлия Моталова организовала сразу два классных курса на которые еще можно успеть:

- Цикл лекций Дэвида Белла по психоанализу
- Курс с Лэнсом Додесом про работу с аддикциями

У Додеса я успела немного поучиться летом, и рекомендую его от всего сердца, это не то что глоток свежего воздуха - а прямо окно в лес на фоне всей той чуши, которую обычно можно услышать про аддикции и работу с ними.

Вообще Юля очень много всего интересного организует, и украин_цам дает возможность участвовать в ее проектах бесплатно. Канал с анонсами: https://t.me/ceinpsychoanalysis

(это не реклама, а чистосердечная рекомендация)

Елизавета Великодворская написала два поста о концепции восстановительного правосудия (раз, два), и это подтолкнуло меня сформулировать как я сама сейчас к нему отношусь.

Когда я впервые услышала про концепцию восстановительного правосудия, я была ей очень вдохновлена. Однако, чем больше я читала о ней, тем больше я переживала разочарование и горечь - и не потому, что я считаю практики, которые продвигает восстановительное правосудие, плохими - нет, многие из них мне кажутся разумными и полезными, и уж точно лучше, чем существующая пенецитарная система.
(есть и те которые мне совсем не нравятся - например, чем accountability group отличается от партсобрания я не понимаю и тошнит меня от обоих)

Но что мне совсем не нравится - так эта та риторика, с помощью которой эти практики продвигают, риторика, построенная вокруг идеи, что справедливость или безопасность можно восстановить, и что несправедливость может быть компенсирована.

Само слово "восстановление" предполагает возвращение к некому исходному состоянию, статусу кво. Но даже если мы говорим про материальные объекты - например, здания - то мы быстро обнаруживаем, что на самом деле восстановить поврежденное здание "как было" невозможно. Даже самая точная реконструкция всегда отличается от оригинала. Это не значит, что реконструкция заведомо хуже - нет, многие прекрасные памятники архитектуры появились в результате реконструкции или перестройки более старых, не особенно примечательных, зданий. Но это всегда будет _другое_ здание.

Причины этого лежат в фундаментальных законах физики - мы даже воду не можем заморозить, и потом растопить лед, так, чтобы получилось столько же такой же воды, потому что любое изменение сопровождается потерями, энтропией. И если в восстановлении разрушенных перекрытий хотя бы можно не принимать активного участия, то когда дело касается психики, даже этого выбора у нас нет. Иметь дело с психологическими последствиями совершенного в наш адрес преступления придется именно нам. И то, что мы вынуждены иметь с этим делом - само по себе несправедливо, неисправимо несправедливо, потому что нельзя вернуть как было, опыт не стирается.

И главная беда тут не в разочаровании, а в том, что погоня за восстановлением старого затмевает собой, загораживает, возможности для нового. Есть известная схема про терапию травмы, где эффект травмы сначала такой большоооооой, а потом мы ее лечим и она уменьшается. Эту схему мне пояснял и мой первый терапевт, и второй, и третья (пресловутая ДБТ), и я постоянно переживала, что мой травматичный опыт что-то вообще не собирается уменьшаться, наверное я плохо стараюсь.

А потом я пошла на вебинар про PAT, автор которого начал с этой концепции, и сказал - нет, это фигня, так не работает. Размер нашей боли не становится меньше, но мы можем вырастать и изменяться вокруг нее, и постепенно ее перерасти. Но для этого нужно отказаться от стремления боль как-то скомкать и утрамбовать поглубже. и это пиздец как страшно вообще-то и больно. но другого способа нет, потому что нельзя войти в ту реку, в какой уже тонул, потому что время течет в одном направлении, потому что опыт не стирается.
И если говорить о правосудии, то я бы хотела жить в мире, где система правосудия отталкивается от признания этой фундаментальной несправедливости. не пытается ничего восстановить или компенсировать, а только трансформировать и outgrow.

пресловутая картинка

Меня сейчас очень занимает вопрос о соотношении знания с пониманием (не самые удачные термины, но лучше не подобрала).

Вот смотрите, маленького ребенка можно научить что 2+2=4, даже если ребенок еще не понимает, что такое вообще число, и не умеет считать.
У взрослых это сложнее заметить, но тем не менее, у всех нас есть знания, в которых мы просто запомнили какой-то тезис, или правило, не вникая в суть явления, не понимая ее, и очень часто мы сами не осознаем, что не понимаем явление, пока что-то нас не столкнет с этим непониманием. А до того мы уверенно, как попугаи, повторяем что-то, что когда-то услышали, с полной уверенностью, что это так и есть.

Довольно очевидно, что такое механическое повторение усвоение кусочка информации - это не баг, а базовая единица обучения, а понимание, способность этой информацией оперировать, делать из нее выводы и обобщать - это что-то, что возникает эмерджентно когда накапливается достаточно raw data, информации.

Когда у нас уже есть навык строить модели, понимать, вникать в суть, и когда мы осознаем, что он у нас есть, тогда мы можем, обучаясь новому, сократить этап механического повторения до минимума и сразу строить модель. Но сам этот навык возникает не сразу, и, очевидно, является результатом того, что мозг накапливает данные и связи между ними, а потом происходит какая-то магия (в районе 3-5 лет) и эти кусочки вдруг собираются в модель.

(кстати, интересно, является ли то, что я тут называю моделями, а философ Альфред Коржибски назвал картой, тем же самым, что теория объектных отношения называет интернализованными объектами, или это все же разные вещи?)

Очевидно, что этот волшебный переход как-то связан с переходом от алгоритмического "if '2+2' then '4', else 'I don't know'", к работе нейросети, которая, выучив, что 1+1=2, 2+2=4 и тд, в итоге вырабатывает навык сложения, независимый от того, какие именно числа в нее засовывать.

Но что именно происходит в этот момент перехода? в чем он заключается?

Мне кажется, что тут есть какая-то связь с чувствованием, с эмоциями, с интуицией. Тут уместно вспомнить Систему 1 и Систему 2 Канемана. Канеман хорошо показывает, как навык, алгоритмически освоенный Системой 2 - например, вождение автомобиля - постепенно перемещается в Систему 1 (это еще называют "из зоны внимания уходит в фон"), становится интуитивным. Чего Канеман не говорит в явном виде, так этого того, что наши эмоции это не какой-то артефакт Системы 1, а ее суть. Сложнейшая, способная к невероятной быстрой обработке огромного количества данных нейросеть бессознательного работает на эмоциях, на чувствовании, на ассоциациях.

Если мы хотим что-то по-настоящему понять, нам нужно это прочувствовать. Мы все знаем, что метафоры и аналогии помогают обучению, что нарративы и яркие эмоции (когда объект изучения нас поразил, насмешил, тронул) помогают обучению, что когда учебные материалы задействуют как можно больше способов восприятия, обучение идет лучше. Но я не встречала объяснений, почему так.

Я думаю, это все работает, потому что когда мы разными способами взаимодействуем с объектом изучения, мы, условно, подключаем к нашей нейросети разные библиотеки, и находим в них уже готовые модели, похожие на этот объект, и используем их для того чтобы создать новую (этот же механизм лежит за понятием зоны ближайшего развития).

И похоже, что способность воспринимать сенсорные ощущения и реагировать на них появляется у нас очень рано, еще в утробе. Сенсорный опыт и переживание, которые он рождает - самый ранний наш опыт, и, вероятно, модели, порожденные этим опытом - это основа нашей библиотеки, и на них опираются все последующие.

И наши эмоции, любопытство, удивление, огорчение, злость, что угодно, по отношению к тому с чем мы имеем дело в конкретный момент - это не какие-то случайные артефакты, которые умный методист может пристроить к делу. Это реакции нейросети, которые говорят - 'эй, мы с чем-то похожим уже когда-то сталкивались, давай рассмотрим повнимательнее, чем этот опыт похож на уже имеющийся, подключим соответствующую библиотеку, может там найдется модель которую можно тут использовать'. Если мы реагируем на этот сигнал, то иногда мы и правда находим опорную модель, а иногда обнаруживаем, что ошиблись, что новый опыт только показался нам похожим на старый. Но т.к. для нашей функции познания сходство нового со старым - это такой же гиперстимул, как для функции питания сахар, это что-то, к чему мы бессознательно стремимся, то если мы этот сигнал игнорируем, нейросеть будет продолжать подавать нам сигнал о сходстве эмоциями, и мы будем продолжать, например, злиться или обижаться сами не понимания, почему.

Запрещая себе чувствовать, пытаясь иметь дело с миром "рационально" и "сознательно", мы вставляем палки в колеса своей нейросети, не даем ей делать ее работу. И самое обидное, что обычно мы это делаем как раз для того, чтобы больше понимать и лучше мыслить - а получаем обратный результат, потому что понимание и мышление это эмоциональные функции. а сознание хорошо подходит для того, чтобы их направлять, но не способно на то, чтобы их заменить - как человек может управлять космическим кораблем, но не может сам по себе полететь на луну.

Добавлю кусочек про эмоциии-как-способ-познания.

Вот, в группе коллега мне возразила - "эмоционально окрашенное обучение лучше заходит, потому что якорится не только в зоне обучения, а включает еще и другие зоны мозга, которые отвечают за разное"

Ну да, у нас есть всякие там исследования где людей засовывали в фМРТ и это пронаблюдали. Даже приблизительно известно, почему так - если у нас одновременно активируются какие-то нейронные контуры, между ними возникает связь, так работает оперантное обучение, и дальше триггер который активирует один контур приводит к активации обоих, а чем чаще какой-то нейронный контур активируется, тем крепче связи. То есть, дело не в том, что разовая одновременная активация эмоции и нового навыка улучшает навык, а в том, что благодаря тому что мы выучиваем навык не изолированно, а в каком-то контексте, в который входит эмоциональный фон, дальше этот контекст (если он положительный) способствует более частой активации навыка, и навык закрепляется, и vice versa. И есть парный процесс, который называется генерализацией - способность переносить навык из старого контекста в новый.

Но зачем это нужно? Зачем мозгу тратить энергию и питательные вещества на то, чтобы создавать связь между конкретной темой или навыком и эмоцией? Мы ведь далеко не всегда создаем связь между опытом и контекстом в котором опыт случается, там есть некоторая фильтрация. Если бы эмоции были случайными артефактами психики, то с чего бы они были так важны, так легко записывались в конетекст, и как результат усиливали нейронные связи?

Единственное объяснение, которое я вижу - это то, что эмоции это своеобразные cues которые подсказывают нам, где мы можем получить пользу или удовольствие, а чего избегать, так же, как вкус пищи подсказывает нам, стоит нам эту еду есть или не стоит. Такой же сигнал органа восприятия, как и другие.
Мифическое 'шестое чувство' вовсе не миф, оно у всех нас есть, более того, мы активно им пользуемся в детстве, а потом разучаемся, потому что нас старательно отучают.

Эта беда происходит от ложного представления о психике как о таком себе короле, который никогда не выходит из дворца, и судит о том что происходит в его стране только по сообщениям министров (органов чувств). и это правда, но только наполовину.

Дурак-король, запертый во дворце (или платоновский чувак в пещере, который видит тени на стене) - это наше сознание. а наше бессознательное является полноценным органом восприятия, министром, огнем, который эти тени (эмоции) создает, наравне с другими министрами - зрением, слухом, вкусом, кинестетикой. мы просто упорно это игнорируем, те министры любимые (не у всех и не всегда, правда), а этот опальный

Ведь даже когда мы решаем чисто логическую задачу чисто логическими методами - находим корни квадратного уравнения, скажем - этот процесс подкрепляется эмоционально. Найдя решение, мы чувствуем удовлетворение, облегчение, удовольствие. В процессе, пока мы подбираем ключ к задаче, мы тоже переживаем разные чувства, которые указывают нам, приближаемся мы к ответу или нет. И даже когда мы только видим условие, у нас уже есть эмоциональное предвосхищение - "о, я знаю как это решать!" или "блин, опять эта домашка", которое мотивирует нас эту домашку делать или напротив, избегать ее. так же, как вкус первого кусочка новой пищи создает мотивацию есть или выплюнуть.

Идея что есть какие-то зоны мозга, которые иногда активируются, а иногда нет, тут ошибочка и misleading - давно известно, что на самом деле в мозге нет каких-то фиксированных зон, что можно родиться с одним полушарием и узнать об этом чисто случайно, потому что одно полушарие способно выполнять работу за два, или там вследствие инсульта может быть повреждена какая-то зона мозга, а потом навык восстанавливается за счет того что нагрузку перенимает на себя другой нейронный контур. Мы чувствуем эмоции - как и сенсорные ощущения, как и вкус, как и звуки, как и сигналы от глаз - каждое мгновение, и это тоже указывает на то что природа эмоций аналогична природе других сигналов органов чувств. Это датчик, с которого постоянно поступают какие-то данные

Думаю про баланс поддержки и фрустрации, и про то, что "Золушка" и прочие сказки про мачех и злых сестер передают очень верное наблюдение — вседозволенность хуже несправедливости, и не потому, что крестная фея наградит за смирение и труд, а потому, что хотя для полноценного развития и взросления нам нужно и то, и другое, компенсировать недостаток поддержки взрослому существенно проще, чем недостаток фрустрации.

В комментариях к предыдущему посту спрашивают, что я имею в виду под фрустрацией, и как вообще фрустрации может быть недостаточно.

Попробую пояснить - я использовала эти термины в очень широком смысле. Фрустрация - это зонтичный термин для всех тех переживаний, которые которые возникают, когда мы сталкиваемся с несоответствием - желаний и возможностей, ожиданий и реальности, навыков и задач. Фрустрация в этом смысле лежит в основе развития, потому что нас что-то не устраивает и мы осваиваем новые навыки - если бы мы были постоянно, абсолютно удовлетворены, то и импульса к изменениям бы не было.

Но если фрустрация слишком сильная, нестерпимая, то она из движущей силы становится блокирующей, когда мы отчаиваемся и бросаем попытки. Развитие происходит в определенной зоне, где фрустрация есть, но не слишком много - в педагогике это обычно называют "зоной ближайшего развития" (термин Выготского). Хорошее воспитание - и хорошая педагогика - требуют постоянного балансирования, поддержания динамического равновесия между тем, чтобы предлагать новое (и тем самым фрустрировать), но одновременно помогать и поддерживать разными способами, чтобы фрустрация не стала чрезмерной.

И тут возможны две крайности. Недостаток поддержки, когда от ребенка требуется справляться с задачами, на которые ребенок еще толком не способен, самостоятельно. Например, когда от ребенка требуют самоорганизации, но не обучают его соответствующим навыкам. Или когда родители используют ребенка для контейнирования собственных переживаний, как думоотвод. Или когда отдают в садик без адаптации, сразу на полный день, игнорируя тревогу, страх и слезы маленького человека.

И другая - недостаток фрустрации, вернее сказать, опыта благополучного проживания фрустрации. Когда родители делают все, чтобы ребенок не столкнулся с тем, что не все его желания могут быть удовлетворены, что он бывает неправ, может ошибаться, что не все получается, что хочется. Это тоже может очень разные формы принимать, когда, например, родители делают домашнее задание за ребенка, чтобы не поставили двойку. Или вместо того чтобы помочь прожить горе, отвлекают от него гиперстимулами - ну и что что двойка, давай мы тебе купим приставку, только не плачь. То, как Дурсли обращаются с Дадли - это очень карикатурный и утрированный пример такого подхода. Ну или вот Золушкины сестры, которым их мама в попу дует.

Тут важно, что способность выдерживать собственную фрустрацию - это тоже навык, такой же, как писать или читать или рисовать. Сталкиваясь с задачей, которую мы в этот момент не можем разрешить по тем или иным причинам, мы не только учимся искать решения, но и учимся выдерживать свою злость, разочарование, раздражение, обиду и прочие неприятные переживания, учимся горевать о своем невсемогуществе и принимать его.

Задачи не по возрасту, постоянная избыточная фрустрация определенно травмируют, не то чтобы в этом было что-то хорошее - но этот опыт обычно приводит к тому, что человек хоть как-то, криво-косо, но научается выдерживать неприятные переживания, сталкиваться с неудачами, признавать и исправлять свои ошибки, а часто умеет это даже лучше многих других. человек, который в детстве был вынужден обслуживать всех кругом в ущерб себе, умеет заботиться, умеет поддерживать - ключевой вопрос тут в том, чтобы направить эти навыки на самого себя, а для этого признать, что ты этого достоин. это нихуя не просто, но этот процесс относительно быстро начинает приносить плоды и становится самоподкрепляющимся.

но в обратной ситуации, когда из ребенка делают маленького принца, человек с одной стороны вообще не получает опыта переживания фрустрации, и получает послание, что он самый-самый-самый, а с другой стороны пусть бессознательно, но ощущает, что вообще-то он не пуп земли, и что мир что-то не собирается вращаться вокруг него. это создает определенного рода дабл байнд, из которого очень сложно выйти, как из любого дабл байнда, и вдобавок, придется потом намеренно сталкивать самого себя с фрустрацией, опыта проживания которой нет, и опыта самоподдержки тоже нет. и это сложнее, и само по себе, и потому, что положительного подкрепления там очень долго не возникает.

понятно, что это не универсальное правило, я тут очень упрощаю, в жизни все сложнее и многомернее, и практически никогда не бывает так, чтобы человек получал исключительно один опыт или исключительно другой, обычно бывает какое-то сочетание. но закономерность такая есть, и сказки хорошо ее отражают.

Пару месяцев назад я завела собаку, и как это всегда бывает, оказалось, что в чем-то он похож на моих прошлых собак, а в чем-то совсем нет. Поэтому я смотрю видео про дрессировку, и столкнулась с тем, что у дрессировщицы, которая мне больше всего нравится в смысле содержания, такой тон голоса, что мне трудно ее слушать - для моих ушей он слишком резкий (я, как и многие аутисты, очень чувствительна к некоторым частотам, и с трудом их переношу).

Так вот, вчера я нашла расширение для хрома, эквалайзер, которое позволяет подстраивать частоты любого видео в интернете. Совершенно бесплатное, прекрасно работает, можно сохранять кастомные пресеты. Жалко в ухо нельзя такое вставить, огромное аутичное спасибо автору.

Вот: Audio Equalizer

#аутичное

"хватит мыть посуду, гулять пошли!" - очень ласковый и смешной пес, зовут Тор.

Я довольно долго вела базу поли-френдли психотерапевтов, но последний год у меня на нее откровенно нет времени, поэтому я бы хотела передать доступ кому-то, кто захочет ее поддерживать. Кажется, будет лучше если это будут два разных человека - кто-то кто возьмет на себя украинскую часть базы, и кто-то кто остальную.

Как это все устроено: есть гугл-форма, ответы из которой автоматически попадают в google sheets, из которого я вручную переносила их в Airtable (вручную чтобы отфильтровать повторы и спам и проверить что человек не в ЧС), а у меня на сайте висит виджет Airtable. Соответственно, чтобы это все поддерживать нужен кто-то кто умеет или готов научиться этим всем пользоваться, и у кого есть какой-то хостинг где все это можно повесить.

Если вы хотите за это взяться, напишите мне в личку @greenochre

Якщо хтось тут шукає собі терапевта, але з будь-яких причин не хоче працювати зі мною - то от рекомендую Катю. Ми подруги, тож я не бачила як Катя працює, але в чому я впевнена - так це в тому, що загальні погляди на терапію і цінності в нас співпадають, зокрема, в тому, що Катя за освітою соціологиня і добре розуміє, як суспільне впливає на особисте. ЛГБТК+, полі- і що там ще буває френдлі.

Катя працює працює з дорослими та підлітками, онлайн, сесія 50 хвилин, коштує 800 гривень, є місця для пільгових і кейсових клієнтів. Усі інші подробиці в Катиному пості

Спросили, что я думаю про пост Андрея Юдина о том, чтобы выбирать высокомотивированных клиентов, потому что с ними, мол, легче работается, потому что нет сомнений и колебаний, и результат налицо.

Главным образом я думаю, что раздавать публичные оценки клиентам, даже тем, с кем не стал работать - это неэтичное говно. и что очень жаль, что никто в комментариях не спрашивает - дядя, а не охуел ли ты вот так выступать с табуреточки? а что если кто-то из тех кому ты отказал, это вот прочтет, каково ему будет? а чо там этический кодекс?

Еще я думаю, что терапевт, которому не нравятся сомнения и колебания, и для которого это пустая трата времени, которой хочется избежать - хуевый терапевт, потому что сомнения это не просто неизбежная часть, а суть хорошей терапии, так же как и хорошей науки. потому что и то и то - исследование неизвестного.
для тех, кому не нравится сомневаться, существует политика.

Что изменения — вещь нелинейная, и очень часто нам (или окружающим) кажется, что мы топчемся на месте и никуда не движемся, а потом вдруг щелкает. Иногда нам кажется, что мы прогрессируем, а потом оказывается, что топтались на месте. Иногда временный прогресс достигается таким способом, который потом неизбежно приводит к жесткому откату. Да, опытный терапевт, как и опытный педагог, как и опытный ученый, до какой-то степени может такие повороты предугадать. Но никогда не на 100%. И если терапевт считает что он все знает про клиента, и заранее не предполагает что клиент может чем-то удивить - ну, это хуевый терапевт. особенно в феноменологическом подходе.

Я думаю, что на мотивацию вообще и клиентов в частности влияет очень много факторов и обстоятельств, в том числе например... поведение и отношение терапевта. и если уже разводить риторику про то что терапия это совместный труд, в котором обе стороны должны прикладывать усилия (и как с таким равенством и братством согласуется то, что оплату все еще получает только терапевт), то почему бы не начать с того, чтобы приложить усилия к мотивации клиента? если уже так всралась эта мотивация.

И еще я думаю, что когда речь о долгосрочной терапии, то довольно очевидно, что на сроке в несколько лет у клиента будут меняться обстоятельства и состояния, и место терапии в его жизни будет меняться. и я думаю, что очень плохо и очень несправедливо по отношению к клиенту, когда критерием продолжения или прекращения терапии становится что-то такое, что за несколько лет практически наверняка поменяется, вдобавок у клиента не то, чтобы есть над этим контроль. В моем мире отказываться от клиента, потому что он столкнулся с чем-то, с чем раньше не сталкивался, и отреагировал на это как-то, как раньше не реагировал, например снижением злоебучей мотивации - это предательство. и обесценивание того самого труда клиента, про необходимость которого столько говорили большевики. Клиент ведь вкладывается в терапевтический альянс не меньше, а то и больше терапевта. Временем, вниманием, доверием. И если терапевт этого не замечает и не уважает, то это не совместный труд, а эксплуатация.

Что касается "воспитания молодых талантов" - вообще-то давно известно, что конкурентная система, в которой ты обязан постоянно выдавать результат, иначе отправишься на свалку истории - система глубоко калечащая психологически, и работающая вовсе не на то, чтобы талант максимально реализовался, а на то, чтобы максимально реализовались цели и амбиции педагога, организации или государства. и такие "педагоги" - очень хорошо умеют не только отбирать "перспективных" учеников, из которых можно побыстрее выжать побольше, но и вовремя от них избавляться, чтобы когда наступят последствия многолетнего насилия, и человек сломается и результат на-гора выдавать перестанет, сделать невинные глаза, и сказать, что все дело в том, что он перестал заниматься у "великого педагога". со мной, прекрасным и незаменимым, мог, а без меня не может. Этери Тутберидзе и российские фигуристки яркий пример такого подхода.

И абсолютно закономерно, что терапевт, который пишет о том как хорошо и легко отбирать перспективных и мотивированных, в комментариях пишет как важно терапию вовремя закончить, даже если клиент хочет продолжать, и что это все исключительно для пользы клиента. ну да, ну да.

И наконец, тезис, что опытные терапевты работают лучше неопытных, сам по себе сомнительный. феномен неопытных терапевтов, которые справляются со сложными кейсами, потому что не понимают, с чем имеют дело, широко известен. Как и тот факт, что терапия как профессия сопряжена с повышенными рисками 1)выгореть 2)возомнить себя невесть кем, и вообще-то чем дольше человек в профессии, тем вероятнее что-нибудь такое произойдет. как известно, власть это такая штука, от которой живые существа легко портятся, и единственное, что защищает от ее порочных эффектов - это отсутствие влечения к власти.
а терапевты постоянно имеют дело с властью.

“Мой терапевтический опыт показывает, что человек вовсе не всегда хочет лучше, даже если ему кажется, что он хочет лучше.
[…]
Часто мы говорим, что всё дело в отсутствии ресурса и времени, но на самом деле нам выгодно не иметь ресурса и времени на такие вещи, потому что тогда придётся столкнуться с тем, что я не так уж и хорош для крутой богатой и счастливой жизни, как я про себя думаю, и мне придётся многое в себе изменить, чтобы этому уровню соответствовать.
Tакже придётся столкнуться с большим количеством внутренней боли, которую оставили прошлые события, когда что-то ценное и желанное не удалось.
Без проработки этого всего движение вперёд и ввысь невозможно: невозможно высоко взлететь с кучей балласта.”

🙄🙄🙄

Прошлым летом на курсе про аддикции Лэнс Додес на вопрос, что делать, если не получается не осуждать людей с зависимостью, ответил что-то вроде - если вы не можете им сочувствовать, не работайте с ними. И что если вы никак не можете себе представить ситуацию в которой вы будете счастливы бутылке самогона, то у вас проблемы с воображением.

Разнообразные тексты от терапевтов про то как людям, де, выгодно стрелять себе в ногу я вижу так же - как нарушение воображения (а так же проблемы с долгосрочной памятью и способностью к рефлексии), и как самоутверждение себя такого последовательного и проработанного с эксплуатацией клиентов в качестве foil (потали - блестящей фольги, чаще всего золотой, которой покрывали фон икон и не только их, чтобы подсветить главного героя).

Человек всегда хочет как лучше. Беда в том, что разные "лучше" конкурируют друг с другом. Лучше зарабатывать больше, чем меньше, и лучше не бояться, чем бояться. Лучше иметь надёжные близкие отношения, чем не иметь, и лучше чувствовать себя свободным чем в плену. И так далее.

И хотя частично эти противоречия можно разрешить тем, что обычно называют "интеграцией", внутренним наблюдением за своими желаниями этих разных "лучше", диалогом и поиском компромиссов, некоторые лучше на самом деле несовместимы, потому что между ними существует trade off в духе старинного английского выражения - "нельзя одновременно иметь пудинг и есть его". И тогда нам приходится выбирать.

И если терапевты не умеют увидеть, что то, что представляется нам правильным выбором, для другого человека иначе, если мы не можем за казалось бы невыгодным повелением увидеть здоровую мотивацию и адаптивную функцию, то стоит задаться вопросом, почему из двух возможных терапевтических позиций мы выбираем не ту, которая полезна и нам и клиенту, а обратную. И нет ли в этом случайно какой-нибудь вторичной выгоды (например нарциссической) и не стоит ли по этому поводу что-нибудь проработать, чтобы не застрять на одном месте.