Прочитал пятую работу, присланную на "Лицей", и, на мой взгляд, пока это лучший текст премии в этом году — "Люди, которых нет на карте" Евфросинии Капустиной.
Молодая фотограф-волонтёрка собирает чемоданы, прощается с семьёй в Пулково и летит на полгода в Центральную Америку — помогать местной клинике и запечатлевать на камеру сельскую жизнь Гватемалы и Никарагуа. Там она встречает сотни людей и с каждым перекидывается словом, делает фото, а после записывает свои впечатления. "Люди, которых нет на карте" — собственно, результат этой поездки. Роман сразу же хочется отнести к модному жанру автофикшен (Капустина на самом деле фотограф и действительно была в Америке), но потом понимаешь, что это, скорее, путевые заметки юной волонтёрки и пособие по тому, как быть фотографом в Центральной Америке и не сделать последнее селфи в пасти ягуара.
Текст состоит из разрозненных описаний коренных жителей Центральной Америки, их внешности, быта, семьи, что они пережили — буквально в нескольких предложениях. Эти истории вызывают смешанные чувства — с одной стороны, искренний интерес и сочувствие, с другой — и непонимание и удивление, местами — отторжение. Большинство местных жителей страдают сахарным диабетом и несварением; девочек отдают замуж в тринадцать лет, а в четырнадцать у них уже есть первенец; каждая третья пациентка приходит с головокружением и тошнотой, прежде чем узнаёт об очередной незапланированной беременности; многие не могут сказать свой возраст, потому что у них не принято как-то документировать факт рождения, потому что рожают дома, без наблюдения врачей.
Из этих головокружительных, странных и любопытнейших заметок могло сложиться что-то наподобие "Ста лет от одиночества" — с ветхозаветностью, первобытностью и привычной нищетой, но Капустина, как опытный фотограф, наблюдатель и простой собеседник, отстраняется от происходящего и смотрит на всё исключительно со своей стороны, не запрыгивая в голову героям и не пытаясь говорить за него. От этого текст становится менее эмоциональным, но более вовлекающим и предельно честным — мы узнаём жизнь Центральной Америки со всех сторон — с болезнями, червями, змеями; с местными жителями, которые вынужденны проходить каждый день с десяток километров, чтобы дойти до клиники, а некоторые ходят с детьми на спине; наконец — со зноем, с проливными дождями, котами, бытовой философией, пиццей на крыше и Тихим океаном — лучшим собеседником главной героини.
Фрагментация повествования и череда портретов персонажей, более-менее похожих между собой (скажем, судьбой, внешностью или диагнозом), делают книгу сюжетно однообразной. Однако это не сбавляет бодрый темп текста, подтапливаемый исключительно главной героиней и её впечатляющей наблюдательностью.
Назвать роман "Люди, которых нет на карте" пособием по тому, как выжить в Центральной Америке и не быть съеденным, было несправедливым. В глобальном смысле, эта история говорит о более важном — мы многое можем изменить, даже если не умеем делать уколы и не всегда выговариваем название нужного лекарства. Часто достаточно просто выслушать. А иногда — сделать снимок и показать, насколько человек красив, даже если он сам этого не замечает. И за эту простую истину Евфросинии Капустиной — огромные спасибо.
Знаю, что контракт с автором на книгу уже подписан, так что запоминайте название и имя писательницы. Думаю, мы ещё будем долго о них говорить.
#СтранникЧитаетЛицей
#ОтзывСтранника
Молодая фотограф-волонтёрка собирает чемоданы, прощается с семьёй в Пулково и летит на полгода в Центральную Америку — помогать местной клинике и запечатлевать на камеру сельскую жизнь Гватемалы и Никарагуа. Там она встречает сотни людей и с каждым перекидывается словом, делает фото, а после записывает свои впечатления. "Люди, которых нет на карте" — собственно, результат этой поездки. Роман сразу же хочется отнести к модному жанру автофикшен (Капустина на самом деле фотограф и действительно была в Америке), но потом понимаешь, что это, скорее, путевые заметки юной волонтёрки и пособие по тому, как быть фотографом в Центральной Америке и не сделать последнее селфи в пасти ягуара.
Текст состоит из разрозненных описаний коренных жителей Центральной Америки, их внешности, быта, семьи, что они пережили — буквально в нескольких предложениях. Эти истории вызывают смешанные чувства — с одной стороны, искренний интерес и сочувствие, с другой — и непонимание и удивление, местами — отторжение. Большинство местных жителей страдают сахарным диабетом и несварением; девочек отдают замуж в тринадцать лет, а в четырнадцать у них уже есть первенец; каждая третья пациентка приходит с головокружением и тошнотой, прежде чем узнаёт об очередной незапланированной беременности; многие не могут сказать свой возраст, потому что у них не принято как-то документировать факт рождения, потому что рожают дома, без наблюдения врачей.
Из этих головокружительных, странных и любопытнейших заметок могло сложиться что-то наподобие "Ста лет от одиночества" — с ветхозаветностью, первобытностью и привычной нищетой, но Капустина, как опытный фотограф, наблюдатель и простой собеседник, отстраняется от происходящего и смотрит на всё исключительно со своей стороны, не запрыгивая в голову героям и не пытаясь говорить за него. От этого текст становится менее эмоциональным, но более вовлекающим и предельно честным — мы узнаём жизнь Центральной Америки со всех сторон — с болезнями, червями, змеями; с местными жителями, которые вынужденны проходить каждый день с десяток километров, чтобы дойти до клиники, а некоторые ходят с детьми на спине; наконец — со зноем, с проливными дождями, котами, бытовой философией, пиццей на крыше и Тихим океаном — лучшим собеседником главной героини.
Фрагментация повествования и череда портретов персонажей, более-менее похожих между собой (скажем, судьбой, внешностью или диагнозом), делают книгу сюжетно однообразной. Однако это не сбавляет бодрый темп текста, подтапливаемый исключительно главной героиней и её впечатляющей наблюдательностью.
Назвать роман "Люди, которых нет на карте" пособием по тому, как выжить в Центральной Америке и не быть съеденным, было несправедливым. В глобальном смысле, эта история говорит о более важном — мы многое можем изменить, даже если не умеем делать уколы и не всегда выговариваем название нужного лекарства. Часто достаточно просто выслушать. А иногда — сделать снимок и показать, насколько человек красив, даже если он сам этого не замечает. И за эту простую истину Евфросинии Капустиной — огромные спасибо.
Знаю, что контракт с автором на книгу уже подписан, так что запоминайте название и имя писательницы. Думаю, мы ещё будем долго о них говорить.
#СтранникЧитаетЛицей
#ОтзывСтранника
В качестве иллюстрации перешлю пост своего коллеги и тёзки Сергея, который связался с автором (какая прекрасная идея!) и попросил фото с той самой поездки в Центральную Америку!
Моё сердечко продолжает биться быстрее, когда где-то в книгах упоминается Тольятти. Считай, плюс один балл. На этот раз — "Ропот" Дениса Дымченко, "Лицей".
Осталось понять, где в Тольятти собирают роботов.
#ЧтоЧитаетСтранник
Осталось понять, где в Тольятти собирают роботов.
#ЧтоЧитаетСтранник
Рассказал для портала 63.RU о романе Лоры Спенс-Эш "А дальше — море". Многоголосая семейная сага, растянувшаяся на почти сорок лет, с бесконечными встречами, разлуками и, конечно, океаном. Как по мне, прекрасное летнее чтение.
#ОтзывСтранника
#ОтзывСтранника
63.ру
«Что еще нужно для летнего чтения?»: рецензия на теплый роман Лоры Спенс-Эш «А дальше — море»
Это история с хэппи-эндом о двух семьях, разделенных океаном
Дочитал повесть Дениса Дымченко "Ропот", присланную на "Лицей". Коллеги пишут, что это самый цельный и собранный текст в шорте. Наверное, соглашусь, но мне хочется сказать о другом. Денис Дымченко — это, кажется, самый молодой финалист в этом году, сейчас ему 21 год. И лично мне это ещё раз говорит о том, что в русскоязычную прозу входит новое поколение писателей — двадцатилетних, к которым принадлежу и я. Входят они не с ноги, как тридцатилетние, но тихонько приоткрывая дверь и озираясь по сторонам. Думаю, это происходит из-за того, что предыдущим поколениям писателям уже было, о чём писать, ведь они несли за собой некоторый бэкграунд: у сорокалетних и старше — это советская идеология, у тридцатилетних — "лихие" девяностые и непонятные нулевые, а вот за теми, кто младше них, практически ничего и нет. Мы только-только ищем свой голос и учимся жить в мире, который меняется каждый день. Поэтому и тексты у нас могут быть неровные, несмелые, охватывая всё вокруг и утаскивая всего понемногу.
Повесть Дымченко "Ропот" как раз такой текст — медленный и вязкий, полный рефлексии и тоски по утраченной жизни и смятения перед будущем.
Повесть разделена на две части. В первой одиннадцатилетний Митя хоронит свою бабушку, наблюдает за потерянной матерью и гуляет с выпившим отцом. Родители Мити развелись, он винит во всём себя и переживает сильнейший экзистенциальный кризис, боясь умереть. Действие второй части происходит спустя восемь лет. Двадцатилетний Митя возвращается в родной городок — снова на похороны, теперь дедушкины. Он слушает склоки матери и её нового мужа, общается со сводными братьями, встречается с другом и вновь впадает в тоску.
Вот, собственно, и вся повесть. Но сюжет здесь играет, наверное, последнюю роль. Ропот — это не только название повести и фамилия главного героя, но ещё и образ жизни персонажей. По определению, ропот — это ворчание, будничное недовольство, брошенное на бегу. Поэтому и текст наполнен рутинными звуками, шуршаниями, неоконченными фразами, паузами между словами, случайными кивками, чуть заметными поворотами головы, напряжённым молчанием. И одиннадцатилетний Митя всё это прекрасно чувствует, поэтому и ощущает себя за всех виноватым. Зато потом, двадцатилетний, он с лёгкостью находит общий язык с детьми — сводными братьями. Но ропот никуда не девается, он наполняет текст душным маревом, шелестит в деревьях и расползется по сонному, уставшему городку, как некий вирус, от которого нет вакцины.
Несмотря на юный возраст автора, повесть написана довольно-таки зрелым, образным языком. Дымченко много времени уделяет описаниям. Перед нами предстаёт знакомая и грустная российская провинция с низкими домами, пыльными дорогами и грязью. Городок окружают поля, леса и овраги. Важную роль играет погода: ветер и небо, заволочённое серыми тучами, в нужный момент прорываются дождём — именно тогда, когда герой чувствует себя хуже всего. Такой вот с готовностью выстреливающий бунинский параллелизм может показаться театральным, об этом же говорят и некоторые диалоги, где персонажи с лёгкостью выкладывают друг другу всё, что есть на духу. Но, в целом, это не сильно бросается в глаза, так что простим.
Велик соблазн записать "Ропот" в очередные произведения про русскую безнадёгу. Повесть, конечно. невесёлая, монотонная и даже где-то удручающая. Но есть в ней то, что цепляет практически с первых страниц и побуждает дочитать текст до конца. Это честность и доброта главного героя. Да, он не разобрался в сам себе, да, он и сам увяз в своих же проблемах, но он всегда готов что-то изменить — поговорить или просто обнять в трудную минуту. От этого все персонажи в повести не кажутся плохими или хорошими. Они просто люди, которые ссорятся, мирятся и живут дальше. И каждого, конечно, жалко — по-своему.
Какой же он — герой двадцатилетних? По одному лишь тексту трудно сказать. Этот образ ещё, конечно, будет формироваться, пока же он — размытый силуэт в зеркале. Но "Ропот" Дымченко придаёт ему некоторые очертания. А вместе с ним — и подрагивающее отражение сегодняшней действительности.
#ОтзывСтранника
#СтранникЧитаетЛицей
Повесть Дымченко "Ропот" как раз такой текст — медленный и вязкий, полный рефлексии и тоски по утраченной жизни и смятения перед будущем.
Повесть разделена на две части. В первой одиннадцатилетний Митя хоронит свою бабушку, наблюдает за потерянной матерью и гуляет с выпившим отцом. Родители Мити развелись, он винит во всём себя и переживает сильнейший экзистенциальный кризис, боясь умереть. Действие второй части происходит спустя восемь лет. Двадцатилетний Митя возвращается в родной городок — снова на похороны, теперь дедушкины. Он слушает склоки матери и её нового мужа, общается со сводными братьями, встречается с другом и вновь впадает в тоску.
Вот, собственно, и вся повесть. Но сюжет здесь играет, наверное, последнюю роль. Ропот — это не только название повести и фамилия главного героя, но ещё и образ жизни персонажей. По определению, ропот — это ворчание, будничное недовольство, брошенное на бегу. Поэтому и текст наполнен рутинными звуками, шуршаниями, неоконченными фразами, паузами между словами, случайными кивками, чуть заметными поворотами головы, напряжённым молчанием. И одиннадцатилетний Митя всё это прекрасно чувствует, поэтому и ощущает себя за всех виноватым. Зато потом, двадцатилетний, он с лёгкостью находит общий язык с детьми — сводными братьями. Но ропот никуда не девается, он наполняет текст душным маревом, шелестит в деревьях и расползется по сонному, уставшему городку, как некий вирус, от которого нет вакцины.
Несмотря на юный возраст автора, повесть написана довольно-таки зрелым, образным языком. Дымченко много времени уделяет описаниям. Перед нами предстаёт знакомая и грустная российская провинция с низкими домами, пыльными дорогами и грязью. Городок окружают поля, леса и овраги. Важную роль играет погода: ветер и небо, заволочённое серыми тучами, в нужный момент прорываются дождём — именно тогда, когда герой чувствует себя хуже всего. Такой вот с готовностью выстреливающий бунинский параллелизм может показаться театральным, об этом же говорят и некоторые диалоги, где персонажи с лёгкостью выкладывают друг другу всё, что есть на духу. Но, в целом, это не сильно бросается в глаза, так что простим.
Велик соблазн записать "Ропот" в очередные произведения про русскую безнадёгу. Повесть, конечно. невесёлая, монотонная и даже где-то удручающая. Но есть в ней то, что цепляет практически с первых страниц и побуждает дочитать текст до конца. Это честность и доброта главного героя. Да, он не разобрался в сам себе, да, он и сам увяз в своих же проблемах, но он всегда готов что-то изменить — поговорить или просто обнять в трудную минуту. От этого все персонажи в повести не кажутся плохими или хорошими. Они просто люди, которые ссорятся, мирятся и живут дальше. И каждого, конечно, жалко — по-своему.
Какой же он — герой двадцатилетних? По одному лишь тексту трудно сказать. Этот образ ещё, конечно, будет формироваться, пока же он — размытый силуэт в зеркале. Но "Ропот" Дымченко придаёт ему некоторые очертания. А вместе с ним — и подрагивающее отражение сегодняшней действительности.
#ОтзывСтранника
#СтранникЧитаетЛицей
Forwarded from Альпина Паблишер
⚡️Осторожно! Сегодня взломали аккаунты нескольких редакторов «Альпины» и канал «Альпина.Проза». Не переходите по сомнительным ссылкам и будьте внимательны.
Мы решаем проблему.
Мы решаем проблему.
А вот и хорошая новость под вечер. Новая книга Арины Обух — впервые за пять лет. Её "Муха имени Штиглица" — очень очаровательный сборник рассказов.
Forwarded from Арина ОБУХ
■ Счастье — это, когда твоя книга открывает новую серию в любимой редакции: в издательстве «АСТ» — в «Редакция Елены Шубиной» — стартует новая серия «Петербург и его обитатели». И наши со Светланой Волковой книги первые! Наш любимый редактор — «злой русский человек» — Алексей Портнов, кстати, родился в один день с Петербургом.
■ Моя будущая книга называется «Следующая остановка — “Пионерская-стрит”»
■ Моя будущая книга называется «Следующая остановка — “Пионерская-стрит”»
Интересно, что хакеров могло заинтересовать в каналах редакторов? Десятки сообщений с правками текстов? Напоминания о дедлайнах? Мемы с тихоходками? Их редакторы сами с радостью отдадут (кроме тихоходок). Если кто-то захочет пройти моими тропами, кроме меня, то напоминаю, что Книжный Странник (тот, что с записками) ходит только по своим тропам и ничего не просит взамен. Разве что, только моральную поддержку и помощь в пути 📚
Читаю сейчас роман Ребекки Маккай "У меня к вам несколько вопросов". Главная героиня — киновед и ведущая подкастов из Лос-Анджелеса. Сокращённое название города LA мне знакомо по другим книгам американцев. Но у Маккай мелькает ещё одна вариация этого сокращения — Эл-Эй. О том, что это тот же LA, только на русском, я догадался спустя пару глав. По-моему, редакторам стоит это учитывать, когда они переводят книгу для русской аудитории и обозначать в сносках (хотя многое из американского быта они там всё-таки объяснили). А как вы относитесь к приметам другой культуры в книгах? Стараетесь их как-то для себя интерпретировать или читаете, не задумываясь? И тут входит в чат Стивен Кинг с названиями футбольных команд, песен и именами актёров из восьмидесятых.
#ЧтоЧитаетСтранник
#ЧтоЧитаетСтранник
6 июня на Красной площади, в первый день одноимённого книжного фестиваля, объявят лауреатов литературной премии для молодых прозаиков и поэтов "Лицей". Кроме победителей в основной номинации, награды будут вручены и лауреатам номинации "Выбор книжных блогеров" издательского сервиса Ridero. Мой обзор работ и все ворчания будут позже на сайте Ridero, а пока пройдусь по понравившимся текстам финалистов и сделаю прогноз.
Самым "ходовым" и жанровым произведением в этом сезоне, на мой взгляд, можно назвать новый роман Аси Демишкевич "Под рекой". История о дочери маньяка, которая разбирается в тёмных делишках отца и опасается стать такой же, балансирует сразу на нескольких жанрах: это и семейная драма, написанная как типичный автофикшен о детских травмах и непутёвых родителях, и триллер о серийном убийце в маленьком городке, и магический реализм об утопленниках. С одной стороны, такой синтез любопытный и как минимум побуждает дочитать книгу до конца, с другой — Демишкевич будто бы сама не решила, что, собственно, она пишет. Для триллера нет необходимого саспенса, для магического реализма — уверенности в том, что вся магия происходит на самом деле, а не в голове у героини (а именно так и есть), для семейной драмы — внятного финала. Но как эксперимент — работа неплохая и, возможно, именно она заберёт главную награду.
Среди работ финалистов "Лицея" этого сезона больше половины — сборники рассказов. Да, малая проза действительно переживает некий ренессанс. Однако я тот самый вредный читатель, которому хотелось бы видеть во всех рассказах какую-нибудь связь. Из всех сборников эта самая связь была обнаружена только в текстах Ольги Харитоновой "Чужая сторона". Это одиннадцать рассказов о теле и телесности, написанные как в реалистическом, так и в фантастическом жанрах. Я тот ещё почитатель фантастики, но Харитонова смогла собрать из фантастического конструктора если не что-то впечатляющее, то, по крайней мере, любопытное, не позволяющее закрыть книгу на первом футуристичном неологизме, хотя вопросы к некоторым сюжетам всё-таки были. Но книга, повторюсь, крайне увлекательная — вероятно, второе призовое место.
Когда я писал отзыв к роману Ефросинии Капустиной "Люди, которых нет на карте", громко заявил, что это мой фаворит. Сейчас эмоции поутихли, и моё предположение насчёт вероятного победителя барахтается в сомнениях. Но мнение о том, что книга Капустиной хороша и вдохновляет на добрые дела и обстоятельный разговор, остаётся прежним. Путевые заметки волонтёрки-фотографа из Латинской Америки впечатляют своей честностью и искренностью, но местами и утомляют от однообразия картинки из череды коренных жителей, страдающих диабетом и девушек, забеременевшими в четырнадцать. Возможно, третье место.
Повесть самого молодого финалиста премии "Лицей" в этом сезоне — "Ропот" Дениса Дымченко, вероятно, не займет ни одного призового места, но мне очень хочется надеется на обратное. Текст Дымченко очень образный, осязаемый и медленный, утягивающий читателя в удручающую картину провинциального городка, а за ним — в колючую обстановку семейных дрязг. Надежды в книге немного, но какие-то её проблески встречаются в образе главного героя — немного скованного, но искреннего и доброго парня Мити, по уши увязшего в своих проблемах, но при этом не разочаровавшегося в мире. Повесть кончается в 2022-м году, и да — все приметы времени на месте, и лично для меня "Ропот" этим и ценен — попыткой отразить Россию после 24 февраля в декорациях мрачноватой глубинки.
Если бы премию "Лицей" вручал я, то расклад был бы такой:
1. Ольга Харитонова "Чужая сторона"
2. Ефросиния Капустина "Люди, которых нет на карте".
3. Денис Дымченко "Ропот".
Но победит всё равноАся Демишкевич с романом "Под рекой".
#СтранникЧитаетЛицей
Самым "ходовым" и жанровым произведением в этом сезоне, на мой взгляд, можно назвать новый роман Аси Демишкевич "Под рекой". История о дочери маньяка, которая разбирается в тёмных делишках отца и опасается стать такой же, балансирует сразу на нескольких жанрах: это и семейная драма, написанная как типичный автофикшен о детских травмах и непутёвых родителях, и триллер о серийном убийце в маленьком городке, и магический реализм об утопленниках. С одной стороны, такой синтез любопытный и как минимум побуждает дочитать книгу до конца, с другой — Демишкевич будто бы сама не решила, что, собственно, она пишет. Для триллера нет необходимого саспенса, для магического реализма — уверенности в том, что вся магия происходит на самом деле, а не в голове у героини (а именно так и есть), для семейной драмы — внятного финала. Но как эксперимент — работа неплохая и, возможно, именно она заберёт главную награду.
Среди работ финалистов "Лицея" этого сезона больше половины — сборники рассказов. Да, малая проза действительно переживает некий ренессанс. Однако я тот самый вредный читатель, которому хотелось бы видеть во всех рассказах какую-нибудь связь. Из всех сборников эта самая связь была обнаружена только в текстах Ольги Харитоновой "Чужая сторона". Это одиннадцать рассказов о теле и телесности, написанные как в реалистическом, так и в фантастическом жанрах. Я тот ещё почитатель фантастики, но Харитонова смогла собрать из фантастического конструктора если не что-то впечатляющее, то, по крайней мере, любопытное, не позволяющее закрыть книгу на первом футуристичном неологизме, хотя вопросы к некоторым сюжетам всё-таки были. Но книга, повторюсь, крайне увлекательная — вероятно, второе призовое место.
Когда я писал отзыв к роману Ефросинии Капустиной "Люди, которых нет на карте", громко заявил, что это мой фаворит. Сейчас эмоции поутихли, и моё предположение насчёт вероятного победителя барахтается в сомнениях. Но мнение о том, что книга Капустиной хороша и вдохновляет на добрые дела и обстоятельный разговор, остаётся прежним. Путевые заметки волонтёрки-фотографа из Латинской Америки впечатляют своей честностью и искренностью, но местами и утомляют от однообразия картинки из череды коренных жителей, страдающих диабетом и девушек, забеременевшими в четырнадцать. Возможно, третье место.
Повесть самого молодого финалиста премии "Лицей" в этом сезоне — "Ропот" Дениса Дымченко, вероятно, не займет ни одного призового места, но мне очень хочется надеется на обратное. Текст Дымченко очень образный, осязаемый и медленный, утягивающий читателя в удручающую картину провинциального городка, а за ним — в колючую обстановку семейных дрязг. Надежды в книге немного, но какие-то её проблески встречаются в образе главного героя — немного скованного, но искреннего и доброго парня Мити, по уши увязшего в своих проблемах, но при этом не разочаровавшегося в мире. Повесть кончается в 2022-м году, и да — все приметы времени на месте, и лично для меня "Ропот" этим и ценен — попыткой отразить Россию после 24 февраля в декорациях мрачноватой глубинки.
Если бы премию "Лицей" вручал я, то расклад был бы такой:
1. Ольга Харитонова "Чужая сторона"
2. Ефросиния Капустина "Люди, которых нет на карте".
3. Денис Дымченко "Ропот".
Но победит всё равно
#СтранникЧитаетЛицей