Негласные правила работы в советском КГБ: на работу брать только "своих".
КГБ СССР это организация, которая фактически имела неограниченный доступ к любой информации. Служить в КГБ считалось престижным для любого советского гражданина. Вот только попасть в КГБ мог далеко на каждый. Как и в любой организации подобного рода, тут были свои негласные законы и правила, с которыми нужно было считаться.
Взаимовыручка
Устроиться на работу на хлебное место рядовые советские граждане не могли. Конечно, шанс попасть в влиятельную организацию был, но предельно маленький. Обычно у государственных структур действовала практика взаимовыручки. Родственникам запрещалось работать в одном министерстве, так как это вызывало подозрения в семейственности. Поэтому дети работников Министерства иностранных дел устраивались на “теплые” места в КГБ.
В то время как дети генералов становились дипломатами и работали в МИД. Такая взаимовыручка широко практиковалась в СССР и называлась “перекрестное опыление”.
При приеме новых сотрудников в КГБ ответственные лица пользовались негласным правилом: сначала устраиваются дети своих, знакомые, потом все остальные граждане. Именно поэтому при определенном стечении обстоятельств попасть в КГБ обычному человеку можно было. Но, как понимаете, на практике это встречалось крайне редко.
Хлебные места только для своих
По закону любой советский гражданин с подходящей репутацией, знаниями и данными мог претендовать на работу в органах государственной безопасности. Более того, официальная позиция правительства гласила, что в КГБ нужно принимать больше простых людей, выходцев из рабочих семей.
Но просто попасть в КГБ было недостаточно. Все престижные направления и должности разыгрывались исключительно между приближенными. Личные качества претендента, его рвение работать на пользу Родины, к сожалению, отходили на второй план.
Рядовые граждане, попавшие к КГБ, часто переводились в 7-е Управление, которое занималось наружным наблюдением. Работа была очень тяжелая в физическом плане: неравномерный график, не всегда хорошие условия проживания и питания.
Практически неограниченный доступ к информации
Советский Союз пропагандировал в массы тягу к знаниям и интеллектуальное развитие, но достаточно часто это были лишь лозунги. По многим направлениям информацию было достать просто невозможно, так как она тщательно скрывалась.
Сотрудников КГБ никакие ограничения не касались. Они могли изучать абсолютно любую информацию, читать запрещенную литературу, получать доступ к засекреченным новостям. Официальная пропаганда СССР по поводу экономической и политической ситуации в стране обычно обходила стороной КГБ. Сотрудники министерства отлично знали реальное положение дел в стране.
Кроме того, работая в КГБ можно было получить любую информацию о человеке: его вкусы, график работы, любимые блюда и так далее. Все это можно было потом использовать в работе.
Официальные запреты не работают
Сотрудники КГБ не имели права заниматься прослушкой телефонов партийных деятелей и сотрудников других силовых ведомств. Однако этот официальный запрет ничего не значил и игнорировался. Прослушка все равно велась, и все полученные данные тщательно записывались и хранились. Эта информация впоследствии могла быть использована в обвинительных приговорах или при выбивании признаний.
Работа не для слабонервных
Сотрудники КГБ не любили вести переговоров с бандитами и террористами. В случае возникновения конфликтных ситуаций проблемы решались максимально жестко. Например, когда на Ближнем Востоке советские специалисты были захвачены в заложники, их быстро освобождали, после того как силовые спецслужбы выходили на родственников террористов.
КГБ СССР это организация, которая фактически имела неограниченный доступ к любой информации. Служить в КГБ считалось престижным для любого советского гражданина. Вот только попасть в КГБ мог далеко на каждый. Как и в любой организации подобного рода, тут были свои негласные законы и правила, с которыми нужно было считаться.
Взаимовыручка
Устроиться на работу на хлебное место рядовые советские граждане не могли. Конечно, шанс попасть в влиятельную организацию был, но предельно маленький. Обычно у государственных структур действовала практика взаимовыручки. Родственникам запрещалось работать в одном министерстве, так как это вызывало подозрения в семейственности. Поэтому дети работников Министерства иностранных дел устраивались на “теплые” места в КГБ.
В то время как дети генералов становились дипломатами и работали в МИД. Такая взаимовыручка широко практиковалась в СССР и называлась “перекрестное опыление”.
При приеме новых сотрудников в КГБ ответственные лица пользовались негласным правилом: сначала устраиваются дети своих, знакомые, потом все остальные граждане. Именно поэтому при определенном стечении обстоятельств попасть в КГБ обычному человеку можно было. Но, как понимаете, на практике это встречалось крайне редко.
Хлебные места только для своих
По закону любой советский гражданин с подходящей репутацией, знаниями и данными мог претендовать на работу в органах государственной безопасности. Более того, официальная позиция правительства гласила, что в КГБ нужно принимать больше простых людей, выходцев из рабочих семей.
Но просто попасть в КГБ было недостаточно. Все престижные направления и должности разыгрывались исключительно между приближенными. Личные качества претендента, его рвение работать на пользу Родины, к сожалению, отходили на второй план.
Рядовые граждане, попавшие к КГБ, часто переводились в 7-е Управление, которое занималось наружным наблюдением. Работа была очень тяжелая в физическом плане: неравномерный график, не всегда хорошие условия проживания и питания.
Практически неограниченный доступ к информации
Советский Союз пропагандировал в массы тягу к знаниям и интеллектуальное развитие, но достаточно часто это были лишь лозунги. По многим направлениям информацию было достать просто невозможно, так как она тщательно скрывалась.
Сотрудников КГБ никакие ограничения не касались. Они могли изучать абсолютно любую информацию, читать запрещенную литературу, получать доступ к засекреченным новостям. Официальная пропаганда СССР по поводу экономической и политической ситуации в стране обычно обходила стороной КГБ. Сотрудники министерства отлично знали реальное положение дел в стране.
Кроме того, работая в КГБ можно было получить любую информацию о человеке: его вкусы, график работы, любимые блюда и так далее. Все это можно было потом использовать в работе.
Официальные запреты не работают
Сотрудники КГБ не имели права заниматься прослушкой телефонов партийных деятелей и сотрудников других силовых ведомств. Однако этот официальный запрет ничего не значил и игнорировался. Прослушка все равно велась, и все полученные данные тщательно записывались и хранились. Эта информация впоследствии могла быть использована в обвинительных приговорах или при выбивании признаний.
Работа не для слабонервных
Сотрудники КГБ не любили вести переговоров с бандитами и террористами. В случае возникновения конфликтных ситуаций проблемы решались максимально жестко. Например, когда на Ближнем Востоке советские специалисты были захвачены в заложники, их быстро освобождали, после того как силовые спецслужбы выходили на родственников террористов.
Хуан Гарсия Пужоль
Разведчик не только с блестящим умом, но и с блестящей сообразительностью, которая граничит с отменным чувством юмора. Он родился в Барселоне, ничего особенного не достиг в жизни, как вдруг в Испании началась Гражданская война. Пужоль пытался выйти на связь с разведкой Англии и Америки, но не смог заинтересовать ни тех, ни других. Тогда Хуан предложил свои услуги разведке Германии, был сразу же взят на службу и отправлен в Лондон, где должен был создать собственную агентурную сеть. Но Пужоль не знал английского языка от слова «совсем». Не растерявшись, Хуан выехал в Лиссабон, откуда отправлял немцам ложные разведданные, а своих информаторов просто придумал. Вскоре о нем прознала МИ-6, и с его помощью еще больше смогла дезинформировать немцев, завалив им несколько ключевых операций. В 1945 году Пужоль, видимо устав от всех этих шпионских игр, инсценировал свою смерть и переехал в Венесуэлу. Там он прожил еще 40 лет, остаток своей жизни работая в книжном магазине и занимаясь тем же, что делал до испанских событий.
Разведчик не только с блестящим умом, но и с блестящей сообразительностью, которая граничит с отменным чувством юмора. Он родился в Барселоне, ничего особенного не достиг в жизни, как вдруг в Испании началась Гражданская война. Пужоль пытался выйти на связь с разведкой Англии и Америки, но не смог заинтересовать ни тех, ни других. Тогда Хуан предложил свои услуги разведке Германии, был сразу же взят на службу и отправлен в Лондон, где должен был создать собственную агентурную сеть. Но Пужоль не знал английского языка от слова «совсем». Не растерявшись, Хуан выехал в Лиссабон, откуда отправлял немцам ложные разведданные, а своих информаторов просто придумал. Вскоре о нем прознала МИ-6, и с его помощью еще больше смогла дезинформировать немцев, завалив им несколько ключевых операций. В 1945 году Пужоль, видимо устав от всех этих шпионских игр, инсценировал свою смерть и переехал в Венесуэлу. Там он прожил еще 40 лет, остаток своей жизни работая в книжном магазине и занимаясь тем же, что делал до испанских событий.
Техника «Маятника»: главный секрет бойцов Смерша
Советская якобы секретная техника уклонения от пуль под названием "Маятник Таманцева" - предмет неумолкающих споров. Одни считают его реальным эффективным способом, который использовался в Смерше, другие же настаивают на том, что «Маятник» – не более чем хитроумная мистификация.
Метод Таманцева
Техника «Маятника» описана в романе писателя Владимира Богомолова «Момент истины» (другое название «В августе сорок четвёртого»). Это произведение было опубликовано в журнале «Новый мир» в 1974 году и принесло своему автору широкую известность. По сюжету книги, оперативник контрразведки старший лейтенант Евгений Таманцев по прозвищу Волкодав помогает ловить немецких агентов в освобождённой Белоруссии и Литве. Лейтенант – один из тех, кто умеет «качать маятник», т. е. раскачиваться в разные стороны, уклоняясь от пуль во время быстрых огневых контактов. Богомолов описывает эту технику, сравнивая её с боксёрскими прыжками.
«Чтобы затруднить ему прицеливание, я непрерывно "качал маятник": пританцовывал левым плечом вперёд, рывками перемещая корпус из стороны в сторону и всё время передвигаясь и сам, – нечто похожее, только попроще, проделывает боксёр на ринге», – рассказывает в книге сам Таманцев об одном из своих столкновений с врагом.
С помощью «Маятника», согласно книге, контрразведчики обладали возможностью взять живым хорошо подготовленного отстреливающегося противника. Мастерство выполнения приёма достигалась усиленными тренировками. В целом роман основан на реальных эпизодах борьбы смершевцев с фашистским подпольем, поэтому описание секретного метода также было принято публикой за чистую монету. Сразу же после издания «Момента истины» читатели завалили Богомолова письмами, в которых признавались, что тоже хотели бы научиться «качать маятник».
Однако писатель не оставил подробностей о технологии выполнения «Маятника Таманцева». В поздних изданиях своей книги он лишь отмечал, что описанная им техника «наиболее оптимальных действий и поведения при огневых контактах с противником» дала толчок к «инструктивным разработкам» для спецназа и десанта.
Сторонники реальности «Маятника Таманцева» считают, что в сталинские времена действительно существовали люди, владевшие данной практикой, но и сами приёмы, и их носители были глубоко засекречены.
Аргументы противников подлинности «Маятника» сводятся к тому, что других аутентичных советских источников, кроме романа Богомолова, попросту не существует. Людей же, якобы умевших в те времена выполнять этот приём, считают легендарными личностями, поскольку конкретных имён никто не называет.
Исходя из этого многие специалисты делают вывод, что техника Таманцева, как и описанная в романе стрельба «по-македонски» – из двух пистолетов сразу, не имеет никакого отношения к реальности. Военный журналист Михаил Болтунов рассказывал, что когда шеф КГБ Юрий Андропов, заинтересовавшийся книгой, приказал найти прототипов героев, служивших в контрразведке, их не оказалось.
Сомнений добавляет и версия о том, что сам Богомолов, вопреки официальной биографии, не служил в Смерше, а во время войны жил в эвакуации в Татарстане. На тему того, что писатель попросту выдумал свою военную биографию, высказывался, в частности, знавший его фронтовик Леонид Рабичев.
Что же касается практик уклонения от пуль, основанных на рациональных движениях, то они были известны русским военным задолго до сороковых годов XX века. Например, император Александр II, когда на него в 1879 году покушался революционер Соловьёв, спасся благодаря тому, что начал петлять из стороны в сторону, запутывая стрелка.
Впрочем, есть и компромиссная точка зрения, которая сводится к тому, что роман действительно описывает особую технику, которая была полностью утрачена, поскольку владели ею немногие. Те же системы «Маятника Таманцева», которые возродилось в двухтысячные годы стараниями мастеров рукопашного боя и инструкторов по стрельбе, согласно этой версии, не более чем новодел, к которому следует относиться с осторожностью.
Советская якобы секретная техника уклонения от пуль под названием "Маятник Таманцева" - предмет неумолкающих споров. Одни считают его реальным эффективным способом, который использовался в Смерше, другие же настаивают на том, что «Маятник» – не более чем хитроумная мистификация.
Метод Таманцева
Техника «Маятника» описана в романе писателя Владимира Богомолова «Момент истины» (другое название «В августе сорок четвёртого»). Это произведение было опубликовано в журнале «Новый мир» в 1974 году и принесло своему автору широкую известность. По сюжету книги, оперативник контрразведки старший лейтенант Евгений Таманцев по прозвищу Волкодав помогает ловить немецких агентов в освобождённой Белоруссии и Литве. Лейтенант – один из тех, кто умеет «качать маятник», т. е. раскачиваться в разные стороны, уклоняясь от пуль во время быстрых огневых контактов. Богомолов описывает эту технику, сравнивая её с боксёрскими прыжками.
«Чтобы затруднить ему прицеливание, я непрерывно "качал маятник": пританцовывал левым плечом вперёд, рывками перемещая корпус из стороны в сторону и всё время передвигаясь и сам, – нечто похожее, только попроще, проделывает боксёр на ринге», – рассказывает в книге сам Таманцев об одном из своих столкновений с врагом.
С помощью «Маятника», согласно книге, контрразведчики обладали возможностью взять живым хорошо подготовленного отстреливающегося противника. Мастерство выполнения приёма достигалась усиленными тренировками. В целом роман основан на реальных эпизодах борьбы смершевцев с фашистским подпольем, поэтому описание секретного метода также было принято публикой за чистую монету. Сразу же после издания «Момента истины» читатели завалили Богомолова письмами, в которых признавались, что тоже хотели бы научиться «качать маятник».
Однако писатель не оставил подробностей о технологии выполнения «Маятника Таманцева». В поздних изданиях своей книги он лишь отмечал, что описанная им техника «наиболее оптимальных действий и поведения при огневых контактах с противником» дала толчок к «инструктивным разработкам» для спецназа и десанта.
Сторонники реальности «Маятника Таманцева» считают, что в сталинские времена действительно существовали люди, владевшие данной практикой, но и сами приёмы, и их носители были глубоко засекречены.
Аргументы противников подлинности «Маятника» сводятся к тому, что других аутентичных советских источников, кроме романа Богомолова, попросту не существует. Людей же, якобы умевших в те времена выполнять этот приём, считают легендарными личностями, поскольку конкретных имён никто не называет.
Исходя из этого многие специалисты делают вывод, что техника Таманцева, как и описанная в романе стрельба «по-македонски» – из двух пистолетов сразу, не имеет никакого отношения к реальности. Военный журналист Михаил Болтунов рассказывал, что когда шеф КГБ Юрий Андропов, заинтересовавшийся книгой, приказал найти прототипов героев, служивших в контрразведке, их не оказалось.
Сомнений добавляет и версия о том, что сам Богомолов, вопреки официальной биографии, не служил в Смерше, а во время войны жил в эвакуации в Татарстане. На тему того, что писатель попросту выдумал свою военную биографию, высказывался, в частности, знавший его фронтовик Леонид Рабичев.
Что же касается практик уклонения от пуль, основанных на рациональных движениях, то они были известны русским военным задолго до сороковых годов XX века. Например, император Александр II, когда на него в 1879 году покушался революционер Соловьёв, спасся благодаря тому, что начал петлять из стороны в сторону, запутывая стрелка.
Впрочем, есть и компромиссная точка зрения, которая сводится к тому, что роман действительно описывает особую технику, которая была полностью утрачена, поскольку владели ею немногие. Те же системы «Маятника Таманцева», которые возродилось в двухтысячные годы стараниями мастеров рукопашного боя и инструкторов по стрельбе, согласно этой версии, не более чем новодел, к которому следует относиться с осторожностью.
Первый переворот в СССР: что случилось после смерти Сталина
После смерти Иосифа Сталина весной 1953 года в политических кругах между его сподвижниками развернулась серьезная борьба за власть. Изначально в погоне за властью участие приняли два самых влиятельных деятеля – Берия и Маленков. Берия на тот момент возглавлял советские спецслужбы. Маленков в последние месяцы жизни Сталина замещал его в руководстве центральным аппаратом страны. Никиту Хрущева как серьезного противника никто не воспринимал. Хотя в конечном итоге руководящий пост в партии занял именно он.
Как все было на самом деле
Экстренное заседание было организовано еще при жизни Иосифа Виссарионовича. На нем Берия заявил, что состояние правителя крайне тяжелое. В этот же день 5 марта власть разделили следующим образом: Григорию Маленкову отвели пост Председателя Совета министров, Берию назначили его заместителем и министром внутренних дел. Этот тандем и должен быть разделить власть в стране. На самом деле фактическим главой государства стал Лаврентий Берия, а Маленкова считали лишь политическим прикрытием. С первых месяцев правления Берия взял курс на проведение серьезных реформ, которые, по его мнению, должны были коренным образом изменить страну. На 1953 год их пришлось немало – всеобщая амнистия, прекращение процессов против политических заключенных и др. Лаврентий Павлович хотел ликвидировать колхозный строй и расширить права всех республик в составе СССР. Он держал курс на сближение с западными странами. Кроме того, в этот период началась серьезная подготовка к разоблачению сталинского режима. Такие серьезные реформы были не на руку многим его соратникам. И уже летом против Берии был организован заговор. Его арестовали прямо в рабочем кабинете. И в этом решающую роль сыграл сам Маленков. В надежде избавиться от такого опасного партнера он совершил предательство и перешел на сторону организаторов заговора. Берии предъявили наспех сфабрикованные обвинения и отправили в тюрьму. Его обвинили в организации сталинских репрессий, в шпионаже, объявили врагом народа. Суд приговорил Берию к высшей мере наказания. Лаврентия Павловича лишили всех почетных званий и уже 23 декабря приговор привели в исполнение.
Кто пришел к власти
После всех этих потрясений к власти приходит Хрущев, которого изначально вообще не рассматривали как конкурента. Он переиграл самого Берию, и в сентябре 1953 года занял должность первого секретаря ЦК коммунистической партии. Буквально за год своего правления Хрущев фактически сконцентрировал власть в одних руках. Даже Маленков, возглавляя Совет Министров, не смог ему противостоять, и в начале 1955 года был снят с занимаемого поста. Хрущев направил все силы, чтобы изменить внутреннюю политику. И одной из его заслуг, которой он позже сам и воспользовался, стала отмена высшей меры наказания для государственных деятелей. После своей отставки в 1964 году он вышел на пенсию и последние годы жизни провел на даче
После смерти Иосифа Сталина весной 1953 года в политических кругах между его сподвижниками развернулась серьезная борьба за власть. Изначально в погоне за властью участие приняли два самых влиятельных деятеля – Берия и Маленков. Берия на тот момент возглавлял советские спецслужбы. Маленков в последние месяцы жизни Сталина замещал его в руководстве центральным аппаратом страны. Никиту Хрущева как серьезного противника никто не воспринимал. Хотя в конечном итоге руководящий пост в партии занял именно он.
Как все было на самом деле
Экстренное заседание было организовано еще при жизни Иосифа Виссарионовича. На нем Берия заявил, что состояние правителя крайне тяжелое. В этот же день 5 марта власть разделили следующим образом: Григорию Маленкову отвели пост Председателя Совета министров, Берию назначили его заместителем и министром внутренних дел. Этот тандем и должен быть разделить власть в стране. На самом деле фактическим главой государства стал Лаврентий Берия, а Маленкова считали лишь политическим прикрытием. С первых месяцев правления Берия взял курс на проведение серьезных реформ, которые, по его мнению, должны были коренным образом изменить страну. На 1953 год их пришлось немало – всеобщая амнистия, прекращение процессов против политических заключенных и др. Лаврентий Павлович хотел ликвидировать колхозный строй и расширить права всех республик в составе СССР. Он держал курс на сближение с западными странами. Кроме того, в этот период началась серьезная подготовка к разоблачению сталинского режима. Такие серьезные реформы были не на руку многим его соратникам. И уже летом против Берии был организован заговор. Его арестовали прямо в рабочем кабинете. И в этом решающую роль сыграл сам Маленков. В надежде избавиться от такого опасного партнера он совершил предательство и перешел на сторону организаторов заговора. Берии предъявили наспех сфабрикованные обвинения и отправили в тюрьму. Его обвинили в организации сталинских репрессий, в шпионаже, объявили врагом народа. Суд приговорил Берию к высшей мере наказания. Лаврентия Павловича лишили всех почетных званий и уже 23 декабря приговор привели в исполнение.
Кто пришел к власти
После всех этих потрясений к власти приходит Хрущев, которого изначально вообще не рассматривали как конкурента. Он переиграл самого Берию, и в сентябре 1953 года занял должность первого секретаря ЦК коммунистической партии. Буквально за год своего правления Хрущев фактически сконцентрировал власть в одних руках. Даже Маленков, возглавляя Совет Министров, не смог ему противостоять, и в начале 1955 года был снят с занимаемого поста. Хрущев направил все силы, чтобы изменить внутреннюю политику. И одной из его заслуг, которой он позже сам и воспользовался, стала отмена высшей меры наказания для государственных деятелей. После своей отставки в 1964 году он вышел на пенсию и последние годы жизни провел на даче
"Хромая леди", за которой охотились нацисты
До недавнего времени о Вирджинии Холл было известно очень мало. Опубликованная этой весной книга Сони Пурнелл "Женщина, не стоящая внимания", подробно рассказала о жизни загадочной "Хромой леди".
Вирджиния Холл родилась в 1906 году в семье американского банкира. Непохожая на девочек своего сословия, настоящий сорванец и прирожденный лидер, она мечтала стать дипломатом и отправиться на работу в далекие страны.
Со знанием трех иностранных языков - французского, итальянского и немецкого - в 20 лет Холл оказалась в Европе. Там она училась и работала клерком в американских дипломатических миссиях в Варшаве, Венеции и Измире в надежде пробиться в дипломаты.
Однако в то время на эту должность женщин не назначали, делать исключение для Вирджинии никто не собирался. Несчастный случай и вовсе поставил крест на мечтах молодой девушки.
Во время охоты, когда Холл было 27 лет, она случайно прострелила себе ногу. В результате образовалась гангрена, от которой девушка чуть не умерла. Для спасения жизни врачам пришлось ампутировать часть ноги ниже колена.
Так у Холл появился деревянный протез с алюминиевой ступней, который она назвала "Катберт". Так она получила прозвище "Хромая леди", когда стала одной из самых опасных для нацистов разведчиц. Мечта о дипломатической карьере реализовалась в неожиданной для нее форме.
Как пишет Пурнелл в своей книге, желание быть полезной, делать что-то важное и значимое привело Холл в 1940 году во Францию на фронт, где она стала работать водителем кареты скорой помощи в качестве волонтера.
С началом гитлеровской оккупации она уехала в Испанию, где познакомилась с агентом, который предложил ей присоединиться к УСО.
Желание быть полезной, делать что-то важное и значимое привело Вирджинию Холл в 1940 году на фронт
Под легендой репортера New York Post она вернулась во Францию, чтобы организовать агентурную сеть сопротивления нацистам.
Не ожидая помощи извне, Холл вербовала работниц местного борделя, которые шпионили за своими немецкими клиентами. Пока те спали, они фотографировали важные документы для Лондона.
Вскоре в агентурную сеть Холл привлекла сотрудников железной дороги и даже членов правительства. Все они стали основой будущей секретной армии.
Саботаж, побеги заключенных из тюрем, облавы и убийства, которые совершали партизаны, значительно подрывали силы врага.
Вскоре Холл стала самым опасным агентом, которого разыскивало гестапо. Ее хромота была им тоже известна, поэтому шпионке приходилось передвигаться с особой осторожностью, чтобы никоим образом себя не выдать.
В ноябре 1942 года Холл все же пришлось бежать из Франции в Испанию. Ее путь лежал через Пиренеи, где с трудом проходят и на здоровых ногах.
В сообщении, которое она смогла с гор передать в Лондон, говорилось: "Катберт утомляет, но я справлюсь". Принявший послание агент не понял, что речь идет о протезе, и отправил ответ: "Избавьтесь от него".
К счастью, ни от кого избавляться не пришлось, но Лондон категорически отказался отправлять Холл обратно во Францию, чтобы снова не подвергать ее опасности.
Независимая и к тому моменту уже опытная разведчица, Холл с таким решением была не согласна.
Вскоре уже по заданию американского Управления стратегических служб она вернулась в оккупированную страну, где участвовала в подготовке отрядов союзных войск к высадке в Нормандии.
После войны Холл была награждена высшей наградой армии США - американским Крестом "За выдающиеся заслуги", Военным крестом за заслуги перед Францией и стала почетным членом рыцарского Превосходнейшего ордена Британской империи.
Некоторое время она работала в ЦРУ, где снова столкнулась с предубеждениями по поводу работы женщины в секретных службах.
В 60 лет Вирджиния Холл вышла на пенсию. Она умерла в 1982 году.
До недавнего времени о Вирджинии Холл было известно очень мало. Опубликованная этой весной книга Сони Пурнелл "Женщина, не стоящая внимания", подробно рассказала о жизни загадочной "Хромой леди".
Вирджиния Холл родилась в 1906 году в семье американского банкира. Непохожая на девочек своего сословия, настоящий сорванец и прирожденный лидер, она мечтала стать дипломатом и отправиться на работу в далекие страны.
Со знанием трех иностранных языков - французского, итальянского и немецкого - в 20 лет Холл оказалась в Европе. Там она училась и работала клерком в американских дипломатических миссиях в Варшаве, Венеции и Измире в надежде пробиться в дипломаты.
Однако в то время на эту должность женщин не назначали, делать исключение для Вирджинии никто не собирался. Несчастный случай и вовсе поставил крест на мечтах молодой девушки.
Во время охоты, когда Холл было 27 лет, она случайно прострелила себе ногу. В результате образовалась гангрена, от которой девушка чуть не умерла. Для спасения жизни врачам пришлось ампутировать часть ноги ниже колена.
Так у Холл появился деревянный протез с алюминиевой ступней, который она назвала "Катберт". Так она получила прозвище "Хромая леди", когда стала одной из самых опасных для нацистов разведчиц. Мечта о дипломатической карьере реализовалась в неожиданной для нее форме.
Как пишет Пурнелл в своей книге, желание быть полезной, делать что-то важное и значимое привело Холл в 1940 году во Францию на фронт, где она стала работать водителем кареты скорой помощи в качестве волонтера.
С началом гитлеровской оккупации она уехала в Испанию, где познакомилась с агентом, который предложил ей присоединиться к УСО.
Желание быть полезной, делать что-то важное и значимое привело Вирджинию Холл в 1940 году на фронт
Под легендой репортера New York Post она вернулась во Францию, чтобы организовать агентурную сеть сопротивления нацистам.
Не ожидая помощи извне, Холл вербовала работниц местного борделя, которые шпионили за своими немецкими клиентами. Пока те спали, они фотографировали важные документы для Лондона.
Вскоре в агентурную сеть Холл привлекла сотрудников железной дороги и даже членов правительства. Все они стали основой будущей секретной армии.
Саботаж, побеги заключенных из тюрем, облавы и убийства, которые совершали партизаны, значительно подрывали силы врага.
Вскоре Холл стала самым опасным агентом, которого разыскивало гестапо. Ее хромота была им тоже известна, поэтому шпионке приходилось передвигаться с особой осторожностью, чтобы никоим образом себя не выдать.
В ноябре 1942 года Холл все же пришлось бежать из Франции в Испанию. Ее путь лежал через Пиренеи, где с трудом проходят и на здоровых ногах.
В сообщении, которое она смогла с гор передать в Лондон, говорилось: "Катберт утомляет, но я справлюсь". Принявший послание агент не понял, что речь идет о протезе, и отправил ответ: "Избавьтесь от него".
К счастью, ни от кого избавляться не пришлось, но Лондон категорически отказался отправлять Холл обратно во Францию, чтобы снова не подвергать ее опасности.
Независимая и к тому моменту уже опытная разведчица, Холл с таким решением была не согласна.
Вскоре уже по заданию американского Управления стратегических служб она вернулась в оккупированную страну, где участвовала в подготовке отрядов союзных войск к высадке в Нормандии.
После войны Холл была награждена высшей наградой армии США - американским Крестом "За выдающиеся заслуги", Военным крестом за заслуги перед Францией и стала почетным членом рыцарского Превосходнейшего ордена Британской империи.
Некоторое время она работала в ЦРУ, где снова столкнулась с предубеждениями по поводу работы женщины в секретных службах.
В 60 лет Вирджиния Холл вышла на пенсию. Она умерла в 1982 году.
Топ-5 советских агентов ЦРУ, арестованных после показаний Олдрича Эймса
Дмитрий Поляков. Суперагент ЦРУ под псевдонимом Бурбон (ранее Цилиндр). Генерал-майор Главного разведывательного управления Генерального штаба. Работал на ЦРУ 25 лет. Четверть века работы Полякова на ЦРУ привела практически к полному уничтожению нелегальной агентурной сети КГБ в Соединённых Штатах, Европе и нескольких странах Азии. Арестован после информации от Олдрича Эймса в 1986 году.
Леонид Полещук. Агент ЦРУ под псевдонимом Уэй. Подполковник контрразведывательного отдела "К" КГБ СССР. С середины 70-х по 1985 год снабжал резидентов ЦРУ информацией о личном составе органов внешней разведки в странах Центральной и Южной Африки, Юго-Восточной Азии. Передал в Лэнгли полный список резидентов ГРУ на "африканском направлении". Арестован после информации от Олдрича Эймса в 1985 году.
Сергей Моторин. Агент ЦРУ под псевдонимом Гоуз. Подполковник КГБ под прикрытием сотрудника посольства в Вашингтоне. Попался на продаже водки в обмен на аудиотехнику и был уличён в связях с женой одного из посольских переводчиков. В обмен на деньги и сокрытие компромата передал ФБР и ЦРУ сведения по всей резидентуре КГБ в столице США. Арестован после анализа информации от Олдрича Эймса в 1986 году.
Валерий Мартынов. Агент ЦРУ под псевдонимом Джентл. Резидент вашингтонского отделения внешней разведки. Подполковник КГБ, собиравший сведения о научно-технических достижениях США и завербованный ЦРУ в середине 80-х. Передал американской контрразведке сведения о завербованных сотрудниках аэрокосмических и энергетических компаний, работавших на Пентагон. Арестован после изучения сведений от Олдрича Эймса в 1985 году.
Геннадий Сметанин. Агент ЦРУ под псевдонимом Миллион. Подполковник ГРУ и один из самых дорогих агентов ЦРУ в истории. За свои услуги получил не менее 500 тысяч долларов США. Передал ЦРУ сведения о работе военной разведки и контрразведки ГРУ за рубежом. Арестован после сообщения от Олдрича Эймса в 1985 году.
Дмитрий Поляков. Суперагент ЦРУ под псевдонимом Бурбон (ранее Цилиндр). Генерал-майор Главного разведывательного управления Генерального штаба. Работал на ЦРУ 25 лет. Четверть века работы Полякова на ЦРУ привела практически к полному уничтожению нелегальной агентурной сети КГБ в Соединённых Штатах, Европе и нескольких странах Азии. Арестован после информации от Олдрича Эймса в 1986 году.
Леонид Полещук. Агент ЦРУ под псевдонимом Уэй. Подполковник контрразведывательного отдела "К" КГБ СССР. С середины 70-х по 1985 год снабжал резидентов ЦРУ информацией о личном составе органов внешней разведки в странах Центральной и Южной Африки, Юго-Восточной Азии. Передал в Лэнгли полный список резидентов ГРУ на "африканском направлении". Арестован после информации от Олдрича Эймса в 1985 году.
Сергей Моторин. Агент ЦРУ под псевдонимом Гоуз. Подполковник КГБ под прикрытием сотрудника посольства в Вашингтоне. Попался на продаже водки в обмен на аудиотехнику и был уличён в связях с женой одного из посольских переводчиков. В обмен на деньги и сокрытие компромата передал ФБР и ЦРУ сведения по всей резидентуре КГБ в столице США. Арестован после анализа информации от Олдрича Эймса в 1986 году.
Валерий Мартынов. Агент ЦРУ под псевдонимом Джентл. Резидент вашингтонского отделения внешней разведки. Подполковник КГБ, собиравший сведения о научно-технических достижениях США и завербованный ЦРУ в середине 80-х. Передал американской контрразведке сведения о завербованных сотрудниках аэрокосмических и энергетических компаний, работавших на Пентагон. Арестован после изучения сведений от Олдрича Эймса в 1985 году.
Геннадий Сметанин. Агент ЦРУ под псевдонимом Миллион. Подполковник ГРУ и один из самых дорогих агентов ЦРУ в истории. За свои услуги получил не менее 500 тысяч долларов США. Передал ЦРУ сведения о работе военной разведки и контрразведки ГРУ за рубежом. Арестован после сообщения от Олдрича Эймса в 1985 году.
Рассекречен проект США по созданию дронов-птиц для шпионажа в СССР
Центральное разведывательное управление США рассекретило проект по созданию дронов-птиц для шпионажа в СССР, Китае и на Кубе. Идею не реализовали из-за высокой цены и сложности.
Проект назывался Aquiline. Дроны, похожие на птицы, должны были совершать долгие полёты над территорией стран, поэтому их хотели оснастить ядерным источником энергии.
Беспилотники должны были нести камеры и радиоаппаратуру. Военные задумывали сделать их похожими внешне на стервятников. Якобы так дроны не должны были привлечь к себе внимание и смогли бы изучать стратегические объекты. Предполагалось, что операторы будут вести аппараты вдоль дорог и телеграфных линий.
Всего было построено пять прототипов беспилотников без ядерной установки. Однако стоимость проекта оказалась слишком высокой. Кроме того, использование таких дронов сопровождалось бы большим риском: если бы на территории СССР или Китая нашли радиоактивные обломки от дрона, случился бы скандал.
Центральное разведывательное управление США рассекретило проект по созданию дронов-птиц для шпионажа в СССР, Китае и на Кубе. Идею не реализовали из-за высокой цены и сложности.
Проект назывался Aquiline. Дроны, похожие на птицы, должны были совершать долгие полёты над территорией стран, поэтому их хотели оснастить ядерным источником энергии.
Беспилотники должны были нести камеры и радиоаппаратуру. Военные задумывали сделать их похожими внешне на стервятников. Якобы так дроны не должны были привлечь к себе внимание и смогли бы изучать стратегические объекты. Предполагалось, что операторы будут вести аппараты вдоль дорог и телеграфных линий.
Всего было построено пять прототипов беспилотников без ядерной установки. Однако стоимость проекта оказалась слишком высокой. Кроме того, использование таких дронов сопровождалось бы большим риском: если бы на территории СССР или Китая нашли радиоактивные обломки от дрона, случился бы скандал.
Шпион на велосипеде
В анналах советской контрразведки хранится уникальный трюк по отрыву от «хвоста», к которому прибег английский разведчик Филипп Джеймс Вуд, прибывший в Москву для проведения ряда разведывательных акций.
В «Шереметьево-2» Вуда встречала «наружка». В бригады слежения были включены самые опытные сотрудники, как-никак работать придется за установленным разведчиком.
Для простоты переговоров по рации и для их зашифровки, на случай, если какой-нибудь новый русский «сядет» на оперативный канал, иностранцу оставили кличку, под которой он проходил несколько лет назад в материалах оперативной подборки – Английский дуб, или просто Дуб.
«Дуб вошел в зал аэропорта! Проходит таможенный контроль. Как слышно? Прием!»
Филипп Вуд вышел из здания аэропорта. Одной рукой он нес объемистую коробку в подарочной упаковке, другой – спортивную сумку. Делая вид, что протирает очки, огляделся, отошел в тень.
В следующее мгновение произошло то, что заставило волкодавов службы наружного наблюдения сначала оторопеть, а в последующем относиться к подопечному с профессиональным уважением.
Вуд сорвал красочную обертку и вынул из коробки... раскладной велосипед. Тренированным движением приторочил к нему колеса, перебросил через плечо спортивную сумку и покатил в сторону Москвы.
Пустая коробка, как памятник изобретательности английской разведке, возвышалась на тротуаре...
В оперативном гардеробе есть все: от парика и телогрейки до макинтоша и тюбетейки, но чтобы велосипед! Не в Китае, поди, или Вьетнаме живем. «Наружка» ведь либо пешком, либо на машине передвигается.
Езду на автомобиле со скоростью 10 км/ч, так же как и бег за велосипедистом в цивильных костюмах, с большой натяжкой можно назвать скрытым наблюдением. Ну не следить же за Дубом с неба – вертолеты для «наружки» небыли предусмотрены...
Если в особых аналитических способностях сотрудники службы наружного наблюдения замечены не были, то смекалки им не занимать!
В анналах советской контрразведки хранится уникальный трюк по отрыву от «хвоста», к которому прибег английский разведчик Филипп Джеймс Вуд, прибывший в Москву для проведения ряда разведывательных акций.
В «Шереметьево-2» Вуда встречала «наружка». В бригады слежения были включены самые опытные сотрудники, как-никак работать придется за установленным разведчиком.
Для простоты переговоров по рации и для их зашифровки, на случай, если какой-нибудь новый русский «сядет» на оперативный канал, иностранцу оставили кличку, под которой он проходил несколько лет назад в материалах оперативной подборки – Английский дуб, или просто Дуб.
«Дуб вошел в зал аэропорта! Проходит таможенный контроль. Как слышно? Прием!»
Филипп Вуд вышел из здания аэропорта. Одной рукой он нес объемистую коробку в подарочной упаковке, другой – спортивную сумку. Делая вид, что протирает очки, огляделся, отошел в тень.
В следующее мгновение произошло то, что заставило волкодавов службы наружного наблюдения сначала оторопеть, а в последующем относиться к подопечному с профессиональным уважением.
Вуд сорвал красочную обертку и вынул из коробки... раскладной велосипед. Тренированным движением приторочил к нему колеса, перебросил через плечо спортивную сумку и покатил в сторону Москвы.
Пустая коробка, как памятник изобретательности английской разведке, возвышалась на тротуаре...
В оперативном гардеробе есть все: от парика и телогрейки до макинтоша и тюбетейки, но чтобы велосипед! Не в Китае, поди, или Вьетнаме живем. «Наружка» ведь либо пешком, либо на машине передвигается.
Езду на автомобиле со скоростью 10 км/ч, так же как и бег за велосипедистом в цивильных костюмах, с большой натяжкой можно назвать скрытым наблюдением. Ну не следить же за Дубом с неба – вертолеты для «наружки» небыли предусмотрены...
Если в особых аналитических способностях сотрудники службы наружного наблюдения замечены не были, то смекалки им не занимать!
Хиппующий разведчик
Майкл Селлерс, «сидевший под корягой», действовавший под прикрытием второго секретаря посольства США в Москве, отправляясь на встречу со своими агентами, очень любил «похипповать»: наклеивал усы и натягивал лыжную шапочку с приделанными к ней волосами до плеч.
В таком виде он и был задержан 10 марта 1986 года во время проведения явки с агентом по кличке Коул – майором Сергеем Воронцовым, сотрудником управления КГБ по Москве и Московской области.
Коул инициативно стал шпионом в 1984 году, регулярно информируя ЦРУ о том, как наши органы госбезопасности ведут наблюдение за американскими разведчиками, работающими под дипломатическим прикрытием.
В 1985 году предатель передал Селлерсу образцы «шпионской пыли», которой мы обрабатывали автомобили американских дипломатов, подозреваемых в проведении разведакций против СССР.
Кстати, Коул начал свою шпионскую деятельность именно с того, что передал Селлерсу совершенно секретный бюллетень, издаваемый комитетом, где были описаны ухищрения американских разведчиков, к которым они прибегают, чтобы оторваться от «хвоста», следуя на встречи со своими агентами из числа жителей Москвы.
Нередко американские разведчики в качестве камуфляжа использовали женскую одежду, не понимая, что занимаются самообманом и саморазоблачением: в качестве демаскирующего признака была их... походка, ведь для опытного глаза не составляет труда отличить грациозную женскую поступь от твердых и решительных движений мужчины.
Кстати, человеку, непосвященному в эти премудрости, трудно поверить, но походка у представителей различных рас: белой, черной и желтой – действительно имеет много отличий.
Вообще, опытные сыщики наружного наблюдения сначала запоминают походку объекта, а потом уже остальные внешние признаки.
Однако порой опыт сыщиков оборачивался самонадеянностью, и тогда...
Майкл Селлерс, «сидевший под корягой», действовавший под прикрытием второго секретаря посольства США в Москве, отправляясь на встречу со своими агентами, очень любил «похипповать»: наклеивал усы и натягивал лыжную шапочку с приделанными к ней волосами до плеч.
В таком виде он и был задержан 10 марта 1986 года во время проведения явки с агентом по кличке Коул – майором Сергеем Воронцовым, сотрудником управления КГБ по Москве и Московской области.
Коул инициативно стал шпионом в 1984 году, регулярно информируя ЦРУ о том, как наши органы госбезопасности ведут наблюдение за американскими разведчиками, работающими под дипломатическим прикрытием.
В 1985 году предатель передал Селлерсу образцы «шпионской пыли», которой мы обрабатывали автомобили американских дипломатов, подозреваемых в проведении разведакций против СССР.
Кстати, Коул начал свою шпионскую деятельность именно с того, что передал Селлерсу совершенно секретный бюллетень, издаваемый комитетом, где были описаны ухищрения американских разведчиков, к которым они прибегают, чтобы оторваться от «хвоста», следуя на встречи со своими агентами из числа жителей Москвы.
Нередко американские разведчики в качестве камуфляжа использовали женскую одежду, не понимая, что занимаются самообманом и саморазоблачением: в качестве демаскирующего признака была их... походка, ведь для опытного глаза не составляет труда отличить грациозную женскую поступь от твердых и решительных движений мужчины.
Кстати, человеку, непосвященному в эти премудрости, трудно поверить, но походка у представителей различных рас: белой, черной и желтой – действительно имеет много отличий.
Вообще, опытные сыщики наружного наблюдения сначала запоминают походку объекта, а потом уже остальные внешние признаки.
Однако порой опыт сыщиков оборачивался самонадеянностью, и тогда...
Стриптиз в подъезде
В январе 1989 года кадровая сотрудница ЦРУ Барбара Кэйс прибыла в Москву для встречи с американским «кротом» по кличке Близзард (офицер ГРУ Бохан Сергей Иванович, завербован ЦРУ во время спецкомандировки в Грецию в 1975 году, признан виновным в измене родине в форме шпионажа, в 1990 году военным трибуналом заочно приговорен к расстрелу).
В течение двух дней Барбара разгуливала по Москве, шокируя прохожих своим экстравагантным «прикидом»: канареечного цвета куртка, красная мини-юбка, белые чулки, туфли с каблуком в 15 см, роскошный парик с длинными, до плеч, волосами фиолетового цвета и огромные, в пол-лица, черные очки.
За это ее «наружка» прозвала Пеструшкой.
Как потом выяснилось, не эпатажа ради был затеян маскарад, но токмо для молниеносного отрыва от «опекунов» и проведения явки с Близзардом.
Ходила Пеструшка много, легко и быстро, прямо «неуставайка» какая-то! Кончилось тем, что своего она добилась: вынудила-таки «опекунов» держаться поодаль – ведь ее и на значительном расстоянии хорошо было видно.
Сказать вынудила – значит, слукавить. Скорее она потрафила сыщикам, сыграв на их подсознательном стремлении добиться цели, идя по линии наименьшего напряжения. Ведь работать за объектом тем легче, чем дальше от него находишься: и простор для маневра больше, и риск «засветиться» сокращается до минимума.
В день явки с агентом привела Пеструшка сыщиков на Чистые пруды, вошла в подъезд многоэтажного, дореволюционной постройки дома.
«Опекуны» моментально разделились на четыре группы: одна, что снимала на видеопленку действия Пеструшки на маршруте, осталась в машине, вторая, обогнув дом, заняла позиции у черного хода, третья, чтобы сработать на опережение, разместилась ближе к Мясницкой. Наконец, еще двое наших парней, подождав секунд 10, последовали за американкой, чтобы выяснить, кого она решила навестить.
При входе в подъезд сыщики столкнулись с каким-то субтильным существом женского пола в черном платье наподобие сутаны, на голове черная косынка, в руках четки, глаз от пола не поднимает, губами шевелит беззвучно. Ни дать ни взять – монашенка. Посторонились ребята, пропустили послушницу, а сами – наверх.
К каждой двери с первого по четвертый этаж подходили, прислушивались.
Везде – безмолвие. Да и в подъезде – тишина мертвая. Что за черт! Исчезла Пеструшка.
Выбежали на улицу. Запросили по рации коллег, что у черного хода.
«Нет, – говорят те, – никто не появлялся».
Катастрофа – объект испарился!
Кому-то пришло в голову прокрутить последние кадры видеозаписи, на которых американка, а затем сыщики входят в подъезд. Смотрят.
Вот, расстегивая на ходу куртку, в подъезд входит Пеструшка. Через девять секунд туда же входят оперативники. Еще через секунду камера регистрирует выход из подъезда послушницы. Придерживая обеими руками подол платья, она почти бегом устремляется к Мясницкой... Стоп, кадр! По рации запрашивают третью группу.
«Да, – отвечают, – была такая. Мы еще удивились: такой мороз, а она в тапочках. Выбежала на дорогу с поднятой рукой, впрыгнула в первую подъехавшую машину. Подумали – замерзла девка, а она ничего, улыбается и нам из окна рукой машет».
Стало ясно, что Пеструшка обыграла «наружку». Но как ей удалось за девять секунд преобразиться до неузнаваемости?!
Сначала объявили общую тревогу: «Утерян объект!» Потом, чтобы хоть как-то себя реабилитировать, отправились обыскивать подъезд. Пусто!
Кто-то додумался заглянуть в мусоросборник. Нашли! И куртку канареечного цвета, и башмаки с огромными каблуками, и фиолетовый парик с намертво прикрепленными к нему черными очками. Обнаружили также разорванную круглую резинку наподобие тех, которыми прихватывают волосы, только длиннее и толще. Ясно было – это деталь маскарадного костюма, но в чем ее предназначение?
Два дня сыщики экспериментировали с гардеробом разведчицы, пытаясь разгадать тайну ее молниеносного перевоплощения. Оказалось, что при длительной тренировке можно полностью сменить внешний облик за девять секунд. Основательно готовилась Барбара к поездке в Москву.
В январе 1989 года кадровая сотрудница ЦРУ Барбара Кэйс прибыла в Москву для встречи с американским «кротом» по кличке Близзард (офицер ГРУ Бохан Сергей Иванович, завербован ЦРУ во время спецкомандировки в Грецию в 1975 году, признан виновным в измене родине в форме шпионажа, в 1990 году военным трибуналом заочно приговорен к расстрелу).
В течение двух дней Барбара разгуливала по Москве, шокируя прохожих своим экстравагантным «прикидом»: канареечного цвета куртка, красная мини-юбка, белые чулки, туфли с каблуком в 15 см, роскошный парик с длинными, до плеч, волосами фиолетового цвета и огромные, в пол-лица, черные очки.
За это ее «наружка» прозвала Пеструшкой.
Как потом выяснилось, не эпатажа ради был затеян маскарад, но токмо для молниеносного отрыва от «опекунов» и проведения явки с Близзардом.
Ходила Пеструшка много, легко и быстро, прямо «неуставайка» какая-то! Кончилось тем, что своего она добилась: вынудила-таки «опекунов» держаться поодаль – ведь ее и на значительном расстоянии хорошо было видно.
Сказать вынудила – значит, слукавить. Скорее она потрафила сыщикам, сыграв на их подсознательном стремлении добиться цели, идя по линии наименьшего напряжения. Ведь работать за объектом тем легче, чем дальше от него находишься: и простор для маневра больше, и риск «засветиться» сокращается до минимума.
В день явки с агентом привела Пеструшка сыщиков на Чистые пруды, вошла в подъезд многоэтажного, дореволюционной постройки дома.
«Опекуны» моментально разделились на четыре группы: одна, что снимала на видеопленку действия Пеструшки на маршруте, осталась в машине, вторая, обогнув дом, заняла позиции у черного хода, третья, чтобы сработать на опережение, разместилась ближе к Мясницкой. Наконец, еще двое наших парней, подождав секунд 10, последовали за американкой, чтобы выяснить, кого она решила навестить.
При входе в подъезд сыщики столкнулись с каким-то субтильным существом женского пола в черном платье наподобие сутаны, на голове черная косынка, в руках четки, глаз от пола не поднимает, губами шевелит беззвучно. Ни дать ни взять – монашенка. Посторонились ребята, пропустили послушницу, а сами – наверх.
К каждой двери с первого по четвертый этаж подходили, прислушивались.
Везде – безмолвие. Да и в подъезде – тишина мертвая. Что за черт! Исчезла Пеструшка.
Выбежали на улицу. Запросили по рации коллег, что у черного хода.
«Нет, – говорят те, – никто не появлялся».
Катастрофа – объект испарился!
Кому-то пришло в голову прокрутить последние кадры видеозаписи, на которых американка, а затем сыщики входят в подъезд. Смотрят.
Вот, расстегивая на ходу куртку, в подъезд входит Пеструшка. Через девять секунд туда же входят оперативники. Еще через секунду камера регистрирует выход из подъезда послушницы. Придерживая обеими руками подол платья, она почти бегом устремляется к Мясницкой... Стоп, кадр! По рации запрашивают третью группу.
«Да, – отвечают, – была такая. Мы еще удивились: такой мороз, а она в тапочках. Выбежала на дорогу с поднятой рукой, впрыгнула в первую подъехавшую машину. Подумали – замерзла девка, а она ничего, улыбается и нам из окна рукой машет».
Стало ясно, что Пеструшка обыграла «наружку». Но как ей удалось за девять секунд преобразиться до неузнаваемости?!
Сначала объявили общую тревогу: «Утерян объект!» Потом, чтобы хоть как-то себя реабилитировать, отправились обыскивать подъезд. Пусто!
Кто-то додумался заглянуть в мусоросборник. Нашли! И куртку канареечного цвета, и башмаки с огромными каблуками, и фиолетовый парик с намертво прикрепленными к нему черными очками. Обнаружили также разорванную круглую резинку наподобие тех, которыми прихватывают волосы, только длиннее и толще. Ясно было – это деталь маскарадного костюма, но в чем ее предназначение?
Два дня сыщики экспериментировали с гардеробом разведчицы, пытаясь разгадать тайну ее молниеносного перевоплощения. Оказалось, что при длительной тренировке можно полностью сменить внешний облик за девять секунд. Основательно готовилась Барбара к поездке в Москву.
Не на тех наехал господин Дуб!
В день прилета эмиссара в системе КГБ был спортивный день – обязаловка, которую многие оперативники попросту игнорируют. Но только не разведчики наружного наблюдения. Всегда под рукой спортивные костюмы общества «Динамо».
Стало ясно, что Вуду необходимо наверняка оторваться от хвоста. Значит, либо по дороге в Москву у него намечен контакт с агентом, либо он должен обработать тайник.
Размеренно крутит педали не то дачник, не то обходчик. Не отрываясь, бегут за ним «спортсмены-динамовцы» – два разведчика наружного наблюдения с переговорными устройствами, зажатыми в потных ладонях.
Нажатие рычажка в одну сторону – слушают тебя коллеги в машине, в другую – ты слышишь. Удобно. Всех-то и размеров – газовая зажигалка. Зато слышимость!
Километр-полтора бегут одни, нырок в машину – и на дистанции уже другая пара. А со стороны все выглядит естественно: тренируются спортсмены, а тренер – на велосипеде. Да и для Вуда все выглядит естественно. Ведь где только не бегают спортсмены, и в Англии, и в Штатах, и у них – в России!
Так, попеременно с коллегами из машин сопровождения иностранного разведчика и добежали до Химок. Доезжает Филипп Вуд до телефонной будки, входит, достает жетон...
Кульминационный момент в работе сотрудника наружного наблюдения, ибо грош тебе цена, если ты всего-то и отфиксировал заход разведчика в телефонную будку. Разведчики, да еще английские, в наших телефонных будках справлять ни малую, ни большую нужду не приучены. Раз уж они прибегают к велосипедным ухищрениям, значит, звонить будут не в посольство. А не попробовать ли выяснить, кому звонок, о чем речь? Тем паче, что в руках мощнейшее приемо-передающее устройство.
Стоит в химкинской телефонной будке мужик, одетый ну совсем не по-химкински, а мимо пробегает запыхавшийся «спортсмен-динамовец». Останавливается у будки, протягивает руку внутрь (где вы видели стекла в химкинских телефонных будках?), хлопает мужика по плечу:
«Мужик! Наши не пробегали?»
Мужик тот – Филипп Вуд – не понял сначала. Он ведь «на связь выходит». Находится, так сказать, при исполнении. Но и динамовцы – тоже.
«Какие наши? – задает закономерный вопрос английский разведчик. – Кто – наши?!»
Понятно его внутреннее состояние. Мысленно он уже ощутил холод наручников на своих запястьях.
«Ну наши! Динамовцы!» – отвечают британцу разведчики.
Тут Вуд успокоился, поняв, что еще не «вяжут». Отвечает:
«Нет! Не пробегали!»
Этих мгновений было достаточно, чтобы второй «динамовец» подбросил в будку свое приемо-передающее устройство, связанное невидимой нитью с магнитофоном в машине.
Все остальное было в буквальном смысле делом техники: и комбинация набранного Вудом номера, и сам разговор были записаны.
Отзвонившись, Дуб оседлал велосипед и покатил в сторону Первопрестольной, всем своим видом демонстрируя пренебрежение к общественным видам транспорта.
Бригады слежения вызвали подмогу, так как силы «спортсменов-динамовцев» были на исходе, да и бежать по городу в трусах как-то не к лицу офицерам контрразведки.
Не прошло и десяти минут, как вокруг велосипедиста, двигавшегося по Ленинградскому шоссе, уже водили хоровод семь оперативных машин, то обгоняя его, то отставая, стремясь не выпустить объект из поля зрения и в то же время не засветиться. Задача не из простых: время – вторая половина воскресного дня, трасса забита возвращающимися домой дачниками.
Работать пришлось, выражаясь спортивным языком, «на грани фола», едва не создавая своими маневрами аварийных ситуаций.
Случись что, попробуй объясни, что первопричиной всему – вон тот, с рыжими усами, в очках и на велосипеде!
Да и кто поймет заботы «наружки»? Не-е-т, ребята, – это ваши ведомственные проблемы, выкручивайтесь сами!
Смекалки, как мы помним, ребятам из «наружки» не занимать – свои соображения, как унять «парноколесного», они тотчас передали наверх. Оперативники предложили связаться по рации с ближайшим постом ГАИ, чтобы милиционеры остановили иностранца и под предлогом создания им аварийной ситуации лишили его средства передвижения, ну хотя бы выкрутили из колес ниппели.
В день прилета эмиссара в системе КГБ был спортивный день – обязаловка, которую многие оперативники попросту игнорируют. Но только не разведчики наружного наблюдения. Всегда под рукой спортивные костюмы общества «Динамо».
Стало ясно, что Вуду необходимо наверняка оторваться от хвоста. Значит, либо по дороге в Москву у него намечен контакт с агентом, либо он должен обработать тайник.
Размеренно крутит педали не то дачник, не то обходчик. Не отрываясь, бегут за ним «спортсмены-динамовцы» – два разведчика наружного наблюдения с переговорными устройствами, зажатыми в потных ладонях.
Нажатие рычажка в одну сторону – слушают тебя коллеги в машине, в другую – ты слышишь. Удобно. Всех-то и размеров – газовая зажигалка. Зато слышимость!
Километр-полтора бегут одни, нырок в машину – и на дистанции уже другая пара. А со стороны все выглядит естественно: тренируются спортсмены, а тренер – на велосипеде. Да и для Вуда все выглядит естественно. Ведь где только не бегают спортсмены, и в Англии, и в Штатах, и у них – в России!
Так, попеременно с коллегами из машин сопровождения иностранного разведчика и добежали до Химок. Доезжает Филипп Вуд до телефонной будки, входит, достает жетон...
Кульминационный момент в работе сотрудника наружного наблюдения, ибо грош тебе цена, если ты всего-то и отфиксировал заход разведчика в телефонную будку. Разведчики, да еще английские, в наших телефонных будках справлять ни малую, ни большую нужду не приучены. Раз уж они прибегают к велосипедным ухищрениям, значит, звонить будут не в посольство. А не попробовать ли выяснить, кому звонок, о чем речь? Тем паче, что в руках мощнейшее приемо-передающее устройство.
Стоит в химкинской телефонной будке мужик, одетый ну совсем не по-химкински, а мимо пробегает запыхавшийся «спортсмен-динамовец». Останавливается у будки, протягивает руку внутрь (где вы видели стекла в химкинских телефонных будках?), хлопает мужика по плечу:
«Мужик! Наши не пробегали?»
Мужик тот – Филипп Вуд – не понял сначала. Он ведь «на связь выходит». Находится, так сказать, при исполнении. Но и динамовцы – тоже.
«Какие наши? – задает закономерный вопрос английский разведчик. – Кто – наши?!»
Понятно его внутреннее состояние. Мысленно он уже ощутил холод наручников на своих запястьях.
«Ну наши! Динамовцы!» – отвечают британцу разведчики.
Тут Вуд успокоился, поняв, что еще не «вяжут». Отвечает:
«Нет! Не пробегали!»
Этих мгновений было достаточно, чтобы второй «динамовец» подбросил в будку свое приемо-передающее устройство, связанное невидимой нитью с магнитофоном в машине.
Все остальное было в буквальном смысле делом техники: и комбинация набранного Вудом номера, и сам разговор были записаны.
Отзвонившись, Дуб оседлал велосипед и покатил в сторону Первопрестольной, всем своим видом демонстрируя пренебрежение к общественным видам транспорта.
Бригады слежения вызвали подмогу, так как силы «спортсменов-динамовцев» были на исходе, да и бежать по городу в трусах как-то не к лицу офицерам контрразведки.
Не прошло и десяти минут, как вокруг велосипедиста, двигавшегося по Ленинградскому шоссе, уже водили хоровод семь оперативных машин, то обгоняя его, то отставая, стремясь не выпустить объект из поля зрения и в то же время не засветиться. Задача не из простых: время – вторая половина воскресного дня, трасса забита возвращающимися домой дачниками.
Работать пришлось, выражаясь спортивным языком, «на грани фола», едва не создавая своими маневрами аварийных ситуаций.
Случись что, попробуй объясни, что первопричиной всему – вон тот, с рыжими усами, в очках и на велосипеде!
Да и кто поймет заботы «наружки»? Не-е-т, ребята, – это ваши ведомственные проблемы, выкручивайтесь сами!
Смекалки, как мы помним, ребятам из «наружки» не занимать – свои соображения, как унять «парноколесного», они тотчас передали наверх. Оперативники предложили связаться по рации с ближайшим постом ГАИ, чтобы милиционеры остановили иностранца и под предлогом создания им аварийной ситуации лишили его средства передвижения, ну хотя бы выкрутили из колес ниппели.
Продолжение👇
По прикидкам сыщиков, проблем в реализации «варианта Ниппель» возникнуть не могло. Гаишники – ребята чуткие, не было случая, чтобы они не откликнулись на призыв контрразведчиков о помощи. Надо – изловчатся придраться даже к телеграфному столбу, слишком близко, мол, стоишь к проезжей части.
Да и осложнениями международной обстановки «вариант Ниппель» чреват не был, потому что железный конь дипломатического номера не имел.
Согласно второму варианту, Дубу надо было организовать наезд на законопослушного московского пешехода. В роли пострадавшего, разумеется, выступит кто-нибудь из сыщиков.
От добровольцев оказаться под колесами «иномарки» не было отбоя: после кросса многим хотелось отлежаться. Да хоть в Склифосовского!
Предложения, как умерить пыл Дуба и заставить его отказаться от велосипеда в черте города, начальник 7-го Управления (наружное наблюдение) доложил инициатору разработки английского разведчика начальнику отдела Второго Главка (контрразведка Союза) генералу Н.
«Я не знаю, что делать! – ответил генерал. – Это твои проблемы, Михал Трофимыч, тебе и решать. Но если кто-то попытается ввести свои правила в проведение гонки «Тур де Москоу» и помешает гонщику из Англии занять призовое место в Лефортово, – погон тому не сносить! Англичанин только этого и ждет. Проколют шины, значит, следят. А это уже не ему – нам «прокол». Ни в коем случае не высовываться. Пусть «парноколесный» считает, что «хвост» у него чистый. Пусть упивается триумфом. У нас будет время расквитаться с ним за ваши мытарства. Потерпи, Михал Трофимыч, и подумай, как выйти из положения!»
Присутствовавший при разговоре заместитель генерала Н. полковник К. предложил в будущем пересадить несколько бригад «наружки» на велосипеды.
В тот же день складные велосипеды итальянской фирмы «Бьянки» исчезли из продажи в московских магазинах, а на следующее утро велосипедистов на столичных улицах прибавилось.
Наблюдательные пешеходы обратили внимание на одну особенность в поведении обладателей «иномарок»: все они имели привычку бормотать себе под нос.
Да-да, едет себе человек и вдруг ни с того ни с сего начинает «тихо сам с собою заводить беседу».
Невежественный прохожий укоризненно качал головой: «Навыпускали из дурдомов недолеченных, а они теперь на велосипедах куролесят по Москве!»
Просвещенный понимающе улыбался:
«Работа у «топтунов» такая – им то идиотами, то велосипедистами надо прикидываться. А бормочут, так это – связь меж собой поддерживают. Издержки производства, понимаешь!»
И все-таки наши парни утерли нос высокомерным крючкотворцам из Сикрет Интеллидженс Сервис, убежденным в собственном превосходстве.
Просчитанному англичанами сюрпризу противопоставили свой – импровизированный!
По прикидкам сыщиков, проблем в реализации «варианта Ниппель» возникнуть не могло. Гаишники – ребята чуткие, не было случая, чтобы они не откликнулись на призыв контрразведчиков о помощи. Надо – изловчатся придраться даже к телеграфному столбу, слишком близко, мол, стоишь к проезжей части.
Да и осложнениями международной обстановки «вариант Ниппель» чреват не был, потому что железный конь дипломатического номера не имел.
Согласно второму варианту, Дубу надо было организовать наезд на законопослушного московского пешехода. В роли пострадавшего, разумеется, выступит кто-нибудь из сыщиков.
От добровольцев оказаться под колесами «иномарки» не было отбоя: после кросса многим хотелось отлежаться. Да хоть в Склифосовского!
Предложения, как умерить пыл Дуба и заставить его отказаться от велосипеда в черте города, начальник 7-го Управления (наружное наблюдение) доложил инициатору разработки английского разведчика начальнику отдела Второго Главка (контрразведка Союза) генералу Н.
«Я не знаю, что делать! – ответил генерал. – Это твои проблемы, Михал Трофимыч, тебе и решать. Но если кто-то попытается ввести свои правила в проведение гонки «Тур де Москоу» и помешает гонщику из Англии занять призовое место в Лефортово, – погон тому не сносить! Англичанин только этого и ждет. Проколют шины, значит, следят. А это уже не ему – нам «прокол». Ни в коем случае не высовываться. Пусть «парноколесный» считает, что «хвост» у него чистый. Пусть упивается триумфом. У нас будет время расквитаться с ним за ваши мытарства. Потерпи, Михал Трофимыч, и подумай, как выйти из положения!»
Присутствовавший при разговоре заместитель генерала Н. полковник К. предложил в будущем пересадить несколько бригад «наружки» на велосипеды.
В тот же день складные велосипеды итальянской фирмы «Бьянки» исчезли из продажи в московских магазинах, а на следующее утро велосипедистов на столичных улицах прибавилось.
Наблюдательные пешеходы обратили внимание на одну особенность в поведении обладателей «иномарок»: все они имели привычку бормотать себе под нос.
Да-да, едет себе человек и вдруг ни с того ни с сего начинает «тихо сам с собою заводить беседу».
Невежественный прохожий укоризненно качал головой: «Навыпускали из дурдомов недолеченных, а они теперь на велосипедах куролесят по Москве!»
Просвещенный понимающе улыбался:
«Работа у «топтунов» такая – им то идиотами, то велосипедистами надо прикидываться. А бормочут, так это – связь меж собой поддерживают. Издержки производства, понимаешь!»
И все-таки наши парни утерли нос высокомерным крючкотворцам из Сикрет Интеллидженс Сервис, убежденным в собственном превосходстве.
Просчитанному англичанами сюрпризу противопоставили свой – импровизированный!
Спецоперация Акела промахнулся. Как вычисляли шпионов в Советском Союзе во время Холодной войны
На пике Холодной войны с Америкой, во 2-м главном управлении КГБ СССР был создан спецотдел по противодействию центральному разведуправлению США.
Сегодня вместе с полковником КГБ в отставке Александром Тихоновым вспоминает одну из самых удачных операций наших контрразведчиков. В 1983 году Тихонов был старшим оперуполномоченным 2-й службы Управления Комитета госбезопасности по Ленинградской области, одним из участников и организаторов этой операции
На пике Холодной войны с Америкой, во 2-м главном управлении КГБ СССР был создан спецотдел по противодействию центральному разведуправлению США.
Сегодня вместе с полковником КГБ в отставке Александром Тихоновым вспоминает одну из самых удачных операций наших контрразведчиков. В 1983 году Тихонов был старшим оперуполномоченным 2-й службы Управления Комитета госбезопасности по Ленинградской области, одним из участников и организаторов этой операции
Пикабу
Акела промахнулся. Как вычисляли шпионов в Советском Союзе во время Холодной войны
Пост пикабушника ksenobianinSanta
Операция Кедр
В период с 1959 по 1972 год КГБ собирал информацию об американских электростанциях, плотинах, нефтепроводах и прочих объектах инфраструктуры в рамках подготовки к операции, которая могла привести к нарушению электроснабжения всего Нью-Йорка. После того как агенты КГБ выбрали цели, которые, по их мнению, были уязвимыми, они поселились на конспиративной квартире недалеко от Гаррисберга (штат Пенсильвания). Там агенты КГБ пытались спланировать и осуществить серию атак на американскую энергосистему.
Их целью были плотины гидроэлектростанций, которые генерировали значительную часть энергии страны. Агенты КГБ разработали хитроумный план, чтобы уничтожить две крупных гидроэлектрических дамбы – Хангри Хорс и Флэтхэд, расположенные в Монтане. Если бы эти две дамбы вышли из строя, это парализовало бы электроснабжение всего штата и окружающего региона. Атака должна была начаться с дамбы Хангри Хорс. Агенты планировали разрушить опоры линии электропередач, расположенные на вершине высокого горного склона, что на определённое время обесточило бы плотину и не позволило бы оперативно среагировать на сбой. После агенты должны были захватить средства управления дамбой Хангри Хорс и уничтожить их. Атака могла привести к нарушению электроснабжения всего штата Нью-Йорк.
Далее агенты хотели совершить нападение на нефтепровод, проходящий между Канадой и Соединёнными Штатами Америки. Эта секретная операция, получившая название «Кедр», планировалась более десяти лет. КГБ даже думал уничтожить нефтеперерабатывающие предприятия в Канаде, которые поставляли топливо в Америку.
Все атаки на американскую энергосистему были частью огромного плана по уничтожению города Нью-Йорка. После обесточивания некоторой части США, агенты КГБ хотели использовать хаос и тьму для того, чтобы заминировать причалы и складские помещения вдоль порта Нью-Йорк, ключевой гавани для американской торговли и импорта
В период с 1959 по 1972 год КГБ собирал информацию об американских электростанциях, плотинах, нефтепроводах и прочих объектах инфраструктуры в рамках подготовки к операции, которая могла привести к нарушению электроснабжения всего Нью-Йорка. После того как агенты КГБ выбрали цели, которые, по их мнению, были уязвимыми, они поселились на конспиративной квартире недалеко от Гаррисберга (штат Пенсильвания). Там агенты КГБ пытались спланировать и осуществить серию атак на американскую энергосистему.
Их целью были плотины гидроэлектростанций, которые генерировали значительную часть энергии страны. Агенты КГБ разработали хитроумный план, чтобы уничтожить две крупных гидроэлектрических дамбы – Хангри Хорс и Флэтхэд, расположенные в Монтане. Если бы эти две дамбы вышли из строя, это парализовало бы электроснабжение всего штата и окружающего региона. Атака должна была начаться с дамбы Хангри Хорс. Агенты планировали разрушить опоры линии электропередач, расположенные на вершине высокого горного склона, что на определённое время обесточило бы плотину и не позволило бы оперативно среагировать на сбой. После агенты должны были захватить средства управления дамбой Хангри Хорс и уничтожить их. Атака могла привести к нарушению электроснабжения всего штата Нью-Йорк.
Далее агенты хотели совершить нападение на нефтепровод, проходящий между Канадой и Соединёнными Штатами Америки. Эта секретная операция, получившая название «Кедр», планировалась более десяти лет. КГБ даже думал уничтожить нефтеперерабатывающие предприятия в Канаде, которые поставляли топливо в Америку.
Все атаки на американскую энергосистему были частью огромного плана по уничтожению города Нью-Йорка. После обесточивания некоторой части США, агенты КГБ хотели использовать хаос и тьму для того, чтобы заминировать причалы и складские помещения вдоль порта Нью-Йорк, ключевой гавани для американской торговли и импорта
Побег из-под Кремля
Побег Шеймова и его семьи долгое время являлся самым известным случаем эксфильтрации агента, проведённой ЦРУ в СССР. Однако в начале нулевых в США вышла книга Тони Мендеса «Шпионская пыль», в которой он описал ещё один случай организации вывоза агента. В определённых кругах книга стала сенсацией – Тони Мендес в течение многих лет был главным экспертом ЦРУ по маскировке и эксфильтрации. Именно он в начале 80-х разработал и провёл головокружительную по дерзости операцию по вывозу из Ирана группы скрывавшихся от исламистов американских дипломатов – в 2012 году Бен Аффлек снял об этой истории фильм «Операция «Арго», исполнив в нём роль Мендеса. В общем, для американцев Мендес примерно то же, что для нас Судоплатов или Абель. Есть лишь одно «но» – бывших спецслужбистов, как известно, не бывает, а работа разведки предполагает такую секретность и деликатность, что невольно возникают сомнения в откровенности Мендеса. Потому и рассказ его выглядит сродни фантастике. Впрочем, чего только не случается в жизни.
Итак, как пишет Мендес, в конце 80-х ЦРУ терпело в Москве один провал за другим: Олдрич Эймс поимённо знал, кто в СССР шпионит на Америку. На этом фоне руководство ЦРУ поставило перед Мендесом очередную задачу: требовалось вывезти из СССР одного из последних сохранившихся ценных агентов, проходящего под псевдонимом ORB – сотрудника 16-го управления КГБ, занимавшегося электронной разведкой и дешифровкой.
Так, в марте 1989 года Мендес вместе со своей помощницей и будущей женой Джиной Гезер под видом туристов прилетел в Москву. Местом проведения операции был выбран Кремлёвский дворец съездов, где в тот вечер шёл балет «Коппелия».
Казалось бы, глупее ничего нельзя придумать, Кремль по кромку стен заполнен сотрудниками КГБ, однако Мендес объясняет: именно здесь, в святая святых Советского Союза, было удобнее всего разыграть шпионский спектакль. Всё дело в кремлёвских подземельях, которые разглядели американские спутники-шпионы, оснащённые специальной аппаратурой для сканирования пустот в почве.
Вывозить предстояло не только агента ORB, но и его жену. Помимо Мендеса и Гезер во дворец пришли ещё две пары – сотрудники резидентуры ЦРУ с дипломатическими паспортами и прилетевшая из США чета «туристов» в штатском. Во время антракта женщины удалились в туалет, где сотрудница ЦРУ передала жене агента ORB наряд буфетчицы, а сам он в это время надел куртку официанта. Тем временем их одежду надели работники резидентуры. По плану Мендеса в зал они вошли в тот момент, когда свет уже гас, а потому наблюдавшие за американскими туристами офицеры КГБ не разглядели, кто перед ними. Сам Мендес с Гезер и перебежчик с женой тем временем через подвал Дворца съездов проникли в систему подземных тоннелей, где их ждал некто под псевдонимом Ниндзя. Он провёл беглецов от Кремля в район Пресни – там агента и его жену замаскировали и затем через один из прибалтийских портов вывезли в Финляндию. Причём заодно Мендес пишет, что во время нахождения в тоннеле под Кремлём он прикрепил к находящемуся там кабелю связи подслушивающее устройство, благодаря которому летом 1991 года ЦРУ узнало о подготовке в СССР путча.
Что это – сказка или быль? Обычно практика показывает, что подобные откровения следует, что называется, «делить на сорок восемь». К тому же ни в одних материалах не упоминается факт побега в 1989 году в США сотрудника 16-го управления КГБ. Тем не менее обращает на себя внимание ряд упомянутых Мендесом подробностей организации эксфильтрации. Из-за чего можно утверждать, что подобные операции ЦРУ точно проводило, и скорее всего не один раз.
Побег Шеймова и его семьи долгое время являлся самым известным случаем эксфильтрации агента, проведённой ЦРУ в СССР. Однако в начале нулевых в США вышла книга Тони Мендеса «Шпионская пыль», в которой он описал ещё один случай организации вывоза агента. В определённых кругах книга стала сенсацией – Тони Мендес в течение многих лет был главным экспертом ЦРУ по маскировке и эксфильтрации. Именно он в начале 80-х разработал и провёл головокружительную по дерзости операцию по вывозу из Ирана группы скрывавшихся от исламистов американских дипломатов – в 2012 году Бен Аффлек снял об этой истории фильм «Операция «Арго», исполнив в нём роль Мендеса. В общем, для американцев Мендес примерно то же, что для нас Судоплатов или Абель. Есть лишь одно «но» – бывших спецслужбистов, как известно, не бывает, а работа разведки предполагает такую секретность и деликатность, что невольно возникают сомнения в откровенности Мендеса. Потому и рассказ его выглядит сродни фантастике. Впрочем, чего только не случается в жизни.
Итак, как пишет Мендес, в конце 80-х ЦРУ терпело в Москве один провал за другим: Олдрич Эймс поимённо знал, кто в СССР шпионит на Америку. На этом фоне руководство ЦРУ поставило перед Мендесом очередную задачу: требовалось вывезти из СССР одного из последних сохранившихся ценных агентов, проходящего под псевдонимом ORB – сотрудника 16-го управления КГБ, занимавшегося электронной разведкой и дешифровкой.
Так, в марте 1989 года Мендес вместе со своей помощницей и будущей женой Джиной Гезер под видом туристов прилетел в Москву. Местом проведения операции был выбран Кремлёвский дворец съездов, где в тот вечер шёл балет «Коппелия».
Казалось бы, глупее ничего нельзя придумать, Кремль по кромку стен заполнен сотрудниками КГБ, однако Мендес объясняет: именно здесь, в святая святых Советского Союза, было удобнее всего разыграть шпионский спектакль. Всё дело в кремлёвских подземельях, которые разглядели американские спутники-шпионы, оснащённые специальной аппаратурой для сканирования пустот в почве.
Вывозить предстояло не только агента ORB, но и его жену. Помимо Мендеса и Гезер во дворец пришли ещё две пары – сотрудники резидентуры ЦРУ с дипломатическими паспортами и прилетевшая из США чета «туристов» в штатском. Во время антракта женщины удалились в туалет, где сотрудница ЦРУ передала жене агента ORB наряд буфетчицы, а сам он в это время надел куртку официанта. Тем временем их одежду надели работники резидентуры. По плану Мендеса в зал они вошли в тот момент, когда свет уже гас, а потому наблюдавшие за американскими туристами офицеры КГБ не разглядели, кто перед ними. Сам Мендес с Гезер и перебежчик с женой тем временем через подвал Дворца съездов проникли в систему подземных тоннелей, где их ждал некто под псевдонимом Ниндзя. Он провёл беглецов от Кремля в район Пресни – там агента и его жену замаскировали и затем через один из прибалтийских портов вывезли в Финляндию. Причём заодно Мендес пишет, что во время нахождения в тоннеле под Кремлём он прикрепил к находящемуся там кабелю связи подслушивающее устройство, благодаря которому летом 1991 года ЦРУ узнало о подготовке в СССР путча.
Что это – сказка или быль? Обычно практика показывает, что подобные откровения следует, что называется, «делить на сорок восемь». К тому же ни в одних материалах не упоминается факт побега в 1989 году в США сотрудника 16-го управления КГБ. Тем не менее обращает на себя внимание ряд упомянутых Мендесом подробностей организации эксфильтрации. Из-за чего можно утверждать, что подобные операции ЦРУ точно проводило, и скорее всего не один раз.
Рекомендуем канал, полезный для каждого москвича и гостя столицы — «Дептранс Москвы»
Здесь пресс-служба Департамента пишет о всем, что касается транспорта в городе: пробках, парковках, метро и его истории, новых маршрутах ночных автобусов и о прекрасном будущем мобильности в столице.
Самое крутое: это единственный канал госоргана, где простым языком отвечают на вопросы, волнующие москвичей, а часто даже чиновники сами обращаются к горожанам в формате колонок.
Подписывайтесь @DtRoad
Здесь пресс-служба Департамента пишет о всем, что касается транспорта в городе: пробках, парковках, метро и его истории, новых маршрутах ночных автобусов и о прекрасном будущем мобильности в столице.
Самое крутое: это единственный канал госоргана, где простым языком отвечают на вопросы, волнующие москвичей, а часто даже чиновники сами обращаются к горожанам в формате колонок.
Подписывайтесь @DtRoad
Использование голубей-шпионов во времена Холодной войны ЦРУ
Центральное разведывательное управление США рассекретило документы, в которых рассказывается об использовании животных во времена Холодной войны. Об этом сообщает «Би-би-си».
В частности, голубей использовали в том числе для фотографирования важных объектов, в частности, на территории Советского союза, воронов – для сбрасывания подслушивающих устройств на подоконники, а дельфины участвовали в важных подводных миссиях. Последние в более позднее время участвовали в разных операциях по разминированию.
Программы с использованием животных в целях шпионажа действовали примерно с 1960-х годов. К 1967-му году ЦРУ на три из них потратило более 600 тысяч долларов.
Одна из программ 1970-х годов называлась «Такана». США проводили испытания, в рамках которых специалисты закрепляли камеры весом 35 грамм на голубях для автоматического фотографирования. Из 140 снимков, полученных во время испытаний, примерно половина было хорошего качества.
Помимо этого, в ЦРУ изучали вопрос о том, можно ли использовать перелетных птиц для размещения датчиков, чтобы определить, испытывал ли Советский Союз химическое оружие.
Ранее было известно об использовании голубей во времена Второй мировой войны британской разведкой. Их использовали в том числе для передачи сообщений.
Центральное разведывательное управление США рассекретило документы, в которых рассказывается об использовании животных во времена Холодной войны. Об этом сообщает «Би-би-си».
В частности, голубей использовали в том числе для фотографирования важных объектов, в частности, на территории Советского союза, воронов – для сбрасывания подслушивающих устройств на подоконники, а дельфины участвовали в важных подводных миссиях. Последние в более позднее время участвовали в разных операциях по разминированию.
Программы с использованием животных в целях шпионажа действовали примерно с 1960-х годов. К 1967-му году ЦРУ на три из них потратило более 600 тысяч долларов.
Одна из программ 1970-х годов называлась «Такана». США проводили испытания, в рамках которых специалисты закрепляли камеры весом 35 грамм на голубях для автоматического фотографирования. Из 140 снимков, полученных во время испытаний, примерно половина было хорошего качества.
Помимо этого, в ЦРУ изучали вопрос о том, можно ли использовать перелетных птиц для размещения датчиков, чтобы определить, испытывал ли Советский Союз химическое оружие.
Ранее было известно об использовании голубей во времена Второй мировой войны британской разведкой. Их использовали в том числе для передачи сообщений.
Радио Свобода советских времён
В годы холодной войны «Радио Свобода» было одной из главных мишеней советской разведки, свидетельствуют рассекреченные документы. В работе против американского радио участвовали не только агенты КГБ, но и спецслужбы государств Восточного блока.
14 февраля 1986 года подполковник советской разведки Виктор Гундарев с любовницей и семилетним ребенком пришел в посольство США в Афинах. Вскоре перебежчика вывезли в США, перед этим греческая полиция задержала четверых «вооруженных до зубов» сотрудников советского посольства, пытавшихся перехватить Гундарева у здания американского представительства.
Почти через две недели в службу безопасности «Радио Свобода», чей офис тогда располагался в Мюнхене, позвонил директор русской службы издания: пропал один из ключевых сотрудников. Олег Туманов не выходил на связь уже больше суток, перед закрытой дверью его квартиры скопились сводки новостей за несколько дней, которые по утрам приносили редактору сотрудники «Радио Свобода».
В тот же день, 26 февраля, в квартиру попала сотрудница, еще не знавшая об исчезновении — она принесла редактору постиранные вещи. Внутри был беспорядок: кухня завалена немытой посудой, оставленная на столе еда испортилась и неприятно пахла. Со стен исчезли висевшие на них картины. Туманов был заядлым фотографом и коллекционером, но его фотоаппараты отсутствовали, а на одном из столов лежали пустые альбомы для монет и марок. В шкафах для одежды висели лишь старые куртки и несколько галстуков. Не было и чемоданов.
За два дня до этого Туманов отпросился с работы, сославшись на плохое самочувствие. Накануне, в воскресенье 23 февраля, заходившая к Туманову в гости коллега слышала, как ему позвонил некий «Алекс» и предложил встретиться «в Вене на аукционе». Позже выяснилось, что перед исчезновением Туманов снял со своего счета в банке крупную сумму наличных — 20 тысяч дойчмарок.
Вскоре о ситуации в Мюнхене узнали журналисты. В New York Times вышла заметка: «Пропал редактор русской радиостанции». Заголовок в New York Daily News был куда менее осторожным: «Был ли наш медвежонок кротом?». Реакция на эти статьи была незамедлительной. В лондонский офис позвонил аноним, сказавший на хорошем английском: «Он вернулся в Москву живым и здоровым. Спасибо». Второй звонок поступил в Мюнхен. Там собеседник на ломаном английском объяснил то же самое: Туманов уже в Москве.
«Мы не подозревали, что Туманов работает на КГБ. Если бы не Гундарев и не возвращение [Туманова в Москву], вероятно, он мог бы остаться на RFE/RL и работать до пенсии. Он был отличным редактором, отличным сотрудником и делал очень хорошие программы. В то время у нас не было никаких оснований подозревать его в том, что он сотрудничает с КГБ. У нас были другие подозреваемые, но не Туманов», — рассказывает Ричард Каммингс, который в те годы работал главой службы безопасности «Радио Свобода».
О том, что проработавший двадцать лет на американскую корпорацию Туманов в действительности был завербован КГБ, Каммингсу и его коллегам сообщили только в начале апреля — больше чем через месяц после бегства сотрудника.
«Его слабость была в том, что он слишком остро отреагировал на бегство Гундарева, — добавляет Каммингс. — Он думал, что его разоблачат, и если бы Гундарев не перешел на Запад, мы бы, вероятно, не обнаружили бы его, разве что он совершил бы серьезную ошибку».
В годы холодной войны «Радио Свобода» было одной из главных мишеней советской разведки, свидетельствуют рассекреченные документы. В работе против американского радио участвовали не только агенты КГБ, но и спецслужбы государств Восточного блока.
14 февраля 1986 года подполковник советской разведки Виктор Гундарев с любовницей и семилетним ребенком пришел в посольство США в Афинах. Вскоре перебежчика вывезли в США, перед этим греческая полиция задержала четверых «вооруженных до зубов» сотрудников советского посольства, пытавшихся перехватить Гундарева у здания американского представительства.
Почти через две недели в службу безопасности «Радио Свобода», чей офис тогда располагался в Мюнхене, позвонил директор русской службы издания: пропал один из ключевых сотрудников. Олег Туманов не выходил на связь уже больше суток, перед закрытой дверью его квартиры скопились сводки новостей за несколько дней, которые по утрам приносили редактору сотрудники «Радио Свобода».
В тот же день, 26 февраля, в квартиру попала сотрудница, еще не знавшая об исчезновении — она принесла редактору постиранные вещи. Внутри был беспорядок: кухня завалена немытой посудой, оставленная на столе еда испортилась и неприятно пахла. Со стен исчезли висевшие на них картины. Туманов был заядлым фотографом и коллекционером, но его фотоаппараты отсутствовали, а на одном из столов лежали пустые альбомы для монет и марок. В шкафах для одежды висели лишь старые куртки и несколько галстуков. Не было и чемоданов.
За два дня до этого Туманов отпросился с работы, сославшись на плохое самочувствие. Накануне, в воскресенье 23 февраля, заходившая к Туманову в гости коллега слышала, как ему позвонил некий «Алекс» и предложил встретиться «в Вене на аукционе». Позже выяснилось, что перед исчезновением Туманов снял со своего счета в банке крупную сумму наличных — 20 тысяч дойчмарок.
Вскоре о ситуации в Мюнхене узнали журналисты. В New York Times вышла заметка: «Пропал редактор русской радиостанции». Заголовок в New York Daily News был куда менее осторожным: «Был ли наш медвежонок кротом?». Реакция на эти статьи была незамедлительной. В лондонский офис позвонил аноним, сказавший на хорошем английском: «Он вернулся в Москву живым и здоровым. Спасибо». Второй звонок поступил в Мюнхен. Там собеседник на ломаном английском объяснил то же самое: Туманов уже в Москве.
«Мы не подозревали, что Туманов работает на КГБ. Если бы не Гундарев и не возвращение [Туманова в Москву], вероятно, он мог бы остаться на RFE/RL и работать до пенсии. Он был отличным редактором, отличным сотрудником и делал очень хорошие программы. В то время у нас не было никаких оснований подозревать его в том, что он сотрудничает с КГБ. У нас были другие подозреваемые, но не Туманов», — рассказывает Ричард Каммингс, который в те годы работал главой службы безопасности «Радио Свобода».
О том, что проработавший двадцать лет на американскую корпорацию Туманов в действительности был завербован КГБ, Каммингсу и его коллегам сообщили только в начале апреля — больше чем через месяц после бегства сотрудника.
«Его слабость была в том, что он слишком остро отреагировал на бегство Гундарева, — добавляет Каммингс. — Он думал, что его разоблачат, и если бы Гундарев не перешел на Запад, мы бы, вероятно, не обнаружили бы его, разве что он совершил бы серьезную ошибку».
Лучший шифровальщик КГБ
Карьера Афанасия Шорохова началась на Балтийском флоте ещё в 30-х. Но особенных успехов по службе первое время не было. Чтобы обратить на себя внимание руководства и подчеркнуть собственные таланты, Шорохов меняет имя и фамилию и становится Владимиром Пролетарским. После этого его вызывают на разговор в ОГПУ. Изучив дело Пролетарского, чекисты понимают: редкий специалист едва не затерялся в разведслужбе и, если бы не смена фамилии, он мог бы всю жизнь перекладывать бумажки. Прослужив в отделе иностранной разведки несколько лет, Пролетарский отточил свои навыки: освоил несколько языков, научился работать с любой шифровальной аппаратурой, включая зарубежную. В 31 год его старания были вознаграждены: его повышают в звании и отправляют руководить отделом шифрования советской резидентуры в Китай, где за спасение особо ценного агента с дипломатической перепиской военного атташе молодой разведчик получает орден Красной Звезды.
В 1942 году после изучения личного дела чекиста "под микроскопом" его вместе с женой Евдокией (к слову, тоже шифровальщицей) отправляют на работу в Швецию. Курирует отправку нелегалов отдел Лаврентия Берии. Всю войну и пару лет после её окончания Владимир Пролетарский, который к тому моменту уже сменил фамилию на Петров, работал по своему профилю — наблюдал за активностью оставшихся нацистов и сочувствующих им групп, регулярно передавая данные в резидентуру, и снабжал советских агентов в Швеции связью. В 1950 году Петров и его жена возвращаются в Москву. Неожиданно для Петрова прямо с трапа самолёта его сажают в машину и отвозят на разговор в кабинет Лаврентия Берии. Там разведчик узнаёт, что в ближайшее время ему предстоит отправиться в нетипичную для него командировку — в Австралию. Там Петров поступил на работу в Посольство СССР и стал исправно отправлять на родину данные о военной активности вокруг этой необычной страны, попутно помогая резидентам вербовать агентов среди местных военных и политиков.
Однако уже летом 1953 года арестовали шефа Петрова — Лаврентия Берию. Никита Хрущёв, "зачищавший" верхние эшелоны власти от потенциальных конкурентов и "непатриотически настроенных" руководителей, тайно приказал проверить все структуры, созданные Берией за годы нахождения у власти. В посольстве Петрову аккуратно пояснили: "Если будет приказ вернуться домой, то лучше закрыть рот и просто выполнить его". Такого подхода Петров не понял. Рассчитывать на благосклонность руководства он мог сразу по нескольким причинам — он был первым в списке кадрового резерва органов госбезопасности на должность руководителя подразделения. За всю карьеру разведчика он не получил ни единого выговора, не брал больничных, трудился допоздна, активно работал на допросах и включался во все процессы. По слухам, его планировали назначить в аппарат к первому председателю КГБ Ивану Серову, откуда при покровительстве старших товарищей Петров мог спокойно дорасти до кресла первого человека в "конторе".
Карьера Афанасия Шорохова началась на Балтийском флоте ещё в 30-х. Но особенных успехов по службе первое время не было. Чтобы обратить на себя внимание руководства и подчеркнуть собственные таланты, Шорохов меняет имя и фамилию и становится Владимиром Пролетарским. После этого его вызывают на разговор в ОГПУ. Изучив дело Пролетарского, чекисты понимают: редкий специалист едва не затерялся в разведслужбе и, если бы не смена фамилии, он мог бы всю жизнь перекладывать бумажки. Прослужив в отделе иностранной разведки несколько лет, Пролетарский отточил свои навыки: освоил несколько языков, научился работать с любой шифровальной аппаратурой, включая зарубежную. В 31 год его старания были вознаграждены: его повышают в звании и отправляют руководить отделом шифрования советской резидентуры в Китай, где за спасение особо ценного агента с дипломатической перепиской военного атташе молодой разведчик получает орден Красной Звезды.
В 1942 году после изучения личного дела чекиста "под микроскопом" его вместе с женой Евдокией (к слову, тоже шифровальщицей) отправляют на работу в Швецию. Курирует отправку нелегалов отдел Лаврентия Берии. Всю войну и пару лет после её окончания Владимир Пролетарский, который к тому моменту уже сменил фамилию на Петров, работал по своему профилю — наблюдал за активностью оставшихся нацистов и сочувствующих им групп, регулярно передавая данные в резидентуру, и снабжал советских агентов в Швеции связью. В 1950 году Петров и его жена возвращаются в Москву. Неожиданно для Петрова прямо с трапа самолёта его сажают в машину и отвозят на разговор в кабинет Лаврентия Берии. Там разведчик узнаёт, что в ближайшее время ему предстоит отправиться в нетипичную для него командировку — в Австралию. Там Петров поступил на работу в Посольство СССР и стал исправно отправлять на родину данные о военной активности вокруг этой необычной страны, попутно помогая резидентам вербовать агентов среди местных военных и политиков.
Однако уже летом 1953 года арестовали шефа Петрова — Лаврентия Берию. Никита Хрущёв, "зачищавший" верхние эшелоны власти от потенциальных конкурентов и "непатриотически настроенных" руководителей, тайно приказал проверить все структуры, созданные Берией за годы нахождения у власти. В посольстве Петрову аккуратно пояснили: "Если будет приказ вернуться домой, то лучше закрыть рот и просто выполнить его". Такого подхода Петров не понял. Рассчитывать на благосклонность руководства он мог сразу по нескольким причинам — он был первым в списке кадрового резерва органов госбезопасности на должность руководителя подразделения. За всю карьеру разведчика он не получил ни единого выговора, не брал больничных, трудился допоздна, активно работал на допросах и включался во все процессы. По слухам, его планировали назначить в аппарат к первому председателю КГБ Ивану Серову, откуда при покровительстве старших товарищей Петров мог спокойно дорасти до кресла первого человека в "конторе".
Аляску чуть не накрыло "Корытом"
Опасаясь советского вторжения на Аляску, спецслужбы США в начале холодной войны завербовали и обучили рыбаков, частных пилотов, врачей, охотников и других жителей Аляски с целью создания подпольной сети в случае советской оккупации полуострова, сообщается в рассекреченных документах ВВС и ФБР США.
Вторжение на Аляску со стороны СССР казалось реальным американским властям в 1950 году. "Военные полагают, что такое вторжение возможно при бомбардировке с воздуха с последующим десантированием парашютистов", - говорится в одной из записок ФБР США. Наиболее вероятными "мишенями Советов" считались населенные пункты Аляски - Ном, Фэрбенкс, Анкоридж и Сьюард.
Под руководством директора ФБР Эдгара Гувера был начат совершенно секретный проект под кодовым названием "Корыто" с созданием Управления специальных расследований ВВС США, во главе которого стал протеже Гувера и бывший сотрудник ФБР Джозеф Кэрролл. ФБР дало свое кодовое название проекту: "Этап".
Секретный план предполагал создание подпольной сети из местных жителей-агентов американских спецслужб в основных провинциях Аляски, "готовых спрятаться от захватчиков и наладить подрывную деятельность". Эти агенты должны были быть готовы "найти свой путь к выживанию" в условиях холодной погоды. Их обучали находить тайники с едой и техникой, передавать и принимать через радиопередатчики секретные депеши.
Одной из главных задач, которая ставилась перед завербованными местными жителями, должна была стать передача данных о движениях противника. Это не был классический случай обучения американцев навыкам гражданской обороны из тех, что стали популярны после того, как в США построили бомбоубежища. "Это был экстраординарный вариант привлечения гражданских лиц в качестве разведчиков на территории США", - отмечают местные СМИ.
Вербовщики должны были предлагать потенциальным агентам 3 тысячи долларов ежегодно (около 30 тысяч долларов в нынешнем эквиваленте). С началом "оккупации" сумма гонораров агентам была бы увеличена вдвое.
Интересно, что с внедрением первых агентов в сентябре 1951 года Эдгар Гувер дистанцировался от проекта, передав кураторство Кэроллу. Многолетний шеф Бюро опасался, что с началом военных действий на Аляске вся ответственность за провал операции ляжет на ФБР. "В случае кризиса мы окажемся посреди нового Перл-Харбора, и часть вины ляжет на нас. Надо немедленно убираться (из проекта)", - написал Гувер резолюцию на полях записки, переданной ему на ознакомление 6 сентября 1951 года.
Однако три года спустя Гуверу пришлось ненадолго вернуться к этой операции. В октябре 1954 года жительница Анкориджа получила анонимное зашифрованное послание и передала его ФБР. Контрразведка принялась искать иностранного шпиона, но вскоре выяснилось, что таинственное послание было учебным, и его отправил один из агентов из "Корыта".
Федеральные чиновники признавали, что это задание было очень опасным, учитывая, что военная доктрина Советского Союза призывала к ликвидации локального сопротивления на оккупированной территории.
Для компенсации ожидаемых потерь среди гражданского населения, создавался резервный пул агентов за пределами Аляски, которые в случае необходимости могли быть направлены на "осажденный полуостров" посредством ВВС США. "Они должны были заменить кадровый потенциал из числа местных разведчиков в оккупированных врагом районах в течение продолжительного периода времени", - отмечается в одном из документов.
"Корыто" не было "быстро затоплено". Секретный план работал с 1951 по 1959 годы, уверяет Дебора Кидвелл, официальный историк УСР ВВС США. В документах УСР ВВС "Корыто" называется "одним из самых обширных и длительных проектов холодной войны".
Опасаясь советского вторжения на Аляску, спецслужбы США в начале холодной войны завербовали и обучили рыбаков, частных пилотов, врачей, охотников и других жителей Аляски с целью создания подпольной сети в случае советской оккупации полуострова, сообщается в рассекреченных документах ВВС и ФБР США.
Вторжение на Аляску со стороны СССР казалось реальным американским властям в 1950 году. "Военные полагают, что такое вторжение возможно при бомбардировке с воздуха с последующим десантированием парашютистов", - говорится в одной из записок ФБР США. Наиболее вероятными "мишенями Советов" считались населенные пункты Аляски - Ном, Фэрбенкс, Анкоридж и Сьюард.
Под руководством директора ФБР Эдгара Гувера был начат совершенно секретный проект под кодовым названием "Корыто" с созданием Управления специальных расследований ВВС США, во главе которого стал протеже Гувера и бывший сотрудник ФБР Джозеф Кэрролл. ФБР дало свое кодовое название проекту: "Этап".
Секретный план предполагал создание подпольной сети из местных жителей-агентов американских спецслужб в основных провинциях Аляски, "готовых спрятаться от захватчиков и наладить подрывную деятельность". Эти агенты должны были быть готовы "найти свой путь к выживанию" в условиях холодной погоды. Их обучали находить тайники с едой и техникой, передавать и принимать через радиопередатчики секретные депеши.
Одной из главных задач, которая ставилась перед завербованными местными жителями, должна была стать передача данных о движениях противника. Это не был классический случай обучения американцев навыкам гражданской обороны из тех, что стали популярны после того, как в США построили бомбоубежища. "Это был экстраординарный вариант привлечения гражданских лиц в качестве разведчиков на территории США", - отмечают местные СМИ.
Вербовщики должны были предлагать потенциальным агентам 3 тысячи долларов ежегодно (около 30 тысяч долларов в нынешнем эквиваленте). С началом "оккупации" сумма гонораров агентам была бы увеличена вдвое.
Интересно, что с внедрением первых агентов в сентябре 1951 года Эдгар Гувер дистанцировался от проекта, передав кураторство Кэроллу. Многолетний шеф Бюро опасался, что с началом военных действий на Аляске вся ответственность за провал операции ляжет на ФБР. "В случае кризиса мы окажемся посреди нового Перл-Харбора, и часть вины ляжет на нас. Надо немедленно убираться (из проекта)", - написал Гувер резолюцию на полях записки, переданной ему на ознакомление 6 сентября 1951 года.
Однако три года спустя Гуверу пришлось ненадолго вернуться к этой операции. В октябре 1954 года жительница Анкориджа получила анонимное зашифрованное послание и передала его ФБР. Контрразведка принялась искать иностранного шпиона, но вскоре выяснилось, что таинственное послание было учебным, и его отправил один из агентов из "Корыта".
Федеральные чиновники признавали, что это задание было очень опасным, учитывая, что военная доктрина Советского Союза призывала к ликвидации локального сопротивления на оккупированной территории.
Для компенсации ожидаемых потерь среди гражданского населения, создавался резервный пул агентов за пределами Аляски, которые в случае необходимости могли быть направлены на "осажденный полуостров" посредством ВВС США. "Они должны были заменить кадровый потенциал из числа местных разведчиков в оккупированных врагом районах в течение продолжительного периода времени", - отмечается в одном из документов.
"Корыто" не было "быстро затоплено". Секретный план работал с 1951 по 1959 годы, уверяет Дебора Кидвелл, официальный историк УСР ВВС США. В документах УСР ВВС "Корыто" называется "одним из самых обширных и длительных проектов холодной войны".
