#фильцовы #филнис #макнисы
— Хвати-и-ит... Бля-а-а-ть!.. — Фил с ума сходил, заходясь в каких-то бешеных стонах. Голос, все еще пытавшийся казаться твердым, хоть и звучал низко, дрожал от быстрых толчков, сопровождаемых звонкими шлепками. Никитин сам себя не узнавал, вздрагивая от каждого из них и произнося слова так прерывисто, будто был в каком-то дешевом порно, но ни на что другое он сейчас, кажись, не был способен. Только злиться и блядски стонать.
— Хватит? Да мы же только начали, детка, — осклабился Кольцов, сильнее стиснув его запястья, потянул на себя и вставил до самого основания, шлепнув яйцами по ложбинке так, что Филу захотелось заорать от того, насколько голову закружило от распирающего изнутри члена. А вот Максу его страдальческая морда явно заходила. Тот почти светился от радости. — Нравится же. Вон, глаза закатил, как шлюшень настоящая, — Кольцов даже губу закусил, глядя на него, до того кайфово было видеть эту высокомерную суку, вечно уверенную в себе, раскрасневшейся и поплывшей.
— Да пошел ты на-а-ху... — не успел договорить еще пуще раскрасневшийся Фил, крупно вздрогнув.
Он нервно куснул себя за губу, но все равно в голос застонал, сжавшись на чужом здоровенном члене, застывшем на мгновение глубоко внутри. Кольцов в ответ зашипел, шлепнув его по бедру, подхватил как-то одним движением и перевернул не без усилия, поставив раком. Толкнулся снова в растянутую дырку, нажал меж лопаток, упираясь в рельефную сильную спину ладонью, и набрал тот же темп, что и прежде, выбивая прерывистые стоны и вздохи-выдохи.
— С-с-сука, Денис! — отчаянно позвал Фил, попытавшись дотянуться до сидевшего в метре на том же диване Титова, которого он теперь хорошо видел, пока Макс, игнорируя все поползновения, долбил его, цепко стиснув крепкую задницу. Дрожащими пальцами едва достав до Дэна, Фил вцепился в ткань его домашних штанов. Потянул на себя, привлекая внимание. — Де-де-ден... Да Денис, б-блять!
Изобразив страшную неохоту, Титов стянул с себя накладные эйрподсы, глянул на Фила так, будто совсем не следил за происходящим последние минут двадцать, и абсолютно невинно вздернул брови, дескать, че надо, я тут работаю вообще-то. И правда ведь работал. Просматривал тестовый отчет новой помощницы, оставляя на полях гугл-дока пометки в качестве обратной связи, и переглядывался с довольным Кольцовым, периодически скользя заинтересованным взглядом по его вспотевшей груди и рукам Фили, отчаянно делающего вид, что его дерганье хоть сколько-нибудь похоже на реальное сопротивление или недовольство. Денис ведь знал — не нравилось бы, давно дал бы Кольцову если не кулаком, то пяткой в нос. В этом братец был мастер, Денис еще с детства уяснил.
— С-с-скажи, блять, чтобы он п-прекратил! — едва выговаривая слова и заикаясь из-за частых толчков, потребовал Фил, под конец фразы звучно заскулив и ткнувшись носом в обивку дивана. Макс засадил ему так, что тот снова весь задрожал.
У Дениса во рту пересохло от того, как Филю подбросило, и очевидно дернулось в свободных штанах, потому что Макс, тоже привлекая его внимание, отвесил звонкий шлепок и по без того красной заднице, а затем посмотрел многозначительно Денису в глаза, растянув губы в наглой ухмылочке. Во взгляде так и читались немые вопросы, на которые Кольцов и без того знал ответ. Нравится? Хочешь еще? Хочешь так же?
Смотри. Смотри. Смотри.
Возбуждение, которое Денис до того контролировал, накатило буйной горячей волной, заставляя поджать мышцы бедер. Он не знал, хочет быть на месте Макса или на месте Фила, пристроиться к ним или подрочить, наблюдая, но от лежащего на бедрах ноута сделалось конкретно неудобно.
— Дэнь, блять, я... Я не могу, — снова подал голос Филя, подняв на него бешеный, но вместе с тем охуенно возбужденный взгляд. Такой, что Дениса и самого всего пробрало.
Казалось бы, лицо у них было одно, но, глядя на себя, Денис не чувствовал ничего специфического, а стоило посмотреть на этого упрямого придурка — голова пухла от мыслей о том, насколько же он был блядски красивым. Другим совсем.
[⤵️]
— Хвати-и-ит... Бля-а-а-ть!.. — Фил с ума сходил, заходясь в каких-то бешеных стонах. Голос, все еще пытавшийся казаться твердым, хоть и звучал низко, дрожал от быстрых толчков, сопровождаемых звонкими шлепками. Никитин сам себя не узнавал, вздрагивая от каждого из них и произнося слова так прерывисто, будто был в каком-то дешевом порно, но ни на что другое он сейчас, кажись, не был способен. Только злиться и блядски стонать.
— Хватит? Да мы же только начали, детка, — осклабился Кольцов, сильнее стиснув его запястья, потянул на себя и вставил до самого основания, шлепнув яйцами по ложбинке так, что Филу захотелось заорать от того, насколько голову закружило от распирающего изнутри члена. А вот Максу его страдальческая морда явно заходила. Тот почти светился от радости. — Нравится же. Вон, глаза закатил, как шлюшень настоящая, — Кольцов даже губу закусил, глядя на него, до того кайфово было видеть эту высокомерную суку, вечно уверенную в себе, раскрасневшейся и поплывшей.
— Да пошел ты на-а-ху... — не успел договорить еще пуще раскрасневшийся Фил, крупно вздрогнув.
Он нервно куснул себя за губу, но все равно в голос застонал, сжавшись на чужом здоровенном члене, застывшем на мгновение глубоко внутри. Кольцов в ответ зашипел, шлепнув его по бедру, подхватил как-то одним движением и перевернул не без усилия, поставив раком. Толкнулся снова в растянутую дырку, нажал меж лопаток, упираясь в рельефную сильную спину ладонью, и набрал тот же темп, что и прежде, выбивая прерывистые стоны и вздохи-выдохи.
— С-с-сука, Денис! — отчаянно позвал Фил, попытавшись дотянуться до сидевшего в метре на том же диване Титова, которого он теперь хорошо видел, пока Макс, игнорируя все поползновения, долбил его, цепко стиснув крепкую задницу. Дрожащими пальцами едва достав до Дэна, Фил вцепился в ткань его домашних штанов. Потянул на себя, привлекая внимание. — Де-де-ден... Да Денис, б-блять!
Изобразив страшную неохоту, Титов стянул с себя накладные эйрподсы, глянул на Фила так, будто совсем не следил за происходящим последние минут двадцать, и абсолютно невинно вздернул брови, дескать, че надо, я тут работаю вообще-то. И правда ведь работал. Просматривал тестовый отчет новой помощницы, оставляя на полях гугл-дока пометки в качестве обратной связи, и переглядывался с довольным Кольцовым, периодически скользя заинтересованным взглядом по его вспотевшей груди и рукам Фили, отчаянно делающего вид, что его дерганье хоть сколько-нибудь похоже на реальное сопротивление или недовольство. Денис ведь знал — не нравилось бы, давно дал бы Кольцову если не кулаком, то пяткой в нос. В этом братец был мастер, Денис еще с детства уяснил.
— С-с-скажи, блять, чтобы он п-прекратил! — едва выговаривая слова и заикаясь из-за частых толчков, потребовал Фил, под конец фразы звучно заскулив и ткнувшись носом в обивку дивана. Макс засадил ему так, что тот снова весь задрожал.
У Дениса во рту пересохло от того, как Филю подбросило, и очевидно дернулось в свободных штанах, потому что Макс, тоже привлекая его внимание, отвесил звонкий шлепок и по без того красной заднице, а затем посмотрел многозначительно Денису в глаза, растянув губы в наглой ухмылочке. Во взгляде так и читались немые вопросы, на которые Кольцов и без того знал ответ. Нравится? Хочешь еще? Хочешь так же?
Смотри. Смотри. Смотри.
Возбуждение, которое Денис до того контролировал, накатило буйной горячей волной, заставляя поджать мышцы бедер. Он не знал, хочет быть на месте Макса или на месте Фила, пристроиться к ним или подрочить, наблюдая, но от лежащего на бедрах ноута сделалось конкретно неудобно.
— Дэнь, блять, я... Я не могу, — снова подал голос Филя, подняв на него бешеный, но вместе с тем охуенно возбужденный взгляд. Такой, что Дениса и самого всего пробрало.
Казалось бы, лицо у них было одно, но, глядя на себя, Денис не чувствовал ничего специфического, а стоило посмотреть на этого упрямого придурка — голова пухла от мыслей о том, насколько же он был блядски красивым. Другим совсем.
[⤵️]
#макнисы #ромакс
— Вали нахуй отсюда, — ослабшей руке хватает силы, чтобы метнуть в него пустую бутылку из-под воды, — нахуй-нахуй-нахуй, глаза бы мои тебя не видели!
В глазах этих столько отчаяния сейчас, зрачок наползает на тёмную радужку, делая их пустыми провалами колодцев… и Макс пугается. Не за себя, конечно, какой ему вред причинит похудевший Денис, которого не всегда держат собственные ноги? За него страшно, что такие сильные эмоции прямо сейчас спровоцируют приступ.
— Ухожу, ухожу, не ори только, — придавая голосу металла, Макс хватает свой рюкзак с крючка в прихожей, салютует со звонким «адъю», выскакивая из дверей. Судя по звуку, с той стороны что-то прилетает в металл, снова.
Сердце сжимается, пока Кольцов семенит вниз по лестнице, в надежде перегулять пару часов, пока Дэн успокоится в ненависти к нему, к себе, к несправедливости мира… Предвкушение беды придёт после.
— Извините, Максим?
Глаза напротив него ровно того же цвета, разве что зрачок совершенно нормальных размеров, а где-то внутри видны и живость, и озорство. Рома постукивает ложечкой по блюдцу под кофейной кружкой, прежде чем шумно глотнуть, привлекая внимание Макса к себе:
— Вы отстранённый какой-то, всё окей? Молчите, вопросов не задаёте, а я тут о себе поговорить пришёл!
Кольцов давит из себя улыбку, отрывая взгляд от пустующей страницы блокнота перед ним. На этих листах давно должен был быть фундамент будущей статьи: что, кого, куда и зачем. Какой-нибудь красочный эпитет, приписанный на полях, комментарий к словам того, кого он интервьюирует, дело-то привычное. Не идёт вот только совсем история, никак. Герой России, спаситель деревеньки в каких-то ебенищах, ужасно напоминает Максу другого героя, погибшего на другом поле. Тот, именитый, под красивым памятником с ангелом сейчас покоится, и Кольцов часто носит ему белые лилии.
Будь Денис живым, так сказал бы, что он этой хуйни в ромкомах нахватался, и лучше бы энергетик принёс с крыльями из KFC. Денис ничего больше не скажет, а лилии воняют так, что забивают запах слёз, щекочущих нос, изнутри.
— Извините, Роман, — мотнув головой, Макс пытается худо-бедно оставаться профессионалом. Тыкает кнопку диктофона на телефоне, выкладывая его между ними, стучит ручкой по твёрдому переплёту блокнота, прочищает горло. Ильин смотрит на него с прищуром, доливая в себя свой кофе и заказывая ещё один. С десертом.
— Рома, если можно, а то официоз весь этот, простите, я шатал, — улыбнувшись милейшей девушке, подошедшей забрать его чашку, Рома складывает руки на столе, вглядываясь в глаза Макса. Тот, отчего-то, подмечает, что область вокруг глаз у него куда светлее, будто бы часто солнечные очки носит.
Деталь, которой нет места в статье, но которые Кольцов любил подмечать. В другом человеке. Пора взять себя в руки, чёрт подери.
— Рома… Это был ваш…
— Твой, — сразу же снова поправляет его Ильин, и подозрения Макса об очках подтверждаются, когда тот без причины ведёт двумя пальцами по переносице, будто бы возвращая что-то на место, — давай…те на ты.
— Давай на ты.
Омуты напротив светятся радостью, и губы в улыбке растягиваются совсем непритворной. Макс улыбается в ответ, жмурится, щурится, опускает взгляд в лист бумаги, потому что в его глазах сейчас радости нет, и это не то, что положено демонстрировать профессиональному журналисту.
— Это был твой первый вылет? — куснув губу, чтобы поймать, в случае чего, сорванную нотку в голосе, Кольцов поднимает глаза. Рома кивает, не задумываясь, соображает пару минут, что это ни о чём не говорит, и очень заразительно смеётся, болванчиком мотнув головой в этот раз из стороны в сторону.
— Первый. Честно сказать, я вообще не помню, как я на базе оказался. Познакомился с девчонкой, туда-сюда, сообщение за сообщением, и вот я уже в пожарке обучаюсь. Чудеса в решете какие-то. Да я, честно говоря, себя вообще до того момента плохо помню… Когда это было-то, году в шестнадцатом-семнадцатом.
[⤵️]
— Вали нахуй отсюда, — ослабшей руке хватает силы, чтобы метнуть в него пустую бутылку из-под воды, — нахуй-нахуй-нахуй, глаза бы мои тебя не видели!
В глазах этих столько отчаяния сейчас, зрачок наползает на тёмную радужку, делая их пустыми провалами колодцев… и Макс пугается. Не за себя, конечно, какой ему вред причинит похудевший Денис, которого не всегда держат собственные ноги? За него страшно, что такие сильные эмоции прямо сейчас спровоцируют приступ.
— Ухожу, ухожу, не ори только, — придавая голосу металла, Макс хватает свой рюкзак с крючка в прихожей, салютует со звонким «адъю», выскакивая из дверей. Судя по звуку, с той стороны что-то прилетает в металл, снова.
Сердце сжимается, пока Кольцов семенит вниз по лестнице, в надежде перегулять пару часов, пока Дэн успокоится в ненависти к нему, к себе, к несправедливости мира… Предвкушение беды придёт после.
— Извините, Максим?
Глаза напротив него ровно того же цвета, разве что зрачок совершенно нормальных размеров, а где-то внутри видны и живость, и озорство. Рома постукивает ложечкой по блюдцу под кофейной кружкой, прежде чем шумно глотнуть, привлекая внимание Макса к себе:
— Вы отстранённый какой-то, всё окей? Молчите, вопросов не задаёте, а я тут о себе поговорить пришёл!
Кольцов давит из себя улыбку, отрывая взгляд от пустующей страницы блокнота перед ним. На этих листах давно должен был быть фундамент будущей статьи: что, кого, куда и зачем. Какой-нибудь красочный эпитет, приписанный на полях, комментарий к словам того, кого он интервьюирует, дело-то привычное. Не идёт вот только совсем история, никак. Герой России, спаситель деревеньки в каких-то ебенищах, ужасно напоминает Максу другого героя, погибшего на другом поле. Тот, именитый, под красивым памятником с ангелом сейчас покоится, и Кольцов часто носит ему белые лилии.
Будь Денис живым, так сказал бы, что он этой хуйни в ромкомах нахватался, и лучше бы энергетик принёс с крыльями из KFC. Денис ничего больше не скажет, а лилии воняют так, что забивают запах слёз, щекочущих нос, изнутри.
— Извините, Роман, — мотнув головой, Макс пытается худо-бедно оставаться профессионалом. Тыкает кнопку диктофона на телефоне, выкладывая его между ними, стучит ручкой по твёрдому переплёту блокнота, прочищает горло. Ильин смотрит на него с прищуром, доливая в себя свой кофе и заказывая ещё один. С десертом.
— Рома, если можно, а то официоз весь этот, простите, я шатал, — улыбнувшись милейшей девушке, подошедшей забрать его чашку, Рома складывает руки на столе, вглядываясь в глаза Макса. Тот, отчего-то, подмечает, что область вокруг глаз у него куда светлее, будто бы часто солнечные очки носит.
Деталь, которой нет места в статье, но которые Кольцов любил подмечать. В другом человеке. Пора взять себя в руки, чёрт подери.
— Рома… Это был ваш…
— Твой, — сразу же снова поправляет его Ильин, и подозрения Макса об очках подтверждаются, когда тот без причины ведёт двумя пальцами по переносице, будто бы возвращая что-то на место, — давай…те на ты.
— Давай на ты.
Омуты напротив светятся радостью, и губы в улыбке растягиваются совсем непритворной. Макс улыбается в ответ, жмурится, щурится, опускает взгляд в лист бумаги, потому что в его глазах сейчас радости нет, и это не то, что положено демонстрировать профессиональному журналисту.
— Это был твой первый вылет? — куснув губу, чтобы поймать, в случае чего, сорванную нотку в голосе, Кольцов поднимает глаза. Рома кивает, не задумываясь, соображает пару минут, что это ни о чём не говорит, и очень заразительно смеётся, болванчиком мотнув головой в этот раз из стороны в сторону.
— Первый. Честно сказать, я вообще не помню, как я на базе оказался. Познакомился с девчонкой, туда-сюда, сообщение за сообщением, и вот я уже в пожарке обучаюсь. Чудеса в решете какие-то. Да я, честно говоря, себя вообще до того момента плохо помню… Когда это было-то, году в шестнадцатом-семнадцатом.
[⤵️]
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
автор: puhlyachok_d
трек: ВесЪ, Keep — Два ствола
#громоволк
criminal!au
Каждый из них подарил свою юность системе. Был винтиком огромных механизмов. Отдал всего себя, исполняя свою мечту и чужие приказы. В итоге от мечты ничего не осталось. Только разочарование. В системе, законах, правилах, больших и мелких командирах, напарниках, идеалах.
Всё, с чем они остались на выходе — навыки. Даже принципы пришлось бросить там, в юности. Вместе с доверием к людям и верой в благую высшую цель.
Что-то новое они смогли обрести только на четвёртом десятке. Друг в друге. Поняли без слов, поверили безоговорочно. Каждый узнал свой собственный взгляд в глазах напротив. Каждый стал для другого спусковым крючком.
Общая боль, общая постель, общая цель. Вдвоём против всех.
трек: ВесЪ, Keep — Два ствола
#громоволк
criminal!au
Каждый из них подарил свою юность системе. Был винтиком огромных механизмов. Отдал всего себя, исполняя свою мечту и чужие приказы. В итоге от мечты ничего не осталось. Только разочарование. В системе, законах, правилах, больших и мелких командирах, напарниках, идеалах.
Всё, с чем они остались на выходе — навыки. Даже принципы пришлось бросить там, в юности. Вместе с доверием к людям и верой в благую высшую цель.
Что-то новое они смогли обрести только на четвёртом десятке. Друг в друге. Поняли без слов, поверили безоговорочно. Каждый узнал свой собственный взгляд в глазах напротив. Каждый стал для другого спусковым крючком.
Общая боль, общая постель, общая цель. Вдвоём против всех.
#константингром #федорпрокопенко #игорьгром
— Ну что, надумал насчет имени? — Федя потрепал Костю по плечу, поставил перед ним граненый стакан с компотом — Лена передала банку.
— Веришь-нет, вообще ничего в голову не идет... — Костя устало потер лицо, поморщился — тяжело дались эти дни.
Пока носились с похоронами, пока они втроем с Федей и Леной пытались не сойти с ума, нянча пацана по очереди... Так и повелось — пацан. Константиныч, если сильно орал. Сам Костя будто ничего не чувствовал — с тех пор, как вместо походов под окна роддома и долгожданной радости он получил самую страшную новость в своей жизни. Что-то пошло не так, большая кровопотеря... Хорошо, что пацан выжил. Иначе бы от Кости вообще ничего не осталось.
— Нехорошо без имени, сам знаешь... — Федя покачал головой, — да и свидетельство получить надо.
— Может, Лена с работы придет и подумает? У нее ж лучше такое получается, — Костя беспомощно посмотрел на него.
— Ну уж нет, это твой сын, вот ты и решай.
Костя взял стакан, посмотрел на кусок яблока на дне. Выпил. Поесть надо бы, уже второй день на пустом чае. И имя придумать. В груди защемило. Была б девчонка — был бы один-единственный вариант, а тут...
Федя сел рядом, прислушался — пока тихо, спит пацан.
— Знаешь, у меня случай был... Когда я еще в школу не ходил, меня к бабке отправляли на лето, далеко, под Лугу куда-то. Сейчас и не вспомнить, тем более, не наша она была, троюродная сестра дедовой второй жены. И я на речку сбежал один, полез плавать — дурной, сам понимаешь...
— Чего с тебя взять, — Костя слабо улыбнулся.
— Да... В общем, полез, и начало течением уносить, а я ни слова сказать не могу, чувствую — тону, хана мне. Когда совсем ко дну пошел, меня вытащили. Мужик такой здоровый, обматерил, по жопе надавал и отправил домой. Но — спас, без него меня б не было. Я потом его с девчатами видел, оказалось — Игорек Самойлов. У него сын вот так утонул в свое время. Вот я и решил — будут у меня детки, обязательно назову в честь него. А потом... — он вздохнул, — вся эта история с леночкиной больницей, в общем, не получилось.
Костя задумался. А что, хорошее имя-то. Да и в честь человека хорошего. Друга его спас.
Он посмотрел на Федю и улыбнулся.
— Знаешь, пусть наш пацан Игорем и будет.
Когда Костя выходил из ЗАГСа, держа свеженькое свидетельство в руках, пошел дождь — и чернила на нем кое-где размыло. Но было ясно видно красивые, аккуратно выведенные буквы — Гром Игорь Константинович. Их пацан.
— Ну что, надумал насчет имени? — Федя потрепал Костю по плечу, поставил перед ним граненый стакан с компотом — Лена передала банку.
— Веришь-нет, вообще ничего в голову не идет... — Костя устало потер лицо, поморщился — тяжело дались эти дни.
Пока носились с похоронами, пока они втроем с Федей и Леной пытались не сойти с ума, нянча пацана по очереди... Так и повелось — пацан. Константиныч, если сильно орал. Сам Костя будто ничего не чувствовал — с тех пор, как вместо походов под окна роддома и долгожданной радости он получил самую страшную новость в своей жизни. Что-то пошло не так, большая кровопотеря... Хорошо, что пацан выжил. Иначе бы от Кости вообще ничего не осталось.
— Нехорошо без имени, сам знаешь... — Федя покачал головой, — да и свидетельство получить надо.
— Может, Лена с работы придет и подумает? У нее ж лучше такое получается, — Костя беспомощно посмотрел на него.
— Ну уж нет, это твой сын, вот ты и решай.
Костя взял стакан, посмотрел на кусок яблока на дне. Выпил. Поесть надо бы, уже второй день на пустом чае. И имя придумать. В груди защемило. Была б девчонка — был бы один-единственный вариант, а тут...
Федя сел рядом, прислушался — пока тихо, спит пацан.
— Знаешь, у меня случай был... Когда я еще в школу не ходил, меня к бабке отправляли на лето, далеко, под Лугу куда-то. Сейчас и не вспомнить, тем более, не наша она была, троюродная сестра дедовой второй жены. И я на речку сбежал один, полез плавать — дурной, сам понимаешь...
— Чего с тебя взять, — Костя слабо улыбнулся.
— Да... В общем, полез, и начало течением уносить, а я ни слова сказать не могу, чувствую — тону, хана мне. Когда совсем ко дну пошел, меня вытащили. Мужик такой здоровый, обматерил, по жопе надавал и отправил домой. Но — спас, без него меня б не было. Я потом его с девчатами видел, оказалось — Игорек Самойлов. У него сын вот так утонул в свое время. Вот я и решил — будут у меня детки, обязательно назову в честь него. А потом... — он вздохнул, — вся эта история с леночкиной больницей, в общем, не получилось.
Костя задумался. А что, хорошее имя-то. Да и в честь человека хорошего. Друга его спас.
Он посмотрел на Федю и улыбнулся.
— Знаешь, пусть наш пацан Игорем и будет.
Когда Костя выходил из ЗАГСа, держа свеженькое свидетельство в руках, пошел дождь — и чернила на нем кое-где размыло. Но было ясно видно красивые, аккуратно выведенные буквы — Гром Игорь Константинович. Их пацан.
Forwarded from канал
отложила вообще все дела жизнь но мне нужно было. несмотря на то, что мне понравился мини-гром, я бы хотела чтобы взрослый игорёк знал что папа гордится им
#шустьяковы
– Короче говоря, – голос у Макса срывается, будто бы он долго и упорно бежал. Илья по ту сторону линии хмурится, прижимая телефон плечом к уху: он в это время пытается выковырять из пространства между подушек закатившуюся туда тубу "Ментоса", и терпит поражение раз за разом.
– Так, – на всякий случай подбадривает он замолкнувшего Шустова, – чего там?
– Я украл щенка.
Едва-едва умостившаяся между двух пальцев скользкая упаковка снова падает обратно, в этот раз исчезая в небытие дивана в ординаторской навсегда.
– Чего, блять?
Недоумение в голосе Ильи понять можно, конечно. Кого украл, чего, куда? Да Макс вообще второй день как с базы вернулся!
– Ну я... Короче, щас.
В трубке слышится шуршание одежды, копошение какое-то, а потом явно кто-то мокрым носом тычется в динамик, создавая помехи. Илья будто не своей головой думает: за пазуху запихал. Щенка. Спизженого.
В голове всё ещё не укладывается.
– Я тут в магазин вышел, а то дома шаром покати, – вернувшийся к трубке Макс говорит уже куда спокойнее, и даже будто бы улыбается голосом, – и всю дорогу до "Пятёрочки" смотрел, как какой-то урод этого малька на поводке тащит. Он идти не хочет, сопротивляется, и я вроде знаю, что это для собак нормально, когда они только к поводку привыкают, но... Он его пинать начал, чтобы шёл быстрее, понимаешь?
Илья понимает. Сам таких не любит, даже подстебнуть может, но обычно не лезет, потому что это грозит разбитой рожей.
Макс не лезть не умеет, у него чувство справедливости свербит. За это, – и не только, – Третьяков его так трепетно любит. Сейчас даже под удивлением поднимается жаркая волна нежности к дурацкому кудрявому пожарному.
– А потом, когда он в магазин зашёл, я остановился, увидел, что у него глаза грустные, глаз один плохо открывается, ну и.., – в ответ на молчание в трубке, продолжает Шустов, и улыбка сменяется на что-то виноватое. Илье видеть не надо, он всё слышит, – нам не обязательно ведь его оставлять, главное помочь...
– У нас через три дома ветеринарка хорошая, я Антоху оттуда хорошо знаю. Давай туда, через полчаса подъеду.
Если бы эмоции были волной, Илья бы уже тонул в собственных ощущениях и той благодарности, которая слышна в голосе Макса, когда он говорит, что будет ждать.
Кое-как отбрехавшись на работе, по пути Третьяков даже успевает набрать тому самому Антохе, кратко поясняя ситуацию. Он, конечно, не одобряет страшно, но когда слышит про условия, сразу серьёзным становится и обещает, что втык обоим сделает, когда с животным разберутся. Илья поддакивает, зная: не до того ему будет. Пускай пока обещает.
Макс с лохматым чудом за пазухой уже ожидают в маленькой приёмной, когда Илья залетает в двери. Девушка на ресепшене улыбается, сообщая, что сейчас закончат с предыдущим пациентом и они смогут зайти. Кивнув ей в качестве и приветствия, и благодарности, Илья рядом с Максом падает, запально чмокнув его в щёку. Внимательный глаз, – второй правда полуприкрыт, – смотрит на него испуганно, а футболка на Шустове вся сотрясается от мелкой дрожи. Напугался, маленький.
Макс, наблюдая за тем, как смягчаются черты лица Ильи по мере того, как он изучает щенка, улыбается тепло. Растаял ведь, сразу. Он-то знает, какое у Третьякова сердце огромное.
Лекций им и правда никто не читает. Антон, едва приняв из рук Макса малька, сразу же берётся осматривать глаз, промывать, вычёсывать... Что-то Илья понимает, что-то не очень, всё-таки он хирург, а не вет.
Макс же на всё смотрит так, будто на космический корабль попал. Едва в ладоши не хлопает, когда глаз наконец открывается, и теперь щенячий взгляд выглядит совсем уж умилительно. Так мало надо для счастья, оказывается.
– Сейчас в лайм сульфуре выкупаем, а то кожа у него грустная, – оставляя щенка на столе, Антон исчезает в задней комнате, судя по звукам, что-то там наливая и разливая. Шустов было тянется потрать лохматую морду, но Илья его одёргивает, мотнув головой.
[⤵️]
– Короче говоря, – голос у Макса срывается, будто бы он долго и упорно бежал. Илья по ту сторону линии хмурится, прижимая телефон плечом к уху: он в это время пытается выковырять из пространства между подушек закатившуюся туда тубу "Ментоса", и терпит поражение раз за разом.
– Так, – на всякий случай подбадривает он замолкнувшего Шустова, – чего там?
– Я украл щенка.
Едва-едва умостившаяся между двух пальцев скользкая упаковка снова падает обратно, в этот раз исчезая в небытие дивана в ординаторской навсегда.
– Чего, блять?
Недоумение в голосе Ильи понять можно, конечно. Кого украл, чего, куда? Да Макс вообще второй день как с базы вернулся!
– Ну я... Короче, щас.
В трубке слышится шуршание одежды, копошение какое-то, а потом явно кто-то мокрым носом тычется в динамик, создавая помехи. Илья будто не своей головой думает: за пазуху запихал. Щенка. Спизженого.
В голове всё ещё не укладывается.
– Я тут в магазин вышел, а то дома шаром покати, – вернувшийся к трубке Макс говорит уже куда спокойнее, и даже будто бы улыбается голосом, – и всю дорогу до "Пятёрочки" смотрел, как какой-то урод этого малька на поводке тащит. Он идти не хочет, сопротивляется, и я вроде знаю, что это для собак нормально, когда они только к поводку привыкают, но... Он его пинать начал, чтобы шёл быстрее, понимаешь?
Илья понимает. Сам таких не любит, даже подстебнуть может, но обычно не лезет, потому что это грозит разбитой рожей.
Макс не лезть не умеет, у него чувство справедливости свербит. За это, – и не только, – Третьяков его так трепетно любит. Сейчас даже под удивлением поднимается жаркая волна нежности к дурацкому кудрявому пожарному.
– А потом, когда он в магазин зашёл, я остановился, увидел, что у него глаза грустные, глаз один плохо открывается, ну и.., – в ответ на молчание в трубке, продолжает Шустов, и улыбка сменяется на что-то виноватое. Илье видеть не надо, он всё слышит, – нам не обязательно ведь его оставлять, главное помочь...
– У нас через три дома ветеринарка хорошая, я Антоху оттуда хорошо знаю. Давай туда, через полчаса подъеду.
Если бы эмоции были волной, Илья бы уже тонул в собственных ощущениях и той благодарности, которая слышна в голосе Макса, когда он говорит, что будет ждать.
Кое-как отбрехавшись на работе, по пути Третьяков даже успевает набрать тому самому Антохе, кратко поясняя ситуацию. Он, конечно, не одобряет страшно, но когда слышит про условия, сразу серьёзным становится и обещает, что втык обоим сделает, когда с животным разберутся. Илья поддакивает, зная: не до того ему будет. Пускай пока обещает.
Макс с лохматым чудом за пазухой уже ожидают в маленькой приёмной, когда Илья залетает в двери. Девушка на ресепшене улыбается, сообщая, что сейчас закончат с предыдущим пациентом и они смогут зайти. Кивнув ей в качестве и приветствия, и благодарности, Илья рядом с Максом падает, запально чмокнув его в щёку. Внимательный глаз, – второй правда полуприкрыт, – смотрит на него испуганно, а футболка на Шустове вся сотрясается от мелкой дрожи. Напугался, маленький.
Макс, наблюдая за тем, как смягчаются черты лица Ильи по мере того, как он изучает щенка, улыбается тепло. Растаял ведь, сразу. Он-то знает, какое у Третьякова сердце огромное.
Лекций им и правда никто не читает. Антон, едва приняв из рук Макса малька, сразу же берётся осматривать глаз, промывать, вычёсывать... Что-то Илья понимает, что-то не очень, всё-таки он хирург, а не вет.
Макс же на всё смотрит так, будто на космический корабль попал. Едва в ладоши не хлопает, когда глаз наконец открывается, и теперь щенячий взгляд выглядит совсем уж умилительно. Так мало надо для счастья, оказывается.
– Сейчас в лайм сульфуре выкупаем, а то кожа у него грустная, – оставляя щенка на столе, Антон исчезает в задней комнате, судя по звукам, что-то там наливая и разливая. Шустов было тянется потрать лохматую морду, но Илья его одёргивает, мотнув головой.
[⤵️]
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
а помните про #деньадмина?
сегодня с вами весь день буду я, италорам. я эдитор и смотреть сегодня будем красивые картинки под музыку!
моя главная площадка обитания сейчас в инст. но опционально у меня есть телеграм-канал, а также аккаунт в тикток
начнём с моего самого залетевшего тиктока со статным юсуповым
автор: italorum
трек: doja cat - boom
#карамора #евгенийшварц
сегодня с вами весь день буду я, италорам. я эдитор и смотреть сегодня будем красивые картинки под музыку!
моя главная площадка обитания сейчас в инст. но опционально у меня есть телеграм-канал, а также аккаунт в тикток
начнём с моего самого залетевшего тиктока со статным юсуповым
автор: italorum
трек: doja cat - boom
#карамора #евгенийшварц
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
#деньадмина
автор: italorum
трек: Feduk - 27
юру люблю безумно. одна из моих первых полноценных и любимых работ по фандому
#юранасонов
автор: italorum
трек: Feduk - 27
юру люблю безумно. одна из моих первых полноценных и любимых работ по фандому
#юранасонов
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
#деньадмина
мой недооценённый эдит с нашими любимыми девочками и мальчиками
автор: italorum
#тихонжизневский #иванянковский #любовьаксенова #дианапожарская
мой недооценённый эдит с нашими любимыми девочками и мальчиками
автор: italorum
#тихонжизневский #иванянковский #любовьаксенова #дианапожарская
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
#деньадмина
а этого мальчика кто потерял? вообще этот эдит затевался как большой мем, но в итоге вышло очень неплохо
автор: italorum
трек: instasamka – shake
#анархалилов
а этого мальчика кто потерял? вообще этот эдит затевался как большой мем, но в итоге вышло очень неплохо
автор: italorum
трек: instasamka – shake
#анархалилов
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
было очень приятно провести #деньадмина!! я тут не самый активный админ, но всё равно по мере возможности стараюсь радовать контентом
всех люблю и на финал эдит с юрой по сериалу юззз
а ТАКЖЕ у юрика 8 июня день рождения, поэтому я тут так в тему устроила день админа
автор: italorum
трек: грибы – копы
#юранасонов
всех люблю и на финал эдит с юрой по сериалу юззз
а ТАКЖЕ у юрика 8 июня день рождения, поэтому я тут так в тему устроила день админа
автор: italorum
трек: грибы – копы
#юранасонов
#приглашенныйавтор
Автор: Олег
#константингром #игорьгром
Игорь появляется в жизни Кости и Наташи, когда ему двадцать пять, а ей двадцать четыре.
И никто не ожидал того, что суровый с виду мужчина с волчьими повадками будет без звука помогать пеленать и стирать пелёнки. С гордостью и по большой удаче достал уникальные подгузники и смесь, когда у молодой мамы пропало молоко. Судя по тому, что ночи стали на 15% тише, кто-то просто не наедался.
– Знаешь, если бы не эти двенадцать часов ада в роддоме, я бы согласилась с Леной: такое чувство, что ты сам его родил.
– Ну тебя, – Костя отмахнулся, с щенячьим восторгом наблюдая за тем, как восьмимесячный Игорек уже резво ползает по ковру, пыхтя и кряхтя от старания. – Он моя гордость!
– Ну тогда ты его сегодня сам купаешь, раз гордость.
– Легко, – Костя схватил малыша и игриво подкинул под недовольные возгласы жены и довольный писк и смех малыша.
[⤵️]
Автор: Олег
#константингром #игорьгром
Игорь появляется в жизни Кости и Наташи, когда ему двадцать пять, а ей двадцать четыре.
И никто не ожидал того, что суровый с виду мужчина с волчьими повадками будет без звука помогать пеленать и стирать пелёнки. С гордостью и по большой удаче достал уникальные подгузники и смесь, когда у молодой мамы пропало молоко. Судя по тому, что ночи стали на 15% тише, кто-то просто не наедался.
– Знаешь, если бы не эти двенадцать часов ада в роддоме, я бы согласилась с Леной: такое чувство, что ты сам его родил.
– Ну тебя, – Костя отмахнулся, с щенячьим восторгом наблюдая за тем, как восьмимесячный Игорек уже резво ползает по ковру, пыхтя и кряхтя от старания. – Он моя гордость!
– Ну тогда ты его сегодня сам купаешь, раз гордость.
– Легко, – Костя схватил малыша и игриво подкинул под недовольные возгласы жены и довольный писк и смех малыша.
[⤵️]
#маковка бп!вовка
— Боишься, да? — Максим взял его за руку. Большой своей лапищей, в которой натруженная рука Вовки в вечной копоти смотрелась даже нежно.
— Д-да нет... То есть, боюсь, но... — Вовка помотал головой. Как было объяснить? Максима он не боялся. Себя — да.
— Если хочешь, давай потом.
— Нет! Ты завтра уедешь опять! А я т-тут останусь. Хочу сейчас.
Он правда хотел. И ему даже было совестно за то, как все это началось.
Максим приехал в родной городок и неожиданно для Вовки остался, не прыгнул в обратный поезд через неделю. Стал появляться на их посиделках у старых гаражей, куда Вовка ходил просто чтобы развеяться — после ухода мамы ему было совсем погано сидеть одному в квартире. Стал провожать Вовку обратно, как раз было по пути. Взял за руку, не побоялся. Поцеловал после долгой ночи с песнями под гитару. Вовка долго думал — зачем ему это? Особенно с ним, таким... Но потом он решил не заморачиваться. Впервые в жизни. И все-таки пойти с ним в постель — он подумал и понял, что только Максиму доверился бы. С его заботой и теплом, которых от другого человека вряд ли можно было получить.
А потом он понял, что влюбился. Будто заходил в озеро, а потом провалился, ушел под воду с головой. Только что целовал его и было просто приятно, а потом дух захватило, захотелось обнять руками и ногами и вплавиться в него. И больше Вовку не отпускало.
Максим сидел рядом, гладил его по ладони. Вовка потянулся к нему, положил руку на щеку, взглянул в глаза.
— Все хорошо будет.
— А я и не сомневался, — Макс улыбнулся ему.
[⤵️]
— Боишься, да? — Максим взял его за руку. Большой своей лапищей, в которой натруженная рука Вовки в вечной копоти смотрелась даже нежно.
— Д-да нет... То есть, боюсь, но... — Вовка помотал головой. Как было объяснить? Максима он не боялся. Себя — да.
— Если хочешь, давай потом.
— Нет! Ты завтра уедешь опять! А я т-тут останусь. Хочу сейчас.
Он правда хотел. И ему даже было совестно за то, как все это началось.
Максим приехал в родной городок и неожиданно для Вовки остался, не прыгнул в обратный поезд через неделю. Стал появляться на их посиделках у старых гаражей, куда Вовка ходил просто чтобы развеяться — после ухода мамы ему было совсем погано сидеть одному в квартире. Стал провожать Вовку обратно, как раз было по пути. Взял за руку, не побоялся. Поцеловал после долгой ночи с песнями под гитару. Вовка долго думал — зачем ему это? Особенно с ним, таким... Но потом он решил не заморачиваться. Впервые в жизни. И все-таки пойти с ним в постель — он подумал и понял, что только Максиму доверился бы. С его заботой и теплом, которых от другого человека вряд ли можно было получить.
А потом он понял, что влюбился. Будто заходил в озеро, а потом провалился, ушел под воду с головой. Только что целовал его и было просто приятно, а потом дух захватило, захотелось обнять руками и ногами и вплавиться в него. И больше Вовку не отпускало.
Максим сидел рядом, гладил его по ладони. Вовка потянулся к нему, положил руку на щеку, взглянул в глаза.
— Все хорошо будет.
— А я и не сомневался, — Макс улыбнулся ему.
[⤵️]
#громанн
В своём нетерпении получить первое дело, Игорь мало отличался от остальных новобранцев. Свеженький ещё, после академии едва-едва вышел, из работы только и видел, что бумажки и отчёты.
В поле ему хотелось поскорее. Чтобы ощутить весь вкус того, что на парах криминалистики рассказывали, и что он много раз видел на старенькой пробковой доске дома, когда отец ещё был жив.
Что-то из его папок Игорь и после пересматривал. Изучал кровавые фотографии и заметки на полях в закрытых делах, впитывал всё как губка. Думал, что и вживую легко будет, наверняка как орешек щёлкнет дело, которое ему предложат.
Реальность как всегда красочностью не отличалась. Кровь на стенах не такая яркая, давно свернувшаяся, запах стоит – хоть прямо сейчас отбегай и блюй.
Почему его отправили сразу в это кровавое месиво Игорь не знал, но смутно подозревал: чтобы не просился больше, насмотревшись. Значит, блевать ни в коем случае нельзя. Слабость не показать.
[⤵️]
В своём нетерпении получить первое дело, Игорь мало отличался от остальных новобранцев. Свеженький ещё, после академии едва-едва вышел, из работы только и видел, что бумажки и отчёты.
В поле ему хотелось поскорее. Чтобы ощутить весь вкус того, что на парах криминалистики рассказывали, и что он много раз видел на старенькой пробковой доске дома, когда отец ещё был жив.
Что-то из его папок Игорь и после пересматривал. Изучал кровавые фотографии и заметки на полях в закрытых делах, впитывал всё как губка. Думал, что и вживую легко будет, наверняка как орешек щёлкнет дело, которое ему предложат.
Реальность как всегда красочностью не отличалась. Кровь на стенах не такая яркая, давно свернувшаяся, запах стоит – хоть прямо сейчас отбегай и блюй.
Почему его отправили сразу в это кровавое месиво Игорь не знал, но смутно подозревал: чтобы не просился больше, насмотревшись. Значит, блевать ни в коем случае нельзя. Слабость не показать.
[⤵️]
#кольтецкий #toptobottom
Любимое хобби маленького пиздюка – доводить его до ручки. Макс советует ему написать это в резюме, ржёт совсем уж нагло, и снова утыкается в свой ноутбук.
Андрей, не привыкший, что ему вот так от ворот поворот дают, мысленно высказывает ему всё, скидывает этот хренов ноутбук на пол, залазит на коленки, и...
И всё это в голове, ведь на деле он просто очень громко хлопает обложкой своего учебника об стол, и демонстративно отворачивается, будто потеряв интерес.
Ничего, будет ещё на его улице праздник. Главное знать, куда давить, а он на этом журналюге проклятом каждую болевую точку знает.
Камнем преткновения стал банальный казалось бы вопрос. Однажды ночью, после парочки хороших оргазмов, – и это совсем не фигура речи! – Андрюша, хлопая глазками, поинтересовался:
– Максюш, а чё я вечно снизу да снизу?
Макс тогда остолбенел на секунду. Не очевидно что ли?
– Потому что тебе так нравится? И мне так нравится.
– А я не знаю, как мне нравится, у меня иначе не было, – наглея, Андрюша по спине лежащего на животе Кольцова пальцами пробежался, намереваясь уже было нырнуть рукой под одеяло. К заветному, так сказать.
Поймав его под локоток, Макс недовольно зафырчал.
– Ну-ка. Лапы прочь.
Тогда Андрей тоже отступился, но идея в голове осталась, со временем становясь почти навязчивой.
К нынешнему моменту это была восьмая попытка добиться от Макса его жопы.
Каждая порождала всё больше новых вариантов. Костецкий ведь, мягко сказать, упёртый. Если один раз не получилось, дверь закрылась, всё такое – надо башкой проломить окно и всё равно залезть. Если и там выперли – значит, как Санта Клаус, через трубу. Никак не даёт только Макс его дымоход прочистить...
В конце концов, на десятой попытке, Андрюша пришёл к простому, как чистый лист, решению: Кольцова надо напоить. Основательно, чтобы был на всё согласный. Как раз погода шепчет... И Андрей вместе с ней, вздыхая, как будто бы ему ужасно грустно, шепчет:
– Мась, пива хочу. Холодного. Много. Давай, а?
Мася долго не думает, у них тут под домом как раз удачно пивнуха хорошая, а их соседнего KFC можно крылышек заказать, для жаркого вечера, так сказать.
Андрей мысленно руки потирает: жаркого, ещё как. Максим пока просто не знает.
Третий литр пива на двоих шёл хорошо. От крылышек с соусом Чили горели губы и глотка, но Андрей старался запивать как можно меньше, всё больше делая вид. Осоловелый взгляд Макса о многом говорил, включая то, что он сейчас не эксперименты готов. Хоть вилкой в глаз, так сказать...
– Маа-а-ась, –вытирая руки влажной салфеткой, Костецкий, будто бы невзначай, поглаживает голую коленку Макса, который дома торчал в одних шортах, – как ты себя чувствуешь?
Прекрасно ощущающий себя Кольцов вздёргивается на его прикосновения, и тянет губы в улыбке, вливая в себя остаток из бокала.
– А что ты предлагаешь?
– Массаж хочешь? Эротический, – подмигнув Максиму, Андрей пальцами от его коленки выше ведёт, пробираясь пальцами под широкий край шорт, чтобы погладить и приласкать стремительно растущий бугор под тонкой тканью, – расслабляющий, так сказать.
Подпитый мозг Макса два и два сводит с трудом, и услужливость Андрея принимает за чистую монету, заставляя того кивать так активно, что собачку на приборной панели в машине на ухабистой дороге.
– Пошли в кровать.
Горячие руки на такой же горячей спине ощущаются очень хорошо. Макс выдыхает блаженно, чувствуя, что член от этого дёргается только активнее. Эх, Андрюша-Андрюша, на самом деле Макс ради этого засранца на многое готов. Ну мысль просто сама, что его кто-то там будет... Не по-мужицки, и всё такое.
Впрочем, сейчас этот мужицкий мужик совершенно спокойно реагирует на то, как ладони Костецкого, подспустив его шорты вместе с бельём, спокойно наминают его задницу, раздвигая ягодицы и проминая, как-то уж очень заинтересовано, между ними.
– Андрюш, чё за? – лениво, но особо не протестуя, решает поинтересоваться Макс, повернув голову? – опять, что-ли?
[⤵️]
Любимое хобби маленького пиздюка – доводить его до ручки. Макс советует ему написать это в резюме, ржёт совсем уж нагло, и снова утыкается в свой ноутбук.
Андрей, не привыкший, что ему вот так от ворот поворот дают, мысленно высказывает ему всё, скидывает этот хренов ноутбук на пол, залазит на коленки, и...
И всё это в голове, ведь на деле он просто очень громко хлопает обложкой своего учебника об стол, и демонстративно отворачивается, будто потеряв интерес.
Ничего, будет ещё на его улице праздник. Главное знать, куда давить, а он на этом журналюге проклятом каждую болевую точку знает.
Камнем преткновения стал банальный казалось бы вопрос. Однажды ночью, после парочки хороших оргазмов, – и это совсем не фигура речи! – Андрюша, хлопая глазками, поинтересовался:
– Максюш, а чё я вечно снизу да снизу?
Макс тогда остолбенел на секунду. Не очевидно что ли?
– Потому что тебе так нравится? И мне так нравится.
– А я не знаю, как мне нравится, у меня иначе не было, – наглея, Андрюша по спине лежащего на животе Кольцова пальцами пробежался, намереваясь уже было нырнуть рукой под одеяло. К заветному, так сказать.
Поймав его под локоток, Макс недовольно зафырчал.
– Ну-ка. Лапы прочь.
Тогда Андрей тоже отступился, но идея в голове осталась, со временем становясь почти навязчивой.
К нынешнему моменту это была восьмая попытка добиться от Макса его жопы.
Каждая порождала всё больше новых вариантов. Костецкий ведь, мягко сказать, упёртый. Если один раз не получилось, дверь закрылась, всё такое – надо башкой проломить окно и всё равно залезть. Если и там выперли – значит, как Санта Клаус, через трубу. Никак не даёт только Макс его дымоход прочистить...
В конце концов, на десятой попытке, Андрюша пришёл к простому, как чистый лист, решению: Кольцова надо напоить. Основательно, чтобы был на всё согласный. Как раз погода шепчет... И Андрей вместе с ней, вздыхая, как будто бы ему ужасно грустно, шепчет:
– Мась, пива хочу. Холодного. Много. Давай, а?
Мася долго не думает, у них тут под домом как раз удачно пивнуха хорошая, а их соседнего KFC можно крылышек заказать, для жаркого вечера, так сказать.
Андрей мысленно руки потирает: жаркого, ещё как. Максим пока просто не знает.
Третий литр пива на двоих шёл хорошо. От крылышек с соусом Чили горели губы и глотка, но Андрей старался запивать как можно меньше, всё больше делая вид. Осоловелый взгляд Макса о многом говорил, включая то, что он сейчас не эксперименты готов. Хоть вилкой в глаз, так сказать...
– Маа-а-ась, –вытирая руки влажной салфеткой, Костецкий, будто бы невзначай, поглаживает голую коленку Макса, который дома торчал в одних шортах, – как ты себя чувствуешь?
Прекрасно ощущающий себя Кольцов вздёргивается на его прикосновения, и тянет губы в улыбке, вливая в себя остаток из бокала.
– А что ты предлагаешь?
– Массаж хочешь? Эротический, – подмигнув Максиму, Андрей пальцами от его коленки выше ведёт, пробираясь пальцами под широкий край шорт, чтобы погладить и приласкать стремительно растущий бугор под тонкой тканью, – расслабляющий, так сказать.
Подпитый мозг Макса два и два сводит с трудом, и услужливость Андрея принимает за чистую монету, заставляя того кивать так активно, что собачку на приборной панели в машине на ухабистой дороге.
– Пошли в кровать.
Горячие руки на такой же горячей спине ощущаются очень хорошо. Макс выдыхает блаженно, чувствуя, что член от этого дёргается только активнее. Эх, Андрюша-Андрюша, на самом деле Макс ради этого засранца на многое готов. Ну мысль просто сама, что его кто-то там будет... Не по-мужицки, и всё такое.
Впрочем, сейчас этот мужицкий мужик совершенно спокойно реагирует на то, как ладони Костецкого, подспустив его шорты вместе с бельём, спокойно наминают его задницу, раздвигая ягодицы и проминая, как-то уж очень заинтересовано, между ними.
– Андрюш, чё за? – лениво, но особо не протестуя, решает поинтересоваться Макс, повернув голову? – опять, что-ли?
[⤵️]