О чудный напиток — месть! | Евгений Долматович

С Уильямом Мэтесоном мне довелось познакомиться во время одного из кругосветных путешествий. Так уж случилось, что публика более-менее радушно приняла мой второй роман, и я решил взять небольшой отпуск. И вот, под укоризненные взгляды жены, что скрепя сердце отпускала меня в полный всевозможных соблазнов круиз, я очутился на борту лайнера «Инфинити». Устав от бесконечных скитаний в лабиринтах собственного воображения, я в этом, как планировал, далеко не последнем вояже в своей жизни, намеревался оторваться по полной. Что скрывать, маленькие грешки на стороне у меня всегда имелись — да и у кого, спрашивается, их нет?

Немудрено, что именно женщина стала причиной нашего с Биллом знакомства. Относительно сносно владея английским и слегка хватив лишнего, я быстро отыскал в толпе отдыхающих барышню, чей облик вполне радовал глаз, и с рьяностью заправского ловеласа принялся её обхаживать. Дело в том, что Мэтесон тоже заприметил её и уж точно не собирался уступать свою добычу какому-то русскому, бог весть каким образом пробравшемуся на судно. Англичанин по происхождению, с обильной примесью ирландской крови, Билл тем не менее словно бы сошёл со страниц романа Джека Лондона: высокий, широкоплечий, с мощными кулаками и ястребиным взором, — ну никак не походил он на типичных представителей английской коммерческой аристократии, большинство из которых, согласно Теккерею, отличались неестественной бледностью, чуть ли не анорексичной худобой и феерическим снобизмом.

Читать далее

#классикаРД #авторское #проза

Снег в летнем театре | Владислав Шамрай

Всю зиму лили дожди, и только сегодня с самого утра выпал белый, невесомый как перья чаек, снег. Наверное, его принесло с острова Грейт-Гулл или Литтл-Гулл — а может, с обоих сразу. Давид Соломонович глянул в кухонное окно, надеясь увидеть или хотя бы услышать птиц, но в небе висели, словно прибитые гвоздями, свинцовые тучи: Лонг-Айленд будто натягивал на себя тёмный и тесный холодный панцирь. Кудрявыми порывами, как по лекалу, снег закручивался возле самой земли. Сквозь огромный полупрозрачный занавес виднелись сонные дома.

— Папа, садись кушать.

Он развернулся и послушно побрёл к столу. Папа? А ведь утром он подумал, что эта пожилая серьёзная женщина — соседка, вдруг решившая его навестить. Давид Соломонович даже слегка рассердился, но решил игнорировать её — пускай делает что хочет. А вот как оно оказалось. Сара… Точно, Сара. Ты посмотри, как выросла!

Он улыбнулся и молча сел на стул. Приятно увидеть родного человека. Где она была раньше? Вчера и позавчера?

Читать далее

#классикаРД #авторское #проза

Табор | Ольга Иванова

С невысокого холма по песчаной, залитой жёлтым светом дороге к берёзовому лесочку, к мирно журчащей речке потихоньку шагали разномастные цыганские лошадки, запряжённые в крытые пёстрыми коврами и попонами кибитки. Негромкий, нежный хор девичьих голосов сливался с пением полевых птах.

Старый цыган в рваной, потерявшей цвет рубахе, с большой серебряной серьгой в сморщенном чёрном ухе, погонявший переднего гнедого, поднял руку, крикнул, оглянувшись назад. Повозки свернули к реке.

Позвякивая монистами, выбрались из кибиток девушки, легко прыгая по камням босыми ногами, побежали к воде, но строгий окрик бабушки заставил их вернуться.

Читать далее

#рассказыРД #авторское #современнаяпроза

Напоминаем, что, помимо независимых проектов, мы также берёмся за все виды арт-контента под ключ. Если вы хотите стать нашим заказчиком — напишите нам в любой соцсети или на hello@russiandino.ru. Также не забудьте порекомендовать нас тем, кому мы можем быть полезны.

Узнайте больше о том, как можно обновлять мир вместе с нами, в Манифесте Русского Динозавра или на нашем сайте.

Парфянская стрела | Сергей Иннер
Из сборника «Пожниночь»

На набережной канала Грибоедова среди таких известных заведений, как клуб «Мод», ресторан «Санкт-Петербург» и храм Спаса на Крови, есть ещё одно место, пользующееся огромной популярностью в узких кругах. Круги эти настолько узки, что никто из моих друзей не только не входит в них, но даже слыхом не слыхивал про это заведение за все шесть лет его существования. Никто, кроме одного человека.

Место, о котором я говорю, называется «Кафе Крещендо», и я почти уверен, что вам о нём, как и мне когда-то, ничего не известно. Можете даже не пытаться гуглить его название, поскольку в сети о нём тоже нет никакой информации: ни тебе сайта, ни страницы в ВК, ни аккаунта в Твиттере, ни единого упоминания на тематических форумах. Вы не найдёте рекламы «Кафе Крещендо» в журналах между гороскопом и цитатами Роберта Дауни Второго, не услышите звуковое приглашение в него, поднимаясь по эскалатору. В городе нет ни одного рекламного щита с именем этого заведения, и даже над самим входом в клуб нет вывески, логотипа или условного секретного символа — ровным счётом ничего.

Читать далее

#рассказыРД #авторское #современнаяпроза #чтиво #чти

Итоги месяца в Русском Динозавре

Отшумел своё последний месяц весны — и, вступая в лето, давайте вспомним, что интересного произошло с нами в течение мая:

12 свежих рассказов

14 рассказов из бесценной копилки Русского Динозавра

4 рассказа из классики русской литературы

2 новых рассказа из авторских сборников

2 статьи

1 релиз романа

В лидерах у нас снова произведение Николая Старообрядцева, в этот раз повесть «Похождения ноги».

Также читатели оценили жизненный рассказ Сергея Дедовича «Гемоглобин».

Статья Галины Дербиной «Булгаковские шарады» вызвала самые жаркие споры на Пикабу.

Рассказ Александра Явя «Зверинец» неслабо напугал читателей сюжетом.

О чём же были произведения месяца?

О зле, которое есть даже в детях.
О постере, который потерял былой шик.
О случайной смерти в юном возрасте.
О трудном восхождении писателя на олимп славы.
О жизни цыганской девочки во сне и наяву.

Читайте рассказы, которые вы пропустили, и делитесь с друзьями!

#чти_итоги_месяца #РД_итоги_месяца

Карамора | Максим Горький

Отец мой был слесарь. Большой такой, добрый, очень весёлый. В каждом человеке он прежде всего искал, над чем бы посмеяться. Меня он любил и прозвал Караморой, он всем давал прозвища. Есть такой крупный комар, похожий на паука, в просторечии его зовут — карамора. Я был мальчишка длинноногий, худощавый; любил ловить птиц. В играх был удачлив, в драках — ловок.

Дали мне они три дести бумаги: пиши, как всё это случилось. А зачем я буду писать? Всё равно: они меня убьют.

Вот — дождь идёт. Действительно — идёт: полосы, столбы воды двигаются над полем в город, и ничего не видно сквозь мокрый бредень. За окном — гром, шум, тюрьма притихла, трясётся, дождь и ветер толкают её, кажется, что старая эта тюрьма скользит по взмыленной земле, съезжает под уклон туда, на город. И я, сам в себе, как рыба в бредне.

Читать далее

#рассказы #классика #прозавневремени

Грузчик Шекспир | Оганес Мартиросян

Уильям вообще хотел стать писателем, но устроился грузчиком, когда окончил школу. Начал таскать ящики с пивом и с соками. Однажды, поставив Bud на полку, подумал — впрочем, сказал:

— Люблю тех пожилых женщин, которые продают сигареты и алкоголь и иногда уступают место в транспорте молодым.
— Что говоришь? — поинтересовался коллега, Сурен.
— Да так, мысли вслух.

Они перекидали коробки, закурили на углу, затихли.

— Смерть, она ведь нужна потому, что мы на Земле, — сказал Уильям.
— Это как жажда в жару.
— Или в тепле в морозный день.
— Всё дело в осени и весне, то есть в умеренной погоде, — добавил Сурен.
— Это касается и творчества, искусства вообще, которое делится на месяцы. Февраль или август — это ещё и жанры: бывает роман-июнь, случается кино-май.

Читать далее

#рассказыРД #авторское #современнаяпроза

Совесть #2.7 Николай Гоголь. Тарас Бульба. Часть II

О движении, танце, пьянстве и других воплощениях потока — во второй части выпуска, посвящённого повести «Тарас Бульба» Николая Гоголя. У микрофона Андрей Янкус.


Слушать ВКонтакте

Слушать на Я.Дзен

#Гоголь #совесть #совестьчтива #подкаст #чтиво #чти #хбдщбдщ

Возвращение | Георгий Панкратов

Ивану было двадцать два, когда он уехал в столицу.

— Москва, — говорил ему знакомый, человек в чёрной косухе с тяжёлым взглядом, — город, где ты непременно ссучишься.

— Да брось ты, — отмахивался Иван. — Что за дурацкие представления о Москве! Там живут нормальные люди.

— Они просто сами не знают, что ссучились, — печально, но настойчиво продолжал знакомый. — А приедут сюда — так их сразу видно.

Его провожали несколько человек со двора. Иван долго отказывался пить, но в конце концов не выдержал и принял баночку «Ягуара». Ему было страшно ехать в Москву и ещё страшнее — признаться в этом. Ведь никто его там не ждал. А сейчас было страшно возвращаться.

Читать далее

#классикаРД #авторское #проза

Перемены | Катерина Кюне

Мы стояли на склонах котловины, поросших травой, тысячелистником и диким шалфеем. На дне, на свободном от людей впалом пятачке, женщина зажмурилась и раскинула руки в стороны, словно хотела поймать больше ветра. Обнажённые её плечи покрывали татуировки, алая юбка касалась травы, так что, вероятно, при ходьбе она сбивала подолом цветочную пыльцу.

Внезапно она опустилась на траву и принялась легко поколачивать землю сжатым кулаком, что-то нашёптывая.

«Обернись! — прогудел низкий женский голос из толпы. — Оставь землю, лучше обрати свою силу на воздух, который стал таким скудным из-за предков. Они выпили всю его сладость, заполонили его, роятся вокруг, как мухи. Скажи им: пусть расходятся».

Читать далее

#классикаРД #авторское #проза

Человек, который съел всё | Артём Северский

Говорят, один мужчина вошёл в ресторан — а случилось это в самом начале Конца — и сел за столик. Тогда каждый клиент становился ВИП-персоной. Рестораторы боготворили тех, кто считал, что в хаосе всегда можно найти островок порядка, а если и нет, то создать его самому. Например, помыть машину, пойти с женой в театр, пускай там и пусто, нарисовать картину, сходить на работу, проторчав целый день в офисе, где в креслах сидят скелеты твоих коллег. Или наведаться в ресторан — словно ничего не произошло.

Именно так и поступил тот мужчина.

Взяв меню из рук официантки, он проглядел его и заказал все блюда сразу. Обрадованная девушка помчалась на кухню, где уже вовсю работали печи и суетились повара. Появилась работа — появился смысл.

Читать далее

#рассказыРД #авторское #современнаяпроза

Круг | Владимир Набоков

Во-вторых: потому что в нём разыгралась бешеная тоска по России. В-третьих, наконец, потому что ему было жаль своей тогдашней молодости — и всего связанного с нею — злости, неуклюжести, жара, — и ослепительно-зелёных утр, когда в роще можно было оглохнуть от иволог. Сидя в кафе и всё разбавляя бледнеющую сладость струёй из сифона, он вспомнил прошлое со стеснением сердца, с грустью — с какой грустью? — да с грустью, ещё недостаточно исследованной нами. Всё это прошлое поднялось вместе с поднимающейся от вздоха грудью, — и медленно восстал, расправил плечи покойный его отец, Илья Ильич Бычков, le maître d’école chez nous au village (Школьный учитель у нас в деревне (франц.)), в пышном чёрном галстуке бантом, в чесучовом пиджаке, по-старинному высоко застёгивающемся, зато и расходящемся высоко, — цепочка поперёк жилета, лицо красноватое, голова лысая, однако подёрнутая чем-то вроде нежной шерсти, какая бывает на вешних рогах у оленя, — множество складочек на щеках, и мягкие усы, и мясистая бородавка у носа, словно лишний раз завернулась толстая ноздря. Гимназистом, студентом, Иннокентий приезжал к отцу в Лешино на каникулы, — а если ещё углубиться, можно вспомнить, как снесли старую школу в конце села и построили новую. Закладка, молебен на ветру, К. Н. Годунов-Чердынцев, бросающий золотой, монета влипает ребром в глину…

Читать далее

#рассказы #классика #прозавневремени

Мир цвета сепии | Александр Гаврилов | Глава 1
Из романа «Мир цвета сепии»

В конце февраля меня отправили в Петрозаводск в командировку. Отец в последнее время вроде бы приободрился, иногда даже насвистывал что-то на мажорный лад. Так что поехал я с лёгким сердцем и пробыл там пять дней. На обратной дороге смотрел в окно, зевал и мечтал о тушёных куриных пупках: больно уж хотелось разговеться после столовского варева.

Приехал. Открываю дверь — навстречу мне бабушка, за ней тётя, ещё кто-то из родственников. Лица горестные. «Что?..» — спросил я. «Беда, Дима, — отец помер», — сказала бабушка. Я пошагал в кладовку, заперся, постоял немного, потом выдвинул ящик старинного комода, где отец хранил всякую всячину, и, когда учуял запах сырой резины, заплакал.

Отец всегда чинил обувь сам: нравилось ему это дело. Я в детстве любил наблюдать, как, смешно гримасничая от увлечённости и усердия, он возился с истоптанными башмаками. Растрёпанный, с зажатыми в губах гвóздиками отец казался мне доступнее, роднее, чем в те минуты, когда приходил с работы в галстуке, с усталым отстранённым лицом. Запах сырой резины напомнил мне о тех временах, о моём молодом воодушевлённом папе.

Читать далее

#рассказыРД #авторское #современнаяпроза #чтиво #чти

Паразит | Александр Юдин

Как-то раз Иван Яковлевич, москвич пятидесяти с хвостиком лет, возвратившись воскресным вечером с дачи и переодевшись в домашнее, уютно устроился в кресле напротив телевизора. Прихлёбывая крепкий ароматный чай и заедая его белёвской пастилой, он рассеянно внимал ведущему новостной программы. Однако ни чай, ни напряжённая обстановка в мире не могли побороть его дремоту — сказывалась усталость после дачного отдыха.

Иван Яковлевич широко зевнул, лениво почесал грудь и нахмурился — под правым соском пальцы нащупали нечто постороннее. Хмыкнув, он прошёл в ванную и посмотрел в зеркало. Так и есть: на правой грудной мышце виднелась какая-то крохотная — не больше булавочной головки — чёрная точка. Родинка, что ли? Так вроде раньше не было. Кольнула неприятная догадка: уж не подцепил ли он на подмосковном пленэре клеща?

Читать далее

#рассказыРД #авторское #современнаяпроза

Летнее несчастье | Глеб Нестеров

Смятая кухонька провоняла табаком. На ней курили школьники, студенты, профессора, курили и временами подглядывали в окно за миром, где разъезжали машины, брели пешеходы, где свежестью лился воздух. Заплёванное помутневшее стекло разграничивало внутреннее и внешнее, летящую мысль, свободный разум — и рутину, безропотное послушание.

— Нет, Андрюша, так дела не делаются, — откашлявшись, промолвил мужичок лет сорока с накинутой набекрень водительской кепкой.

— А что мне оставалось? Эта гнида мне третий месяц деньги не возвращает, а мне ещё себя, семью кормить, — понурил чернявую голову Андрей. То ли первокурсник, то ли бандит — на вид не разберёшь, всё зависело от наклона головы. Сейчас он выглядел молодо и свежо.

— Это не повод битой ноги ломать, — Филипп зыркнул так угрюмо, будто гирю метнул.

Читать далее

#классикаРД #авторское #проза

Иные | Олег Золотарь

В кустах хорошо.

В кустах тихо, влажно, зелено.

Сам бы кустом стал, листьями по ветру, мыслями по земле.

Жаль, что и помимо кустов многое в мире по-прежнему существует. Зовёт, требует, свечениями таинственными переливается.

— Игумен! Игумен! — рассыпался тысячей искр насильник транзисторный, к плечу чувством долга подвешенный. Саблей выскочил из-за спины, нарушил мыслей поток. Резкий, как полынья весной. Нераскаявшийся, как половина пути пройденного. Студёный, как вдовий хлеб. Зябкий…

— Уж тебя!

Обе овчарки спецовок в воду окунул.

Хлюпнуло!

Вот и настоящие псы залаяли. Учуяли. Принюхиваются.

Читать далее

#классикаРД #авторское #проза

Медведь | Артём Северский
Из сборника «Воскресные призраки»

Она пыталась внушить себе, что ничего не планировала, что решение приняла спонтанно, но, разумеется, это была ложь. Багажник набит их с Леркой вещами, пакетами с едой, разными хозяйственными мелочами, которые могли пригодиться. Что ни говори, в городе комфорт, и, если бежишь из него, надо быть готовым ко всему. Так что да, Светлана запасалась всем необходимым тщательно. На что только не пойдёшь ради выживания, особенно если у тебя ребёнок.

В момент острого приступа страха, едва не переходящего в панику, Светлана будто раздвоилась: одна её часть отчаянно вопила и требовала вернуться, другая твёрдым голосом уверяла, что всё идёт как положено. Замышляла побег — да, но был ли, собственно, план? Нет. Никаких пунктов, никаких фаз или частей. Помнила о мерах предосторожности: отключить связь, вынуть батарею и сим-карту, держать их по отдельности. То же самое с дочериным смартфоном. Эта часть оказалась самой тяжёлой: Лерка расплачивалась за чужие грехи, и у Светланы разрывалось сердце, когда та отдавала ей трубку. У девочки дрожали губы, щёки рдели, в карих глазах стояла обида. Светлане следовало оставаться строгой и собранной, и она взяла вещь, принадлежащую дочери, а потом сказала, возвращая бесполезный гаджет:

— Так надо.

Читайте далее

#рассказыРД #авторское #современнаяпроза

Чтиво обращается к классике.