Привет! Я Елена Dead Head Боровская, соратник и жена Романа Попкова, автора этого канала. Роман сейчас сидит в Минске в изоляторе на Окрестина, его задержали 7 ноября, когда он передавал репортаж с акции протеста. Его осудили на 15 суток - это стандартная журналистская премия от Лукашенко, сейчас в Беларуси отбывают наказание за выполнение своего профессионального долга 15 журналистов, 24 было задержано вчера. Задерживают не только на акциях, но и постфактум - дома, в кафе, на улице, вменяют эпизоды 2-3 недельной давности. Обвиняют по административной статье за участие в несанкционированных массовых мероприятиях, а с начала ноября стали возбуждать уголовные дела о «подготовке и организации действий, грубо нарушающий общественный порядок».

Я вижу, что пока Роман сидит, от него стали отписываться некоторые читатели. Поэтому я решила что-то сюда писать, чтобы канал жил. Я тоже нахожусь в Минске уже достаточно продолжительное время и могу рассказывать о том, что здесь происходит, новости про Романа, и не только)

Помнится, была такая формулировка у арестантов относительно их пребывания в тюрьме - «я тут отдыхаю». У Романа за плечами более двух лет Бутырки и много локальных отсидок - все за активистскую деятельность, до того, как он пришел в журналистику. Так что эти 15 суток ему - как ежа голой жопой напугать. Можно сказать, что сейчас он в отпуске. «Все ровно», кроме того, что к нему уже четвертый раз подряд не допустили адвоката.

Думаю, когда он выйдет, то напишет об Окрестина офигительный и интересный текст. Потому что это место, то, что там происходит, требует разъяснения. Оттуда приходило много информации об издевательствах над задержанными на мирных акциях протеста, особенно в августе после президентских выборов. Каким будет текст Романа об Окрестина - отчетом с отдыха в духе тюремных записок революционеров начала ХХ века или же «репортажем с петлей на шее» - увидим.

Он должен освободиться в это воскресенье. И я надеюсь, что это произойдет.

В четверг сделала передачу Роману в Окрестина, из-за ковида принимают только раз в неделю. Стояла весь день, взяли впритык под закрытие - очень много задержанных за эти выходные, и еще с прошлых люди освободиться не успели. Перелимит - многих суточников этапируют в ИВС в других городах, был даже случай, когда чувака просто выгнали через пару дней, сказав приходить досиживать через неделю.

Что хорошо - берут книжки: взяли Юнга, Лавкрафта и «Возвышение Рима» Эверета. Надеюсь, что дойдут до адресата. С этим, кажется, тут проще, чем в московских тюрьмах. В Бутырке, когда Роман там сидел, книжки практически не принимали, в основном их доставка организовывалась через сотрудников нелегально.

А вот на женской «шестерке» в Печатниках, где в то же время и по тому же делу, что и Роман, сидела я - там книжки можно было передать только одним способом: оформив в виде «гуманитарной помощи» тюремной библиотеке. Тогда книжки передавали в первую очередь тому, на чье имя оформлялась гуманитарка, а после прочтения их надо было сдавать в библиотеку. Журналы не брали, периодика доходила только по подписке. Мне книжки таким образом отправляли родственники, поэтому самым серьезным чтением были Улицкая, Гришковец и Пелевин.

В библиотеке же в основном были тонны детективов и женских романов в мягкой обложке, религиозное и совсем дурная эзотерика, в лучшем случае что-то из классики. Тогда еще не были в государственном тренде ебанаты вроде Старикова, а то всяких «кровавых майданов» тоже было бы в избытке, надо думать, но зато попались пара опусов Климова и «Протоколы сионских мудрецов». Редко удавалось выловить что-то действительно интересное, вроде книжки по лингвистике.

Отдельная тема - юридическая литература, а именно насущные для арестанта УК и УПК. Их можно было передать как через библиотеку, так и через адвоката (у кого он был достаточно хорош). Как правило, в каждой общей камере (40-44 человека) актуальные УК, УПК и комментарии к ним имелись. Это было самое ходовое чтиво, которое по популярности могло соперничать только с женскими романами. Книжки эти для многих были единственной возможностью хоть как-то реализовывать свое право на защиту в суде и на следствии. Были случаи, когда их отшманывали в качестве наказания.

По содержанию, конечно, администрация следила, чтобы никакой литературной «крамолы» не заходило, и определение «крамолы» могло быть своеобразным. Однажды я попросила, чтобы мне «загнали» ФЗ «О полиции» и «Об оружии» - тогда у нас полным ходом шел судебный процесс, и мне они нужны были для защиты. Это такие тоненькие брошюрки с государственной символикой на обложке, которые продаются в любом отделе юридической литературы. Книжки взяли, но до меня они не дошли. Когда начальница СИЗО приходила к нам с плановым обходом, я задала вопрос, почему мне не передали эти законодательные акты Российской Федерации. На что был дан потрясающий в своей искренности ответ: «Нам такие книги не нужны». Вместе с ФЗ тогда такой же чести удостоился и «Государь» Макиавелли. Так что я сомневаюсь, что «Психологические типы» Юнга пропустили бы на «шестерке», как-никак подрывная ведь литература - вдруг арестант научится манипулировать вертухаями.

Романа выпустили из Окрестина и выслали из Беларуси. Сейчас в Смоленске. Подробности позже напишет уже сам, возвращается в канал)

Привет, друзья мои! Итак, я вынужден был покинуть Беларусь после 15 суток изолятора на Окрестина. У белорусских властей очень простая формулировка, объясняющая мое насильственное выпиливание из страны: «депортация в интересах общественной безопасности». Вынуждена была уехать вместе со мной и моя жена, журналист Елена Боровская – у нее также была реальная угроза ареста, документы на административное задержание уже готовились.

Подробнее я опишу последние 15 дней своей жизни в тексте на сайте «МБХ медиа». Там будет про камеры, переполненные пленными политическими. Там будет про парня, который сидит на Окрестина уже третью арестную «пятнашку» подряд. Там будет про еще одного парня, у которого в его тюремном бауле семь административных протоколов, ему предстоит сидеть 105 суток. Там будет про мужика, который во время акции плюнул в лицо работнику провластного телеканала БТ. Его за это задержал ГУБОПиК – ментовская спецслужба. Сотрудники ГУБОПиК пытали этого мужика электрошокерами, все тело в черных точках от электродов. Так сильно хотелось им отомстить за оскорбленного сотрудника БТ. Там будет про пятидесятилетних теток – медиков, которых задержали на мирной акции. Эти женщины-врачи стояли лицом к стене на коридоре в ИВС, менты прохаживались мимо них, гремя ключами.

Надеюсь, у меня получится рассказать вам, как страдает, задыхается, и все же борется, не смотря ни на что, Беларусь.

Мой текст про те самые 15 суток на Окрестина https://mbk-news.appspot.com/suzhet/reportazh-popkova-iz-okrestina/

Расскажу еще одном важном и почти мистическом моменте. В момент моего задержания в Минске оперативник МВД упомянул о моей жене, журналисте Елене Dead Head Боровской. У МВД были материалы оперативной разработки и на Лену тоже: мы работали вместе на той октябрьской акции, за которую меня арестовали. Разумеется, все 15 суток на Окрестина я думал о Лене: задержали ли ее уже, или вот-вот задержат? Когда по коридорам изолятора менты вели арестованных женщин, я пытался разглядеть через приоткрытую «кормушку», не идет ли по продолу и Лена тоже. Потом я получил передачку, увидел в ведомости ее фамилию – значит она на свободе! Но и это еще не о чем толком не говорило – могли задержать в любой день, хоть даже сразу после оформления передачки, прямо у входа на Окрестина.

И это напоминало мне другую историю – московскую, 2006 года. Тогда меня арестовывал СОБР прямо на парсобрании ныне запрещенной НБП. Оперативники называли и фамилию Лены – она, легенда партии, куратор наших акций прямого действия, тоже должна была быть арестована. По счастливой случайности ее не было на этом партсобрании. Недели в Бутырке тянулись в мыслях о том, арестована ли наша Dead Head. Черная весть об аресте Лены пришла ко мне в Бутырку через два месяца. Лена знала, что плен практически неизбежен, но осталась в Москве – продолжала свою работу, а также пыталась спасти разваливавшееся после моего ареста Московское отделение НБП.

И вот спустя 14 лет многое повторилось – Лена осталась в Минске, продолжила свою работу, зная об огромной угрозе. Но на сей раз боги благоволили нам в куда большей степени. Охваченный массовыми протестами, кипящий Минск – это не мертвая Москва, Dead Head ускользала между пальцев работающей на износ полицейской машины. Она побывала на практически всех протестных акциях, да еще и курировала связанные со мной правозащитные моменты. Встретила меня у ворот изолятора.

В медиа утекли очередные видеозаписи белорусских силовиков. Посмотрите, как они боятся, как они не уверены в себе. Эти видео сняты во время «Партизанского марша», в октябре. Хорошо этот марш помним. Колонны протестующих, упершись в перегородившие проспект кордоны, постепенно развернулись и пошли обратно. И вот этих спецназовцев в бусиках, оказавшихся на маршруте колонн, такой разворот привел в ужас.

Ешкин кот, вы – здоровые мужики с отличными физ.данными, на машинах, в защитной амуниции, у вас оружие, в том числе летальное. Почему вы так боитесь? Откуда столько паники? «Партизанский-77, помоги мне, помоги мне!!» И они, охваченные страхом, начинают стрелять еще до каких-то действий в их адрес. Стреляют в состояния аффекта. Система работает в состоянии аффекта.

Сегодня продолжается реализация новой уличной тактики минчанами. Передовым фронтом стали минские жилые районы, «спальники». Это первая за несколько месяцев акция, за которой мы с Еленой Боровской наблюдаем из Москвы, и вот к каким выводам приходим.

Пару протестных маршей ноября силовики сумели рассеять на определенном этапе, впрочем, ценой колоссальных усилий. Они не давали людям собраться в одну большую группу в точке сбора, применяли тактику рассечения и зонирования на этапах движения шествия. Надо признать, центр города у силовиков уже неплохо «пристрелян» – они понимают, как, когда и какие транспортные артерии перекрывать, как перебрасывать резервы и т.д. Научились за несколько месяцев. Хотя полностью эффективно блокировать основную часть проспекта Независимости и все подходы к нему силовики не способны даже с максимально задействованными ресурсами.

Протестующим нужно было что-то менять. Также, как после первых горячих дней августа, когда силовики жестоко разгоняли светошумовыми гранатами и резиновыми пулями протесты на Пушке, Немиге и в других центральных точках. Но потом на улицы вышли женщины Беларуси – и силовики растерялись. Они не были к такому готовы, не знали, как себя вести. Именно женские акции вывели протест на новые обороты. Следом уже подключились заводы, студенты – и менты забились по своим щелям, вскоре весь Минск опять был на улицах.

Но уже во второй половине осени стало ясно – силовики теперь ломают, тащат по асфальту и женщин тоже. И минчане включили тему районов.

В последние два воскресенье счет задержанных идет лишь на сотни (ранее забирали по тысяче человек в день). Задержанных стало меньше не потому, что людей выходит меньше – силовикам реально труднее «работать». Они не могут окучить все районы, не могут присутствовать одновременно везде крупными силами. Даже для того, чтобы 15 ноября решится подавить очаг сопротивления на Площади Перемен – крохотный дворик на улице Червякова – им потребовалось перебросить туда все свои силы со всего Минска.

Также малоэффективной стала тактика властей по закрытию метро и отключению мобильного интернета. Да, интернет отрубают – но теперь люди у себя на районе, они подключаются к своим вай-фаям, оперативно пересылают видео и обмениваются информацией. На районах, у себя дома люди злее и решительнее. И они гораздо лучше незваных гостей знают свою местность, ее особенности и маневрируют с колоссальным преимуществом.

Выбивают извинения из избитого парня. Позорная, гребаная кадыровщина захлестывает Беларусь. Парень, судя по всему, задержан боевиками милицейской спецслужбы ГУБОПиК или наемниками из ССО. На заднем плане в машине видны фигуры в штатском, затянутые в бронежилеты. Именно так - в штатском и в брониках - "работают" ГУБОПиК и ССО на улицах Минска. Такая "работа" множит ненависть народа.

Даже вещая на эту напряженную тему мне удалось в один из моментов развеселить Таню и Александра! https://www.youtube.com/watch?v=TMtHryxZDo8&fbclid=IwAR0whVa9ju7moFhDjyeNbarV72MTIMRyZ7pcvQ7PRBktVAHd9fEZ6l1mgg0

Пользуясь случаем, хочу сказать, что «БАЖ» (Белорусская ассоциация журналистов) – лучшая журналистская организация на постсоветском пространстве, невероятно крутые ребята. Они работают под огнем репрессий, и работают очень эффективно. Мне во время моего ареста они оказали очень серьезную поддержку. https://t.me/bajby/2979

Михаил Соколов: Вам такое кажется вероятным – позитивное российское вмешательство в пользу умиротворения, национального консенсуса, какие-то лидеры найдутся, которые заменят Александра Григорьевича, которые Москву устроят? Люди что говорят?

Роман Попков: Мы в первую очередь знаем, что говорят представители российских спецслужб, генералы, влиятельные люди, которые решают вопросы войны и мира. Когда глава СВР господин Нарышкин приезжает в Минск и на полном серьезе на официальных переговорах заявляет о роли Пентагона, о роли ЦРУ.

Михаил Соколов: Это у него пластинка такая в голове.

Роман Попков: Это их общая пластинка. Владимир Путин воюет с Америкой. Для него все – это Америка. Он не верит в субъектность нации, в субъектность отдельных людей. Для него в Минске Америка ходит, выступает. В Украине была Америка. В России Америка бурлит под его стенами. Он сражается с Америкой, он думает в первую очередь о геополитике. При всей его неприязни к господину Лукашенко, при всем может быть презрении к этому человеку, для Путина главное, что танки «Абрамс» будут стоять в Витебской области.

Михаил Соколов: То есть это, как раньше говорили, «свой сукин сын»?

Роман Попков: Это меньшее из зол, абсолютно точно. Разумеется, он может его сдать рано или поздно, когда выработает некую стратегию. Но это уже история послезавтрашнего дня. Пока этой стратегии нет, она только вырабатывается – какой будет постлукашенковская Беларусь в путинских мечтах. Сейчас он больше озабочен тем, что «Майдан» для него куда большая проблема, чем капризный партнер колхозного типа. В ближайшее время он его сдавать точно не будет, я в это слабо верю.

(Сходили с Еленой Боровской в гости на «Радио Свобода», посмотрите) https://www.youtube.com/watch?v=OnH0gaSc5jw&feature=emb_title

Вся эта возня вокруг умерших родственников Навального, весь этот абсурдный и звонкий скандал в пустоте, вылившийся еще и в идиотскую зачистку Олевского – ну такой достойный финал русского политического 2020-го года. Финал года, в котором мы как политическая нация просрали решительно всё и выглядели максимально по-идиотски.

Впрочем, до конца года еще месяц, может и это еще не финал.

Вот важный лично для меня пост и важная ссылка. Сходили с Еленой Боровской на эфир к Светову. Обсуждали Беларусь, разумеется. Миша – очень клевый, я его очень люблю, считаю своим хорошим товарищем и одним из самых интересных в русской политике людей. Но блин, как же с ним было в этот раз тяжело.

Приходилось объяснять, что нельзя рассматривать другие страны через искаженную московскую оптику. Приходилось объяснять, что наш травматичный опыт декабря 2011 года, наши постболотные психозы и нервозы – это наши проблемы, наши замороки, и предельно глупо руководствоваться этими нашими интимными болями при оценке обстановки в других странах.

Но, как известно, главнейшая особенность русской политической культуры – ничего невозможно объяснить человеку, позиция которого уже сформировалась за годы. Убежденность имеет свойство каменеть. Она редко когда может меняться, она может только разрушаться вместе с личностью.

Поэтому Михаила я ни в чем не убедил, а следовательно, не убедил и фанатское ядро его юной аудитории.

Но для своей аудитории (как я понимаю, более взрослой и совсем не фанатской) хочу еще раз проговорить важные вещи про Беларусь, которые мы со Световым обсуждали.

1.Были ли белорусским протестом упущены некие
возможности в середине августа, когда на улицы выходило единовременно максимальное число протестующих, а силовики почти исчезли с этих улиц? Возможно, да. Надо лишь понимать, что та многотысячная толпа 16 августа вышла совсем не драться, а именно манифестировать свои ценности и требования. Она не готовилась к драке, эта толпа с детскими колясками, с девочками в юбочках. Я был среди этой толпы, я знаю, о чем говорю. Люди, желавшие от белорусов «решительных действий», как правило наблюдают за минскими толпами из московских студий.

2.В любом случае решительное уличное наступление на режим обошлось бы ценой в несколько сотен трупов. То есть Лукашенко убьет сотни людей. Почему-то, когда я говорю про несколько сотен трупов, все критики белорусов начинают шептать: «ой не надо об этом, сейчас товарищ майор услышит». Нет ребята, так не пойдет. Если вы за решительные действия в Беларуси – привыкайте к словосочетанию «сотни трупов». Живите с этим словосочетанием. Учитесь его использовать, проговаривать вслух. Тогда ваша позиция обретет цельность, последовательность, внутреннюю логику. Я в курсе, что иногда жертвы в борьбе с античеловеческой тиранией необходимы – без борьбы зачастую жертв становится в итоге еще больше. Просто учитесь представлять свою позицию в подлинном ее виде и весе. А то все выглядит несколько упрощенно: «Надо было идти вперед и побеждать, и все было бы хорошо».

3.Белорусы чужды всей этой московской неврастении и публицистических спекуляций – и слава богу. Они просто продолжают тяжелейшую борьбу. Происходящее в Беларуси – куда более масштабный процесс, чем просто борьба с авторитарным режимом. Там рождается политическая, гражданская нация. Рождается в муках. Так вышло, что на пути у этой новорожденной нации, на пути ее взросления и становления стоит конкретный человек – Александр Григорьевич Лукашенко.

4.Белорусы ищут свой собственный революционный путь. Инфантильная московская публика хочет, чтобы все шло по книжкам и сценариям: несколько недель/месяцев песен на площадях, потом один решительный натиск – и режим пал. Нет, ребята, такой формат «революций» - историческая аномалия. Революции могут длиться месяцами и годами, перетекая в холодные и горячие гражданские войны. Революция (как правило) – изматывающий, полный поражений и испытаний путь, а не «форточка возможностей», в которую можно одномоментно пролезть, не помяв брюки. В Беларуси продолжается революция. В Беларуси продолжается холодная гражданская война. Простите уж, москвичи, что не получилось скинуть существовавший четверть века жесточайший режим за три месяца. https://www.youtube.com/watch?v=UjttSkdgEaU&t=1s

Прелесть какая. Член исполкома Олимпийского комитета Беларуси Дмитрий Басков, попавший под санкции МОК вместе со своим хозяином Александром Лукашенко, комментирует ситуацию:

«К сожалению, МОК не учел один из главных принципов Олимпизма, к которому ранее неоднократно апеллировал сам: спорт должен оставаться вне политики, своей целью ставить объединение, а не разобщение наций».

Какое же сатанинское бесстыдство. Про «Олимпизм» говорит чел, который с Наташей Эйсмонт, с ящиками «Массандры» и со своими дружками-спортсменами колесил по Минску, уничтожал оппозиционную символику, навязывая своим согражданам уличную войну.

Скорее всего, лукашенковское государство продолжат выпиливать из мирового спорта.

Но, по-хорошему, путинское государство тоже заслуживает всевозможных спортивных санкций – даже не за допинговые скандалы, а по совокупности преступлений против собственного народа.