Сборник «14» с подзаголовком «Женская проза нулевых», составленный Захаром Прилепиным нужно читать только с ознакомительной точки зрения: найти имена, которые раньше не встречались, внести новое в список для прочтения. Предисловие Прилепина нужно совершенно точно пролистать без сожаления. Потому что, как справедливо пять лет назад заметила в своей рецензии Анна Наринская, когда девочки пишут, а мальчик решает – может получиться не то, что девочки имели в виду. Вот Прилепин думает, что все эти рассказы о полном отсутствии мужчин в жизни женщин. "Здесь нет мужчин... Есть дети, есть отцы, деды — а собственно мужчины героинь запропали куда-то. Видимо, это миф, когда говорят, что мужчины вполне могут обойтись без женщин, зато вот женщины без сильного пола не могут совсем, никак. Могут. По крайней мере, с недавнего времени". С недавнего? Серьезно? В конце концов, если цитировать других мужчин, девочки бывают разные и замечать у них только удобные для какой-то своей определенной мысли тексты – это как-то скучно и предсказуемо. #русскаялитература
Мне кажется, сама бы я никогда не вышла на след этой книги. Так что спасибо доброму человеку, что когда-то дал мне ее в руки и сказал «мне хочется знать, что ты думаешь». С тех пор я думала про эту книгу достаточно, и вот пришло время поделиться всем этим с вами. Время-то подходящее - многие ждут чуда и вот оно.
Это сборник рассказов белорусской писательницы и журналистки Татьяны Замировской «Воробьиная река».
Каждый текст книги – это драма, разыгранная на призрачной границе между реальностью и выдумкой. Основных участников этого мистического действа всегда двое: человеку реальному по разным причинам приходится взаимодействовать с гостями из другого мира. Например, вновь целоваться с женой, которая умерла семь лет назад, отбиваться от ухаживаний призрака или снова встретиться с курортной любовью из детства.
При этом ни в одной из рассказанных истории нельзя поставить точку. Есть только черта из сотни маленьких точек, которая подводится под привычным положением дел героев. Все они без особых усилий, лишь слегка окунув условное бисквитное печенье в чай, воскрешают умерших, создают параллельные миры, меняют чужое будущее. Появлением мистического в тривиальных судьбах героев писательница приятно туманит рассудок читателя. «А что, если бы» - мне кажется, именно с этой мыслью рождался каждый ее герой.
Если хочется волшебства, которое временами превращается в лютое безумие, то вам сюда.
После прочтения книги советую подписаться на Татьяну в фейсбуке: там интересно и много о литературе, искусстве и феминизме.
#русскаялитература #рассказы
Это сборник рассказов белорусской писательницы и журналистки Татьяны Замировской «Воробьиная река».
Каждый текст книги – это драма, разыгранная на призрачной границе между реальностью и выдумкой. Основных участников этого мистического действа всегда двое: человеку реальному по разным причинам приходится взаимодействовать с гостями из другого мира. Например, вновь целоваться с женой, которая умерла семь лет назад, отбиваться от ухаживаний призрака или снова встретиться с курортной любовью из детства.
При этом ни в одной из рассказанных истории нельзя поставить точку. Есть только черта из сотни маленьких точек, которая подводится под привычным положением дел героев. Все они без особых усилий, лишь слегка окунув условное бисквитное печенье в чай, воскрешают умерших, создают параллельные миры, меняют чужое будущее. Появлением мистического в тривиальных судьбах героев писательница приятно туманит рассудок читателя. «А что, если бы» - мне кажется, именно с этой мыслью рождался каждый ее герой.
Если хочется волшебства, которое временами превращается в лютое безумие, то вам сюда.
После прочтения книги советую подписаться на Татьяну в фейсбуке: там интересно и много о литературе, искусстве и феминизме.
#русскаялитература #рассказы
Мне всегда с трудом давался бег на длинные дистанции. Так вот чтение «Памяти памяти» Марии Степановой - это как бег длиною в несколько веков. Предложения полны препятствий, все время хочется остановиться и побежать обратно, потому что явно что-то упустила, промчалась мимо чего-то основополагающего.
Такое путешествие по страницам чужой (да и своей) памяти, которая обманывает, ставит в тупик, мучает - вероятно, не станет вашим любимым занятием. Это сложный читательский и человеческий опыт. Это испытание памяти (для умнейшего автора) и испытание памятью (для дорогих читателей).
И сложность здесь не в сложности судеб членов семьи Марии Степановой. Она сама зовёт их не фигурантами истории, а ее квартирантами. Такие живут по всему миру, о них книги пишут редко. Весь конфликт здесь в самой рассказчице, которая пытается создать семейную историю.
Ее отношение к дневникам, фотографиям, письмам, вещам и когда-то где-то произнесенным или написанным мыслям прадедов и бабушек - это усердная интеллектуальная работа. Труд по переработке знания или его отсутствия виден на каждой странице.
«Что я, собственно, имела в виду, что собиралась сделать все эти годы? Поставить памятник этим людям, сделать так, чтобы они не растворились неупомянутыми и неупомненными. Между тем на поверку оказалось, что не помню их прежде всего я сама. Моя семейная история состоит из анекдотов, почти не привязанных к лицам и именам, фотографий, опознаваемых едва ли на четверть, вопросов, которые не удастся сформулировать, потому что для них нет отправной точки, и которые в любом случае некому было бы задать. Тем не менее мне без этой книги не обойтись».
И вот так почти всю книгу - ничего ясного и конкретного - просто незначительные отрывки из чужих жизней, но значительные рассуждения способах прошлого существовать в настоящем. И способам этим нет конца.
Вообще очень странно, что у этой книги вообще есть финал. Разговор же вечный. Мы постоянно думаем о прошлом: стремимся дать ему оценку, разобраться, что это вообще было (как будто станет легче). И точка тут может быть только окончательная, за пределами страницы: конец повествования и жизни одновременно.
Мне, кажется, Мария Степанова закончила этот разговор для приличия. А потом стала писать что-то ещё (и это хорошо). #нонфикшн #русскаялитература #история
Такое путешествие по страницам чужой (да и своей) памяти, которая обманывает, ставит в тупик, мучает - вероятно, не станет вашим любимым занятием. Это сложный читательский и человеческий опыт. Это испытание памяти (для умнейшего автора) и испытание памятью (для дорогих читателей).
И сложность здесь не в сложности судеб членов семьи Марии Степановой. Она сама зовёт их не фигурантами истории, а ее квартирантами. Такие живут по всему миру, о них книги пишут редко. Весь конфликт здесь в самой рассказчице, которая пытается создать семейную историю.
Ее отношение к дневникам, фотографиям, письмам, вещам и когда-то где-то произнесенным или написанным мыслям прадедов и бабушек - это усердная интеллектуальная работа. Труд по переработке знания или его отсутствия виден на каждой странице.
«Что я, собственно, имела в виду, что собиралась сделать все эти годы? Поставить памятник этим людям, сделать так, чтобы они не растворились неупомянутыми и неупомненными. Между тем на поверку оказалось, что не помню их прежде всего я сама. Моя семейная история состоит из анекдотов, почти не привязанных к лицам и именам, фотографий, опознаваемых едва ли на четверть, вопросов, которые не удастся сформулировать, потому что для них нет отправной точки, и которые в любом случае некому было бы задать. Тем не менее мне без этой книги не обойтись».
И вот так почти всю книгу - ничего ясного и конкретного - просто незначительные отрывки из чужих жизней, но значительные рассуждения способах прошлого существовать в настоящем. И способам этим нет конца.
Вообще очень странно, что у этой книги вообще есть финал. Разговор же вечный. Мы постоянно думаем о прошлом: стремимся дать ему оценку, разобраться, что это вообще было (как будто станет легче). И точка тут может быть только окончательная, за пределами страницы: конец повествования и жизни одновременно.
Мне, кажется, Мария Степанова закончила этот разговор для приличия. А потом стала писать что-то ещё (и это хорошо). #нонфикшн #русскаялитература #история
«Голос» Дарья Доцук
С каждым годом бороться с чувством повседневного страха жителю мегаполиса становится все сложнее. Что уж говорить о героине этой книги, которая оказалась по соседству с эпицентром ужаса.
Однажды десятиклассница Саша зашла в вагон московского метро. Через четыре минуты она должна была очутиться у порога школы, но вместо этого стала свидетельницей теракта. До взрыва в ее жизни были мечты о путешествиях, подготовка к экзаменам и предвкушение каникул. После – невозможность находиться в замкнутом пространстве и постоянная борьба с
неконтролируемым страхом.
Для Саши, как и для миллионов других людей
по всему миру, бояться стало обычным делом. Возможностью вернуться к прежней жизни становится поездка к бабушке в Калининград, где о случившимся никто не знает. Здесь она находит свой способ освободиться – внимательных слушателей. Старшеклассники из книжного клуба, свободно обсуждающие произведения о смерти и небезразличные к чужому мнению, подталкивают ее к разговору. Именно эта доступная всем форма общения становится необходимостью на пути к ее исцелению.
Вот что сама писательница говорит о книге: «Эта история во многом очень личная. В восемнадцать лет мой муж стал свидетелем теракта в московском метро, а в это время боролась с паническими атаками. Эта история получилась из наших очень серьезных переживаний, которые мы преодолели вместе. И мне захотелось рассказать эту историю в надежде, что она поможет кому-то другому».
#детям #русскаялитература
С каждым годом бороться с чувством повседневного страха жителю мегаполиса становится все сложнее. Что уж говорить о героине этой книги, которая оказалась по соседству с эпицентром ужаса.
Однажды десятиклассница Саша зашла в вагон московского метро. Через четыре минуты она должна была очутиться у порога школы, но вместо этого стала свидетельницей теракта. До взрыва в ее жизни были мечты о путешествиях, подготовка к экзаменам и предвкушение каникул. После – невозможность находиться в замкнутом пространстве и постоянная борьба с
неконтролируемым страхом.
Для Саши, как и для миллионов других людей
по всему миру, бояться стало обычным делом. Возможностью вернуться к прежней жизни становится поездка к бабушке в Калининград, где о случившимся никто не знает. Здесь она находит свой способ освободиться – внимательных слушателей. Старшеклассники из книжного клуба, свободно обсуждающие произведения о смерти и небезразличные к чужому мнению, подталкивают ее к разговору. Именно эта доступная всем форма общения становится необходимостью на пути к ее исцелению.
Вот что сама писательница говорит о книге: «Эта история во многом очень личная. В восемнадцать лет мой муж стал свидетелем теракта в московском метро, а в это время боролась с паническими атаками. Эта история получилась из наших очень серьезных переживаний, которые мы преодолели вместе. И мне захотелось рассказать эту историю в надежде, что она поможет кому-то другому».
#детям #русскаялитература
Мрачные и правдивые книги о 90-х
«Три четверти» Анна Красильщик
Первый подростковый роман Анны Красильщик начинается с вольного пересказа событий августовского путча. Главной героине 12 лет, и ей всё интересно: почему весь день показывают унылое «Лебединое озеро», что такое демократия и какая жизнь её теперь ждёт. С последним пунктом разбираться приходится самостоятельно в новой школе. Здесь все подчиняются главному закону лихого времени: кто наглее, тот и прав. За силу в классе отвечает сын учителя. Он раздаёт одноклассникам клички, решает, какую музыку они слушают, кого в классе унижают и как надо одеваться. Семиклассник хоть и не ходит в малиновом пиджаке, но чувствует себя хозяином школьного мира и каждую четверть выбирает новую жертву. Кнопки на стуле, обидные слова на школьной доске и домогательства в коридоре — знакомая история многим, кто в детстве был жертвой буллинга. Трудно сказать, было ли 20 лет назад это явление каким-то особенным, но выбор между добром и злом был тогда ещё сложнее: делать его надо было быстро, так что на собственное мнение не оставалось времени.
«ШУВ» Ольга Лаврентьева
Двое детей играют в войну в Чечне, расстреливают плюшевых диктаторов, а ещё строят дома с башенкой, как у всех новых русских. Они живут в 1998 году, и их воображение далеко от реальности не уходит. Смерть их соседа по даче становится ещё одной игрой — на это раз можно стать детективами и провести собственное расследование. Реконструировать события они решают в форме комикса с элементами готического романа. Они внимательно слушают разговоры взрослых и зарисовывают всё то, за что в 90-е возвращаться совсем не хочется. Родители соседа — пьяницы, а сам он в 15 лет сидел на наркотиках. Дух лихого времени царит даже в выдуманном ребятами загробном мире: подвозит умершего героя Виктор Цой, а временный приют он находит во дворце братвы. Конечно, узнать, что на самом деле стало причиной смерти молодого человека, дети так и не смогли, зато образ героя 90-х для будущих поколений составили подробный.
#списки #русскаялитература
«Три четверти» Анна Красильщик
Первый подростковый роман Анны Красильщик начинается с вольного пересказа событий августовского путча. Главной героине 12 лет, и ей всё интересно: почему весь день показывают унылое «Лебединое озеро», что такое демократия и какая жизнь её теперь ждёт. С последним пунктом разбираться приходится самостоятельно в новой школе. Здесь все подчиняются главному закону лихого времени: кто наглее, тот и прав. За силу в классе отвечает сын учителя. Он раздаёт одноклассникам клички, решает, какую музыку они слушают, кого в классе унижают и как надо одеваться. Семиклассник хоть и не ходит в малиновом пиджаке, но чувствует себя хозяином школьного мира и каждую четверть выбирает новую жертву. Кнопки на стуле, обидные слова на школьной доске и домогательства в коридоре — знакомая история многим, кто в детстве был жертвой буллинга. Трудно сказать, было ли 20 лет назад это явление каким-то особенным, но выбор между добром и злом был тогда ещё сложнее: делать его надо было быстро, так что на собственное мнение не оставалось времени.
«ШУВ» Ольга Лаврентьева
Двое детей играют в войну в Чечне, расстреливают плюшевых диктаторов, а ещё строят дома с башенкой, как у всех новых русских. Они живут в 1998 году, и их воображение далеко от реальности не уходит. Смерть их соседа по даче становится ещё одной игрой — на это раз можно стать детективами и провести собственное расследование. Реконструировать события они решают в форме комикса с элементами готического романа. Они внимательно слушают разговоры взрослых и зарисовывают всё то, за что в 90-е возвращаться совсем не хочется. Родители соседа — пьяницы, а сам он в 15 лет сидел на наркотиках. Дух лихого времени царит даже в выдуманном ребятами загробном мире: подвозит умершего героя Виктор Цой, а временный приют он находит во дворце братвы. Конечно, узнать, что на самом деле стало причиной смерти молодого человека, дети так и не смогли, зато образ героя 90-х для будущих поколений составили подробный.
#списки #русскаялитература
Запись из дневника художницы Марии Башкирцевой:
Четверг, 2 января 1879 года
#нонфикшн #биография #русскаялитература
Четверг, 2 января 1879 года
«Завидую тем, кто может свободно гулять в одиночестве, уходить, приходить, садиться на скамейки в саду Тюильри, а особенно – в Люксембургском, останавливаться перед витринами художественных лавок, заглядывать в церкви, в музеи, бродить вечерами по старым улочкам; вот что вызывает у меня зависть: без этого ведь невозможно сделаться настоящим художником.
Как по-вашему, пойдет ли впрок увиденное, если всюду ходишь с сопровождением, если для того, чтобы съездить в Лувр, приходится ждать карету, компаньонку или родных?
Ах, к чертям собачьим, до чего же меня бесит, что я женщина! Обзаведусь респектабельными одежками, париком, превращу себя в такую уродину, чтобы сделаться свободной, как мужчина. Вот этой-то свободы мне и недостает, а без нее невозможно всерьез чего-нибудь добиться. Эта дурацкая, раздражающая скованность сказывается и на работе мысли; как бы я ни перерядилась, как бы себя ни обезобразила, все равно я буду свободна лишь наполовину: для женщины бродить одной – опрометчиво.
Этим в большой степени объясняется, почему среди женщин нет художников. Беспросветное невежество! Дикарская косность! Да что об этом и толковать!
А если все-таки выскажешь здравое соображение – подвергнешь себя граду пошлых и расхожих насмешек, которые всегда обрушиваются на заступников женщин. Впрочем, по-моему, насмешники правы. Женщины – это только женщины, ими и останутся навсегда! Но тем не менее… Если бы их воспитывали так же, как мужчин, тогда неравноправие, о котором я так сокрушаюсь, исчезло бы и осталось бы только то неравенство, которое коренится в самой природе. К сожалению, сегодня, во всяком случае, нет другого способа, кроме как кричать и делаться всеобщим посмешищем (я предоставляю эту участь другим), ради того чтобы лет этак через сто добиться в обществе равных прав. А я постараюсь способствовать этому, доказав, что женщина может кое-чего достичь, несмотря на все препятствия, какие ставит перед нею общество».
С 1872 года Мария Башкирцева состояла в организации «Права женщин». В 1881 году под чужим именем в газете суфражисток Citoyenne вышло несколько ее статей. #нонфикшн #биография #русскаялитература