«Booklover: иллюстрированный путеводитель по самым лучшим в мире книгам» Джейн Маунт
Не расставалась с этой книгой всю неделю. В ней есть все, что я так люблю - книжки, книжные магазины и библиотеки. У ее автора Джейн Маунт очень интересная профессия - она на заказ рисует идеальные книжные полки! Нарисовала столько всего, что решила создать этот прекрасный путеводитель. Здесь собраны рекомендации владельцев книжных магазинов, библиотекарей, учителей, ученых и других приятных людей (уж очень надеюсь), которые как и мы с вами очень любят читать.
Главный формат книги - тематические книжные списки: «Девочки-звёзды» о героинях детских книг, которые изменили правила игры, «Взросление», главные романы XIX, XX и XXI веков, «Фэнтези», «Антиутопии» и т.д. Что самое приятное - тут есть баланс, количество писательниц и писателей везде стремится к равенству. Ещё четыре повторяющиеся рубрики - «Удивительные библиотеки», «Рабочие кабинеты писателей», «Рекомендации от книголюбов» и «Любимые книжные».
С такой книгой можно не только раза в три увеличить список для чтения, но и составить карту будущих книжных путешествий (когда-нибудь то они точно вернутся в нашу жизнь). А пока, если у вас есть возможность, поддержите независимый книжный в своём городе. Вот здесь есть карта всех замечательных мест. Сейчас почти у каждого закрытого на время магазина есть онлайн-доставка.
#нонфикшн #зарубежнаялитература
Не расставалась с этой книгой всю неделю. В ней есть все, что я так люблю - книжки, книжные магазины и библиотеки. У ее автора Джейн Маунт очень интересная профессия - она на заказ рисует идеальные книжные полки! Нарисовала столько всего, что решила создать этот прекрасный путеводитель. Здесь собраны рекомендации владельцев книжных магазинов, библиотекарей, учителей, ученых и других приятных людей (уж очень надеюсь), которые как и мы с вами очень любят читать.
Главный формат книги - тематические книжные списки: «Девочки-звёзды» о героинях детских книг, которые изменили правила игры, «Взросление», главные романы XIX, XX и XXI веков, «Фэнтези», «Антиутопии» и т.д. Что самое приятное - тут есть баланс, количество писательниц и писателей везде стремится к равенству. Ещё четыре повторяющиеся рубрики - «Удивительные библиотеки», «Рабочие кабинеты писателей», «Рекомендации от книголюбов» и «Любимые книжные».
С такой книгой можно не только раза в три увеличить список для чтения, но и составить карту будущих книжных путешествий (когда-нибудь то они точно вернутся в нашу жизнь). А пока, если у вас есть возможность, поддержите независимый книжный в своём городе. Вот здесь есть карта всех замечательных мест. Сейчас почти у каждого закрытого на время магазина есть онлайн-доставка.
#нонфикшн #зарубежнаялитература
Я дочитала «Нормальных людей» Салли Руни (она не слабо так всполошила всех англоязычных критиков и читателей) и мне странно.
С одной стороны, это снова про опыт пары, чьи отношения не были простыми (а я очень жду, что когда-нибудь появится классный современный роман, где у главных героев обойдётся без невзаимных чувств, абьюза, насилия, неравенства и недосказанности). Одноклассники Марианна и Коннелл начали встречаться ещё в старших классах. Он - красавчик из обычной семьи, играет в футбол (ну такой нормальный парень), она - богатая одиночка, которую в лучшем случае не замечают, в худшем - травят (ну такая странная особа). Под встречаться я имею в виду секс и долгие разговоры в спальнях друг друга о литературе, политике, детстве, но никаких публичных знаков внимания - это под запретом, не то люди подумают, что Коннелл тоже какой-то странный чувак.
Все 300 страниц романа - это качели. Вверх - Марианна и Коннелл поступили в колледж в Дублине и нежатся в объятиях друг друга, вниз - новый семестр и они счастливы с другими, потому что в прошлый раз что-то не так поняли или вообще не поняли, зачем им собственно быть вместе. И так ещё не раз они будут, то расходиться, то сходиться вновь в течение четырёх описанных в книге лет.
С другой стороны, это очень хороший роман взросления. Мне кажется, тут все величие Салли Руни как автора - в мельчайших подробностях запечатлеть процесс самоопределения, который в том числе происходит через слова и поступки других людей по отношению к нам самим. Они не могут читать мысли друг друга (помогло бы это вообще влюблённым?), но пытаются - любят ли меня, как я влияю на неё/него, получится ли из этого что-то нормальное? Марианна сравнивает их с растениями, посаженными в один горшок, и прорастающими друг в друга. Что это если не созависимые отношения? Мне наблюдать за этой парой по большой части было не очень просто - как будто кислорода с каждой главой становилось все меньше. Постоянно что-то мешало им быть в состоянии покоя, нормальными такими друзьями или любовниками. Марианна и Коннелл всегда были или где-то посередине, или на краю случайно ими же выстроенной бездны.
Производные от слова «норма» мелькают в тексте 32 раза, но как полная противоположность происходящему. Коннелл успел побывать в «нормальных» отношениях, которые одобрят ваши соседи, но к тому моменту сам он уже быть «нормальным» перестал. Он писал свой первый рассказ, переживал смерть друга, лечился от депрессии. Что осталось от того милого парня напротив? Да почти ничего. Марианна же никуда от своей странности, которая не что иное как реакция на переживаемое в семье насилие, никогда не бежала: встречалась с художником-садистом и пыталась отделить боль от любви (очень напомнила мне Джуда из “Маленькой жизни” Янагихары).
Руни, безусловно, поймала момент - зафиксировала в пространстве текста пару полностью из нашего времени. Они обсуждают актуальную новостную повестку, не стремятся вмиг разбогатеть и постоянно пытаются объяснить себя и других (кто-то вот использует для этого Твиттер, а кто-то монологи с самим собой). Рядом с ними очень хочется быть нормальной и скучной (уж мне точно) героиней, что в литературе в главных ролях почти не встречаются.
С одной стороны, это снова про опыт пары, чьи отношения не были простыми (а я очень жду, что когда-нибудь появится классный современный роман, где у главных героев обойдётся без невзаимных чувств, абьюза, насилия, неравенства и недосказанности). Одноклассники Марианна и Коннелл начали встречаться ещё в старших классах. Он - красавчик из обычной семьи, играет в футбол (ну такой нормальный парень), она - богатая одиночка, которую в лучшем случае не замечают, в худшем - травят (ну такая странная особа). Под встречаться я имею в виду секс и долгие разговоры в спальнях друг друга о литературе, политике, детстве, но никаких публичных знаков внимания - это под запретом, не то люди подумают, что Коннелл тоже какой-то странный чувак.
Все 300 страниц романа - это качели. Вверх - Марианна и Коннелл поступили в колледж в Дублине и нежатся в объятиях друг друга, вниз - новый семестр и они счастливы с другими, потому что в прошлый раз что-то не так поняли или вообще не поняли, зачем им собственно быть вместе. И так ещё не раз они будут, то расходиться, то сходиться вновь в течение четырёх описанных в книге лет.
С другой стороны, это очень хороший роман взросления. Мне кажется, тут все величие Салли Руни как автора - в мельчайших подробностях запечатлеть процесс самоопределения, который в том числе происходит через слова и поступки других людей по отношению к нам самим. Они не могут читать мысли друг друга (помогло бы это вообще влюблённым?), но пытаются - любят ли меня, как я влияю на неё/него, получится ли из этого что-то нормальное? Марианна сравнивает их с растениями, посаженными в один горшок, и прорастающими друг в друга. Что это если не созависимые отношения? Мне наблюдать за этой парой по большой части было не очень просто - как будто кислорода с каждой главой становилось все меньше. Постоянно что-то мешало им быть в состоянии покоя, нормальными такими друзьями или любовниками. Марианна и Коннелл всегда были или где-то посередине, или на краю случайно ими же выстроенной бездны.
Производные от слова «норма» мелькают в тексте 32 раза, но как полная противоположность происходящему. Коннелл успел побывать в «нормальных» отношениях, которые одобрят ваши соседи, но к тому моменту сам он уже быть «нормальным» перестал. Он писал свой первый рассказ, переживал смерть друга, лечился от депрессии. Что осталось от того милого парня напротив? Да почти ничего. Марианна же никуда от своей странности, которая не что иное как реакция на переживаемое в семье насилие, никогда не бежала: встречалась с художником-садистом и пыталась отделить боль от любви (очень напомнила мне Джуда из “Маленькой жизни” Янагихары).
Руни, безусловно, поймала момент - зафиксировала в пространстве текста пару полностью из нашего времени. Они обсуждают актуальную новостную повестку, не стремятся вмиг разбогатеть и постоянно пытаются объяснить себя и других (кто-то вот использует для этого Твиттер, а кто-то монологи с самим собой). Рядом с ними очень хочется быть нормальной и скучной (уж мне точно) героиней, что в литературе в главных ролях почти не встречаются.
Издательства начали присылать списки на военную тему. Про женщин по-прежнему мало, но уже больше, чем ничего. Вот, например, «Они мечтали летать. Рассказы о великих летчицах» Салли Дэнг (без героизации все ещё не обойтись, в оригинале все спокойнее «Skyward. The story of female pilots in WWII»). Героини этой книги вымышленные. Это три девочки - Хейзел из Сан-Франциско, Марлен из английской деревушки и Лиля из маленького советского городка. Управлять самолетами они мечтали с детства, все в итоге к этому и пришли. За основу взяты истории жизни реальных женщин, служивших лётчицами во время Второй мировой.
Сложности, которые их ждали:
▪️в первый год войны военачальники высмеивали саму идею службы женщин в авиации
▪️чернокожие лётчицы могли служить в армии США только спустя тридцать лет после начала войны.
▪️к 1942 году все три девушки были направлены на обучение, чтобы затем попасть на фронт. Хейзел на авиабазе в Техасе постоянно слышала «Вы отнимаете работу у мужчин», а местные жители боялись выпускать детей из дома, поскольку были уверены, что самолеты, управляемые женщинами, будут постоянно падать. Марлен на английской авиабазе при каждой встрече с мужчинами-пилотами слышала свист ей вслед. Лиле выдали мужскую форму не по размеру, которую пришлось перешивать, а сапоги набить газетами.
Они нашли в себе силы не бросить. Хейзел и Марлен в итоге транспортировали самолеты и тянули мишень, в которую мужчины на земле стреляли из зенитных орудий. Лиля же попала в 558 полк - единственное в мире полностью женское боевое подразделение.
Книга рассчитана на детей (6+), так что настроение у неё соответствующее - правда есть, но не суровая. В войну было объективно тяжело всем, но женщины ещё и были вынуждены доказывать свою состоятельность, если решались на активное участие в военных действиях. Такую книгу мне бы точно хотелось видеть на уроке истории.
#детям #зарубежнаялитература
Сложности, которые их ждали:
▪️в первый год войны военачальники высмеивали саму идею службы женщин в авиации
▪️чернокожие лётчицы могли служить в армии США только спустя тридцать лет после начала войны.
▪️к 1942 году все три девушки были направлены на обучение, чтобы затем попасть на фронт. Хейзел на авиабазе в Техасе постоянно слышала «Вы отнимаете работу у мужчин», а местные жители боялись выпускать детей из дома, поскольку были уверены, что самолеты, управляемые женщинами, будут постоянно падать. Марлен на английской авиабазе при каждой встрече с мужчинами-пилотами слышала свист ей вслед. Лиле выдали мужскую форму не по размеру, которую пришлось перешивать, а сапоги набить газетами.
Они нашли в себе силы не бросить. Хейзел и Марлен в итоге транспортировали самолеты и тянули мишень, в которую мужчины на земле стреляли из зенитных орудий. Лиля же попала в 558 полк - единственное в мире полностью женское боевое подразделение.
Книга рассчитана на детей (6+), так что настроение у неё соответствующее - правда есть, но не суровая. В войну было объективно тяжело всем, но женщины ещё и были вынуждены доказывать свою состоятельность, если решались на активное участие в военных действиях. Такую книгу мне бы точно хотелось видеть на уроке истории.
#детям #зарубежнаялитература
В апреле писательница Джоан Роулинг запустила сайт Harry Potter At Home. Создала она его в первую очередь для родителей с детьми, скучающими в самоизоляции. Но фанаты всех возрастов нашли еще один повод для радости (и я безусловно в их числе). Например, там начали выкладывать видео, где всякие знаменитые британцы читают вслух по главе из поттерианы. Первую главу «Мальчик, который выжил» уже прочел Рэдклифф.
Wizardingworld
Starting Harry Potter | Wizarding World
Join Harry Potter and journey into the wizarding world with our new site! Discover puzzles, quizzes, crafts and more to guide you through the very first book.
ЖЕНЩИНЫ НА ВОЙНЕ
Мой сегодняшний список книг (далеко не исчерпывающий) о самых разных женщинах. О переводчице и писательнице Елене Ржевской, что видела обгоревший труп Гитлера. О женщинах, которые подвергались насилию со стороны врага и солдат из армии своего государства. О Мип Гиз, которая колесила по оккупированному Амстердаму на велосипеде, в поисках еды для своей семьи и семьи Анны Франк. Я хочу, чтобы бы при слове «война» вы думали и о них тоже.
Елена Ржевская «Берлин, май 1945»
В 1941 году студентке Литературного института и бушующей писательнице Елене Ржевской было всего 22 года. Уже в октябре она записалась на курсы военных переводчиков, а через три с половиной года была в Берлине. Задачей ее оперативной группы (можно сказать, их личной инициативой - Сталина это не интересовало) было найти труп Адольфа Гитлера. И эта миссия прошла успешно: об обстоятельствах обнаружения и последующей идентификации обгоревших останков фюрера и рассказывает это книга, составителем и переводчицей которой стала внучка Ржевской Любовь Сумм. «Записки» впервые в этом году выходят в том виде, в котором были задуманы автором, без пропусков и умолчаний (там даже перевод дневника Геббельса есть), и в наши дни читается как остросюжетный детектив. Только представьте, Ржевская какое-то время носила в кармане челюсть Гитлера.
Мип Гиз «Я прятала Анну Франк»
Дневник еврейской девочки Анны Франк – одно из самых знаменитых произведений о холокосте. По нему пару лет назад вышел комикс у МИФа, очень рекомендую в подарок всем подросткам. Ту самую рыжую тетрадку сохранила Мип Гиз – голландка австрийского происхождения, которая два года помогала Франкам скрываться от нацистов. Каждый день она, рискуя жизнью, садилась на велосипед и пыталась найти еду. Найденное приносила в убежище, но ещё больше там ценили новости о том, как идет война. Собственные воспоминания Гиз о тех днях опубликовали через четыре десятилетия после смерти Анны в концлагере – в 1987 году. Ее рассказ – ценное свидетельство жизни обычных голландцев в оккупированном городе.
Ольга Лаврентьева «Сурвило»
Уникальный графический роман о блокадном Ленинграде и женщине, которая блокаду пережила. Петербургская художница Ольга Лаврентьева сама родилась в 1986 году, но для своего комикса обратилась к судьбе бабушки – Валентины Сурвило. Несколько лет подряд Ольга внимательно записывала ее воспоминания о близких, войне, жизни после нее. О надежде, которая поддерживала бабушку столько лет, и страхе, который так и не оставил ее.
Тилар Маццео «Дети Ирены»
О полячке Ирене Сендлер редко говорят на уроках истории. Между тем всего за год Второй мировой войны она спасла из варшавского гетто 2 тысячи детей (в интернете до сих пор пишутся статьи псевдоисториков, что это было невозможно). До 1943 года, пока ее не арестовало гестапо (ее пытали, но она никого не выдала), она вывозила детей любимыми доступными ей способами - кого под пальто, кого в гроб, кого через канализацию. «Ангел из гетто», «польский Шиндлер» – у Ирены Сендлер много прозвищ, но недостаточно известности, Спилберг про неё фильм так и не снял. По-настоящему она пришла к ней только под конец XX века. Книга американской писательницы и историка культуры Тилар Маццео – третья попытка пересказать жизнь этой смелой женщины.
Светлана Алексиевич «У войны не женское лицо»
Сборник, который читать будет очень нелегко. В нем много ужаса, боли и отчаянья. Он о женщинах, что в Великую Отечественную войну служили в боевых подразделениях, ходили в разведку, управляли танками и самолетами, а после войны не могли найти себе место. «У войны не женское лицо» – миф, который своим художественно-документальным произволением белорусская писательница Светлана Алексиевич решила развенчать ещё в 1980-х. У войны искореженное в муках лицо - материнское, детское, солдатское, любое.
Мой сегодняшний список книг (далеко не исчерпывающий) о самых разных женщинах. О переводчице и писательнице Елене Ржевской, что видела обгоревший труп Гитлера. О женщинах, которые подвергались насилию со стороны врага и солдат из армии своего государства. О Мип Гиз, которая колесила по оккупированному Амстердаму на велосипеде, в поисках еды для своей семьи и семьи Анны Франк. Я хочу, чтобы бы при слове «война» вы думали и о них тоже.
Елена Ржевская «Берлин, май 1945»
В 1941 году студентке Литературного института и бушующей писательнице Елене Ржевской было всего 22 года. Уже в октябре она записалась на курсы военных переводчиков, а через три с половиной года была в Берлине. Задачей ее оперативной группы (можно сказать, их личной инициативой - Сталина это не интересовало) было найти труп Адольфа Гитлера. И эта миссия прошла успешно: об обстоятельствах обнаружения и последующей идентификации обгоревших останков фюрера и рассказывает это книга, составителем и переводчицей которой стала внучка Ржевской Любовь Сумм. «Записки» впервые в этом году выходят в том виде, в котором были задуманы автором, без пропусков и умолчаний (там даже перевод дневника Геббельса есть), и в наши дни читается как остросюжетный детектив. Только представьте, Ржевская какое-то время носила в кармане челюсть Гитлера.
Мип Гиз «Я прятала Анну Франк»
Дневник еврейской девочки Анны Франк – одно из самых знаменитых произведений о холокосте. По нему пару лет назад вышел комикс у МИФа, очень рекомендую в подарок всем подросткам. Ту самую рыжую тетрадку сохранила Мип Гиз – голландка австрийского происхождения, которая два года помогала Франкам скрываться от нацистов. Каждый день она, рискуя жизнью, садилась на велосипед и пыталась найти еду. Найденное приносила в убежище, но ещё больше там ценили новости о том, как идет война. Собственные воспоминания Гиз о тех днях опубликовали через четыре десятилетия после смерти Анны в концлагере – в 1987 году. Ее рассказ – ценное свидетельство жизни обычных голландцев в оккупированном городе.
Ольга Лаврентьева «Сурвило»
Уникальный графический роман о блокадном Ленинграде и женщине, которая блокаду пережила. Петербургская художница Ольга Лаврентьева сама родилась в 1986 году, но для своего комикса обратилась к судьбе бабушки – Валентины Сурвило. Несколько лет подряд Ольга внимательно записывала ее воспоминания о близких, войне, жизни после нее. О надежде, которая поддерживала бабушку столько лет, и страхе, который так и не оставил ее.
Тилар Маццео «Дети Ирены»
О полячке Ирене Сендлер редко говорят на уроках истории. Между тем всего за год Второй мировой войны она спасла из варшавского гетто 2 тысячи детей (в интернете до сих пор пишутся статьи псевдоисториков, что это было невозможно). До 1943 года, пока ее не арестовало гестапо (ее пытали, но она никого не выдала), она вывозила детей любимыми доступными ей способами - кого под пальто, кого в гроб, кого через канализацию. «Ангел из гетто», «польский Шиндлер» – у Ирены Сендлер много прозвищ, но недостаточно известности, Спилберг про неё фильм так и не снял. По-настоящему она пришла к ней только под конец XX века. Книга американской писательницы и историка культуры Тилар Маццео – третья попытка пересказать жизнь этой смелой женщины.
Светлана Алексиевич «У войны не женское лицо»
Сборник, который читать будет очень нелегко. В нем много ужаса, боли и отчаянья. Он о женщинах, что в Великую Отечественную войну служили в боевых подразделениях, ходили в разведку, управляли танками и самолетами, а после войны не могли найти себе место. «У войны не женское лицо» – миф, который своим художественно-документальным произволением белорусская писательница Светлана Алексиевич решила развенчать ещё в 1980-х. У войны искореженное в муках лицо - материнское, детское, солдатское, любое.
Това Мирвис «Женский клуб»
Роман о жизни ортодоксальных евреек в Мемфисе стал для меня таким книжным вариантом недоступного сейчас путешествия. Я попала в совершенно незнакомое мне место - про ортодоксальные еврейские общины я не знала совсем ничего, а писательница Това Мирвис, сама в таком месте выросшая, стала моим гидом. Я слушала ее очень внимательно, попутно гугля множество незнакомых слов.
Открывшийся мне мир показан глазами сразу множества женщин - молодых и взрослых, смирившихся и амбициозных, одиноких и окруженных детьми, внуками и правнуками. Повествование от нескольких лиц сразу как будто сделало меня частью этого клуба, вместе из-за занавесок мы наблюдали за появлением нового персонажа - овдовевшей Бат-Шевы, пару лет назад принявшей иудаизм и теперь решившей поселиться у нас под боком. Вместе мы подглядывали и оценивали ее - насколько она религиозна, почему ее одежда не похожа на нашу, а дочка Аяла такая нелюдимая.
«Пока в Мемфис не приехала Бат-Шева, наша община была самым надежным местом на земле — маленькая, дружная, сплоченная, как любовно вывязанный свитер. Мало что менялось в этом городе, где мы жили с рождения и, как и наши родители и их родители до нас, не представляли жизни где-либо еще».
Довольно быстро стало понятно, что это только фасад, у «любовно вывязанного свитера» много недостатков: предвзятость, самоуверенность и даже враждебность. Проблемы в Мемфисе замалчивались годами, но теперь их можно было свалить на новенькую, которая уже не раз пренебрегала очень строгими правилами принятой ею (между прочим совершенно добровольно) религии.
Но источником проблем, конечно, была не Бат-Шева, а разница поколений и то, как каждое из них понимает, что значит быть верующим. Молодые люди покидали общину сразу после школы, и не хотели возвращаться. Им это место казалось не райским, а душным. Они не желали просто кивать правилам не задумываясь, какой могла бы быть их жизнь без Торы. Как мне показалось, Това Мирвис вполне справедливо считает, что стать религиозным только потому, что все твои родственники такие - это неправильный и даже насильственный путь. Обязательно нужна возможность подумать, этого выбора в Мемфисе принято было лишать уже в школе. Мирвис написала «Женский клуб» в 1999 году, ей тогда было чуть меньше тридцати. Через двадцать лет она напишет мемуары «The Book of Separation» - о том, как решила покинуть общину и развестись с мужем после 17 лет брака. Она не скрывает, что религиозные сомнения были с ней всегда, но она пыталась задушить их в себе. Вот здесь можно почитать ее небольшую колонку в The New York Times. Те же сомнения у многих героев ее книги. Они хотят отделить себя от многовекового опыта предков и прожить жизнь свободно верующего человека.
Роман о жизни ортодоксальных евреек в Мемфисе стал для меня таким книжным вариантом недоступного сейчас путешествия. Я попала в совершенно незнакомое мне место - про ортодоксальные еврейские общины я не знала совсем ничего, а писательница Това Мирвис, сама в таком месте выросшая, стала моим гидом. Я слушала ее очень внимательно, попутно гугля множество незнакомых слов.
Открывшийся мне мир показан глазами сразу множества женщин - молодых и взрослых, смирившихся и амбициозных, одиноких и окруженных детьми, внуками и правнуками. Повествование от нескольких лиц сразу как будто сделало меня частью этого клуба, вместе из-за занавесок мы наблюдали за появлением нового персонажа - овдовевшей Бат-Шевы, пару лет назад принявшей иудаизм и теперь решившей поселиться у нас под боком. Вместе мы подглядывали и оценивали ее - насколько она религиозна, почему ее одежда не похожа на нашу, а дочка Аяла такая нелюдимая.
«Пока в Мемфис не приехала Бат-Шева, наша община была самым надежным местом на земле — маленькая, дружная, сплоченная, как любовно вывязанный свитер. Мало что менялось в этом городе, где мы жили с рождения и, как и наши родители и их родители до нас, не представляли жизни где-либо еще».
Довольно быстро стало понятно, что это только фасад, у «любовно вывязанного свитера» много недостатков: предвзятость, самоуверенность и даже враждебность. Проблемы в Мемфисе замалчивались годами, но теперь их можно было свалить на новенькую, которая уже не раз пренебрегала очень строгими правилами принятой ею (между прочим совершенно добровольно) религии.
Но источником проблем, конечно, была не Бат-Шева, а разница поколений и то, как каждое из них понимает, что значит быть верующим. Молодые люди покидали общину сразу после школы, и не хотели возвращаться. Им это место казалось не райским, а душным. Они не желали просто кивать правилам не задумываясь, какой могла бы быть их жизнь без Торы. Как мне показалось, Това Мирвис вполне справедливо считает, что стать религиозным только потому, что все твои родственники такие - это неправильный и даже насильственный путь. Обязательно нужна возможность подумать, этого выбора в Мемфисе принято было лишать уже в школе. Мирвис написала «Женский клуб» в 1999 году, ей тогда было чуть меньше тридцати. Через двадцать лет она напишет мемуары «The Book of Separation» - о том, как решила покинуть общину и развестись с мужем после 17 лет брака. Она не скрывает, что религиозные сомнения были с ней всегда, но она пыталась задушить их в себе. Вот здесь можно почитать ее небольшую колонку в The New York Times. Те же сомнения у многих героев ее книги. Они хотят отделить себя от многовекового опыта предков и прожить жизнь свободно верующего человека.
Дочитав роман до конца мне только еще сильней захотелось посмотреть новый сериал Netflix «Неортодоксальная». О нем сейчас много говорят, вы наверняка слышали. Он тоже снят по автобиографической книге еврейской писательницы Деборы Фельдман «Неортодоксальная: одиозный отказ от хасидских корней» (на русский не переведена). Это история о девушке, которая бежит уже из нью-йоркской ортодоксальной общины в Берлин для того, чтобы заниматься любимым, но неодобряемым в общине делом - музыкой. Об этом сериале есть хороший отзыв у Ани в ее канале «Путь героини» (она пишет о женщинах в кино, очень рекомендую). Закрываю книжку и иду смотреть.
#рекомендации
#рекомендации
«Собачки» Вера Ермолаева
Вера Ермолаева – известная фигура русского авангарда. Она родилась в 1893 году в семье помещика и баронессы, училась в светской школе в Париже, а в 1905 году вместе с семьей переехала в Петербург. Там она входила в футуристический кружок «Бескровное убийство», вместе Николаем Лапшиным, который позже стал одним из основоположников российской школы иллюстрации, и основала книгопечатную артель «Сегодня». В ней вместе с другими художниками она издавала совсем крошечными тиражами (чуть больше ста штук) книжки-картинки и лубки для детей. Ещё она иллюстрировала стихи Хармса и возглавляла лабораторию цвета в ГИНХУКе, директором которого был Казимир Малевич. Но в тридцатые годы жизнь Веры Ермолаевой трагически оборвалась. В 1937 году ее расстреляли как врага народа, а все ее работы предали забвению. Я, Маша из 2020 года, очень рада, что нашла хотя бы что-то.
Первый тираж ее авторской книги «Собачки» вышел в 1929 году, а почти через 90 лет репринт выпустили в издательстве Ad Marginem. Книга устроена довольно просто и мило: мальчик приходит на выставку собак и зарисовывает в блокнот всех симпатичных овчарок и терьеров. Блокнот у него небольшой, так что с каждым листом плотность четвероногих увеличивается. Сосчитать хвосты на последнем групповом портрете и вовсе не простая задача. Текста очень мало - собачек очень много. Как я понимаю, в продаже есть только вот эта книга Ермолаевой и ещё «Поезд», для которого текст написал Евгений Шварц. Обе книжечки украсят любую полочку.
#детям #русскаялитература
Вера Ермолаева – известная фигура русского авангарда. Она родилась в 1893 году в семье помещика и баронессы, училась в светской школе в Париже, а в 1905 году вместе с семьей переехала в Петербург. Там она входила в футуристический кружок «Бескровное убийство», вместе Николаем Лапшиным, который позже стал одним из основоположников российской школы иллюстрации, и основала книгопечатную артель «Сегодня». В ней вместе с другими художниками она издавала совсем крошечными тиражами (чуть больше ста штук) книжки-картинки и лубки для детей. Ещё она иллюстрировала стихи Хармса и возглавляла лабораторию цвета в ГИНХУКе, директором которого был Казимир Малевич. Но в тридцатые годы жизнь Веры Ермолаевой трагически оборвалась. В 1937 году ее расстреляли как врага народа, а все ее работы предали забвению. Я, Маша из 2020 года, очень рада, что нашла хотя бы что-то.
Первый тираж ее авторской книги «Собачки» вышел в 1929 году, а почти через 90 лет репринт выпустили в издательстве Ad Marginem. Книга устроена довольно просто и мило: мальчик приходит на выставку собак и зарисовывает в блокнот всех симпатичных овчарок и терьеров. Блокнот у него небольшой, так что с каждым листом плотность четвероногих увеличивается. Сосчитать хвосты на последнем групповом портрете и вовсе не простая задача. Текста очень мало - собачек очень много. Как я понимаю, в продаже есть только вот эта книга Ермолаевой и ещё «Поезд», для которого текст написал Евгений Шварц. Обе книжечки украсят любую полочку.
#детям #русскаялитература